Я паренек вихрастый, я радость педераста.



просто вынос мозга!!)))) смотреть всем!)))))
Автор: Inis, видимо.
Фендом: клип джейпоповской группы Kat-Tun.
Огромное спасибо Xeksa за находку!!

12 заветов...

Многие из этих заветов являются провереной аксиомой... Думаю,что как и я вы отметете некоторые рассуждения,но это не помешает вам выбрать и признать верность самых близких именно вам слов... 1. Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я с тобой. 2. Ни один человек не заслуживает твоих слез, а те, кто заслуживают, не заставят тебя плакать. 3. Только потому что кто-то не любит тебя так, как тебе хочется, не значит, что он не любит тебя всей душой. 4. Настоящий друг - это тот, кто будет держать тебя за руку и чувствовать твое сердце. 5. Худший способ скучать по человеку - это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим. 6. Возможно, в этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты - весь мир. 7. Не трать время на человека, который не стремится провести его с тобой. 8. Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей для того, чтобы быть благодарными, когда встретим свою судьбу. 9. Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было. 10. Всегда найдутся люди, которые причинят тебе боль. Нужно продолжать верить людям, просто быть чуть осторожнее. 11. Стань лучше и сам пойми, кто ты, прежде чем встретишь нового человека и будешь надеяться, что он тебя поймет. 12. Не прилагай столько усилий, все самое лучшее случается неожиданно.

Посмотреть все сезоны - Сериала "ДРУЗЬЯ"

Выиграй игрушку.

[ Tutorials ]

Собрал все уроки xxdarzie.

Все на английском. Жмем на аватар - получаем к нему урок.

MOre

- переклинило мозг XD -

Настроение сейчас - ..awesome..

Остановись мгновение ты прекрасно;) (115 мгновений)

СМОТРЕТЬ остальные 112 мгновений

Ах, кстати, однажды я повстречала своего ангела. Мы виделись с ним всего 4 раза.
 Он был совершенно обычным, в белой майке и потертых джинсах, с небольшой щетиной,
 которая так интересно смотрелась на его лице, волосы чуть по-модному взлохмачены,
а в уголках губ мелькала тенью усмешка. Он сидел на скамейке в одном скверике Лондона
и задумчиво кормил голубей под дождем.

- Привет.
- Привет.
- Неразговорчив.
- Я тебе не совесть, чтобы мучать тебя монологами.
5 минут тишины.
- Там что-нибудь есть? После смерти?
- Я не рождался, чтобы умирать. Глупый вопрос. По мне, там бы было много еды и телевизор.
- Ты неправильный ангел. Где твои крылья?
- Тебе подарил. Ты даже не заметила?...

- Привет.
- Привет.
- А где твой дом?
- Ты в нем живешь, я отдал его твоей семье. Ты даже не знаешь?..

- Привет.
- Привет.
- У тебя была жизнь?
- Я заплатил ею за тебя. Ты даже не помнишь.

- Привет.
- Привет.
- Мне так жаль..
- Да пошла ты.

