Биография, история жизни Тамары Гвердцители

Тамара Гвердцители - настоящая грузинская женщина. Из тех, которыми восхищаешься, гуляя по Тбилиси. Иногда в Верийском квартале пройдет мимо тебя грузинка - в длинном черном платье (непременно), с воздушным платком на плечах, окутает облаком терпких духов и необъяснимого очарования. И такая красивая, что стоишь, обернувшись вслед, и ничего с собой поделать не можешь. Нет, не из этой жизни... Не из этой...

Вот Тамара Гвердцители такая. Только платья она носит, уже по европейской привычке, все больше не черные, а яркие. Но это, впрочем, не имеет никакого значения.

Тамара говорит, что чем дальше она уезжает от своей родины, тем сильнее ощущает корни и свою грузинскую кровь. А уезжает она действительно все дальше и дальше. Маршрут жизни: Тбилиси - Москва - Париж - Нью-Йорк - Бостон - Москва... При этом Тамаре еще нет и сорока, так что - очевидно - все еще впереди.

Случилось так, что ее имя - пускай даже очень издалека, понаслышке - знакомо каждому (может быть, кому-то и незнакомо, но мне такие люди не встречались). Это именно случилось, потому что сама Тамара ничего для этого специального не делала, и, наверное, никогда к этому не стремилась. Просто всегда пела.

Она родилась и росла в солнечной советской Грузии. Такую Грузию можно увидеть сегодня только в киножурналах: виноделы, под нестерпимым солнцем с любовью подвязывающие лозу, отары овец на склонах гор, первомайские демонстрации, всесоюзная здравница на Черном море - мы теперь и не узнаем, так ли счастливо все было на самом деле. Тамара Гвердцители тоже - из этих киножурналов. Ей было десять лет, когда мама привела ее в детский ансамбль "Мзиури". Голос у нее уже тогда был особенный - сильный, красивый, узнаваемый. "Капитан, капитан, подтянитесь!" - поет маленькая, коротко стриженая Тамуня, запечатленная на черно-белой пленке советского киножурнала.

"Мзиури" колесил не только по всей нашей большой стране, он объездил всю Европу. В Грузии имя Тамрико Гвердцители было известно всякому, ее узнавали на улицах, и вот с того времени начался ее звездный статус, в котором она живет всю жизнь. У нас нет точных данных о том, как адаптируется к "звездности" детская психика (насчет взрослой психики мы определенно можем утверждать, что в 90 случаях из 100 начинается "звездная" болезнь), Тамара, видимо, привыкла и научилась жить нормальной человеческой жизнью. Что, наверное, не так легко, когда твою фамилию - пускай даже понаслышке - знает каждый.

Потом Тамара поступила в консерваторию. Класс фортепиано и композиции.

Из тех девочек, что пели вместе с ней в Мзиури, почти никто не стал музыкантом. Было бы некорректно говорить, что вот, мол, Тамара была самая талантливая и потому... Просто известно же, что талант - это не только талант, это талант и труд. А трудиться, доводить свое искусство до совершенства - это про Тамару. Другое дело, что петь для нее - как жить. Она всегда поет, не только на сцене, в студии или на репетиции, но даже когда салат какой-нибудь режет или просто отдыхает.


Впрочем, удача тоже была на ее стороне. В 19 лет Тамара получила первый приз на конкурсе "Красная гвоздика" в Сочи. Потом были еще конкурсы, еще победы - фестивали в Дрездене, в Сан-Ремо, "Золотой Орфей" в Болгарии - были гастроли, были записи молодой, совсем юной еще певицы с симфоническим оркестром. Пластинки: красивые песни о любви на грузинском языке и совсем немного песен советских, патриотических, звучащих сегодня не пошло или смешно, а так, что невольно начинаешь ощущать ностальгию по той советской Грузии, в которой как-то особенно цвели сады и как-то особенно люди говорили на разных языках. Были выступления перед солдатами в Афганистане, когда во время концерта началась бомбежка, и Тамара пела при свечах, зажженных в зале.

Еще была свадьба. Тамара выходила замуж за главного режиссера студии дрампрограмм грузинского телевидения. На их свадьбе была Маргарет Тэтчер - правда, не потому, что Тамару уже так хорошо знали в Англии, а потому что им

енно во время их регистрации Тэтчер привезли показать лучший в Тбилиси ЗАГС.

