Городская клиническая больница № 54 г. Москвы. Отзывы (ранние) |
Поскольку здесь:
http://www.medkarta.ru/model.php
В ночь с 10 на 11 марта 2011 года моя бабушка поступила в данную больницу с инсультом (такой диагноз поставила скорая). В приемном покое ее долго отказывались принимать, ссылаясь на то, что у нее все реакции нормальные. В итоге приняли ее с диагнозом транзиторное состояние (она действительно была адекватна, руками, ногами двигала, говорила, была в сознании, жаловалась на сильную головную боль). Положили ее в отделение хирургии, т.к. места в неврологии не было. Я приехала к ней на следующее утро после госпитализации, было примерно 12 утра. К этому времени врач к ней так и не подошел (это при том, что человек накануне с инсультом поступил), лекарства ее, которые она принимала обычно, и без которых не могла обходиться так и не дали. Врач Васильев Александр Дмитриевич (из степей Калмыкии, как и большинство врачей отделения неврологии Больницы №54) пришел осмотреть пациентку только после того, как я 3!!! раза спускалась в отделение и настойчиво просила прийти. В итоге, выяснилось, что ночная сестра не переписала назначение врача в карту, поэтому дневная сестра таблеток не дала, а подумать о том, что бы спросить у врача о назначениях ей в голову не пришло. Так начались наши мытарства.
На следующий ее перевели в неврологию. Бабушка продолжала жаловаться на сильные головные боли. Капельниц никаких не ставили. Моя мама находилась с бабушкой целый день. Была суббота, и соответственно только дежурный врач, которую впоследствии сделали И.о. заведующей отделения на время учебы последней. К 13 дня у бабушки поднялось давление 180 (для нее это безумное давление, при котором и случилось транзиторное состояние несколькими днями раньше). Мама попросила найти врача, поставить капельницу/дать лекарства. В этом ей было отказано, врача искали с 13 дня до 7 вечера. Дежурная Елена Борисовна (тоже из степной Калмыкии) пришла, дала таблетку от давления, капельницу ставить отказалась. Не поверила маме, что бабушкино нормальное давление 120/70. На следующее утро, когда мы приехали, нашли бабушку в ужасном состоянии, она была не в себе, не могла говорить,после маминого ухода накануне у нее случился инсульт, так как кроме таблетки от давления мама ничего выпросить не смогла, капельницу так и не поставили.
Она стала медленно угасать, любую манипуляцию, вроде измерения давления или температуры нужно было выклянчивать. Врач Васильев разговаривал на бегу, подробностей не сообщал, все в грубой форме и не стесняясь "От инсульта люди умирают". Приходил раз в день к 13 часам, измерял давление. Когда ее стало невозможно кормить, два дня я ходила за ним с вопросом о зондовом питании, стали кормить только на 3и сутки, до этого "врач" нес ересь относительно проблематичного ухода за зондом. На вопрос, что нужно, что бы бабушка смогла откашливаться и не было застоя в легких, единственным советом было "ну переворачивайте почаще". С учетом того, что в больнице царит тюремный режим, всех выгоняют строго в 19 вечера, а пропуск круглосуточный не выдают даже для тяжелобольных, уход за лежачим больным очень проблематичен. Пыталась выклянчить пропуск до 10 вечера у заместителя главврача по лечебной работе. Она сначала согласилась. Потом пришла с проверкой в палату, и увидев, что у нас сиделка, сказала, что посещения у них с 17 до 19, а дальше есть мед. персонал. И вообще, зачем нам посещения, если есть сиделка.
Как оказалось, способы, помогающие лежачему больному откашливаться имелись, просто Васильеву было неохота их рассказывать (или он был не в курсе ). В один из вечеров пришел дежурный врач, который работает в больнице только в ночную смену на пол ставки.Мы к нему обратились за помощью, он принес нам глицерин, показал как обрабатывать рот, как удалять из горла слизь. Сказал, что есть электрический отстос, и в ту ночь самостоятельно проделывал это процедуру 3 раза.
На утро заботливые сестры унесли глицерин и вернуть его нам отказались. (в аптеке такой стерильный глицерин не продается). Вообщем просто ТВАРИ. Отношние к больным хуже чем к скотам.
В этот же вечер,нам позвонила сиделка, которую мы были вынуждены нанять, сказала, что ее увозят в реанимацию, так как впала в сопор. В реанимацию нас не пустили, сказали, что прогнозы плохие, ей типа вставили трубку для облегчеия дыхания. Спустя 3 дня "реанимации" она умерла. В заключении, причиной смерти указан инсульт и ДВУСТОРОННЯЯ ПНЕВМОНИЯ. Так как до реанимации пневмонии не было, то соответственно пневмония у нее развилась в этой самой реанимации.
Вообщем, хотелось бы пожелать всем никогда не попадать в данную больницу,и при наличии возможности забирать оттуда своих близких, пока не случилось непоправимое.
10.02.2011 по скорой, не знаю точно с каким диагнозом по бумаге, но точно знаю, с которым по факту - пневмония, т.к. это был у меня уже третий раз, - реанимация и третий раз - пневмония. Сразу же попросила врача, который меня принимал о помощи, сказала, что у меня пневмония, что уже не впервые у меня это, что мне обязательно должны помочь антибиотики, что это для меня - главное. Он выразил желание помочь мне, и я была спокойна и уверена, что теперь-то всё будет нормально. Но, как позже выяснилось, он был неврологом и, видимо, не имел полномочий ставить мне пневмонию, в результате меня лечили от миастении, причём самым чудовищным образом - не следя ни за общей динамикой, ни за анализами, не проводя своевременно должных обследований и т.п.
На гормонах и капле антибиотиков, которая могла только выработать резистентность у уничтожавших меня микробов, с зашкаливающим сахаром от такого "лечения", я пролежала 8 суток на ИВЛ с трубой при моём хрупком сложении почему-то всунутой через нос, после чего с уже вконец воспалённой трахеей, голосовыми связками и носом, была переинтубирована через те же воспалённые связки, трахею, но уже чрез рот, будто это могло бы мне чем-то помочь, растравмировав мне там всё окончательно! А далее, уже учитывая "длительное нахождение на ИВЛ", на следующий день, была изуродована и обескровлена операцией трахеостомия! Разумеется, резали меня опять по той же самой вконец растравмированной бесконечными переинтубациями трахее.