Он очень многого не умел, но зато он умел зажигать звезды. Ведь самые
красивые и яркие звезды иногда гаснут, а если однажды вечером мы не увидим
на небе звезд, нам станет немного грустно... А он зажигал звезды очень
умело, и это его утешало. Кто-то должен заниматься и этой работой, кто-то
должен мерзнуть, разыскивая в облаках космической пыли погасшую звезду, а
потом обжигаться, разжигая ее огоньками пламени, принесенными от других
звезд, горячих и сильных. Что и говорить, это была трудная работа, и он
долго мирился с тем, что многого не умеет. Но однажды, когда звезды вели
себя поспокойнее, он решил отдохнуть. Спустился на Землю, прошел по мягкой
траве (это был городской парк), посмотрел на всякий случай на небо...
Звезды ободряюще подмигнули сверху, и он успокоился. Сделал еще несколько
шагов - и увидел ее.
- Ты похожа на самую прекрасную звезду, - сказал он. - Ты прекраснее
всех звезд.
Она очень удивилась. Никто и никогда не говорил ей таких слов. "Ты
симпатяга", - говорил один. "Я от тебя тащусь", - сказал другой. А третий,
самый романтичный из всех, пообещал увезти ее к синему морю, по которому
плывет белый парусник...
- Ты прекраснее всех звезд, - повторил он. И она не смогла ответить,
что это не так.
Маленький домик на окраине города показался ему самым чудесным
дворцом во Вселенной. Ведь они были там вдвоем...
- Хочешь, я расскажу тебе про звезды? - шептал он. - Про Фомальгаут,
лохматый, похожий на оранжевого котенка, про Вегу, синеватую и обжигающую,
словно кусочек раскаленного льда, про Сириус, сплетенный, словно гирлянда,
из трех звезд... Но ты прекрасней всей звезд...
- Говори, говори, - просила она, ловя кончик его пальцев, горячих,
как пламя...
- Я расскажу тебе про все звезды, про большие и маленькие, про те, у
которых есть громкие имена, и про те, которые имеют лишь скромные цифры в
каталоге... Но ты прекраснее всех звезд...
- Говори...
- Полярная Звезда рассказала мне о путешествиях и путешественниках, о
грохоте морских волн и свисте холодных вьюг Арктики, о парусах, звенящих
от ударов ветров... Тебе никогда не будет грустно, когда я буду рядом.
Только будь со мной, ведь ты прекрасней всех звезд...
- Говори...
- Альтаир и Хамаль рассказали мне об ученых и полководцах, о тайнах
Востока, о забытых искусствах и древних науках... Тебе никогда не будет
больно, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекраснее всех
звезд...
- Говори...
- Звезда Барнада рассказала мне про первые звездные корабли, мчащиеся
сквозь космический холод, про стон сминаемого метеором металла, про долгие
годы в стальных стенах и первые мгновения в чужих, опасных и тревожных
мирах... Тебе никогда не будет одиноко, когда я буду рядом. Только будь со
мной, ведь ты прекраснее всех звезд...
Она вздохнула, пытаясь вырваться из плена его слов. И спросила:
- А что ты умеешь?
Он вздрогнул, но не пал духом.
- Посмотри в окно.
Миг и в черной пустоте вспыхнула звезда. Она была так далеко, что
казалась точкой, но он знал, что это самая красивая звезда в мире (не
считая, конечно, той, что прижалась к его плечу). Тысяча планет кружилась
вокруг звезды в невозможном, невероятном танце, и на каждой планете цвели
сады и шумели моря, и красивые люди купались в теплых озерах, и волшебные
птицы пели негромкие песни, и хрустальные водопады звенели на сверкающих
самоцветами камнях...
- Звездочка в небе... - сказала она. - Кажется ее раньше не было, но
впрочем, я не уверена... А что ты умеешь делать?
И он ничего не ответил.
- Как же мы будем жить, - вслух рассуждала она. - В этом старом
домике, где даже газовой плиты нет... А ты совсем ничего не умеешь
делать...
- Я научусь, - почти закричал он. - Обязательно! Только поверь мне!
И она поверила.

Он больше не зажигает звезды. Он многое научился делать, работает
астрофизиком и хорошо зарабатывает. Иногда, когда он выходит на балкон,
ему на мгновение становится грустно, и он боится посмотреть на небо. Но
звезд не становится меньше. Теперь их зажигает кто-то другой, и неплохо
зажигает...
Он говорит, что счастлив, и я в это верю. Утром, когда жена еще спит,
он идет на кухню, и молча становится у плиты. Плита не подключена ни к
каким баллонам, просто в ней горят две маленькие звезды, его свадебный
подарок.
Одна яркая, белая, шипящая, как электросварка, и плюющаяся
протуберанцами, очень горячая. Чайник на ней закипает за полторы минуты.
Вторая тихая, спокойная, похожая на комок красной ваты, в который
воткнули лампочку. На ней удобно подогревать вчерашний суп и котлеты из
холодильника.
И самое страшное то, что он действительно счастлив.

