Глава 35

Джон в ужасе смотрел на рухнувшего Рида.
Он только что убил мракоборца! Своего товарища!
В ступоре он не заметил, как ослабил хватку на шее Беллатриссы. Женщина, воспользовавшись его замешательством, вывернулась из захвата и выхватила из рук Мерри свою палочку.
Опомнившись, Джон попытался снова обезвредить противницу, но ее Ступефай оказался быстрее – Джона отбросило к стене.
В этот момент в переулок влетел Драко, которому хватило доли секунды, чтобы оценить обстановку и запустить обездвиживающим заклинанием в Беллу. Одновременно женщина, ни на что особо не надеясь, произнесла заклинание аппарации и… исчезла. Антиаппарационый барьер, поддерживаемы магами Министерства, пал в заранее оговоренное время.
Драко даже не пытался отследить перемещение тетки: он бросился к Берти, вокруг которого образовалась приличная лужа крови. По характерным порезам на теле мракоборца Драко узнал брошенное в него заклинание: Сектусемпра. На мгновение его накрыло волной воспоминаний о том, как он сам лежал в туалете для девочек, сраженный заклятием Поттера. Тогда его спасла только быстрая помощь крестного.
Вспоминая, Малфой машинально пытался залечить наиболее серьезные раны на теле Берти.
В переулке появился Том.
- Мерлин мой, - в ужасе воскликнул темноволосый волшебник и бросился на помощь Драко.
Вдвоем они пытались помочь Риду, из которого стремительно уходила жизнь.
- Пульс едва прощупывается, - в голосе Драко слышалась паника.
- Вижу, - процедил сквозь зубы Том.
- Где твоя рация? – спросил Драко, собираясь залечить порез на бедре.
- Постой! – воскликнул Марвел. – Там артерия задета. Сначала ее.
- Да, точно, - Драко аккуратно развел края раны и очистил ее от крови. А Том соединил заклинанием поврежденную артерию. Все это время Берти был без сознания…

«Все могло бы быть совсем по-другому», - эта мысль билась в голове Тома уже несколько часов, отдавая тупой болью в висках.
Слишком много ошибок, много лишних, непродуманных действий. И в результате – трагедия. Глупая, нелепая смерть, которую он никогда себе не простит. Еще одна жизнь на его совести, а ведь их и так слишком много.
Том сжал кулаки: не время для самобичевания и жалости к себе. Оплакать потерю он еще успеет. Самое время для ответного удара.
- Я тоже так считаю, - раздался голос венгра, и Марвел понял, что произнес последнюю фразу вслух.
- Пожалуй, мы загостились в Лондоне, - добавил Тибор.
- Ты прав, - хрипло сказал Том. – Хватит лить слезы. Пора найти их и уничтожить.
- Давно бы так! – венгр одобрительно хлопнул друга по плечу. – А мы вдвоем тебе в этом с удовольствием поможем.
Парень, стоящий в дверях, утвердительно кивнул.

Два часа назад
- Куда же подевался Джон?
- Попробуй еще раз вызвать по рации, - предложил Драко.
- Вон они, - прервал их венгр, указывая вперед.
Они бежали через кладбище, и Тибор первым разглядел Рида и Эккерли. Парни остановились и присели за ближайшим большим надгробием. Следовало быть очень осторожными.
- Десятый – ноль-восьмому: видим вас на шесть часов, где объект? – Том и остальные ждали ответа.
Эккерли обернулся и кивнул, поднеся к губам рацию.
- Он нас увидел, - подтвердил Тибор.
- Объект на пять часов от нас, не двигается, - доложил Брет и добавил, - по-моему, он кого-то ждет.
- Он что, идиот? – удивился венгр. – Почему не уходит за барьер?
- Он же не знает, как далеко тот простирается, - Том размышлял вслух. – С другой стороны, - добавил он, - даже придурок бы понял, что мы не сумеем накрыть антиаппарационным барьером весь Лондон.
- Берем его? – раздался из рации голос Брета.
- Нет, - распорядился Том, - нужно узнать, кого он ждет. Возможно, это…
- Беллатрисс, - оборвал его Драко. – Вон она, - указал он куда-то за плечо Тома.
Марвел обернулся и увидел примерно в ста метрах женщину, идущую быстрым шагом в направлении мужчины, за которым они наблюдали. Рядом с ней находился другой мужчина – высокий и небритый.
- Оборотень, - определил Тибор.
- Уверен? – уточнил Том.
- Абсолютно, - подтвердил Андрас, - не маг.
- И то хорошо, - обрадовался Драко.
- Десятый – ноль-восьмому: видим еще два объекта, два часа, - сообщил Марвел по рации двоим мракоборцам. - С ней оборотень, не маг.
- Что делать? – спросил Эккерли.
- Не высовываемся, ждем, - скомандовал Том. – До снятия барьера еще пять минут и сорок секунд.
Берк заметил женщину и пошел ей навстречу. Было ясно, что он рад ее видеть.
- Том, смотри, там Джон, - прошептал Тибор.
Действительно, на другой стороне дорожки за старым надгроибем прятался Джон Мерри.
- Нашелся, - улыбнулся Том, - вот и славно.
- Они слишком далеко, - заметил венгр.
- Ты прав, - согласился Марвел. – Надо подобраться поближе.
- Вон те деревья, - показал Драко, - сможем добраться до них?
- Попробуем. Брет, - вызвал Том коллегу, - постарайтесь переместиться поближе к этим троим.
- Понял, - шумнула рация.
- Да, и с этой минуты – полное радиомолчание, - отдал указание командир. – Эти штуки слишком шумят.
- Понял, - повторил Эккерли.
Марвел выключил рацию.
Улучив момент, Том и Андрас подобрались ближе к Берку, скрывшись от последних за толстыми стволами деревьев. В это же время Эккерли сумел сократить расстояние до Беллатрисс и оборотня до тридцати метров. Рид и Драко остались на месте.
- Три с половиной минуты до падения барьера, - прошептал Том.
- Берем их? - спросил венгр.
- Да, как только соберутся вместе, - подтвердил Марвел. Он сделал знак остальным приготовиться.
Берк не дошел до своих сообщников каки-то десять-пятнадцать шагов, когда в руках Эккерли сработала рация, прорычав голосом Грюма:
- Десятый, ответьте первому! Где вы, черт возьми?!
Мужчина-оборотень завертел головой, пытаясь обнаружить источник шума. Берк и Беллатрисса оказались более сообразительными: они немедленно рванули в разные стороны.
- Да Мерлина же за ногу! – выругался Том.
Мракоборцы выскочили из своих укрытий, Том и Андрас бросились за Берком.
- Плевать на оборотня, - проорал остальным Марвел на бегу, - не упустите Беллатрисс! Задержите ее!

Оборотень попытался помешать, но был отброшен заклинанием Драко. Брет пульнул «Инкарцеро», веревки на секунду опутали массивное тело оборотня, но тот, зарычав, словно зверь, разорвал их.
Эккерли выпустил из палочки струю огня, человек-волк отшатнулся, и следом мощнейший Ступефай Драко швырнул его спиной на одно из надгробий. Что-то ощутимо хрустнуло. Оборотень остался лежать, тихонько подвывая и загребая руками землю, его ноги не двигались. Брет и Драко осторожно подошли ближе.
- Кажется, у него сломан позвоночник, - констатировал Малфой. Оборотень взвыл еще громче.
- «Силенцио». Что предлагаешь? Вызовем бригаду из Мунго? – спросил Брет. - Думаешь, они будут его лечить?
- Подозреваю, что нет, - ответил Драко. – Эта штуковина у тебя в руке работает? – он указал на рацию.
- Да я ее только выключил.
- Поздновато, - ехидно заметил Малфой. Он вздохнул. – Ладно, включай и доложи Грюму, где мы. Скажи, что задержанному нужна медицинская помощь. Не говори, что это оборотень. И выруби его, на всякий случай.
Брет покивал и тут же вздрогнул, когда неподалеку раздался человеческий крик, полный боли.
- Что там? – в испуге спросил Эккерли. Крик оборвался.
- Туда побежали Том и Андрас, - Драко был взволнован. – Я посмотрю, - он бегом направился туда, откуда раздался крик.
- Я с тобой, - Брет двинулся было за ним, но Драко обернувшись на бегу, приказал:
- Нет, делай, что я сказал. Возможно, нам понадобится помощь.


- Плевать на оборотня, - проорал Том, бросившись следом за Берком. Он и Андрас были ближе остальных к ирландцу. Том не без оснований считал Дорана Берка самым опасным из троих. В Ирландии этот монстр убил одного из мракоборцев его команды, и поймать его было делом чести.
Берк убегал по кладбищу, виляя между надгробий, словно заяц, поэтому все запущенные в него заклинания пролетали мимо.
- Две минуты, один квартал - крикнул Том другу, обозначая время и расстояние, которое у них осталось.
- Знаю, - сквозь зубы ответил венгр.
Марвел, поняв, что швырять заклинания в Пожирателя – зряшное дело, взорвал один за другим два надгробия мимо которых пробегал Берк. Взрывной волной того отбросило на пару метров, но, даже упав на траву, он пытался ответить заклинанием. К счастью, промахнулся, но тут же вскочил. Тогда его и настигло «Seco» Тибора, попавшее в ногу. Заклинание оказалось таким сильным, что полностью отрезало ирландцу ногу чуть ниже колена. Он дико закричал.
- Заткни его или через минуту здесь будут вся полиция Лондона, - распорядился Том.
Невербальное «Силенцио» оборвало крик ирландца. Том выбил палочку из его рук. Замешкавшись на секунду, он наложил обезболивающее, и присел рядом. Берк открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба. Андрас связал его руки.
- Хочешь присоединить ногу обратно? – спросил он друга.
- Я похож на сумасшедшего? – удивился Марвел. – Это работа для ребят из Мунго.
Том протянул венгру рацию.
- Вот, свяжись со штабом, скажи, что ты и задержанный в Мунго. Сможешь аппарировать уже через минуту.
- А ты?
- Я найду остальных, - не успел Том договорить, как из-за одного из склепов выскочил Драко.
- Слава Мерлину, - вскрикнул он, - с вами все в порядке?
- Да, как у вас? – спросил Марвел.
- Мы взяли оборотня, - доложил Малфой, - но он серьезно травмирован. Я услышал крик и прибежал сюда. С ним остался Брет.
- Один? – сдвинул брови Том.
- Да, но задержанный не может двигаться, у него сломан позвоночник.
- А Беллатрисс?
- Я видел, как Джон и Берти побежали за ней, - рассказал Малфой. - Потом нас отвлек оборотень.
- Нужно их найти, - распорядился Том.
Драко кивнул, и они бегом направились обратно.
Берти все еще был там, где они его оставили. Вид у него был донельзя растерянный. Даже за несколько метров были слышны вопли, раздающиеся из рации. Судя по голосу, это был Грюм.
Подбежав, Том выхватил из рук Брета рацию, махнув рукой Драко, чтобы он двигался дальше, туда, куда направилась Беллатрисс и преследующие ее мракоборцы.
- Десятый – первому: встречай две посылки в Мунго через сорок секунд. Оборотень и ирландец. Мы следуем за Лестрейндж. Отбой, - он выключил рацию и вручил ее Эккерли.
- Отправляйся в Мунго вместе с этим, - Том указал на оборотня. – Скажи Грюму, где мы. Скажи, что появляться здесь опасно. Наверняка, кто-то слышел вопли и видел вспышки заклинаний и вызвал полицию. До падения барьера сорок секунд. Все, - он хлопнул Брета по плечу и помчался за Малфоем.

«Ловушка. Ловушка. Ловушка», - стучало в висках у Беллы. Она плохо соображала, куда бежит, но знала, что не должна останавливаться. Женщина была дезориентирована Его криком: «Не упустите Беллатрисс».
- Предал, предал, он меня предал, - шептала она и вскрикнула – рядом с ней пролетел луч заклинания. Она бросилась за угол здания, но, пробежав несколько метров, уткнулась в сетку забора.
Она едва успела спрятаться за какими-то коробками, как в переулок влетел преследователь. Она швырнула в него заклятие, но он виртуозно увернулся, успев ответить: все коробки, служившие ей укрытием, свалились на нее. Она упала, ударившись головой.
Мужчина подскочил ней, вытащил из-под коробок, вырвав из рук палочку. Он прижал женщину к стене, приставив палочку Беллатрисс к ее горлу.
- Попалась, дрянь! – со злостью выплюнул он.
В его глазах светилась настоящая ничем не замутненная ненависть.
Мужчина сделал два шага назад, не опуская палочку.
- Ты больше не приблизишься к нему! – рассмеялся мракоборец. – Сдохни тварь!
Беллатрисс зажмурилась.

Берти отстал от Джона, преследовавшего Беллатрисс Лестрейндж, на добрую сотню метров. Он трижды проклял свою лень, которая последние пару месяцев уводила его от спортзала. Он привык, что при задержании в основном ему помогает знание защитных и атакующих заклинаний, а не спортивная подготовка. Он видел, как Беллатрисс исчезла за поворотом. Через несколько секунд из вида пропал и Мерри.
Когда он вбежал в переулок, то услышал слова Джона «Сдохни тварь!» и увидел, палочку Мерри, направленную на Беллатрисс.
- Что ты делаешь? – едва успел вскрикнуть Рид, но почувствовав жар и дикую боль, задыхаясь, рухнул на асфальт. Его окутала темнота.

Все с самого начала пошло неправильно. Их ждали, тем не менее, как-то так получилось, что они появились неожиданно. Вероятнее всего, и такой вариант почему-то никому не пришел в голову, они с самого начала затаились среди пациентов. Магловский камуфляж помог мракоборцам остаться неузнанным, но не всем… Глупо было надеяться, в самом деле, что Беллатрисса не узнает своего господина. Тем не менее, женщина ничем не выдала ни себя, ни его.
«Один-ноль».
Вторым был Рабастан Лестрейндж. «Этот зверь просто не смог бы усидеть в засаде», - подумалось Тому.
Он старался не слишком глазеть в сторону тех четверых: встреча уже началась, и он дорого бы дал, чтобы узнать содержание разговора, который, судя по багровеющему лицу Грюма, перешел на личности.
«Только не сорвись», - мысленно молил Марвел старого мракоборца. Не смотреть в упор становилось все сложнее. Том вдохнул поглубже, задерживая дыхание, и наклонил голову, узображая приступ боли в груди, и поэтому пропустил самое главное, но остался на ногах.
Рудольфус, этот «самопальный зельевар», как презрительно называла его супруга, за несколько недель, проведенных у котла, все же смог приготовить нечто полезное. «Парализующий порошок» или «паралич-пыльца», как окрестил ее Рабастан, на самом деле обездвиживала свою жертву, стоило только вдохнуть эту дрянь, распыленную в воздухе. Рудольфус, правда, надеялся на более внушительный результат вроде гибели жертвы, но, в конце концов, он не был Северусом Снейпом, который мог неделями «виснуть» над изобретением какого-нибудь интересного варева, походя делая пару-другую гениальных открытий.
Сваренный в виде зелья и высушенный до кристаллизации «паралич-порошок» отлично обездвиживал человека, будь то сильный мужчина или слабый ребенок. Причем на взрослых людей, учитывая объем легких и силу вдоха, порошок действовал дольше. Сохраняя жертве ясность сознания, он делал ее абсолютно беспомощной «тряпичной куклой», не способной даже моргнуть.
Главная проблема состояла в том, что антидот Рудольфусу получить так и не удалось, поэтому Белла и Рудольфус сильно рисковали: забудешься на секунду – упадешь рядом с жертвой.
Синхронные движения рук. Мимолетный блеск пылинок в воздухе. И вот уже самый грозный мракоборец столетия рухнул под ноги своим врагам. На Рона же порошок произвел совершенно другой эффект: он оглушительно чихнул, и его глаза моментально заслезились. Машинально он потянул палочку из рукава мантии, но достать ее не успел. Рабастан, поняв, что по какой-то причине «пыльца» на рыжем не сработала, без затей двинул ему огромным кулаком в солнечное сплетение.
На мгновение все будто замерли, потом раздался истошный крик какой-то медсестры: «Охрана!». Один из врачей бросился к упавшему Грюму. Ожидающие своей очереди больные повскакивали со своих мест. Какой-то идиот закричал: «Террористы!», и началась настоящая паника. Пока врач и единственный охранник приемного отделения продирались сквозь толпу к главному месту происшествия, Лестрейндж рыскал по карманам Грозного Глаза в поисках Талисмана, не заметив, что Беллатрисса успела скрыться в конце коридора приемного отделения с одним из «лже-пациентов».
Том и Драко находились ближе всего к Лестрейнджу и бессознательному Грюму и Рону. Парни успели проклясть толпу, которая в испуге перед несуществующей угрозой террористов мешала им добраться до преступников.
Приемное отделение стремительно пустело. Медсестры и врачи пытались успокоить пациентов, но паника продолжалась.
Охранник так и не добрался до нарушителей порядка: пробегая мимо одного из пациентов, неопрятного мужчины в мешковатой одежде, он успел заметить лишь неяркую зеленую вспышку и упал, чтобы уже никогда не подняться.
Убийца попытался скрыться, смешавшись с толпой, но Андрас заметил его и последовал за ним.
Рабастан Лестрейндж с победным криком извлек Талисман из одного из карманов Грюма, и тут же с воплем отлетел к стене от Ступефая – это Рон пришел в себя и сумел наконец незаметно дотянуться до палочки.
Том успел дать сигнал мракоборцам, ожидавшим на улице – скоро должна подоспеть подмога, о сохранении секретности уже никто не думал.
У Марвела был выбор, последовать за Беллатрисс и ее сообщником, скрывшимися минуту назад, или остаться и помочь Драко и дезориентированному Рону обезвредить Лестрейнджа. За Тибора он не беспокоился, будучи уверенным, что тот уже получил помощь от коллег на улице. Решение было принято за доли секунды, когда он увидел выражение лица Рабастана: оскал хищного зверя, загнанного в ловушку и готового драться до последней капли крови. Судя по всему, пожиратель уже понял, что аппарировать отсюда невозможно.
В приемном отделении было пусто, но вдалеке послышался рев полицейских сирен. Нужно было заканчивать здесь и быстро. Первым делом Том наколдовал щиты себе и остальным, по лицу Рабастана поняв, что никаких других заклинаний, кроме убивающего проклятья тот использовать не собирается.
- Разошлись, - скомандовал Марвел.
Три мракоборца враз оказались в разных концах комнаты. Три цели. Какую выберет Пожиратель? Все трое понимали: чтобы спровоцировать Рабастана на конкретное действие, кто-то из них должен подставиться. Судя по решительному виду Рона, он решил поиграть в героя, но Лейстрейндж даже не смотрел не него. Его взгляд был обращен на Драко.
- Щенок! – прорычал Лестрейндж, и из его палочки вылетело смертельное проклятие. Драко, легко уклонившись, бросился вправо, отвлекая Рабастана. Рон швырнул в престуника очередное обездвиживающее, но промахнулся, а вот невербальный Левикорпус Тома достиг цели. Не ожидавший такой детской атаки, Рабастан, повиснув в воздухе и растерявшись на мгновение, чуть не выронил палочку. Этой заминки мракоборцам оказалось достаточно, чтобы тройной Экспеллиармус не только выбил палочку из рук Лестрейнджа, но и отшвырнул того к стене.
Однако, даже обезоруженный и полуоглушенный Пожиратель мог сражаться, поэтому Том, не теряя времени, обездвижил его и применил Инкарцеро.
Подмога, наконец, прибыла. Как том и ожидал, Тибор был в полном порядке. Поскольку, Грюм все еще был неподвижен, Том взял командование на себя.
- Заберите Лестрейнджа и Грюма, - распорядился он вновь прибывшими. Трое мракоборцев кивнули. – Рон, отправишься с ними.
- Эй… - запротестовал было рыжий.
- Двое задержанных – четверо конвойных, - оборвал его Марвел. – К тому же кто-то должен позаботиться о Грюме. Антиаппарационный барьер еще действует, а полиция будет здесь через несколько секунд, поэтому все уходят через крышу. А мы попробуем догнать еще двоих.
Четверо мракоборцев, не теряя времени, последовали к лифтам.
- А где Джон? – сросил венгр.
- Я думал, он был с тобой, - растерялся на секунду Том.
- Должно быть, он погнался за Беллатрисс и тем, другим, - предположил Драко.
- Черт! – выругался Марвел. – Будем надеяться, что Эккрели и Рид встретят их. – Бежим по лестнице!
Все трое бегом направились на верхний этаж к выходу на крышу, подгоняемые криками полицейских и воем сирен снаружи.

- Ноль-седьмой, ноль-восьмой, ответьте десятому, - Том на бегу пытался связаться с Ридом или Бретом. Магловские рации оказались незаменимыми помощниками, но сейчас Марвел готов был расколотить эту черную коробку о лестницу: ни тот, ни другой мракоборец не отвечал, и из рации доносилось только невнятное шипение и треск.
Они практически взлетели на верхний этаж, встретив Рона и еще троих мракоборцев с арестованными, выходящих из лифта.
- Все нормально? – спросил у них Тибор, и одновременно, наконец, отозвалась рация.
- Ноль-восьмой - десятому, преследуем объект, - голос Берти был плохо слышен сквозь треск рации.
- Наконец-то! – вырвалось у Драко.
- Десятый на связи, где ты? – Том сжал рацию так сильно, что пальцы его побелели. Они уже выбрались на крышу. К счастью, расстояние между зданием больницы и рядом стоящим жилым зданием было небольшим, так что остальные без труда переправились на соседнюю крышу. Диаметр антиаппарационного барьера был огромен, так что, даже оказавшись на соседней крыше, Рон и остальные не смогли аппарировать.
Трое мракоборцев замерли над рацией, боясь даже дышать.
- Мы вышли из приюта, Брет со мной, преследуем мужчину. По описанию, Берк, направляется в сторону кладбища- затрещала рация.
- Вот приют, - Драко указал на здание, противоположное от того, по крыше которого уходили сейчас их коллеги с задержанными и Грюмом на плечах.
- Быстро, туда, - скомандовал Том и уже на бегу прокричал в рацию, - десятый – восьмому: Джон с вами?
Всем троим пришлось хорошенько разбежаться, чтобы перепрыгнуть на крышу приюта для престарелых.
- Кто? – голос Рида был едва различим.
- Мерри. Джон Мерри с вами?! – закричал Том. Он, Драко и Андрас остановились перед дверью с крышей, ожидая ответа.
- Нет. Не знаем, где он, - из рации раздался неожиданно четкий голос Берти. Тут же голос упал до шепота, - Видим объект.
- Не пытайтесь задержать его, - тут же отреагировал Том. – Только преследование, слышишь меня, ноль-восьмой.
- Принято, - раздалось из рации.
- Догоним их, - распорядился Марвел.
Они сбежали вниз по лестнице, чуть не сбив с ног какого-то старичка.
- Он уходит от барьера, - на бегу прокричал Драко. – Как далеко он простирается?
- Еще пара кварталов, - ответил Том. – Хороший спринтерский бросок, и Берк снова уйдет он нас.
- Куда же подевался Джон?

Данная глава публикуется для того, чтобы читатель понял, что автор не забыл о фанфике, и фанфик пишется.
Во-вторых, советую перечитать предыдущие главы, чтобы при прочтении этой мучительно не вспоминать персонажей.
В-третьих, следующая глава появится в кратчайшие сроки и в ней будет больше действия, чем разговоров.

- Магловская больница? – удивился Брет. – Почему магловская?
Том, Андрас, Джон, Драко, Рон и Брет устроили совещание в самом темном уголке штаба, подальше от остальных мракоборцев и Грюма.
- Потому что магловская, - сделав ударение на последнем слове ответил венгр. – Они думают, что среди маглов мы не будем швыряться заклинаниями направо и налево, - добавил он.
- Зря они так думают, - процедил Том.
- Зря? – переспросил Драко. – А как же Статут о секретности? Министр нас четвертует!
- «Швыряться заклинаниями» можно по-разному, - ответил он. – И вся эта красно-сине-зеленая подсветка вовсе не обязательна.
- Беспалочковая магия! – ахнул Малфой. – Ты гений!
Том слегка покраснел.
- Ты прав, - протянул Тибор, - вовсе необязательно заклинать их чем-нибудь смертельным. А уж на простой «Ступефай» или «Сонное заклятие» у каждого из нас силенок хватит.
- Говори за себя, - буркнул Эккерли – Я вообще никогда не тренировался колдовать без палочки. Пробовал огонь под котлом зажечь – и то не выходит.
- Потому что неправильно пробовал, - хлопнул его по плечу Марвел. – Огонь слишком силен и имеет сложную структуру. Для того, чтобы с ним совладать, требуется долго тренироваться. Нужно было испытать свои возможности на чем-нибудь более простом, вроде «Алохоморы».
- А ты сам-то умеешь? – набычился Рон
- Умею, - улыбнулся Том, - немного, но умею.
- И как же ты научился? – спросил Брет.
- Случайно, - сказал Марвел и рассмеялся. – Да, что мы все обо мне, давайте о деле.
- Действительно, - хмыкнул Тибор. – Нам нужно подумать, как выгодно расположиться там, где они назначат нам встречу, то есть, в больнице.
- А чего тут думать, – пожал плечами Драко, - прикинемся пациентами, будем ждать в очереди на прием к врачу.
Тибор с уважением посмотрел на Малфоя.
- Ага, - буркнул Рон, - переломаем друг другу руки и ноги и будем ждать своей очереди.
- Да уж, - прыснул Эккерли.
- То, что Грюм сегодня отчитал тебя – еще не повод строить из себя идиота, Уизли, - Так Драко уже давно к Рону не обращался. Видно было, что блондин раздражен.
Рон уже открыл рот, чтобы огрызнуться, но Том не дал ему этого сделать, поддержав Малфоя.
- К твоему сведению, Рон, в больницу обращаются не только с переломами, но и с головной болью, болью в животе, других частях тела и прочими разнообразными недомоганиями, - Марвел говорил с рыжим, словно с ребенком.
- К тому же, - добавил Драко, - нам с тобой, Рон, в любом случае показываться УПсам на глаза нельзя. Любой из них, кто увидит среди пациентов твою рыжую голову, тут же догадается, что вокруг мракоборцы.
Рон нахмурился.
- Ты прав, - нехотя признал он. – Но я хочу участвовать, надоело отсиживаться в уголке! Чувствую себя никчемным, - Рон замолчал, испуганно посмотрел на остальных.
- Мы что-нибудь придумаем, - мягко сказал Том.
- Конечно, - поддакнул Брет.
- В конце-концов, - впервые за весь разговор подан голос Джон, - у нас есть шеф, - он кивнул в сторону закрытого кабинета Грюма. – Пусть он придумывает.
Брет показательно тяжело вздохнул, а Драко закатил глаза.
- Думаю, у многих из нас, - сказал Малфой, - в последнее время сильно изменилось мнение об умственных способностях нашего шефа.
- Хочешь сказать, что он впал в маразм, - хихикнул Эккерли.
- Больница святой Виктории! - гаркнул появившийся в дверях штаба Грюм.
- Маггловская больница, - с умным видом уточнил Берти Рид.
- Уже знаете, - скривился Грюм, недобро зыркнув на Рида и здоровым, и искусственным глазом.
Берти сжался под суровым взглядом начальства.
- Это не просто маггловская больница, - голос Тома в наступившей тишине прозвучал особенно громко. – Это маггловская больница для бедных в южном Кенсингтоне. Рядом еще есть приют для пристарелых.
Марвел недовольно поморщился.
- Что скажешь, место выбрано с умом, - объявил он.
- Почему, - удивился Рон.
- Больница для бедных, Уизли, - Аластор Грюм был само ехидство, - это небольшое здание, минимум врачей, много больных…
- … и очень много заразы, - закончил за него Драко.
- Абсолютно точно, Малфой, - подтвердил Грюм.
- Но разве нам не на руку большое количество больных? – спросил Брет. – Среди них легко затеряться.
- Так-то оно так, - задумчиво проговорил глава мракоборцев.
- Тебя что-то смущает? - спросил Марвел.
- Уж больно странно все это: и место, и сам факт того, что Пожиратели вообще идут на обмен… - пробормотал Грюм, - ну да ладно, - выпрямился старый мракоборец, - нужно готовиться к операции, у нас всего два часа.
- Два часа!?
- Черт!
- Так мало?!
- Вполне достаточно, - пресек Грюм панику и тут же начал раздавать команды:
- В операции участвуют все, кто находится здесь, - он взмахнул палочкой, закрывая дверь, - ее подробности, состав участников и цель не должны выйти за пределы этой комнаты. Талисман – слишком неоднозначная штука, чтобы трепаться о нем всем подряд, - он многозначительно посмотрел на Тома.
- Только те, кто здесь? – переспросил Драко, - не слишком ли мало? Мы ведь всегда использовали наше главное преимущество перед Пожирателями – многократное превосходство в количестве.
Вопреки всеобщему ожиданию, Грюм не взорвался, а спокойно объяснил.
- Та отчасти прав, но сейчас мы превосходим их не только в числе, но и магической силе: я, ты, Тибор и Том, как минимум, не уступают Лестрейнджам, а некоторые и превосходят, - еще один многозначительный взгляд в сторону Марвела.
Андрас и Том переглянулись, у обоих возникла одна и та же мысль: «Не провел ли министр для Грюма ускоренный сеанс лоботомии?»
- Кроме того, это желание Министра – сохранить эту операцию и ее детали в тайне как можно дольше.
На скулах Тома заходили желваки, но он сдержаля и не стал озвучивать то, о чем подумали почти все в этой комнате: «Если операция не удасться, и Джастина не смогут спасти, Министерство должно остатьсяь чистеньким».
- Нас немного, это верно, - продолжал Грюм, - поэтому мы должны как можно тщательнее подготовиться, - он выдержал паузу, - поэтому если у кого-то есть светлые идеи, высказывайте сейчас.
- Драко предлагал притвориться пациентами, - робко высказался Рид.
- Естественно, - фыркнул Грюм, - кем же нам еще быть? Ночными вазами? – и тут же посерьезнел, - а как насчет чего-нибудь конструктивного? – огладел он остальных.
- Минимум магии, - высказался Марвел.
- И это понятно, - язвительно сказал Грозный Глаз.
- На всех этапах, - уточнил Том, - включая подготовку к операции: никаких иллюзий, изменяющих внешний вид; никаких косметических чар.
- Почему, - удивился Рон. – Не будут же они перед тем, как войти сканировать помещение?! Да мы их в таком случае в миг обнаружим!
- Верно, - поддержал его Эйбл.
- Сканирующие артефакты, Рон, продаются во всех магазинах артефактов и стоят десять галеонов за штуку, - ядовито заметил Драко.
- Неужели ты думаешь, что они не подготовили место заранее? – добавил Том.
- То есть, сейчас они заняты тем, что должны делать мы? – спросил Эккерли.
- Должны, - ответил Андрас, - но не можем.
- Почему, - агрессивно вопросил Рон.
- Потому что у них Джастин, - рявкнул Том. – Это тот козырь, который нам нечем покрыть.
- Но у нас Талисман, - Брет выглядел растерянным, - разве это не козырь?
- Ни один, даже самый могущественный в мире артефакт не стоит человеческой жизни, - припечатал Марвел. – И Пожиратели знают, что для нас Джастин дороже Талисмана, поэтому в этой партии первую скрипку играют они.
- Однако мы не должны слепо брести туда, куда они нам укажут, - резюмировал Грюм, - это было бы глупо.
- Разумеется, - усмехнулся Том.
- Если не чары, - заметил Андрас, - значит переодевание и грим?
- Эйбл, - скомандовал Грозный Глаз вместо ответа, - где-то на складе должна быть не новая магловская одежда. Подбери всем, кто одет в мантии.
Кудрявый мракоборец кивнул, быстро посчитал всех, кого нужно переодеть и выскочил за дверь.

Через полчаса Драко с удивлением рассматривал в зеркале себя в магловских джинсах, простой белой рубашке и легком бежевом свитере. Он решил, что, пожалуй, нравится себе в таком виде и можно как-нибудь попробовать одеться так снова, только вещи подобрать более качественные и новые.
Малфой вдруг поймал в зеркале одобрительный взгляд Тома и улыбнулся, слегка покраснев. Марвел в свою очередь ответил на его улыбку своей. И оба они не заметили испепеляющего взгляда Джона Мерри, смотревшего на Драко с откровенной ненавистью. Зато этот взгляд заметил Берти. Молодой мракоорец терялся в догадках: по какой причине Джон может испытывать такие сильные отрицательные чувства к Малфою, с которым знаком без году неделя. Тут Мерри глянул на Рида и, заметив его недоумевающий взгяд, смутился и быстро отвел глаза.
- Готовы? – раздался в штабе голос Грюма. Он оглядел всех присутствующих, - Красавцы, - с иронией проговорил он. Сам он остался в мантии, ибо в его случае любое переодевание было бесполезным: его протез и лицо можно было бы узнать под любой одеждой и любым слоем грима. По этой же причине именно Грозный Глаз будет участвовать в «обмене».
- Итак, - привлек всеобщее внимание Грюм, разложив на столе какой-то чертеж. – Вот план больницы и близлежащей территории.
Все сгрудились вокруг стола, внимательно изучая план.
- Вот здесь, слева от входа - Грюм ткнул уазательным пальцем в обведенное красным контуром помещение, - комната ожидания приемного отделения – 32 фута в длину и 24 в ширину.
- Неплохо, - заметил Брет, - есть, где развернуться.
- Через нее проходит длинный коридор в оба конца здания, - продолжал Грюм, словно его и не перебивали, - справа от входа – комната отдыха врачей и медсестер, дальше туалет. Прямо по коридору – вход в кафетерий, который закрыт на санобработку.
- Нужно будет проследить, чтобы его двери не открылись в самый неподходящий момент, и мы не получили удара в спину, - заметил Том.
- Заклинанием запечатывать нельзя, - добавил Драко.
- Предложения? – отрывисто вопросил Грюм.
- Незаметно подойти к дверям и так же незаметно заклинить их сверху и снизу, - отрапортовал Том. – Есть опыт, - улыбнулся он, - я возьму это на себя.
- Прекрасно, – буркнул Грюм, - значит ты первый пациент приемного отделения. Сидишь с, к примеру, головной болью и терпеливо ждешь своей очереди.
- Дальше по коридору от комнаты ожидания, - продолжил Грозный Глаз, возращаясь к чертежу, - расположены палаты для осмотра больных – слева и травматологические кабинеты для тяжелых больных – справа. В травматологии засады быть не может – там слишком шумно и много народу. В конце коридора – лифт и лестница. Это весь первый этаж.
- А второй и третий? – спросил Драко.
- Второй – это хирургия: операционные, палаты реанимации и кабинеты врачей. Третий этаж – стационар и родильное отделение. Эти этажи нас не интересую, там не так много народу и чужой будет приметен, тем более, что встреча назначена на первом, - подвел итог Грюм.
- У нас осталось сорок пять минут, - напомнил Том.
- Знаю, - огрызнулся шеф мракоборцев. – Уже решено, что ты будешь одним из пациентов, Малфой, Тибор и Мерри – второй, третий и четвертый. Болячки придумайте себе сами, - распорядился Грюм. – Эккерли, - обратился он к невысокому мракоборцу, ты будешь медбратом на втором этаже, - на всякий случай.
Брет застонал, он надеялся принять непосредственное участие в операции, а его оставляют в засаде далеко от эпицентра событий.
- Рид, - то же самое, но на третьем, вот ваши пропуска и слабенькие артефакты для отвода глаз, чтобы не привлекать внимание настоящего персонала больницы - Грюм проигнорировал недовольные лица обоих подчиненных.
- Эйбл и Гален, вы двое – на улице. Третесь возле главного и запасного выхода соответственно, с вами будет еще по человеку – из отдела магических происшествий и катастроф. Ребята – не профессиональные мракоборцы, поэтому приглядывайте за ними. Оба мракоборца скорчили страдальческие мины.
- А я, - решился обратить на себя внимание шефа Рон.
- А ты, Уизли будешь рядом со мной во время переговоров с ублюдками Лестрейндж.
Рон приосанился.
- И последнее, - весь вид Грюма стал донельзя хитрым. – Невыразимцы из отдела тайн ровно через пятнадцать минут после начала переговоров накроют все в радиусе мили антиаппарационным барьером. Барьер продержиться полчаса, в течение которых все пожиратели должны быть либо задержаны, либо уничтожены.
Судя по вытянувшимся лицам мракобрцев, такого не ожидал никто.
- Я думал, что это операция спасения, а не захвата! – громко спросил Том.
- Ты ошибался, - самодовольно заметил Грюм и поднял руку, пресекая дальнейшие возражения, - это прямой приказ Министра, Марвел, и не обсуждается.
Глаза Тома утратили всякую теплоту и стали почти черными, но он промолчал, быстро овладев собой.
- Еще какие-нибудь сюрпризы? – язвительно вопросил он.
- Больше никаких, - усмехнулся Грюм.
- В таком случае, ответь мне на один вопрос: что если Пожиратели опоздают на встречу более чем на пятнадцать минут? – Марвел выжидательно смотрел на Грозного Глаза.
- А вот здесь нам помогут магловские технологии, - довольно ответил он, доставая из кармана черную коробочку обыкновенно рации и вручая ее Джону Мерри.
- Сообщишь нашим в тот момент, когда ублюдки появяться, - приказал он иллюзионисту. – Кодовые слова: «Чертовы терапевты».
- Очень оригинально, - полушепотом заметил Малфой.
Джон кивнул шефу, старательно избегая смотреть на Тома. У него было свое задание на данную операцию, даже два: Драко и Беллатрисса. Он еще не придумал, как избавиться от них обоих, но Грозный Глаз облегчил ему задачу, оставив Малфоя в зоне его внимания, а их обоих – непосредственными свидетелями переговоров. Он не был уверен, что Беллатрисса вообще будет сегодня в больнице, но, зная деятельную натуру этой женщины, надеялся на это. Он пока не мог понять, какую именно угрозу для него самого и его планов в отношении Тома представляет эта женщина, но шестое чувство кричало, что такая угроза была. Ведь если Том обладает лицом покойного Лорда, эта женщина так просто не оставит его в покое.
Мерри обратил внимание, что Том загримировался с особой тщательностью: его практически невозможно было узнать. Его грела мысль о том, что он знает причину этого и многих других поступков Марвела, в то время как тот же Малфой и остальные дальше своего носа не видят. Джон даже засмеялся бы, если б никого вокруг не было.
- Осталось тридцать минут, - сквозь раздумья до Мерри донесся голос Грюма. – Отправляемся. Аппарируем по периметру больницы за сто метров от здания. Оставшееся расстояние пройдете пешком. Пациенты заходят в следующем порядке: Том, Драко, Джон и Тибор. Все остальные занимают места, согласно плану.

