У Армении есть шанс стать «офисным хабом» для Ирана: интервью с Тиграном Джрбашяном

Через полгода начнется поэтапная отмена международных санкций против Ирана. Для Исламской Республики открываются новые геополитические и экономические горизонты. По мнению экспертов, Иран будет действовать осторожно, но твердо. Тегеран будет наверстывать упущенное и восстанавливать свои региональные позиции. А для соседних стран открытие иранского рынка с его 80 миллионным населением и с ВВП около $450 млрд сулит новые возможности. О том, какие перспективы и вызовы для Армении сулит выход Ирана из изоляции, сможет ли закавказская республика оказаться в выигрыше в сложной борьбе мировых держав за «иранский пирог» рассказал в интервью EADaily президент Совета директоров Американской торговой палаты в Армении Тигран Джрбашян.

Г-н Джрбашян, Иран и «шестерка» международных посредников достигли согласия по ядерной программе Исламской Республики. Совбез ООН уже одобрил это соглашение. Как повлияет на регион Южного Кавказа, в частности на соседнюю Армению, выход Ирана из международной изоляции? Какие дивиденды сулит это Армении?

Процесс однозначно сулит дивиденды. Иран — государство с 80 миллионным населением и с ВВП около $450 млрд. Уровень накопления в экономике составляет 34%. Этот показатель в Армении не превышает 20%. Иран, фактически, 30 лет находился под санкциями. Он был закрыт в технологическом смысле. Это проявляется во всем — количество интернет пользователей на 1000 человек, количество мобильных телефонов, сайтов и пр. По всем показателям страна не соответствует той мощи, которую она представляет в плане населения, ВВП и уровня накоплений в экономике. Выход Ирана из международной изоляции означает, что он будет быстрыми темпами наверстывать упущенное. Он станет крупным потребителем основных товаров, услуг и технологий. При этом Иран за все это время развивался самостоятельно, сделал огромные инвестиции в инфраструктуру, сферы образования и медицину. В этом отношении Иран уникальный оазис, где зримо несоответствие накопленного ресурсного и инвестиционного потенциалов с фактическим уровнем потребления технологий, услуг и товаров. Соответственно, полагается, что открытие этого рынка будет весьма привлекательным для большинства стран мира — Европы, США, России. Они попытаются утвердиться на этом рынке, осуществляя инвестиции в разные сферы.

Давайте вернемся к Армении. Может ли она рассчитывать на активизацию торговли с Ираном? Ранее из-за санкций страна фактически потеряла Иран в качестве торгового партнёра, была отрезана от иранского порта «Бандер Аббас» в Персидском заливе.

Я не ожидаю резкой активизации торговли между Арменией и Ираном. Это не вариант. Достаточно только сравнить средние показатели паритета покупательской способности в Иране и Армении. В Иране по данным 2014 года — это порядка $17 тыс., в Армении — $7,3 тыс. То есть, в этом плане Иран более развитая страна.

На мой взгляд, Армения может получить больше выгоды, превратившись в «портал» доступа в Иран. С учетом особенностей внешней и внутренней политики Ирана, а также его претензий на региональное лидерство, кроме Армении, ни одно из окружающих Иран государств, не может играть эту роль. Турция — региональный соперник Ирана, а Ирак — поле для боя. Арабский мир, с учетом религиозного шиито-суннитского конфликта, также исключается из этого списка. На сегодняшний день наиболее удобным входом или даже «воротами» в Иран для всего мира является Армения.

Я думаю, что есть все условия, чтобы для крупных инвесторов Армения стала «порталом» в Иран. Иностранные компании (европейские, американские и пр.) будут открывать свои представительства Армении для работы с Ираном. Для этого есть соответствующие условия. Например, согласно международному рэнкингу GITR (Global Information Technology Report), составленному специалистами Всемирного экономического форума, по индексу Networked Readiness Index Армения занимает 58-е место, тогда как Иран 96-е, уступая Армении почти по большинству показателей, с наибольшим отрывом по уровню использования технологий, развития инфраструктуры, доступности, навыков, а также свободе бизнес и инновационной среды. Или же согласно международному рэнкингу DoingBusiness, публикуемому группой Всемирного Банка, Армения занимает 45-е место, тогда как Иран — 130-е, значительно уступая по многим компонентам, включая например такой показатель как «регистрация предприятия» (4-е и 62-е места соответственно). Все это дает определенные преимущества Армении при выборе мест дислокации своих офисов и подразделений компаний, которые собираются работать на иранском рынке.

