Великолепный актер и писатель Леонид Филатов перед смертью долго лежал в больнице. После тяжёлой операции он мог сразу умереть, но продержался еще несколько лет – возможно, благодаря своей любимой внучке Оле, о которой на больничной койке написал глубокое и чудесное светлое стихотворение. В этих строках – всё, что нужно знать о любви и желании жить:

Тот клятый год уж много лет,
я иногда сползал с больничной койки.
Сгребал свои обломки и осколки
и свой реконструировал скелет.

И крал себя у чутких медсестер,
ноздрями чуя острый запах воли,
Я убегал к двухлетней внучке Оле
туда, на жизнью пахнущий простор.

Мы с Олей отправлялись в детский парк,
садились на любимые качели,
Глушили сок, мороженое ели,
глазели на гуляющих собак.

Аттракционов было пруд пруди,
но день сгорал, и солнце остывало,
И Оля уставала, отставала
и тихо ныла, деда погоди.

Оставив день воскресный позади,
я возвращался в стен больничных гости,
Но и в палате слышал Олин голос,
дай руку деда, деда погоди...

И я годил, годил, сколь было сил,
а на соседних койках не годили,
Хирели, сохли, чахли, уходили,
никто их погодить не попросил.

Когда я чую жжение в груди,
я вижу, как с другого края поля
Ко мне несется маленькая Оля
с истошным криком: «Деда-а-а, погоди-и...»

И я гожу, я все еще гожу,
и, кажется, стерплю любую муку,
Пока ту крохотную руку
в своей измученной руке еще держу.

Пронзительные строчки до глубин души...

МОЁ БОЛЬШОЕ МАЛЕНЬКОЕ СЧАСТЬЕ....

Пироги готовы, достаю варенье –
Маленькое счастье жду я с нетерпеньем.
И оно примчалось – на носу веснушки,
Отхлебнуло чая, слопало ватрушки,
Нитки размотало, поиграло с кошкой,
Стол разрисовало мокрою ладошкой.
Стал утюг машинкой, зонтик – парашютом,
И оно смеётся радостно чему-то.
Нашалившись вволю, наконец, устало
И заснуло сладко, сбросив одеяло.
Сбитые коленки и не счесть царапин,
Непокорный чубчик, подбородок папин...
Приоткрылись губки в радостной улыбке,
Пусть ему приснится золотая рыбка,
И шепчу: «О, Боже, отведи напасти»!
Спит моё большое маленькое счастье.

Варвара Божедай, 2012