- Цисса, Цисса, ты только взгляни на мое платье! - звонкий голос Андромеды перекрыл все прочие шумы в доме Блэков.
Бэлла поморщилась: она никогда не понимала этого восторженного отношения сестры к миру. Любой пустяк мог вызвать бурю эмоций. Конечно, плавильный выбор бального платья представительницей семьи Блэк не может считаться пустяком, но Меда кричит так, будто первый раз его видит. Будто не было уже примерок и подгонок по фигуре. Салон-ателье Лорелеи Силк не зря считался самым престижным и дорогим в Лондоне: платье сидело идеально. Даже на Андромеде.
А уж первый официальный выход Нарциссы в свет должен стать фурором. Младшая из сестер Блэк была ослепительна. Хотя Бэлла не без оснований считала, что не уступит ей. Она в который раз поблагодарила природу, распорядившуюся так, что Беллатрисса, Андромеда и Нарцисса родились совершенно непохожими друг на друга. К тому же все они были красивы, умны, чистокровны и богаты. Нужно ли говорить, что ни одна из сестер не испытывала недостатка в поклонниках. Так было всегда, так будет и сегодня. Бал у Малфоев обещал стать главным событием сезона не только из-за того, что на нем соберутся представители самых видных семей магической Британии. Дело в том, что на этом светском мероприятии семьи Малфой и Блэк собирались объявить о помолвке своих детей: Люциуса и Нарциссы. Неслыханное дело: молодая леди еще не начала выходить в свет, а уже просватана. Хотя, в этом, несомненно, виден был здоровый расчет. Малфои нашли для сына идеальную супругу, внешностью полностью соответствующую канонам красоты их рода. А матушка Блэк хотела полностью исключить возможные романы младшей дочери с молодыми аристократами, ведь они бросили бы тень на ее репутацию. Белла про себя посмеивалась: все равно, снова уехав в Хогвартс осенью, сестрички пустятся во все тяжкие. Там можно делать все, что угодно. Главное, чтобы никто не узнал, и не поползли нежелательные слухи.
Тем не менее, Нарси была счастлива: Люциус красив, умен, состоятелен и имеет блестящие перспективы. К тому же Малфой-младший, когда хочет, может быть невероятно обаятелен, хотя, на вкус Бэллы, он чересчур сдержан. Упаси Мерлин, чтобы кто-то из Малфоев продемонстрировал миру свои чувства! Матушка Люциуса вообще напоминала прекрасную ледяную статую, и Нарцисса обещала стать ее достойной преемницей.
Все эти мысли промелькнули в голове Беллатриссы, пока она разглядывала свое отражение в зеркале. Сегодня важный вечер для всей семьи, и в ее облике не должно быть изъянов. Мама на последней примерке заметила, что Руди Лестрейндж, увидев ее в этом платье, вряд ли удержиться от того, чтобы немедленно не броситься с ней к алтарю.
Ах, да, Руди! Младший братец-Лестрейндж, помолвка Беллы с которым состоялась прошлой осенью. Родовит, обеспечен, смазлив и скучен до невозможности. Не такому человеку Беллатрисса хотела бы принадлежать всю жизнь, не с ним прожить бок о бок, «пока смерть не разлучит». И, уж конечно, не для него она прихорашивалась последние пару часов.
Если уж на то пошло, Белла Блэк вообще никогда и ничего не делала, чтобы угодить другим. Единственным человеком, чьих малейших прихотей она слушалась, была она сама. Не встретился ей еще тот, ради кого она готова поступиться семейной гордостью Блэков.
Вот и сегодня она вряд ли встретит того, кто сможет заставить ее сердце биться быстрее. Несмотря на особый повод для вечера, ожидать чего-то необычного смысла не было. Родители объявят о помолвке Люциуса и Нарциссы, сестры Блэк будут блистать, даже непоседливая Андромеда, а страшненькие Бонни и Верити Плэйн* - плакать в уголке, горюя о несбывшихся надеждах получить сыночка Малфоев в женихи. Простушки!
К сожалению, для Нарси, конечно, Люциус имел один существенный недостаток: он, несомненно, больше интересовался своим полом, чем противоположным. Проще говоря, блистательный наследник семьи Малфой был почти геем. Об этом знали немногие, и те, кто знал, молчали: Люциус был очень неприятен в гневе. Родители Люца, даже если и были осведомлены о пристрастиях своего сына, смотрели на это сквозь пальцы. Главное, чтобы маг – наследник солидной фамилии имел законную жену и поскорее обзавелся законным наследником. Потом он вообще может к супруге не прикасаться. Беллу передернуло, когда она представила себе, что ждет Нарциссу, если слухи о Люциусе окажутся правдой.
В этом смысле Беллатриссе повезло больше: Руди был слишком прост и консервативен, чтобы переспать с парнем даже в качестве эксперимента. Слизеринец, тоже мне! В Хаффлпаффе он смотрелся бы органичнее. Кроме того, Рудольфус имел одно неоспоримое достоинство – он обожал свою будущую жену, готов был потакать всем ее капризам и прощать любые грехи. Его брата Рабастана это жутко злило, но поделать он ничего не мог. Во всем, что касалось Беллы, тюфяк Рудольфус проявлял ослиное упрямство и твердость характера, защищая ее. Беллатрисса пользовалась этим без зазрения совести и не стеснялась командовать женихом.
Итак, взглянув на себя в зеркало и не найдя недостатков, Белла улыбнулась: «Посмотрим, кто будет в центре внимания сегодня»!

~*~*~*~*~*~

Вечер был в самом разгаре: присутствующие уже успели разглядеть и оценить наряды друг друга, отдать должное коллекции малфоевских вин и мастерству поваров, готовивших закуски. Главная новость уже была провозглашена, и кислые лица Бонни и Верити никому не испортили настроения, а Беллу даже слегка позабавили. Глянув на дурнушек Плэйн, Беллатрисса снова обратила свой взор в противоположный конец зала, туда, где собрались старшие представители именитых семей: Абраксас Малфой, Агис Забини, Ачилл Трэверс, Баррет Нотт, Гарван Крэбб и Кайд Гойл, Доминик Кэрроу, Маркус Лестрейндж, Орион и Сигнус Блэк. Но все эти блестящие аристократы лишь оттеняли того, кто неудержимо притягивал в этот вечер внимание Беллы. Она знала, кто это, и мечтала, и боялась подойти и заговорить. Это невозможно, ведь они не представлены. Впервые она прокляла традиции этикета, которые не пускали ее в этот мужской круг, ближе к Нему.
Но взгляд осязаем: Он повернул голову в сторону девушки, и их глаза встретились. Она покраснела, ее сердце забилось быстрее, и ладони безобразно вспотели. Белла, испугавшись, что все заметили ее реакцию, попятилась к дверям зала, и, провожаемая насмешливым взглядом каре-зеленых глаз, сбежала в библиотеку. И там, в тишине, среди книжных стеллажей, она немного успокоилась. Идиотка! Повела себя, словно последняя хаффлпафка. Так опозориться! И перед кем!
«Мисс Блэк?» - мягкий, чуть хрипловатый голос раздался в тишине билиотеки спустя несколько минут.
Он!
Белла, не зная, как себя вести, схватила с ближайшей полки первую попавшуюся книгу, даже не обратив внимание на автора и название, и вцепилась в нее, словно в спасательный круг.
Сделав вид, что изучает обложку, девушка скосила глаза на подошедшего мужчину. Для могущественного мага, о котором говорили с уважением и страхом вот уже несколько лет, он был возмутительно молод. Волшебник выглядел лет на тридцать, что уже свидетельствовало о высочайшем уровне его силы, ведь реально он был намного старше.
Кажется, она разглядывала его непозволительно долго: на его лице появилась легкая и немного насмешливая улыбка. Оба молчали, и ситуация становилась неловкой. И Беллатрисса поняла, что повела себя невежливо, так и не откликнувшись на его вопрос.
- К вашим услугам, милорд, - она попыталсь произнести эту фразу с достоинством, но голос все равно подвел и прозвучал на полтона выше.
Он улыбнулся еще шире. Его улыбка завораживала, и Белла, наконец, решилась взглянуть мужчине в глаза… и поняла, что пропала…

~*~*~*~*~*~

Беллатрисса влюбилась. До сумашествия. До головокружения и боли в сердце. Она знала, ощущала, что ее чувства взаимны. С ней «величайший темный волшебник современности» был самим собой: мужчиной со своими недостатками и сомнениями, тревогами и страхами. Он делился с ней планами, был нежен только с ней и улыбался только для нее. Она имела практически единоличные права на его настоящую искреннюю улыбку и гордилась этим.
Беллатрисса была счастлива. Тогда она даже могла понять Андромеду, которая сбежала с маглорожденным и вышла за него замуж по любви, наплевав на всю семью и традиции.
Белла была любима и утешала Нарциссу, которая не была счастлива в браке, потому что муж, скупой на чувства, исполнял супружеские обязанности по расписанию только для того, чтобы зачать сына. Слухи оказались правдой: Люциус предпочитал собственный пол и практически не интересовался женщинами. Правда, Белла не поверила, когда Нарси заявила ей, что ее муж влюблен в гриффиндорца Ремуса Люпина, одного из дружков кузена Сириуса. Дело не в том, что Люпин был гриффиндорцем. Просто представить себе влюбленного Люциуса Малфоя не было никакой возможности.
Белла была счастлива, а когда все внезапно кончилось из-за проклятого мальчишки Поттера, она оказалась раздавлена, уничтожена и не понимала, что делала, совершая ошибку за ошибкой, что в конце концов привело ее в руки мракоборцев а затем и в Азкабан.

~*~*~*~*~*~

Беллатрисса отняла руки от лица: ладони были влажными. Слезы. Она так давно не плакала, просто не могла себе позволить эту слабость. Быть хрупкой и ранимой она могла только рядом с Ним.
Никто-никто не знал, какими были ее отношения с Господином. Все видели только верхушку айсберга: Беллатрисса Лестрейндж – безжалостная, сумасшедшая Пожирательница смерти, готовая исполнить любую прихоть своего Лорда. А на самом деле, просто любящая женщина, отчаянно желавшая быть любимой, и безгранично счастливая, когда Он сказал, что тоже любит.
А потом его не стало, и она провела годы в беспросветной тьме, ежеминутно переходя от полной безысходности к надежде. И снова,.. и снова…
Но сейчас Беллатрисса почему-то была невероятно спокойна, особенно когда вспоминала Его вгляд. Так Он смотрел на нее двадцать лет назад, и она верила, что их чувства снова живы, и снова готова была сделать все, о чем он просит. Поэтому этот грязнокровый мракоборец должен остаться жив, ведь Он так хочет. Она бы сама расправилась с братьями Лестрейндж, но хотела посмотреть на лица этих предателей, когда они увидят, что все их планы ломаного кната не стоят. Господин жив, и скоро придет к власти, не оглядываясь на мнящих о себе Мерлин-знает-что аристократов.

Том стоял под упругими струями теплой воды и старался привести в порядок свои мысли. Мерлин знает, что он почувствовал, когда понял, что Драко его целует. Джон появился очень вовремя, иначе он вряд ли бы удержался и ответил на поцелуй. Он был именно таким сладким, как он помнил.
Они были вместе всего однажды, но забыть эту ночь ему так и не удалось. Гарри был тогда измотан войной, потерями и бесконечным ожиданием нападения. В добавок ко всему его всюду преследовал осуждающий взгляд Джинни, которая ждала от него того, чего он не мог ей дать. А Драко ничего не требовал, он просто был рядом. Однажды, когда Гарри было совсем паршиво, и от отчаяния он готов был приставить палочку к виску, Малфой просто подошел к нему и молча обнял. А когда Поттер опомнился от удивления и понял, что его целуют, протестовать стало уже поздно, да и не хотелось. Драко был настойчив и нежен, его поцелуи – горячими и сводящими с ума, и Гарри потерял голову. Так сладко было ни о чем не думать, а просто брать и брать податливое гибкое тело, раскинувшееся под ним. Он шептал Драко какие-то нежности, целовал, слизывал чуть солоноватый пот с бархатистой кожи. Сумасшествие продолжалось всю ночь, а на следующий день… Гарри умер.
А когда он очнулся, то выяснилось, что у него из памяти вылетела вся неделя перед Последней битвой. И как он не старался, не мог продраться сквозь темноту, в которую превратились его воспоминания.
Память восстанавливалась постепенно, и через несколько месяцев он вспомнил и последнюю ночь. Ночь, проведенную с Малфоем. И вспомнил, как хорошо было с Драко. С парнем! Когда он это осознал, с ним приключилась истерика, к счастью, непродолжительная и без свидетелей. Успокоившись, он подумал, что, собственно, ничего плохого во влечении к отдельным представителям своего пола нет. Благо девушки ему по-прежнему нравились, да еще как! А так называемая бисексуальность – это даже очень большой плюс, так как в два раза увеличивает возможность получения удовольствия.
Так он себя уговаривал и постепенно решил, что в Драко нет ничего особенного.
И вот теперь его самоконтроль грозил полететь ко всем чертям из-за одного только поцелуя!
Нужно взять себя в руки и не думать о Малфое! Нужно думать о деле!


Джон никак не мог прийти в себя после рассказа Тома. Как же он рисковал! И все и-за чертовых Лестрейнджей!
Вместе с тем Джон понял, что Том не был до конца откровенен с ними и утаил что-то важное. Он собрался вызвать Марвела на откровенный разговор, напомнить, что они всегда доверяли друг другу, но не успел.
Посреди кухни материализовалась полупрозрачная рысь, и раздался голос Министра: «Том, Пожиратели назначили встречу. Я прошу тебя как можно скорее прибыть в Министерство». Пауза. «Боюсь, что Аластор наделает глупостей».


Том, Андрас, Драко и Джон появились в Министерстве как раз вовремя. Подготовка шла полным ходом. Деревяшка Грюма стучала по коридорам второго уровня со скоростью пулеметной очереди.
Едва завидев четверых парней, Грозный Глаз накинулся на них.
- Где вас носило? – рявкнул он.
Том решил не напоминать Грюму, что тот сам фактически указал ему на дверь.
- Где бы мы ни были, сейчас мы здесь, - сказал он. – И с трофеем, - он вытянул руку, и на тонкой цепочке перед носом у Грюма закачался круглый серебристый медальон с буквой «К».
И волшебный и настоящий глаза Грюма жадно уставились на артефакт.
- Это что, - главный мракоборец наконец обрел дар речи, - Талисман Керидвен?
Голос Грозного Глаза прозвучал резко и громко, и на секунду броуновское движение вокруг них остановилось. Все работники Министерства, до этого сновавшие вокруг них, замерли, прислушиваясь.
- А ты догадлив, - издевательски протянул Том.
- Где ты его нашел? – не вытерпел Эккерли, выглянув из-за широкой спины шефа.
- Там, где его не могли найти Пожиратели, - усмехнулся Марвел, - в Коустоне.
- Ни фига себе! – вырвалось у Брета.
- Ладно, ладно, - спохватился Грюм, - потом расскажешь. Нужно отдать его в Отдел тайн. Наши «темнилы» давно мечтают заполучить его, - он протянул руку, желая взять артефакт, но Том молниеносным движением спрятал его в карман.
- Аластор, - ласково сказал он, склонив голову к плечу. – По-моему, ты не совсем разобрался в сложившейся ситуации.
При этих словах магический глаз Грюма оторвался от созерцания кармана, в котором лежал Талисман, и уставился на лицо Тома.
- Что? – возмущенно взревел Грозный Глаз.
Окружающие дружно затаили дыхание.
- Талисман не попадет в Отдел тайн, - четко проговорил Том, - по крайней мере, пока. Он здесь для того, чтобы обменять его на Джастина.
- Да? – оскалился Грюм. – И кто это сказал?
- Министр, - ответил Марвел.
- Неужели? – ехидно вопросил Грозный Глаз. – Вот только я этого не слышал...
- Думаю, что это скоро будет исправлено, - улыбнулся Том.
Грюм не успел ему ответить: министерский лифт открылся, и к ним подошел Перси Уизли.
- Господин Грюм, - Перси был, как всегда, убийственно серьезен, - вас вызывает Министр. Это срочно.
Грозный Глаз хмуро взглянул на Марвела и направился к лифту. Когда двери кабины закрылись за ним, Брет шумно выдохнул:
- Я думал, он тебя съест, - объявил ирландец.
- Вряд ли ему это по силам, - усмехнулся Том. Заметив, что все остальные прислушиваются к его словам, он понизил голос:
- Мне нужно поговорить с тобой о предстоящей операции, - он подошел ближе к Эккерли.
Тот серьезно взглянул на него и кивнул.


Беллатрисса Лестрейндж последние несколько часов пребывала на седьмом небе от счастья. Ее улыбка слегка настораживала Рудольфуса, но он объяснил себе это тем, что она предвкушала возможность расправы над мракоборцем.
Он ошибался. Но Белле было глубоко наплевать на его мысли, как и на мысли всех, кто ее сейчас окружал. Она уже мысленно попрощалась с ними всеми, с каждой секундой убеждаясь, что они не нужны ее господину. Действительно, зачем ему трусливый Рудольфус, который даже в этом замке шарахается от собственной тени? Зачем ему маньяк Рабастан или чокнутый ублюдок Трэверс, которые хорошо умеют только пускать кровь маглам и грязнокровкам? Мозги всех троих давно сьели дементоры. Зачем ему посредственный маг Берк или этот нытик Смолл, который даже Хогвартс закончить не смог. А Фенрир? К чему держать возле себя этого бешеного волка? Но Фенрир как раз являлся проблемой. Он был далеко, в Венгрии. Как заставить его явиться к Лорду? Хотя на этот счет у Беллатриссы тоже появилась идея.
Рабастана она нашла, как и ожидала, в подвале, рядом с почти бездыханным мракоборцем.
- Кричи, тварь! – рычал Лестрейндж. – Круцио!
Белла сжала кулаки. Такими темпами от сопляка даже мешка с костями не останется, и Лорд будет недоволен. Недоволен ею.
- Ну, хватит! – в наступившей тишине ее голос прозвенел особенно громко.
Деверь, не ожидавший вторжения, резко обернулся.
- А, это ты, - рассмеялся он. – Не хочешь присоединиться?
Но Беллатрисса не разделяла его веселья.
- Кажется, мы это уже обсуждали, - жестко сказала женщина. – Если ты его убьешь, нам некого будет обменивать и придеться начинать все сначала.
- Он в порядке, - усмехнулся Рабастан и пнул лежащего парня. Тот глухо застонал.
- Я так не думаю, - отрезала Белла. – Когда придет время производить обмен, ты потащишь его в Лондон на своем горбу, м?
Лестрейндж упер руки в бока.
- Кто сказал, что обмен будет происходить в Лондоне? – спросил он.
- Хочешь пригласить их сюда? - язвительно вопросила Беллатрисса, повторив его жест.
- Там полно маглов! – воскликнул он.
- Вот именно, - усмехнулась женщина. – Вот именно. Куча маглов, которым, по мнению Министерства, вовсе не нужно знать о существовании магии. Они будут действовать с оглядкой, - хитро сказала Белла.
- А вот мы можем не сдерживаться, - оскалился Рабастан.
- А мы можем не сдерживаться, - улыбнувшись, подтвердила Беллатрисса.
- Нужно только выбрать место, - загорелся идеей Рабастан. – Какая-нибудь большая площадь в разгар выходного дня…
- Да-да, - перебила его женщина, - и каждый второй «турист» окажется министерской крысой, и нас повяжут прежде, чем мы успеем произнести первое из двух слов смертельного проклятия.
Лестрейндж нахмурился:
- Что ты предлагаешь? – поинтересовался он.
- Нужно назначить встречу в каком-нибудь шумном, но закрытом месте, откуда много выходов, - объяснила Белла. – Там, где много маглов, которых невозможно заменить на мракоборцев.
- Например? – не понял Рабастан.
- Больница, - усмехнулась Белла.
- Госпиталь Святого Мунго? С ума сошла? – вскричал Рабастан. – Да там не просто каждый второй будет крысой! Они все…
- Кто говорит о Святом Мунго? – прервала его Белла, закатив глаза: «Вот же глупец»!
- А где? – Рабастан все никак не мог сообразить.
- Я говорю о магловской больнице, - пояснила Беллатрисса. – А конкретно, об отделении скорой помощи, где всегда полно народу, как врачей, так и только что доставленных больных.
- Да! – осклабился мужнин братец. – Их так просто на министерских не заменишь! Отличная идея! Вот только, - задумался Рабастан, - какую больницу выбрать?
- Городская больница на Кэмдэн-роуд, подсказала Беллатрисса. – Самая большая и общедоступная поликлиника в Лондоне, с огромным приемным отделением.
- Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил ее деверь.
- Я подготовилась, - пожала плечами Беллатрисса. – У меня было время, пока ты развлекался с этим, - кивнула она в сторону Джастина, не удержавшись от шпильки.
- Каждый занимается тем, что ему больше всего подходит. Ты планируешь пакости, я развлекаюсь! – он заржал, довольный своей шуткой.
Белла еле сдерживалась, ожидая, пока у Рабастана пройдет неуместный приступ веселья. Что за кретин!
- Ладно, - отсмеявшись, он хлопнул себя по бедру, - пора послать «любовную» весточку нашим друзьям из Министерства.
- Так сделай это, - предложила Белла.
- Не хочешь присоединиться? – предложил, усмехаясь, Лестрейндж.
- Нет, - ответила она, - я уверена, что ты найдешь нужные слова.
- Как хочешь, - хохотнул Рабастан, покидая подвал.
Беллатрисса подождала, пока стихнет звук его шагов на лестнице, и подошла к Джастину.
Несчастный мракоборец скорчился от боли в углу подвала, надеясь, что о нем забудут.
- Бедный малыш, - нежно сказала Белла, присев рядом. – Столько крови. Рабастан, как всегда, не знает меры.
Женщина достала палочку, Финч-Флетчли испуганно сжался. Он едва поверил своим ушам, когда она произнесла: «Curo».
Беллатрисса залечивала его раны и порезы, пока не осталось ни одного.
- Кровь убирать не будем, чтобы не было заметно, что ран больше нет, - она погладила его по голове. - Он использовал еще какие-нибудь заклинания, кроме режущих и Круциатуса? – ласково спросила она.
- Н-нет, - с трудом просипел Джастин.
- Как же он предсказуем! Вот, - она достала флягу с водой и поднесла к губам парня, - пей, не бойся. Маленькими глотками.
Джастин подчинился, почти надеясь, что она поднесла ему яд, и вздрогнул, когда почувствовал на языке вкус живительной влаги. Он пил долго, пока не прикончил всю флягу. Тогда Беллатрисса достала два пузырька с какими-то зельями.
- Это обезболивающее и общеукрепляющее, - объяснила она в ответ на испуганный взгляд Джастина.
Он как-то сразу поверил ей и безропотно дал напоить себя зельями, которые почти сразу подарили облегчение и ослабили боль.
- Зачем? Зачем вы это делаете? – спросил он.
Она снова погладила его по голове.
- Я обещала кое-кому, что ты останешься цел и невредим, - доверительно сообщила она, после чего ушла, оставив Финч-Флетчли одного размышлять над ее последними словами.

Сцена, открывшаяся взору Драко, была настолько неожиданной и интимной, что Малфой, словно в ступоре, не мог отвести от нее взгляд. Тысяча предположений пронеслось у него в голове, одно другогог больнее. На миг он даже представил себя на месте Тибора – сжимающим полуобнаженного Тома в своих объятиях. Придя в себя, он уже хотел уйти, но не успел: Андрас поднял голову и их взгляды встретились.
- Так и будешь смотреть? – резко спросил венгр. – Помоги.
Драко очнулся и бросился к парням.
- Держи его, - приказал Тибор. – Нужно перенести его на кровать.
Блондин потянулся за палочкой.
- Нельзя, - упредил его Андрас. – Никакой магии сейчас здесь творить нельзя.
- Почему? - Драко наконец обрел дар речи. – Что здесь случилось?
Венгр только сжал зубы и подхватил Тома под руки. Драко помог, и они общими усилиями как можно аккуратнее положили Тома на его постель.
- Я принесу зелье, - Андрас направился было вон из комнаты, но Драко схватил его за рукав.
- Что случилось? – потребовал он ответа. – Скажи мне, я ведь хочу помочь.
Тибо оглянулся на бессознательного Тома и почти выволок Драко в коридор.
- Этот идиот провел обряд «обезвреживания» Талисмана! – заорал он, дав волю своему гневу.
- Талисмана? Какого Талисмана? – не сообразил Драко, все его мысли были рядом с Томом, он рвался вернуться в комнату.
- Талисмана, созданного тысячи лет назад одной из самых могущественных ведьм в истории, - прошипел Тибор не хуже покойной Нагайны. – Талисмана Керидвен!
Глаза Малфоя расширились от испуга.
- Н-но, к-как же он его о-обезвредил? - от волнения блондин начал заикаться, чего за ним даже в худшие времена не наблюдалось. – Ведь обезвредил?
- Да, - Тибор прошел на кухню. Драко – за ним.
Венгр принялся что-то искать, одновременно рассказывая.
- Есть обряд, которым магию «выводят» из артефакта…
- Это я знаю, - перебил его Драко. - Ритуал нейтрализации магической энергии артефакта. Но, василиск вас подери, он же не для такой силы артефактов! – От волнения он даже повысил голос. – Во время его проведения маг забирает магическую силу предмета себе. А Талисман Керидвен – это же мощнейший артефакт! Так можно и сквибом остаться! – блондин замолчал и в ужасе посмотрел на Тибора.
Андрас на мгновение замер.
- Вот именно, - устало ответил он и продолжил поиски. – Черт, да где же это?!
- Так он что… - горло Драко перехватило, недосказанный вопрос повис в воздухе: «Мог ли Том лишиться магии? Стать сквибом».
Но венгр понял его.
- Я не знаю. Я ничего не знаю, - махнул он рукой и со злостью хлопнул дверцей кухонного ящика. – Я, черт возьми, не могу сейчас применить к нему ни одного диагностического заклинания!
- Иначе скопившаяся магия вырвется из под контроля и наделает много бед, - закончил за него Драко.
- Да, - подтвердил венгр. Он тяжело оперся руками о кухонный стол и помотал головой. – Fiú buta! Idiota hidegvérű!* - пробормотал он что-то непонятное, возобновляя поиски.
- Что? С кем ты разговариваешь? – дернулся Драко. – Да что ты ищешь, наконец! – взорвался блондин.
- Общеукрепляющее зелье, неужели не понятно! – рявкнул венгр. – Это все, чем я могу ему сейчкс помочь! И я даже не знаю, есть ли оно у нас!
- Не хочешь попробовать «Акцио»? – спросил блондин. Его тон был язвительным, но дрожание голоса выдавало его волнение. Он тоже начал оглядываться в поисках заветного флакончика.
- Никакой магии сейчас, - напомнил Тибор. – Вот оно! – воскликнул он наконец.
Андрас поспешил в комнату, где лежал Том. Драко ринулся за ним.
Они нашли Марвела лежащим на полу возле кровати.
Малфой кинулся к нему, лишь на секунду опередив Тибора. Они оба до смерти перепугались, решив, что Тому стало хуже. К счастью, он был жив и даже в сознании, хотя дышал с трудом. Малфой и Тибор осторожно подняли и положили его на кровать.
- У меня получилось! – С трудом прохрипел Марвел.
- Пока не знаю, - жестко ответил венгр.
Драко нахмурился: ему не понравился упрек, явственно звучавший в голосе Андраса. А еще ему очень хотелось взять Тома за руку, но тот опередил его и сам схватил ладонь блондина обеими руками.
- Получилось! – с трудом проговорил он и улыбнулся. – Я точно знаю!
Его улыбка даже сейчас сводила Малфоя с ума. Но он постарался взять себя в руки и успокоить возбужденного Тома.
- Тише, тише, - прошептал блондин, наклонившись ближе к лежащему парню. – У тебя получилось. А сейчас выпей вот это, - он выхватил зелье из рук венгра и осторожно поднес уже открытый пузырек к губам Тома.
- Помоги мне, - попросил тот.
- Сейчас, - Драко сглотнул. Он придвинулся еще ближе, приобняв Тома за плечи и поддерживая его голову, пока он пил зелье.
Наконец пузырек опустел, и Марвел устало откинулся на подушки, закрывая глаза. Прошло не больше полминуты, как он уже спал, и дыхание его было ровным и спокойным.
Драко не удержался и провел рукой по его волосам, забыв, что они не одни в комнате. В тишине раздалось хмыканье. Он обернулся, ожидая увидеть осуждение на лице венгра, но не заметил ничего, кроме понимающей улыбки. Блондин смущенно улыбнулся в ответ.
- Нам нужно убраться здесь, - оглянулся венгр.
- Я бы хотел остаться с ним, - попросил Драко, - если можно.
Андрас только кивнул и, похлопав Малфоя по плечу, вышел из комнаты.
Драко остался наедине со спящим Томом. Всю ту гамму эмоций, что владела сейчас молодым аристократом, сложно описать. Он чувствовал безграничную нежность, ведь Том был таким беззащитным, и страх – а вдруг ритуал навредил Марвелу. К ним также примешивалась и злость – на тех, кто виноват в том, что Тому пришлось рисковать собой. И, черт возьми, он ощущал, как желание, с которым нечеловечески трудно справиться, горячей волной окатило низ живота: полуобнаженный Том был так близко.
Блондин все-таки не смог сдержаться и прижался губами к полуоткрытым губам Тома, но отпрянул, когда в комнате раздался возмущенный крик.
- Что ты делаешь?


Джон весь день не находил себе места: сначала пропал Том, потом куда-то подевался Андрас, а затем и Малфой ушел, громко хлопнув дверью. Красиво ушел, ничего не скажешь. И Мерри подозревал, что отправился он не куда-нибудь, а к Тому. И то, что эти двое могли сейчас быть вместе, что бы они там не делали, Джону категорически не нравилось.
Прошло уже несколько часов с момента получения первого письма от похитителей Джастина, но с тех пор от них не было никаких вестей. Это настораживало и выводило из себя. Грюм бесился. В штабе царило уныние. Промучавшись, глядя на это безобразие, Джон, улучив момент, когда Грозный Глаз в очередной раз уковылял к Наблюдателям, по-тихому смылся на поиски Тома.
Начать он, естественно, решил с квартиры, которую снимали в Лондоне Том и Андрас.
Входная дверь была приоткрыта, и это Джону сразу не понравилось. Доставая палочку для защиты от возможной угрозы, он и подумать не мог, что через несколько секунд впервые в жизни захочет швырнуть в кого-то Аваду. Когда он увидел, как Малфой целует раскинувшегося на кровати полуобнаженного Тома, слова смертельного проклятия сами завертелись на языке. Острые когти ревности больно рванули сердце. Но, мгновение – и боль отпустила. Джон заметил, что Том неподвижен и не отвечает на поцелуй блондина. Как этот тощий бледный аристократишко вообще посмел прикоснуться к его сокровищу!