стоит прочитать

Нежность::..
Анри Барбюс
25 сентября 1893 г.
Мой дорогой, маленький мой Луи!
Итак, все кончено. Мы больше никогда не увидимся. Помни это также твердо, как и я.
 Ты не хотел разлуки, ты согласился бы на все, лишь бы нам быть вместе. Но мы должны расстаться,
чтобы ты мог начать новую жизнь. Нелегко было сопротивляться и тебе и самой себе, и нам обоим вместе…
Но я не жалею, что сделала это, хотя ты так плакал, зарывшись в подушки нашей постели. Два раза ты подымал голову,
смотрел на меня жалобным, молящим взглядом… Какое у тебя было пылающее и несчастное лицо! Вечером, в темноте,
когда я уже не могла видеть твоих слез, я чувствовала их, они жгли мне руки. Сейчас мы оба жестоко страдаем.
 Мне все это кажется тяжелым сном. В первые дни просто нельзя будет поверить; и еще несколько месяцев нам будет больно,
 а затем придет исцеление. И только тогда я вновь стану тебе писать, ведь мы решили, что я буду тебе писать время от
времени. Но мы также твердо решили, что моего адреса ты никогда не узнаешь и мои письма будут единственной связующей
нитью, но она не даст нашей разлуке стать окончательным разрывом. Целую тебя в последний раз, целую нежно,
нежно; совсем безгрешным, тихим поцелуем - ведь нас разделяет такое большое расстояние!..
25 сентября 1894 г.
Мой дорогой, маленький мой Луи!
Я снова говорю с тобою, как обещала. Вот уже год, как мы расстались. Знаю, ты забыл меня, мы все
еще связаны друг с другом, и всякий раз, когда я думаю о тебе, я не могу не ощущать твоей боли. И все же минувшие
 двенадцать месяцев сделали свое дело: накинули на прошлое траурную дымку. Вот уже и дымка появилась. Иные мелочи
 стушевались, иные подробности и вовсе исчезли. Правда они порой всплывают в памяти; если что-нибудь случайно о них
напомнит. Я как-то попыталась и не смогла представить себе выражение твоего лица, когда впервые тебя увидела.
Попробуй и ты вспомнить мой взгляд, когда ты увидел меня впервые, и ты поймешь, что все на свете стирается. Недавно
я улыбнулась. Кому?.. Чему?.. Никому и ничему. В аллее весело заиграл солнечный луч, и я невольно улыбнулась. Я раньше
 пыталась улыбнуться. Сначала мне казалось невозможным вновь этому научиться. И все-таки, я тебе говорю, однажды я,
 против воли, улыбнулась. Я хочу, чтобы и ты тоже все чаще и чаще улыбался, просто так - радуясь хорошей погоде или
 сознанию, что у тебя впереди какое-то будущее. Да, да, подними голову и улыбнись.
17 декабря 1899 г.
И вот я снова с тобой, дорогой мой Луи.
Я - как сон, не правда ли? Появляюсь, когда мне вздумается, но всегда в нужную минуту, если вокруг все пусто и темно.
 Я прихожу и ухожу, я совсем близко, но ко мне нельзя прикоснуться. Я не чувствую себя несчастной. Ко мне вернулась
 бодрость, потому что каждый день наступает утро и, как всегда, сменяются времена года. Солнце сияет так ласково, хочется
ему довериться, и даже обыкновенный дневной свет полон благожелательности. Представь себе, я недавно танцевала! Я часто
 смеюсь. Сперва я замечала, что вот мне стало смешно, а теперь уж и не перечесть, сколько раз я смеялась. Вчера было гулянье.
 На закате солнца всюду теснились толпы нарядных людей. Пестро, красиво, похоже на цветник. И среди такого множества
 довольных людей я почувствовала себя счастливой. Я пишу тебе, чтобы рассказать обо всем этом, а так - же и о том,
 что отныне я обратилась в новую веру - я исповедую самоотверженную любовь к тебе. Мы с тобой как-то рассуждали о
 самоотверженности в любви, не очень-то хорошо понимая ее… Помолимся же вместе о том, чтобы всем сердцем в нее поверить.
6 июля 1904 г.
Годы проходят! Одиннадцать лет! Я уезжала далеко, вернулась и вновь собираюсь уехать. У тебя, конечно, свой дом,
 дорогой мой Луи, ведь ты теперь совсем взрослый и, конечно, обзавелся семьей, для которой ты так много значишь.
А ты сам, какой ты стал? Я представляю себе, что лицо у тебя пополнело, плечи стали шире, а седых волос, должно быть,
еще немного и, уж наверное, как прежде, твое лицо все озаряется, когда улыбка вот-вот тронет твои губы. А я? Не стану
описывать тебе, как я переменилась, превратившись в старую женщину. Старую! Женщины стареют раньше мужчин, и, будь
 я рядом с тобою, я выглядела бы твоей матерью - и по наружности, и по тому выражению глаз, с каким бы я смотрела на
 тебя. Видишь, как мы были правы, расставшись вовремя. Теперь уж мы перестрадали, успокоились, и сейчас мое письмо,
которое ты, конечно, узнал по почерку на конверте, явилось для тебя почти развлечением.
25 сентября 1893 г.
Мой дорогой Луи!
Вот уже двадцать лет, как мы расстались…
И вот уже двадцать лет, как меня нет в живых, дорогой мой. Если ты жив и прочтешь это письмо, которое перешлют тебе
верные и почтительные руки, - те, что в течение многих лет пересылали тебе мои предыдущие письма, ты простишь мне,
 - если ты еще не забыл меня, - простишь, что я покончила с собой на другой же день после нашей разлуки. Я не могла,
 я просто не умела жить без тебя. Мы вчера расстались с тобой. Посмотри хорошенько на дату - в начале письма. Ты, конечно,
 не обратил на нее внимания. Ведь это вчера мы в последний раз были с тобою в нашей комнате и ты, зарывшись головой
в подушки, рыдал как ребенок беспомощный перед страшным своим горем. Это вчера, когда в полуоткрытое окно заглянула ночь,
твои слезы, которых я уже не могла видеть, катились по моим рукам. Это вчера ты кричал от боли и жаловался, а я, собрав
 все свои силы, крепилась и молчала. А сегодня, сидя за нашим столом, окруженная нашими вещами, в нашем прелестном уголке,
я пишу те четыре письма, которые ты должен получить с большими промежутками. Дописываю последнее письмо, а затем наступит
 конец. Сегодня вечером я дам самые точные распоряжения о том, чтобы мои письма доставили тебе в те числа, которые на них
 указаны, а также приму меры к тому, чтобы меня не могли разыскать. Затем я уйду из жизни. Незачем рассказывать тебе - как,
все подробности этого отвратительного действия неуместны. Они могли бы причинить тебе боль, даже по прошествии стольких лет.
 Важно то, что мне удалось оторвать тебя от себя самой и сделать это осторожно и ласково, не ранив тебя. Я хочу и дальше
заботиться о тебе, а для этого я должна жить и после моей смерти. Разрыва не будет, ты бы его, возможно, и не перенес,
 ведь тебе все огорчения причиняют такую острую боль. Я буду возвращаться к тебе, - не слишком часто, чтобы понемногу мой
 образ изгладился из твоей памяти, и не слишком редко, чтобы избавить тебя от ненужных страданий. А когда ты узнаешь от
меня самой всю правду, пройдет столько лет (а ведь время помогает мне), что ты уже почти не сможешь понять, что значила
бы для тебя моя смерть. Луи, родной мой, сегодняшний наш последний разговор кажется мне каким - то зловещим чудом.
Сегодня мы говорим очень тихо, почти неслышно, - уж очень мы далеко друг от друга, ведь я существую только в тебе,
 а ты уже забыл меня. Сегодня значение слова сейчас для той, которая его пишет и шепчет, совсем иное, чем для того,
кто будет читать это слово и тихо произнесет "сейчас".
Сейчас, преодолев такое громадное расстояние во времени, преодолев вечность - пусть это покажется нелепым, - сейчас
я целую тебя как прежде. Вот и все… Больше я ничего не прибавлю, потому что боюсь стать печальной, а значит, злой и потому,
 что не решаюсь признаться тебе в тех сумасшедших мечтах, которые неизбежны, когда любишь и когда любовь огромна, а нежность,
 нежность беспредельна...

