Баин-Цаганское побоище

Пожалуй, ни одно из событий на Халхин-Голе в мае-сентябре 1939 г. не вызывает столько споров, как действия Г. К. Жукова в ходе сражения за гору Баин-Цаган 3-5 июля 1939 г. Тогда японским войскам удалось скрытно форсировать Халхин-Гол и начать движение к советской переправе, угрожая отрезать советские войска на восточном берегу реки от основных сил. Противник был обнаружен и, не дойдя до советской переправы, вынужден был занять оборонительную позицию на горе Баин-Цаган. Узнав о случившемся, командующий 1-ой армейской группой приказал 11-ой бригаде комбрига М. П. Яковлева и ряду других бронетанковых подразделений сходу и без поддержки пехоты (мотострелки Федюнинского заблудились в степи и вышли к месту сражения позднее) атаковать японские позиции. Советские танки и бронеавтомобили предприняли несколько атак, но, понеся значительные потери, вынуждены были отступить. Второй день сражения свелся к постоянному обстрелу советской бронетехникой японских позиций, а провал японского наступления на восточном берегу вынудил японское командование начать отход. До сих пор историки спорят, насколько оправданным был ввод в бой бригады Яковлева с марша. Сам Жуков писал, что сознательно пошел на это… с другой стороны, был ли у советского военачальника другой путь? Тогда японцы могли продолжить движение к переправе и тогда бы произошла катастрофа. Вероятнее всего, в той ситуации другого выхода у Жукова не было. Можно рассуждать, насколько грамотно отдавались приказы, действовали танкисты и части поддержки в отдельных эпизодах. Известен результат — японцы были вынуждены начать отход, понеся потери и не выполнив основной задачи. Более того, ни разу на протяжении конфликта противник более не пытался форсировать Халхин-Гол, да и физически это было уже невозможно — единственный комплект мостового оборудования во всей Квантунской армии был уничтожен самими японцами при отводе войск с Баин-Цагана, а стратегическая инициатива стала постепенно переходить в руки советского командования.

Бессарабия, 1940 г.

В 1940 г. Жуков был назначен командующим Южным фронтом, войска которого готовились вступить на территорию Бессарабии. Жуков подготовил два плана на случай мирного и военного решения бессарабского вопроса. В первом случае предполагался ввод войск без тяжелой артиллерии и всяческое избегание провокаций. В сложных погодных условиях советские войска, преодолевая водные преграды, заняли Бессарабию, для того чтобы румыны не успели вывести значительную часть материальных ценностей были воздушные десанты. В целом румынское командование начало отвод войск, и сопротивление оказывалось лишь эпизодически. Общие потери Красной Армии в перестрелках и от небоевых причин составили 119 чел., румынской армии — несколько десятков человек убитыми и около 65 тыс. дезертировали. 2 августа Верховный Совет СССР принял закон об образовании Молдавской ССР и включении в состав УССР Северной Буковины и трех уездов Бессарабии на Черноморском побережье.

Маршальский «дуглас»

Неоднократно жизнь сводила Жукова с интересным человеком — Виктором Теминым. Именно Темин сделал первый снимок знамени Победы на Рейхстагом, облетев 2 мая 1945 г. вокруг пылающего здания на самолете По-2. Но на этом биплане из Берлина до Москвы сразу не долететь, а Темину срочно нужно было в редакцию «Правды». Тогда, якобы сославшись на приказ, он угнал личный самолет командующего 1-ым Белорусским фронтом маршала Жукова. Нрав у Георгия Константиновича был сложный и, когда он узнал, что его именем кто-то вздумал играть, то пришел в ярость и приказал Темина за самоуправство расстрелять. Но когда фотокорреспондент вернулся на маршальском «дугласе» со свежим тиражом «Правды», Жуков увидел на первой полосе снимок знамени Победы. Мелким шрифтом ниже было указано, что данный снимок был доставлен в редакцию на личном самолете и по личному приказу маршала Жукова. Тут Георгий Константинович сменил гнев на милость и наградил Темина орденом Красной Звезды, правда, при этом заметил, что тот заслуживает более высокой награды, но обойдется… Следует заметить, что после войны полководца и отчаянного корреспондента связывала многолетняя дружба, а знакомы они были еще со времен событий на Халхин-Голе в 1939 г.

