ОткрыткиПерерожденный каталог открыток на все случаи жизни
Я - фотографПлагин для публикации фотографий в дневнике пользователя. Минимальные системные требования: Internet Explorer 6, Fire Fox 1.5, Opera 9.5, Safari 3.1.1 со включенным JavaScript. Возможно это будет рабо
Программа телепередачУдобная программа телепередач на неделю, предоставленная Akado телегид.
Настольные игры онлайнМы предлагаем Вам сразиться в любимые настольные игры со своими друзьями, не отходя от компьютера. У нас вы сможете поиграть в дурака, преферанс, тысячу, нарды, шахматы, шашки, крестики-нолики, точки,
Смертным пленясь, покидает она побережье Киферы.
Ей не любезен и Паф, опоясанный морем открытым,
Рыбой обильнейший Книд, Амафунт, чреватый металлом...
Мотается за своим возлюбленным:
На небо тоже нейдет; предпочтен даже небу Адонис.
С ним она всюду, где он.
Носится с ним везде, вместе с ним охотится:
С ним по горам и лесам, по скалам блуждает заросшим...
Псов натравляет сама...
Даже облик свой изменила – одевается, как богиня охоты Диана:
С голым коленом, подол подпоясав по чину Дианы.
Надо отметить, что охотились они (Венера и Адонис) на дичь, которая убегала, а не нападала. Эта деталь характеризует нашего героя – он не настолько храбр и силен, чтобы связываться с хищниками. Юноша скорее изнежен, чем мужествен.
Венера его наставляет:
«Быть храбрым с бегущими должно, –
Юноше так говорит, – а со смелыми смелость опасна.
Юноша, дерзок не будь, над моей ты погибелью сжалься!
Не нападай на зверей, от природы снабженных оружьем...
Молнии в желтых клыках у жестоких таятся кабанов,
Грозно бросается в бой лев желтый с великою злостью...
Их ты, о мой дорогой, а с ними и прочих животных,
Не обращающих тыл, но грудь выставляющих в битве,
Всех избегай».
Ей не нужна сила, мужественность, храбрость. Ей нужна красота, любовь, ласка:
... тенью своей приглашает нас тополь соседний;
Ложе нам стелет трава. Прилечь хочу я с тобою
Здесь, на земле!» И легла, к траве и к нему прижимаясь.
И, прислонившись к нему, на груди головою покоясь...
(Овидий, «Метаморфозы»)
Адонис безразличен: не он добивается, его добиваются. И действий у него никаких. Он вроде и присутствует, и как бы его нет: ни слова, ни полслова. Эта странность была подмечена Вильямом Шекспиром. В его истории Адонис хоть что-то говорит...
Едва лишь солнце, лик явив багряный,
С зарею плачущей простилось вновь,
Охотиться Адонис стал румяный:
Любил он травлю, презирал любовь.
Его, спеша, Венера настигает,
Как волокита дерзкий, обольщает
И говорит: «О, лучший цвет полей,
Меня прекрасней втрое, несравненный,
Румяней роз, белее голубей,
Укор для нимф, прелестней плоти тленной;
Природа предрекла, создав тебя:
Лишь ты умрешь, погибнет мир, любя».
Это – словесное вступление. А дальше – Венера переходит в атаку:
Тут, влажной завладев его рукою,
Сил воплощеньем жизненных, она
Целебной для богинь росой земною
Ее зовет, дрожа, возбуждена.
Желанье множит силы опьянелой:
Его с коня она срывает смело.
В одной руке ее была узда,
И привлекала юношу другая...
Требуется некоторое пояснение к словам «Целебной для богинь росой земною Ее зовет...»: влажность руки (по понятиям тех еще времен) знаменовала обилие жизненных сил. «Желанье множит силы опьянелой» – опьянелой от чувств.
Что делает Адонис?
Краснеет он с досады и стыда,
К такой игре охоты не питая.
Ни в легенде, ни у Шекспира нет и намека на то, что Адонис был любовником какого-либо мужа (или наоборот). Просто – он холоден:
Она, как уголь пламенный, красна,
Он красен от стыда, но кровь хладна.
А Венера идет напролом:
На сук обломанный вмиг намотала
Венера повод (как любовь спешит!);
Привязан конь; она стараться стала
Связать и всадника, что с ног уж сбит,
Как бы сама хотела быть им сбитой.
И вот, она добилась своего:
Лишь он упал, простерлась и она;
Им были локти, бедра их опорой.
Вот треплет по щеке его, нежна;
Он хмурится, браниться стал, но скоро
Ему смыкает поцелуй уста:
«Браниться будешь, не откроешь рта».
Она просто ненасытна:
Как перья птицы, мясо клювом рвет
Терзаемая голодом орлица
И, поглощая все, крылами бьет,
Пока не стихнет голод или птица, –
Так лоб она целует, щеки, бровь,
И, только кончит, начинает вновь.