Но мне сказочно повезло! Несмотря на тотальный игнор моих попыток достучаться до всех абсолютно, что у меня пневмония, уже на последнем пределе я вымолила у дежурного невролога листик бумаги, на котором с огромным трудом, уже окончательно отнимающейся рукой написал просьбу свою, свой вопль о помощи! После чего уже другой врач мне сделал рентген, на котором и вырисовалась моя пневмония! Её стали лечить, и я выжила... чудом. До этого же мне рентгенов не делалось, только при поступлении один раз, а потом... были одни "тренировки": на кислороде и АХП меня отключали от аппарата и я задыхалась. Молила всех подключить, но... так распорядился заведующий: "Дыши сама, пора дышать. До десяти не подключать!"
Чудо, это действительно помог Бог, так бы, если рассуждать здраво и мыслить логически, добрый дежурный невролог с листиком бумаги мог бы и не подвернуться, когда мне ждать уже нечего было, я теряла сознание, кроме того, другой дежуривший врач, который мне сделал рентген, у кого в полномочиях это было, мог бы проигнорировать вообще этот листик. А ещё... с самого начала отношение заведующего реанимацией, который меня и вёл, было ко мне... как к собаке, даже хуже, создавалось впечатление, что ему доставляет истинное наслаждение мучить меня! И когда он... внезапно переменился ко мне, я была просто в шоке! Вот она милость Господня, помощь Бога и Богородицы! Я просила Семистрельную умягчить его сердце, а Боголюбскую - дать ему разумение о том, как мне всё же реально помочь.
Конечно, был ещё один решающий фактор, даже два, но о другом чуть попозже. Когда моей маме внезапно, после длительного навешивания лапши на уши, что у меня всё отлично, "дышу сама", сообщили о том, что я нахожусь в крайне тяжёлом уже состоянии, она... в полном шоке,.. отчаянии обратилась в департамент здравоохранения со своею мольбою о помощи. После чего этого "заведующего" туда вызывали... для разбора полётов.
И, раз уже заикнулась, последний решающий фактор. Там была одна добрая медсестра по имени Рада. Мне очень хотелось пить и вообще я хотела ей написать, и она дала мне карандаш и бумагу. Я долго писала, писала красиво, с одной стороны листика. Но она ушла в этот день, она не дежурила, а была только днём. У меня сразу же, сразу же стали пытаться его отнимать, видя как я за него цепко держусь! Отняли. Положили на аппарат. Пришёл заведующий вынимать из меня дренажную трубку и... ему стали зачитывать, что я там написала. Да с таким выражением! Не помню точного текста, но я там говорила спасибо, желала, чтобы Господь дал ей здоровья за её милосердие, называя Раду на Вы. И он заплакал! Как ребёнок расчувствовался, погладил меня по головке, сказал, что всё будет хорошо, "хорошая девочка", повторя за той медсестрой, которая также, прерываясь от чтения той записки постоянно вставляла: "хорошая девочка".
Решил ли он, что я это писала ему? Как бы то ни было, здесь тоже была Рука Господа, хотя бы потому, что медсестра потом прервалась и не стала читать оборот, где я писала передать моей маме, чтобы она вывезла меня оттуда на скорой с ИВЛ, т.к. не понимаю ничего вообще, поскольку 2 предыдущие раза в реанимациях меня спасали за 3-4 дня только, а здесь... кровища, разрезали, истощилась, столько лежу без малейших признаков хоть каких-нибудь улучшений...
Вот так всё было... Вот и не знаю теперь как относиться к "подарочку", Солодовниковым Н.Ю. мне подаренным. В последний раз, когда я его видела, он мне снимал последние швы с трахеостомы и произнёс его, наверное, коронную фразу: "здесь... будет шрамчик... на память... о времени здесь..." Да... "шрамчик на память.." "о чудесном времени здесь..." Он произносил это тааак, как будто дарил колье какое-то из бриллиантов. Какой щедрый подарок! Аббалдеть просто! Вот за тот момент слёз и потом, что всё же начал лечить и вроде бы по человечески относиться, а не так, как в сначала, я и стала его... почти уважать что ли? Любить? Да нет... просто привязанность сродни той, что бывает у заложников террористов, к виновникам всех своих страданий, мучений и последних надежд.
И всё равно, я сижу сейчас и улыбаюсь. Я столько прошла... Мне теперь уже не страшно почти ничего, я вышла из Ада. Разумеется, он мне был дан Господом по грехам, но не для смерти, для жизни, для исправления и вразумления моего, чтобы впредь не грешить. Но самой себе поражаюсь, что я грешу всё равно и грешу. Даже такое меня не исправило! Моя Святая, кстати, Анастасия Рымляныня, преподобномученица, приняла жутчайшую смерть от мучителей, её медленно разбирали, по кусочку, отрезая от неё кусок за куском, а она,.. не смотря, на всё это очень долго не умирала, постоянно прославляя Христа! Пока и язык-то у неё не отрезали, т.к. им было невыносимо всё это слышать! Не знаю, что меня ждёт ещё в следующий раз?.. Я ещё не уподобилась ей в достаточной мере... Ещё ей ломали кости, стругали когтями рёбра, жгли огнём, душили дымом. И даже после всего этого она оставалась жива: без рук, без ног, без зубов, языка, с жуткой кровопотерей и ранами. Только когда ей отрубили голову, она умерла.
Сама свидетель вопиющей безграмотности и непрофессионализма работающих там медсестёр и врачей! Практически на моих глазах были, скорее всего, отправлены на тот свет две бабульки. Одну, ещё когда я была в реанимации, кормили чем-то, когда она не могла нормально глотать, тем более лёжа. В результате у неё началась аспирационная пневмония. Но родственники её оттуда куда-то забрали: то ли в другую больницу, то ли домой, но ясно было, что уже она была очень тяжёлой и практически не жилец.
