У каждого народа существуют древние предания. Греки гордятся своими мифами о богах и поэмами Гомера. У индийцев есть священные книги – «Веды». Англичане пишут книги и снимают фильмы о короле Артуре и волшебнике Мерлине. Скандинавы ссылаются на сказания, записанные в «Старшей Эдде» и восхищаются подвигами одноглазого бога Одина…Ну, а где же древние русские предания? Долгое время считалось, что их нет, да и быть не может. Как и древней истории Руси, ее науки и искусства. Кем считалось? В первую очередь, иностранцами, приглашенными в Россию Петром Первым и Екатериной Второй. Вели они себя нагло: жили у нас, работали за наши деньги, но Россию ни во что ни ставили.

Если бы не Михаил Васильевич Ломоносов, то не было бы в России ни Московского университета, ни русской науки. Ломоносов доказывал германским профессорам, что первыми князьями у нас были не варяжский конунг Рюрик, а ободритский князь Рарог из Западной Балтии, где были раньше русские земли. От кого же об этом узнал Ломоносов? От первого русского историка Василия Никитича Татищева, которому в руке попали бесценные рукописи, в том числе и написанная в X веке новгородским епископ Иоакимом. В этой хронике говорилось о нашей древней вере и славных деяниях князей. К сожалению, этот документ потерялся, осталась лишь его копия, составленная Татищевым.
В конце XVIII века русский историк Алексей Иванович Мусин-Пушкин приобрел большую коллекцию старинных рукописей, среди которых была Лаврентьевская летопись и «Слово о полку Игореве», бесценные памятники нашей истории и литературы. В 1800 году «Слово» было опубликовано. И сразу же начались разговоры о том, что это подделка: никак не могли еще люди поверить в то, что у нас может быть древняя история и литература! На эти обвинения очень хорошо ответил Александр Сергеевич Пушкин. Великий поэт сказал, что, во-первых, для того, чтобы подделать поэму XIV века нужно не только умение читать, но и свободно писать на древнерусском языке. Во-вторых, нужно знать имена древних богов и князей. В третьих, нужно обладать немалым литературным даром. Если бы такой человек жил в России в конце XVIII- начале XIX веков, то имя этого историка и поэта было бы известно. А такого человека в те времена у нас не было и, стало быть, «Слово о полку Игореве» подделать было никому не под силу. И нечего распускать пустые сплетни.
К сожалению, «Слову о полку Игореве» не повезло так же, как и Иоакимовской летописи: она сгорела в 1812 году во время пожара Москвы. Сохранились только копии нашей древней поэмы. Но и этого нам хватило для того, чтобы понять и поверить: наша древняя история была прекрасной и величественной.
Важно понять еще вот что. Мало лишь найти и прочитать древнюю поэму, нужно еще уметь перевести ее на современный русский язык, да так чтобы она засверкала всеми гранями, как драгоценный самоцвет. Поэтому с начала XIX века «Слово о полку Игореве» переводили многие русские поэты и каждый из них передавал поэму по-своему.
Вот как перевел ее в начале XX века Николай Рыленков:

- Не приспело ль ныне время,
братья,
Слово на старинный лад
начать,
О походе Игоревой рати
Горестную повесть рассказать.
А начать нам подобает смело,
Не скрывая ни рубцов, ни ран,
Так, как правда времени велела…

Что ж, древние предания тем отличались, что каждый читатель и каждый переводчик понимал их по-своему и становились соавторами, сотворцами произведения. Запомните, эту особенность – мы к ней еще вернемся.
Наполеоновское нашествие 1812 года – не единственная беда, которая постигла нашу страну и ее культуру. Спустя сто лет началась Гражданская война, когда буквально уничтожалось все. Но не бывает худа без добра: от бедствий войны и от пламени пожаров иногда удается спасти бесценные сокровища, которых мы не замечали ранее. Именно такое событие произошло в 1919 году, когда русский офицер и коллекционер древностей, потомок среднеазиатского вельможи, Федор Артурович Изенбек случайно наткнулся в брошенной усадьбе на деревянные досточки, покрытые непонятными буквами. Поскольку Изенбек был знатоком древностей, то смог понять, что в руки к нему попало настоящее сокровище, хоть и неказистое на вид. Эти, потемневшие от времени, доски не сверкали подобно золоту или бриллиантам, но ценность превосходили самоцветы и драгоценные металлы. И все же, прочитать текст белогвардейскому полковнику было некогда: шла война, большевики наступили со всех сторон, нужно было отправляться в эмиграцию и немедленно. А то ведь красногвардейцы, не задумываясь ни на секунду, Изенбека к стенке бы поставили, а досточками его печку бы истопили, да чаек вскипятили.
Вот так была найдена и спасена «Велесова книга». А была ли она на самом деле спасена? Об этом читайте дальше.