я смотрю в окно
на девчонку в красной куртке
она достаёт из кармана
кусок мела
подходит к стене
и начинает медленно выводить на ней
огромные буквы

В
С
Ё
З
А
Е
Б

девчонка отбрасывает мел
и начинает плакать
размазывая по щекам
предательские слёзы
эй малышка
тебе осталось всего
три буквы
подними мел
и назло всем
допиши их
всего три буквы
пусть бессмертные вороны
догладывающие дохлую крысу
поперхнутся от удивления
когда увидят
«ИСЬ»
да ещё с восклицательным знаком

стих

В людском потоке, как в диком поле,
В холодных взглядах, как в злом буране,
Она стояла, крича от боли,
Вцепившись в небо двумя руками.

Да так, что небо с ума сходило,
Роняло звёзды безумным шквалом,
Молилось, слепло, орало, выло,
Давилось пылью, огнём пылало.

Да так, что люди на всей планете
В немом испуге за руки взялись,
И, просыпаясь, кричали дети,
И звёзды, падая вниз, взрывались.

...Навзрыд, отчаянно, нежно, слепо,
Давно над сердцем своим не властна,
Она кричала, вцепившись в небо:
"Да будь ты проклят! И... будь с ней счастлив.."

Ты меня любишь? - спросила она после их долгого пребывания в тишине.
- Ты же знаешь - робко ответил он.
Она подошла к приоткрытому окну и молча уставилась на улицу.
- А прыгнешь ради меня? - спросила она, так и не повернувшись к нему.
Он немного постоял в раздумье, затем подошел к окну, открыл его и, встав на
подокойник, тихо сказал:
- Толкни.....

Четырнадцать минут:
Когда в городе еще не завыли сирены, я уже все знал.
Знал потому что - много таких "потому что" было вокруг меня. Прикосновение холодного ветра к открытой шее, будто кто-то мертвый тронул ее ледяными пальцами. Скрип трамвайных колес на стыке рельсов, крик вороны в темнеющем небе. Пульс горящих окон: затухающий, рваный. Последний.
Я вышел из трамвая, дошел до набережной и сел на первую попавшуюся скамейку. Закурил и закрыл глаза, чувствуя, как волоски на руках встают дыбом, точно превращаясь в мелкие острые иголки.
Сирены раскололи вечер надвое - время «До» и время «После», которого оставалось так мало.

