Роль женщины в жизни любого мужчины, мягко говоря, несколько преувеличена. Якобы чрезвычайная важность этой роли умело, и в то же время банально, раздувается и пропагандируется государственной социальной политикой ради одной цели: деторождения и детовоспитания. Любой стране, в любое время всегда нужны воины, рабочие и учёные, – если эта страна хочет быть сильной и процветающей.
Человеческий ресурс по ценности стоит в том же ряду, что и, например, ресурсы ископаемые. Демографический вопрос в стране – один из самых важных, и рассматривается на самом высшем уровне, самым серьезным образом.

А поскольку женщине-родительнице, играющей главную роль в «поставке» этого человеческого ресурса, для обеспечения его жизнеспособности и воспитания необходимо более-менее надежное подспорье для этой цели, – желательно мужчина-муж (не обязательно отец ребенка), то и всякое государство, естественно заинтересованное в нормальной демографической ситуации, проводит политику удержания мужчины рядом с женщиной, в том числе и навязыванием ему неотъемлемости этой самой роли.

В то время как женщина без мужчины женщиной быть перестает, заканчивается, мужчина без женщины, на деле, может перестать быть мужчиной только в сексуальном, любовном аспекте. Мужчина является началом и концом женщины, прежде всего потому, что ее изначальная и самая главная роль, предначертанная природой – нравится это кому-то или нет – быть матерью, продолжательницей рода. Отнимите у нее ее предназначение, и вы получите кого угодно – бизнесвумен, femme d’art, амазонку-воительницу, – то есть это будет продолжение ее человеческой, профессиональной или творческой сущности, но почти всегда конец женщины.

Женщина осознает это, если не рассудком, то на подсознательном уровне. Интуитивно. Отсюда и столь внимательное отношение женщины к мужчине как мужчине. Со стороны кажется, что его маскулинностью она озабочена больше, чем он сам. На самом деле, женщина вовсе не печется о самом мужчине. Ее больше волнует она сама. Отсюда такое прочное «зависание» на «настоящих мужиках», постоянный плач Ярославны «Мужики обмельчали, пропали, канули», и самое, как ей кажется, ужасное обвинение-констатация для нее самой и для мужчины – «Ты – не мужик». (Мужчин же эти вопросы волнуют не больше, чем нашествие саранчи в Судане. А если и волнуют, то, как правило, через призму женского мнения).

Действительно, для подавляющего большинства женщин после такого «подведения итогов» мужчина как мужчина, да и как человек, существовать попросту перестает. Для нее не мужчина – не человек. Это, к тому же, подтверждает перманентную гендерную ориентированность женщины, если не во всем, то во многом уж точно. Она все, в том числе и мужчину, меряет некой половой линейкой, гендерным шаблоном, упуская из вида все остальные стороны мужского естества. Инстинктивно боясь потерять в мужчине мужчину, женщина подсознательно опасается, что с утратой мужчины она потеряет в себе женщину. Ведь ее «женскость» напрямую зависит от мужчины. А потерять в себе женщину означает потерять себя всю.

Женщина – всегда больше женщина, чем человек. Недаром во все времена и у всех народов, невзирая на их развитость или отсталость, понятие «женщина» стояло немного особняком от понятия «человек». Можно говорить о культе женского тела, о женщине-сверхчеловеке, выводя на передний план столь значимую и важную во все времена и для всех народов ипостась как материнство. Можно, наоборот, принижать роль женщины, как это было, на мой взгляд, вполне объяснимо у многих народов и у многих ученых и философов. Но факт остается фактом: женщина по своему природному предначертанию, по своим ментальным, душевным и физическим характеристикам – изначально отдельный, отличный от мужчины вид человека.

В отличие от такой важной, но единственной жизненной роли женщины, как деторождение, мужчина же, напротив, сочетает в себе несколько ролей, обозначенных для него и за него природой: например, воина или творца. И лишь в какой-то степени, на какое-то время, роль любовника, мужа и отца. Ни одна из этих ипостасей не является в мужчине доминантной и перманентной, а лишь дополнительной к длинному списку основных ролей.