- Что ты делаешь? – зло выкрикнул Мерри, нацелив палочку на Малфоя.
Застигнутый врасплох блондин испуганно отпрянул от Тома.
- Я… я просто… ничего, - глупо начал оправдываться Драко. Он был жутко растерян и смущен. А еще его поразили сверкающие ненавистью глаза обычно такого спокойного и дружелюбного Джона Мерри.
К счастью, в этот момент за спиной Мерри возник Тибор.
- Спокойно, Джон, - увещевательным тоном произнес венгр. – Опусти палочку.
Мерри сердито оглянулся на Андраса, но палочку пусть и нехотя, все же опустил.
- Что случилось? – вопросил Андрас, быстро подойдя к спящему Марвелу и убедившись, что с ним все в порядке. – Итак? – он посмотрел на парней. – В чем дело?
- Он целовал Тома, - с ненавистью выплюнул Мерри, кивая на блондина.
Андрас, подняв бровь, глянул на Малфоя.
Щеки Драко слекга порозовели, но он тут же упрямо вздернул подбородок и с неподражаемым апломбом, достойным Люциуса вопросил:
- Ну и что?
- Ну и что? – Джон задохнулся от возмущения и, только взглянув на Тома, он обратил внимание, что, несмотря на их громкую ссору, тот даже глаз не открыл.
- Что с Томом? – испуганно спросил Мерри, кидаясь к нему.
- Магическое истощение, - ответил венгр, жестом останавливая его. – По крайней мере, я надеюсь на это, - вполголоса добавил он.
Джон непонимающе смотрел на друга, ожидая объяснений.
- Мы сами толком ничего не знаем, - хмуро сказал Тибор.
- То есть, пока он беспомощен, - мгновенно взвился Мерри, - этот… этот…, - он никак не мог подобрать эпитет пооскорбительней.
- Ну, давай, договоривай, - огрызнулся Драко.
- Тихо, - Тибор пресек их спор взмахом руки. – Вы похожи на двух петухов, дерущихся из-за курицы.
Драко фыркнул, а Джон поджал губы, пытаясь сдержать свои чувства.
- Идите-ка вы оба отсюда, - велел Тибор, - ему нужен отдых а ваши разборки никак этому не способствуют.
Драко вскинул умоляющий взгляд на венгра, а Джон открыл было рот, чтобы протестовать, как с кровати раздался чуть хрипловатый голос Марвела:
- Вот именно, - Том говорил тихо, но уверенно. – А то от ваших воплей у меня голова разболелась, - он ухмыльнулся, не открывая глаз.
Тибор тут же присел рядом с ним.
- Как ты? – взволнованно спросил он. – Как ты себя чувствуешь?
Драко и Джон почти синхронно подались ближе к кровати.
Том приоткрыл глаза, оглядел всех присутствующих и тут же снова их закрыл, прислушиваясь к ощущениям тела.
- Нормально, вроде, - выдал он наконец и снова открыл глаза.
Джон облегченно вздохнул, а Драко рассматривал Тома, словно чего-то от него ждал.
- Нормально, значит, - рассмеялся венгр. – Скажи просто, что тебе лень вставать с постели.
- Может быть, - усмехнулся Марвел.
Драко осмелел и под испепеляющим взглядом Мерри присел на край кровати.
- Как давно ты не спишь? – задал он мучивший его вопрос.
- Меня разбудили ваши вопли, - сказал Марвел. Но по его взгляду и по блеску его глаз блондин понял, что Том лжет, чтобы не смущать его еще больше, и благодарно посмотрел на лежащего парня.
В отличие от довольного Тибора Джону совершенно не понравились эти переглядки.
- Может, расскажешь, что ты здесь устроил? – уже серьезно спросил венгр. – Ты нас всех до смерти напугал.
- Расскажу, - пообещал Марвел, - но не раньше, чем приму душ, - он резко сел на постели.
- Эй, полегче, жеребец, - придержал его венгр. – Не торопись.
- Я в порядке, - успокоил их Марвел. – И все будет еще лучше, когда вы перестанете надо мной трястись!
- Ладно, - венгр встах и махнул рукой остальным. – Мы подождем тебя на кухне. И я хочу услышать всю историю. Подробно, - Тибор ткнул пальцем в Тома.
- Договорились, - тот легко поднялся с кровати и проследовал в душ. – Посмотри, что есть у нас в холодильнике. Я зверски голоден! – крикнул он сквозь шум воды.
Андрас только головой покачал: час назад Том рукой пошевелить не мог, а сейчас скачет, словно заяц. Это не может не радовать. Он улыбнулся и отправился на кухню инспектировать холодильник.
В комнате осталось двое: Драко все еще сидел на кровати, а Джон демонстративно скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что Малфоя больше наедине с Томом не оставит.
Драко усмехнулся и направился вслед за венгром.
«Думаешь, ты выиграл, белобрысый крысеныш? – Мерри с ненавистью сверлил взглядом затылок блондина. – Еще не вечер».
Джон догнал Дако в коридоре и дернул его за мантию, разворачивая к себе и прижимая к стене.
- Не думай, что я не раскусил тебя, сморчок бледный, - зло прошипел Мерри прямо в лицо Малфоя. – Нравятся сильные маги, не так ли, - он жестко усмехнулся.
- О чем ты говоришь? - Драко ударил Джона по рукам, и тот разжал хватку.
- Думаешь, я не знаю, что говорили о вас с покойным Поттером? – выплюнул Джон. – Многие знают, что ты подставлял ему задницу, чтобы ты и твоя семейка вышли из войны без потерь.
- Ах, ты… - теперь уже блондин схватил Джона за грудки. – Как ты смеешь так говорить обо мне и Гарри. Ты ни хрена на знаешь.
- Да что ты, - ухмыльнулся Мерри. – Сплетни разносятся быстро, особенно такие. А теперь, когда Поттера нет, чобы позаботиться о тебе, ты решил найти себе нового сильного покровителя? Думаешь, Том польститься на твою тощую задницу?
- А ты, кажется, мечтаешь, чтобы он заинтересовался твоей? – не остался в долгу Драко. – Ты так трясешься над ним, словно он принадлежит тебе. Вот только это не так. Он никогда не заинтересуется тобой.
Мерри поморщился, словно блондин его ударил.
- Это мы еще посмотрим, - наконец нашелся Джон.
Драко победно улыбнулся и разжал хватку.
- Никогда, - повторил он. – А вот у меня есть шанс, и я его не упущу.
- Вряд ли я тебе это позволю, - заявил Джон, его глаза потемнели, выдавая серьезность угрозы. – Я буду наблюдать за тобой, – он направился на кухню, желая оставить за собой последнее слово.
- Да, я тоже, - вполголоса проговорил Драко. Ему совсем не понравился сумасшедший блеск в глазах Мерри.

Последние полторы недели стали для Северуса Снейпа настоящей сказкой. Каждую ночь Ремус Люпин проводил в его объятиях. Днем, правда, было хуже, ибо Ремус возвращался к сыну и тёще, и Северус каждый раз боялся, что он не вернется. Из-за этого страха он стал непохож сам на себя: на лекциях был рассеянным и как-то раз даже чуть не спутал окопник с аконитом, чего с ним не случалось даже на первом курсе Хогвартса. Промучавшись так три дня, он сказался больным, перенес свои лекции в университете и теперь ждал вечернего появления Рема, сидя дома. Однако, это было еще хуже. Единственное, чем ему удавалось занять себя днем – это разработка нового оптимального варианта зелья для Люпина. Результаты сделанных им анализов подтвердили его предположения: волк Люпина был болен. Что это: последствия пережитой Авады или банальная старость животного (все-таки волки живут меньше, чем люди), Снейп пока не знал, нужны были новые тесты. Пугало его то, как самочувствие волка может отразиться на Ремусе.
А пока он ждал. Ждал каждый день с замиранием сердца, когда зеленым светом вспыхнет камин, и из него шагнет отряхивающий мантию и улыбающийся Ремус. И Люпин возвращался. Каждый вечер. И ночи, проведенные вместе, стоили целого дня ожидания.
Но сейчас, лежа в темноте и обнимая уютно сопевшего ему в шею Люпина, Снейп гадал, насколько еще хватит у оборотня терпения жить на два дома. Сколько он сам, Северус, выдержит этих дней, и как быстро Андромеда забудет, что она «не против их отношений». И что будет, когда у них, всех троих, кончится терпение?
Бедный Рем, как несправедливо, что он не может быть единоличным опекуном своего сына! Дурацкие правила Министерства не позволяли доверить опеку над детьми-магами родителям-оборотням! И это было чертовски нечестно по отношению к Ремусу. Вот если бы он не был оборотнем, решение комиссии по опеке можно было бы пересмотреть!
Сердце зельевара забилось сильнее. Ему в голову пришла идея настолько простая, что он удивлялся, как он раньше до нее не додумался?! Идея простая, но опасная. Ее нужно было тщательно обмозговать.
Но не сейчас, когда Реми рядом и так крепко обнимает его. До утра еще несколько часов, и у них есть чем заняться. А время подумать у Северуса будет днем.
Ремус, словно почувствовав желание любимого, открыл глаза, улыбнулся и потянулся к нему.
А Северус, притягивая к себе своего оборотня, вдруг подумал: «А знает ли Люциус, что Ремус вернулся?».


Люциус знал о возвращении Люпина. Он случайно встретил оборотня в Министерстве, куда тот, наверняка, приходил отмечаться, ведь закон о регистрации оборотней никто не отменял. И сейчас, в это самое время, когда профессор зельеварения засыпал, нежно обнимая оборотня, Люциус сидел у себя в кабинете, глядя на огонь в камине, сжимая в руке бокал с коньяком, и вспоминал эту встречу. Красивый золотоволосый мальчик, пленивший его когда-то огромными грустными глазами и лучистой улыбкой, давно превратился в привлекательного мужчину. И один вгляд на этого мужчину разбудил в душе аристократа всегда сдерживаемые эмоции. Он знал, что Люпина их встреча тоже не оставила равнодушным: в его глазах в первую секунду их встречи, как и всегда, мелькнул испуг. Потом оборотень отвел взгляд и просто прошел мимо, словно Люциус Малфой был одной из тех статуй, что украшали холл Министерства. И это было неожиданно больно, даже после стольких лет – больно.
Когда-то давно красавец, Лучший Ученик и почти выпускник Хогвартса Люциус Малфой обратил внимание на тихого симпатичного мальчика-пятикурсника, которого назначили старостой львиного факультета. Мальчика звали Ремус Люпин, и он оказался одним их Мародеров. Чтобы понять, как удивлен был Люциус, узнав об этом, нужно знать Джеймса Поттера и Сириуса Блэка. Люпин разительно отличался от этих двоих. Он не был заводилой и душой компании, как Поттер; не был так бессовестно и вызывающе красив и нагл, как Блэк, - он просто словно светился изнутри, и этого было достаточно, чтобы блестящий аристократ Люциус Малфой обратил на него свое внимание и захотел получить Люпина в свою постель. А если Малфой что-то или кого-то хочет, Малфой это получает. Люциус так долго наблюдал за этим мальчиком, что не мог не заметить его ежемесячных отлучек и частого пребывания в больничном крыле, после чего Люпин возвращался утомленным и с царапинами на лице. Однако, блондин даже предположить не мог, чем на самом деле вызваны эти отлучки и, глядя на измученное лицо кареглазого гриффиндорца, он готов был убить Поттера и Блэка, так как считал, что это их вина. Думал, что Ремус Люпин страдает из-за проказ этих двоих: они выходят сухими из воды, а он получает все шишки. Каждый раз, как Люпин попадал в больничное крыло, Малфой хотел растерзать остальных Мародеров за то, что они не уберегли «его мальчика». Да, он уже считал золотоволосого гриффиндорца своим. Разумеется, ни о какой любви здесь и речи не было. Страсть, желание обладать – эти чувства владели Малфоем и заставляли его не выпускать из виду гриффиндорского старосту и изобретать способы его скорейшего завоевания.
Никто не мог противостоять обаянию и сексуальному магнетизму Малфоя. Исключение составляли, как ни странно, Северус Снейп и… Ремус Люпин. Темноволосый слизеринец был настолько погружен в свою учебу и вражду с двумя представителями Мародерской четверки, что даже не пытался начать какие-либо отношения, хотя кто знает, что творится в его голове. Даже Люциус не смог разгадать загадку по имени Северус Снейп, хотя их можно было назвать друзьями (насколько вообще можно было так назвать двух абсолютно не похожих друг на друга людей, находящихся на совершенно разных ступенях социальной лестницы). Тем не менее, Люциус сам взялся опекать нелюдимого мальчика-полукровку, относясь к нему, как к младшему брату, которого у него никогда не было. Поэтому Северус Снейп как объект сексуальных притязаний со стороны Люциуса последним даже не рассматривался, хотя совсем не был сопливым уродом, вопреки утверждению того же Блэка.
Ремус Люпин тоже был загадкой, и в отличие от Снейпа, Люциус хотел его разгадать. Гриффиндорец же вовсе, казалось, не обращал внимания на самого блестящего представителя змеиного факультета. Это нервировало Люциуса. Как прикажете соблазнять желанного мальчишку, если тот обращает на тебя внимание не более чем на мебель?!
Но однажды Люциус обратил внимание на время, когда Люпин отсутствует в школе и находится в больничном крыле, он подсчитал и ужаснулся: неужели нежный мальчик с золотистыми волосами и лучистыми карими глазами – оборотень?! Дикий зверь, признающий только жажду крови?! Стоило Малфою допустить такую вероятность, как он понял, что его это ничуть не беспокоит. Он слишком хотел Ремуса Люпина, чтобы думать о том, кем тот является три дня в месяц. Тогда он задался вопросом, а знают ли остальные? Знает ли вся школа и родители учеников, что их дети учаться вместе с оборотнем? Вряд ли. Тут же он понял, как может заставить Люпина думать о себе. Он понял, что получит его так или иначе: шантаж – действенное средство для того, чтобы заставить кого-то делать то, что ему хочется.
Но сначала Люциус убедился, что прав в своих предположениях о сущности Люпина. Ого-го, как убедился. Он чуть не помер со страху, когда, отправившись в полнолуние в Запретный Лес выслеживать оборотня, заметил невдалеке от себя большого бурого волка – много больше обычных волков. К счастью, зверя отвлекли – олень и собака увели волка вглубь леса, в противоположную о Люциуса сторону: так Малфой узнал о талантах Поттера и Блэка в анимагии, потому что эти олень и здоровенный черный пес могли быть только ими. Но анимагическая форма раздолбаев-Мародеров мало волновала Люциуса, его интересовал только Люпин, и блондин не замедлил воспользоваться открывшимся ему знанием.
Как же гриффиндорец испугался! Вот теперь-то он обратил внимание на Люциуса! А Малфой упивался своей властью над пятикурсником. Он оказался прав: тихий Ремус, мальчик из бедной семьи, больше всего боялся, что кто-нибудь узнает, кто он на самом деле, и ему придется уйти из Хогвартса. Он был согласен на все… кроме того, что было нужно Люциусу. Но блондин не торопил его, он дал гриффиндорцу два дня на размышление и пароль от своей комнаты.
И Ремус пришел, не сразу, а только через день, когда Люциус уже едва сдерживал себя. Он пришел и, пряча глаза, проговорил, что согласен на условия Люциуса.
Малфой торжествовал. Он обнимал дрожащего гриффиндорца, словно величайшее сокровище и покрывал поцелуями его лицо, но Ремус плакал, а Люциус пил его слезы, словно драгоценный эликсир. Он был нежен с ним, как никогда и ни с кем, но Ремус все равно плакал, и Люциус ничего не мог с этим поделать, а, проснувшись утром, он не нашел гриффиндорца рядом. Обычно он сам требовал от любовников и любовниц, чтобы они убирались из его постели сразу после секса. В этот раз он поймал себя на мысли, что хотел бы проснуться, обнимая золотоволосого мальчика. Это было настолько новое чувство для холодного аристократа, что он растерялся. Он никогда не допускал мысли, что может влюбиться в кого-то так, что человек будет занимать все его мысли. А тогда семикурсник Слизерина со всей очевидностью понял, что это уже произошло: он пропал – попал в плен карих глаз Ремуса Люпина, и совершено не хочет освобождения.
Люциус назначил гриффиндорцу новую встречу, и тот пришел, потом снова, и снова Малфой требовал, чтобы Ремус приходил все чаще и чаще, пока через месяц абсолютного блаженства Люпин не заявил ему, что больше не придет. Потому что не хочет быть с ним. Люциус потерял голову и пригрозил, что раскроет всем его тайну, но Ремус все равно ушел и больше не вернулся. А слизеринец так никому и не рассказал, потому что не мог даже допустить мысли, что во взгляде гриффиндорца, направленном на него будет гореть ненависть. Хватит уже того, что при виде Люциуса в карих глаза Люпина вспыхивает страх, не исчезнувший из них даже через столько лет.
Ремус Люпин стал слабостью Люциуса Малфоя, и аристократ сделал все возможное, чтобы от нее избавиться, но сейчас он понял, что ничего у него, в сущности, не получилось. Часть его сердца навсегда осталась занята этим человеком, и что со всем этим делать, он не представлял. Для Люциуса стала полной неожиданностью новость о том, что Северус и Люпин – любовники. Но зная равнодушный характер своего друга, он не думал, что эта связь продлится долго. Он ошибся. Все-таки он так и не сумел разгадать загадки по имени Северус Снейп и Ремус Люпин.

Прошло уже три часа с момента получения письма от Рабастана Лестрейнджа, и почти три часа, как Драко не мог нигде найти Тома и Андраса. Да еще Мерри как-то странно поглядывал на него и усмехался, будто знает что-то, что неизвестно ему, Малфою.
Итак, Грюм рассказал мракоборцам содержание письма. Том оказался прав: Пожирателям был нужен артефакт.
- Артефакт, поднимающий из мертвых, - подтвердил Аластор Грюм.
- Это не совсем так, - поправил его Драко.
Грюм свирепо воззрился на блондина, но тот, привыкший за три года работы к характеру шефа, не обратил на это никакого внимания и продолжил.
- Талисман Керидвен, по легенде, возвращает с того света душу умершего, - рассказал Малфой. – Причем для ритуала необходим живой человек, в тело которого могла бы быть помещена эта душа, которая еще должна будет побороться за обладание этим телом. Поэтому очень важно правильно подобрать… - Драко вдруг замолчал, незрячим взглядом уставившись в стену, - … человека, - на автомате закончил он.
- В чем дело? – резко вопросил Грюм.
Драко встрепенулся.
- Что если они не собираются отдавать Джастина? – торопливо заговорил он. – Что если Финч-Флетчли нужен им не только для обмена на артефакт, но и для самого ритуала?
- В таком случае отдавать им артефакт тем более нельзя, - заявил Грюм.
- Что? – в один голос воскликнул Брет и Рон.
- Но они же убьют Джастина! – негодуя, вскричал Драко.
- Это возможно, - с железобетонным спокойствием подтвердил Грюм. – Но не забывайте, для чего им нужен Талисман: наверняка, они захотят вернуть с того света злобную душонку своего лорда. Мы не можем этого допустить!
- И поэтому должны позволить им делать с нашим другом все, что захотят? – ядовито вопросил Джон. – Сидеть и не рыпаться?
- Мы не можем рисковать! – вот теперь Грюм рассердился на несогласных. – Если Сами-Знаете-Кто возродится, начнется новая гражданская война, погибнут десятки и сотни!
- А что значит жизнь одного мракоборца по сравнению с безопасностью магического мира? – горько вопросил Драко. Он указал на Грозного Глаза, - но эта жизнь будет на твоей совести. Меня от тебя тошнит, - закончил Малфой и, не дожидаясь ответа, развернулся и покинул штаб-квартиру, громко хлопнув дверью напоследок.

Драко Малфой был зол, очень зол. На Грюма – за его бездушие. На себя – за то, что вспылил. На весь мир, в котором жизнь одного человека значила меньше, чем древняя побрякушка, наполненная магией. Драко был зол даже на Марвела – за то, что тот исчез в неизвестном направлении и до сих пор не объявился.
Не объявился, ну и ладно. Драко решил найти его сам. Где Том снимает квартиру, Малфой знал, так что решил отправиться прямо туда.
Марвел и Тибор арендовали квартиру в магловском районе, где аппарировать нужно было очень осторожно.
Он без труда нашел здание, в котором жили Том и Андрас, сказались многочисленные «экскурсии» Брета и Джастина по Лондону.
Дверь нужной квартиры оказалась незаперта, так что Драко повернул ручку и вошел внутрь, на всякий случай сжимая в руке палочку.
В коридоре было темно, лишь узкая полоска неровного света пробивалась из-за правой двери. Блондин приоткрыл эту дверь, и его взору открылась престранная картина: в круге из множества свечей – именно они были единственными источниками света – сидел Тибор, а в его объятиях полулежал Том. Венгр гладил Марвела по голове и что-то неслышно ему шептал. Глаза Тома были закрыты, дышал он неровно, а над верхней губой и на лбу блестели капельки пота.
Драко сглотнул: эта сцена показалась ему настолько интимной и была столь неожиданной, что блондин растерялся. Придя в себя, он уже хотел уйти, но не успел: Андрас поднял голову и их взгляды встретились.

Два час назад
Появление Тома на опушке леса недалеко от Коустона, как и следовало ожидать, осталось незамеченным. Еще бы, вряд ли кто-то из живших в этой благословенной глуши ждал его появления или хотя бы просто надеялся увидеть что-то необычное, вроде возникающего из воздуха молодого человека. Невозможно предположить, что здесь когда-нибудь случалось или случится что-то, из ряда вон выходящее. На самом деле случалось, но благодаря команде квалифицированных стирателей памяти Министерства Магии никто в деревне об этом никогда не вспомнит. Поэтому же нигде не наблюдалось журналистов, самозваных экстрасенсов, лже-магов и любителей НЛО, в великом множестве слетавшихся на всю необычное, что хоть сколько-нибудь напоминает сенсацию. Деревня в эти октябрьские сумерки так и дышала покоем.
Мельком оглядев всю эту благостную картину и не заметив ничего подозрительного, Том направился в лес по тропинке, которую приметил с прошлого раза. Он не стал в тот визит сюда прятать Талисман далеко в лесу, справедливо рассудив, что так недолго его и вообще потерять. Он без труда нашел дерево, на котором оставил отметину, опустился рядом на корточки и коснулся рукой земли, мысленно приказывая зарытому артефакту подняться на поверхность. Почувствовав пальцами легкую дрожь, Том убрал руку. На земле появился бугорок, и тут же сверкнуло серебристым. Том осторожно поднял появившийся артефакт, очистив его от налипшей земли. И вот на его ладони лежал небольшой круглый медальон, выполненный из непонятного серебристого металла, почти без рисунка, лишь с одной стороны, в середине, была выбита одна-единственная буква – «К».
Вот он, Талисман Керидвен. Артефакт, возвращающий душу человека из царства мертвых. Интересно, что, по легенде, с помощью Талисмана вытащить обратно в этот мир можно только мага. Объяснялось это просто: волшебники не могут жить без магии. Отними ее у мага, и он умрет. Вытащи с того света душу волшебника, поместив в тело обычного человека или сквиба, - он умрет. И удержать вернувшегося на этом свете может только магия, которой пропитан воздух. Вот почему для ритуала нужен маг. Вот почему, держа в руке этот артефакт, Том даже не задумывался о том, чтобы самому его использовать. Хотя сколь многих он хотел бы видеть среди живых! Мама, отец, Сириус… Но ради того, чтобы вернуть любого из них, нужно пожертовать чьей-то жизнью, чьей-то личностью. Кто-то скажет, что ради любимых можно сделать что угодно, даже убить. Но Том так не считал. Ради любимых он готов был умереть, готов был защищать их до последней капли крови, но не убивать ни в чем не повинных людей. Кроме того, вернувшийся все равно не будет прежним на сто процентов, не говоря уже о чужом облике.
Что если Волдеморт был бы окончательно уничтожен три года назад, а сейчас его подручным удалось его вернуть… Том, усмехнулся, представив гнев Темного Лорда, обнаружившего, что он оказался в теле мага, во много раз слабее его самого. Как бы Волдеморта ни ненавидели, весь магический мир понимал, что второго мага такого уровня просто нет. Не было.
Вот только вернуть Темного Лорда из мертвых не выйдет, потому что душа его разъединена, и часть ее все еще на этом свете.
Но, как бы то ни было, Том не собирался позволять Пожирателям получить в свои руки мощнейший артефакт.
Том покрепче сжал Талисман в руке, готовясь аппарировать, но вздрогнул от неожиданного раздавшегося у него за спиной хрипловатого женского голоса.
- Я знала, что смогу найти тебя здесь, любимый!

***

- Я знала, что смогу найти тебя здесь, любимый!
Беллатрисса Лестрейндж!
Том медленно обернулся, сохряняя на лице бесстрастное выражение, и не узнал женщину, стоящую перед ним. Нет, это была все та же Беллатрисса, но как разительно она отличалась от той безумицы, что швырнула смертельное проклятие в Сириуса и сражалась в Последней битве! Такое ощущение, что три года непрерывного бегства от мракоборцев Министерства пошли ей только на пользу. Весь облик стоящей перед ним женщины говорил о ее высоком происхождении, даже простой наряд – темная мантия и облегающие брюки – не могли скрыть прекрасную фигуру и природную осанку. Черные волосы женщины тяжелой волной лежали на плечах, и в них не было видно ни единого седого волоска. Трудно поверить, но даже в такой ситуации постоянного бегства женщина, похоже, находила время, чтобы ухаживать за собой, потому что применения косметических чар Том не заметил. Все это Марвел уловил за долю секунды, а еще он заметил, каким восторгом светятся глаза женщины. И восторг этот направлен вовсе не на безделушку в его руках, а на него самого.
- Беллатрисса, - Том пока не знал, что ей нужно, но решид воспользоваться ситуацией. – Ты оказалась смелее, чем я думал.
Женщина упала перед ним на колени.
- Мой Лорд, простите меня, я должна была найти вас раньше! - воскликнула Беллатрисса. – Должна была догадаться, что жалкому мальчишке не уничтожить вас!
Она подняла голову, глаза ее молили о прощении.
«Вот он шанс: сейчас и здесь она в моих руках! Нет-нет, нужно разыграть эту комбинацию до конца!»
Том легонько коснулся щеки пальцами щеки женщины. Ее глаза расширились.
- Должна? – криво улыбнулся он. – Не хочешь ли ты убедить меня, что все еще верна своему Лорду?
- Навсегда, милорд! – вскричала Беллатрисса. Она обхватила ладонями его руку и прижалась к ней губами. – Навсегда, любимый!
«Так я был прав, их отношения выходили далеко за рамки отношений хозяина и подчиненной!»
Он улыбнулся ей, и улыбка получилась почти искренней.
- Встань, - мягко сказал он ей. – Поднимись с колен, Белла.
Женщина тут же вскочила и сделала шаг ему навстречу.
«Что она задумала?»
- Мой Лорд, позвольте мне, - несмело попросила она, потянувшись к Тому.
«Ах, вот оно что!»
Марвел перхватил инициативу и, притянув женщину к себе, впился в ее губы поцелуем. Она с готовностью ответила на этот жесткий поцелуй, и из ее горла вырвался легкий стон наслаждения. Целуя женщину, ненавидимую им больше всех на свете, Том тем не менее на несколько секунд забыл о реальности, потерялся в их поцелуе и ощущениях от него.
Наконец, он прервал это сумасшедшее слияние губ.
«Черт! Это было сладко!»
Беллатрисса почти задыхалась от восторга, с обожанием глядя на своего Повелителя, такого молодого и прекрасного. Она не ошиблась, ОН вернулся, теперь они всегда будут вместе.
- Всегда? – он словно прочел ее мысли. – Всегда, Беллатрисса? – женщина таяла от его чуть хрипловатого голоса.
- Да, милорд, - не колеблясь, ответила она. – Я мечтаю об этом!
Он, как будто задумавшись, провел пальцами по ее губам. Она удержала его руку возле своих губ.
- Вы сомневаетесь, мой господин? – взволнованно спросила женщина.
- В тебе, нет, - ответил Том, и лицо Беллатриссы Лестрейндж осветилась неподдельным счастьем. – Но остальные… - он сделал многозначительную паузу.
- Они верны Вам, как и раньше, и мечтают о Вашем возвращении! – воскликнула женщина.
Он отдернул свою руку от ее лица и отступил на шаг назад.
- Белла, Белла, - покачал он головой. – Ты или обманываешься сама, или обманываешь меня.
- Обманывать Вас?! Никогда, милорд! – горячо запротестовала женщина. – Я никогда не предам Вас.
Он снова сделал шаг навстречу и нежно обхватил ее лицо руками.
- Я уже сказал, что не сомневаюсь в тебе, - мягко проговорил он. – Но в верность остальных я больше не верю, ди никогда особенно не верил. Я нужен им, чтобы вернуть себе деньги и власть. Им нужна только моя сила. Им, но не тебе.
- Да, милорд, все так, - закивала женщина.
- Я нужен им, - сказал Том. – Но они не нужны мне. В мои планы не входит беспорядочные пытки и убийства магов и маглов, да и никогда не входили, тебе ли не знать об этом, Белла, - Том не был уверен в том, что говорил, но решил рискнуть, положившись на безграничную преданность и обожание стоящей перед ним женщины.
- Да, милорд, я помню, - чуть ли не со слезами на глазах заверила женщина. – Я так счастлива, что и вы помните об этом! Так счастлива, что вы вернулись!
- «Ты», Белла, я разрешаю.
- Ты, - выдохнула женщина и добавила, - любимый.
Не давая ей опомниться, он снова поцеловал ее. На этот раз поцелуй длился дольше.
- Они не нужны мне, - повторил он с нажимом.
- Я сделаю все, что вы прикажете мне, милорд, - с готовностью сказала женщина.
«Получилось!»
- Я все сделаю сам, Белла, - улыбнулся он. – Просто приведи их ко мне.
- Слушаюсь, милорд!
- Умница моя, - нежно сказал он и поцеловал женщину в лоб.
Она улыбнулась, влюбленно глядя на Тома.
- Приведи их ко мне, - повторил он и решил рискнуть. - И, Белла, этот мальчик-мракоборец должен остаться в живых.
Она удивленно распахнула глаза.
- Пожиратели погибнут или окажутся в руках Министерства, мракоборец выживет, одноглазый сядет в лужу, а я стану героем, - усмехнулся он. Беллатрисса улыбнулась. – И никто не помешает мне занять место Грюма в Министерстве. А там и до кресла Министра недалеко, - вдохновенно лгал он восторженно смотрящей на него женщине. – И заметь, никаких массовых убийств. Я получу власть, а ты будешь рядом, любимая.
Она с готовностью кивнула.
- Иди, - сказал он, - мы скоро увидимся.
Беллатрисса поцеловала его руку, почтительно склонила голову и аппарировала.
Через мгновение Том тоже исчез из леса близ Коустона и появился в их с Андрасом общей лондонской квартирке. И только тут позволил себе шумно выдохнуть.
- Сумасшедшая, - тяжело дыша, проговорил он. – Эта женщина сумасшедшая! Но, черт возьми, эти двое – Лорд и Беллатрисса - стоили друг друга!
Он задумчиво прикоснулся пальцами к губам. Он только что целовал убийцу своего крестного и даже не скривился от отвращения. Что ж, кое-чему у Северуса Снейпа он все же научился: бывают моменты, когда для дела необходимо переступить через себя и свои желания. А уж желание заавадить Беллатриссу Лестрейндж было почти нестерпимым. Но он сдержался и даже неплохо разыграл страсть. Теперь она сделает все, что он прикажет. О таком повороте событий он даже мечтать не мог!
«А сейчас Талисман!»
Он поднес поближе к глазам руку с артефактом. От него так и веяло магией. Но для такого сильного магического артефакта магическое излучение было не сказать, чтобы уж очень мощным. Это можно использовать.
Том был уверен в своих силах. К тому же он обязан был нейтрализовать угрозу, исходившую от этого Талисмана. Даже в хранилище Министерства он будет представлять опасность, ведь неизвестно, в чьи руки артефакт может попасть.
Ритуал нейтрализации магической энергии артефакта был широко известен, однако явно не был рассчитан на такой силы артефакт. Хотя бы потому, что подобных Талисману Керидвен артефактов больше не было. Разве что крестражи Волдеморта. Но Том не собирался уничтожать Талисман, он собирался сохранить его и сохранить в нем часть энергии, которая бы создавала магический фон. Если не оставить в нем магии вообще, сильные маги вроде Лестрейнджей обязательно почувствуют, что держат в руках обычную безделушку.
Несмотря на непредназначенность ритуала для такого артефакта, Том решил рискнуть.
Суть действа была в том, что маг забирает магическую энергию вещи себе. Проблема в том, что если волшебник заберет больше, чем сможет усвоить, эта энергия выжжет его дотла, сделав сквибом. Сам-то ритуал был прост, но прежде чем начать его Том установил кое-какие щиты, чтобы не в меру бдительные работники Министерства не засекли магический всплеск. Да, имелись в его арсенале и такие заклинания.
Обезопасив себя от нежелательных гостей, Том снял мантию и ботинки, оставшись лишь в брюках и рубашке. Он убрал ковер и движением руки раздвинул мебель, чтобы очистить место для проведения ритуала. Свечи и мелок Марвел подготовил заранее. Встав посреди комнаты, Том медленно очертил мелом вокруг себя замкнутый круг. Очень важно, чтобы линия окружности не прерывалась даже на миллиметр, иначе высвобожденная из Талисмана магическая энергия вырвется наружу, и кто знает, каких бед может натворить. Круг был очерчен. Том расставил и зажег свечи, ровно тринадцать.
Поскольку поза ритуалом не была строго регламентирована, молодой мужчина сел по-турецки посреди круга и положил перед собой Талисман. Он закрыл глаза и сосредоточился, произнося длинную формулу на лытыни.
Волнение магии в воздухе почувствовалось сразу же, как он закончил читать заклинание. Он открыл глаза и обнаружил, что круглый медальон светится все ярче и ярче. Наконец, артефакт задрожал, и Тома тряхнуло. Он ощутил, как магия, освобождаясь из Талисмана, заметалась внутри круга и, не найдя выхода устремилась в него. Сначала он почувствовал легкое покалывание, потом тепло и наконец сильный, почти нестерпимый жар. А поток энергии все не заканчивался. На лбу мужчины появились капельки пота, он сильнее сжал кулаки и зубы: он должен выдержать, это несложно… еще немного… слишком больно…
Наконец, поток магии начал спадать, становясь все слабее и слабее. Нужно оборвать его, пока в Талисмане хоть что-то осталось. Том из последних сил сделал движение руками, будто закручивая в воздухе узел. Поток энергии оборвался.
Сил, чтобы проверить, все ли получилось так, как он хотел, и осталась ли в артефакте еще магическая сила, у Тома уже не было. Краем затухающего сознания, он уловил шум, раздавшийся в квартире. Провалившись в темноту, он уже не почувствовал, как сильные руки Тибора подхватили его, не дав повалиться прямо на горевшие свечи.


Нет, Тибор не ощутил магического всплеска, потом уже подумав, что Том, наверное, поставил щиты. Но, оказавшись возле дверей их общей квартиры, Тибор уловил след магии Тома. Разноцветные переливы его колдовства пробивались через все щели между дверью и стенами, буквально ослепляя. Поняв, что Марвел решил обезвредить Талисман без него, Тибор ворвался в квартиру, чуть не снеся деревянную дверь с петель, и успел подхватить на руки падающего Тома.
Убедившись первым делом, что друг жив, хоть и без сознания, он принялся гладить того по голове, шепотом выговаривая за глупость и за то, что Том его так напугал.
Услышав слабый вздох, раздавшийся от двери в комнату, венгр поднял голову и встретился глазами с ошарашенным взглядом Драко Малфоя.

