Очень люблю рассматривать картины, их детали, и иногда это разворачивается в определенные размышления, которые позже обрастают информацией, добытой из прочитанных книг или интернетовских сайтов. Вот один из таких рассказов.

Что может быть необычного в голландском натюрморте 17 века? Ну, разложит художник на столе разные предметы: еду, цветы, музыкальные инструменты и с потрясающей  иллюзорностью это все запечатлит…

Однако в этом натюрморте, названном многими искусствоведами «Эмблематичным», не соблюдены основные законы этого довольно канонического жанра.

TORRENTIUS, Johannes

b. 1589, Amsterdam, d. 1644, Amsterdam

Emblematic Still-Life
     1614
     Oil on panel, 52 x 50,5 cm
     Rijksmuseum, Amsterdam

Во-первых, форма самого полотна – овальная, почти круглая, стиснутая по полюсам, что создает впечатление старого несколько выпуклого зеркала и отражения в нем. Во-вторых, непривычна композиция натюрморта – предметы стоят очень плотно, нет иллюзорности свободного пространства, обычно присутствующего в картинах. В-третьих, угол зрения художника, и, соответственно, нас, зрителей, очень низок. Мы смотрим на предметы, которые стоят  на полке выше уровня нашего взгляда.

Теперь о самих предметах. В них, на первый взгляд, нет ничего необычного: оловянный сосуд, керамический кувшин, между ними – стеклянный бокал, наполовину наполненный вином, под ним – две керамические курительные трубки, листок с нотами и надписью. В этом нет ничего удивительного, все эти предметы встречаются на  многих голландских натюрмортах.

    Удивительно другое: строгая симметрия в размещении  предметов, которая напрочь отсутствует в других картинах. Традиционный голландский натюрморт предусматривает  скорее хаос, беспорядок, некую неряшливость, что опять таки в моей голове не очень соответствует упорядоченному, казалось бы, образу жизни голландцев и их пресловутой аккуратности.

     Несколько примеров:

CLAESZ, Pieter

BOELEMA DE STOMME, Maerten

 

HEDA, Willem Claesz

   Но самое главное и необычное на картине Торрентиуса– предмет, который висит в глубине, над стеклянным бокалом. Это – удила. Просмотрев сотни натюрмортов того времени, я ни в одном из них не нашла этого предмета. Здесь, очевидно, и следует обратить внимание на эмблематичность предметов, собранных художником.

Удила сразу открывают нам свое значение. Они имеют в данном контексте определенно контролирующее значение: все, что не происходит, должно быть умеренным. В жизни очень важен сдерживающий фактор – «узда».

Под удилами –  кубок, который по-голландски называется рёмер, возможно этимологически, это родственник нашей «рюмки». Слева и справа от рюмки – сосуды. Оловянный с носиком может символизировать мужское начало – фаллический принцип тут просматривается открыто. С правой стороны его уравновешивает женское начало – кувшин из теплого материала (керамика), органичных женских форм. Сосуды не совсем устойчиво стоят на полке, их края даже чуть-чуть свешиваются. Значит, не все так стабильно в жизни…

Эти же три сосуда предназначались для разных жидкостей: в оловянном - хранили масло, в керамическом держали воду, а из бокала пили вино. Три вещества, как три типа стихии...

И все же главным является центральный предмет – чаша, бокал, кубок, таящий в себе амбивалентные смыслы. С одной стороны, это предмет праздников, застолий, символ земной славы, а с другой – заупокойных возлияний на тризне, т.е. славы посмертной. В некоторых архаических ритуалах такие чаши изготавливались из черепа. В нашем натюрморте о смерти напоминают также скрещенные белые курительные трубки, символизирующие кости.

Кое-что начинает проясняться… В голландском искусстве 17 века одним из распространенных видов натюрморта был натюрморт «Vanitas», заставлявший задуматься о бренности и скоротечности жизни. Распространенным атрибутом таких натюрмортов были белые курительные трубки и черепа. Предположим, что в нашем случае роль черепа исполняет рёмер.

 Натюрморты «Vanitas»:

CLAESZ, Pieter

STEENWIJCK, Harmen

     STEENWIJCK, Harmen

Можно заметить, что во многих натюрмортах «Vanitas» присутствуют разного типа книги и записки, последние, очевидно, с назидательными сентенциями.