Другая лежала со мной в неврологии. Очень бодрой была по началу, диагноз – инсульт. Всю первую ночь она ходила по палате, хотя палата была для лежачих, но она была очень бодрой такой бабулькой, что я рядом с ней – дохлый цыплок. Но вот есть не могла, попёрхивалась едой, почти всё попадало в лёгкие. А это – один из симптомов пневмонии, кстати, вполне возможно, что с ней она и приехала, а не с инсультом. Но как бы то ни было, накормив лёгкие вдоволь едой, она уже точно не могла её никак миновать.
Ей сразу должны были зонд вставить! А это не сделали, и безграмотная бабулька продолжала ещё пару дней усугублять своё состояние, постоянно питая лёгкие пищей вместо желудка. Я уехала раньше, чем, скорее всего, она умерла. Иногда задумываюсь, могла ли я ей помочь? Перед тем как уехать, я вызвала медбрата, попросила его посмотреть, что с бабулькой, она сильно хрипела, задыхалась, а он ответил, что она просто храпит.
А до этого, я была инициатором того, чтобы её взяли в реанимацию, из которой её поторопились вернуть в неврологию, также отрицая наличие у неё пневмонии. Короче, создаётся впечатление, что там лечить пневмонию почему-то не хочет никто. Ставят абсолютно любой, какой угодно диагноз: астма, миастения, инсульт, ещё, может что, но только не пневмонию.
...
Ещё одна байка, долго буду ещё вспоминать, учитывая мой теперь «шрамчик на память» на горле. Всё время там я себя ощущала героиней какого-то дурного комедийного сериала, где абсолютно всё – комедийные персонажи какие-то. Хоть это я всем казалось забавной, как я забавно там мучаюсь, как у меня забавно нос трубой сломан и болячка там на носе какая-то, как из меня кровь отовсюду, а я улыбаюсь, выглядя как франкенштейн натуральный и прочее; а я нахожу, что это всё говорит не о моей личной забавности, а о том, что им бы всем в цирке работать, народ забавлять, как смешно они все работают!
Поступила почти нормальная, сама до скорой дошла, соображала чего-то. Врача, который меня принимал, просила о помощи, объяснив всё, что у меня пневмония, уже 3-тий раз. А далее... Потом я его, и он меня увидел при «забавнейших» уже обстоятельствах. Это было после трахеостомии уже, шла «тренировка», я была на кислороде и АХП отключена от аппарата, почти в полном параличе и полубессознательном состоянии, т.к. задыхалась и... мне делали клизьму. Абалдеть! Мне было стыдно... Представляете? Мне было стыдно! Это сейчас-то я понимаю, что стыдно не у кого видно, а стыдно должно быть тем, кто так очень интересно, забавно работает. Но он понял всё. Стал разговаривать с медсёстрами, что в шоке, что со мной стало, что принимал он, вроде бы нормальную, а тут такое... Это было где-то 12+ день лечения моего.
Раскритиковала их всех, однако, и жалко их тоже, я ж сама точно не знаю, как бы я себя вела и что делала, будь я сама на их месте. Они все – тоже люди, не роботы, и личные проблемы у них тоже есть, а судя ещё и по жуткой нервозности некоторых – очень серьёзные. Возможно, эти проблемы и отражаются на больных? Может кто-то и пьёт беспробудно, чтобы заглушить совесть. Да и живут они мало, как кто-то где-то писал, правда, не знаю по какой статистике, и откуда взятой. Ещё тот же человек сообщал, что и самоубийством они часто кончают. Очень надеюсь, что моя критика не станет убийственной ни для кого, т.к. это я не со зла, просто по памяти, по «шрамчику на память» забыть не могу, вспоминаю...
Честно-честно желаю им всем всяческих благ, но, вот очень не хотелось б, чтобы они и дальше работали так, как работали, очень хотелось б, чтоб они работали лучше, т.к. от этой работы зависят чужие жизни, здоровье. И Бог, Он ведь спросит с них много, каждую жизнь, что не спасли, а могли бы спасти, т.к. были поставлены Им, чтобы спасать, да и государство им за это платит, это обязанность их быть ответственными. Работайте лучше, если вы сами это читаете, работайте лучше, так ведь, как работали, как я сама на себе ощутила, ни во что не годится! Будьте здоровы, а не как мы больные, чтобы спасать нас и дальше, вы нужны нам таким полудохликам, берегите себя, ну и нас.
У меня за окном птички поют, маслами эфирными ингалируюсь, как хорошо... И вы отдыхайте хоть иногда, расслабляйтесь, не переносите ваши травмы душевные на больных, лечитесь. Привет Михаилу, так было здорово, когда я его увидела первый раз, это был шок и великая радость – после стольких мучений аромат розы, массаж... Хоть он и - «шпийон вражеский», скорее всего, но так было приятно... и личико у него такое приятное было... Вот, его трясите, наверное, массажируйтесь, расслабляйтесь...
Ещё там был один комедийный персонаж, медсестра, такая полненькая, по имени Света. Она-то и воровала у меня антибиотики в основном, скорее всего, т.к. в её дежурство в самом начале я думала, что вот-вот сдохну, у меня давление зашкалило просто немыслимо, как никогда, наверное, в жизни, и голова казалось, что лопнет.
И потом запомнила один день, когда она дежурила тоже. Точно помню, что бутылочек было мне набрано значительно меньше, чем другие сёстры мне набирали. Я могла уже говорить, но больше мысли вертелись вокруг воды, очень мучила жажда, поэтому побоялась спрашивать ещё и об этом. Долго я просила воды. Итак и сяк... - фиг мне. Просила прощения у всех, сама не знаю точно за что, лишь бы воды дали – фиг мне. А на аппарате стоял бокальчик, остатки от того, чем меня заведующий проверял, глотаю я или не глотаю. И тут-то меня осенило: «Светочка, дайте бокальчик, пожалуйста». То ли её никто ещё не называл так ласково, Светочкой, то ли она боялась, что я просеку всё и нажалуюсь, что мои антибиотики свистнули, но она наконец-то, подала мне бокальчик.
Ой, я была на седьмом небе от счастья, я её так благодарила! Потом, уже сама, она принесла мне пару бутылок, по-моему, я её даже уже и не просила об этом. И опять я её благодарила с такой горячностью, что никто в жизни не видел, не слышал, наверное.