У женщины же, как я уже сказал, все с точностью наоборот. Она всегда и во всем есть женщина и хочет изо всех сил ею остаться. И в этом она права, поскольку она просто повинуется своей женской природе. Как не правы те женщины, что, в первую очередь, отбрасывая в сторону свое титульное предназначение, пытаются быть кем-то другим. Например, бизнесвумен. Или карьеристкой в любой другой области. Профессиональная, творческая жизнь женщины несомненно может быть не менее эмоционально окрашенной, бурной и успешной. Женщина может преуспеть даже больше мужчины. Но, отказавшись от своей природы, от своей главной роли, женщина, в конечном итоге, всегда проигрывает. Просто потому, что бросает вызов не только мужчине, но и своей женской природе.

Женщина же в жизни мужчины – лишь одна из граней его многогранной и многоролевой судьбы. Грань, безусловно яркая, значимая и приятная, но всего лишь грань. Долгий момент. Короткий период. Опытный мужчина это понимает. Но только опытный. А мужчина молодой, слепо ведясь, как телок на бечевке, на социальные ориентиры, навязанные ему вопреки его природе, сначала яростно и совестливо пытается играть всученную ему социумом, с подачи женщины, роль. Вначале он заводит подружку – ведь так положено, молодой человек без девушки якобы неполноценен. Этим бы и ограничиться.

Но нет, социальный порядок требует от него, просто насилует его тем, что нужно жениться, завести семью, детей. И он снова, следуя этому социальному comme il faut, женится, обзаводится детьми и пытается быть счастливым, «социально полноценным гражданином». Со временем он понимает, что попытка заполнить свою жизнь семьей, ограничиться только этой ролью терпит неудачу: качеством исполняемой роли недовольна жена – недоволен он сам. Некоторые так и живут. Недовольно. Недовольные жены и недовольные мужья. Другие расходятся.

Безусловно, неверно было бы заявить, что все семьи – всегда однозначно кабала для мужчины. Вовсе нет. Есть довольно счастливые семьи, в которых женщина хорошо знает мужчину, его природу, и поэтому она его не насилует, требуя всего внимания ей и семье, а, получив от него то, естественное, ей хватает ума и мудрости «отстать» от него, предоставить его самому себе.

В дореволюционные времена, а кое-где и после, в домах обеспеченных семейств всегда были кабинеты, где муж и глава семейства работал. Писал ли он, изобретал или практиковал, но какую-то часть времени суток мужчина был предоставлен своим прочим ролям. В наше время житейской скученности и бытовой неустроенности в большинстве случаев мужчина такой возможности шлифовать прочие грани драгоценного алмаза своей жизни не имеет. И если женщине довольно «и так», быть постоянно в семье, с детьми и, конечно, с мужем – «в муже», я бы сказал, – это для нее естественно, природно и редко ущемляет ее женскую природу, потому что женщина, в своем большинстве, и есть семья, муж и дети, то мужскую природу такое положение вещей далеко не устраивает. Некоторые мужчины, пожившие и опытные, это осознают и пытаются что-то менять. Другие, молодые, это ощущают на уровне своей физиологии, мучаются и страдают, хотя и не понимают во всем объеме, что с ними происходит. Последние, руководствуясь социальными ориентирами-установками, пытаются себя переломить, перевоспитать и, потерпев неудачу, порой до конца жизни ходят в неудачниках, казня себя.

В семье, какой бы она ни была, маленькой или большой, обеспеченной или не очень, женщина всегда как у себя дома. Женщина и есть семья. Дети, пеленки, борщи, уборки. Это ее вотчина. Её царство. Мужчина же в семье – часто как в гостях. И не потому, что он «плохой». А потому, что мужчина – это работа, командировки, войны, открытия, полеты в космос, путешествия к Марианской впадине. И только потом – семья. Или «и семья».

Это его природа. И это надо понимать. Ломать его через коленку, требуя постоянного «присутствия», постоянной вовлеченности в дела семейные, заполняя собой, женщиной, все его существо – ломать его жизнь. Глумиться над его природой. Так же, как верно и уверенно, по кирпичику, выстраивать и свое собственное несчастье.