Четырнадцать минут.
Их хватит на многое, если, конечно, не жадничать. Тратить по минуте. Закрыв глаза, я сидел и слушал, как мир вокруг меня стремительно сжимается. Он был уже мертв, но еще не понимал этого. И только отдельными искрами в нем, как в остывшем костре, светились те, кто никуда не торопился.

14 минут

- Атомная тревога! - заревели вечно молчащие динамики с фонарных столбов. - Атомная тревога! Это не учения! Внимание! Немедленно укройтесь в ближайших убежищах!
Он вздрогнул, потому что как раз стоял под рупором. Растерянно огляделся, ненужным уже движением прикрывая букет от ветра. И тут же увидел ее - она бежала от автобусной остановки, спотыкаясь, взмахивая сумочкой. Не отрывая глаз от его лица. Он следил за ней, и все другие прохожие казались угловатыми картонными силуэтами, покрытыми пеплом.
- Господи... Как теперь-то? - сказала она, схватив его за руку.
- Возьми цветы, - сказал он.
- С ума сошел? Какие цветы? - крикнула она.
- Возьми, - сказал он, - и отойдем, а то затопчут. Пойдем лучше в переулок, погуляем. Как раз успеем дойти до нашего любимого дерева.
Она вдруг успокоилась.
- Обещаешь?
- Конечно, - он улыбнулся, чувствуя, как все внутри леденеет от страха.

13 минут

Он выстрелил три раза и увидел, как директор оседает в кресле, дергаясь сломанной куклой и брызгая кровью - с шипением, как сифон.
- Nothing personal, - буркнул под нос, - just business...
Прицелился в секретаршу, которая стояла у двери кабинета на подгибающихся ногах, но передумал. Подойдя ближе, киллер аккуратно выдернул у нее из-под мышки кожаную папку.
- Бегите, - посоветовал мягко. Тут же заметил, что случайно испачкал штанину черных джинсов пылью, похлопал по ней ладонью.
- Бегите, правда. Может, успеете, - посоветовал еще раз и вышел.

12 минут

Старик сидел неподвижно и глядел на шахматную доску, где его черный король жался в угол, под защиту последних фигур. Его противник, если так можно было назвать старинного партнера по шахматам, только что откинулся назад, захрипел и упал со складной табуретки, царапая руками пиджак напротив сердца. Они встречались здесь, на Страстном бульваре, каждую пятницу - вот уже тридцать лет. Хороший срок.
Старик посмотрел вокруг. Где-то слышались гудки, звон стекол и скрежет бьющихся машин. Он проводил глазами странную пару - мужчину с острым худым лицом и его спутницу, прижимавшую к себе букет цветов. Мужчина обнимал девушку за плечи. Их взгляды скользнули по старику, не замечая.
Он поглядел на доску, потом, покашляв, вытянул худую руку и холодными пальцами аккуратно уложил короля на черную клетку.

11 минут

- Интересно, а если я сейчас уйду, не заплатив - вы меня арестуете? - Сергей повертел в пальцах золотую печатку, потом поглядел на продавщицу за витриной ювелирного салона. Она его не услышала - стояла с белым лицом, и трясущимися руками бесконечно поправляла и поправляла кулон на шее. «Мама, ма-а-а-ма, хватит, ну хватит!», - вторая девушка визжала в углу, но сирены заглушали ее голос. Охранник тупо поглядел на Сергея, потом вдруг сорвался с места, подбежал к визжащей продавщице и два раза сильно ударил ее по лицу.
- Заглохни, сука!
- Нехорошо, земляк, - улыбаясь, громко сказал ему Сергей. Он надел печатку на палец и сунул руку в карман дорогого пальто.
- Че? - заорал охранник, двигаясь на него. Сергей увидел капли пота на лбу, и секунду разглядывал их, думая о том, что печатка сидит на пальце как надо - не жмет и не болтается. Потом достал из кармана пистолет и выстрелил охраннику в лицо.

10 минут

Они сидели в остановившемся трамвае и передавали друг другу бутылку коньяка.
- Плохо получилось, - сказал Андрей. Он попытался улыбнуться, но нижняя челюсть прыгала, и лицо белело с каждым глотком, - неохота так умирать.
- Может все-таки учения?.. - возразил Димка, но тут же осекся.
- Жаль, что не доехали до Пашки. У него сейчас как раз все собрались. День рождения, дым столбом наверно...
- Думаешь, легче было бы?
Андрей подумал.
- Нет, - сказал он. - Не легче. Ладно, давай еще по глотку. Закусывай, торт все равно не довезем.
Он посмотрел в окно.
- Гляди, живут же люди.
На перекрестке высокий человек в пальто расстреливал черный джип. Каждый раз он тщательно и долго целился - похоже, очень хотел сшибить выстрелом антенну, но у него никак не получалось. Расстреляв патроны, он махнул рукой и облокотился на капот.
- Приехали, - усмехнулся Димка. Он сделал глоток коньяка и поморщился.