Что им мешает после снятия санкций открывать свои представительства в самом Иране?

В плане бизнес-климата Армения, однозначно, более привлекательна, чем Иран. Здесь играют свою роль также другие особенности Ирана, например, исламский банкинг, суды Шариaта и пр. Иран привлекательная страна для торговли, но не для ведения или обслуживания бизнеса. Значительную роль играет фактор государственного регулирования и участия в эконимике. То есть, существует возможность того, что международные бизнес структуры будут более предрасположены размещать свои представительства и офисы в Армении для работы на иранском рынке.

Укладывается ли в эту логику недавняя покупка американской компанией «Контур глобал» стратегического энергетического объекты в Армении — Воротанского каскада ГЭС?

Возможно, не знаю точно. Все может быть. После сделки с Ираном Армения имеет совершенно другой статус не только для США и Европы, но и для России и Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Если до этого Армения была периферийным островком для ЕАЭС, сейчас, после снятия санкций, армянское государство превращается в площадку взаимоотношений Евразийского экономического союза с Ираном. Через нее будет протекать процесс интенсификации отношений Иран-ЕАЭС. Уже говорится о возможности создания Зоны свободной торговли между Евразийским союзом и Ираном, основываясь на опыте сотрудничества Армении с Исламской Республикой, у которых есть общая граница. Когда в Армении при поддержке Азиатского банка развития началось строительство автомагистрали «Север-Юг», соединяющей Иран, Армению и Грузию, вероятность разрешения ядерной проблемы Ирана была на низком уровне. Сейчас «Север-Юг» становится перспективным направлением работы.

Какова вероятность реализации совместных армяно-иранских экономических проектов, которые, как многие полагают, из-за санкций были отложены в долгий ящик? Речь идет о строительстве железной дороги Армения-Иран, нового ТЭЦ для бартерной торговли с Ираном (электричество в обмен на газ), нефтеперерабатывающего завода на границе и Мэгринской ГЭС?

У меня больших ожиданий нет. После отмены санкций, здесь будет больше проблем, чем возможностей. Смотрите, если говорим о газотурбинной энергетике, в частности о строительстве второго варианта Ереванской ТЭС, вопрос в следующем. Единственная причина строительства Ереванской ТЭС, поставляющей в Иран электроэнергию в обмен на газ, это ограничения в создании аналогичной станции в Иране, поскольку новые технологи не были доступны Тегерану. После отмены санкций Иран спокойно может приобрести эти технологии и построить у себя подобные станции. Это относится также и к другим отраслям. Я не удивлюсь, если через 10 лет мы будем ввозить из Ирана автомобили марки Hyundai или Toyota производства заводов в Исламской Республике. То же самое можно сказать о планах строительства НПЗ на территории Армении. Зачем Ирану строить на территории Армении НПЗ, если он может соорудить такой завод у себя? Проект строительства Мэгринской ГЭС, возможно, будет реализован. Хотя, в настоящее время в Иране производится в 2,8 раз больше электроэнергии на душу населения (в нефтяном эквиваленте), чем в Армении. Иран в перспективе может стать также альтернативным источником поставок бензина в Армению.

Что касается строительства железной дороги Иран-Армения, думаю, что это скорее армянский проект, чем совместный. Конечно, для Ирана было бы неплохо иметь железнодорожную ветку с Арменией, но этот проект для Тегерана не столь перспективен, так как в скором времени у него появится сквозное железнодорожное сообщение через Азербайджан (Иран-Азербайджан-Россия).

То есть эти проекты потеряли свою актуальность?