Том поднял один из небольших осколков зеркала, упавших на мраморные плиты туалетной комнаты.
- Не дури, - раздался у него за спиной голос Тибора. – Не делай глупостей, братишка.
Том тут же обернулся и прочел на лице друга настоящий испуг.
- Ты решил, что я собираюсь тут от расстройства потихоньку вскрыть себе вены этой стекляшкой? – он улыбнулся, покачал головой и швырнул осколок зеркала на пол. – Плохо же ты меня знаешь.
Тибор облегченно вздохнул.
- Я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что от тебя можно ждать чего угодно, - сказал он. – Ты непредсказуем.
- Я не считаю это недостатком, - резко сказал Том.
- Да и я в общем-то тоже, - примирительно сказал венгр. Он подошел ближе и встал справа от умывальника, чтобы видеть лицо друга.
Марвел сунул руку под струю воды, чтобы смыть кровь.
- Ты не виноват, - сказал после недолгого молчания Тибор.
- Неужели? – скептически вопросил Том.
- Не виноват, - убужденно повторил венгр.
Том вздохнул.
- Ну, строго говоря, ты прав, - усмехнулся он. – В том, что сейчас происходит, виновен ублюдок по имени Том Реддл, который заварил всю эту кашу ради призрачной надежды завовевать мир! Ублюдок, чье лицо я вижу каждый раз, как смотрю в зеркало, - с ненавистью сказал Марвел.
Андрас молча сжал плечо друга.
- Но все же, - продолжал Том. – Теперь я должен разбираться с последствиями его действий. Сейчас Джастин в плену из-за меня, и я обязан его вытащить.
- Не из-за тебя, - мягко напомнил Тибор. – А из-за Талисмана. Им нужен артефакт, а Финч-Флетчли – случайная жертва.
- Я так не думаю, - помотал головой Том.
- Но остальным-то ты сказал именно это! – воскликнул венгр.
- Я сказал им это, потому что не мог сказать правду, - огрызнулся Том.
- Я понимаю, но что ты будешь делать теперь? – спросил Андрас.
- Сначала, - уточнил Марвел, - я поговорю с Кингсли. Утопая здесь в проблемах и жалости к себе, я совсем забыл про него. Он должен знать, что Беллатрисса видела меня и узнала, - объяснил он в ответ на немой вопрос в глазах Тибора. – В конце концов, он скрывал правду о Гарри Поттере ради меня все эти годы. Если все откроется, ему не сдобровать.
- Думаешь, Беллатрисса Лестрейндж расстрезвонит об этом всему миру?
- Я опасаюсь такого развития событий, - задумчиво сказал Том. – Но теперь уже не думаю, что она это сделает. Она уверена, что я – это ее драгоценный Темный Лорд.
- Ты так в этом уверен? – изумился венгр.
- О, ты не видел ее взгляда там, в больнице, - воскликнул Марвел. – Она смотрела на меня, как на величайшее сокровище! – он зло усмехнулся. – И я собираюсь этим воспользоваться.
- Что ты задумал? – с огромным интересом спросил Тибор.
- Есть кое-какие мысли, - Том легонько прикоснулся пальцами левой руки к ранкам на правой, и кровоточащие царапины мгновенно затянулись. Тут же осколки собрались обратно, и зеркало снова стало таким же, как до удара кулака Тома, - целым и невредимым. При этом венгр даже не заметил, чтобы Марвел шевелил рукой.
Андрас хмыкнул и покачал головой.
- Каждый раз, как ты колдуешь без палочки, я чувствую, что то, что мы, все остальные, здесь делаем – не более чем детская возня в песочнице.
- Не преувеличивай и сам не прибедняйся, - хитро прищурился Том. – Ты спрашивал о плане, - вспомнил он. – План пока не оформился. Нужно дождаться хода Пожирателей. Пожалуй, это один из немногих случаев, когда Грюм прав.
- Вот как? – удивился венгр.
- Да, - покивал головой Том. – Если они потребуют у Министерства Талисман, значит, Белла не рассказала сообщникам обо мне и играет в какую-то свою игру. Да и потом, почему бы не отдать им эту безделушку?
Андрас был поражен до глубины души.
- Отдать им Талисман Керидвен? Да ты… ты же трясся над ним, словно над сокровищем! И мысли не допускал о том, чтобы артефакт вообще кто-то нашел! – забывшись, он почти кричал, но тут же опомнился и оглянулся, не слышал ли их кто. Но вокруг было тихо, и венгр успокоился.
- Я сказал: отдать безделушку, а не артефакт, - многозначительно поднял указательный палец Том. – Чуешь разницу? Прежде чем передать этим ублюдкам Талисман, я превращу его в бесполезное украшение.
- Ты собираешься испортить артефакт, созданный много веков назад одной из величайших ведьм мира? – свистящим шепотом вопросил венгр. – Не много ли ты на себя берешь?
- Не думаю, - уверенно заявил Том. – Не забывай, я являюсь обладателем львиной доли силы Темного Лорда! И, кроме того, - он внезапно улыбнулся, - Я же Гарри Поттер!
- Идем, - Марвел выключил наконец воду. – Мы торчим здесь уже полчаса, - не дожидаясь Тибора, он направился к выходу.
Андрас молча последовал за ним, взволнованно обдумывая идею друга.
Едва они покинули туалетную комнату, дверь одной из кабинок открылась, и в зеркале напротив отразилось бледное лицо Джона Мерри.


«Невероятно! Это просто невероятно! Быть этого не может! Том Марвел и Гарри Поттер, всем известный Мальчик-Который-Выжил-И-Пропал, - одно лицо! Бред какой-то!
Но Том не похож на сумасшедшего, да и Тибор шизофренией не страдает, а уж Министр и подавно.
И еще Темный Лорд…
С ума сойти!»
Джон сидел в штаб-квартире, тупо уставившись в одну точку. Со стороны могло показаться, что он вообще заснул с открытыми глазами. Никому из окружающих было невдомек, какая буря бушевала в его душе после всего услышанного, вернее, подслушанного, полчаса назад. Обратись сейчас к нему кто-нибудь, он бы не услышал, не понял, чего от него хотят. Но, к счастью, остальным было не до Джона Мерри.
Из закрытого кабинета Грюма раздавался мерный стук – не иначе, патрон ходил из угла в угол, обдумывая ситуацию и ища решение.
Рон Уизли сидел за своим столом и нервно грыз кончик пера: Грюм заставил его писать объяснительную отсутствию на рабочем месте, и сейчас рыжий лихорадочно придумывал более менее вескую причину, которая его оправдает.
Драко Малфой и Тибор вполголоса о чем-то переговоривались. С того места, где сидел Джон, слов слышно не было. Судя по напряженным лицам, речь шла Джастине. Да и о чем еще они могли говорить?
«О Томе», - услужливо подсказало Джону его воображение, и он присмотрелся к говорящим повнимательнее, ловя каждое движение их губ. Вот Драко принялся что-то горячо доказывать венгру, указывая на стол пропавшего мракоборца. Венгр только кивал, соглашаясь.
Джон вздохнул и прикрыл глаза. Все-таки они говорят о Финч-Флетчли. Он опять задумался о том, что слышал. Сейчас его мысли обрели менее хаотичную форму, и он мог наконец трезво поразмышлять о том, что делать с полученной информацией.
Его вдруг словно громом ударило: так вот почему Том так заинтересован в Малфое! Он же хорошо его знает, они были друзьями. Два героя войны, сражавшиеся бок-о-бок. И дело здесь может быть вовсе не в личном интересе, а в том, что Марвел отлично знает, насколько хорош Малфой в бою и доверяет ему. Или…
Джона прошиб холодный пот.
…Или это давняя привязанность? Может быть так, что во время гражданской войны эти двое делили не только тяготы войны, но и постель? Но тогда Малфой знал бы, что Том Марвел и Гарри Поттер – одно лицо.
«А кто тебе сказал, что он не знает?»
Знает – не знает… Как определить, соперник ли он…
«Соперник! Том возьмет его с собой, а ты останешься!»
«Заткнись!»
«Затыкаешь мне рот? Но ты кое-что забыл. Кое-кого. Серьезного соперника, вернее, соперницу. Беллатрисса Лестрейндж. Сильная, хитрая ведьма – ближайшая сподвижница Волдеморта. Ей что-то нужно от нашего Тома. Она ему угрожает!»
«Да-да, ты прав, она угроза. Во всех смыслах».
Она и Малфой. Тетушка и племянник. Вот ведь совпадение!» - в голове раздалось хихиканье. – Подумай, как это использовать».
«Да! Убить двух зайцев одной Авадой!»
«В буквальном смысле, Джонни, в буквальном… двоих одной Авадой…», - к тому моменту, как голос в голове Мерри окончательно затих, он уже принял решение.


Кингсли Бруствер прочел письмо, доставленное неведомо как буквально несколько минут назад, и на несколько секунд прикрыл глаза. Министр не был наивным человеком, но он до последнего надеялся, что Том может ошибаться и Джастин Финч-Флетчли не попал в руки Пожирателей. Эта надежда была слабой, даже глупой и не оправдалась.
Он вызвал секретаря и велел срочно пригласить к нему Аластора Грюма и Тома Марвела. Он уже успел сегодня поговорить с ними обоими. Грюм был недоволен и считал, что Марвел зарвался и его необходимо приструнить. Как его слова отличались от тех, что он слышал от Грозного Глаза полторы недели назад! Том, впрочем, тоже не стеснялся в выражениях, высказав все, что думает о «закоснелых старых пердунах». При этом Том заявил, что «плевал он на Грюма, главное – вытащить из беды Джастина. Пусть одноглазый командует своим войском, Том будет делать то, что считает нужным, даже если это будет последним, что он сделает в качестве мракоборца».
В ответ на робкое (дожили, робкое!) предложение Кингсли рассказать Грюму правду, Марвел взглянул на старшего друга, словно на сумасшедшего, потом устало вздохнул и просто сказал «нет».
- Но почему?
- Потому что единственное, что вынесет Грюм из моего рассказа - Волдеморт по каким-то причинам не умер до конца и сидит во мне. И ты знаешь, чем это закончится: я, скорее всего, на одной из ближайших общих операций получу Аваду в спину «во имя безопасности магического мира».
И, зная Грозного Глаза, Бруствер согласился.
И теперь ему предстояло убедить этих двоих, особенно Грюма, работать вместе.
- Господин Министр, - в дверях кабинета нарисовался Персиваль Уизли. – Мистер Грюм и мистер Марвел прибыли.
- Пригласите их, Перси, - велел министр.

Во время беседы с Грюмом и Томом Кингсли окончательно стало ясно, что вместе эти двое работать не смогут. Так же горячо, как полторы недели назад, Грозный Глаз превозносил умения Тома, так сейчас он готов был утопить парня.
Ладно, не могут работать вместе, пусть действуют параллельно. Тем более, что Грюм всей правды не знает, и рассказывать ее ему никто не собирается.
Кингсли довел до сведения подчиненных содержание издевательского письма Рабастана Лестрейнджа. Грюм задумался, глаза Тома сверкнули: что-то парень задумал.

- Нужно сообщить в Министерство – сказал Джон, уже поднимаясь по лестнице из подвала обратно в квартиру, - сюда пришлют чистильщиков и… - он осекся: в лицо ему смотрели сразу несколько палочек.
Почуяв неладное, Том бросился вперед. Раздался крик: «Стоять! Бросить палочки!». Тут же знакомый голос проорал: «Спокойно, вы что, это же свои!», - Эккерли протолкался вперед сквозь ряд мракоборцев, что скопились у двери в подвал.
- Вы в порядке? – взволнованно спросил он у друзей.
- Э-э, да, - пришел в себя Джон. – А вы что здесь делаете?
- Гораздо интереснее, - раздался надтреснутый голос Грозного Глаза. – Что здесь делаете вы?
Остальные мракоборцы расступились, пропуская шефа вперед.
Тибор нахмурился, а Марвел напрягся, словно хищник, готовый к прыжку.
«Ну, сейчас начнется», - подумал Драко.
- Не хотите объяснить, что здесь происходит? – мягко вопросил Грюм. Эта мягкость могла обмануть кого угодно, кроме тех, кто Грозного Глаза хорошо знал.
Том уже открыл было рот, чтобы объясниться и, может быть, принять основной гнев начальства на себя, но Малфой его опередил.
- Джастин в руках Пожирателей! – выпалил он.
Эккерли охнул.
- С чего вы взяли? – нервно дернулся Грюм.
- Здесь был Рабастан Лестрейндж, - проинформировал его Тибор.
- И что?! – рявкнул Грюм.
- Если ты еще не понял, это дом одного из патрульных, которые нашли тело убитого Пожирателями магла, - сообщил Том, глядя на Грюма снизу вверх. – А это, - он указал на тела, - труп хозяина и его жены, и мертвы они уже около двух суток. А Джастин должен был этого патрульного допросить. Он пришел и встретил здесь Лестрейнджа, - с каждым его словом Грюм все больше и больше бледнел. – И они оба исчезли, - напоследок сообщил Марвел.
- Вы уверены… насчет Лестрейнджа? – глухо спросил Аластор Грюм.
- Да, - кивнул Тибор. – Я видел след заклинания аппарации Рабастана Лестрейнджа.
- Зачем им Джастин? – не понял Эккерли.
- Похоже, вы четверо знаете что-то, чего не знаю я, - заявил Грюм, в упор глядя на Тома. – Но очень хочу узнать. Эйбл, Рид, - обратился он к прибывшим с ним мракоборцам, - осмотрите дом. Ищите любые подозрительные следы и предметы. Если найдете что-то потенциально опасное, сами обезвредить не пытайтесь. Вильтон, ты возвращаешься в Министерство, продолжайте отслеживать магические всплески вместе с отделом контроля, - скомандовал он другому подчиненному. - Керр, вызови чистильщиков, опиши ситуацию, пусть делают, что хотят, но все должно выглядеть так, будто эти двое, - он кивнул на тела, - умерли естественной смертью: пищевое отравление, взрыв газа – что угодно.
Керр Гален кивнул и тут же аппарировал в Министерство.
- А ты, - Грюм тяжело посмотрел на Марвела, - пойдешь со мной и расскажешь мне все, чего я пока не знаю, - и, не дожидаясь ответа Тома, развернулся и поковылял в одну из комнат.
Тибор сочувственно посмотрел на друга. Том поджал губы, но последовал за Грюмом, легко взбежав по подвальной лестнице. Остальные также поспешили покинуть душное помещение подвала с лежащими в нем телами убитых хозяев дома.


Андрас, Драко, Джон и Брет ждали, чем закончится, несомненно, неприятный для Тома разговор с Грюмом. Слов слышно не было – они говорили вполголоса, но весьма эмоционально.
- Как вы нас нашли? – спросил Малфой у Брета.
- Рон Уизли, - ответил ирландец, одновременно прислушиваясь к разговору в соседней комнате. – Он появился в штаб-квартире, когда Грозный Глаз уже готов был взорваться от злости из-за вашего исчезновения, и рассказал, что вы почему-то в панике ищете Финч-Флетчли. Шеф тут же велел отслеживать персонально ваши палочки. Ну, и твоя «Алохомора» привела нас сюда, - сказал он Драко.
Малфой поморщился.
- Расскажете мне, что происходит? – спросил ирландец, обращаясь сразу ко всем троим.
Драко и Джон, не сговариваясь, посмотрели на Тибора. Тот, не зная, что именно Том счел нужным сообщить Грюму, решил пока Брету рассказать историю в сильно отцензурированном варианте.
- Мы сами толком ничего не знаем, - устало сказал венгр. – Том решил, что убийство магла могло быть подстроено, чтобы заманить одного из нас в ловушку.
- Зачем? – не понял Эккерли.
- Они что-то искали в той деревне, не нашли и, по всей видимости, решили что «это» нашли мы, - быстро проговорил Джон, глянув на Андраса.
- Нашли что? – уточнил Брет.
Тибор молча пожал плечами.
- Раз Марвел так был уверен в ловушке, значит, он знает, что нужно было Пожирателям, - Эккерли, прищурившись, посмотрел на остальных. – Он вам не сказал?
- Нет, - сам не зная, почему, соврал Драко. – Я сам думал над этим, но мне ничего не приходит в голову, - он устало потер виски.
- В конце концов, мы все равно узнаем, - заявил Эккерли. – Ведь если Джастин у НИХ, они захотят его обменять на то, что им нужно. Гребаная мантикора! – тут же воскликнул он. – Что же мы будем делать, если у нас нет этой неизвестной хреновины, которая им нужна?! Что будет с Джастином? – с ужасом спросил он, глядя на друзей.
Повисла долгая пауза. Все четверо могли себе представить, что Пожиратели Смерти могут сделать с ненавистным мракоборцем, попавшим в их руки.


Джастин уже не кричал – за последние три часа он почти сорвал голос – и мог лишь глухо стонать. Кажется, он оглох от собственного крика.
Еще никогда в жизни ему не было так больно и страшно, даже во время последней битвы, ведь там рядом с ним были друзья, сокурсники, учителя, а здесь он был один.
Он все понял в тот миг, когда с трудом разлепив отяжелевшие из-за звона в раскалывающейся голове веки, увидев над собой лица самых разыскиваемых людей в магическом мире – Беллатриссы и Рабастана Лестрейнджа. Мужчина улыбнулся той самой мерзкой ухмылкой, что мракоборец уже видел сегодня на лице магловского полицейского.
«Оборотное», - с опозданием догадался Джастин.
Беллатрисса Лестрейндж тоже улыбалась, но ее улыбка не была мерзкой, скорее довольной.
Финч-Флетчли успел даже оглядеться. Они находились в темном помещении без единого окна. Пахло землей, в воздухе чувствовалась сырость.
- Насмотрелся? – жестко бросил мужчина. – Тогда… - он сделал паузу и картинно взмахнул палочкой. – Круцио!
От дикой боли, скрутившей все мышцы тела, у Джастина потемнело в глазах, он заорал.
Спустя три часа кричать он уже не мог. Но Лестрейндж, похоже, останавливаться не собирался, хотя придумать ничего оригинальнее, чем «Круциатус», он не удосужился.
Финч-Флетчли не понимал, чего от него хотят. Пожиратель все время спрашивал про какой-то талисман, а Джастин ничего не мог ему сказать, и это бесило Лестрейнджа, и «Круцио» следовало одно за другим.
- Хватит, - в наступившей тишине раздался женский голос.
- Он ничего не говорит, - зло сказал Рабастан Лестрейндж. – Он ничего не знает!
- Разумеется, он ничего не знает, - обманчиво ласковым тоном согласилась Беллатрисса. – Шестеркам важных вещей не сообщают. А этот, - она ткнула носком туфельки лежащего парня, - не более, чем шестерка на побегушках у Грюма.
- Но я все же продолжу наш с ним разговор, - хихикнул Лестрейндж.
Беллатрисса закатила глаза. «Кретин!»
- Ты совсем, что ли, идиот?! – рявкнула она. – Ты его уморишь. Не забывай, он нужен нам, чтобы получить Талисман. Вряд ли Министерство согласится обменять артефакт на дохлый мешок с костями, - ядовито прошипела она.
Брат Рудольфуса насуплено промолчал, признавая ее правоту.
- Ты уже достаточно развлекся, - голос женщины снова стал медовым. – Отдохни.
Рабастан хмыкнул, но палочку спрятал.
- Мы с тобой будто местами поменялись, - удивленно заметил он. – Раньше мне бы пришлось тебя от этой швали оттаскивать.
- Ну, кто-то же из нас должен сохранять холодную и трезвую голову, - рассмеялась она.
- Что мы будем делать теперь? – спросил мужчина, словно Джастина здесь и не было.
- Теперь? – повторила Белла и тут же хитро улыбнулась. – Мы напишем Министру милое письмо.
- Министру, не Грюму? – уточнил Лестрейндж.
- Грюму наплевать на своих людей, - убежденно заявила Беллатрисса. – Они для него просто инструменты. Грюм не отдаст артефакт даже в обмен на десяток мракоборцев.
- Да уж, - согласно хихикнул мужчина. – Ладно, я займусь способом доставки этого послания. Хотел бы я посмотреть на лицо Бруствера, когда он его прочтет! – хохотнул он уже в голос и, не дожидаясь ответа, Рабастан Лестрейндж покинул импровизированную темницу.
На лице Белластриссы Лестрейндж появилась торжествующая улыбка. Все получилось! У них все получилось! Глупая рыбка попалась в сети.
Даже в самый опасный момент – когда они расправлялись с маглом, по странному совпадению так похожим на Драко, - никто не пришел. Ни один мракоборец Министерства не отреагировал на несколько Непростительных! За это следует благодарить их незарегистрированные палочки и, в большей степени, один хитрый артефакт, в свое время придуманный Долоховым. Да, Темный Лорд в свое время приблизил этого русского вовсе не за его жестокость, а за талант к созданию необычных темных артефактов. А «распылитель», что активировала Белла во время убийства магла, Антонин придумал в момент настоящего вдохновения. Этот артефакт, полностью оправдывая свое название, нивелировал часть магического всплеска, рассеив энергию Непростительных по большой территории, в результате чего датчики Министерства, даже уловив сильный магический фон, не смогли точно определить место произнесения заклинаний. Загадочная смерть магла должна была привлечь внимание мракоборцев, но не раньше, чем «патрульные» найдут его тело. Открытая стычка с министерскими вовсе не входила в планы Лестрейнджей. Но все прошло просто идеально. Рабастан и Милисент заняли место патрульного и его жены. Утром «Энтони Голдстейн» «нашел» тело магла. И мракоборцы клюнули на приманку. Рыбка в сетях.
«Теперь-то ты обо мне вспомнишь, любимый!»
Она присела рядом с лежащим мракоборцем. Джастин испуганно дернулся.
- Не бойся, - почти ласково промурлыкала женщина. – Ты нужен мне живым. Пока, - хихикнула она.


- И все это ты должен был рассказать мне сразу, - услышали Джон, Андрас, Драко и Брет возмущенный рык Грюма. Ответ Тома они не разобрали.
Дверь комнаты, в которой те двое говорили, открылась, и в проеме нарисовался красный от злости Аластор Грюм.
- Ну, - рявкнул он, обращаясь к Джонасу Эйблу и Бертраму Риду. – Нашли что-нибудь?
- Ничего подозрительного или имеющего хоть отдаленное отношение к магии, - четко отрапортовал исполнительный Эйбл.
- Прибыли чистильщики, - добавил Берти Рид.
- Что они говорят? Что они собираются делать? – поторопил он Рида.
- Говорят, что все устроят, а как именно, не знаю, - растерянно проговорил Бертрам Рид.
- Темнилы чертовы, - проворчал Грюм. – Свободны, - скомандовал он Эйблу и Риду.
Те облегченно вздохнули и аппарировали.
- А вы, - оба глаза Грюма, и магический, и настоящий, со злостью уставились на троих мракоборцев. – Чтобы больше никакой самодеятельности! – прорычал старый мракоборец.
- Они тебе не подчиняются, Грозный Глаз! – в дверях появился бледный Том.
- Малфой работает у меня в отделе, - Грюм живо обернулся к Марвелу, прожигая того взглядом. – Под моим непосредственным руководством.
- Работал, - оскалился Том. – До вчерашнего утра. Теперь он у меня в группе и подчиняется мне.
Грюм чуть не лопнул от злости после этого заявления.
- А с тобой я разберусь в другом месте. – Его узловатый палец ткнулся в грудь Тома. – Твоя самодеятельность ни в какие ворота не лезет! И Министр об этом узнает. Я поставлю перед ним вопрос о твоей компетентности и способности в дальнейшем возглавлять группу.
Драко взволнованно посмотрел на Тома, остальные затаили дыхание, ожидая его ответа, но Марвел промолчал.
Грюм победно усмехнулся.
- Жду вас в отделе, - заявил он. – Сейчас главное, вытащить Финч-Флетчли из лап Пожирателей. Не задерживайтесь, - он стукнул своей палкой об пол и исчез.
Драко наконец выдохнул.
- Василиск меня задери! – выразил свое отношение к происходящему Брет.
- Одноглазый ублюдок! – Джон Мерри был более конкретен в своем мнении.
А Тибор просто подошел к устало привалившемуся к стене Тому и положил ему руку на плечо. Тот в ответ слабо улыбнулся.
- Возвращаемся? – тихо предложил Драко.
Марвел только молча кивнул, и все пятеро аппарировали.


Появившись в Министерство, друзья застали в сборе весь отдел, который внимательно слушал инструктаж Грюма. Тот только глянул на них, но ничего не сказал, продолжая раздавать команды остальным. Брет подошел поближе к Рону, чтобы узнать, что они пропустили.
- Что ты ему рассказал? – вполголоса спросил Тибор у Тома, воспользовавшись уходом Эккерли.
- Что Пожиратели, скорее всего, хотят обменять Джастина на некий артефакт, который они искали в Коустоне. И что, возможно, некий артефакт – это Талисман Керидвен.
Андрас быстро взглянул на Тома. Самого главного – о том, что местонахождение Талисмана ему точно известно – Марвел Грюму не сообщил.
Раздав общие и персональные указания подчиненным, общим лейтмотивом которых было: «ждем, когда Пожиратели проявят себя», Грозный глаз проковылял в кабинет. Тома он демонстративно проигнорировал. Тот только невесело усмехнулся.


Том вошел в туалетную комнату, открыл кран и плеснул холодной воды в разгоряченное лицо. Ледяные капли попали за воротник, но он не обратил на них внимания. Том оперся обеими руками о края умывальника и взглянул на свое отражение в зеркале. Как же он ненавидел это лицо! Многие за эти три года – и женщины, и мужчины не раз говорили ему, что он красив, сексуален, что у него невероятные глаза. Это его только злило. Эти черты были чужими, ему не принадлежали, и он их ненавидел… ненавидел.
От удара кулака зеркало разбилось, на руке остались ранки, кровь закапала в раковину умывальника, растворяясь в воде.
Том поднял один из небольших осколков зеркала, упавших на мраморные плиты туалетной комнаты.
- Не дури, - раздался у него за спиной голос Тибора. – Не делай глупостей, брат.

Лестрейнджи! – вскричал Тибор спустя еще два часа поисков, кидаясь за одному ему видимым следом.
Джон и Брет бросились за ним.
- Мерлин мой, все трое! И все применяли Непростительные! – охрипшим от волнения голосом сообщил венгр.
- Здесь мы их уже не найдем! – воскликнул Мерри. – Нужно сообщить остальным и поднять тревогу: Пожиратели в Лондоне!
Они втроем срочно аппарировали в Министерство.


После сообщения Тибора, Грюм тут же, что называется, «закусил удила». Весь отдел обеспечения магического правопорядка был поднят по тревоге. Кто-то предлагал организовать патрули, но эта идея была отметена, как нелепая: Лестрейнджи могли быть где угодно, а мракоборцев на каждые сто футов по городу не расставишь, людей не хватит.
Каждый всплеск магии скрупулезно отслеживался. Если магическая активность была слишком сильной или происходила в районе, где не зарегистрированы маги, туда немедленно отправлялась группа сотрудников Министерства.
Вернувшиеся через несколько минут после группы венгра Драко и Том уже застали отдел за бурной деятельностью: маги сновали туда-сюда, шумно что-то обсуждали, а хриплый голос Грюма раздавался будто изо всех уголков второго уровня Министерства.
- Пожиратели в Лондоне! – сообщил им возбужденный Брет, едва Том и Малфой вошли в штаб-квартиру. – Андрас обнаружил следы Лестрейнджей! Всех троих. Это они пытали и убили того магла!
- Нет! – заволновался Том.
- Да, друг, я абсолютно уверен, - припечатал Тибор. – Смерть магла на совести одного из Лестрейнджей.
- Да это же просто бессмыслица какая-то! – взорвался Марвел. – Зачем им было его убивать!? Чтобы навести нас на свой след? Кроме того, они его и не пытали. Круциатус к нему применяли уже после Смертельного проклятия! – взволнованно сообщил он остальным.
- Действительно, странно! – нахмурился венгр.
- Но они же сумасшедшие, - беспомощно развел руками Брет. – Чего еще от них ожидать, как ни странностей.
- Нет, здесь что-то другое, - Том, волнуясь, заходил по комнате штаба.
- Отвлекающий маневр! – воскликнул Драко.
- Возможно, - согласился Андрас. – Но от чего нас отвлекали?
- Может, одновременно с убийством было сделано что-то еще? – высказал предположение Эккерли.
- Нужно узнать у отдела по контролю, были ли в то время еще подозрительные всплески магической активности, даже незначительной? - предложил блондин.
- Верно, - поддержал Брет, захваченый этой идеей. – Я этим займусь, - ирландец вылетел из комнаты.
Тибор как-то странно посмотрел ему вслед, глянул на задумавшегося Малфоя и сказал, обращаясь к Тому.
- Ты так не думаешь.
- Нет, - мотнул головой тот. – Что-то здесь не вяжется. Отвлекающий маневр с Непростительными имел бы смысл в том случае, если одновременно в другом месте их сообщники также использовали Непростительные. Но такой всплеск отдел контроля засек бы, о чем нам было бы уже известно.
- Тогда зачем все это? – недоуменно вопросил Драко. – Не ради же развлечения?
- Нет, - покачал головой Том. – Они действительно нас отвлекали. Но не тогда, а сейчас. Где Джастин и Рон? – оглянулся он. – Я их не вижу.
- Они еще не вернулись, я узнавал, - сообщил ему Тибор.
- Ловушка! - вскричал Марвел и тут же нервно оглянуля. К счастью, в штабе кроме них троих никого не было.
- Это ловушка, - повторил уже гораздо тише Том. – Они знали, что загадочная смерть магла привлечет наше внимание. Так и случилось. Они просчитали наши возможные действия, - рассуждал он. – Знали, что мы захотим узнать о причине смерти, а значит, наведаемся в морг и на место происшествия. Вряд ли они знают о твоих возможностях, - сказал он Тибору.
- Ну, допустим, они просчитали все наши ходы. И что? К чему ты ведешь? – нетерпеливо спросил Драко.
- Нужно найти Джастина и Рона, убедиться, что они в порядке. Я объясню все по дороге, - Том охватил снятую куртку и выскочил за дверь штаб-квартиры мракоборцев. Тибор, недолго думая, бросился за ним.
- Грюм нас изничтожит, - процедил Драко себе под нос, но все же поспешил вслед за друзьями.

- Они просчитали все наши действия. Значит, в конце концов, кто-то из нас должен был оказаться там, где им нужно, - начал объяснять Том, когда все трое находились уже в лифте.
- Например, на месте преступления, - подхватил Тибор.
- Да, но с вами ничего не случилось? – спросил Том. – И вы не заметили никого подозрительного?
- Нет, ничего такого, - помотал головой Андрас.
- С нами тоже ничего не произошло. Значит, они ждут где-то в другом месте, - резюмировал Том.
- Да зачем мы им вообще?! – взорвался Драко.
- Талисман Керидвен, - бросил Том.
- Что? – удивился блондин.
- Талисман Керидвен – это та вещь, которую Пожиратели искали в Коустоне, но не нашли, - объяснил Марвел. – На их месте я бы предположил, что кто-то нашел его раньше.
- А раз они наткнулись в этой деревне на нас, - продолжил Тибор, - то мы, то есть мракоборцы, и могли найти этот артефакт раньше них.
- А теперь им нужен тот, кто расскажет, где сейчас спрятан этот Талисман, - пораженно закончил все понявший Драко.
Том только страдальчески кивнул.
- Чертов лифт! Почему он так медленно движется!? – воскликнул венгр.
Словно в ответ на его слова кабина остановилась на нужном уровне.
Они втроем выскочили из кабины, чуть не сбив с ног Джона Мерри.
- Вы куда? – удивился он. – Неужели нашли…
- Нет, - оборвал его Том. – Но ты идешь с нами.
Дважды Джону повторять не пришлось.
- Куда сначала? – спросил Тибор.
- К Рону, - ответил Том.
- Значит, в «Нору», - сказал Драко.
Они поспешили к каминам и один за другим исчезли в зеленом пламени, произнося название пункта назначения - «Дом Уизли».


Вид у Молли Уизли, наблюдавшей, как из ее камина без предупреждения почти одновременно вываливаются четверо парней, был донельзя пораженный. Но она быстро справилась с удивлением и, уперев руки в бока, грозно вопросила:
- Что это значит, молодые люди?
- Здравствуйте, миссис Уизли, скажитескореегдеРон? – одним духом выпалил Драко.
- Что-то случилось? – забеспокоилась Молли Уизли.
- Это мы и пытаемся выяснить, - сообщил ей Том. – Во имя Мерлина, скажите, вы знаете, где сейчас ваш сын?
- Он должен быть у своей невесты, - сообщила миссис Уизли, пораженная его умоляющим тоном.
- Невесты? – спросил Андрас.
- У Грейнджер, - кивнул Драко и снова обратился к Молли. – Скажите, а Джастин Финч-Флетчли заходил к вам сегодня?
- Да, Джинни сказала, что к Рону заходил коллега, но не стал ждать и ушел. Да что происходит?! – взорвалась женщина.
- У Гермионы нет камина, - сообщил Малфой.
Ни слова не говоря, Том поспешил на улицу. Андрас и Джон – за ним. Драко задержался.
- Миссис Уизли, простите за беспокойство, просто нам срочно нужны Рон и Джастин, а мы не можем их найти, - торопливо объяснил блондин. – Еще раз извините, я должен идти, - он выскочил за дверь.
- Нет, ну это боггарт-знает, что такое! – возмутилась Молли Уизли и на всякий случай поспешила взглянуть на свои часы. Местонахождение всех членов семьи Уизли не вызвало у нее абсолютно никакого беспокойства, а Рон действительно находился у Гермионы.
«Наверное, помирились, - с надеждой подумала миссис Уизли. – Нет, все-таки вечером узнаю у Артура, что у них там, в Министерстве происходит. Совсем распоясались!» - за этими мыслями она вернулась к домашним делам.


Том, Андрас и Джон выскочили на улицу из дома Уизли.
- Ждем Драко, - велел Том. – Он знает, куда аппарировать.
- Зачем ей Талисман? – спросил тем временем Тибор. – Она ведь знает правду.
Джон непонимающе воззрился на венгра, ему еще вообще ничего не рассказали.
Том не успел ответить, как из дома выскочил Драко.
- Бонд-стрит 323-а, - выдохнул блондин и на всякий случай схватил Тома за руку.
Прежде чем исчезнуть, Марвел к своему ужасу рассмотрел в окне второго этажа бледное лицо смотревшей прямо на него Джинни Уизли.


Оглушительный хлопок аппарации заставил Рона Уизли опрокинуть себе на колени чашку с чаем, которую он держал в руках.
Реакция Гермионы оказалась лучше. Доля секунды – и она уже сжимала в руках волшебную палочку, расширившимися глазами глядя на четверых мужчин, появившихся на ее кухне.
Увидев знакомые лица, она немного расслабилась, но палочку не опустила, мало ли…
- Где Финч-Флетчли? – не тратя время на приветствия, рявкнул Том, обращаясь к Рону.
- Н-не з-знаю, - не успевший толком прийти в себя рыжий слегка заикался, - я его уж-же неделю не в-видел.
- Черт возьми! – Драко готов был схватиться за голову.
- Подожди паниковать, - Тибор, этот человек-скала, был по-прежнему хладнокровен. – Может, с ним ничего не случилось, и он спокойно выполняет поручение Грюма. Ищем дальше.
- Что происходит? – нервно вопросила Гермиона.
- Ничего, о чем тебе стоило бы беспокоиться, Гермиона, - успокоил ее венгр. – Прости за вторжение. Я думаю, стоит начать с места преступления, - обратился он к парням. Те согласно кивнули. Джон и Том исчезли первыми. Драко задержался.
- А тебе я советую срочно появиться на работе, - сказал он рыжему, - иначе Грозный Глаз тебя четвертует, - обрадовал он Уизли напоследок, и они с Тибором аппарировали.

Появившись на месте обнаружения тела убитого магла, Малфой и Тибор застали Тома, возбужденно объясняющего Джону проблему. Тот, похоже, проникся.
- Что теперь? – спросил Драко.
- Джастин должен был допросить полицейских, которые нашли тело.
- Энтони Голдстейна и Захари Эндрюса, - припомнил Драко.
- Откуда знаешь имена? – удивился Том.
- Девица из Скотленд-Ярда оказалась ОЧЕНЬ болтливой, - хмыкнул Драко.
- Это нам на руку, - обрадовался Том. – Что еще тебе известно?
- Они патрульные и нашли тело во время обхода, служат где-то в этом районе, - рассказал блондин.
- Отлично, ищем ближайший полицейский участок, - скомандовал Том.