9 минут

- Давно хотел тебе сказать... - он закончил щелкать пультом, с одного шипящего пустым экраном канала на другой, и оставил телевизор в покое.
- Что? - вяло отозвалась она.
- Никогда тебя не любил. Надо было тебя еще тогда, в Крыму утопить. Подумали бы, что несчастный случай.
- Сволочь! - она ударила его по щеке. Перехватив руку, он резко выкрутил ее. Когда жена завизжала и согнулась от боли, погнал ее к открытому балкону, сильнее выгибая локоть.
- Не надо! - она попыталась уцепиться длинными ногтями за дверной косяк. Ноготь сломался и остался торчать в щели.
Он выбросил ее с балкона, сам еле удержавшись у перил. Посмотрел, как тело шлепнулось на асфальт - звука было не слышно, все перекрывали сирены.
Закурил. Десять лет уже не чувствовал вкуса сигаретного дыма, потому что так хотела жена. Выдохнул, затянулся глубже.

8 минут

Люди бежали по улице - в разные стороны, кто куда. Натыкались друг на друга, падали, кричали и ругались. Один только нищий смирно сидел у забора, кутаясь в драный плащ. Шапку, в которой бренчала какая-то мелочь, давно запинали на другую сторону тротуара, но он за ней не торопился. Замер, вздрагивая, опустил нечесаную голову.
- На тебе, - кто-то бросил на колени нищему пистолет с оттянутым назад затвором, - я сегодня добрый. Один патрон там еще остался вроде. Сам разберешься.
Нищий не поднял голову, исподлобья проводил глазами ноги в черных джинсах, мазок пыли на штанине. Смахнул пистолет на асфальт, завыл тихо, раскачиваясь из стороны в сторону. Рядом, осторожно косясь блестящим взглядом, опустился голубь, клюнул какую-то крошку.

7 минут

В кинотеатре кого-то убивали, толпа пинала ворочающееся под ногами тело, возившее по полу разбитым лицом.
- Не смотри, - он ласково взял ее за подбородок, повернул к себе, поцеловал в губы.
- Я и не смотрю, - она храбро пожала плечами, хотя видно было, что напугана.
- Я тебя не брошу, - сказал он тихо.
- Что? - девушка не услышала, заткнула уши, громко закричала:
- Как эти сирены надоели! Я тебя совсем не слышу!
- И не слушай! - крикнул он в ответ. - Я тебя все равно не отпущу!
- Правда?
- Конечно!
Несколькими секундами позже их застрелил заросший грязной щетиной нищий, у которого откуда-то оказался пистолет. В обойме было всего два патрона, и нищему не хватило, чтобы застрелиться самому.
- Твари! Чтоб вы сдохли! - он кричал еще долго, но его никто не слушал, только двое парней в пустом трамвае рядом, руками ели торт.

6 минут

- Ты так быстро все сделала, - сказал он, - спасибо, Маша... И сирен этих почти не слышно.
- Молчи, - строго приказала человеку в кровати высокая женщина, - тебе говорить нельзя.
- Теперь-то уж что толку? - хрипло засмеялся-закашлял он. - Чудная ты, Маша. Так и будем врачей слушаться?
Она заботливо подоткнула ему одеяло, сама села рядом, глядя на острый профиль в полумраке комнаты.
- Маша, - он слова зашевелился, поднял голову, - почитай что-нибудь?
- Хочешь Бродского? - спросила она, не шевелясь.
- Очень.
Ей не нужно было тянуться за книгой и включать свет. Еле шевеля губами, почти беззвучно, она начала:

- Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это -
города, человеков, но для начала зелень...

5 минут

- Мама, нам долго здесь сидеть? - спросил из глубины молчаливо дышащего вагона детский голос.
- Тихо. Сколько скажут, столько и будем сидеть, - шикнула женщина. И снова все затихли, только дышала толпа - как один смертельно раненый человек.
- Выйдем на перрон? - спросил машинист своего сменщика.
- Зачем? В кабине хоть не тесно. А там сейчас сплошная истерика, особенно когда эскалаторы отключили.
Машинист прислушался.
- Вроде тихо, - он пожал плечами.
- Это пока. Ты погоди еще немного.
- Да скоро будет уже все равно, сам знаешь. Мы же на кольцевой. Здесь все завалит.
- Это точно.
Не сговариваясь, оба закурили.
- Прямо пилотом себя чувствую, - сказал сменщик. - Как будто самолет падает, и уже чуть-чуть осталось. Только на покурить.
- Самолет, метро - то же самое, только без крыльев, - попытался пошутить машинист.
Оба невесело посмеялись. Потом сменщик щелкнул тумблером, и фары поезда погасли.