Эти проекты в большинстве своем были актуальны, когда Иран был отрезан от мира санкциями. После их отмены возникает совершенно новая ситуация, нацеленная не на интеграцию двух экономик, а на превращение одной экономики в «офисный хаб» для другой. Альтернативного места, где можно разместить офисы международных компаний и спокойно работать, в регионе нет. Повторюсь, это резко повышает значение Армении в регионе. В краткосрочном плане могут, конечно, иметь место негативные тенденции для армянской стороны. Это возвращение Ирана на глобальный нефтяной рынок, колебания цен на нефть, что негативно будет воздействовать на российскую валюту и российскую экономику. Из России поступает в Армению основная масса трансфертов, которые идут на потребление. Россия также — крупный торгово-экономический партнёр Армении. Вот это цепочка может работать. Хотя, полагаю, что эти факторы уже учтены в нынешней цене на нефть. Из-за спекулятивного падения цен на нефть может произойти давление на рубль и российскую экономику, но это не будет длиться долго ввиду спекулативности процесса, я думаю текущий уровень цен является равновесным.

Мы говорим о потенциальной возможности, которая возникнет для Армении при выходе Ирана из «санкционной осады». В связи с этим вопрос. Армения как государство и экономика, готова извлечь из этого процесса максимальную выгоду?

Армянская нация, с учетом высокого потенциала приспосабливаться к меняющейся среде (что мы доказали на протяжении тысячилетий), думаю, найдет способы максимально воспользоваться возникшими возможностями. Сможет ли армянское государство проявить необходимый уровень гибкости? Не совсем уверен. Проблема даже не в разработке экономической политики, или ее отсутствии. На сегодняшний день институциональная способность армянского государства вести ту или иную политику достаточно слаба. В связи с этим можно бесконечно разрабатывать стратегии, ставить хорошие цели, но все упирается в эффективность процесса их реализации. А для этого нужна выстроенная и эффективная институциональная государственная система, которой у нас, к сожалению, пока нет. В связи с этим, не думаю, что государство сможет в создавшейся ситуации проявить необходимую гибкость.

Перейдем к армяно-американским отношениям. Недавно между Арменией и США было подписано соглашение «О торговле и инвестициях». Что это за соглашение? И как получается, что Армения, будучи членом Евразийского экономического союза и в условиях резкого обострения отношений между США и основным спонсором проекта ЕАЭС — Россией, в двустороннем порядке подписывает такое соглашение с Вашингтоном?

Это документ, можно сказать, создает базу для наращивания кооперации между странами в будущем. Здесь все зависит от способности сторон использовать существующие возможности. Думаю, что контуры перспективности инвестиций США в регионе, с учетом также деблокирования Ирана, обретают вполне конкретные очертания. В данном случае это подтверждение того факта, что США рассматривают Армению в качестве одного из важнейших элементов общей системы взаимоотношений в этом регионе. Отмена санкций по отношению к Ирану еще более подчеркнет важность этого соглашения. Повторюсь, Армения становится «воротами» в Иран, а с этими «воротами» надо дружить.

С другой стороны, Армения по бизнес климату, легкости введения бизнеса и проведенным реформам в выгодном свете выделяется также среди стран Евразийского экономического союза. Заключенное между США и Арменией соглашение создает также возможности для американских компаний оставаться на пространстве ЕАЭС. В случае ухудшения отношений России с США, то есть в случае ужесточения санкций против России, для американских компаний, осуществляющих прибыльные бизнес проекты в России, Армения становится выгодным решением для того, чтобы остаться и работать на евразийском пространстве. Вполне возможно, чтобы американские компании перевели свои управленческие структуры в Армению. Но для этого одного договора с США мало. Вопрос в том, что еще может предложить Армения этим компаниям, кроме сравнительно лучшего бизнес климата. Это логистика (не только в плане дорог, но и управленческого персонала), качество офисных помещений, связь, интернет, языковое знание кадров, самолеты, гостиницы и пр. Здесь играет важную роль также географическая доступность Еревана как бизнеса-центра.

Таким образом, необходимо огромное количество элементов для реализации этого проекта. Повторюсь, Армения имеет шанс стать серьезным игроком в регионе, с которым должны говорить практически все мировые центры силы. В связи с этим у Еревана появляется огромный люфт для переговоров и торга. Однако в современных условиях, насколько Армения в плане институционального потенциала государства к этому готова — не совсем уверен. Но шанс есть.

Беседовал Аршалуйс Мгдесян (Ереван)