Через тридцать минут они уже были обладателями домашних адресов искомых патрульных.
- У нас два адреса, разделимся? – предложил Джон.
- Ни в коем случае, - отрезал Марвел. – Мы не знаем, что или кто нас ждет. Лучше держаться вместе.
- Андрас и Драко – передняя дверь, скомандовал Том уже перед домом первого патрульного. – Мы с Джоном зайдем сзади.
Остальные трое кивнули, и Джон с Томом отправились в обход.
- Десять секунд, - негромко сказал Андрас, - ждем их десять секунд и заходим.
- Вышибем дверь? – прошептал Малфой.
- Нет, - ответил венгр. – Просто позвоним, как все нормальные люди. За этой дверью могут находиться Пожиратели, а может – обычный полицейский в свой выходной. Что ты сделаешь на его месте, если к тебе ворвутся четыре здоровых незнакомых мужика?
- Применю оружие, конечно, - фыркнул Драко.
- Вот-вот, - согласился венгр. – А закончить этот итак не слишком хороший день с пулей в голове мне не хочется. Девять, десять, - оказывается, Тибор не забыл о времени. – Вперед.
Они подошли к дому - ничем не примечательному двухэтажному зданию с двумя отдельными для каждой квартиры дверьми.
На настойчивый звонок никто не ответил. Драко посмотрел на венгра, тот кивнул, и дверь открылась под действием «Алохоморы» Малфоя.
Андрас вошел первым. Для него окружающее пространство перестало быть обычным – он уже искал цветные линии заклинаний. Вот уже знакомые синие и фиолетовые полупрозрачные линии магии Драко. «Так, а это что?» Едва уловимые следы… темный маг с лимонно-желтым цветом магической ауры произнес здесь заклинание аппарации несколько часов назад…
Окружающие цвета вдруг померкли рядом с многоцветными переливами знакомой магической ауры – Том!
- Черт! Ты мог бы сверкать не так ярко, - проворчал венгр, обращаясь к появившемуся в дверях кухни другу, - ты меня со следа сбиваешь.
Драко удивленно посмотрел на Тибора. А Том вспомнил, что Малфою в общем-то никто о способностях венгра не рассказывал.
- Он Следопыт, - объяснил Мерри блондину, - видит следы магии.
- Следы колдовства конкретных магов, если быть точным, - поправил Джона Том.
Драко с уважением посмотрел на Тибора.
- И прямо сейчас я разглядел свидетельства недавнего присутствия здесь Рабастана Лестрейнджа.
Драко охнул и покрепче сжал волшебную палочку, оглядываясь.
- Здесь уже никого нет, - успокоил его Том. – Мы осмотрели квартиру, пока вы мялись под дверью. Что за заклинание? – спросил он венгра.
- Аппарации, - отозвался тот.
- Можешь отследить? – глаза Тома загорелись.
- Нет, - вздохнул венгр. – След слишком слабый, едва уловимый. Заклинание произнесли уже несколько часов назад.
- Ладно, - видно было, что Том расстроен.
- Эй, ты сказал, что здесь никого нет, - вспомнил Драко. – А где же хозяин?
Остальные переглянулись.
- Подвал? – мрачно предположил Джон.
- Подвал, - хмуро согласились Том и Андрас.
Едва они открыли дверь в подвал дома, как почувствовали специфический сладковатый запах, который знающий ни с чем не спутает, - запах разложения.
Тела хозяина и, надо полагать, его жены обнаружились тут же.
- Около двух суток, - вынес заключение Том, указав на трупные пятна. – Убиты без помощи магии. – Марвел пригляделся. – Им свернули шеи.
Драко не выдержал и зажал нос рукой.
- Пойдемте отсюда, - вполголоса сказал Тибор. – Им уже ничем не поможешь.
- Нужно сообщить в Министерство – сказал Джон, уже поднимаясь по лестнице из подвала обратно в квартиру, - сюда пришлют чистильщиков и… - он осекся: в лицо ему смотрели сразу несколько палочек.

Том Марвел внимательно изучал отчет о вскрытии, который удивленный судмедэксперт дописал буквально полчаса назад и еще не успел отправить начальству. И слава Мерлину, что не успел.
«Детектив Берк и детектив Стюарт из полицейского управления Глазго» нарисовались на пороге лаборатории пятнадцать минут назад. Убедительная сказка о расследовании «практически идентичной по обстоятельствам смерти в Глазго» и поддельные удостоверения и значки детективов позволили Драко и Тому прочесть отчет о вскрытии, а заодно узнать много подробностей о расследовании от симпатичной молоденькой сотрудницы Скотленд-Ярда. Девушка была очарована аристократическим обликом «детектива Стюарта» и охотно отвечала на все вопросы «коллег».
Том прочел отчет и задумался. Все говорило о том, что смерть магла имела магические причины. Судя по состоянию внутренних органов несчастного юноши, к нему неоднократно применяли Круциатус. Убит он был, без сомнения, Авадой – за левым ухом эксперт обнаружил небольшой шрам в виде молнии. Однако вот что странно: на лице убитого не было выражения боли или страха, даже удивления. Он, как будто, вообще ничего не успел понять перед смертью, что странно, если к нему применяли пытки. И кое-что еще: несмотря на состояние органов – как после Круциатуса – внутреннего кровотечения врач, проводивший вскрытие, не обнаружил, что в принципе невозможно. Тому попадались жертвы пыток Пожирателей, чьи органы были порваны в клочья, и все это сопровождалось обильным внутренним кровотечением. Отсутствие оного у данной жертвы означало, что пыточное проклятие было применено после смерти. Но это вообще бессмыслица! Как и само убийство. Если Пожиратели таким образом пытались напомнить мракоборцам о себе, это им удалось.
С другой стороны, все это больше походило на имитацию убийства, совершенного преспешниками Волдеморта. Какой-то маг мог таким образом избавиться от неугодного, решив свалить все на «гуляющих» на свободе Пожирателей. Мол, кто будет разбираться, когда на их совести столько трупов? Башку долой – дело в архив. Но эта версия «убийцы-имитатора» не получит развития, пока у них не появятся новые данные. И совершенно при этом не нужно, чтобы магловская полиция путалась под ногами.
Прежде чем достать палочку и заставить эксперта забыть об увиденном при вскрытии, Том еще раз взглянул на лицо убитого, и его во второй раз за последний час пробрал озноб.
- Красивый был юноша, - раздался в тишине прозекторской голос эксперта.
- Да, верно, - Том успешно овладел эмоциями и посмотрел на лежащее на столе тело.
С первого взгляда казалось, что убитый был практически полным двойником Драко Малфоя: светлые, почти белые, волосы, бледная кожа, хрупкое телосложение. Это пугало. Однако при повторном рассмотрении выяснялось, что светлый цвет волос – результат окрашивания, а интересная бледность – следствие умело наложенных косметических средств. И все же сходство было пугающим.
Эксперт, похоже, думал так же.
- Увидев вашего коллегу, я в первый момент даже слегка испугался, - признался патологоанатом. – Потом мне пришло в голову, что, возможно, это родственник. Интересно чтение, правда? – внезапно перевел он разговор на бумаги в руках Тома.
- Действительно, - согласился тот. – Значит, вам не удалось установить причину смерти?
- Нет, - помрачнел эксперт, - глядя на состояние его внутренних органов, можно подумать, будто он попал в центрифугу. Но, - он поднял указательный палец, - уже после смерти. А так, как будто, он просто упал и умер, но нам-то с вами ясно, - добавил судмедэксперт, - что так не бывает.
Пожилой эксперт вздохнул и прикрыл лицо погибшего белой тканью. – С другими было проще, - задумчиво протянул он.
- С другими? – удивился Марвел. – Были и другие похожие смерти?
- Похожие? Нет, - эксперт пожевал губами. – Скорее, похожие жертвы. С другой стороны, я ведь до сих пор не могу с уверенностью сказать, что это насильственная смерть, - он кивнул на покрытое тканью тело. – В других случаях причина смерти предельно ясна: один удар ножом в сердце. Я бы их и не связал, если бы погибшие не были так похожи.
- Погибшие? – прервал его Том. – Их было много?
- Двое, - ответил эксперт, - один был найден двадцать шестого сентября на северо-западе Олдвича, совсем близко от здания Королевского суда, представляете?! – возмутился он.
Том быстро прикинул в уме: двадцать шестое сентября – следующий день после схватки в Коустоне. Королевский суд - на Флит-стрит, совсем рядом с тем клубом, где они были. Марвел поежился: такие совпадения напрягали.
- Вы сказали: двое.
- Да, - согласился патологоанатом, - второй убитый обнаружен на Парк-Лейн вчера утром.
- Вы говорите так уверенно: первый, второй, - прищурился Том.
- Как я уже сказал, - поднял указательный палец эксперт, - причины смерти и способ убийства абсолютно идентичны. Кроме того, жертвы похожи, словно братья, - эксперт понизил голос, - в Скотленд-Ярде поговаривают о серийном убийце. Да ведь и вы сами здесь из-за похожего случая, - вспомнил он.
- Верно, - согласился «детектив Берк», - могу я посмотреть отчеты о вскрытии тех двоих?
- Ничем не могу помочь, - развел руками эксперт, - я уже передал их детективам. Вам следует обратиться в отдел расследования убийств.
- Раз так.., - едва уловимый вхмах рукой, глаза пожилого эксперта затуманились. – Вы только что завершили вскрытие, отчет составить еще не успели. К сожалению, этот молодой человек умер от совершенно естественной причины, - Том немного подумал, - разрыва аневризмы. Жалко юношу, но это бывает, - добавил Марвел. – О других, похожих на него погибших вы мне ничего не рассказывали. – Он аккуратно сложил бумагу с рукописным черновиком экспертного отчета и убрал ее в карман мантии.
Взгляд эксперта прояснился. Он вздохнул.
- Таким образом, молодой человек скончался от разрыва аневризмы аорты. Жаль, но бывает, - сам того не зная, патологоанатом повторил слова волшебника.
- Да, - согласно вздохнул «детектив Берк». - Что ж, спасибо вам, доктор. Простите, что отнял ваше время.
- Что вы, что вы, - махнул рукой эксперт, - всегда рад помочь коллегам из Шотландии. Сами понимаете, у меня редко бывают гости. Ну, - хихикнул он, - живые, по крайней мере.
Том несколько натянуто улыбнулся.
- До свидания, доктор, - попрощался он и вышел в холл лаборатории.
Там же, в холле, обнаружился Драко, который сдержанно улыбался и кивал в ответ на болтовню девушки-детектива.
Малфой поднял глаза и разулыбался. Сотрудница Скотленд-Ярда заметила это и замолчала.
- Детектив Берк, - обратился к Тому Драко, - узнали что-то интересное?
- Да, детектив Стюарт: данный случай оказался абсолютно некриминальным. Молодой человек умер от абсолютно естественной причины. В отличие от двоих других, - Том посмотрел на девушку, - о которых вы нам не сообщили.
Детектив нахмурилась и прикусила губу.
- Ах, да, - догадалась она. – Вы о жертвах серийного убийцы!
- Серийного убийцы? - удивился Драко.
- Да, - закивала она, расширив глаза. – Уже двое убитых абсолютно одинаковым способом, и Управление в панике. Шеф стонет, мол, только серийного маньяка нам не хватало, и…
- Мы можем посмотреть материалы? – удалось вставить Тому, когда девушка сделала паузу, чтобы перевести дыхание.
- О! – воскликнула детектив, но тут же покачала головой, замявшись. – К сожалению, я не могу решить этот вопрос.
- Тогда проводите нас к тому, кто может, - сухо сказал Марвел.


Через три часа, стерев из голов сотрудников полиции память о самом визите «детектива Берка и детектива Стюарта», Том и Драко вышли из здания Скотленд-Ярда. Оба выглядели уставшими. И неудивительно, за эти три часа они должны были понять то, на что у полицейских уходит целое расследование. В данном случае, есть ли следы магии в двух убийствах.
Малфой, естественно, не совсем понимал, зачем они изучают все эти документы и доказательства, а спросить у Тома не было никакой возможности, их ни разу не оставили вдвоем, а эта болтушка-детектив вообще пялилась на него все время (с каким удовольствием он наложил на нее Обливиэйт!).
- Все дело в погибших, - ответил наконец-то Том на невысказанный вопрос Драко. – Они похожи, словно братья. Жуткое зрелище, - хрипло добавил Марвел.
Блондин удивленно взглянул на него.
- Все молодые, светловолосые и светлокожие мужчины с тонкими чертами лица. Черт! – воскликнул вдруг Том. – Когда я зашел в прозекторскую… Можно подумать, что это ты лежишь там, на столе.
Драко вздрогнул и уставился на Марвела, пораженный таким проявлением чувств.
- Но я-то здесь, - как-то неловко проговорил блондин. – И со мной все в порядке.
«Неужели за меня испугался?» - сердце Драко сладко заныло при мысли, что Том за него беспокоился.
- И слава Мерлину, - улыбнулся Том, - но нужно было убедиться, что эти смерти не носят магический характер. К счастью, там нет и намека на магию. Хотя, - тут же нахмурился Марвел, - какой-то урод режет молодых парней, какое уж тут счастье!
- Его ищет весь Скотленд-Ярд, - Драко осмелел и положил Тому руку на плечо, - я уверен, его поймают.
- Надеюсь, - согласился Том, - но упускать из виду это расследование все же не стоит.
Драко серьезно кивнул.
- Вернемся в отдел, - предложил он, - узнаем, как дела у остальных.
- Верно. В конце концов, один из троих убит с помощью магии, и мы должны узнать, кто это сделал, - жестко сказал Том.


- Я не могу здесь ничего найти! – раздраженно воскликнул Андрас после часа напряженного изучения места, где полиция обнаружила труп.
Мерри и Эккерли вели себя тихо, как мыши, пока Тибор, используя свой талант Следопыта, пытался «учуять» здесь магию.
- Значит, либо это убийство не имеет никакого отношения к магии, либо его убили в другом месте и перенесли сюда, опять-таки, без помощи магии, либо это вообще не убийство, - выдал версии Брет.
- Мы не продвинулись ни на шаг, - подытожил Джон, но, заметив нахмуренные брови венгра, поднял руки в защитном жесте. – Я тебя ни в чем не обвиняю, старик.
- Похоже, нам придется сильно расширить район поисков, - сказал Тибор.
- Почему ты так уверен, что этот несчастный стал жертвой мага? – поморщился Эккерли. – Может, у него случился сердечный приступ, поэтому и повреждений на теле нет.
- По данным отдела контроля за неправомочным использованием волшебства, всплеск магии в этом районе был очень сильным, - меланхолично напомнил Джон. – Как при использовании Непростительных. И колдовали при этом незарегистрированной палочкой, что уже наводит на определенные мысли.
- Да помню я, - досадливо махнул рукой ирландец. – Может, какой-то хмырь наложил на надоедливую тещу Империо, а мы тут паримся, делая за магловскую полицию их работу!
- Во-первых, - заметил Джон, - не всякий «хмырь» осилит одно из Непростительных. Во-вторых, применение Империуса даже против самой надоедливой тещи в мире все равно наказывается Азкабаном. Не хочешь работать, так и скажи, - рассмеялся Мерри.
- Если тебе не терпится занятся личной жизнью, это еще не повод плевать на свои обязанности, - Андрас явно не разделял веселья Джона. – Особенно, когда речь идет о человеческой жизни.
Эккерли пристыжено кивнул.
- Ты прав, - согласился он. – Просто эта неделя меня вымотала. Где предлагаешь искать дальше? – спросил он, посерьезнев.
- Маги отдела по контролю дали погрешность в девятьсот футов*. Пойдем на север, к Рыцарскому мосту, не дальше. Потом будем двигаться по часовой стрелке, - распорядился Андрас. – Непростительные – это не какой-нибудь Петрификус. Уж в радиусе девятисот футов их след я уловить смогу.


Отправленный к Рону Джастин последнего дома не застал. Осталось только гадать, куда рыжий отправился с утра пораньше вместо того, чтобы прибыть на работу.
Финч-Флетчли решил друга не ждать и заняться поручением в одиночестве. В конце концов, ему досталось самое легкое задание.
В общем, Джастину пришлось все делать самому: узнавать имена патрульных, нашедших тело, и их адреса (выяснилось, что их смена уже закончилась, и они разошлись по домам), придумывать, зачем, собственно, он этих патрульных ищет, и стирать память тем, от кого он получил информацию (на всякий случай).
Допрашивать полицейских ему тоже придется в одиночку.
«Мерлин, сделай так, чтобы они были дома. А не уехали на рыбалку или загородный пикник!»
Мерлин, похоже, услышал немые молитвы мракоборца, потому что: во-первых, оба патрульных жили недалеко от полицейского участка, во-вторых, как минимум один из них был дома и бодрствовал.
Дверь в ответ на звонок открылась быстро, и перед Финч-Флетчли предстал добродушный полноватый мужчина в рубашке и джинсах.
Кое-как объяснив цель своего визита, парень получил приглашение в дом. К счастью, этот сотрудник полиции не отличался подозрительностью.
- Не беспокойтесь, сэр, - улыбаясь, сказал Джастин, - я не отниму у вас много времени.
- На вашем месте я не был бы так в этом уверен, - выдал вдруг патрульный. – Я, наоборот, думаю, что нам предстоит провести вместе мно-о-о-го времени.
Финч-Флетчли удивленно обернулся на эти слова и успел заметить недобрую усмешку, исказившую приятные черты лица мужчины, прежде чем его накрыла темнота.
Рывка аппарации мракоборец уже не почувствовал.


____________________________________________
*девятьсот футов – 274,32 метра.

Гермиона в очередной раз за это утро мечтательно замерла над чашкой кофе. Она вспоминала вчерашний ланч и время, замечательно проведенное в компании интересного собеседника. Девушка подумала о том, что здорово было бы все повторить.
От утренних мечтаний ее отвлекало настойчивое жужжание телевизора. Диктор с приличествующим случаю серьезным выражением лица рассказывал об очередном криминальном происшествии – убийстве, произошедшем практически в центре Лондона.
Гермиона нахмурилась и покачала головой: более неподходящего репортажа для создания утреннего настроения зрителям показать не могли. Девушка призвала пульт с помощью «Акцио» и выключила надоедливый ящик.
В окно влетела знакомая карликовая сова Рона. Сычик приземлился на стол рядом с чашкой и нетерпеливо запрыгал на одной лапке, тряся письмом.
Гермиона хмыкнула: Сычик прилетел в четвертый раз за два дня. Первое письмо было от Рона, в котором ее горе-жених сообщал ей, что его выписывают и, как ни в чем ни бывало, просил встретить героя из больницы. Это письмо она просто проигнорировала.
Второе – пришло от мамы Рона, когда тот уже находился в Норе. Через каждую строчку в письме миссис Уизли сквозило искреннее удивление от того, что Гермиона не появляется уже несколько дней.
Грубить миссис Уизли не хотелось, хотя Герм была все еще очень зла. В конце концов, мама Рона не виновата в том, что ее сын в отношениях с женщинами настолько бестолков. Тем не менее, она написала Молли Уизли коротенькое письмо о том, что в настоящий момент она Рона видеть не хочет по причинам, которые прекрасно последнему известны.
Третье письмо сова принесла от Джинни. Видимо, Рон или миссис Уизли решили через нее пристыдить Гермиону. Это рассердило Грейнджер не на шутку. Джинни Уизли была ее подругой, насколько Гермиона вообще при своем интеллекте могла какую-либо девушку назвать настоящей подругой. От Джинни у нее секретов не было, и Гермиона, мысленно усмехнувшись, описала ей, что произошло вчера между ней и Роном. И вот, четвертое письмо. Интересно, от кого?
Она отвязала, наконец, кусок пергамента от лапки Сычика. Уставший совенок, радостно ухнув, растянулся на столе.
Письмо оказалось от Рона и содержало в себе кучу извинений. Их было так много, что создавалось впечатление, будто парень сам не понимает толком, за что, собственно, он извиняется.
Гермиона устало вздохнула и подперла щеку кулаком. Пришло время серьезно подумать о том, как дальше строить свои отношения с Роном. Почему-то в последнее время он кажется девушке слишком громким, утомительным и неинтересным. В школе их отношения выглядели само собой разумеющимися: они столько пережили вместе. Гарри всегда видел в ней только друга, поэтому Рон был логичным выбором, тем более, что другие вырианты отсутствовали.
Но сейчас обстоятельства изменились. Дело даже не в том голубоглазом красавце, который явно в ней заинтересован. Проблема в том, что ее собственный интерес к Рону явно угас. А проблема ли? Юношеская любовь прошла, это случается. А что осталось? Привычка? Привязанность? Об этом нужно было серьезно поразмышлять, прежде чем что-либо Рону ответить.

~*~*~*~

Первое, что увидел Драко, ступив из лифта на знакомые темные плиты второго уровня Министерства, был улыбающийся Том Марвел, беседующий с… ух, ты! Ремус Люпин!
«Интересно, а крестный знает, что его драгоценный оборотень вернулся?»
Драко не без ревности отметил, что Люпин и Том беседуют, как старые и хорошие знакомые, даже друзья, и Марвел тепло улыбается оборотню. Люпин же выглядел не в пример лучше, чем три года назад.
Вот Том особенно близко наклонился к оборотню и что-то ему сказал, отчего Люпин улыбнулся и кивнул. Сейчас, глядя на оборотня, Драко, пожалуй, понимал, что в нем могло так зацепить Северуса Снейпа: весь облик Люпина излучал необыкновенную доброту и тепло – то, чего на протяжении всей жизни крестному так недоставало.
Ну ладно, с крестным и его одержимостью оборотнем все понятно, но Тому-то что от Люпина понадобилось?
Драко так увлекся наблюдением за Марвелом и Люпином, что не заметил, как к нему подошел Эккерли.
- Интересный кадр, - раздался у Малфоя над ухом голос ирландца, - знаешь его?
- Разумеется, - Драко быстро пришел в себя, - и ты его знаешь. Это Ремус Люпин.
- Профессор Люпин? – Эккерли был искренне удивлен. – А он отлично выглядит!
Малфой взглянул на Брета. На лице коллеги читался исренний интерес к бывшему профессору ЗОТИ. Драко хмыкнул.
- Думаешь, Том с ним консультируется? По поводу оборотней? – спросил Эккерли.
Блондин почти незаметно облегченно вздохнул. Как же он сразу не догадался, глупый ревнивец!
- Наверно, уж кто-кто, а Ремус Люпин об оборотнях должен знать все, - усмехнулся он.
Брет покивал, глядя на своего бывшего преподавателя.
- Пойду, поздороваюсь, - решил ирландец и направился к беседующим.
Драко только головой покачал. Вряд ли Эккерли здесь что-то светит: крестный слишком большой собственник и ревнив к тому же.


- Парни, вы не представляете, как я рад вас видеть! – Финч-Флетчли выглядел так, будто собирается их обнять.
Том улыбнулся, а Драко вопросительно приподнял бровь.
- Без вас на нас свалилось в два раза больше работы, а уж количестве бумаг я и не говорю, - он махнул рукой на свой стол, заваленный кучей пергаментов. – Нам вподмогу даже прислали пару курсантов, но они мало что могут. К тому же, - он хихикнул, - они боятся Грозного Глаза до дрожи в коленках.
Словно услышав свое имя, начальник материализовался в дверях штаб-квартиры.
- А, наконец-то, - удовлетворенно хмыкнул Грюм, увидев Тома и Драко, - Вот и вы. У нас тут, знаете ли, работы полно.
- Аластор, - осадил его Марвел, - прежде чем ты припряжешь нас ко всей этой бумажной волоките, на пару слов, - и кивнул в сторону кабинета Грюма.
Здоровый глаз Грюма недобро зыркнул на Тома.
- Я знаю, что ты хочешь мне сказать, - проскрипел старый мракоборец, - но изволь, - и проковылял в кабинет.
Том вошел следом за ним и плотно закрыл дверь.
- Чего это они? – удивился Джастин.
- Просто Том хочет напомнить ему, что у нас вообще-то дела в другом месте, - мягко произнес неизвестно когда появившийся Тибор, - и что кое-кто из вас едет с нами, - он кивнул Драко.
- А, точно, - воскликнул Брет и хлопнул Малфоя по плечу, - ты же отправляешься оборотней ловить! Жаль, что они не все такие, как профессор Люпин, - он мечтательно вздохнул.
- Это точно, - закивал без всякой задней мысли Джастин, - профессор очень хороший! А чего ты вдруг онем вспомнил?
- Так он был здесь сегодня! – Брет похлопал Джастина по плечу. – Совсем ты, друг, в своих бумажках утонул!
- Это верно, - тяжело вздохнул Джастин, - вот уж не думал, когда на работу пришел, что придется такое количесвто бумаг разбирать!
- Я думаю, никто из нас не ожидал этого, - усмехнулся Малфой.
- Э, а, может, мы тоже с вами поедем? – выдал Брет Тибору. – А то меня под этой писаниной скоро похоронят!
Венгр засмеялся.
- Ты считаешь, что с нас отчетов о работе никто не требует? – вопросил он. – Нет, приходится каждую неделю подробно отписываться.
- Блин, - расстроился Эккерли, - нет в мире совершенства!
- Открой свое дело, - предложил Драко, - и не придется о каждом шаге начальству докладывать.
- Это да… - разулыбался ирландец.
Дверь кабинета шефа распахнулась, оттуда вывалился Грюм.
- Пиши заявление о переводе в группу Марвела, - сказал он Драко и вернулся к себе.
Малфой просиял.
- Чего это он такой радостный? – удивился ирландец. – Я думал, он не хочет тебя отпускать?
- Он и не хотел, - улыбнулся Том, - но я предложил ему альтернативу.
- Джон остается? – спросил Тибор.
Том кивнул.
- Ему это не понравится, - заметил венгр.
- Это его проблемы, - пожал плечами Том.


Тибор оказался прав: Джону очень не понравилось, как поступил Марвел. Конечно, Том не виноват, это белобрысый запудрил ему мозги, Джон был уверен в этом.
Ну, ничего. Еще не вечер. Они еще не уехали. У Мерри появилась идея, как сделать так, чтобы заставить Тома остаться. А пока, для вида, можно и согласиться с его решением.


- Ты же понимаешь, что если возмешь Драко с собой, тебе придется что-то решать? – сказал Тибор Тому, когда они вечером возвращались домой.
- О чем ты? – изобразил недоумение Том.
- Ты прекрасно знаешь, о чем я, - рассердился венгр, - он же влюблен в тебя, это видно.
- Ты забываешь, Андрас, Драко не знает, кто я, - напомнил Марвел.
- А ты не допускаешь мысли, что Малфой мог заинтересоваться тобой, как Томом Марвелом? – хмыкнул Тибор.
- Ты думаешь? – в голосе Тома прскользнула надежда.
- Когда дело касается тебя самого, ты удивительно слеп к чувствам других, друг мой, - почти по-отечески заметил венгр.

~*~*~*~

Утром штаб-квартира мракоборцев была похожа на потревоженный улей.
Том уже не в первый раз проклял тот момент, когда решил вернуться и помоч Грюму в поимке Лестрейнджей. Пока они не уехали, Грюм с подачи Министра имеет право привлекать его к работе в случае любого ЧП и бессовестно этим пользуется. Судя по «шухеру» в штабе, и впрямь случилось что-то экстраординарное.
- У нас убийство! – почти радостно сообщил Эккерли, едва Марвел переступил порог штаб-квартиры.
- И кого «у нас» убили? – вопросил Том.
- У нас – никого, - отмахнулся Брет. – Жертва – какой-то молодой магл. Но вот способ убийства... – он многозначительно помолчал.
- Как будто его убили Пожиратели! – выпалил Финч-Флетчли.
- Внимание! – раздался голом Грюма. – Вот что нам известно: труп был найден магловскими полицейскими сегодня в пять утра в Кенсингтоне. По предварительным данным, на теле нет никаких повреждений. Кроме того, - добавил он, - сотрудники отдела по неправомочному использованию магии зафиксировали сильный магический всплеск в том районе, гда обнаружен труп.
- Судмедэксперт полиции уже провел вскрытие? – спросил Тибор.
- Нет, - ответил Грюм. – И это хорошо. У нас есть возможность проконтролировать процесс.
- Зачем? – удивился Джастин.
- Затем, - ответил за Грозного Глаза Том, - что если этот неизвестный магл был убит Пожирателями, то вполне возможно, что к нему применяли Круциатус.
- А если так, - добавил Малфой, - то представляешь, в каком состоянии его внутренние органы?
- И что будет с экспертом, который это увидит… - поддержал их Брет.
- Ладно, прервал Грюм. – Все всё поняли, надеюсь. Марвел и Малфой, проконтролируйте вскрытие. Возможно, мы зря дергаемся. Но если нет, сделайте так, чтобы эксперт забыл о том, что видел.
- Тибор, Мерри и Эккерли, за вами – место, гда нашли тело, - продолжал раздавать указание Грозный Глаз. – Постарайтесь обнаружить следы.
- Финч-Флетчли, Уизли… А где Уизли? – осекся Грюм.
- Я его сегодня не видел, - пожал плечами Джастин.
- Он что, решил, что находится в бессрочном отпуске? – прорычал Грюм. – Отправляйся к нему домой, - велел он Джастину, - вытаскивай его из кровати и вместе расспросите полицейских, которые нашли тело.
Грюм обвел глазами подчиненных.
- Вы еще здесь?! – рявкнул он.
Мракоборцев выдуло из штаб-квартиры со скоростью света.

Северусу это решительно не нравилось, более того, он был обеспокоен. То, что рассказали ему Поттер, а затем и сам Ремус не на шутку взволновало его.
Все три года их разлуки Ремус исправно принимал Волчье зелье, приготовленное во Франции по рецепту Снейпа. Но в последнее время воздействие этого снадобья на организм Люпина странным образом изменилось. Собственно, изменения начались давно, еще три года назад. После пережитой Ремом Авады (да-да, Поттер больше не являлся исключением в своем роде) его волк, как-будто, ослаб и уже не проявлял в полнолуние агрессивности, свойственной оборотням. Поэтому, еще до исчезновения Люпина Северус разработал более подходящий вариант зелья, которое оборотень все эти годы и принимал.
В последнее же время полнолуния у Рема проходили и вовсе странно и не походили одно на другое. Некоторые из ночей Люпин помнил довольно смутно, мог только сказать, что волк был слишком слаб, чтобы вообще что-либо делать.
Иногда, наоборот, в звере просыпалась дикая жажда крови, которую почему-то не сдерживало зелье. Но, к счастью, и в такие моменты волку не хватало сил, чтобы на кого-то напасть.
Некоторые ночи Рем не помнил вообще: он и его волк просто выключались на те часы, что в небе безраздельно властвовала полная луна.
Все это настораживало Северуса, беспокоило, выводило из себя, потому что он не мог понять, что происходит с любимым. Пока не мог, но собирался это выяснить в самое ближайшее время.
Проблема в том, что Ремус был единственным оборотнем, пережившим Смертельное проклятие. Снейп еще тогда выдвинул идею о том, что причина как раз в ликантропии. Фактически, в теле Рема находились два существа, пусть второе и показывалось лишь на несколько ночей в месяц. Эта теория требовала осмысления, и у Северуса в течение трех лет было время, чтобы над ней подумать.
Он предположил, что губительное воздействие проклятия как бы распределилось между двумя существами в теле Люпина – волком и человеком, оказав наибольшее влияние на того из них, кто слабее. В данном случае Северус был уверен, что «слабым» оказался волк, ведь Ремус боролся с ним всю жизнь и довольно долгое время «травил» зверя зельем. Совершенно уверен, потому что, будь в их тандеме главным волк, Ремус был бы таким же, как Грейбек. Но, несмотря на то, что на три дня в месяц зверь почти завладевал Люпином, он чудовищем не был никогда.
Если эта теория верна, возможно, волк Люпина так и не оправился от смертельного проклятия. Отсюда – провалы в памяти, слабость и агрессивность умирающего зверя. А если волк Рема настолько слаб и находится при смерти, то у Снейпа появился наконец-то реальный шанс избавить самого дорогого человека на этом свете от проклятия, мучившего того всю жизнь. От таких перспектив просто голова шла кругом. Но торопиться не стоило. Все эти предположения требовали проверки, но зельевар отнюдь не собирался использовать любимого в качестве подопытного кролика (или, скорее, волка). Однако некоторые анализы сделать все же следовало.

~*~*~*~

Он смотрел в удаляющуюся спину Тома и в ярости сжимал кулаки. На глаза наворачивались глупые слезы.
Как же это больно, когда тобой пренебрегают!
А кто в этом виноват? Этот белобрысый гаденыш, без сомнения!
Джон все-таки осмелился задать Тому вопрос, зачем им нужен Малфой?
«Пригодится», - вот и весь ответ.
Все ясно, Том больше не считает Джона достойным доверия, не хочет делиться с ним планами. Все из-за того, что в его жизни появился кто-то важнее.
Мерри был ослеплен ревностью и, как это часто бывает, не отдавал себе отчета в том, что его выводы могут быть далеки от реальности.
На самом деле, Том вообще не думал о Малфое. В это утро все его мысли были заняты Талисманом. Ему показалось несколько странным, что тема поездки Драко так волнует Мерри. У Джона был такой странный взгляд, словно у побитой собаки. Но Тому было не до проблем Джона с Малфоем, он не собирался менять одного на другого и считал, что они прекрасно сработают вчетвером. Поэтому на вопрос Джона он ответил легкомысленное «Пригодится» и отмахнулся от этой темы.
Собственно, он и сам не мог понять, зачем ему нужен Драко. Он не мог разобраться в своих чувствах еще тогда, до изменений. А уж сейчас… В его голове слишком много чужих мыслей, чтобы адекватно воспринимать интерес к кому-либо и понять, любовь это, симпатия или просто влечение тела.
Но сейчас важен был Талисман. Он не взял его с собой, оставил там, в деревне, спрятав, и всю последнюю неделю не находил себе места от беспокойства, практически не обращая внимания на окружающих, не замечая, что творится с Джоном.
Он бесился из-за медлительности колдосестры на выписке, про себя костеря больничные бюрократические проволочки.
А потом он увидел ее… и забыл, как дышать…

~*~*~*~

Беллатрисса торжествовала. Воплотить ее затею в жизнь оказалось куда проще, чем она думала. И вот уже второй час она сидит в приемном отделении госпиталя Святого Мунго, там, где на регистратуре проходит выписка.
Бюрократия – удел не только магловского общества, но и магического. Разница состоит лишь в скорости заполнения медиками документов: взмахом палочки это делается намного быстрее, да и надписи получаются не в пример разборчивее.
Должно быть, торжествующая улыбка на губах человека, ожидающего в приемном отделении новостей о своих близких, попавших в госпиталь, или пришедшего на прием к колдомедику с какой-то хворью, смотрелась престранно. Но Белла просто не могла ее удержать. Особенно, когда мимо прошел Артур Уизли, даже не обратив на нее внимания. Член Ордена Ощипанной Курицы и ветеран гражданской войны прошел мимо Пожирательницы Смерти, с которой не единожды встречался лицом к лицу в схватках, и не узнал. В Последней Битве она чуть не убила его жену... и не узнал. Определенно, сегодня был ее день.
Сердце вдруг застучало сильно-сильно. Женщина не могла понять, что происходит, пока не увидела Его. Он стоял к ней спиной, но во всей фигуре, движениях, голосе было столько знакомого!
Белла с трудом заставила себя оставаться на месте, судорожно вцепившись в ручки кресла. «Обернись, ну, обернись же», - беззвучно молила она неизвестного, так похожего на ее мечту. И мольбы ее были услышаны.
Удар сердца…
Их вгляды встретились… Все окружающие звуки пропали…
Удар…
Кто опомнится первым?
Она облизнула губы. Его ноздри расширились, словно он был зверем, который узнал своего по запаху.
Удар…
Рядом раздался чей-то плач, вслед за которым вернулись все остальные звуки.
Он отвлекся – зрительный контакт был потерян.
Белла опомнилась и аппарировала из госпиталя.

