Вместо вступления: «Сегодня начинается визит Папы Римского Иоанна Павла II в Ливан. По-видимому, там ему предстоит, в частности, продолжить спор о происхождении Исуса Христа, вновь разгоревшийся в преддверии 2000-ой годовщины его Рождества. Не исключено, что будут обсуждены некоторые разногласия в прочтении Библейской истории Ватиканом и ближневосточными иерархами церкви. Например, арабский мир крайне негативно воспринял высказывания Иоанна Павла II о том, что Христос вышел из еврейской среды. Патриарх Сирийской православной церкви заявил, что Христос был сирийцем и разговаривал не на древнееврейском, а на сирийском диалекте арамейского языка. Глава Египетской коптской церкви был еще жестче: по его словам, Исус никак не может быть причислен к евреям и выразил сожаление, что ныне нередко отождествляют Израиль сегодняшний с Израилем библейским» (НТВ, телепрограмма «Сегодня утром», О. Шашков).

Итак, Папа Римский считает Христа (прости, Господи!) евреем, а патриарх сирийский -сирийцем. Насколько же, в действительности, является важной расовая и национальная принадлежность Сына Божьего  — Исуса Христа. Ведь нередко от «новообращенных христиан», которые с одинаковым успехом ходят в синагогу, в православный храм, на собрание демократической общественности, можно услышать, что, дескать, «Сыну Божьему» национальность ни к чему. Но здесь можно привести бытовой аргумент, который заключается в следующем: вдруг кто-нибудь, вознамерившись воссоздать живописный образ Христа, изобразит его, к примеру, негром или китайцем, то ведь христиане (да и не только они) вряд ли признают в этом изображении Спасителя, а если их станут в этом убеждать, так сочтут оскорблением чувств верующих. А вот когда некие толкователи причисляют Исуса Христа к евреям, то это среди большинства людей; к сожалению, сейчас не вызывает такого горячего неприятия. А зря!

Зря, потому, что причисление Исуса Христа и Пречистой Матери Его к евреям является самым древним, самым злонамеренным искажением Евангельских канонов. Как известно, в основе любой религии лежит изначальная традиция, переданная в виде откровения. В православной традиции — это Евангелие, а в основе еретического течения лежит более позднее искажение, сделанное умышленно или неумышленно, по слабости человеческой.

Что же лежит в основе искажения Православного вероучения в виде причисления Христа к евреям? Чтобы не уподобляться еретикам, обратимся к бесценным свидетельствам Нового Завета и, особенно, к непосредственно прямой речи Сына Божьего, сохраненной в Евангелие. В своих, проповедях Христос называет Бога, пославшего его, своим Небесным Отцом. Если следовать логике сторонников иудейского происхождения Христа, то — прости, Господи! — это должен быть Иудейский племенной бог — Яхве, бог Ветхого Завета, приказывающий иудеям вырезать пленных (Второзаконие 20:13), убивать женщин и детей (Числа 31:7, 14-18) и неправедно обогащаться (Второзаконие 7:16, Иисус Навин 11, 15-16).

В действительности, конечно, между иудейским племенным богом Яхве и Небесным Отцом Христа нет ничего общего и, более того, они являются полярно противоположными по своей сути, и на это прямо указывает наивысший и неоспоримый авторитет христианства — сам Исус Христос, о чем свидетельствует Евангелие. Обличая первосвященников иудеев, Христос утверждает: «… Я говорю то, что видел у отца Моего; а вы делаете то, что видели у отца вашего» (Евангелие от Иоанна 8:38). Кто же отец первосвященников иудеев? На это Христос прямо указывает: «Ваш отец — дьявол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он — лжец и отец лжи» (Евангелие от Иоанна 8:44). К этому нужно сказать, что перетолковывать слова Исуса Христа, находящиеся в Евангелии, не дано права никому: ни Римскому папе, ни какой-либо маме, ни патриархам, ни митрополитам, ни, тем более, вшивым интеллигентам, ибо подобные попытки с точки зрения Православных канонов, есть даже не еретичество, а самое настоящее антихристианство, т.е. служение антихристу.