ПРОПАВШИЕ КНИГИ

От­че­го-то мы не до­ро­жим на­шим куль­тур­ным дос­тоя­ни­ем. Мо­жет быть по­то­му, что ка­ж­дый раз на­чи­на­ем жить за­но­во и от­вер­га­ем все преж­нее как ус­та­рев­шее и уже не нуж­ное? Слов­но кри­чим на весь мир: «Бе­ри ко­му нуж­но!» По­это­му мно­же­ст­во икон, ста­рин­ных книг и дру­гих па­мят­ни­ков на­шей куль­ту­ры ока­за­лись за рубежом. Так вы­шло и с «Ве­ле­со­вой кни­гой», ко­то­рую в 1920 го­ду пол­ков­ник Изен­бек вы­вез из на­шей стра­ны.
И здесь важ­но по­нять, что бес­цен­ные кни­ги мо­гут и го­реть, и то­нуть, и те­рять­ся, да и с их вла­дель­ца­ми мо­жет слу­чить­ся все что угод­но. Судь­ба рус­ских эмиг­ран­тов на чуж­би­не бы­ла во­все не слад­кой. Из ари­сто­кра­тов они вдруг пре­вра­ти­лись в по­лу­ни­щих бе­жен­цев, у ко­то­рых не бы­ло ни­че­го: ни де­нег, ни до­ма, ни про­фес­сии. А на­до бы­ло как-то жить. Но стран­ное де­ло: быв­ший пол­ков­ник рус­ской ар­мии Изен­бек во­все не ста­рал­ся по­пра­вить свои де­ла, про­дав «Ве­ле­со­ву кни­гу». На­обо­рот, он пря­тал ее, бо­ясь, что она мо­жет по­пасть в не­хо­ро­шие руки. Исключение он сде­лал лишь для од­но­го че­ло­ве­ка, Юрия Пет­ро­ви­ча Ми­ро­лю­бо­ва, и не ошиб­ся.
Мы не зна­ем сво­их ге­ро­ев, а Ми­ро­лю­бов был имен­но та­ким че­ло­ве­ком. Ему сле­до­ва­ло бы по­ста­вить па­мят­ник в Мо­ск­ве.
Го­ды сво­ей жиз­ни Юрий Пет­ро­вич по­тра­тил на то, что­бы изо дня в день раз­би­рать ста­рин­ные до­щеч­ки, ста­ра­тель­но ко­пи­ро­вать их над­пи­си и, та­ким об­ра­зом, он со­хра­нил для нас это бес­цен­ное со­кро­ви­ще. В 1941 го­ду Бель­гию - ма­лень­кое ев­ро­пей­ское го­су­дар­ст­во, где жил Изен­бек, ок­ку­пи­ро­ва­ли гер­ман­ские фа­ши­сты.
Ми­ро­лю­бов уе­хал в Аме­ри­ку. Пол­ков­ник Изен­бек умер, а все его иму­ще­ст­во бы­ло аре­сто­ва­но аген­та­ми тай­ной по­ли­ции, гес­та­по. Гес­та­пов­цы бы­ст­ро ра­зо­бра­лись в том, что же им уда­лось за­хва­тить и пе­ре­да­ли «Кни­гу Ве­ле­са» в еще бо­лее сек­рет­ную фа­ши­ст­скую ор­га­ни­за­цию, ко­то­рое на­зы­ва­лось «На­сле­дие пред­ков». Ни­че­го ху­же не мог­ло быть! Стои­ло спа­сать бес­цен­ное со­кро­ви­ще из рук боль­ше­ви­ков, что­бы оно за­тем ока­за­лось у фа­ши­ст­ских ис­то­ри­ков, лю­то не­на­ви­дев­ших все, что так или ина­че свя­за­но с Ру­сью. Нет, ока­зы­ва­ет­ся, мог­ло быть еще ху­же. В 1945 го­ду Со­вет­ский Со­юз вы­иг­рал вой­ну с Гер­ма­ни­ей и мно­гие сек­рет­ные до­ку­мен­ты бы­ли вы­ве­зе­ны из Бер­ли­на в Мо­ск­ву, в том чис­ле и ар­хи­вы «На­сле­дия пред­ков».
Тут бы и об­на­ро­до­вать «Ве­ле­со­ву кни­гу», но все вы­шло ина­че! Слу­чи­лось то, че­го так опа­са­лись Изен­бек и Ми­ро­лю­бов – дос­тоя­ние на­ших пред­ков по­па­ло в ру­ки к боль­ше­ви­кам, а они уп­ря­та­ли его в сек­рет­ных ар­хи­вах, где, на­до по­ла­гать, «Ве­ле­со­ва кни­га» на­хо­дит­ся до сих пор. И дос­тать ее от­ту­да уже нет ни­ка­кой воз­мож­но­сти.
Но, сла­ва Бо­гу, был еще жив Юрий Ми­ро­лю­бов. Он по­ка­зал фо­то­гра­фии де­ре­вян­ных таб­ли­чек спе­циа­ли­стам, рус­ским ис­то­ри­кам в Аме­ри­ке. Те ре­ши­ли, что «Ве­ле­со­вой кни­гой» долж­ны, пре­ж­де все­го, за­ин­те­ре­со­вать­ся на Ро­ди­не, в Рос­сии, и по­сла­ли в 1959 го­ду фо­то­гра­фии до­ще­чек в Мо­ск­ву. По­нят­но, что в те го­ды вся­кие кон­так­ты с «вра­ж­деб­ной Аме­ри­кой» мог­ли быть рас­це­не­ны как шпио­наж в поль­зу ка­пи­та­ли­сти­че­ско­го За­па­да. По­это­му от­вет был су­ров: «Ве­ле­со­ва кни­га» - гру­бая фаль­шив­ка! Пись­мо бы­ло опуб­ли­ко­ва­но в жур­на­ле «Во­про­сы язы­ко­зна­ния». С тех пор мно­гие на­ши уче­ные про­дол­жа­ют счи­тать «Ве­ле­со­ву кни­гу» под­дел­кой.
Ах, не чи­та­ли они стро­ки, на­пи­сан­ные Пуш­ки­ным о тех, кто рас­пус­кал слу­хи о том, что и «Сло­во о пол­ку Иго­ре­ве» подделка. Что ж, ду­ра­ки бы­ли в на­ча­ле XIX ве­ка, не пе­ре­ве­лись они и в на­ча­ле XXI сто­ле­тия. Не бу­дем на них об­ра­щать вни­ма­ния.
Ку­да ин­те­рес­нее об­ра­тить­ся к са­мой «Ве­ле­со­вой кни­ге», со­хра­нен­ной для нас Ми­ро­лю­бо­вым, и уз­нать, что же в ней на­пи­са­но.
Но, пре­ж­де чем мы это сде­ла­ем, на­до вспом­нить о том, что ка­ж­дый пе­ре­во­дчик ви­дит в кни­ге свое, не­за­мет­ное для дру­гих. Пе­ре­во­дов «Ве­ле­со­вой кни­ги» на со­вре­мен­ный рус­ский язык су­ще­ст­ву­ет мно­же­ст­во и ко­ли­че­ст­во их про­дол­жа­ем уве­ли­чи­вать­ся с ка­ж­дым днем. И все они раз­ные. При­ве­дем лишь три примера. Вот как на­чи­на­ет­ся сти­хо­твор­ный пе­ре­вод, вы­пол­нен­ный по­этом Дмит­ри­ем Ива­но­вым-Снеж­ко:

