однажды, идя из мгу-шных курсов, я увидел афишу о концерте некоей группы Пикник. концерт должен был состояться когда-то там...
и, в общем, он состоялся.
Но публика была столь удовлетворена выступлением Шклярского и ко., что мне в почтовике вывесили объявление об ещё одном, незапланированном аншлаге по тому же поводу. не знаю, почему, но я жутко захотел пойти; сначала смотрел, с кем бы, приглашал даже свою теперешнюю девушку (но про неё - в другой раз)... к ней приехала бабушка из Германии (наверно, интеллектуальная старушка - просто так из СССР не эмигрировали). Тогда позвал знакомую (я её видел-то всего раз), она даже согласилась, а в последний момент куда-то пропала... вот и щас в аське вроде есть, а не отвечает... Позвонил ещё одной знакомой, но её посещала бабушка. Блин! у четвёртой весь день оказался распланирован...
я решил вообще никуда не идти, взял и постригся! (не сам, конечно, в парикмахерской). Но тут пришёл отчим - тоже любитель Пикника, кстати - и посоветовал сходить одному, там, говорит, будет, что посмотреть. Ну что же делать, сходил, потратил восемьсот рублей.
ушёл со второй пары.
отстоял в очереди пять минут.
у меня отобрали бутылку с чистой водой (!)
итак, я вошёл в толпу, выбрал себе местечко перед сценой. Слева пристроился какой-то пьяный мужик, который (в центре-то зала) орал в трубку, чтобы его искали у входа. Где-то сзади примостилась солидная, даже слегка пожилая семейная пара. В общем неплохо, даже лучше моих ожиданий. Правда, начала запоздало на полчаса, но это в порядке вещей.
Шклярский...
ну, в общем, без слов. Новые, невиданные раньше инструменты, сюрреалистические образы, танцующие на сцене, гонг на заднем плане, а также игра Эдмунда и общение с залом Марата...
Шклярский стоял с невозмутимой личиной, но когда он (то ли с третей попытки, то ли сразу), зажав губами медиатор, сыграл на синтезаторе вступление к одной из песен и обернулся назад, к группе, на его лице едва сдерживалась радость. Улыбка, которая появляется редко, выразительнее вечного хохота.
В процессе представления я отодвинулся подальше от пьяного - танцевал, как у себя в команте, в тапочках. Пожилая дама за моей спиной колбасилась, как и весь зал: подпевала, махала руками, даже подпрыгивала! Девочка лет семи-восьми, устроившись на чьих-то плечах, радовалась концерту, как пожилая дама. Она оказалась первой, на кого брат Васильев (вроде тот, кто танцевал в костюмах, был он) бросил горсть конфетти. Да, кстати! когда ЭМШ изображал скалу с гитарой (во время той же песни (Праздник, если кому интресено)), Васильев его осыпал теми же конфетти. Это надо было видеть! мрачноватый маэстро в облаке разноцветных бумажек!
Я орал вместе со всеми. Когда мой (несравненный) вокал начал вибрировать вместе с голосом толпы, я понял, что сорвал голос. И выходил из зала я счастливый, на чужих ногах. А когда артисты покинули сцену, и рабочие стали разбирать оборудование, ко мне обратились. И я только по губам разобрал вопрос.
"Что, уже всё?"
"Да" - сказал я и кивнул головой. Вдруг она тоже не слышит?
В колонках уже пел Луис Армстронг.