Свою лепту во внесение «забавных» деталей в мой облик, должна отметить, внесла и она. Дело в том, что она почему-то постоянно придерживается своего собственного стиля работы упорно и твёрдо, никогда не набирая кровь из стоящих катетеров у больных, а всегда колет вены. А поскольку вены у таких больных из-за длительного лежания без воды, а то ещё и без еды тоже, на одних соляных растворах фигни всякой в капельницах усыхают, набрать кровь у них оказывается действительно сложно, в результате – все лежат с синяками жуткими на руках – работа Светы.
Так было и у меня. Особого внимания заслуживает и отборный мат, которым она кроет больных. Но как бы то ни было, хотелось бы пожелать ей здоровья, т.к. слышала, что она на него очень жаловалась коллегам своим. В конце-концов, может быть, она поняла, что она вела себя просто ужасно по отношению к абсолютно беспомощным.
Но самый смешной, это, конечно же Солодовников Николай Юрьевич, по крайней мере, во всей моей той истории, в том сериале, в комедии той, о которой ниже писала уже. Это надо же так меня изнасиловать всяко по разному и извращённо? Сначала распорядился изнасиловать меня пункцией в спинной мозг, потом сам, своею рукой, посредством толстенной интубационной трубищи снасильничал в мой хрупкий, маленький девичий носик так, что он теперь у меня дышит только с одной стороны. Потом, через 8 дней, что труба стояла в носу, распорядился, чтоб меня другой врач снасильничал этой же самой трубой, но уже через рот, по тем же самым изодранным голосовым связкам, по той же самой трахее.
А на 9-тый день, в свой выходной, пришёл уже сам кайф свой ловить, насиловать дальше, «шрамчики на память» проделывать, трахеостомию мне делать, ввиду моего уже «длительного нахождения на аппарате». И до этого... О, он так кайфовал, видимо, когда я задыхалась от его «тренировок», тренировал меня в могиле лежать, чтоб сразу я привыкала, готовилась. Я так понимаю, т.к. он и не думал меня лечить начинать, пока рентген-компромат не появился и в Департамент здравоохранения не вызвали для разбора полётов.
Забавный малец. Забавно играет в заведующего, да не просто , не в какого-то там просто заведующего, а в заведующего реанимацией! Вот! Ууу, что я пишу? Я не хотела его обижать, он итак дёрганный очень, к тому же плакал потом, меня жалел, может быть, или себя. Ах да, у него как раз примерно в то время аппендицит открылся ещё – вот ведь тоже Господняя кара за всё хорошее, как он и подумал, наверное, и испугался. И это ещё один фактор, почему я спаслась, о коротом забыла упомянуть ниже, в самом начале, в своём первом отзыве об этой больнице. Так что это Бог только помог, только Он! Как бы то ни было, я не обижаюсь на Вас, Солодовников, не будьте жуликом просто, Ваши слёзы я приняла за раскаяние и, короче, не гадьте другим - это самое главное. И тут должен быть смайлик с огромной лучезарной улыбкой...
И ещё по поводу моего там «лечения». Вы уж простите, но "шрамчик на память" никак ничего забыть не даёт. На основании чего мне так много пропофола вводили всё время? Чтоб не помнила ничего? (Майкл Джексон на пропофоле сидел, кстати, и от него же умер). Как начинали его мне вводить, так у меня моментально падала температура, становилось жутко холодно, и я отключалась. Не в это ли время и температуру тела у меня замеряли? Поэтому-то интубационная труба и вошла в мой нос как по маслу, и после я не чувствовала почти ничего, хотя нос был набок свёрнут?
Нет, помню жуткую боль после переинтубации на 8-ой день, очнулась от того, что медсестра мне кляп меняла, от жуткой боли, т.к. переинтубировали меня по воспалённым связкам, трахее уже, как и писала, вряд ли где такое ещё практикуется, разве только у Солодовникова. Паралич был полнейший, головы повернуть не могла, боль в шее тоже помню прекрасно.
После трахеостомии тоже хорошо помню, как очнулась от боли, пыталась понять где я: в морге, на том свете или вообще меня готовят на органы резать? Была чем-то закрыта, закрыты глаза тряпками какими-то тоже, помню, как говорили: «на глаза». Думала что у меня сердце болит, что оно у меня останавливалось или вот-вот остановится. Хотела привлечь к себе как-то внимание, что я живая, чтоб меня не разбирали на органы, но не могла, была парализована, была привязана, была в отчаянии. И только услышав: «Настя, дыши», успокоилась, что меня не будут на органы резать, отрубилась опять.
Потом только, спустя дни, поняла, что это там у меня дренажная трубка через грудную мышцу провздета, оттого и боль была, наверное, будто в сердце. А вот первые дня 3-4 помню плохо уже, хотя всё тогда ещё шевелилось, даже без АХП, хотя бы немного, хоть и было привязанным (тоже в себя приходила от боли). Сколько тогда мне пропофола капали? Ещё больше?
Пальцы у меня были разбиты в кровь, я стучала костяшками о бортик кровати, когда задыхалась, чтобы меня подключили, я чувствовала, я знала, что у меня пневмония, что она без улучшений, т.к. я по-прежнему в полупараличе (на АХП и кислороде), но все пеняли на заведующего. А он отдавал указания подключать меня строго по расписанию, только в 22:00. Я знала, что мне нужно ему написать, хоть он и без того, знал, т.к. я ещё перед интубацией говорила, что у меня пневмония, но я задыхалась, были мысли только об этом, чтоб меня подключили, это мне казалось важнейшим, несмотря на то, что знала и о том, что мне предстоит трахеостомия, если меня не отключат в ближайшее время. Но никто не хотел меня подключать. Ни в этот день, ни потом, пеняли все на заведующего, на то, что он приказал. А ему было всё безразлично. И практически все надо мною смеялись.
В один из дней, когда я уже с этим смирилась, т.к. поняла, что мне всё равно никто не поможет, я показала ему знаками, что хочу ему написать, но он ответил, что писать мы не будем. Тогда уже была моя мольба только к Богу, к Семистрельной и Боголюбской иконам, чтобы на него повлияли, времени не оставалось.