4 минут

За углом кто-то играл на гитаре, нестройный хор старательно вытягивал слова песни. Саша поднялся по темной лестнице на верхний этаж дома. Сначала ему показалось, что на лестничной площадке никого нет, но потом он услышал тихий плач у двери, обитой красным дерматином.
- Ну? Чего ревешь? - Саша присел на корточки перед маленькой девочкой в красном комбинезоне.
- Страшно... - сказала она, поглядев на него серыми глазами. - Мне мама дверь не открывает. Они с папой ругались сильно, а потом замолчали, я через дверь слышала.
- Замолчали - это плохо, - серьезно сказал Саша. - Слушай, хочешь на крышу? Сверху все видно далеко-далеко.
- На крышу нельзя, - девочка помотала головой, плача зареванное лицо в ладошки. Саша аккуратно отвел ладошки от лица, подмигнул серым глазам.
- Сегодня можно. Я же не чужой дядька, а твой сосед снизу. Вот честно-честно. Пойдем, сама посмотришь.
Грохоча листами железа, они взобрались на самый верх крыши. Саша крепко держал девочку за руку.
- Ага. Вот мы и пришли, - он огляделся, потом снял свой плащ и постелил его прямо на ржавую жесть, - садись. Хорошо видно?
- Да, - девочка, не отрываясь, смотрела в небо.
- Ну и замечательно. Посидим, а потом и мама вернется, и папа...
Саша растянулся рядом, заложив руки за голову, и тоже начал смотреть на облака, гадая про себя - успеет он или нет заметить ракету.

2 минуты

Город затихал. Я сидел на скамейке, по-прежнему не открывая глаз, чувствуя, как люди забиваются поглубже в щели, чтобы спрятаться, хотя прятаться было бесполезно. Те, кому повезет выжить, были отсюда далеко. А я не считался, я даже не отбрасывал тень, сидя под тускнеющим фонарем.

Две минуты

Ветер перестал дуть. Время сжималось, стремительно скручивалось в клубок, потому что миллионы человек сейчас думали только об одном - как бы замедлить эти минуты. Никогда не бывает так, как хотят все. Неторопливые и торопливые, они были на равных, хотя у первых в запасе оказалось несколько лишних мгновений.

Минута.

В небе будто кто-то прочертил белую полоску. Он все удлинялась, и впереди сияла раскаленная точка - словно метеорит, который сейчас упадет, оставив после себя просто маленькую воронку. «Маленькую! - взмолился я, не разжимая губ. - Пожалуйста! Маленькую! И чтоб все потом вернулись, вышли, убрали мусор, снова стали такими как раньше!»
В мире была тишина, и я понял, что меня никто не слушает. Скоро этот город превратится в стеклянный пузырь, застывший, навечно вплавленный в корку земли.

А я? Ведь я останусь?
Останусь?
Но что я скажу?
И куда пойду, расправляя обгоревшие крылья, покрытые мертвым стеклом?

~Misteor~

Чудные работы Misteor
Долго и нудно собирал этого автора по сети.
Вот ссылка на личный сайт
Но он очень давно не обновлялся.

(СМОТРЕТЬ ПОД КАТ!!!!!)

1


2


Ещё целое море вкусностей

Без заголовка

не могла найти эту прикольную феню и нашла наконец-то *_______*

Дамы и Господа! Позвольте представить вам новейший справочник по Геям, справочник , который положит конец всем дискуссиям. Сейчас я проведу анализ на сексуальную ориентацию каждого значимого персонажа сериала.

Ну что ж, давайте начнём .

Хаку: Гей. Одевается как женщина, выглядит как женщина, и готов выполнить любое желание Забузы.

Забуза: Гей. Вырастил Хаку, так что не может не быть геем.

Саске: Гей. Не только целовался с Наруто, но и обнимался с ним, думал о нём ( и о своём брате) гораздо больше чем о всех женщинах, вместе взятых, так что в конце концов превратился в трансвестита. Да, игнорировал женский пол, когда ему было 12.

Наруто: Гей. Пошёл дальше простого переодевания в женщину. И прямо-таки одержим Саске, не может думать ни о чём кроме него. Да, и целовался с ним.