- Сла­ва Три­гла­ву!
"И вот, во-пер­вых, нач­ни­те,
Гла­ву пред, три­гла­вом скло­ни­те!"
Так и мы на­чи­на­ли,
Ве­ли­кую сла­ву ему вос­пе­ва­ли,
де­да бо­гов вос­хва­ля­ли –
Сва­ро­га, жду­ще­го нас.
Сва­рог - ро­да божь­е­го стар­ший,
И ро­ду - род­ник веч­но бью­щий,
Что ле­том про­тёк от кро­ны,
Не за­мер­зал зи­мою,
Жи­вил той во­дою пью­щих!
Жи­ви­лись и мы, по­ка срок не ис­тек,
По­ка не от­пра­ви­лись са­ми к не­му
Ко рай­ским бла­жен­ным лу­гам!

А вот как вы­гля­дит на­ча­ло «Ве­ле­со­вой кни­ги» в из­ло­же­нии ис­сле­до­ва­те­ля Д.М.Дуд­ко: «Тщет­но вспо­ми­на­ем до­б­рые на­ши ста­рые вре­ме­на, да­бы ид­ти не­ве­до­мо ку­да. И так смот­рим на­зад, и го­во­рим, что сты­дим­ся знать о На­ви, Пра­ви и Яви, и обе сто­ро­ны бы­тия ве­дать, и ду­мать. Даждь­бог со­тво­рил нам яй­цо, ко­то­рое есть свет звезд и ме­ся­ца. И в той безд­не по­ве­сил Даждь­бог зем­лю на­шу, что­бы она дер­жа­лась. Так вот ду­ши пра­щу­ров све­тят звез­да­ми нам из Ирия».
Есть так же очень та­лант­ли­вые пе­ре­ска­зы пи­са­те­ля Алек­сан­д­ра Асо­ва. Ка­кой же пе­ре­вод пра­виль­ный? Все!
И по­то­му, что­бы не оби­деть ни­ко­го из пе­ре­во­дчи­ков, мы не от­да­дим пред­поч­те­ния ни­ко­му из них, а пе­ре­ска­жем «Ве­ле­со­ву кни­гу» на свой лад, по­ве­да­ем о том, что со­об­ща­ет нам эта эн­цик­ло­пе­дия жиз­ни Древ­ней Ру­си.



Неизвестный автор