Из загадок Малой Земли

В мемуарах Георгия Константиновича можно было обнаружить весьма странный момент о том, что он, будучи маршалом, приезжал под Новороссийск посоветоваться с полковником Л. И. Брежневым. Кажущаяся курьезной и неправдоподобной история все же могла иметь определенные реальные основания. В опубликованных в 2006 г. части воспоминаний адмирала Г. Н. Холостякова, не вошедших в его произведение «Вечный огонь», упоминается о том что в апреле 1943 г. Жуков проводил совещание в Кабардинке, а немецкая авиация активно штурмовала советские позиции, и Георгий Константинович несколько раз спрашивал о том, кто из командования 18-й десантной армии в этот критический момент находится на плацдарме. Генерал К. Н. Леселидзе невнятно оправдывался, что сейчас там находится начальник полит отдела Брежнев. На этот счет Жуков разразился бранью, смысл которой сводился к тому что «какой то Брежнев» там ему сейчас не нужен — на плацдарме должен быть командующий армией или его заместитель. После войны Леониду Ильичу рассказали эту историю, правда, не уточнили в каком контексте о нем говорил Жуков, и уже в 70-е годы Брежнев попросил маршала упомянуть об этом эпизоде в его «Воспоминаниях и размышлениях», что последний и сделал. Конечно, воспоминания Холостякова, причем неоднократно переписанные, являются одним из самых ненадежных источников и содержат определенную долю условности, но все же заставляют задуматься о произошедшем.

Орден Жукова

Именем Г. К. Жукова названы населенные пункты, учебные заведения, а в 1994г. был учрежден орден Жукова — награда, которая должна вручаться командному составу Красной (Советской) Армии за отличия в Великой Отечественной войне. Причем, маршал Жуков изображен в однобортном мундире, отмененном в апреле 1945 г., с четырьмя звездами Героя Советского Союза (Жуков на тот момент являлся дважды Героем). К сожалению, без изменения статута этот орден перспективы в отечественной наградной системе не имеет, так как в 50-ый юбилей Победы еще оставались реальные участники войны, занимавшие те или иные командные должности, на данный момент их единицы, и, к сожалению, в обозримой перспективе новые награждения будет провести невозможно.

Орден Бани

Всего Георгий Константинович Жуков стал кавалером более 60-ти наград самых различных стран мира. Среди иностранных, одним из самых редких и почетных является орден Бани 1-ой степени. За всю историю этой награды, 1-ой степенью англичане наградили очень немногих иностранцев, среди них двух русских полководцев. Первым стал М. Б. Барклай де Толли — военный министр России, а затем командующий 1-ой Западной армией в Отечественной войне 1812 года; вторым — Г. К. Жуков. Второй примечательной наградой Жукова стала американская медаль Легиона почета (в США нет разделения на ордена и медали и все награды, чтобы показать демократический характер, называется медалями). Причем Д. Эйзенхауэр, вручавший Жукову награду, в немалой степени был смущен, так как сам получил орден «Победы» (высший военный орден СССР), а советскому полководцу преподнес шестую или седьмую медаль в иерархии американских наград. С другой стороны, это высшая награда, которой может быть удостоен иностранец в США.

Заключение

Личность Жукова находит в исторической и публицистической литературе самые противоположные оценки. Вероятнее всего, тут сталкиваются два противоположных момента. Во-первых, сложность и многогранность любой сильной исторической личности, а с другой — стремление воспринимать деятельность полководца в однозначно позитивных или негативных тонах. Все сложные неоднозначные моменты скрашиваются и преподносятся авторами работ в каком-то более или менее однозначном тоне. Сбалансированную и всестороннюю работу, посвященную полной взлетов и падений жизни Георгия Константиновича Жукова, как и любой другой знаковой исторической фигуре, которая символизирует целую эпоху — очень сложно, но рано или поздно будет необходимо проводить.