С первых же дней своего существования Христианское вероучение нашло много приверженцев и последователей. Так же, безусловно, что служители дьявола, которых обличал Сын Божий, были очень встревожены, тем более, убедившись, что даже такое эффективное, с их точки зрения, средство, как казнь через распятие, не только не помогло остановить рост числа сторонников новой веры, но, наоборот, приумножило его. В этих условиях враги Христа выработали новую тактику, которая заключалась в их проникновении в христианские общины и в дальнейшем перетолковании основ христианства с целью сделать неотличимым Бога Истины от иудейского племенного бога Яхве. Дошло даже до того, что возникла необходимость написания специальных трактатов, помогающих христианам разбираться в этих вопросах. К таковым, например, можно отнести трактат Маркона (II в. н.э.), где предписывалось Христианам отличать Бога Истины от иудейского племенного бога, и на сравнениях давались подробные отличия. Но, как видим и сейчас, по истечении двух тысяч лет, попытки смешать дьявола с Богом, не только не закончились, но наоборот усилились. Для предания весомости своим, так сказать, «аргументам», сторонники этого смешения и придумали легенду о якобы иудейском происхождении Исуса Христа и Пресвятой Матери его. И именно в этом контексте происхождение Сына Божьего имеет для православных важное значение. Прежде всего, следует вспомнить, что представляла собой земля сегодняшней Палестины более двух тысяч лет назад. По описанию Страбона («География». Страбон в 17 книгах. Л. 1964г.), на этой территории проживали следующие племена: самаритяне, хананеи, идумеи, галилеяне, филистимляне. Это племена индоевропейского и семитского происхождения. Позднее (после исхода из Египта) здесь расселились иудеи. Все эти племена проживали территориально компактно, не смешиваясь друг с другом, имея каждый свой язык, обычай и веру. Исторических подтверждений тому много: так, например, царь Ирод I Великий (37 г. до н.э.) «… любовь и преданность нашел только в Самарии и Идумее, но не у Израильского народа», сам же он «… чувствовал отвращение к иудеям» (см. Момзен Т. «История Рима», М. 1949 г., стр. 441-442, 452).