А потом родился Сандро, главный мужчина в жизни Тамары, как она сама говорит.

Конечно, Тамара - настоящая грузинская женщина. Но, наверное, не типичная. Потому что просто грузинская женщина - всегда рядом с мужчиной, она не творит свою судьбу сама, и почти наверняка всю жизнь живет в Грузии. Однажды в одной телепрограмме Нани Брегвадзе, самую признанную метрессу грузинской эстрады, спросили про Тамару. "Она все бросила и уехала отсюда, я бы так не смогла... - и, подумав, добавила, - Но я ее понимаю, она одержима музыкой". Это может показаться нам странным, но в Грузии ее понимали не все. Некоторые тоже считали, что Тамара бросила Родину - когда ее судьба, карьера, удача звала ее в другие страны и столицы, в самые знаменитые залы мира. И когда по Тбилиси, по проспекту Руставели, пошли танки, и она забрала маму и сына и отправила их подальше, подальше от войны - в Нью-Йорк.

1991 год. Тамара - вполне признанная, удачливая молодая певица, живущая, правда, несколько обособленно от всего мира шоу-бизнеса. Она - не этническая певица, не "исполнительница из союзной республики", хоть и поет песни на грузинском, непонятном большинству населения Советского Союза, она просто другой породы, слишком аристократична для того, чтобы быть в общем потоке. Слишком тонкий вкус, чтобы петь популярную музыку. Хитом становится только песня "Виват, король!", которая и по сей день сразу же возникает в народной памяти как реакция на фамилию Гвердцители.

Так вот, 1991 год. Агент Тамары посылает ее кассету в Париж знаменитому композитору Мишелю Леграну. Как принято говорить, в офис композитора каждый день приходят десятки подобных кассет, и несмотря на это, через три дня Тамаре позвонили и сказали, что мсье Легран будет счастлив видеть ее в Париже. До сих пор, когда Тамара рассказывает об этом, в ее словах слышится неподдельное ощущение чуда. Странно, в то время как нам ничуть не кажется странным то, что талантливую певицу пригласили поработать в Париж (если не ее, то кого же?!), Тамара как будто не до конца верит в реальность этого времени, проведенного во Франции. Парижские улочки, каштаны, парижские аккордеоны, город любимой с детства Эдит Пиаф, ее репертуар, который, исполненный Тамарой, приводит в экстаз парижскую публику... Каждое утро встречи в студии с Леграном, автором "Шербурских зонтиков"... Кульминация парижской жизни: концерт в Олимпии, главном зале страны. Они с Леграном играли на двух роялях, в четыре руки, импровизировали: "Шербурские зонтики"-джаз, блюз, рэп (первый и последний раз, когда Тамара работала в этом стиле), "Шербурские зонтики" - цыганщина... Потом она пела, и публика заходилась в овациях. Тамара смеется, когда вспоминает, как взмокший от накала страстей конферансье кричал в зал: "Тамара ... Тамара... - тут он несколько раз пытался выговорить ее фамилию, но безуспешно, тогда махнул рукой, - Запомните это имя - Тамара!"

Парижский контракт закончился, она вернулась в Москву, и вскоре вместе с семьей уехала в Америку. И опять она вовсе не собиралась покорять Новый Свет, просто жить там, по некоторым причинам, ей было проще и удобнее, чем где-нибудь еще. Она ездила по Америке и Канаде с гастролями, выступала, в основном, перед русскоязычной публикой, хотя, когда ее концерты в престижных залах предварялись хорошей рекламой, приходила и англоязычная (в Канаде - франкоязычная публика). Приходила и уходила в полном восторге, потому что по своему репертуару Тамара - абсолютный человек мира. У нее гигантский репертуар, где причудливо смешиваются семь языков (в скобках заметим, что сама Тамара говорит на английском, французском, итальянском и немного на иврите - это не считая родных грузинского и русского). Она поет древние народные песни (под Хава Нагилу, зал встает), многие композиторы специально под ее голос пишут музыку, она исполняет оперные арии, французский шансон и песни собственного сочинения (любимые - на стихи Цветаевой). Ее приглашают петь в мюзиклах. А петь джаз и блюз она - сама честно сознается - стесняется.