Хочу подчеркнуть безразличие большинства медсестёр и врачей. Я металась, мне было очень плохо, я искала чем охладиться, когда поставили капельницу, мне стало ещё хуже того, я решила, что это от капельницы, я выкрутила её из катетера и направила себе на голову, которая сильно болела. На столе был фурацилин, я вылила его на себя.
Это было в пятницу или четверг, скорее всего, дежурил врач, как я его прозвала про себя «Хохотунчик», т.к. он заходил всегда только с тем, чтоб пошутить, посмеяться. Возможно, видя все мои безобразия, медсёстры его вызвали всё-таки? Или он пришёл сам? Как бы то ни было, он попенял на то, что я сбрендила, на том и закончилось всё, я поплыла под капельницей, как выяснилось, там была набрана мне глюкоза, как доложили ему. Меня привязали, я отключилась. А теперь, читая выписку поняла, что я поплыла от сахара, который у меня зашкаливал там от гормонов, да ещё и глюкозу лили в меня.
Вот так вот там работают практически все: пеняют на заведующего, что он приказал, и отдыхают. Были попытки достучаться до невролога-колобка, которому я написала всех раньше, что у меня пневмония, но он ответствовал: «А чего тебе не нравится с миастенией лежать?» Но ещё хорошо, что он мне вообще дал бумагу и ручку, снизошёл до мелких нужд смертной. Медсёстры... тоже редко кто давал мне писать, тем более, что мне самой было тяжко предельно, не до того вообще, «тренировки» (отключения от аппарата до 22:00 на АХП и кислороде) шли каждый день до полнейшего изнеможения, потери сознания.
И ещё. На правой руке у меня была какая-то кожная гадость ржавого цвета, на ощупь болезненная, и водянистый волдырь от далеко нестерильной манжеты, которой меня там привязывали, которая, впрочем, прошла, когда меня стали лечить всё же от пневмонии. Правда, от того волдыря остался что-то типо шрама с густой сетью сосудов. Да и трахеостому до сих пор всё заращиваю, прошло полтора месяца, + ларингит, трахеит и, как и писала ниже, нос дышит преимущественно только с одной стороны от садистской, в моём случае, интубации, через нос. Ах да, и ещё анемию до сих пор всё лечу, выписалась с анемией оттуда средней степени тяжести.
Хочу особо подчеркнуть фактор вмешательства Бога. Моё спасение было соткано из мельчайших зёрнышек, крупичек неравнодушия многих людей, которое, я уверена, были в их сердце заронены Богом. Это не было чётким осознанием того, что я реально права в том, что у меня пневмония, скорее всего, просто что-то на уровне чувства, в подсознании где-то. Возможно, там вообще никто ничего не понимал в силу своей медицинской безграмотности, из-за которой многие у них умирали и, возможно, ещё умирают. Но Бог устроил всё так, что все эти крупички сложились именно так, а не иначе, чтобы я могла выжить.
Времени не оставалось. Трахеостомия случилась, до неё времени не оставалось, чтобы избегнуть её, но и после неё времени тоже не оставалось, не оставалось крови во мне, чтобы я могла жить. После трахеостомии, когда я очнулась, как думала, от боли в сердце, я не ощущала ног вообще, почти не чувствовала и руки свои, кровь циркулировала только по туловищу, жизненно важным органам только. Если бы выздоровление моё задержалась и/или мне не давали бы по-прежнему воду, я б умерла бы, если не от пневмонии, то от истощения, обезвоживания и анемии. Это нечувствие конечностей перешло бы постепенно на органы, лёгкие, сердце.
Я итак долго сесть не могла, я кувыркалась долго, несколько дней в бесплодных попытках, помогло то, что я как-то ухитрилась упросить, кто-то мне дал шприц для энтерального питания, которым я заливала воду в себя, хотя, может быть, помогли и антибиотики тоже. Как бы то ни было, такое со мною было впервые. В предыдущих реанимация я сразу или почти сразу садилась, ела, вставала.
Итак, помог Бог, который послал мне во время полнейшего отчаяния, когда у меня отнималась уже даже рука, даже на АХП, невролога, который дал мне писать, внял моей просьбе, поговорил с дежурным врачом, который тоже был Человеком, который мне сделал рентген, после которого уже заведующему было не отвертеться, чтобы не лечить мне пневмонию по-прежнему. Помог Бог и в том, что на рентгене появилась она вообще, т.к. раньше никогда, а у меня были ещё 2 пневмонии, рентген у меня ничего не показывал.
Но и тут заведующий пытался его опровергнуть, сразу после этого, сделав повторный рентген, затем следующий, рассуждая, что может у меня и не пневмония, рентгены врут всё.
Помог Бог и в том, что когда мама обратилась в Департамент здравоохранения, когда я была уже в крайне тяжёлом состоянии спустя дней 10+ «лечения», ей не отказали в её просьбе помочь, этого заведующего вызвали и, видимо, пристыдили и отругали как следует.
Помог Бог и в том, что, видимо, по Его воле с тем заведующим примерно в тоже самое время приключился аппендицит, о чём я Его не просила, но Он распорядился вот так вот. Далее помог Бог в том, что записка с пожеланием здоровья в адрес одной из медсестёр – с одной стороны, с просьбой передать моей маме, чтобы она меня оттуда вывезла куда-то на скорой с ИВЛ – с другой, была прочтена заведующему только с одной стороны, отчего он заплакал, когда речь пошла о здоровье, чтобы Бог дал здоровье.
Таким образом, случился какой-то переворот даже в ледяном сердце заведующего. О чём я и просила Бога, просила иконы: Семистрельную и Боголюскую повлиять на него, т.к. в конце-концов поняла, что мне не поможет никто, если помочь мне так и не захочет заведующий, т.к. все всё время говорили: её ведёт заведующий, заведующий приказал и т.п., оставляя меня абсолютно без помощи, оставляя меня умирать, как оставлял умирать он своею фразою: «всё будет хорошо», произнесённой им в пятницу, когда уже была решена судьба моя полностью, в плане трахеостомы, по крайней мере, т.к. он сделал вид, что не заметил в моём состоянии никаких ухудшений, ничего не попытался исправить, ушёл отдыхать.