Не просто проливают свет, но дают прямое указание о происхождении Сына Божьего две величайшие Христианские святыни. На их сути и на их истории мы остановимся подробнее. Вначале расскажем о Туринской Плащанице. История ее такова. Это святая плащаница, в которую было завернуто тело Христа после снятия его с креста. Плащаницей этой владели византийские императоры. Хранилась она в Лахерийском храме Пресвятой Богородицы, выносилась из алтаря по пятницам, и, по свидетельству очевидцев, на ней ясно можно было видеть Лик Господен. Об этом в 1202 г. писал летописец IV крестового похода Роберт Де Клори. В 1204 г., после взятия Константинополя крестоносцами, Святая Плащаница оказалась во Франции, где стала собственностью герцогов Савойских. Они перевезли ее в Италию, в город Турин, где она в дальнейшем и хранилась. Первого мая 1898 года, с разрешения церковных властей Святую Плащаницу сфотографировал М. Пиа, и к удивлению своему обнаружил, что темные пятна на плащанице оказались светлыми на фотографии, т.е. она явилась как бы негативом. После этого сенсационного открытия в течение нескольких лет физики, химики, историки, антропологи и художники исследовали сегменты ткани и саму плащаницу. И вот, 16 ноября 1901 года, председатель Французской Академии Наук от имени всего ученого общества признал ее истинным полотном, покрывавшим тело Христа (как будто верующим людям нужно научное обоснование). Величайшая христианская святыня, которой поклоняются двадцать веков и бережно передают из поколения в поколение, историческая подлинность которой, к тому же, подтверждена экспертизой крупнейших и авторитетнейших ученых, казалось бы  — что ещё? Что же не устраивает прогрессивных общечеловеков? Оказывается, сам облик Спасителя, отпечатавшийся на Святой Плащанице. Дело в том, что в последний раз ее сфотографировал Г. Энри в 1931 году. На сильно увеличенном снимке проявилась идеально красивое благородное лицо и, по заключению антропологов, «однозначно принадлежащее к индоевропейскому типу». Сразу же после этих выводов Ватикан запретил съемки Плащаницы. Видимо, этот вывод ученых, не укладывающийся в систему многовековой фальсификации об иудейском происхождении Христа, заставляет изворотливые умы общечеловеков искать новые поводы для споров о подлинности Плащаницы. Но дело в том, что кроме Туринской Плащаницы есть и другие канонические свидетельства — это самая изначальная икона христианского мира — Спас Нерукотворный. История его такова. Современником Исуса Христа был царь Авгарь, который правил в сирийском городе Эдессе. Тело его было поражено проказой. Узнав о чудесах, творимых Исусом, он послал к нему своего живописца Ананию. Анания, придя в Иерусалим, пытался издали написать образ Христа. Спаситель, увидев его неудачные попытки, попросил принести воды и убрус (полотенце), затем умылся и вытер лицо убрусом, на котором отпечатался Его лик. Авгарь, получив нерукотворный образ, привезенный Ананией, выздоровел, и, украсив полотенце с нерукотворным образом Христа, установил его в нише над городскими воротами. При внуке Авгаря, который не признавал христианскую веру, образ был заложен глиняной доской и замурован. Спустя много лет, во время нашествия персидского царя Хозроя I в 545 г. Епископу Евланию явилась Богородица и велела открыть образ. И вот Нерукотворный лик Спасителя вновь предстал перед всеми, но более того, чудесным образом он отпечатался и на глиняной доске, которой был закрыт. Город был спасен от неприятеля и с этого времени начинается поклонению Спасу Нерукотворному. В 944 году император Константин Багрянородный торжественно перенес изображение из Эдессы в Константинополь. С этих пор лик Христа списывался только с этих святынь, а именно — с плата и с глиняной доски. Список с плата называется Спас-На-Убрусе, а списанный с глиняной доски Спас-На-Черпии (глине, керамике). Любой желающий может без всяких выводов ученых посмотреть списки этих икон и убедиться, что у Спасителя светлые волосы, голубые глаза, светлая кожа и абсолютно европейские черты лица. Для информации нужно, наверное, сказать, что попытка подделать это изображение была предпринята в XVI-XVII вв. в Русской иконографии. Необходимо отметить, что XVI-XVII вв. на Руси появилась и получила достаточно широкое распространение т.н. ересь жидовствующих, которая пыталась исказить православную веру в сторону предпочтения Ветхого Завета. Дошло даже до того, что патриархом некоторое время был один из жидовствующих еретиков — Зосима. Именно к этому времени относятся попытки установить новый извод Нерукотворного Спаса. Суть сводилась к тому, чтобы не списывать один к одному с канонических изображений, а внести некоторые изменения во внешность Спасителя. Эти нововведения произвольно объяснялись тем, что раз Исус умывался, то, стало быть, волосы у него были мокрыми и должны изображаться темными. Новый извод так и назвали Спас — Мокрая Борода, но почему на нем оказались темными и глаза, ничем не объяснялось, потому, что, как известно, голубые глаза от умывания коричневыми стать не могут. Несмотря на все усилия «энтузиастов» Ветхого Завета новое изображение широкого распространения не получило, и, тем более, не смогло вытеснить из Православной иконописи Спас Нерукотворный, благодаря чему мы и сегодня можем видеть истинный лик Господа нашего.

Кроме канонических есть также исторические свидетельства о внешности Исуса Христа. Они принадлежат римскому сенатору Публию Лентулу, который был предшественником Понтия Пилата на должности прокуратора Иудеи. Описание внешности Спасителя Публию Лентулу прислала его знакомая римлянка, проживавшая в Иерусалиме. Письмо это впервые было опубликовано на латыни в сочинениях Ансельма Кентерберийского (XI-XII вв.)

Приводим отрывки из него в том виде, в котором оно публиковалось в церковной литературе дореволюционного периода: «Он (Исус) высокого роста, величественного вида, а на кого он взглянет, то вдруг возбуждает к себе почтение … Он отменно строен, волосы его зрело-каштанового цвета, гладки до ушей, а от них до низу светлее и кудрями падают по плечам… лоб ровный и гладкий, лицо чистое… нос и рот расположены очень правильно; борода такого же цвета, как и волосы на голове… взгляд его кроток… глаза его небесного цвета… ». Вполне очевидно, что такие особенности внешности, являются характерными для людей европейского типа, а отнюдь не для иудеев и не для сирийцев.

