ДУЭЛЬ ЧЕХОВА С ЗИЛЬБЕРТРУДОМ

Дмитрий Быков продолжает писать о книгах, которые не читал

Пистатель Дмитрий Быков (он же Зильбертруд-Лотерштейн) узнал, что на сайте исторических ошибок и фальшивок «Истляп» он всего лишь четвёртый по упоминаниям. Столь низкое место глубоко ранило трепетную душу литератора - и старина Зильбертруд решил срочно подкинуть дорогой редакции материалов, чтобы хотя бы приблизиться к первой тройке.

«Этому кретину, повторяющему свои претензии в разных форматах в разных местах, можно было бы обстоятельно возражать по каждому пункту. Но в одном он доказал, что вообще не умеет ни читать, ни слушать. Когда я говорю, что один дьякон что-то делает, - из контекста ясно, что он делает что-то для предотвращения дуэли, для спасения Лаевского (да и фон Корена тоже). Речь идёт не о ежедневном труде на благо общества (к труду, кстати, у Чехова было отношение скорее толстовское - душу надо воспитывать, а не глушить её примитивной работой). Дьякон - единственный, кто что-то делает для предотвращения убийства. И Карлсона, подчеркиваю я, охотно видят лишь люди с пластичной психикой, склонные к регулярным стрессам - воры, например. Увы, журналисты жёлтой прессы вполне подпадают под это определение. Что касается прямого и многократного хамства, это выдает лишь глубокую неуверенность данного автора в себе и потаённую зависть к объекту его внимания».

Передать нам информацию просто так психологически сложно и потому Лотерштейн застенчиво прикрывает её руганью и стенаниями о зависти. Отбросив этот камуфляж, мы увидим, что чеховскую «Дуэль» он не читал. Потому что поединок между главными героями чиновником Лаевским и зоологом фон Кореном пытается предотвратить не дьякон Победов, а приятель Лаевского Шешковский.

«Когда секунданты предлагают мириться, то их обыкновенно не слушают, смотрят, как на формальность. Самолюбие и всё. Но я прошу вас покорнейше обратить внимание на Ивана Андреича. Он сегодня не в нормальном состоянии, так сказать, не в своём уме и жалок. У него произошло несчастье. Терпеть я не могу сплетен, — Шешковский покраснел и оглянулся, — но ввиду дуэли я нахожу нужным сообщить вам. Вчера вечером он в доме Мюридова застал свою мадам с... одним господином... Но мы всё-таки настаиваем на примирении, — сказал Шешковский виноватым голосом, как человек, который вынужден вмешиваться в чужие дела; он покраснел, приложил руку к сердцу и продолжал: — Господа, мы не видим причинной связи между оскорблением и дуэлью. У обиды, какую мы иногда по слабости человеческой наносим друг другу, и у дуэли нет ничего общего. Вы люди университетские и образованные и, конечно, сами видите в дуэли одну только устарелую, пустую формальность и всякая штука. Мы так на неё и смотрим, иначе бы не поехали, так как не можем допустить, чтобы в нашем присутствии люди стреляли друг в друга и всё».

Тогда как Победов и не думает отговаривать фон Корена.

«Ах, дьякон, дьякон! - засмеялся зоолог; он, взял дьякона за талию и сказал весело: - Ну что ж? Поедем завтра на дуэль?
- Сан не позволяет, а то бы поехал.
- А что значит - сан?
- Я посвящённый. На мне благодать.
- Ах, дьякон, дьякон, - повторил фон Корен смеясь. - Люблю я с вами разговаривать».

Затем дьякон всё же идёт на поединок. Осознав, что зоолог и вправду готов прострелить противнику голову, Победов в ужасе кричит из-за кустов ему под руку, и пуля летит мимо. Только изначально цель служителя божьего была совсем иной.

«Дьякон воображал, как он засядет под куст и будет подсматривать, а когда завтра за обедом фон Корен начнет хвастать, то он, дьякон, со смехом станет рассказывать ему все подробности дуэли. «Откуда вы всё знаете?» - спросит зоолог. «То-то вот и есть. Дома сидел, а знаю».

В кратком пересказе «Дуэли» на сайте briefly.ru про крик из кустов есть, а Шешковский не упоминается. Поэтому Быков, знакомый с повестью Чехова исключительно по briefly, не в курсе о существовании этого персонажа.

С трилогией про Карлсона сложнее. Относительно неё внутри головы четвёртого из 257 героев «Истляпа» согласия нет. Зильбертруд считает, что «Карлсона видят старики и дети плюс люди, подверженные девиациям (воры – у них же такая профессия). Его видят Кристер и Гунилла, его видят Боссе и Бетан. Один раз он явился папе и маме Малыша, правда, не весь, а в такой горе сливок от торта. Ну и его видят фрекен Бок и дядя Юлиус по причинам дряхлости, деменции».

Лотерштейн придерживается иного мнения. Он уверен: старшие брат и сестра Малыша узреть Карлсона тоже не способны: «Кстати говоря, вот два дурака Боссе и Бетан так Карлсона не увидели. Они не верят, они не видят. Потому что… Почему? Потому что Боссе думает только о футболе, а Бетан только о мальчиках. А те, кто думает о мальчиках и о футболе, ангелов не видят. Им надо или в детство впасть или состариться, чтобы увидеть ангелов».

Узнав, что Карлсона видят даже газетчики (<i>«У нас сегодня в редакции побывал странный посетитель. Этот красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил — так он сам себя определил — пришёл и потребовал, чтобы ему вручили обещанное нами вознаграждение в размере десяти тысяч крон») и телевизионщики («До чего весёлый мальчишка! — воскликнул господин Пёк. — Он наверняка мог бы участвовать в какой-нибудь детской передаче»), Быков занял третью позицию. Согласно ей, наблюдать летучего проказника могут все, но «охотно» только «люди с пластичной психикой, склонные к регулярным стрессам - воры, например».

Если «охотно» в данном контексте значит «с радостью» или «с удовольствием», то это неверно. Воришки Филле и Рулле не испытывают к Карсону ни малейших нежных чувств — ведь тот регулярно срывает их хитрые планы. В кратком содержании трилогии на briefly так и написано, но Дмитрий перед чтением лекции о весельчаке с пропеллером поленился заглянуть даже туда. Потому и оскорбил почтенную Хильдур Бок, которая совсем не дряхлая, а бодрая и энергичная:

«Фрекен Бок как с цепи сорвалась. Она заорала не своим голосом, схватила выбивалку для ковров и, размахивая ею, погналась за Карлсоном:
- Ах ты озорник! Да что же это такое! Неужели мне так и не удастся тебя выгнать?
Карлсон, ликуя, кружил вокруг лампы.
- Гей, гей, вот теперь-то мы позабавимся на славу! – крикнул он. -- Так весело мне не было с тех пор, как папочка гнался за мной с мухобойкой! Я тогда был маленький, но помню, тогда мы тоже здорово позабавились! Карлсон метнулся в большую комнату, и снова началась бешеная погоня по всей квартире. Впереди летел Карлсон - он кудахтал и визжал от удовольствия, за ним мчалась фрекен Бок с выбивалкой для ковров».

Назови Зильбертруд фрекен дряхлой в её присутствии — однозначно отведал бы мухобойки.

www.apn-spb.ru/publications/article33192.htm

https://kulebrin.diary.ru/p220582434.htm