И вновь продолжается бой:
Так в зной не жаждал путник свежих вод,
Как жаждала она своей услады:
Спасенье видит, но его неймет;
Пылает вся среди речной прохлады.
«О, сжалься, – восклицает, – мальчик злой!»
Адониса не расшевелить. Она снова докучает ему:
«Иль стыдно целовать? Зажмурься снова,
И я зажмурюсь – станет ночь тотчас:
Двоих лишь услаждать любовь готова;
Играй же смело – не увидят нас...»
Адонис устал, он хочет уйти. Венера бросает ему упрек:
«Нет, ты не муж, хоть мужествен на вид:
Муж и без просьбы ласками дарит».
И вновь она пытается его соблазнить своими прелестями:
«Я – сад, ты – мой олень; ищи услады,
Где хочешь, – на горе и под горой.
Когда ж холмы тебя не утоляют,
Спустись туда, где родники пленяют.
В пределах этих мало ли услад?
Прелестный дол, высокая равнина,
Холмы округлые, а в дождь и в град
Тебя укроет в зарослях ложбина».
Адонис никак не загорается:
Уходит время, прочь стремится милый,
Из рук ее он рвется, как из пут.
«О, сжалься! Приласкай!» – она взывает;
Но, вырвавшись, к коню он убегает.
Адонис уходит, Венера улетает. На Адониса нападает кабан, ранит его. Венера спешит назад, но поздно.
Венера взглянет – бледен милый рот;
Руки коснется – та похолодела;
И на ухо шептать ему начнет,
Как будто внемлет скорбной речи тело;
Она поднимет веки милых глаз:
Там – две звезды, чей свет, увы, погас!
Рубенс. "Венера и Адонис"
Два зеркала, в которые Венере
Глядеться приводилось столько раз,
Утратив дар, им сродный в высшей мере,
Не отражают ничего сейчас!
«О диво! – молвит. – Этот мир ужасен;
Ты умер в нем, а день, как прежде, ясен».
Смерть Адониса выглядит несколько иначе в «Метаморфозах» Овидия:
Тут из берлоги как раз, обнаружив добычу по следу,
Вепря выгнали псы, и готового из лесу выйти
Зверя ударом косым уязвил сын юный Кинира.
Вепрь охотничий дрот с клыка стряхает кривого,
Красный от крови его. Бегущего в страхе – спастись бы! -
Гонит свирепый кабан. И всадил целиком ему бивни
В пах и на желтый песок простер обреченного смерти!
Венера, которая еще была в полете, возвращается:
С упряжью легкой меж тем, поднебесьем несясь, Киферея
Не долетела еще на крылах лебединых до Кипра,
Как услыхала вдали умиравшего стоны и белых
Птиц повернула назад.
Она в горе – любимого больше нет в живых:
Рубенс. "Венера и Адонис". Фрагмент
С высот увидала эфирных:
Он бездыханен лежит, простертый и окровавленный.
Спрянула и начала себе волосы рвать и одежду,
Не заслужившими мук руками в грудь ударяла,
Судьбам упреки глася...
Она обращается к царице подземного царства Персефоне:
«Но не все подчиняется в мире
Вашим правам, – говорит, – останется памятник вечный
Слез, Адонис, моих; твоей повторенье кончины
Изобразит, что ни год, мой плач над тобой неутешный!»
На картине Рубенса – расставание. Адонис пытается уйти. Венера обхватила его за шею, сцепила руки. Амур тоже против: виснет на Адонисе, ноги Амура болтаются в воздухе. Адонис пытается снять с себя руку Венеры (такое впечатление, что колесница служила им ложем, и Адонис, пытаясь уйти, буквально на себе вытянул Венеру из колесницы).
Рядом с Адонисом – собаки: две борзые, а третья, которая угрожающе смотрит с полотна, – вероятно, гончая Тальбота; этой породы уже нет.
Рубенс. "Венера оплакивает Адониса"
На полотне Рубенса «Венера оплакивает смерть Адониса» Венера сидит в изголовьи. Рядом – три женские фигуры. Скорее всего, парки – богини судьбы. Амур в отчаянии снимает с себя колчан со стрелами. На черном фоне проступает зловещая морда не то медведя, не то волка (слева от фигуры Венеры). Венера разговаривает со своим возлюбленным, как с живым:
«Кровь же твоя обратится в цветок».
(Овидий, «Метаморфозы».)
И здесь происходит чудо:
Тут отрок, что пред ней лежал убитый,
Как легкий пар, растаял и пропал;
Из капель крови, на землю пролитой,
Возник цветок, лилейно бел и ал,
Ланиты бледные напоминая,
Чью белизну кропила кровь, пятная.
(Шекспир, «Венера и Адонис»)
Цветок «адонис» (или горицвет) – память о любви богини к смертному.
Может быть, во времена Шекспира адонис выглядел по-другому. А может быть, поэт пожертвовал прозой жизни во имя поэзии.