Он дрессировал меня и наказывал за всякое «непослушание», за любое противление воле его. В пятницу или в четверг он пригрозил мне однажды, что если я буду себя плохо вести, то он вынет у меня трубку, через которую я была подключена к аппарату. И в субботу, когда он, видимо, был проинформирован о поступившей записке, где я просила о помощи, где я писала, что у меня пневмония, он отдал приказ её вынуть и вставить опять но уже через рот, это был 8-ой день, что она простояла у меня через нос. Были сильно травмированы трахея и голосовые связки уже давно воспалённые от уже длительно стоявшей трубы там.
И когда на следующий день он приехал практиковаться в прорезании трахеостом и отверстий для дренажа на моём теле, он, казалось счастьем светился, видя меня с лицом перекошенным от ужаснейшей боли, с постоянно льющимися слезами из глаз. Он показывал кто тут главный, демонстрировал свою силу и власть над абсолютно беспомощной, зависимой от аппарата, умирающей мной.
Так было, видимо, и в день интубации, когда я сказала, что у меня пневмония. Он счёл это противлением, чем-то таким, что карается в его понимании. Также своё положение я, возможно, усугубила тем, что когда он приказал мне сделать пункцию спинного мозга, я сказала: «не надо», после чего была заинтубирована зверским образом через нос, отчего теперь он у меня не дышит практически с одной стороны. Та пункция, разумеется, мне была сделана также, несмотря на весь мой протест, который слышали все. Это не художественный рассказ, какой-то, это правда, как было, что делал и как себя вёл Солодовников, заведующий реанимацией ГКБ 54, которому, абсолютно ясно, не место в заведующих, и возможно, что и во врачах вообще, т.к. налицо здесь, скорее всего, какие-то паталогии, какое-то извращение полное.
Скорбит душа, всё передо мною почти что как было, почти не померкло ничуть. Это был абсолютный, кромешный, беспросветный кошмар, в котором выжить у меня не было шансов вообще никаких, т.к. всё зависело от него, а он этого не хотел совершенно. Он сразу же после интубации вызвал маму мою и сообщил, что я не дышу сама и т.п., с такими намёками, что я уже всё, без вариантов умру. Кто-то говорил ему, что я молодая, меня нужно спасти, а он отвечал, что молодость не значит ничего абсолютно.
Конечно, всё было не совсем так, но навеяно:
...
Здесь раньше было моё стихотворение, но я его перенесла на отдельную страницу стихов о медицине.
Уверена практически на все 100%, что меня хотели на органы разобрать, т.к. всё моё лечение там с самого начала состояло практически полностью сплошь из одних только инсценировок «лечения», инсценировок «диагноза» и картины болезни. Итак, с самого начала была инсценирована чрезвычайная тяжесть моего состояния, когда я была привязана, а значит и не шевелилась, когда в меня капали пропофол, который отрубает сознание, а значит и была без сознания. Кроме того, была сразу же специально смазана вся картина болезни гормонами, снижающими имунный ответ организма на микробную агрессию, а значит и в результатах анализов было лейкоцитов на диагноз «бронхит», а не на диагноз «пневмония», с которой я и поступила туда, но которую лечить не хотели. И температуры у меня не было благодаря всё тому же пропофолу, который температуру тела снижает. И всё... Типо я с миастенией и бронхитом одним там лежала.
Ну а далее спустя дня 4 начались инсценировки моего улучшения, когда меня отвязали и начали «тренировать», т.е. отключать от аппарата на АХП и кислороде, во время которых я задыхалась, просила подключить обратно, но заведующий был непреклонен. Когда я уже на последнем пределе написала записку одному из врачей о том, что у меня пневмония, я была жестоко наказана всё тем же заведующим. Это был 8-ой день ИВЛ, он приказал меня переинтубировать, повредив сильно тем самым и без того уже травмированные трахею и голосовые связки, а на следующий день продолжил травмировать дальше операцией трахеостомия. В результате чего во время этих последних манипуляций я чуть не погибла из-за бронхоспазма вызванного жуткой травмой и болью в трахее. Свалили всё это на астму, на «астматический приступ». Но был уже рентген, после той записки мне был сделан, вопреки воле заведующего, рентген, который и показал пневмонию, благодаря чему и некоторым другим обстоятельствам, которые были мною упомянуты ранее, ниже я выжила.
Не радуйтесь, я не сдохла, хоть и было сделано всё, чтобы я если и выживу, была б нежильцом впоследствии абсолютным: куча травм дыхательных путей, нанесённых различными изощрёнными методами Солодовниковым Н.Ю., доведение до анемии средней степени тяжести и жуткого истощения и прочее, прочее. Я живу и буду жить ещё долго, жить и помнить всегда благодаря Вашим подарочкам, «шрамчикам на память», даже если здоровье восстановлю и не буду вспоминать уже по постоянной жуткой боли по ходу трахеостомы, что Вы мне там прорезали из садизма чистого и необходимости практики в этом, как вспоминаю каждую секунду сейчас при каждом вдохе своём.
«Глубокоуважаемый» эм... эм... вырезано цензурой... заведующий реанимации ГКБ № 54 Солодовников Н.Ю., я уже заманалась нейтрализовывать последствия 30-ти минутного удовольствия вашего моим «забавным» скулёжем, когда вы меня резали, нарезали мне «шрамчик на память», как вы говорили с тааакиммммммм.... придыханием. Лучше б вы мне шрамчик этот на попе бы сделали с сердечком и прочим типо: «Забавно скулящей Настеньке, когда её режут, от Солодовникова Н.Ю. на долгую память». Это было б гораздо логичней и гораздо оправданней, чем то, что вы мне там сделали! эм... цензурой вырезано
Жалеете, что и мозг мне мой вы не уничтожили там?! Жалейте... Уничтожили б мозг мне, тогда бы меня ничто бы не остановило б, как сейчас останавливает. Без мозга человек – зверь, а зверь живёт только чувствами, а чувства у меня таковы: брезгливость, ярость, злость, омерзение, ненависть. Очень надеюсь, хоть это и очень грешно, что какой-нибудь из ваших клиентов, мне подобных, из тех, кого вы подобно мне мучили, над кем подобно мне издевались, отплатит вам точно такой же монетой. Я не Святая! Я вынуждена была молиться Господу Богу, у меня не было никаких абсолютно надежд, это был просто предел, безысходность, безвыходность, вы убивали меня! И никто, никто не хотел помешать вам в осуществлении ваших всех планов. Как же... Вы ведь – заведующий... Да... И вы бы убили меня! Да, вы убили б меня! Но вам помешала ваша ж ошибка!
