Начиная с 4 века христианство освободилось от гонений со стороны государственной власти, но владычество над ним императоров в союзе с угодными им епископами служило почвой для внедрения в церковную практику обрядов и установлений, которые не усматриваются Словом Божьим. 

Ученики апостолов нигде не высказывались о крещении детей. Первым среди отцов церкви, кто намекал на это, был епископ Ириней из Лиона (ум. в 200 г.). В одном из своих трудов он писал:" Христос пришёл, чтобы спасти всех людей посредством Самого Себя. Я полагаю, что все, кто рождён через Него, крещён для Бога:дети и младенцы, молодые и старые люди ...". Эта цитата из сочинения Иринея оставляет вопрос крещения младенцев неразрешённым.

Тертулиан (ум. в 240 г.) свидетельствовал, что в его время уже крестили детей. Однако сам он не выступал в защиту этого обычая. Он писал: ... полезнее откладывать крещение ... особенно когда дело касается детей".

 

В середине 3 века не только практиковалось крещение детей, но и шли поиски теоретического обоснования, с помощью которого можно было оправдать и узаконить данную практику. К концу 4 столетия крещение младенцев уже приравнивалось к обрезанию в восьмой день. 

 

Василий, епископ из Кесарии (ум. в 379 г.) утверждал правильность крещения детей. Амвросий, епископ из Милана, и Иоанн Златоуст были такого же мнения. Они верили, что через крещение дети становятся членами тела Христова, получают небесное наследство и гражданство у Господа. 

Священное Писание конкретно говорит, что крещение должно совершаться лишь на основании личной веры осознанно и добровольно (Рим. 6:4-5; Кол.2:12).

 

Идея о необходимости допускать детей к участию в трапезе Господней принадлежит Августину - ревностному стороннику детокрещения. Некоторое отцы церкви утверждали, что крещённые могут получать неограниченную благодать Божью невзирая на возраст. Из этого вытекало, что в трапезе Господней должны участвовать все - как старцы, так и младенцы. Причащение детей практиковалось многие столетия и ещё поныне практикуется в православной, католической и других церквях. Истинное духовное значение вечери Господней потерялось из виду, и причастие превратилось в суеверное почитание видимых симолов - хлеба и вина.