Орочимару : Гей. Что, нужны доказательства?

Джирайя: Гей. Возбудился при превращении Наруто.

Какаши: Гей. Каждый день приходит на могилу Обито. Значит, это было что-то, большее, чем просто дружба. К тому же, читает порно романы Джираий. Как мы уже знаем Джирайя - Гей, значит и романы у него соответствующие.

Обито: Гей. Как уже было доказано, имеет гомосексуальную связь с Какаши.

Ккбуто: Гей. Предлагал своё тело Орычу. Гей, без вопросов.

Итачи: Гей. Пользуется лаком для ногтей. Фиолетовым лаком для ногтей.

Кисаме: Гей. Постоянно находится рядом с Итачи. Представляете, чего они там делают между миссиями?

Дейдара: Гей. Легко спутать с женщиной. К тому же - входит в гей-организацию Акацуки.

Сасори: Гей. Выглядит слишком кавайно, чтобы не быть геем.

Тоби: Гей. Он "хороший мальчик" Зецу. Что это значит? К тому же он - Обито, который тоже гей.

Зецу: Гей. Опекает Тоби.

Лидер Акацуки: Гей. Если все в Акацуки Геи, то и он тоже.

Киба: Гей. Ну, это очевидно. Просто представьте, что Акамару - человек.

Шино: Гей. Судя по всему, у него немного самок жуков, распространяющих специфичный запах. Значит, большинство жуков, живущих повсюду в его теле - самцы.

Шикамару: Гей. Почему он так помогает Чоджи? Понятное дело, заботится о его сексуальном теле.

Ли: Гей. Его любовь к Сакуре - ширма, за которой он скрывает свои истинные чувства к Гаю, до тех пор, пока он официально не сможет предложить ему руку и сердце.

Неджи: Гей. Находится в команде Гая и не может избегать его. К тому же, не будь он геем он бы не использовал свой Бъякуган, чтобы смотреть только на своих противников- мужчин.

Гаара: Гей. Если бы он им не был, то уделял бы внимание своим поклонницам.

Канкуро: Гей. Пользуется макияжем.

Гай: Гей. Просто посмотрите на его имя.

Баки: Гей. Нет доказательств обратного.

Асума: Гей. Что, думали, поймали меня? Фигушки. Помните первые части, когда Куренай ещё была мужчиной? Да-да, она трансвестит. Ну и кто там её обхаживал?

Сандайме: Гей. Он заинтересовался скрывающими дзюцу малолетнего Гея Джирайи. Представляете, что было их целью?

Йондайме: Гей. Все хорошие парни Геи.

Сакумо: Гей. Где мать Какаши? Правильно, она развелась, потому что Сакумо интересовали только парни.

Хьюга Хиаши и Хизаши: Геи. Почему их разделили по разным ветвям? Чтобы они не шалили друг с другом.

Ирука: Гей. Должно же быть объяснение, откуда столько яойных додзинси с его участием.

Все о ком я забыл или не счёл нужным внести в этот список: Геи. Если там так много геев, неужели вы думаете, что там остался хоть один натурал?

Анимешные смайлы

1.2.3.4.
Смотреть дальше >>>

Без заголовка

Мой любимый клипчик по Наруто, няяяяяя))))))

нашла в учебнике обществознания)

 

1. Никогда не говорите что дела идут хуже некуда. Подождите до завтра: вы увидете, что они стали еще хуже.

2. Стрельба есть передача мыслей на расстоянии.

3. Начало жизни написано акварлью, конец-тушью.

4. Из пессимизма есть выход, из оптимизма никакого.

5. Человек вышел из обезьяны, но отчаиваться не стоит: он уже возвращается домой.

6. Когда будет написана психология неодушевленных предметов, тогда станет ясно что и водопроводный кран капает не просто, а от скуки.

7. Молодость нападает, зрелость борется, старость цепляется.

8. Люди каменного века жили проще: вместо визитных карточек обменивались булыжниками.

9. Верх выносливости: сидеть на иголках и кашлять.

10. Тот кто прозябает-живет наполовину, тот кто барахтается-живет вовсю.

11. Печально думать что прогресс скажет свое последнее слово за минуту до конца света.

12. Находиться на краю пропасти не значит иметь постояный адрес.

13. Очень долго рассчитывать на чудо значит очень скоро умереть.

14. Предков вешают на стену, современников-где попало.

15. Лучше сразу остановиться на многоточие чем постепенно дойти до точки.

16. Когда прошлое становиться легендой настоящее станочиться чепухой.

17. Не страйтесь познать самого себя а то вам противно будет.

18. Бросая утопающему якорь не страйтесь попасть непременно в голову.