Вы наделали кучу следов вашей безграмотности, непрофессионализма, бесчеловечности, самой обычной жестокости на моём теле, прорезав где не положено, так, что едва не убили, так, что я едва не отдала Господу душу прямо под скальпелем вашим. Как же было труп такой говорящий кому-то показывать после? Куда уж было после меня добивать?
Слушайте все. Солодовников Н.Ю. практиковался на мне в прорезании трахеостом, даже руки не вынул из одного места перед всем этим делом, почему и чуть не убил, создал отверстие в плевральную полость, создал пневмоторакс. Но мне повезло, что его инструктировал рядом хирург. Были приняты меры: дренажное отверстие в грудной мышце, ушив места ошибки.
О, ещё не удалили опять, вот тоже, что я тут раньше писала:
Я плачу, я ору, мне плохо! Я столько намучилась со всем со своим, а тут ещё и это у меня было, такой ужас, кошмар!!! Врагу не пожелаешь такого! Гнить заживо столько, столько мучиться, осознавая, что тебя мучают, что не лечат, а мучают, что ведут к смерти, потери мозга, травмируют, уродуют, отнимают последние силы, здоровье, а ты не можешь ничего сделать, тебя никто не принимает всерьёз даже! Ты – не человек, ты – хуже собаки! Бесправный, беспомощный полутруп на последнем пределе, между жизнью и смертью.
Такая тоска накатила... С одной стороны лучше чтоб меня там пропофолом бы постоянно до полных отключек накачивали б выше всяких пределов, чтобы я теперь не помнила б ничего, не понимала; но с другой – беспредел это! Я должна это помнить и передавать всем письменно, устно, любыми возможными способами! Я всё равно была счастлива во всякий момент, когда приходила в сознание, что я, это я, что я живу, понимаю, осознаю что-то, что мой мозг жив. Я так боялась этого, что не вспомню ничего больше, если и выживу, что мой мозг повредится. Хочу помнить всё, хочу чувствовать всё, хочу знать всё! Нет, вам, мучители, вы меня не сломили, не сломите! Я буду бороться! И за себя бороться буду, и за других, как смогу! Меня Бог не оставит, хоть я и грешница жуткая, но не оставит!
Трахея болит, трахеостома не заросла, ОРЗ подхватила, насморк, но не сдыхаю, где новый «миастенический криз» у меня? Нет! Пока мне везёт, т.к. пока у меня нет пневмонии, успела ту долечить или почти... почти долечила уже. Какого фига вы всё валили на миастению? Какой нафиг криз от ОРЗ? От бронхита даже? Я столько этих ОРЗ и бронхитов благополучно пережила, тьфу-тьфу, не сглазить. У вас кто умирал уже там «от ОРЗ»? Да? Бессовестные, бесчеловечные нелюди! Испоганили мне весь иммунитет мой гормонами, истравмировали, обескровили! И мне повезло! И это мне повезло! Да... Бывает и хуже! Сколько таких бедолаг вы угробили уж?
Да... у меня, кажется, бронхит сейчас даже, точно. Вот вам и кризы от ОРЗ и бронхитов. Намеренно так или глупые просто? Зачем валили на бронхит и миастению? Вот сейчас у меня бронхит и миастения, да и пневмония, пожалуй, всё же ещё не до конца долеченная. И ничего... дышу. Температура даже, кажется, но это хорошо, иммунитет возвращается. Надеюсь, что пневмония опять не разыграется, что тем и ограничится всё: ОРЗ и бронхит. Кончайте издеваться над больными с болезнями, которые принято считать аутоиммунными! Иммунитет нужен всем, нельзя его гробить и им тоже, тем более, когда налицо какая бы то ни было инфекция! Хотя... и с ОРЗ к вам попади – сдохнешь с этим лечением, это точно. Гормонами накачаете и пойдёт вирусная пневмония... красота... Честно, вы сильно мне жизнь осложнили и без того очень сложную, ну да ладно, отдыхайте и дальше на ваших рабочих местах среди умирающих, радуйтесь жизни среди тех, кого её вы лишаете, наслаждайтесь здоровьем среди тех, кого его вы лишаете. Глупые люди.
Итак, прошло с неделю, как я то тут писала, бронхита почти уже нет, почти всё замечательно, не считая боли в трахеостоме (2 месяца прошло с операции) и вообще каких-то странных ошущений, всё там как-то не так срослось?/срастается?/не срослось?/гниёт? Вот вам и миастенический криз от ОРЗ/бронхита. Несмотря на то, что вы так меня там изуродовали, искалечили, несмотря на такие последствия, тот же бронхит и миастению, на которые вы всё там валили, я живу, нет у меня кризов пока никаких, пока вновь вневмонией не заболею, которую вы не лечили, не хотели лечить.Вы специально меня хотели там изуродовать и искалечить, т.к. не лечили и не хотели лечить пневмонию, затягивали всё, чтобы потом попрактиковаться на мне в прорезании трахеостом с формулировкой: «всвязи с длительным нахождением на ИВЛ».
И стеноз у меня, видимо, есть уж, последствия трахеостомии. У 70% больных после трахеостомии – стеноз, я такое читала. Воздуха как будто меньше проходит, как будто что-то мешает... Ууууу... Вот теперь-то у меня точно меньше шансов на жизнь и выживание в случае чего, если всё это снова со мной повторится. Надо же так искалечить! Как лягушка в молоке барахтающаяся, барахтаюсь я всю свою жизнь, пытаюсь взбить пену, сметану, чтоб выбраться, выкарабкаться наконец, а меня такие вот «умные» люди долбят и долбят ложкой по лбу, чтоб не барахталась, а чтоб сдохла уже. С наступающим Праздником Пасхи! Кстати... народ
Против собственно медицины ничего не имею, т.к. меня 2 раза удачно спасали (была пневмония). Но то, что со мной делал Солодовников Николай Юрьевич, когда я попала к нему с тем же самым, - было чистым садизмом.