Далее призовем в свидетельство бесценные строки Нового Завета. В Евангелие от Луки (2.26-28) говорится, что Исус Христос и Пречистая Матерь Его были Галилеянами из города Назарета. Характерны строки Евангелия от Иоанна ( 1.45-48), характеризующие отношения галилеян с иудеями: иудей Нафанаил, узнав о явлении Исуса, сразу же сомневается: «… Из Назарета может ли быть что доброе?» Но на всякий случай бежит разнюхать, в чем дело. В свою очередь, Христос, увидев идущего навстречу Нафанаила, и видя его насквозь, говорит о нем: «… вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства». Галилеянами были и одиннадцать учеников — апостолов Христа (двенадцатым был иудей — Иуда-Искариот, предавший сына Божьего). Все 11 учеников говорили на том же языке, что и Христос. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть вторую главу Деяния апостолов (2,4-11), где описано «смятение от языков» — обращение апостолов к собравшимся на их племенных языках: «… и все изумлялись и дивились, говоря между собой: сии говорящие, не все ли галилеяне? Как же мы слышим собственное наречие, в котором родились?» По произношению узнали иудеи и Петра в ночь его отречения: «… немного спустя подошли стоявшие там и сказали Петру: точно и ты из них, ибо речь твоя обличает тебя (Евангелие от Матфея 26; 69-73). Эти свидетельства Нового Завета говорят о том, что родной язык Исуса Христа и его Апостолов не был иудейским. Но есть и еще одно место в Евангелие, по которому можно судить о том, каким именно был язык, на котором говорил Сын Божий. Об этом говорят последние слова, сказанные Христом на кресте и приведенные в Евангелие от Марка ( 15, 34-36) буквально дозвучно: «… В девятом часу возопил Исус: Элои! Элои! Ламма савахвани!», а далее следует: «… что значит: Боже мой! Боже мой!», то есть перевод на язык Евангелие, то есть на греческий язык. Далее по тексту следует: «… Некоторые из стоящих тут, услышав, говорили: вот. Илию зовет» — еще раз подчеркивается, что «стоявшие тут» не понимали языка Христа и, уловив звуки, отдаленно похожие на имя ветхозаветного пророка Илии, решили, что Христос зовет его.

Итак, дозвучно приведенные в Евангелие последние слова Сына Божьего ни фонетически, ни морфологически не имеют ничего общего с древнегреческим, древнеиудейским и арамейским языками. Каждый желающий может взять соответствующие словари и не найдет в них даже близких звукосмысловых аналогов.

Но с другой стороны, каждый желающий может взять словарь санскритского языка, то есть языка древних арийцев. Лучше всего взять какие-нибудь из ранних словарей, например «Санскритско-Русский словарь» Р. Шмидта, а еще лучше — «Тибетско-Русский словарь с санскритскими параллелями» Ю.Рериха, и самому убедиться, что слова, сказанные Христом, сказаны на санскрите.

Санскрит имеет как бы три разновидности: эпический, на котором написаны эпические поэмы Махабхарата и Рамаяна; классический, на котором написана остальная художественная и, отчасти, религиозно-философская литература. Особо стоит так называемый буддистский санскрит, который является почти исключительно религиозно-служебным и на нем составлены тексты религиозных практик. На санскрите каждое слово может иметь несколько значений, в зависимости от того, в каком именно аспекте оно применяется: в бытовом, литературном или религиозном. Собственно, в этом и заключается основная разница между разновидностями санскрита.

Что же означают слова: «Элои! Элои! Ламма савахвани!»? Звук «Э» — означает «первый» или «один». Образование «Элои» означает «первейший», «самый первый», «изначальный». Слово — «Ламма», наверное, все знают и без словаря, в буддизме, да и в индуизме оно обозначает религиозного практика — учителя. Им называется все от высшего иерарха до рядового монаха, дословно — «самопросветленный». Сложное слово — «савахвани» — означает принесение жертвы в смысле самопожертвования.

Все приведенные выше свидетельства являются не фантазией какого-нибудь Александра Меня или подобного ему сочинителя, а являются каноническими свидетельствами, изложенными в Новом Завете и в Православных святынях. И каждый может в них сам убедиться вместо того, чтобы слушать бред тех, про кого Сын Божий сказал, что их «отец — дьявол».