Из блога Эмиля Сокольского (emil_sokolskij)

"Закончу с Шестинским и его рассказом о ситуации с Иосифом Бродским. 
Бродский вернулся из ссылки; разумеется, его не печатали. Эту ситуацию решил исправить Шестинский, в 1972 году возглавивший ленинградскую писательскую организацию: почему бы не издать стихи этого молодого человека? – пусть каждый сам определит, стоящие они или нет. Даниил Гранин и Владимир Николаевич Орлов, известный литературовед, поддержали инициативу.

Вскоре в секретариат попала толстая папка с рукописями Бродского (то ли он сам передал, то ли кто-то из друзей). Рукописи прочитал Орлов и высказал примерно следующее: стихи в основном вторичные, большинство – эпигонство Ахматовой, но издавать нужно немедля. Свидетелем разговора был Гранин: «может подтвердить!»

Главный редактор издательства «Советский писатель» включил рукопись в план, но… вмешался обком партии: не разрешаем! «Но почему?» – «Там библейские мотивы». – «Так сделаем отбор». – «Нет».

Охраняли «духовное пространство» общества? Заботились о чистоте идеологии? Не могли простить Бродскому, что он вернулся из ссылки в ореоле героя?

В семидесятые Шестинский переехал в Москву. На встрече старого Нового года в ЦДЛ он занял столик с Сергеем Орловым (оба – с жёнами). И вдруг к ним развязно направился Евтушенко. «Ну что – убил Бродского?» – нагловато спросил он Шестинского.

«Я думаю, что Евтушенко рассчитывал на привычный дешёвый эффект, – сказал Шестинский. – Ожидал – буду объясняться, оправдываться, доказывать. что я никогда не преследовал Бродского и не способствовал его выдворению… Нет, я не стал этого делать. Я так же, с вызовом, ответил: убил! Евтушенко не ожидал такого ответа и тут же исчез, а Орлов рассмеялся: “Ты его как по губам шлёпнул!“»

«Так создаются лживые легенды, а вокруг ушедшего Бродского кружатся всякие типы, как комары, и норовят при случае, по-комариному, кого-нибудь укусить», – заключил Олег Николаевич."