Сегодня у меня честно-честно перерыв был (днём 27 апреля 2011 г. и сейчас ночью 2, ничего не писала особо гневного. Чуть пофлужу тут сейчас, настроение у меня сейчас вот такое. Нахаев Виктор Иванович, надеюсь, что Вы зайдёте сюда. Вы – такой милый пупсик, пузастик... у Вас такая чудная улыбка, Вы... Вы – просто милашка! Да... я Вас помню... Симпатичный такой мужичок. Конечно, Вам тоже было на меня глубоко по одному месту в начале, да. Но потом Вы вроде бы активно мне старались помочь, как впрочем и мой главный мучитель там, Солодовников, которого ненавижу всем сердцем своим.
На Вашу больницу, честно-честно, мне глубоко... безразлично почти, хоть как раз там надо мною и происходил страшнейший садизм, издевания, как в фильме ужасов. Так мне один чел. и сказал: «Ты что? Из фильма ужасов что ли сбежала?». Короче, пока ничего обратно из того, что раньше писала и удаляли не помещаю. Может быть, и вообще писать про Вашу больницу больше не буду особо, но вот про Солодовникова... Вот этого-то супчика я буду помнить всю жизнь, не зря ж он мне «шрамчики на память» так старался проделывать. Как ж мне его так вот просто взять и забыть? Нетути... Не забуду.. и пластической операции никакой мне не надо, травм всяких лишних, у меня их итак было вполне предостаточно благодаря вышеуказанному мной господину, победителю народов, людей (беспомощных, умирающих, зависимых от аппарата).
Николай – победитель народов, так написано, так имя его переводится Солодовников Николай Юрьевич 02.09.1974 – так? Тигр? Не успел дожрать меня, петуха, понадкусывал лишь – вырвали. Посидел, посидел петушок... в шоке, в ступоре какое-то время. И... за-ку-ка-ре-кал! И будет кукарекать всё время, таков петушок Надеюсь, что услышат много, далёко, и этому тигру придётся не сладко от более сильных лап и когтей Вообще... готова была сразу всё абсолютно простить, за ошибку считала, плаксивость Солодовникова – за расскаяние. Нет! Меня чуть не укокошили! Ладно там искалечили, изуродовали - жизнь продолжается! - Чуть не убили! Вот этого-то я и не прощу никогда! Ну и стишки, писала дня два назад:
Николай – победитель людей,
Хорошо ты меня побеждал -
Истощённую на ИВЛ
Резал, пытал, истязал.
Здесь было стихотворение, которое я перенесла ко всем своим прочим стихам о медицине, на другою страницу.
Короче... жизнь отравили неплохо... Уже два с лишним месяца мучаюсь от боли в трахеостоме, каждый день мажу всякой всячиной улучшающей регенерацию там, ингаляции с таким же делаю – всё равно местами комки какие-то очень болезненные, внутри где-то. Что-то тянет, шрам болезненный очень, больно шевелить шеей, вдыхать глубоко, кашлять, глотать. Капец... оправданная операция чем-то была? Угу... - заменить ещё два дня интубации двумя днями ИВЛ через трахеостому – ну прям ооочень оправдано... И мучаться после всю жизнь, чуть не окочуриться прямо в процессе и прочее, прочее... Очень оправданная операция... да...
Солодовников Николай Юрьевич – «мой спаситель»! Угу... Ненавижу! Нахаев Виктор Иванович, вот Вы – (ну хотя бы с виду) здравомыслящий человек. Не покрывайте, не вздумайте его покрывать! Я считаю, что он достоин позора вечного и тюряги. Пузастик... Вы – такой милый пузастик Виктор Иванович... Хоть и хают Вас много, хоть, возможно, и Вы достойны чего-то подобного, как и господин Солодовников, но я не в курсе Поэтому для меня Вы пока что – просто милый пузастик Симпатичный такой мужичок
Заманалась мазаться, ингалироваться и прочее, прочее, заманалась болью в трахее!!! Плюс ещё ультразвук делаю – помогает, немного, но... НАДОЕЛО!!! Это какой-то кошмар, который всё длится и длится с того самого первого дня, что я к Вам попала в надежде на помощь, НА ПОМОЩЬ, а не на САДИЗМ, ИЗДЕВАНИЯ и т.п., что было реально, благодаря Солодовникому Н.Ю. (преимущественно). И я так мучаюсь, когда трахеостома у меня заращивается, вроде бы. А какой же кошмар тем, кому подобные докторишки советуют всю жизнь с функционирующей трахеостомой ходить? Которые также, подобно Солодовникову Н.Ю. не лечат, запускают болезни, доводят до этого, калечат потом ещё больше вот этим... - трахеостомией и... Что им потом остаётся? Помереть через пару годков? Какой же ужас!!! УЖАС!!!
Вот моя ошибка была: - Если на вас напали, нельзя плакать и пытаться разжалобить. Это вводит маньяка в азарт. И вообще, видимо, что-то во мне есть, что привлекает таких, такое ко мне отношение. Пишут, что маньяков привлекает возможность ощутить свою власть над жертвой и т.п., привлекает возможность ощущать своё господство и проч.
Маленькая, худенькая, абсолютно беспомощная, какой я была там... - привлекала, наверное, как жертва. И руки вскидывала в мольбе уже вконец доведённая постоянными тренировками-пытками – отключениями от аппарата, во время которых задыхалась, как и писала подробней везде. Да... ему, Солодовникову Николаю Юрьевичу, наверное, нравилось. Хотелось продолжать и продолжать постоянно... Чтобы подольше я у него там валялась, и он свою власть надо мной ощущал, томно дышал мне в ухо и прочее, буквально, слюни пускал на полутруп, каким меня сделал, на жуткий полутруп в жутких дырах (ранах).
| Рубрики: | ГКБ № 54 г. Москвы |
| Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