Она не отправилась сразу в замок, а, совершив для подстраховки несколько аппараций, оказалась в лесу, в полумиле от их убежища.
И здесь одна, она расхохоталась, словно умалишенная. Она радовалась, как девчонка, кружилась, смеясь и не сдерживая свои эмоции.
«Это он! Он жив! Он опять сумел обмануть всех и выйти победителем! Старый дурак мертв, Поттера нет, а Он есть!»
Белла остановилась на мгновение.
«Конечно, это он взял Талисман! Обманул всех: и Пожирателей, и Грюма, и увел артефакт прямо у них из-под носа»!
Сквозь оглушительную эйфорию торжества вдруг прокралась одна мысль: «Почему за все три года он ни разу не вспомнил обо мне?»
Отмахнувшись от этого вопроса, словно от назойливой мошки – слишком большой была радость – она направилась к замку. Естественно, говорить кому-либо о Нем она не собиралась. Необходимо было скорректировать планы. Ей больше не нужны сведения о Талисмане, да и в ритуале нет надобности. А мракоборец-заложник пригодится, чтобы привлечь Его внимание.

Она ворвалась в замок, словно вихрь. Оказывается, ее ждали.
Рабастан накинулся на нее чуть ли не с кулаками.
- Где ты была?! – зарычал он.
- Успокойся, Бастан, - Белла не собиралась пасовать перед его напором, - мне надоело сидеть без дела, и я решила приблизить осуществление наших планов.
Лестрейндж побагровел.
- Каким же образом, интересно знать?! – заорал он, - Наведя на наш след мракоборцев?!
- Не ори, - огрызнулась Белла, - мы сидим здесь, словно мыши в норе, боясь высунуть нос наружу: «Ах, ужасный Грюм нас поймает!» - визгливо пропищала она, скривив красиво очерченный рот.
- А правда в том, - в голосе женщины снова появились стальные нотки, - что эти министерские крысы не видят дальше своего носа. Я убедилась в этом сегодня сама, два часа проведя в многолюдном отделении Святого Мунго. Артур Уизли прошел мимо меня, даже не повернув головы, и толпа мракоборцев меня не заметила. – Она жестко усмехнулась, - Они слишком уверены в себе, думая, что мы боимся. Сейчас они правы, но нужно это изменить.
Мужнин братец вцепился в нее, как клещ.
- Что ты делала в Мунго? – подозрительно, но уже спокойнее спросил он.
Стоявший рядом Берк внимательно слушал их разговор.
Скрыть, скрыть правду! Не выдать себя и Его!
Белла равнодушно дернула плечиком.
- Хотела посмотреть, с кем мы имеем дело, - ответила она. – Ничего особенного. Зеленые юнцы, из которых опыт боевых действий есть только у Драко и Уизли. Причем последний всю войну прятался за спину Поттера. Остальные даже не знают, какого цвета Авада.
- Откуда ты знаешь? – хмыкнул Рабастан.
- Я не встречала никого из них в бою, - жестко ответила женщина.
Рабастан Лестрейндж с уважением и как-то по-новому посмотрел на жену своего брата, словно увидев в ней ту, прежнюю Беллатриссу, которая наводила ужас на весь магический мир.
- Чего мы ждем, Рабастан? – вывел его из раздумий голос Беллы.
- Что ты предлагаешь? - хрипло спросил он.
- Я предлагаю провести захват сегодня, - резко ответила она. – Хватит трястись от страха и гнить заживо в этом клоповнике! Напомним миру о себе, пусть боятся!

~*~*~*~

Убийственный дождь…
Ледяные капли обжигают разгоряченную кожу каленым железом…
Он идет по тротуару, не давая себе труда обходить лужи.
Вода стекает по его лицу, капли ползут за воротник… холодно… жарко…
Он идет прямо, не разбирая дороги.
Поздние прохожие сторонятся его, словно чувствуя угрозу, но он даже не замечает их. Он уже увидел цель и преследует ее.
Он переполнен ненавистью и вожделением, но его забавляет мысль о том, что жертва не ведает о своей участи. Его цель выглядит так невинно: огромные серые глаза, светлые, почти белые, волосы, изящная худощавая фигура, но он-то знает, насколько внешность обманчива.
Сегодня еще один обман раскроется, еще одним лжецом на земле станет меньше…

… Глухой тупик…
… Крик ужаса…
… Страх на прекрасном лице…
… Вспышка серебрянного света на остро заточенном клинке…
… Расширенные от боли серые глаза…
… Темно-красные капли сливаются с грязными потоками дождевой воды…
… Тяжелое дыхание… Безумная улыбка…
… Минус один…

~*~*~*~

Он шатался по лондонским улицам до полуночи, промок до нитки, но выхода из ситуации так и не придумал. Одиночество и проливной дождь оказались плохими советчиками.
После возвращения Том уже час метался по квартире и не мог решить, что делать дальше. Он не стал забирать Талисман из тайника в Коустоне, решив, что никто из Пожирателей не догадается искать там снова после неудачи.
- Узнала, она точно меня узнала, - бормотал он, как заведенный, - да она, наверно, и ждала меня. Но как догадалась?
Он горько рассмеялся и плюхнулся в кресло.
- Имя. Ну, конечно, имя! Беллатрисса, может, и чокнутая, но она отнюдь не глупа. Услышала имя и сопоставила.
- Черт, вот же кретин! Тупой позер! – обозвал сам себя молодой мужчина. – Назвался бы Джоном Смитом, проблем было бы меньше!
- Я думал, Джон Смит – это американское имя, - подал голос молчавший до сих пор Тибор. Он уже почти час наблюдал за истерикой друга и совершенно не представлял, как его успокоить.
- Какая, нахрен, разница! – взорвался Том. – Важно, что Беллатрисса Лестрейндж узнала мое лицо и поняла, что я узнал ее также.
- Боишься, что это может спровоцировать ее на активные действия? – задал резонный вопрос венгр.
- Уверен, - нахмурился Том, - знать бы еще, на какие. Но нет, - парень по старой привычке устало потер переносицу, - я боюсь не этого. Как ни эгоистично звучит, я боюсь, что все узнают обо мне.
- Ну и что, - пожал плечами Тибор, - тебе-то какое дело? Живи, как жил.
- Как жил? - протянул Том. – Беллатрисса ведь, наверняка, думает, что я – это возродившийся в очередной раз Волдеморт.
- Ну, она не так уж и далека от истины, - еле слышно пробормотал Андрас.
- Ты издеваешься, что ли, - возмутился Том. – Ты хоть представляешь себе, какая истерика начнется в магическом мире Англии, стоит, скажем, «Пророку» напечатать статью с заголовком: «Волдеморт вернулся!»?
- Тогда ты просто расскажешь всем правду, - улыбнулся Тибор, явно не разделяя беспокойства друга. – К тому же, на твоей стороне Министр.
- Правду никто не услышит, - устало проговорил Марвел, - люди охотнее верят плохим новостям, чем хорошим, и склонны поддаваться панике. Что до Министра, то магический мир уже не так слепо верит Министерству после того, как Корнелиус Фадж целый год замалчивал правду, обманывая всех и позволяя Волдеморту делать все, что тот хотел.
Андрас подошел к другу и успокаивающе сжал его плечо.
- Не думаю, что все будет настолько плохо, как ты ожидаешь, - сказал он. – Беллатриса Лестрейндж – сумасшедшая убийца. Таким, как она, веры нет, и не будет, - венгр хмыкнул. – Самое плохое, что может случиться – люди решат, что ты побочный сын Темного Лорда.
Марвела аж перекосило от отвращения.
- Спасибо, друг, утешил, - ехидно сказал он.
Венгр отступил на шаг и внимательно посмотрел на напарника.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - тон его стал серьезным. Если Беллатрисса Лестрейндж откроет рот и попытается донести до мира версию о возрождении в твоем лице ее ненаглядного Лорда, нужно будет нанести упреждающий удар и заткнуть ей рот.
Том посмотрел в глаза друга.
- Послушай, - начал оправдываться он, - ей все равно не выжить. Даже этот энтузиаст-мракоборец Грюм понимает, что поймать Лестрейнджей – это не самое трудное. Проблема в том, что удержать их за решеткой будет невозможно, учитывая, что практически все дементоры уничтожены. Азкабан больше некому охранять. И потом, вспомни о Приказе.
О, да, Тибор помнил о нем. Приказ номер сто Международного магического трибунала в Брюсселе, или «Сотый приказ», как его называли мракоборцы. Этот Приказ позволял им при поимке особо опасных сторонников Волдеморта убивать последних при оказании малейшего сопротивления. Приказ, разумеется, содержал кучу оговорок, уповающих на права человека, но только через весь документ красной строкой проходила мысль о том, что некоторых Пожирателей Смерти живыми лучше не брать. Список этих «некоторых» был составлен тем же трибуналом и включал пятнадцать имен. Большинство из них участовали в Последней битве, многие входили в так называемый «внутренний круг» Темного Лорда. Естественно, имена Лестрейнджей и Грейбека находились на вершине этого списка, который к настоящему дню сократился до семи человек. Нужно ли упоминать, что Пожиратели, имена которых вычеркнуты, были убиты при задержании?
Да, Андрас помнил о Приказе.
- Ты хочешь ее убить? – хрипло спросил он.
Том дернулся, словно от удара.
- Я хочу ее нейтрализовать… Что ты на меня так смотришь? – вскинулся он.
- Я просто пытаюсь понять, - поджал губы Тибор, - с кем говорю сейчас: с тобой, или с твоей темной половиной?
Плечи Тома поникли.
- Андрас, ты знаешь меня, как облупленного, от ушей до самых кончиков пальцев.
При этих словах Тибор слегка покраснел.
- Нет никакой второй темной половины, продолжал Марвел. - Только я. Просто я давно утратил иллюзии по поводу людского благородства и веры во всеобщую любовь. Судбьа дала мне это лицо, и я хочу прожить с ним спокойно до конца своих дней.
- Да, я, черт возьми, понимаю и знаю тебя! – взорвался венгр, но тут же перешел на громкий шепот, - но моральная сторона, о ней ты подумал?
Тибор подошел к другу почти вплотную и схватил его за плечи.
- Что бы ты ни говорил, но это будет убийством. Потому что она не будет сопротивляться тебе. Любому другому мракоборцу – да, но не тебе.
Том покраснел и нахмурился, признавая правоту друга.
- Тогда я не знаю, как мне поступить, - пожаловался он Андрасу.
В этот момент он напоминал Тибору того немного испуганного семнадцатилетнего мальчишку, которого венгр увидел первый раз в Дурмстранге. Из-за вот этого его выражения полной беззащитности в огромных каре-зеленых глазах по нему сходила с ума половина парней школы.
Андрас успокаивающе погладил друга по плечам: - Мы что-нибудь придумаем, - уверил он Тома, - обязательно придумаем.

~*~*~*~

Джон расположился на диване в своем гостиничном номере, сгорая от нетерпения.
Он уже не мог ждать, слишком сильным было возбуждение.
Он прикусил губу, рука потянулась к резинке пижамных штанов.
«Нет, еще рано».
Он глубоко вздохнул и улыбнулся.
В дверях ванной комнаты появился Том, почти полностью обнаженный. Капельки воды стекали по его загорелой коже, и маленькое полотенце, кое-как державшееся на мускулистых бедрах, не могло скрыть его возбуждения.
- Я уже заждался, - голос Джона был хриплым, в нем сквозило неприкрытое желание.
Том улыбнулся, медленно провел рукой по груди вниз, дотронулся до полотенца и приблизился к сидящему мужчине.
Джон беспокойно заерзал на диване, его возбужденный донельзя орган задергался, отвечая развратному поведению любовника. Мерри в мгновение ока избавился от досадной помехи в виде пижамных брюк и обхватил рукой подрагивающий ствол.
- Давай же, малыш, - еле дыша, проговорил Джон, - сними его, я хочу видеть тебя.
Том не стал мучить Джона и быстрым жестом сдернул с бедер мешающую тряпку, отшвырнув ее прочь.
Сидящй на диване мужчина задохнулся от потрясающего зрелища обнаженного и возбужденного Тома, стоящего так близко. Он представлял себе его сотню раз, но сейчас картина была просто крышесносной.
Ему хватило нескольких секунд и пары движений руки, чтобы кончить, закрыв глаза и застонав от нахлынувшего волной наслаждения.
Когда Джон немного отдышался и открыл глаза, в комнате уже никого не было.
Мерри в бессильной злобе ударил кулаком по диванной подушке, на глаза навернулись слезы.
Вот так всегда. Он обречен довольствоваться лишь иллюзией, плодом собственного волшебства, к которой нельзя прикоснуться, нельзя почувствовать запах. Умопомрачительная картинка на деле – лишь безголосая пустышка. Она делает его счастливым всего на несколько мгновений, а потом приходит жгучее разочарование, ведь он знает, что все это – обман.
Джон до боли сжал кулаки.
«Скоро все изменится. Скоро ты будешь принадлежать только мне, любимый».
Посреди комнаты опять появилась фигура Тома, почти прозрачная, и Джон снова залюбовался изученным до мельчайших черточек красивым лицом.
«Скоро…».

Гермиона летела по коридору Святого Мунго, рассерженая донельзя на весь мир, вернее, на одного рыжего и бестолкового представителя этого мира. Этот веснушчатый болван, кажется, с момента их знакомства в одиннадцатилетнем возрасте так и не поумнел. Тот факт, что он сейчас знает на память на десяток заклинаний больше, чем до поступления в Хогвартс еще не признак ума!
Как же она была зла!
На что он надеялся, интересно знать! На то, что она падет к его ногам, восхищенная его героизмом?!
Сделать предложение в больничной палате! Без кольца! Как будто не замуж зовет, а в «Дырявый котел», попить эмбирного эля!
Гермиона, может, и не была особо чувствительной барышней, падающей в обморок от предложения руки и сердца, но ее глубоко обидело то, как несерьезно Рон отнесся к своему предложению. Как будто, все уже решено, осталось только формальность соблюсти, произнеся дежурную фразу: «Выходи за меня».
Гермиона Грейнджер была расстроена, зла и неслась к выходу, не замечая никого и ничего вокруг. А зря…
Преодолев очередной поворот, она со всего размаху впечаталась в идущего навстречу Тибора. Столкнувшись с парнем, Гермиона чуть было некрасиво не шлепнулась на задницу прямо посреди коридора, однако Андрас не дал ей упасть, осторожно обхватив двумя руками за талию.
Девушка сердито уставилась на него, но, заметив удивленный и чуть насмешливый взгляд парня, поняла, что сердится на обладателя этих голубых глаз решительно невозможно. Да и не за что, собственно, ведь это она была невнимательна.
Она осторожно высвободилась из его объятий и улыбнулась, показав, что узнала его.
- Привет! – произнес этот парень с легким акцентом и улыбнулся ей в ответ.
«Восточная Европа, - решила девушка, - Болгария, а, может быть, Венгрия или Чехия, ой…», - Гермиона поняла, что уже довольно долго разглядывает практически незнакомого человека, который, кажется, этим разглядыванием ничуть не смущен.
- Гермиона Грейнджер, - серьезно представилась девушка и протянула руку.
- Я помню, - сказал неизвестный. - Андрас Тибор, - парень легко сжал руку Гермионы, и аккуратная ладошка девушки «утонула» в большой руке венгра, - кажется, мы с вашим женихом коллеги.
- Рон мне не жених, - отрезала девушка.
«Почему я так сказала?»
- О! А я думал…, - смутился парень, но заметив, как Гермиона нахмурилась, быстро сказал, - неважно. Я здесь, чтобы навестить друзей и я рад нашей встрече, Гермиона.
- Я тоже. И прошу прощения за допущенную мной неловкость.
- Право, не стоит. Как я уже сказал, я здесь, чтобы навестить своих друзей, но вот незадача, они спят, и я не смогу их увидеть, - венгр немного лукавил, но Гермионе знать об этом было необязательно. – Может быть, вы позволите пригласить вас на чашку кофе?
Гермионе положительно нравился этот парень. Такую изысканную вежливость нечасто встретишь (и уж совсем не встретишь от человека по имени Рон Уизли), так что она практически без раздумий согласилась, решив, что совместный ланч ее еще ни к чему не обязывает. Ну и что, что у этого Тибора такие небесно-голубые глаза…

***

Драко Малфоя наконец-то выписали из больницы на попечение родителей, и Северус смог посвятить все свое время любимому оборотню. Рассказ Поттера о неизвестном недуге Ремуса его крайне насторожил. Он собрался потребовать от Люпина немедленного отчета о его самочувствии.
Но, вернувшись домой, Снейп оборотня там не обнаружил и готов был уже удариться в панику, когда заметил прикрепленную на холодильник записку, написанную таким знакомым аккуратным почерком:
Северус,
Я должен непременно рассказать Андромеде о самочувствии Гарри.
Вернусь к вечеру. Не скучай без меня.
Твой, Ремус.
От этого «Твой, Ремус» на душе зельевара потеплело, словно после холодной зимы, наконец, пришла долгожданная весна.
«Мой, конечно, мой, - думал он, - а раз мой, то никому я тебя не отдам. Никакой неизвестной хвори не позволю тебя у меня забрать, или я не Северус Снейп!».

***

После новостей, принесенных ирландцем, Беллатрисса уже не могла усидеть на месте. Она металась по замку, словно тигрица в клетке, изнывая от желания вырваться отсюда и сделать хоть что-нибудь.
Остатки оборотного зелья Доран истратил во время своей «разведки» и нужно было ждать, пока Рудольфус, этот доморощенный зельевар, приготовит новое. Муженек вообще в последнее время только зельеварением и интересовался, все экспериментировал с чем-то. «Омолаживающее он себе, что ли, варит? – думала Белла каждый раз, как из подвала на весь замок в очередной раз распространялся какой-нибудь мерзкий запах.
А новости ирландца были интересными. По словам Берка, в деревне было восемь мракоборцев, считая Грюма. «И как только посчитать успел, улепетывая?!» Нужно было решать, определяться с объектом.
Одноглазый отметался сразу. Старик будет отбиваться, наплевав на все, а умирать не хотелось.
Драко – опять же, не вариант. Рабастан может думать все, что угодно, но похищать и пытать единственного наследника крови рода Блэков (щенок полоумной дочери Андромеды не считается) она не собиралась.
Остается шестеро, один из которых – член семейки предателей крови, рыжий ублюдок Уизли (этого даже Берк узнал, разумеется, по идиотскому цвету волос). Как же Белле хотелось вынуть ему кишки! Медленно, чтобы он орал, захлебываясь собственной кровью. Из-за таких, как он, она, Беллатрисса Лестрейндж, урожденная Блэк, вынуждена прятаться по лесам в брошенных замках, больше похожих на давно нечищеные конюшни! Но нет, сейчас давать волю ненависти было нельзя. Нужна информация, нужен Талисман, а значит, нужно найти кого-то, кто обладает реальными знаниями. А предсмертными воплями рыжего недоноска можно насладиться потом, когда дело будет сделано.
Трое из бывших в деревне мракоборцев – «темные лошадки». Информатор (под Империусом, разумеется) из этих двоих хорошо знал только одного, некоего Джона Мерри, с которым в свое время учился на одном курсе в Хогвартсе. По словам того же информатора, этот Мерри был иллюзионистом. Значит, чистокровный.
Что бы там ни плел старикашка Дамблдор о замечательных способностях маглорожденных, среди них никогда не будет людей, обладающих истинным даром, будь то создание иллюзий, анимагия, метаморфомагия или умение колдовать без палочки. Этим возможностям, передающимся на генном уровне, просто неоткуда взяться.
Чистокровный или нет, но Джон Мерри рассматривался как один из вариантов, тем более что Берк, оказывается, знал его в лицо. Он и еще двое мракоборцев появились в деревне раньше остальных и вполне могли знать и видеть больше других.
И как назло, двое из троих оказались в Мунго после встречи с милыми шуточками Рабастана и замка. С другой стороны, это вселяло надежду на то, что они не являются сильными противниками.
После наблюдения за больницей круг кандидатов окончательно сузился до двоих человек. Третий, по словам Берка, выглядел слишком здоровым и опасным, чтобы дать себя обмануть и схватить. Остались только этот Мерри и некий Том Марвел.
Услышав это имя, Белла вздрогнула. Она была одной из немногих (если не единственной), кто с самого начала знал настоящее имя Темного Лорда – Томас Марволо Реддл.
Такие похожие имена… Совпадение?
Ей нужно во что бы то ни стало увидеть этого Тома Марвела хотя бы одним глазком! Но оборотного зелья нет, а ждать еще почти месяц, пока Рудольфус сварит еще, она не может.
И Белла решилась на отчаянный шаг: она отправится в Лондон сейчас без оборотного. Естественно, она загримируется и будет очень осторожной.
И никакой магии. Хотя палочку она с собой все же возьмет. Если ее безрассудство приведет ее в лапы мракоборцев, сдаваться им просто так она не собирается, как и отправляться на тот свет в одиночестве.

***

Драко никогда даже подумать не мог, что будет рад тому факту, что его мать уехала на французское побережье с любовником («Наконец-то!»). Несмотря на всю свободу нравов, воцарившуюся в семье, не очень приятно сознавать, что два самых дорогих тебе человека – твои родители – к друг другу абсолютно равнодушны. С другой стороны, о нем и мама, и отец беспокоились всегда, что наглядно продемонстировала последняя неделя. Узнав о ранении Драко, Нарцисса бросила свой отдых и оказалась в больнице едва ли не раньше Люциуса, который никуда из Лондона не уезжал. Миссис Малфой тряслась над сыном не хуже Молли Уизли, поручив домашним эльфам присматривать за ним. Это жутко бесило, потому что длинноухие даже в туалет пытались вслед за ним проскользнуть.
Первый день такая исключительная забота Нарциссы трогала и ничуть его не удивляла. На второй день вызывала уже легкое недовольство, выразившееся в шпынянии ни в чем не повинных домашних эльфов и смертельной скуке человека, которому не давали делать ничего, маломальски опасного (даже молнию на брюках эльф - черт возьми! – застегивал). На третий день Драко от чрезмерной опеки готов был лезть на стену. Страшно подумать, что было бы с Нарциссой, узнай она, за кем в тот вечер охотились мракоборцы. Врать матери Драко никогда не мог, но, к счастью, он был связан министерским приказом о неразглашении тайны следствия. Поэтому Нарцисса не узнала, что ее дорогая сестрица снова замаячила на горизонте, и, убедившись, что сын полностью здоров, спокойно вернулась на ривьеру к этому… как его там… «Неважно».
А важно вот что: несмотря на то, что Джон Мерри и Том выйдут из больницы одновременно, Драко все равно отправляется с ними в Венгрию. Мысль о том, что он несколько недель, возможно, месяцев, будет все время рядом с Томом, заставляла его буквально приплясывать на месте от радости. Оставалось самое трудное – сообщить об этом отцу и не вызвать у того инфаркт или желания засадить сына в один из подвалов Малфой-мэнора до тех пор, пока Сивого и тетушку Беллу наконец не поймают.

***

Андрас заглянул в палату Тома и тут же услышал знакомый хрипловатый голос друга, в котором звучали чуть насмешливые интонации:
- Ты сияешь так, что глазам больно.
Андрас широко улыбнулся и зашел в палату.
-… и улыбка у тебя, как у Чеширского кота из сказки про Алису.
Андрас немного смутился, но улыбаться не перестал. Сегодня был замечательный день, и веселый вид друга, почти оправившегося от полученной раны, это факт только подтверждал.
Он присел на край кровати.
- По дороге сюда я встретил Гермиону Грейнджер.
- Поэтому путь занял у тебя два часа вместо пятнадцати минут? – Том вопросительно приподнял бровь. – Ты обещал быть в двенадцать, а время уже третий час.
- Извини, - вопреки словам, венгр ничуть не выглядел извиняющимся. – Я не удержался и пригласил ее на ланч. Она так мила, когда сердится. Особенно, если сердится на кого-то другого!
Том нахмурился.
- Тебе нравится Гермиона?
- Я знаю, старик, что она невеста твоего друга, - Андрас заговорил серьезно, - но она действительно мне нравится. Кажется, это называется любовью с первого взгляда.
- Неужели все в самом деле так серьезно? – удивился Том. – Ты же видел ее всего раз в жизни, ну два. Ты же ничего о ней не знаешь!
- Я знаю о ней практически то же, что и ты, - ответил венгр. – Не забыл еще, как много ты о ней рассказывал? Кроме того, знаешь, я провел в ее обществе последние два часа, и даже не заметил, как пролетело время, так с ней интересно!
Андрас еще что-то говорил, а Том смотрел на него и думал, что таким воодушевленным он друга не видел никогда. И еще о том, что это выражение лица – бесконечно влюбленного - он уже видел. Глаза того человека точно так же блестели, а нежный и любящий взгляд тех серых глаз был обращен на него. Как же он мог забыть… Том нахмурился и закрыл глаза.
- Том, что с тобой? Тебе плохо? – венгр обеспокоенно дотронулся до его руки.
- Нет, - Марвел посмотрел на друга, - со мной все в порядке. Просто кое-что вспомнил. Кое-кого…
Тибор кивнул.
- Я понимаю. А Джинни? Ты видел ее?
- Нет, - Том покачал головой, - да и как я мог, не раскрыв себя. Ей была бы неприятна эта встреча.
- А тебе? - Андрас пытливо взглянул на него.
Том промолчал, и венгр решил, что продолжать разговор на эту тему не стоит. Если друг захочет, сам все расскажет, так уже бывало.
- Я хотел спросить у тебя кое-что, - заговорил Андрас. – Ты знаешь, что Пожиратели искали в Коустоне?
- А ты? – вопросом на вопрос ответил Том.
- Знаю. Малфой рассказал.
- Драко? – удивился Марвел.
- Да, - подтвердил венгр, - он кое-что вспомнил про эту Богом забытую дыру и кое-что нашел в домашней библиотеке. – Андрас помедлил для пущего эффекта, - они искали Талисман Керидвен.
«Черт!» - Том прикрыл глаза, словно обдумывая новость, но следующие слова друга заставили его практически подскочить на постели.
- Это ты его взял?
Том посмотрел на венгра: в глазах его друга не было осуждения или укора, просто любопытство.
- Не для того, чтобы использовать, если ты этого боишься, - ответил Том.
Андрас серьезно кивнул, будто и не ждал от лучшего друга другого ответа.
- Тогда зачем? – спросил он.
- Нельзя, чтобы его кто-нибудь нашел, - ответил Марвел, - тем более, Пожиратели. Только не Беллатрисса Лестрейндж.
- Ты знаешь что-то, чего я не знаю? - с беспокойством спросил Тибор.
- Помнишь, я как-то говорил тебе, что иногда мне снятся чужие сны? Его сны, видения о его жизни? – спросил Том.
- Да, конечно.
- Так вот, я знаю, что у Реддла и Беллатриссы были особые отношения. Волдеморт был не только повелителем, а Беллатрисса - его верной слугой. Они были любовниками.
- Твою Моргану, - присвистнул венгр, - ты думаешь…
- Я думаю, - закончил за него Том, - что она хочет его вернуть с помощью Талисмана, и для этого пойдет на все.
- Но почему ты не хочешь отдать его на хранение в Министерство, в Отдел тайн?
- Чтобы все знали, где он лежит? – усмехнулся Том. – Отдать его в Министерство, все равно, что опубликовать объявление в «Пророке». Обнаружение такого артефакта не утаишь. Один ляпнул что-то, другой не сдержался, и пошло-поехало. А слухами земля полнится. Сейчас о том, что Талисман у меня, знаем только мы двое, и никому ни слова, потому что, как говорится, то, что знают трое, знает и свинья. Кроме того, - горько заметил Том, - один раз Пожирателям уже удалось проникнуть в Отдел тайн. Я не собираюсь, знаешь ли, облегчать им задачу.
Андрас встал и прошелся туда-сюда по палате.
- С одной стороны, я тебя понимаю. А если кто-то из них решит, что мракоборцы забрали Талисман?
Том жестко усмехнулся.
- Тогда, добро пожаловать а Министерство. Пусть разбираются с Грюмом, ведь это он руководил операцией в деревне.
- Он тебе не особо нравится, я смотрю, - хмыкнул венгр.
- С чего бы? – вопросил Том. – Старый параноик, помешанный на Пожирателях. Ради достижения цели мать родную не пожалеет. Мне думается, ты уже успел узнать его с этой стороны?
- Да уж, - поморщился Тибор.
- Нафиг Грюма, - выдал Том. – Я хочу знать одно: когда меня, наконец, отсюда выпустят?

***

Джон сходил с ума. Он метался по палате, вне себя от злости.
А все из-за одной-единственной новости, сообщенной ему сегодня утром вкрадчивым спокойным тоном, не допускающим никаких возражений.
«Драко Малфой едет с нами в Венгрию».
Ох, сколько в этой фразе было невысказанного! Сколько в ней скрытого смысла! «Ты подвел нас, Джон. Не в первый раз подвел. Если бы не Грюм и эта неудачная операция, остался бы ты в Лондоне, потому что полезность твоя – ничто по сравнению с проблемами, которые ты создаешь».
«Неужели Том хочет меня заменить? И кем? Этим смазливым аристократишкой?! Штабной крысой?! Нет, нет, этого не будет. Я знаю, зачем он едет. Не приключения и слава ему нужны, а ты. Я видел, как он смотрел на тебя, Том. Как на ларец с несметными сокровищами. Но я не позволю ему отнять тебя! Ты принадлежишь мне!».
Джон вдруг успокоился и замер посреди палаты с нехорошей усмешкой на губах. Глаза его потемнели от злости.
- Что ж, Малфой, - произнес он вслух, словно обращаясь к Драко, - я сделаю все, чтобы эта поездка оказалась самым незабываемым впечатлением в твое жизни… последним впечатлением.

Северус блаженно потянулся, не открывая глаз, и протянул руку, чтобы обнять ненаглядного оборотня… Рука нащупала только пустоту. Люпина рядом не было. Снейп в ужасе распахнул глаза и сел в кровати.
Неужели сон?! Нет, быть не может! Хотя, сколько таких снов и фантазий приходило к нему за прошедшие три года? Не сосчитать.
Но вчера, вчера-то все было по-другому! Слишком хорошо! Слишком реально!
Но тогда, куда делся из постели его оборотень?
Тут со стороны кухни послышался шум.
Северус вскочил с кровати, как ужаленный, накинул халат и бросился вон из спальни.
«Мерлин, спасибо тебе!» - зельевар, едва дыша, замер на пороге кухни. Его собственный оборотень никуда не пропал. Он был здесь, рядом. Самый настоящий – не галлюцинация, немного растрепанный со сна, стоял возле плиты, наливая в чашку свежесваренный кофе.
На столе стоял пузатый заварочный чайник, убранный Северусом с глаз долой еще три года назад, потому что пить из него чай стало некому, еще одна чашка и тарелка, накрытая полотенцем.
Ремус обернулся, и его лицо осветила мягкая улыбка.
- Доброе утро, Северус, я сделал тебе кофе и булочки, вот, с маком, как ты любишь.
Зельевар уже хотел было сказать, что единственный интересующий его и любимый им предмет сейчас стоит перед ним и протягивает ему кофе. И что этот предмет должен сейчас, немедля все бросить и идти обратно в постель, потому что одной ночи, пусть и такой замечательной ему, Северусу, было мало.
Но он не издал ни звука, потому что горло вдруг пересохло и его охватило чувство всепоглощающей нежности. Поэтому он просто молча взял чашку с дымящимся напитком и сел за стол, не сводя глаз с Люпина.
Ремус сел напротив и, все так же улыбаясь, налил себе чаю.
Северус вдруг подумал, как хорошо все-таки Люпин смотрится в его доме, в его жизни. Как естественно.
- Ты надолго? – зельевар наконец выдавил мучавший его вопрос.
Ремус как-то хитро взглянул на него.
- Я надеюсь, что навсегда.
«Что?»
- Ты серьезно? – Северус позволил надежде проскользнуть в этих словах. – А как же твой сын и Андромеда?
Ремус снова улыбнулся и накрыл его ладонь своей.
- Она непротив.
Северус вцепился в его руку, и эта безмолвная мольба была красноречивее всяких слов.
- То есть, она, конечно, вряд ли позволит Тедди жить с нами, - Люпин грустно вздохнул, - да и сама она в Англию возвращаться не собирается. Но она определенно непротив, чтобы у меня кто-то был.
- Люпин, - так Северус называл оборотня, только когда злился или находился в крайней степени раздражения, - неужели ты не понимаешь, что между «кем-то» и «Северусом Снейпом» существует огромная пропасть? И что она никогда…
- Северус, - мягко перебил его Люпин, - Андромеда прекрасно знает, что под «кем-то» я всегда подразумевал тебя и никого другого. Она понимает это и готова принять.
Злость зельевара исчезла в одно мгновение, словно ее волной смыло.
- Поэтому ты здесь? А как же Поттер?
- Скажем так, в том числе благодаря Гарри и твоей своевременной ему помощи мы с тобой почти получили благословение моей тещи.
Снейп фыркнул. Уж он точно не нуждался ни в чьем благословении. Была б его воля, он бы просто выкрал Ремуса и уехал с ним на край света. Вот только вряд ли в таком случае Люпин простит ему разлуку с обожаемым сыном. Поэтому пришлось ждать…
Андромеде Тонкс понадобилось целых три года, чтобы понять, что чувства Люпина тоже следует уважать и считаться с ними. И если Поттер прямо или косвенно приложил к этому руку, то Снейп готов был в благодарность еще лет семь учить его зельеварению. Хотя вряд ли это поможет. Парень был почти также глух к восприятию этой науки, как и Лонгботтом.
«Вот, значит, как! Значит, все, конец безнадеге и одиночеству! И теперь каждое утро будет таким же светлым и счастливым, наполненным запахами черного чая, свежесваренного кофе и аппетитных булочек! О, кстати, булочки!..»