Есть листочек и в нашей картине. Поскольку я в музыке – совершеннейший профан, то позволю себе обратиться к крупному авторитету А. Майкапарту, который считает, что в этой нотной записи зашифрован запрещенный еще со времен средневековья интервал тритон, считавшийся в те времена «дьяволом в музыке». Это особенное созвучие служило многим композиторам одним из главных средств звукоизображения нечистой силы: Фафнер из “Зигфрида” Вагнера, Леший из “Снегурочки” и Кащей из “Кащея Бессмертного” Римского-Корсакова, черти и Кухарка из “Любви к трем апельсинам” Прокофьева, его же “Наваждение”…

Значит праведность, воздержание, вот эти пресловутые «удила» могут предотвратить не только земные неприятности, но и победить нечистую силу?.... Пусть пока останется такое предположение.

Теперь о самом художнике. Очень интересный у него псевдоним – Торрентиус. Первое, что приходит мне на ум – torrents.ru – кладезь всего интересного. И само слово в латинском варианте очень интересно. В прилагательной форме оно означает «горячий, incandenscent», а в существительной – «дикий стремительный поток», то есть сталкивает два несовместимых элемента – огонь и воду. Таким же неоднозначным человеком был и художник, настоящее имя которого – Ян Симон ван де Беек (Jan Simon van de Beeck). Такой же непростой была и его жизнь.

TORRENTIUS, Johannes

(b. 1589, Amsterdam, d. 1644, Amsterdam)

Голландия начала 17 века, а именно это время нас интересует, была страной довольно толерантной с точки зрения религиозности. Если и случались какие-то гонения на неверных, то уж не такие жестокие, как, например, в Испании.

На этом фоне общей толерантности удивляет судебный процесс, которому подвергся художник Ян Симон ван де Беек, т.е. Торрентиус. Его обвиняли в распутстве (!?), нарушении моральных норм, кощунстве и подрыве устоев церкви. Сохранились исторические сведения о том, что Торрентиус был автором довольно таки фривольных картинок.

Одна из таких картинок, приписфываемая Торрентиусу. Все его художественное наследие пропало.

 

   За все свои аморальные проступки художник, хотя трудно себе представить, что он был единственным таким распутником в Голландии, был брошен в тюрьму, его подвергали пыткам, и, в конце концов, приговорили к сожжению. Потом подумали, подумали и решили заменить приговор тюремным заключением сроком на 20 лет, что было равносильно медленной смерти. Ситуация изменилась только благодаря личному вмешательству английского монарха Карла І, который попросил выслать непокорного художника в Англию. Суд заменил приговор ссылкой с непременным условием: Торрентиус никогда не должен был возвращаться на родину.

Портреты Карла І

MYTENS, Daniel

Знаменитый "Тройной портрет" Ван Дейка:

Что двигало Карлом І? Почему он вмешался в судьбу обычного художника? Ну, во-первых, Торрентиус был не совсем обычным, а очень популярным художником, а, во-вторых, по предположениям голландских искусствоведов, таким образом английский монарх приобретал почти дармовой творческий потенциал, готовый, казалось бы, вечно благодарить избавителя своими картинами.

У нас говорят: «Не так сталося, як гадалося». Непокорный художник, темпераментный мужчина, любитель развлечений Торрентиус и в Англии продолжал вести привычный для себя распутный образ жизни. Горас Волпол, автор книги «Художники короля Карла І», вспоминает о нашем герое так: «Он учинил больше скандалов, чем порадовал короля…». Сведения о пребывании Торрентиуса в Англии очень скупы, и история совершенно умалчивает о причинах, по которым беспутный художник вернулся на родину, что  граничило практически с безумством. Состоялся второй судебный процесс, снова Торрентиуса подвергали пыткам, в результате чего он и скончался.

«Натюрморт с удилами» – единственная достоверная, сохранившаяся работа художника. Картина была найдена в 1912 году, а до того времени она долгое время служила накрытием для бочки с изюмом.

Умеренность, воздержание, мысли о вечном и распутная жизнь, нежелание кориться судьбе, почитание превыше всего собственной свободы…  Как и в псевдониме художника (Torrentius), в картине и в его судьбе сошлись две стихии: холод и огонь.

Для меня это еще одно подтверждение того, что жизнь и творчество - понятия разные и не всегда повторяют и отождествдяют друг друга.

Текст получился длинным, что меня особенно не радует, но по-другому не получилось. Sorry!