Так Тамара жила в Америке, и однажды один человек влюбился в нее без ума. Он увидел ее где-то в гостях, и даже не знал, что она певица. Он был адвокат из Бостона. Он предложил ей, все, что мог предложить и что обычно предлагают в таких случаях. И Тамара с семьей оказалась в Бостоне. Впрочем, это не особенно изменило ее жизнь: во всех городах, где она живет, жизнь ее проходит в одном и том же ритме, и если кто-нибудь спрашивает Тамару "Чем занимаетесь?", она отвечает "Все тем же, естественно. Музыкой, чем еще?".

Прошло еще немного времени, и летом этого года московские газеты и журналы в своих отделах светской хроники написали "Семья Тамары Гвердцители возвращается в Москву". И фотография - улыбающаяся, заграничная Тамара в черных очках, ее мама Инна Владимировна и выросший уже почти до двух метров Сандро. Сама Тамара приехала сюда еще раньше, и в ожидании семьи купила новую квартиру - в самом центре, на "Маяковской", возле гостиницы "Пекин", в номере которой она жила два года в своей прошлой жизни в Москве. И опять - вопросы "как", "почему", "зачем"? Наверное, почему это произошло на самом деле, знают одни только близкие люди, на все же вопросы журналистов Тамара, как обычно, отшучивается. Говорит: "Судьба!". В этом она - конечно же, неизменная грузинка, которая ни за что не будет откровенничать на публику (даже Оксане Пушкиной не удалось).

Хотя, о чем это мы? Разве мы забыли, что Тамара - давным-давно уже человек мира, и ей все равно, на каком языке разговаривают соседи. Ей просто некогда обращать на это внимание. "Последние 20 лет я только и делаю, что езжу на гастроли: из самолета в самолет, из поезда в поезд" - довольно-таки равнодушно говорит Тамара, и я с некоторым содроганием вспоминаю расписание ее концертов одного месяца: Сургут - Баку - Прибалтика - Тбилиси - Москва - Чикаго. Такая жизнь в течение 20 лет - это не только гром аплодисментов (цветы, шубы, бриллианты, автомобили), но и подорванное здоровье. Однажды в Одессе перед концертом она потеряла сознание, и если бы врачи не оказались на месте почти в ту же секунду (изумленные тем, что человек мог жить, не ощущая и тени беспокойства от страшной опасности внутри себя), Бог знает, что могло бы случиться. Потом она серьезно болела, но даже если бы доктора предписали ей другой образ жизни (кто знает, может и предписали), она все равно не смогла бы жить иначе. А как может быть иначе?

Повод к переезду. Где бы ни была Тамара, она каждый день звонит домой, маме и сыну: "Мама меня всегда воспитывает, даже до сих пор. Я звоню ей с края земли, и она продолжает воспитание по телефону". С пятнадцатилетним Сандро они друзья, самые лучшие, и поэтому тоже очень страдают от долгих разлук. Сегодня Тамара больше времени проводит здесь, и нет ничего удивительного в том, что семья будет рядом.

Чем займется Тамара в Москве, нам пока неизвестно. Записи альбомов, съемки клипов - хорошо бы и этим тоже. Просто удивительно иногда: вроде Тамара, как говорится, с детства в шоу-бизнесе, но при этом абсолютно - не человек шоу-бизнеса. (Дискография за 20 лет - два альбома!). Может быть, это оттого, что у нее неправильный менеджмент, а может быть, она просто считает, что у нее есть дела и поважнее - посидеть за роялем, например, и сыграть еще ненаписанную музыку.

И вообще, ко всем этим делам она относится просто и спокойно. Она говорит: "Особенной борьбы за место в шоу-бизнесе я никогда не вела. Это место есть - вне зависимости от того, часто я буду появляться или редко. Просто тот, кто любит, будет скучать, а тот, кто не любит, будет продолжать не любить".

Все верно. И любят, и скучают.

Случайные фото Тамары Гвердцители

В гибельном фолианте
Нету соблазна для
Женщины. - Ars Amandi*
Женщине — вся земля.


Сердце — любовных зелий
Зелье — вернее всех.
Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.


Ах, далеко до неба!
Губы — близки во мгле...

— Бог, не суди! — Ты не был
Женщиной на земле!

Цветаева Марина