Рон зевнул и уставился в потолок. Занять себя, находясь в этой палате, ему было решительно нечем. К тому же настроение было донельзя паршивым. Причиной тому являлась, как ни странно, Гермиона. Вернее, ее полное отсутствие. Нет, по словам матери, она, конечно, пару раз заходила навестить его, но почему-то ее краткие визиты выпадали на те часы, когда он спал. Ну и что, что спал он практически все время?! Ачто еще здесь делать? К тому же, когда еще выпадет возможность безнаказанно поотлынивать от работы? Слова «книга – друг человека явно Рону Уизли ни о чём ни говорили, поэтому, чтобы с пользой провести время вдали от «любимой» работы и не сдохнуть от скуки, ничего не делая, он спал.
Гермиона приходила, так говорила мама, и причин ей не верить у Рона не было. Но маленькая заноза обиды на равнодушие невесты к его боевым ранам появилась.
Его навестила за время пребывания в больнице целая толпа народу, не говоря уже о матери, которая готова была здесь поселиться, если б колдомедики ей разрешили.
Приходили близнецы, к чести которых следует сказать, что они в кое-то веки не пытались скормить ему никаких экспериментальных товаров своего магазина. Хотя, существовала вероятность, что принесенные ими конфеты имеют отсроченый эффект. С них станется, пожалуй.
Заглядывали отец и Чарли, приходили Билл и Флер, которая, как всегда, сияла неземной красотой. Если честно, в последнее время это сияние стало его порядком раздражать. Рону нравились девушки простые и земные, как Гермиона, Джинни или та же Лаванда. Хотя Герм сравнение с Браун вряд ли обрадовало бы. Из своего сравнительно небогатого любовного опыта Рон почему-то вынес сомнительное утверждение о том, что «все женщины одинаковы (если они женщины, а не вейлы, конечно), и нечего тут мудрствовать».
Джинни, кстати, тоже нашла время между соревнованиями, чтобы его навестить. Ребята-мракоборцы заклядывали, рассказали, что Малфой, Марвел и Мерри лежат в соседних палатах.
Блин, да даже Снейп заходил, не к ночи он будет помянут. Правда, бывший хогвартский профессор зельеварения все больше орал, вернее шипел на них за шум, мешающий спать другим пациентам. Ясное дело, за хорька, Малфоя, то есть, беспокоился. Но факт в том, что заходил и про самочувствие его, Рона, спрашивал.
Рон размышлял, а Гермиона все не приходила. Нет, конечно, она занята: университет и все такое, но навестить раненого в бою героя, без пяти минут мужа, она, по разумению Рона, была просто обязана. А желательно, чтобы при этом она принесла с собой что-нибудь вкусненькое собственного приготовления и вообще осталась сидеть у его постели до полного выздоровления.
Рон поморщился: готовить Гермиона не умела и желания денно и нощно находиться у постели выздоравливающего героя не выказывала.
В чем же дело?
Может, обиделась за что-то? Черт, их, женщин, разберет! Сегодня собираются за тебя замуж, а завтра выгоняют взашей. Замуж… замуж…
Точно! Вот оно!
Еще с момента окончания школы считалось как-то само собой разумеющимся, что они с Гермионой поженятся. Она, правда, хотела сначала закончить университет, но потом-то точно. Поэтому ему даже в голову не пришло вставать на одно колено и, протягивая ей кольцо, в лучших традициях просить ее руки. Он считал, что дело уже в шляпе.
Может, ошибся? Может, она ждала от него красивого, обставленного по всей форме предложения руки и сердца?
Ну, это без проблем. Это он может. Хоть сегодня, прям здесь, когда Гермиона придет его навестить.
На душе у рыжего полегчало. Все-таки хорошо голову на плечах иметь! И нет в этих женщинах ничего сложного (если, конечно, она женщина, а не вейла какая-нибудь).

***

Странными были его сны.
В них появлялись люди, много людей. Друзья, знакомые, лица, видимые когда-то лишь мельком, и совсем неизвестные. Насчет этих последних он точно знал, что, по крайней мере, Гарри Поттер их никогда не встречал. А вот тот, другой, что частичкой сознания теперь всегда присутствует в его голове, возможно, знал их.
Самое интересное, он понимал, что не бодрствует, но и полноценным сном это нельзя было назвать. Какое-то пограничное состояние, когда осознаешь себя, но тело свое не чувствуешь. Ну а сны с посторонними людьми… что ж, за последние три года он их видел немало, и бояться их не следовало. Кажется, ему досталась та самая маленькая дружелюбная частица души Волдеморта, не испорченная оголтелой ненавистью и жаждой убийства. Хотелось на это надеяться. Во всяком случае, за прошедшие три года такого соседства доказательств обратного он не находил.
Кстати, может, ему показалось, но за время его «сна» у него в голове был «посетитель». Незванный и осторожный «гость» аккуратно перебирал его воспоминания, как библиотечные карточки, словно ища что-то. Судя по тому, что в какой-то момент вторжение стало чуть грубым, «гость» увидел что-то, что его очень заинтересовало. Но этот загадочный «посетитель» исчез прежде, чем Том смог его опознать.

Он проснулся, когда Лондон мягким покровом окутали вечерние сумерки. Судя по спартанской обстановке, светлым стенам и минимуму мебели, проснулся он больнице.
Том прислушался: рядом, в этой же комнате, раздавалось мерное дыхание спящего человека. Однако соседа своего он увидеть не смог, их кровати разделяла ширма.
Внезапно дверь в палату открылась, и вошла колдосетра. Она тихо, чтобы не разбудить другого пациента, подошла к его кровати.
- Наконец-то вы проснулись, мистер Марвел, - доброжелательно проговорила сестра, - мы все за вас очень беспокоились.
Он улыбнулся ей. Эта женщина напоминала ему Андромеду.
- Можно мне… воды, - голос плохо слушался, язык ворочался с трудом, в горле пересохло, видно он проспал не один день.
Сестра мгновенно протянула ему стакан воды и подержала голову, пока он пил. Хотел было сам, но руки и ноги словно весили целую тонну.
- Сейчас вас осмотрит врач, и можете себе спать спокойно дальше.
- По-моему, мне уже хватит, - усмехнулся Том.
Вошел еще один человек, и глаза Тома непроизвольно расширились в удивлении – в дверях палаты стоял ни кто иной, как мрачный ужас хогвартских подземелий и по-совместительству профессор зельеварения (бывший) школы колдовства и ведьминских искусств Северус Снейп.
Том моргнул, на лице Снейпа появилась легкая улыбка, которую можно было трактовать в диапазоне от нежного: «ну вот и проснулся наш спящий красавец» до более привычного: «ну вот вы и попались, Поттер». Зная Снейпа, Том склонялся ко второму.
Бывший мастер зелий Хогвартса подплыл к его кровати.
- Как вы себя чувствуете,.. мистер Марвел? – осведомился он.
Перед тем, как зельевар произнес его нынешнее имя, Тому почудилась легкая заминка. Парень взглянул на Снейпа и понял: «Знает. Точно, знает. И дал мне это понять. Вот кто у меня в голове побывал. Ладно, поглядим, что дальше».
Взмахом палочки Снейп произвел диагностику его состояния.
- Прекрасно, - заявил он негромко и в ответ на удивленные глаза Тома пояснил, - много лучше, чем три дня назад, когда я осматривал вас в первый раз.
- Сеть?
- Верно. У вас истощение, которое достаточно быстро проходит. Раны затянулись… все, - зельевар сверкнул глазами, и Том понял, что шрам он тоже видел.
«Интересно другое: кто еще, кроме Снейпа, видел этот шрам?»
- … так что, вполне возможно, что дня через четыре вы уже сможете выписаться из больницы.
- Отличная новость, спасибо вам,.. доктор, - он сделал намеренную паузу перед словом «доктор», говоря Снейпу: «Я знаю, что ты знаешь. И меня это нисколько не беспокоит».
Зельевар, кажется, понял.
- А кто мой сосед? – «только не…».
- Мистер Драко Малфой.
«Черт!»
Сообщив имя, Снейп впился в него взглядом, как коршун в добычу.
Том попытался изобразить каменное лицо.
- Что случилось?
- Ничего непоправимого, - ответил зельевар, - собственно говоря, я порекомендовал выписать его уже завтра.
Играя друг с другом в «гляделки», они не заметили, как колдосестра удалилась.
- А как Рон? – в отсутствие сестры притворяться смысла не было.
- В результате укуса вампира он потерял довольно много крови, но быстро идет на поправку. – Снейп ухмыльнулся, - семья Уизли мерещится сотрудникам отделения за каждым углом. Хотя, учитывая их многочисленность, может и не мерещится.
Том не сдержался и улыбнулся: что-то в этом мире всегда остается неизменным, например, Снейп и его скептически-ироничное отношение к рыжеволосому семейству.
Что-то в этом мире остается неизменным, но не все… Он не мог припомнить, чтобы Снейп ему когда-либо улыбался. Вообще, на его памяти, улыбка на лице зельевра появлялась только по одной причине:
- Вы видели Ремуса, - Том не спрашивал, утверждал.
Зельевар глянул на него.
- Видел, - сознался он.
Судя по взгляду Снейпа, он чего-то ждал.
- Это хорошо, - сказал Том.
Мастер зелий заметно расслабился.
- Андромеда… - начал было он.
- Она не будет против, - перебил его Том, - не теперь. А если и будет, я сделаю все, чтобы ее переубедить.
- С чего вдруг такая забота обо мне? – несмотря на звучавшие в голосе Снейпа знакомые ехидные интонации, чувствовалось, что он обеспокоен.
Том улыбнулся.
- Я, прежде всего, забочусь о Ремусе, - он посерьезнел. – И потом, я слишком многим обязан вам. – Он помолчал, решаясь. – Есть еще кое-что, о чем вы должны знать. Это касается Рема.
Снейп мгновенно напрягся.
- Я думаю, что он серьезно болен.

Джон Мерри очнулся в больнице Святого Мунго на следующее утро, провалявшись без сознания ровно сутки. Об этом ему сообщила доброжелательная молоденькая колдосестра.
«Значит, я продрых почти сутки? Том, наверно, в бешенстве. Черт, я опять облажался! Он злится на меня, это точно».
- На самом деле, нет, - раздался рядом голос Тибора. – Он не злится на тебя.
Джон понял, что последнюю фразу произнес вслух. Он настороженно следил за венгром, пока тот шел к его кровати и присаживался на ее край. Словно ждал приговора. Мерри не раз доставлял друзьям головную боль, но никогда раньше он не нарушал их планы. И меньше всего Джон хотел бы расстроить или разозлить Тома.
Андрас выглядел устало, под глазами залегли круги, а на щеках красовалась однодневная щетина. Похоже, что сегодня утром он по какой-то причине не нашел времени побриться.
- Он не злится, - грустно повторил Андрас. – Просто, он сейчас не в том состоянии.
Джон вдруг испугался.
- Что-то случилось? С Томом?
- Он здесь, в больнице, - ответил Андрас. – Мы вчера проверяли информацию о местонахождении Лестрейнджей…
Во рту у Джона мгновенно пересохло, сердце забилось как сумасшедшее. Он перебил Тибора:
- Том жив?
- Да… Пока, во всяком случае, - Андрас ответил честно, как всегда. Лучше бы соврал, честное слово.
- Почему, пока? – резко воросил Мерри.
- Я сам ничего не знаю, - устало ответил венгр. – Он пострадал, когда мы уже уходили. Пытался обезвредить сеть Аэлда. Колдомедики темнят. Его сейчас осматривает какой-то крутой спец в темной магии.
- А ты почему не там?
- Он выгнал из палаты всех, даже министра, - вздохнул венгр. – К тому же, когда что-то станет известно, я услышу, и ты тоже, - Андрас кивнул на дверь. – Его палата напротив.
Джон только сейчас обратил внимание на слабый шум, раздающийся за дверью: чьи-то шаги туда-сюда по коридору, короткие всхлипы.
- Кто-то плачет? – шепотом спросил Джон.
- Это, наверное, мама Рона. Его укусил вампир, - ответил венгр. – Или мать Драко, его ведь тоже шибануло сетью.
При других обстоятельствах Джон бы пошутил, что парни «круто» погуляли. Он был достаточно циничен, чтобы любить опасные приключения и спокойно относиться к ранениям коллег, почти всех… При других обстоятельствах… если бы Том не пострадал.
Но все же Джону хватило природного цинизма, чтобы ощутить удовлетворение при известии о ранении Малфоя, пока он не узнал, что Драко и Том находятся в одной палате… рядом. Однако Мерри сумел взять себя в руки – он подумает об этом потом - прежде всего сейчас его волновало состояние Тома.
На ближайший час тишина в палате Мерри стала почти абсолютной и прерывалась только еле слышным дыханием двух парней. Джон вслушивался в малейший звук, раздающийся за дверью, а Тибор сидел с закрытыми глазами, казалось, что он заснул.
И еще, мысли Джона постоянно скатывались на обстоятельства, при которых он попал в больницу. Провал в памяти его настораживал. Тем более, что это был не первый случай. Месяц назад, когда они с парнями позволили себе суточный отдых в городе от бесконечных поисков и преследований, с ним случилось то же самое. Вот он развлекается, пьет коньяк в компании Тома, Андраса и каких-то трех девиц. Потом Марвел и его спутница уходят, и все… Дальше темнота, из которой Джон вынырнул, проснувшись на следующее утро уже у себя в гостиничном номере. Вчера – почти то же самое. Он помнил, как они шутили, смеялись, пытались растормошить рыжего мракоборца, спаивали Малфоя, объясняли Джастину азы соблазнения представительниц прекрасного пола, потом он зачем-то пошел наверх и опять – темнота.
«Это ненормально. Ненормально. Наверное, мне просто нельзя пить. Совсем» - эти мысли успокаивали. Не хотелось думать, что с ним что-то не так, и он свихнулся. – «Точно, дело в выпивке, а не в раннем Альцгеймере».
За дверью послышался шум. Тибор мгновенно вскочил и выметнулся из палаты. Дверь он оставил приоткрытой, чтобы Джон сам мог все слышать.
- Они оба вне опасности, – раздался из коридора суховатый голос. – Драко задело остаточной силой Сети. Удар пришелся по касательной, и в сущности, нанес ему только внешние повреждения в виде пары рубцов. – Из коридора раздался женский всхлип. – От которых мы его очень быстро избавим, Нарцисса, не волнуйся, – голос врача чуть потеплел.
- С мистером Марвелом дело обстоит сложнее, - продолжил говорящий, наверно, тот самый спец в темной магии, о котором говорил Тибор. – У него сильное магическое истощение, из-за которого раны заживают медленнее, чем должны…
- Он ранен? - спеца перебил смутно знакомый Джону мужской голос.
- Да, министр Бруствер, я об этом и говорю, - голос врача сочился неприкрытой язвительностью.
«А сам министр-то что здесь делает?»
- Прости, Северус, прошу тебя, продолжай, - покладисто произнес Бруствер.
- Одна рана на левом предплечье – от чего-то режущего, другая – на спине – все от той же Сети. Обе раны не опасны для жизни, и скоро затянутся, - голос врача обрел первоначальную сухость интонаций. – Из-за истощения парень проспит еще два-три дня. Через полторы, максимум – две, недели мистер Марвел выйдет из больницы абсолютно здоровым.
- Спасибо, Северус, - три голоса – два мужских и один женский, - прозвучали почти в унисон. Они еще что-то говорили, но Джон уже не вслушивался. Все, что ему нужно было, он узнал. Закрыв глаза, парень задремал. Тибор, заглянувший в его палату, не стал его будить, а просто тихо затворил дверь.

Увидеть Тома Джон смог лишь через два дня, когда колдомедики разрешили ему вставать с постели. Он наплевал бы на их запреты, но его подводило собственное тело: при попытке встать и сделать хоть шаг голова кружилась, перед глазами все плыло, а ноги предательски подкашивались. И ему пришлось ждать и маяться все эти два бесконечно долгих дня. «Можно подумать, что в сутках не 24 часа, а все 40!» Какой-то умник-философ говорил, что самое трудное на свете – это ждать и догонять. Тот, кто так говорит, глупец, который никого и никогда не ждал. Ничто не может сравниться с упоительным азартом погони, когда адреналин впрыскивается в кровь ежеминутно. Так же, как и ничто не может быть хуже муки ожидания, особенно тогда, когда знаешь, что вожделенный объект твоих грез находится так близко – только руку протянуть! – а сделать этого не можешь. Приходившие его проведать мракоборцы: усталый Тибор, грустные Брет и Джастин, бледный как вампир Рон Уизли в больничном халате – слились у него в голове в один безликий хоровод. В уме и сердце было только одно лицо и одно имя…
… Он прошел в палату Тома вечером, улучив момент, когда в ней никого не было: ни этого мрачного темноволосого типа по имени Северус, ни матери Драко, если не считать, конечно, самого Малфоя, спящего на соседней кровати. Это соседство блондина с обожаемым им Томом почему-то Мерри совсем не нравилось.
Мерри едва слышно скользнул к кровати Марвела. Том спал. Джон, затаив дыхание, вглядывался в дорогие, изученные до мельчайших деталей черты… ах, нет, вот этой маленькой морщинки на лбу раньше не было… Мерри, забывшись, словно желая стереть ее, прикоснулся пальцами ко лбу Тома.
Тут за стеной послышался смех, и Джон, отдернув руку, в испуге посмотрел на Тома. Парень не проснулся, наверное, находясь под воздействием зелья.
Джон прислушался: голоса за стеной стали тише. Собственно, говорил, почти шипел, сейчас только один. Мерри опознал говорящего, как неизвестного специалиста-Северуса, который лечил Драко и Тома. Он расслышал слова «бестолковые» и «других пациентов» и понял, что тот отчитывает соседей за шум, а также и то, что через несколько секунд он окажется здесь, в палате и застанет в ней Джона. Объясняться с этим неприятным господином у Мерри не было никакого желания. Он в последний раз посмотрел на Тома и не удержался, приложив палец к своим губам, передал Марвелу поцелуй, легко коснувшись мягких губ валлийца. Бросив взгляд в сторону Драко, Мерри выскользнул из палаты, чтобы вернуться в свою, находящуюся напротив.
Как только за Джоном закрылась дверь, Драко Малфой открыл глаза и нахмурился.

Драко Малфой медленно приходил в себя. Размытое черное пятно перед его глазами приняло четкую форму человека.
«Крестный! А где Том?» Драко хотел сказать это вслух, но язык почему-то не слушался его, во рту пересохло.
Его пробуждение не осталось незамеченным. Северус Снейп наклонился к своему крестнику, аккуратно приподнял его голову, прислонил к губам стакан и чуть наклонил. В горло Драко полилась приятная живительная влага. Он пил жадно, выпил все до капли и откинулся на подушку. Резкое движение отозвалось в спине неприятным покалыванием.
- Тише, не делай резких движений, - голос мастера зелий был непривычно мягок и ласков. Если кто-то из бывших учеников в Хогвартсе мог бы его сейчас слышать, то уж никак не связал бы с образом мрачного и грозного зельевара. Тем не менее, к своему крестнику Северус Снейп всегда относился с заботой и вниманием.
- Что случилось? – голос Драко после долгого молчания был слабым и сиплым.
- Тебя задело темномагическим проклятьем.
- Сеть?
- Да. Тебе очень повезло, удар был остаточной силы и пришелся по касательной. Рубца не останется, я об этом позабочусь.
- Спасибо, крестный, - Драко вздохнул, - в первую очередь мне повезло, что ты есть.
Северус чуть заметно улыбнулся.
- А… а где Том? – Драко сделал попытку оглядеться.
Снейп как-то странно посмотрел на него.
- Тебе очень повезло с напарником, - вдруг заявил он. – Я знал мало волшебников, которые могут в одиночку за несколько минут почти обезвредить сеть Аэлда.
Драко схватил крестного за руку: - Что с ним?
Снейп кивнул вправо. Драко повернул голову туда, куда указывал крестный. Там стояла ширма, разделяющая палату надвое. За полупрозрачной тканью угадывались очертания человеческого тела.
- Он жив, - предугадал Снейп вопрос крестника, - сильно истощен, на плече рваная рана, которая заживает в три раза медленнее, чем должна, все из-за того же истощения, но он жив.
- И он… - Драко не договорил, со страхом глядя на крестного.
- Поправится, - закончил за него Снейп. – Через неделю, максимум полторы, он выйдет из Святого Мунго на своих двоих, - зельевар усмехнулся. - А если захочет, то и бегом.
Малфой облегченно вздохнул.
- Спасибо, крестный. Спасибо за все.
Северус Снейп скупо улыбнулся.
- Не благодари меня. Это все Люциус. Честно говоря, - тут зельевар наклонился поближе к крестнику и с заговорщическим видом прошептал. – Я еще никогда не видел твоего отца в таких растрепанных чувствах. Он был практически в предынфарктном состоянии от новости, что ты пострадал. Потом, когда я сказал, что тебе ничего не угрожает, он попросил посмотреть этого мальчика. – Снейп хмыкнул и добавил. – Люциус грозился разнести все Министерство и повесить голову Грюма над своим камином.
Драко улыбнулся: - Зная отца, могу сказать, что эта угроза вполне реальна.
- Думаю, твой отец – не единственный, кто недоволен Грюмом, - сказал вдруг зельевар, и добавил в ответ на непонимающий взгляд крестника. – Здесь был Министр. Он очень беспокоился за твоего друга. – Северус глянул на ширму.
Драко проследил взгляд крестного и дотронулся до его руки.
- Северус, - тихо попросил он, - могу я его увидеть?
- Тебе нельзя вставать, - отрезал Снейп.
- Пожалуйста, не мог бы ты отодвинуть ширму… хоть на минуточку, - голос Драко сделался умоляющим.
Крестный отец ожег блондина взглядом черных глаз.
- Да, - прошептал Драко, - да, крестный, ты все понял правильно.
Снейп едва заметно покачал головой, но встал и взмахом палочки подвинул ширму, разделявшую комнату.
Драко, едва дыша, впился взглядом в человека, лежащего на соседней кровати.
Грудь Тома вздымалась от мерного дыхания. Молодой человек спал, ему ничего не снилось.
Блондин смотрел на него и не мог насмотреться. Драко буквально ласкал Тома взглядом: точеный профиль, высокие скулы, темно-русые, немного растрепанные волосы…
Снейп без предупреждения поставил ширму на место.
Драко обиженно посмотрел на него: - Крестный…
- Тебе нужно отдыхать, - отрезал непреклонный зельевар. – На вот, выпей, – он подал Драко общеукрепляющее зелье.
Малфой обреченно вздохнул, одним махом осушил чашку и откинулся на подушки, успокоеный мирным видом Тома. Все, что его интересовало, он узнал. Драко закрыл глаза и через несколько минут уже спал спокойным сном счастливого человека.


Северус Снейп еще некоторое время наблюдал за своим крестником и, убедившись, что тот заснул, поднялся и неслышно скользнул к кровати Тома.
На самом деле он рассказал Драко об этом парне далеко не все. Не сказал хотя бы то, что лежащего сейчас перед ним человека зовут вовсе не Том Марвел (хотя имя выбрано с юмором, ничего не скажешь). Перед ним на больничной койке лежал никто иной как сам Гарри Поттер! О, да! Для того, чтобы признать в этом парне Поттера, Снейпу понадобилось ровно полчаса: осматривая мальчишку, он обнаружил, что на него наложен морок. И нет, эта жалкая попытка скрыть известную всему миру примету в виде молнии на лбу примитивным мороком могла обмануть колдомедиков Святого Мунго, но не Северуса Снейпа, который на притворстве и сокрытии чего бы то ни было собаку съел. Впрочем, не таким уж примитивным… Интересно, кто пытался уберечь тайну этого мальчишки? Уж не Драко ли?
Знает ли крестник, что рядом с ним лежит любовь всей его жизни? Или он увлекся этим мальчиком, не зная, кто он на самом деле?
Слишком много у Снейпа сразу возникло вопросов. И один из них: почему Поттер, а это, несомненно, он, выглядит сейчас так, как он выглядит? То есть, совершенно не похожим на самого себя. Хотя это лицо профессору зельеварения было знакомо. Пусть, когда Северус впервые встретил этого человека, он был много старше, чем парень, что лежал сейчас перед ним. Но сходство было почти идеальным. Словно это сам Том Марволо Реддл нарочно явился с того света, чтобы вновь потревожить весь магический мир и одного бывшего шпиона в частности.
И Снейп не удержался… он залез к спящему парню в голову. Осторожно, чтобы не принести вреда, покопался в его воспоминаниях. Чего там только не было! Совершенно дикий коктейль! Впрочем, он был без труда узнаваем. Воспоминания, обнаруженные Снейпом в голове парня, без сомнения, принадлежали Гарри Поттеру – герою всего магического мира, без вести пропавшему три года назад. Но было там и еще кое-что, то, что зацепило Северуса Снейпа и заставило его с нетерпением дожидаться пробуждения мальчишки и всеми силами приближать этот момент, практически днюя и ночуя в больнице. В голове парня он увидел воспоминания о Ремусе Люпине, всего лишь одна маленькая вспышка, словно кадр магловской кинопленки. В этом воспоминании Ремус выглядел помолодевшим и счастливым и держал на руках маленького мальчика, не старше трех лет, удивительно похожего на него самого. Снейп, забыв об осторожности, попытался ухватить это воспоминание снова, но оно ускользало. Тут Том чуть слышно застонал, и Снейп, испугавшись на секунду, что причинил парню вред, прекратил копание у него в голове. Очнется, сам все расскажет. Остается ждать. Это было трудно, невыносимо трудно, после трех лет поиска просто сидеть и ждать, завися от чьей-то воли: расскажет или не расскажет? Но что-что, а ждать Северус умел. Он ждал Ремуса двадцать лет, и мог потерпеть еще пару дней. Только не больше! Ради Мерлина и всех Могущественных, не больше, иначе он сойдет с ума!
Ремус Люпин – человек, чей образ преследует его вот уже двадцать лет. Его персональный ад, в который Северус загнал себя сам. Его любовь, его печаль, боль и счастье – все на свете сосредоточилось в одном человеке. И этот человек оставил его, исчез после той самой счастливой ночи в жизни Северуса. Еще никто и никогда не дарил ему столько любви и нежности. Люпин отдавался ему самозабвенно и неистово, как в последний раз, последний…
Ремус ушел, уступив требованиям Андромеды. Эта женщина все-таки могла быть истинной дочерью Блэков, когда хотела. Она поставила Люпина перед выбором: сын или любовник. Разумеется, Ремус, никогда не надеявшийся иметь детей, выбрал сына. Ведь он зависел от воли Андромеды, потому что оборотню, пусть и герою войны, не разрешат в одиночку воспитывать здорового ребенка-волшебника.
И Северус его понял. Понял, но принять это и смириться не смог. И он искал его, искал, но безрезультатно. Отчаянная надежда, не оставлявшая его даже во время, когда Волдеморт был у власти, начала таять, рассеиваясь словно дым. Уже три года он жил один, закрывшись в глухую раковину пренебрежения почти ко всему миру. Миру, в котором не было Ремуса. Он готов был выть от тоски на луну, как зверь, в которого раз в месяц превращается Люпин.
И вот сейчас перед ним человек, который, несомненно, знает, где найти оборотня. И маленький огонек надежды снова затеплился в измученном от тоски сердце зельевара. Он будет ждать, сколько нужно, но уж когда Поттер, или как он там сейчас себя называет, проснется, Северус добъется от него правды.
С этими успокоительными мыслями Снейп покинул палату спящих юношей.
В коридоре больницы было необычно для полудня тихо. И на удивление, здесь не наблюдалось ни одного Уизли. Мерлин, как же он устал от Уизли!
Одно из рыжих недоразумений снова попало в переплет, и он был вынужден, (слышите, вынужден!) оказывать ему помощь. И успокаивать истерику его всклокоченной мамаши, которая чуть не рыдала у него на плече, когда он сообщил, что перспектива стать ночным кровососом ее драгоценному «Ронни» никак не угрожает.

- Надо же, - расслышал Северус между всхлипами Молли Уизли облегченный вздох ее мужа. – Я всегда считал, что после укуса вампира укушенный сам становится таким же, ну, вампиром. – Артур поежился.
- Это одно из самых распространенных заблуждений магического мира, Артур, - зельевар старался говорить сухо и четко, так как уже понял, что появление в голосе малейшего, даже напроч фальшивого, сочувствия только подстегивает истерику Молли.
- Подумайте сами, - сказал Снейп, осторожно отцепляя от своей мантии руки миссис Уизли, - Если брать на веру исследования серьезных ученых в данной области, в настоящее время в мире существует около 150 высших вампиров и 600 нетопырей. – Зельевар решил привести последний, самый рациональный и сильный аргумент. - В год фиксируется в среднем 15 нападенй на человека. С момента первого свидетельства о появлении вампира на Земле прошло три тысячи лет. С тех пор их количество только уменьшается. Но, даже если брать в расчет нынешнюю цифру в 750 вампиров, умножить ее на 15 и умножить еще на три тысячи, то в настоящее время в мире должно обитать как минимум 33 миллиона 750 тысяч вампиров, а если учитывать геометрическую прогрессию, то…
- Не продолжайте, профессор, - Фред и Джордж синхронно подняли руки в останавливающем жесте, - мы поняли, что все легенды о заражении вампиризмом - полная ерунда.
- Да, да, мы поняли, - сквозь слезы просипела Молли, которая почему-то не вняла никаким аргументам колдомедиков, но безоговорочно поверила бывшему «ненавистному шпиону». – Но почему же тогда Ронни до сих пор не пришел в себя?
- Ну, во-первых, - быстро заговорил зельевар, пытаясь не допустить нового приступа истерики, - какая-никакая, а кровопотеря все же имела место. Но я думаю, что дело в другом. Просто мистер Уизли не менее вашего подвержен влиянию слухов о заражении вампиризмом, и, скорее всего, он просто не отошел от шока, вызванного внезапным нападением вампира. Я думаю, что он очнется в ближайшие несколько часов.
Словно в подтверждение слов Снейпа, в конце коридора показался молодой улыбающийся колдомедик, который явно спешил к ним.
- Мистер и миссис Уизли, мистер Уизли, мистер Уизли, мистер Уизли и мистер Снейп, - парень даже немного выдохся, перечисляя всех присутствующих, - мистер Уизли пришел в себя, его самочувствие стабильно нормальное. Вы можете его навестить, только не все сразу, пожалуйста.
Молли Уизли всплеснула руками и побежала вслед за колдомедиком к своему «ненаглядному Ронни», супруг и сыновья поспешили за ней.
- Спасибо, профессор, - искренне сказал задержавшийся Чарли Уизли и протянул руку для рукопожатия.
Снейп, успешно скрывая удивление, воззрился на драконовода.
- Не за что, мистер Уизли, - сказал он и, помедлив не более секунды, пожал протянутую руку.
Чарли Уизли кивнул, прощаясь, и направился вслед за членами своей семьи, а Снейп вернулся в палату Драко с мыслями о том, что, по крайней мере, один из многочисленных отпрысков Молли и Артура наконец-то повзрослел.

Честно сказать, воспоминания о Уизли («Уизли, Уизли, Уизли и Уизли») не доставляли ровным счетом никакого удовольствия. Снейп устало опустился в любимое кресло. Час назад Нарцисса сменила его у постели Драко, и он, наконец, получил возможность пойти домой, отдохнуть и поразмышлять.
«Итак, Поттер. Живой, значит. Для полного «счастья» не хватало только узнать, что Альбус Дамблдор не умер, уничтожая один из крестражей, а живет себе где-нибудь в Уэльсе, разводя кроликов и по вечерам попивая чай с лимонными дольками (тьфу ты, гадость какая!) у себя на веранде. Хотя нет, это вряд ли. Старый маг в своей жизни больше всего любил три вещи: многоходовые комбинации, зрелищные мероприятия и лимонные дольки, и уж Последнюю битву (которая дала сто очков вперед любому финалу Чемпионата мира по квиддичу) ни в коем случае не пропустил бы. Так что здесь можно не беспокоиться».
«Но Поттер… живой Поттер с лицом Темного лорда! Стоп! А Поттер ли? Ну да, воспоминания в голове парня его. Но лицо… Что же случилось?»
«Может, это какое-то новоизобретенное колдовство Волдеморта? Ублюдок, наверняка, цеплялся за жизнь до последнего и вполне мог что-то этакое выдумать. Но тогда война продолжалась бы до сих пор. Будь этот парень очередным воплощением Тома Реддла на Земле, последнее, что он сделал бы – пошел в мракоборцы. Значит, все-таки Поттер».
Сделав сей утешительный вывод, Северус поднялся с намерением выпить бокал хорошего вина или коньяка. «Да, коньяк будет в самый раз. Как же назойливы эти Уизли!». Но планам утомленного зельевара не суждено было осуществиться, потому что в дверь его дома постучали. Он открыл… и до утра следующего дня забыл обо всем окружающем мире вообще и о коньяке в частности.
На пороге его жилища стоял… Ремус Люпин! Северус забыл сделать новый вдох. Он закрыл и открыл глаза – видение не исчезло.
«Быть не может!»
Но нет, Люпин явно был настоящим. Он немного грустно и чуть виновато улыбнулся и произнес:
- Здравствуй, Северус. Могу я войти?
Снейп молча отступил, освобождая дорогу, а дверь за вошедшим оборотнем решительно запер на все замки, засов и заклинания, чтобы Люпин никуда не делся. «Надо бы и камин закрыть», - думал Северус, следуя за гостем в комнату.
Ремус, не спрашивая разрешения, опустился в кресло и, немного устало улыбнувшись, повторил: «Здравствуй, Северус». От его улыбки, звука его мягкого голоса, взгляда этих золотисто-карих глаз, знакомого и принадлежащего только ему, неповторимого аромата Люпина и собственного долгого воздержания у Снейпа «снесло крышу». Он стремительно оказался рядом с Ремусом, наклонился, беря его лицо в свои ладони, и с легким стоном приник к его губам в мучительно долгом, нежном и одновременно страстном поцелуе.
Ремус не отстранился, наоборот, вцепившись пальцами в воротник сюртука зельевара, он всем телом подался вперед, отвечая на поцелуй.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем они, задыхаясь, оторвались друг от друга. Но Снейпу этого мало. Мало после трех лет разлуки и одиночества. Он рывком выдернул оборотня из кресла и заключил того в жадные объятия. Он снова потянулся к губам Ремуса, но тот остановил его.
- Северус, подожди… Я пришел… у меня к тебе серьезный разговор, ах! – Люпин начал задыхаться, потому что зельевар добрался губами до чувствительной шеи оборотня. Ремус ахнул и запрокинул голову.
- Если ты… говоришь о Поттере,.. не трудись,.. я все знаю, - шептал Северус между поцелуями.
- Мерлин! Откуда!.. Ох, сделай так еще! – Люпину слова давались с трудом. – Он в порядке?
- В полном, - Северус уже стянул с оборотня дорожную мантию и пиджак и сейчас расстегивал пуговицы на его рубашке.
- Правда? – Ремус на миг поймал взгляд Снейпа.
- Клянусь! – ответил тот и снова захватил губы Люпина в плен неистового поцелуя.
Ремус прекратил всякое сопротивление и стал жадно отвечать на ласки любовника, попутно стягивая с него одежду, прикасаясь пальцами к оголенной разгоряченной коже.
Последней связной мыслью Северуса перед падением в объятия сладкого блаженства была: «И пусть весь мир подождет!».

