Не так давно меня порадовал комментарий анонимов. Приличные люди, они сначала похвалили мою работу, и только потом попросили написать что-то о живописи. Почему бы и нет, рисунок и живопись всегда изучаются параллельно.
Мои детские представления о живописи укладывались в праздничные почтовые открытки с цветочками и в репродукции из журналов с «передвижниками». Знакомство с высоким искусством началось в двенадцать лет, - тогда впервые, с подругой сестры я посетил Третьяковку.
Долго стоял перед парадным портретом царицы. Она была жирная. Огромное платье из мелких кружев завершалось головой с лицом гипсовой кошки-копилки.
- Ром, ну, как?
- Рита, как у них терпения хватало такие огромные картины рисовать?
Учился в школе я плохо, так плохо, что даже по рисованию, где мне не было равных, мне всё равно ставили тройки. И тут, вдруг, у классной руководительницы возник педагогический зуд. Узнав, что я был в Третьяковке, она заставила меня рассказать об этом подшефным первоклассникам.
Позволить себе посещать галерею каждый день я не мог, а купить в киоске книжонку о великих живописцах прошлого не составляло труда. Два дня прошли в муках. Текст о титанах возрождения не умещаться в моей голове, зубрёжка опротивела, а своих слов на тему живописи не было.
Утром стою в классе перед удивлёнными малышами, и очень серьёзно разговариваю с ними о живописи, смешивая свои и книжные выражения. Поверил, что у меня что-то получилось только после вопроса математички, потерявшей от счастья голову, - Рома, скажи нам сколько раз ты был в Третьяковке и видел Рафаэля (?). Мне пришлось задуматься, чтобы честно соврать, - шесть раз. Не подумайте, что учительница меня подкалывала, она тоже не знала, что Рафаэлю в галерее Третьякова не было места.
И вот, я уже в студии, сижу перед натюрмортом, готовый на подвиги. Признаться, когда я рвался учиться, то на живопись меньше всего рассчитывал. Какая хитрость в том, чтобы раскрасить готовый рисунок красками?
Тёмно-синюю тряпку закрасил ультрамарином, яблоко - жёлтым, а кофейник - чёрненьким. Понятно, что в светах краска разбавлялась водичкой больше, в тенях меньше. Вернулся в мастерскую художник, прошёлся по кругу, делая кому-то замечание, а кого-то, подбадривая, хвалил. На мою акварель долго смотрел молча. Свои «восторги» он выражал примерно так, - знай я раньше, что у него в коробке аж двенадцать красок, то обязательно нашёл бы для каждой предмет соответствующего цвета. А так, ему пришлось использовать только три краски, из них одна чёрная.
Это сейчас вам понятен сарказм его рассуждений, а тогда я был проникнут искренним сочувствием к недавно принятому на работу неопытному живописцу.
Занятия длились четыре часа, и всё это время он, сидя на корточках у моего стула, добросовестно пытался показать мне бездну оттенков в каждом цвете натюрморта. Чем внимательнее я всматривался в поверхность кофейника, тем белоснежней мне казалась его эмаль.
На следующем занятии передо мной появилась плетёная корзина и что-то ещё. Честно размалевав бумагу (художник меня уже не докучал советами) и дождавшись, когда все уйдут домой, я остался один. Мне не давала покоя акварель моего соседа. У него на бумаге творилось чёрте-что, дурацкие мазки шлёпались куда попало, одно пятно втекало в другое, всё в сплошных подтёках. Моя натура чистоплюя не могла на это смотреть.
Увидев через неделю то, что я честно содрал у соседа, художник оживился, и, похлопал меня по плечу, со словами, - ничего-ничего, дела пойдут, хорошо, очень хорошо! Тогда, мне показалось, что он больше себя успокаивал.
Пора начинать серьёзный разговор, только беда в том, что разговорами живопись не объяснишь. Первое, что вам нужно сделать, так это проверить у окулистов цветочувствительность своего зрения. Все ли цвета вы способны видеть, можете ли различать их тонкие оттенки. Без такой справки вы профнепригодны, и вряд ли вас допустят до экзаменов.
Обычно, художники пытаются убедить учеников в том, что акварель лучше всего подходит им для изучения основ живописи. Вы промучитесь с акварелью несколько лет, говорят они, но потом переход на масло покажется для вас детской игрушкой!
Со мной, действительно, так всё и произошло, но я бы и врагу не пожелал таких мучений для лёгкого перехода на масло.
Нет более сложного материала в живописи, чем акварель, и дело не столько в технических сложностях, сколько в ярко выраженной условной природе этой живописи. Уж если маслом невозможно взять точный цвет натуры, то каково это сделать прозрачностью акварели? Даже если вы и видите цвет, вы, не имея опыта, не знаете, как его получить на палитре, из каких цветов его составить. Современная школа, основанная на достижениях импрессионистов, требует владения сильными обобщениями, что само по себе, непосильная задача для новичка. Посмотрите на картинку. Это цифровая обработка фотографии поясняет сказанное. Представляете, как сложно вывернуть наизнанку свои мозги новичку, чтобы преобразовать имеющуюся натуру в условность акварели.
Если в математике нет царских дорог, то в живописи их давно нашли на платных курсах. Там вас научат «реалистичному» искусству, и очень скоро для вас не будет проблем в изображении аккуратных горшков с цветочками, не отличимых от фотографии. Само рисование трансформируется в умение обработать фотографию под живопись. Не будем путать этот род занятий с искусством.
Вступление получилось длинным. Мне хотелось настроить вас должным образом на восприятие дальнейших публикации по этой теме. Вся сложность в подготовке иллюстраций, эти фрукты обошлись мне в копеечку! :))
Серия сообщений "Цвет с натуры!":
Часть 1 - Кошмары живописи - 01
Часть 2 - К живому цвету!
Часть 3 - Договоримся о терминах
...
Часть 24 - Подмалевок в живописи натюрморта
Часть 25 - Этюд в Братцево-1
Часть 26 - Живопись маслом театральная