Исходное сообщение Rost
После посещения выставки известного художника, журналист оставил в газете замечание: "Выставка могла быть и лучше". Оскорбленный в лучших чувствах художник потребовал письменного опровержения. На следующий день в газете появилась заметка журналиста: "Опровержение: выставка могла быть и хуже". Художник в бешенстве потребовал еще одного опровержения. На третий день в газете: "Опровержение: Выставка хуже быть не могла".
***
Да уж... Неоднократно нечто подобное случалось и в моей журналистской практике. Правда, тогда, в совковые времена, я действовал не так, по-другому. К примеру, в свет выходила моя острая критическая заметка "Забытая ферма". Да не с отстающего хозяйства, а из колхоза-лидера.
Уже к концу рабочего дня редакцию штормило... Критикуемые (главные заоотехник и ветврач) с пеной у рта, дружно атакуют и автора, и главного редактора; потом летят в сельхозуправление, райком, райисполком (по высшим инстанциям), - жмут и тискают рычаги противоборства.
Нередко автору, даже опытному, всегда готовому к труду и к обороне, доставалось по самое не хочу. Критиковать кого-то, да ещё и публично - все это знают, правда, далеко не все ощутили на своей шкуре, - себе дороже.
Железобетонный аргумент против атакующего корреспондента: значит, дорогой, ты поверхностно копал, коль твои факты опровергаются или подвергаются сомнению.
Я поступал как? Выжидал с месяц, ехал в тот колхоз (совхоз, леспромхоз, автомехколону...). И работал там с раннего утра и до вечера. Беседовал с людьми, обходил каждую бригаду. Сказанное всегда перепроверял. Документировал фактуру (пользовался диктофоном, фотоаппаратом). В результате добывал кучу сведений, и появлялась большая подвальная статья (строк 400), в которой уже не два-три, а с десяток сногсшибательных разгромных фактов вопиющей бесхозяйственности. В последнем абзаце, как бы вскользь, вспоминается и предыдущая моя публикация: дескать, редакция уже сигнализировала, но...
На пятом году работы в редакции (уже в должности завотделом) мои критические материалы воспринимались без громких протестов-опровержений. Скорее, как руководство к действию. Кстати, каждое последующее посещение того или другого коллектива я начинал с проверки реализации моих предыдущих замечаний. Не полюбываю пустозвонов-балаболов.
Меня многие специалисты и руководители трудовых коллективов уважали. И я всегда уважал и уважаю людей дела, профессионалов (не назначенцев-очковтирателей, пусть и с тремя дипломами, даже с учёными званиями).