Драко наклонился над углублением, сжав обмотанную вокруг кулака веревку так, будто она была для него всем. На самом деле сейчас так оно и было. Он вспомнил, что не один в комнате и оглянулся на картину, в которой был заперт Вильтон. Инграм тоже, не отрываясь, следил за гладкой золотистой поверхностью, ожидая чуда.
Малфою показалось, что прошла целая вечность, когда веревка в его руке, наконец, дернулась и золотая жидкость заволновалась, выпуская кого-то. Секунда – и Драко увидел пропавшего Берти Рида. Его явно поднимали вверх с помощью левитации. Драко подхватил заклинание и аккуратно опустил Рида на пол. Берти был без сознания.
Малфой не стал использовать веревку, а просто опустил руку в золото и, почувствовав, как внизу ее крепко обхватила рука Тома, одним сильным движением вытянул парня наверх.
Выбравшись из углубления в полу, Марвел заклинанием высушил одежду и еще раз проверил состояние Берти. Обезболивание подействовало как надо: сердце парня забилось ровнее, и он больше не стонал, кажется, болевой шок прошел.
Том обернулся к картине с запертым в ней Вильтоном. Тот напряженно и с надеждой смотрел на коллег. Драко с ужасом понял, что совершенно не знает, как ему помочь.
А Том просто поднял палочку и крикнул «Accio Вильтон»… и Инграма на полном ходу вынесло из картины в реальный мир. Он пару секунд растеряно хлопал глазами, сидя на полу, потом подскочил и бросился Тому на шею.
- Спасибо! Спасибо, друг! – Инграм отпустил донельзя смущеного такой реакцией Марвела и обнял Драко.
- Спасибо, ребята! Я уж думал, останусь там навсегда!
Малфой похлопал по спине счастливого Вильтона и указал на Берти.
- Что с ним будем делать? Может, вывести их из замка? – предложил Драко.
Том задумался.
- Пожалуй, - согласился он. – На это уйдет порядочно времени, но за стенами они смогут аппарировать в больницу. Да, если брать их с собой, это затруднит движение. Займешься Берти?
Драко кивнул и поднял Рида с помощью «Mobilicorpus».
- Показывай дверь, через которую вы попали в башню, - сказал Марвел Вильтону. Тот без лишних слов направился к лестнице, ведущей вниз.

Когда они вышли во двор, Том удвоил внимание, напряженно оглядывая открытое пространство. Они уже проходили здесь, и артефакты вроде бы обезврежены, но осторожность не помешает.
Ближе всего были Южные ворота, но идти к ним было бессмысленно – там стояла сеть Аэлда, через которую не пролезет даже мышь. Возможно, Том смог бы ее снять. Больше того, в другое время он даже поспорил бы на то, что у него получится, но не сейчас, когда они торопятся и Берти нужна помощь. Кроме того, афишировать свою настоящую силу почему-то не хотелось. Мир еще не забыл Волдеморта, и любой появившийся сильный маг рассматривается как потенциальный Темный Лорд. Паранойя не утихла даже спустя три года.
Тащить Берти через груду камней, по которой в замок пробрались они сами, - чистый идиотизм, поэтому решено было пробираться к главным воротам. В принципе, путь через двор обещал быть безопасным, хотя кто знает… Замок, кажется, жил своей жизню и, впустив пришельцев, запросто мог запереть их здесь насовсем. Марвел уже даже сомневался, что заклинания на воротах – дело рук сбежавших Пожирателей. Странным был этот замок, ох, каким странным, и, уж конечно, ловушки его еще не закончились. Он со страхом думал, что могло случиться с Андрасом, Роном и остальными. При этом на Грюма ему в силу определенных причин было глубоко наплевать.
Они старались двигаться как можно более незаметно и шли, практически сливаясь со стеной: Том – первым, Вильтон с бесчувственным Ридом – посредине и Драко, замыкавший цепочку. Все трое были настороже и позволили себе немного расслабиться, лишь оказавшись за пределами замка. Выбрались они без каких-либо приключений, что одновременно и удивляло, и настораживало.
Парни только сейчас поняли, что солнца не заметно и небо затянуто тучами. В лесу было видно не далее, чем на десять-пятнадцать шагов.
- Вот, возьми вещдок, - Том протянул Инграму бумажный пакет, предположительно с образцами Оборотного зелья, найденными в одной из комнат северо-восточной башни. – Отдашь в аврорате колдоэкспертам. Сюда не возвращайся, один, по крайней мере. Главное - позаботься о Берти.
Вильтон кивнул и, притянув Рида поближе к себе, аппарировал.
Драко успокоено вздохнул: ребята в безопасности.
- Что дальше? - спросил он у Тома.
Марвел мрачно посмотрел на Драко. Как же ему хотелось, наплевав на все, броситься в центральную башню на поиски Андраса и Рона, но нужно было держать себя в руках. Кроме того, венгр обладал отличной квалификацией как мракоборец и уж точно не даст заманить себя в глупые средневековые ловушки.
- Пойдем искать Спенсера и Эккерли, они ближе всех, - сказал Том.
Драко кивнул и они поспешили в северную башню, что мрачным призраком нависала над главными воротами замка. В темноте леса за их спинами появились и почти тут же скрылись две пары огромных желтых глаз.


Бэйли был испуган, как никогда. Если бы не спина друга и коллеги, соприкасающаяся с его собственной, он, наверное, сошел бы с ума. Потому что против всех этих тварей, что сейчас окружали их с ирландцем, один он выстоять бы не смог.
Они с Бретом вертелись на месте, спина к спине, кидая в наступающих заклинание за заклинанием. Магия выкашивала ряды тварей, но меньше их, как будто, не становилось. Странные пугающие создания с кожей пепельно-серого цвета и горящими желтым глазами сужали кольцо вокруг мракоборцев, протягивая к парням свои длиннопалые руки.
Бэйли охватило отчаяние: он не видел выхода и не ждал помощи, ведь просигналить об опасности для себя и напарника Патронусом он не успел, и не был уверен, что тот сноп красных искр, что выпустил Брет, кто-нибудь видел.
«Incendio» - он шаранул струей огня двух слишком близко подобравшихся тварей, те рассыпались в пыль. Спенсер слишком устал и не надеялся, что его хватит надолго. Чувствовалось, что силы Эккерли тоже на исходе. Не удивительно: за последние два часа они упели осмотреть башню сверху донизу, избежать яростного пламени, вырывающегося из стен четвертого этажа, отбить нападение двух акромантулов, которые на поверку оказались лишь иллюзией, и попасть при возвращении на третьем этаже в ловушку неизвестных тварей…
Возможно, Животворящий огонь мог бы помочь, но они с Бретом выдыхались, сил уже не хватало даже на приличное «Incendio», а тварей меньше не становилось.
- Давай вместе, - хрипло крикнул Брет. – Поджарим уродов, насколько хватит сил, а потом – будь что будет!
Отчаянная и бесшабашная храбрость никогда не была свойственная тихому и спокойному Бэйли Спенсеру, единственному сыну любящих родителей, домашнему мальчику и книголюбу, но сейчас ему уже было на все наплевать, если честно… Поэтому он крикнул в ответ: - Давай! На счет три! Раз! Два!..
- Три!.. – подхватил Эккерли, и из палочек обоих парней вырвались струи мощного огня – максимум того, на что они были сейчас способны. Десятка два наступающих исчезли во всепоглощающем пламени, многих разбросало по углам от сильной струи горячего воздуха, а остальные шарахнулись в стороны сами…
Но вот прошло несколько секунд, и молчаливое наступление страшных созданий возобновилось – силы заклинания оказалось недостаточно… недостаточно… Только Спенсер этого уже не видел, потому что, отдав все свои силы мощнейшему заклинанию огня, он провалился в благословенную темноту.


Драко и Том неслись как ненормальные на самый верх башни, откуда только что сверкнула, озарив все ее внутреннее убрансто, ослепительная и обжигающая вспышка света, вызванная сильнейшим заклинанием. Похоже, это была попытка создать Животворящий огонь - пламя, выжигающее все на своем пути.
На пути болтались ошметки древесины, бывшие несколько секунд назад дверью. Том ворвался на третий этаж башни, и отставший Драко на миг потерял его из виду. Потом он услышал крик ужаса – это кричал Брет – и влетел в дверной проход, ожидая самого худшего. Посреди комнаты с поднятой палочкой вертелся на месте Эккерли, из последних сил отбиваясь от страшных серых тварей, окруживших его. У ног ирландца лежал бесчувственный «Только бы не мертвый!» Спенсер.
Драко никогда прежде не видел таких странных существ, он уже засомневался в их реальности, если бы не дикий ужас загнанного зверя в глазах несчастного Брета, сменившийся отчаянной надеждой, когда Эккерли увидел, что пришла подмога.
Малфой едва успел подумать, что здесь нужен огонь, как Том, крикнув Брету «Пригнись!», воплотил эту мысль в заклинание. Такого сильного выброса магии Драко не видел и не чувствовал уже давно, точнее с той самой судьбоносной ночи три года назад…
Языки пламени взметнулись под самый потолок, сжигая пугающих тварей и не оставляя от их серой плоти даже пепла и удивительным образом не задевая и не приближаясь к Малфою и двум мракоборцам – бесчувственному Спенсеру и скрючившемуся над ним в попытке прикрыть Эккерли.
Секунда и Драко присоединился к Тому в уничтожении серых созданий, направляя палочку на тех немногих тварей, которые, кинувшись по углам, пытались избежать огня. Несколько долгих секунд, полных ослепляющего и обжигающего света – и все было кончено, все, что было на этом этаже, кроме четырех мракоборцев и изрядно пострадавших стен башни, было уничтожено огнем, воплощавшим одновременно жизненную силу и адское пламя самой преисподней.
- М-мерлин мой! – единственное, что мог выдать заикающийся Эккерли. Ирландец принялся тормошить напарника, приводя того в сознание. Драко пораженно уставился на Марвела, у него вырвалось:
- Ты что, боевой чародей?!
Том, устало привалившийся к грязной от копоти стене, вздрогнул.
- Не говори глупостей, Драко. – Марвел слабо улыбнулся. - После Гуидиона боевых чародеев не рождалось, а он жил аж 300 лет назад!
«Да и не важно это сейчас». Драко, забывшись, потянулся и дотронулся до плеча Тома: - Ты в порядке? После такого заклинания…
- Все хорошо, - сейчас улыбка Тома уже не выглядела вымученной, он смотрел прямо в глаза Драко, и тот видел в расширившихся зрачках Тома свое собственное обеспокоенное и растерянное лицо… Голос Брета вывел обоих из затянувшего их омута взглядов:
- Я не могу привести Бэйли в чувство, он отдал слишком много сил! – голос у Эккерли был растерянным и немного извиняющимся, как будто, он почувствовал, что отрывает друзей от чего-то сверхважного.
Драко с усилием оторвался от созерцания Тома:
- Вспомни, что у тебя в руках волшебная палочка, - пожалуй, это прозвучало несколько грубо. Но неудивительно, сейчас он мечтал, чтобы кроме него и Тома здесь вообще никого и ничего не осталось. А Грюм пусть катится к чертям со своими Лестрейнджами!
- Ennervate! О, наконец-то! – воскликнул Брет, встряхивая очнувшегося Спенсера и помогая тому подняться.
- Что такое? – Бэйли был бледен и дезориентирован. – Что произошло? – потом, будто вспомнив о причине своего обморока, он начал лихорадочно оглядываться.
- Все в порядке, - успокоил его Брет. – Том и Драко испепелили этих тварей в ноль. А ты все пропустил. Знаешь, я никогда не видел магического огня такой силы, и это было…
- Потом поделишься впечатлениями, - не слишком вежливо прервал его Том, - мы должны найти остальных. Судя по тому, что вы двое не первые, кого мы с Драко вытаскиваем из лап этого чертового замка, тем, кто в главной башне может быть сейчас еще хуже, – последние слова Марвел выговорил уже на бегу, спускаясь вниз по лестнице. Драко, не теряя времени, отправился за ним.
Брет с сомнением глянул на напарника: - Можешь идти?
- Я в норме, - судя по виду Спенсера последнее утверждение не очень-то вязалось с действительностью.
Том крикнул уже откуда-то снизу, как будто, прочитав мысли Эккерли:
- Если Спенсер не в состоянии идти с нами, выведи его из замка и аппарируй!
- Только одного не оставляй, - это кричал уже Драко.
- Легко сказать, аппарируй, - проворчал ирландец. Он отдал много сил, дерясь с неизвестными тварями, и сам сейчас держался лишь чуть лучше Спенсера.
- Можем использовать портключ, - хрипло предложил Бэйли. – Только выйдем из замка.
- Мерлин, верно, - облегченно вздохнул Брет, - портключ, я и забыл про него.
«Забыл он, надо же». У каждого мракоборца имелся с собой портключ до больницы Святого Мунго. Одно из главных правил Отдела: на задание без портключа не ходить. Там в башне у Бэйли, отбивающегося от ужасных созданий, даже на миг проскользнула малодушная мысль о том, чтобы удрать с помощью этого портключа, но к счастью он успешно отогнал ее. А Брет, оказывается, вообще про этот портключ не вспомнил.
Эккерли водрузил руку еле стоящего напарника себе на плечо и практически потащил того вниз, к выходу из этой чертовой башни.


Том спешил в главную башню. Он пронесся по двору черной тенью так быстро, что Драко едва успевал за ним. На миг кольнула глупая ревнивая мысль: «За мной он бы так не побежал». Потом он вспомнил, что Марвел практически нянчился с ним все время, что они торчат в этом замке, и устыдился собственной зависти. Кроме того, он тоже волновался. Вот скажи кто год-два назад, что он будет беспокоиться за рыжее чучело Уизли, он бы рассмеялся такому шутнику в лицо. А теперь, надо же…
- Вот ведь дерьмо! - Том шарахнулся назад от двери, Драко от неожиданности чуть не налетел на него. Прямо перед ними сверху с лязгом упала железная решетка с прутьями толщиной в руку и закрыла путь.
- Ах, ты, гребаное чудище! – зло рявкнул Том. Кажется, его терпение было на исходе. Он буквально оттащил Драко назад, подальше от двери, и взмахнул палочкой. Раздался оглушительный взрыв. Камни и куски этой самой решетки брызнули в сторону. На месте двери образовалась приличная дыра. Том, недолго думая, бросился вперед, Драко за ним, при этом все больше и больше чувствуя себя беполезным статистом.
Влетев на первый этаж, Марвел остановился. Вокруг была такая темнота, что хоть глаз выколи. Дальше двигаться в первоначальном темпе был просто опасно: кто знает, на что можно наткнуться в этой тьме.
- Весь этот замок - одна сплошная ловушка,- внезапно в полной тишине прошептал Том. На кончике его палочки зажегся маленький огонек.
- Я это уже понял, - еле слышно хмыкнул Драко.
- И дело здесь не в Лестрейнджах. Это не они сюда ловушек понавтыкали, - говоря, Том в слабом свете своей палочки осматривал помещение.
- Почему ты так думаешь? – удивился блондин.
- Заметь, ловушки здесь довольно примитивные, хотя и сделанные не без участия магии. Я думаю, замок этот – живой.
«Моргана и Мордред»! Драко сглотнул, он вдруг представил себе, как эта темная громадина превращается в здоровенного монстра с огромной пастью с двумя рядами огромных острых зубов, и его передернуло.
- Почти, - усмехнулся Том, как будто прочитав его мысли. – Я думаю, что он питается магической энергией путников, если таковая у них есть, конечно, а потом это вылезает во всю ту дрянь, что встретилась нам на пути.
- Интересная теория, - Малфой уже взял себя в руки, и тон его голоса звучал скептически. – Почему ты не думаешь, что это дело рук Лестрейнджей?
- Чтобы все это устроить, нужно много времени, мне почему-то кажется, что у них были занятия и поважнее. А когда они узнали, что мы схватили пару их дружков, им уже было не до замка, лишь бы ноги унести, так я думаю. Здесь ничего нет, - Том внезапно сменил тему. – Идем наверх.
- Если твоя гипотеза верна, и замок питается чужой магической энергией, то в этой башне уровень магии должен быть особенно высок. Наверняка, Пожиратели останавливались здесь, – предположил Драко.
- Вот именно, - сухо обронил Том.
Марвел больше ничего не сказал, но Драко прекрасно понял чувства товарища. «Пока мы бегали по замку, вытаскивая из неприятностей моих коллег, его друг, может быть, серьезно пострадал».
Вперед они продвигались медленно, ни на миг не забывая, о возможных опасностях, которые здесь могут таиться даже в стенах….
Но вот где-то далеко на верхних этажах раздался крик, башню тряхнуло, и Том, забыв об осторожности, бросился наверх.


2 часа назад
В башню они вошли без приключений. Дверь была гостеприимно распахнута, словно тот, кто был здесь до них, говорил: «Смотрите, мне скрывать нечего». Хотя Грюму скорее приходили на ум другие слова: «Вы опоздали, недоумки!». Он даже, как будто, слышал каркающий смех Рабастана Лестрейнджа и мерзкое хихиканье его младшего братца. Он уже и сам понял, что опоздал. Понял сразу, как увидел этот чертов замок, в готором не горело ни одно, дажа самое крохотное окно: темный, безжизненный и абсолютно пустой. Но не проверить он не мог, тем более, когда под рукой был настоящий Следопыт. Чем сатир не шутит, может, удасться что-нибудь полезное узнать: например, сколько у Лестрейнджей соратников осталось.
Грозный Глаз взгянул на венгра, Тибор был сосредоточен на поиске, время от времени его глаза затуманивались, словно он видел то, что было недоступно взору остальных. Да так оно, наверное, и было. Грюм, имеющий довольно отдаленное представление о том, как именно «работает» талант истинного Следопыта, решил венгра зря не дергать. Если что обнаружит, расскажет. Сам он лишь бдительно осматривал помещение, стараясь не упустить ничего важного и, не дай Мерлин, не напороться на какой-нибудь «прощальный подарочек» этих братцев-акробатцев, тьфу на них.
Очень некстати ему вспомнилось, как он лично возмущался, когда Марвела и Тибора приняли на работу в Отдел обеспечения магического правопорядка, минуя Академию, и был только рад, когда новичков услали в Европу. Потом к ним присоединился и Мерри. А узнав о таланте венгра, Грозный Глаз только зубами скрипнул от досады. Три чародея, у каждого есть способность, выделявшая их на фоне других магов: Джон Мерри – высококлассный Иллюзионист, Андрас Тибор – истинный Следопыт, а Марвел… Марвел творил заклинания, как картину писал: ни одного лишнего движения, все точно, легко и естественно, а главное, сильно. Грюм имел возможность наблюдать парня в деле и успел оценить уровень его магических способностей: как минимум, не ниже, чем у Альбуса Дамблдора, а, может статься, что и выше. А с некоторых пор Грозный Глаз подозревал, что Том – боевой чародей. Эти маги владели как Светлой, так и Темной магией, применяя те или другие заклинания без какого-либо ущерба для собственной личности. Стоит ли говорить, что рождались такие волшебники раз в несколько сотен лет и никогда - дважды за поколение. Исключение составили Годрик Гриффиндор и Салазар Слизерин, в том числе поэтому факультеты Хогвартса, носящие их имена, считаются основными. Британию называли Островом Могущественных, и не без основания. Самые сильные маги в истории, за редкими исключениями, - выходцы с Британских островов: Мананнан Мак Лир, по одному слову которого острова окутывал такой туман, что ни один вражеский корабль не мог достигнуть земли; Мат Древний, слышавший в вое ветра каждое слово, произнесенное на острове; Гуидион – творец иллюзий. Боевым чародеем был Мерлин, которому были доступны любые уровни темного и светлого волшебства. И если Том действительно боевой чародей, а Кингсли знает об этом, то чего же удивляться, что Министр ему так благоволит. Такой маг на службе Министерства – это непобедимый козырь в любой ситуации. Где же он был во время второй войны? Ах, да, учился в Дурмстранге – рассаднике темных волшебников. Как-то все странно…
- Как-то все странно.., - слова Тибора вывели Грюма из глубокой задумчивости.
- В чем дело? – вопрос Рона опередил его собственный всего на секунду.
- Есть след магии, но такой нечеткий, как будто ничего сильнее «Lumos» здесь не произносили. Это странно.
- Почему? – не понял Рон.
- Это центральная башня, Уизли, - отрезал Грюм, - у нас есть, или были, все основания полагать, что кто бы тут не прятался, они делали это здесь, в этом строении, а не в каком другом. Если мистер Тибор не чует след сильной магии, значит мы, я.. мог ошибаться…
- …и кто-то из наших друзей мог попасть в серьезные неприятности, - закончил Андрас, хмуро глядя на командира.
Грюм зыркнул в ответ своим единственным глазом, второй не переставал вертеться, осматривая все вокруг.
- Это только первый этаж, - старый мракоборец с трудом сдерживал гнев, - есть еще четыре. Я был бы вам признателен, мистер Тибор, если бы вы вернулись к своей… работе, не знаю, как там вы это делаете, и нашли что-нибудь полезное. Хоть что-то, - в голосе Аластора Грюма против его воли проскользнули умоляющие нотки.

Андрас пожал плечами, отвернулся и попытался взять тот слабенький след, который обнаружил на входе в башню. Он вел на верхние этажи, и венгр без колебаний отправился туда. Рядом по каменным ступеням лестницы застучала деревяшка Грюма.
«Как там вы это делаете?» - слыша этот вопрос лет десять назад, маленький Андрас всегда безмерно удивлялся, что здесь непонятного? Разве другие не видят, как вокруг каждого волшебника въется цветная аура, с головой выдавая его отношение к тому или иному виду магии – Темной или Светлой, реже – обеим сразу. Такой же цветной след оставался после каждого заклинания, точно для Тибора обозначая авторство колдовства. «Неужели они не видят?» Потом выяснилось, что, действительно, не видят. Потому что «видеть» - это редкий дар, но и проклятие одновременно. Как объяснить маленькому первокурснику Дурмстранга, соседу по комнате, что его аура отмечена чернотой смертельного проклятия, и жить ему осталось от силы несколько лет? Как сказать неплохому в общем-то преподавателю Заклинаний, что его место на кафедре Темных Искусств, и что он все свои пятьдесят с лишним лет потратил не на ту область знаний, в которой мог бы блистать? Тибор мог узнать о человеке почти все, лишь раз взглянув на него. Это казалось классным и необычным поначалу, но постепенно перестало забавлять, вплоть до риска скатиться в депрессию и потерять интерес к жизни. Наверное поэтому он и стал в свое время другом Тома… Гарри… Этот парень не переставал его удивлять. Это он предложил область деятельности, в которой талант венгра нашел самое полезное применение. Его аура была такой многоцветной, что Андрас просто диву давался. Чего там только не было. Синий, означавший силу и интеллект перемежался с ораньжевым – цветом бурных эмоций, красный – страсть – с желтым, означавшим радость и оптимизм, во всем этом диком коктейле были вкрапления зеленого цвета надежды и даже белого цвета невинности. При этом то тут, то там проскальзывали искры самого таинственного цвета – черного, выдавая в Томе предрасположенность к творению волшебства настолько темного, насколько это возможно. Его аура никогда не находилась в состоянии покоя, все время сверкала и переливалась, меняясь ежечасно. Не научись венгр в свое время контролировать свою способность к видению, он, наверное, ослеп бы при первой же встрече с Томом.
Цвета других магов были намного спокойнее. Аура Кингсли Бруствера переливалась коричневым, обозначая его спокойствие и основательность во всем. Вокруг Рона сверкали ораньжевые и желтые краски, говоря о неистощимом оптимизме и чрезмерной эмоциональности. Аура Брета посверкивала розовым, выдавая его легкомысленность и несерьезность. Грюм был, как и ожидалось, глухого асфальтово-серого цвета – консервативен и абсолютно лишен дипломатичности. В ауре Драко преобладал фиолетовый и синий, один говорил о его врожденном аристократизме и утонченности, другой – о силе и верности.
«А, вот и знакомый след. Отливает лимонно-желтым. Это цвет жестокости и безудержности. Вот и первое доказательство, что, по крайней мере, один из Лестрейнджей здесь действительно был». На такой же след он наткнулся первый раз полгода назад в Ирландии, и, однажды связав его с конкретным именем, уже не забыл. Рабастан Лестрейндж был здесь, в этой башне, и творил магию.
- Здесь был Рабастан Лестрейндж, - оповестил Андрас Грюма о своем открытии.
- Я же говорил, - Грозный Глаз обрадовался как ребенок.
- Никто и не сомневался, что они здесь были, - осадил его преждевременную радость венгр. – Я иду дальше.
Грюм поджал губы и последовал за ним. Рон Уизли не проронил ни слова, чувствовалось, что ему здесь было весьма и весьма неуютно и даже страшновато.
Через некоторое время у Тибора появилось странное чувство слабости. Конечно, его умение требовало приложения магических сил, но никогда слабость не приходила так быстро. Как будто, рядом есть что-то, что высасывает из него магическую энергию. Чем больше он сосредотачивается, тем больше истощается. Но вокруг кроме двоих сопровождающих и самих стен башни ничего не было.
«Странно».
След магии пропал так же внезапно, как и появился, как будто, стены башни просто поглотили его. «Черт, стены!»
- Смотрите, - крикнул Рон, указывая на стены коридора, в котором они находились. По серым камням прошла рябь, и раздалось угрожающее гудение.
- Скорее, вперед, - прохрипел Грозный Глаз и похромал к виднеющейся в конце длинного коридора третьего этажа двери.
Молодым мракоборца ничего не оставалось, как следовать за ним.

Гудение усилилось. Рон оглянулся и в ужасе чуть не споткнулся на бегу: стены коридора за ними сужались с угрожающей быстротой, грозя расплющить их троих, если они не успеют к заветной двери.
Но они успели. Грюм заклинанием почти снес дверь с петель, и они втроем оказались в огромном зале, заставленном книжными стеллажами.
- Вот это да! – восхищению Андраса не было предела. Книги всегда были его страстью, и он никогда не мог пройти мимо хорошей библиотеки или книжного магазина. Особенно, если там мог найти старинные книги о магии. А эти стеллажи, судя по слою пыли и паутины, стоят здесь лет сто.
Рон же первым делом подумал о Гермионе. «Наконец-то ее заинтересует рассказ о моих буднях в качестве мракоборца». Он уже представил, каким азартом загорятся ее глаза, когда он будет ей рассказывать о количестве найденных здесь книг.
Грюм остался к обнаруженному литературному богатству равнодушен и проковылял дальше между стеллажами в поисках выхода из библиотеки.
А вот Андрас не смог удержаться и осмотрел пару стеллажей. Какие же старые на них стояли книги! Некоторые из них, повсей видимости, были бесценны. Похоже, к такому выводу пришел не только он, потому что на некоторых полках зияли пустоты, как будто, кто-то совсем недавно провел здесь ревизию и вынес все самое ценное. Догадаться, кто это сделал, было нетрудно.
- Здесь есть еще один выход, - раздался в тишине голос Грюма. Рон поспешил к командиру, и Андрас вынужден был оторваться от своего исследования. Ничего, он вернется сюда позже.
- Какие еще сюрпризы преподнесет нам замок? – вполголоса вопросил Андрас.
- В смысле? Ты думаешь, это замок, а не ловушки Пожирателей? – удивился Рон.
- Разумеется, это замок, - Грюм ответил за Тибора. – Какими бы сильными магами не были Лестрейнджи, но свинуть стены замка без риска его разрушения невозможно. Что-то здесь нечисто. Думаю, на сегодня это еще не все сюрпризы.
Тибор был полностью согласен с Грозным Глазом. Он волновался за Тома. Нет, конечно, тот вряд ли так просто попадется в какую бы то ни было ловушку, ума-то у него всяко больше, чем у каменной развалины, но ему придеться следить не только за собой, но и за напарником, а о способностях Драко венгр был мало осведомлен, поэтому беспокоился. Хотя вчера Малфой показал себя умелым мракоборцем, это в какой-то степени утешало.
Они беспрепятственно поднялись на третий этаж. Замок никак не выразил больше своего желания причинить им какой-либо вред. След, потерянный в странном коридоре второго этажа, отыскался на третьем и вел их выше, как будто заманивая в очередную ловушку.
Оказавшись на третьем этаже башни, Андрас краем глаза заметил искры за окном.
- Вы видели? – спросил он, подбегая к окну.
- Похоже, кто-то из наших просит о помощи, там, - Тибор указал на северную башню. Все трое пару секунд напряженно вглядывались в темноту. Тибор окунулся в свою способность и почти сразу заметил, как во дворе у подножия северной башни промелькнули двое. Один из них, несомненно, был Том, значит, второй – Драко.
- Там Том и Малфой, - сообщил он остальным.
- Отлично, кто бы ни звал на помощь, они ее получат, - проворчал Грюм, теряя к происходящему в соседней башне всякий интерес. – А у нас есть еще один этаж.
Судя по лицу рыжеволосого мракоборца, даже он был удивлен таким равнодушием своего начальства.
- И что ты надеешься там найти, Грозный Глаз? - не выдержал венгр. – Может, забытый Рудольфусом или Рабастаном портсигар? Или любимый шарфик Беллатриссы? И что она тебе дасть, эта находка? Спрашиваю, потому что мне она ничем не поможет. Я маг-следопыт, а не поисковая собака!
- Мальчишка! – Грозный Глаз сорвался на крик. – Ты ничего не понимаешь! Это наш долг – довести дело до конца!
Внезапно, двор осветила сильнейшая вспышка света со стороны все той же башни.
«Это Том!»
- Наш долг – помочь товарищам, попавшим в беду. Из-за твоей одержимости, между прочим! – Андрас тоже повысил голос. – Я иду за ними, а ты, как знаешь, – он развернулся с намерением найти выход из башни и помочь остальным.
- Это прямое неподчинение приказу командира! – вскричал Грюм. – В военное время карается смертью!
- Но сейчас не война, Грозный Глаз, - голос Тибора звучал уже спокойно и даже как-то устало. – Если ты не видишь разницы между мирным временем и боевыми действиями, не пора ли тебе на покой?
Старый мракоборец аж задохнулся от такой наглости и уже открыл рот, чтобы отчитать «наглого мальчишку», но Рон разрядил обстановку, абсолютно бесстрастно сообщив, что их спор не имеет смысла, так как лестница на четвертый этаж завалена камнями, и пройти туда нет никакой возможности.
- Здесь еще две двери, - добавил Рон, - может они выведут нас наружу?
- Стоит попробовать, - Андрас решил взять инициативу на себя. Старый мракоборец явно нескоро оправится от разочарования: Лестрейнджи опять ускользнули. Может, разделимся и посмотрим, что там?
Рон кивнул.
- Только далеко не расходитесь, - внезапно подал голос Грюм. – Кто знает, что эта махина для нас еще приготовила.
Мракоборцы синхронно кивнули и открыли двери.
За первой была еще одна комната, круглая и небольшая, окон и дверей в ней не наблюдалось. Андрас со вздохом разочарования вернулся обратно.
- Эй, здесь есть лестница, - радостный возглас Рона прорезал тишину.
- Идем, - бросил Грюм, спускаясь вниз вслед за Уизли. Тибор молча последовал за ним. Во время спуска они услышали глухой удар снизу.
Впереди их ждала еще одна дверь, которая вывела их во всю ту же библиотеку. Это был тупик.
- Похоже, придется возвращаться тем же путем, - мрачно сказал Грюм.
Рон пожал плечами и, демонстрируя отсутствие страха, двинулся к выходу.
Внезапно из-за книжных стеллажей с двух разных сторон выметнулись две быстрые черные тени. Одна из них закрыла путь Грюму и Тибору, другая набросилась на Рона, сверкнули клыки. Вампир! Рыжеволосый парень закричал.
Андрас, почти не думая, швырнул в перегородившего дорогу кровососа «Incendio», но не попал. Тварь оказалась увертливой. Но недостаточно. От двух заклинаний Грюма и Тибора сразу вампир скрыться не успел. Его черный балахон загорелся, послышался вой.
Ни с того ни с сего башню ощутимо тряхнуло.
Напавший на Рона вампир оторвался от своей добычи и ощерил длинные окровавленные клыки на двух мракоборцев. Уизли осел на пол без сознания. Грюм не растерялся и повторил заклинание, но этот родственник летучей мыши оказался более ловок и в мгновение ока исчез за стеллажами. Обоженный нетопырь валялся возле рыжего и тихо подвывал.
Андрас бросился к Рону, заклинанием отшвырнув с дороги помеху. Внезапно дверь, через которую они попали сюда первый раз распахнулась, и венгр поднял палочку, приготовившись встретить новую напасть… В комнату ворвался Том, мгновенно оценивая обстановку.
- Что здесь… - подоспевший Драко не договорил, посмотрев куда-то за спину Тибора, его глаза расширились.
Марвел сориентировался быстрее. Андрасу даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что вампира испепелило в полете. Грозный Глаз успел уничтожить второго.
Башню снова тряхнуло. И еще раз, и еще… Откуда-то послышался звук падающих камней. Еще секунда, и пол под их ногами заходил ходуном.
- Уходим, - рявкнул Грюм. Остальные не возражали. Андрас и Драко подхватили бесчувственного Уизли и бросились вслед за Томом, который, постоянно оглядываясь, бежал впереди с палочкой наготове. Грюм ковылял замыкающим.
Они выскочили из башни, как ошпаренные и обнаружили, что двух башен замка – северной и северо-восточной - больше нет, вместо них остались груды камней, которые закрыли для них возможность покинуть замок.
- К Южным воротам, быстро! - Крикнул Том и устремился в названном направлении. Андрас и Драко ни секунды не сомневаясь в правильности этого решения, поспешили за ним.
- С ума сошел!? – проорал ему вслед Грюм. – Там стоит сеть Аэлда, через нее не пройти!
- Я разберусь с сетью! – на бегу прокричал Том. – Нужно найти Джастина и Керра!
- Мы здесь, - они услышали сабый голос Финч-Флетчли, а через секунду увидели и его самого. Джастин тащил на себе напарника. Керр был без сознания, вся левая сторона лица в крови.
- Он попал под обвал, - просипел Финч-Флетчли и закашлялся, видно, наглотавшись пыли.
Том подскочил к нему и помог нести Галена.
- К Южным воротам, - скомандовал он. Джастин только кивнул.
Они подбежали к воротам. Обычные трехметровые тяжелые двери, казалось, толкни посильнее и выйдешь.
Но Андрас и Том видели сложное плетение черномагического заклинания, закрывающее путь к свободе.
Марвел направил палочку на ворота, открыв двери, закрыл глаза и сосредоточился. У всех присутствующих немедленно закололо подушечки пальцев, а у Джастина закружилась голова от невероятной силы магической энергии, которую использовал Том.
Грюм смотрел на молодого мракоборца расширившимися глазами, в которых одновременно плескались и благоговейный страх, и почти отцовская гордость. Драко различил его шепот: «Боевой чародей, надо же!».
На лбу Тома выступили капельки пота, он дышал тяжело и хрипло. Малфой дернулся в его сторону, но Андрас схватил его за рукав и покачал головой. И действительно, чем сейчас он мог помочь?
Внезапно Марвел улыбнулся и открыл глаза, обернувшись к остальным.
- Можно идти, - почти шепотом проговорил он. – Но кто-то должен быть первым, я держу сеть.
Грюм кивнул и двинулся вперед. На мгновение замешкавшись, он шагнул в арку ворот… и ничего не произошло, он спокойно прошел и оказался с той стороны стены.
Замок трясло. Центральная башня оседала. Вот-вот грозила рухнуть и южная, похоронив под собой их последний шанс на спасение. Мракоборцы поспешили пройти через ворота. Драко задержался возле Тома, тот выходил последним, все еще сдерживая заклинание. Внезапно, башня над ними начала рушиться. Малфой, уже не думая, схватил Тома за свободную руку и потащил к свободе. Сдерживающее заклинание почти оборвалось, и Том закричал от боли. На его плече снова открылась рана от копья, и левый рукав быстро окрасился кровью. На лбу отчетливо проступил какой-то невидимый ранее шрам и закровоточил. Остальные были уже вне доягаемости рушащихся стен. Андрас опустил Рона на землю и бросился на помощь Драко. Вдвоем они подхватили почти отключившегося Марвела и бегом бросились прочь от стены под защиту леса.
«Почти ушли, почти в безопасности. Только бы с Томом все было в порядке!» Внезапно Драко почувствовал обжигающий, словно плетью, удар в районе левой лопатки и упал, провалившись во тьму.