тихо-тихо
приоткрывая занавеску
обнаруживаешь себя
 в центре метели
во льдах

этот холод
неведом насекомым
с их хитином в ихней собственной паутине
каждый день
это новая волна, разбивающаяся о камни
стань ей
посели её
в своём шепоте
и тогда подаришь себе счастье
быть звездой
дя страждущих себя
во льдах

Стань небом и неси своё солнце к закату. Отбрасывай на землю лишь осколки своей тени. Нервной, призрачной, туманной... Тяжесть ноши пропадает с осознанием дороги и своих следов в этой пустыне. С сильными ветрами и барханами. Вот ты был и вот тебя нет. Кажется, что это всё, но нет. Нет же. Птица парит в вышине, ветер гонит облака над тобой. Душа чудесным образом протягивает руки к Ищущим. К тем, кто пишет картины собственным взглядом. К тем, кто никогда ничего не потеряет. Ибо знает, знает почему... Когда все эти метаморфозы отражаются в зрачках, ты понимаешь что далеко не всё так, как пытается уловить судорожный разум. Доживающий последний свой век.
Счастье становится гнилым яблоком. Осень. Уже давно осень.
Пространство хочет рассыпаться на миллиарды миров, почему же ты ему не позволяешь?
Видимо, без обратного билета. Но кому он нужен?
Какой-то, видимо, жизни. Пропитанной, в лучшем случае, сентиментальными вздохами.
Нам прививали ветви, чтобы мы давали крупные, спелые плоды.
И теперь нужно взять в руки топор.
Даже если этот наглый проводник потребует одиночества.
Но такое ли уж это одиночество?
Перед кем быть? С кем быть? Кем и для кого и чем являтся?
Если уж греть руки, то только с тоскующим сердцем. С бьющимся. С полным крови. Настоящей. Твоей.
Иначе - пыль.
Пыль.
Покрывающая глаза и нервные окончания своим флером. Плотным и твердым, как смола.

Откровения подчиняются своим собственным законам. И неважно на кого оно ниспадет, важно (для нас, людей) то, как он это прочувствует и воспримет. Одни создают из этого религии, другие хранят это в сердце и уносят с собой в могилу. Про тех, кто считает это сном или очередным шорохом покровов майи и говорить нечего. С этой точки зрения, абсолютно независимой и никоим образом не касающейся наших представлений об окружающем мире, исчезает всякая граница между мыслью и действием, между причиной и следствием. Это молния, соединяющая небо и землю энергией, имеющей абсолютно чуждую всякому существу природу.
Сложные и запутанные мысли очень важны. Этой сложностью они выявляют свою иллюзорную сущность и приоткрывают дверь в бесконечную простоту абсолютно иных, нечеловеческих влияний. Так и приходит откровение.
И самая большая подлость по отношению к себе - попустить эту подсказку.

В шелесте листьев. На окраине леса. Между камней, покрытых мхом.
Скользит взгляд неведомого сеятеля. С зернами наших душ.
Он проносится над полями, едва касаясь гула проводов.
И вторит ему качание ветвей.
Когда все ослепнут, оглохнут... Тогда все вернуться в эту тень.
Прорастут новой жизнью. Через меня и тебя это струится и проходит, всё дальше и дальше...
И стягивается тугими нитями из мира причин. В этом тихом колыхании травинки, у дороги.

 

Я слышу скрип веревок, которыми сон стягивает вдыхаемый воздух и шум листвы. Веревок, протянутых вдоль горизонта. Ты дремлешь, мой океан. С этими... цепочками маяков на дне. С этими созвездиями. И, задерживая на тебе взгляд ровно настолько, насколько позволяет жизнь, я не вижу ничего кроме возможности фатального волеизъявления. Ф-а-т-а-л-ь-н-о-г-о волеизъявления. Этого трепета крыльев бабочки над пыльной дорогой. Этой качающейся травинкой, удостоеной неслучайного взгляда неслучайного прохожего. И, в конце концов, того ощущения перед решающим выбором. Когда воздух наполняется озоном и уже видны вспышки вдалеке.
Океан.
Перед тобой бессильна любая формула. Число, к ужасу своему, превращается в переменную. Погружается в хаос, следующий за пи. И дальше только распад и разложение. Дальше только дикое проявление правды, воспринятой ложью. Хныкающими глазками, откинувшими бесполезную объективность.
Без волн твоего огня бог был бы пенсионером, разгадывающим кроссворды в зале ожидания.
Воля вплетается в языки пламени, обнажая выжигающую фатальность. Проявляя скрытое, обнажая все тайны. Прожигая насквозь лабиринты квантовой физики.
Нежный, полуночный вздох обрывается тишиной твоего собственного нутра.

Лава.
Плавит хрусталь.
Ниспадает с небес
Нервным и диким туманом.
Спрутом марева.
Сковывает, тянет.
Комната из стали погружена
В сумрак.
Точка соприкосновения.
Осталась там.
И здесь.
В осеннем ветре.
Целующем Твою нежную шею.

здесь всполохи трав
незримых полей
сплетаются
вьются среди
блуждающих синих огней
утро потом
стелит туманом
пальцы росою
ладони к земле
упасть за ближайшим курганом
и проснуться снова
и снова быть
там...
там
по краю земли звездою
плыть
по темным холодным волнам
мимо айсберга где
олеандр
в режущем свете
тает
стекая корнями к воде
 прозрачность тех льдов
сомкнута в зрачок
и веком укрыта
от каменной пыли
древней земли
здесь
где статуи застыли
здесь
 

пока мы есть, пока мы есть.
Пока мы мыслящее мясо.
то
всегда
nothing is more real
nothnig is more truth

но не там
не там