Давно надо было выложить эту часть, а то я как-то забыл про Юу ^^"""

Извиняюсь за то, что слишком длинно получилось, решил совместить две части.

Возможно скоро вам самого Югри выложу, я его-таки накалякал))

Приятного прочтения)

4.А кто сказал, что завтра будет точно таким же как вчера?

 

Сон был совсем пустым, без грёз и без кошмаров, полный только темноты, тянувшийся, казалось бесконечно. Пробуждение было почти таким же. Похожим на то, будто бы парня, долгое время дрейфовавшего по морю сновидений, мягко вынесло волной на берег.

Открыв глаза, Югри обнаружил себя лежащим на кровати в своей комнате, с перебинтованной рукой и компрессом на лбу. Похоже, что он всё-таки хлопнулся в обморок во время молитвы. Забавно, хотелось бы взглянуть на человека, сумевшего дотащить его неподъемную тушу до второго этажа.

Парень повернулся на бок… а рядом, на краю кровати сидит Кааса, повернувшаяся к нему спиной. Югри тотчас скривился как от зубной боли. Было больно смотреть на неё после всего произошедшего. Вдруг то, что он видит – тоже сон? Вдруг она снова, ни с того ни с сего умрёт у него на глазах?

- О, Юууу! Ты наконец-то проснулся! – почувствовав у себя за спиной движение, девушка обернулась и взглянув на парня, улыбнулась, - Не делай такое лицо, будто бы призрака увидел!

Югри хмыкнул, тут же улыбнувшись в ответ. Ну, вроде бы, всё в порядке.

- Тебе должно быть стыдно! – тут же внезапно начала упрекать его Кааса, строго погрозив парню пальчиком, - Всех перепугал, разбил зеркало да и ещё уснул во время во время молитвы!

Парень в ответ на это только издал недовольный бурчащий звук.

- Могу ли я поинтересоваться, что ты делаешь в моей комнате? – никак не ответив на обвинения Каасы, осведомился Югри, чуть подвинувшись, чтобы девушка могла сесть поудобнее, приподнявшись на локтях.

- Ну… - девушка задумалась на несколько секунд, несколько смущённо прикусив нижнюю губу, и наконец ответила, - отец попросил, чтобы я побыла с тобой, вдруг тебе станет хуже…

- Неправда. Господин Камидлан не мог, - парень тотчас нахмурился, недоверчиво взглянув на девушку, - Да и госпожа Анна тем более.

- С чего ты взял? – девушка изумлённо уставилась на него, захлопав ресничками.

- Для них я такой же монстр, то же дьявольское отродье, что и для остальных горожан, - отзанавесившись волосами мрачно сообщил Югри.

- Я так не думаю. Отец и Анна любят тебя как родного сына! – Кааса тут же вступилась за родителей.

Югри только фыркнул. Пытается переубедить ещё, когда он всё слышал собственными ушами. Конечно же, она же совершенно точно на стороне своих родителей, задумавших устроить пышное празднество по поводу её помолвки с каким-то богатеем. Она же всё знала, но ему не говорила. Знала наверное, что в таком случае он снова в себе замкнётся, перестанет кому-либо доверять да и перестанет вообще с кем-либо общаться. Знала, каким потрясением это будет для него.

- Как же, как же… - хмыкнул он.

Девушка скрестила руки на груди, вздохнув. Вечно вот у Юу так: упрётся он во что-нибудь – ни за что его с места не сдвинешь! Ну и что ей делать с этим упрямцем? Да и ладно, если бы это была только такая сложная одна черта его характера – так нет! Он ведь вдобавок ко всему жестокий и злопамятный! Хотя, два последних качества легко можно объяснить нелёгким детством парня…

- Кааса… почему ты не сказала мне о том, что у тебя уже есть «будущий супруг»? – после недолгого молчания спросил парень.

Девушка виновато понурила голову. Узнал всё-таки откуда-то… ничего от него не скроешь.

- Ты бы расстроился, если бы я тебе сказала…

Оправдания? Сейчас? Когда он в полуубитом состоянии и не в силах что-либо адекватно воспринимать? Когда он уже всё знает?

- А сейчас я, чёрт побери, что, не расстроен?! – не сдержавшись Югри рявкнул на девушку, злобно зашипев, - Да и с какого… с какого тебя вообще волнуют мои чувства?!

- Но ведь мы же одна семья! И ты для меня как брат!

- О, так тебе приятно иметь брата-монстра! Как это трогательно! – все те же фырканья и рычание в ответ. В иной раз он бы поверил словам девушки, но сейчас они причиняли только ещё больше боли и страданий. Потому, что каждое слово казалось ложью.

- Я не считаю тебя монстром! – Кааса всхлипывает, не зная, что она может сказать парню.

- Да не строй ты из себя святую! Я прекрасно знаю, что вы все так думаете!

Молчание воцарилось после этих слов. Югри, тяжело дыша, будто бы только что сотню раз оббежал весь Сэвелл кругом на запредельной скорости, без передышки, вцепился в одеяло когтями, готовый вот-вот разорвать его на сотню маленьких клочков. Кааса так и продолжала сидеть, низко склонив голову, занавесившись от него волосами, закрыв лицо так же рукой. Только присмотревшись, Юу замечает, что она плачет, тихо так роняя слёзы себе на колени.

Парень даже вздрогнул, заметив эти слёзы. Ну вот, что же он натворил – довёл девушку до слёз, накричал на неё. Стыдно стало, совсем худо. Лучше бы они ругались, скандалили, как сегодня -или уже вчера? – утром. Но только не это. Не мог он смотреть та то, как Кааса плачет. Гуманнее было бы резать его кинжалом, нежели заставлять смотреть на это…

А потом она ещё и уткнулась носом в его мощную грудь, заливаясь слезами. Ну совсем ведь как дитя. Браво, Кааса. Контрольный выстрел – ничем на такое Югри ответить не может. Может только, разве что, впервые за столькое время, перестать хмуриться, сложив вместо этого бровки «домиком», что выходило у него как-то совсем комично, издав низкий хрипящий звук, явно выражавший его растерянность.

-Н-ну и что! – навзрыд выдавала она, вцепившись в плечи парня, - даже если ты и немного другой… ты ведь всё равно мой Юу! Даже если ты превратишься в самого дьявола!

Югри даже замер после этих слов, ком встал у него в горле и он совершенно не знал, чем ответить. Никогда ни от кого он не слышал подобных слов, хотя всегда ждал, когда же кто-нибудь их ему скажет. Неужели его молитвы всё-таки были услышаны?

- Ты серьёзно, Кааса? – поражённо переспросил он у девушки, чуть приподняв её голову, чтобы заглянуть ей в глаза.

- Серьёзно! Ты что и мне не веришь уже?! Дурак, дурак! – всхлипнув девушка несильно так, но обиженно ударила его кулачком по плечу, дабы выразить свое негодование, - Ты знаешь я почему тебе не сказала? Ты… ты и вправду думаешь, что я хочу замуж за другого?!

- За… «другого»?

Кааса кивает ему. Смотрит нежно-зелёными глазами на него, кусая губы. Что-то бормоча себе под нос, что-то вроде «ну вот, развела сырость», Юу стал осторожно стирать слёзы с её щёк.

- Я не хочу… замуж за него… я его не люблю!

- Ясно, ясно, - утешающее закивал парень, выдохнув как-то облегчённо. Что-то внутри всё-таки отпустило, отлегло от сердца и отпустило, хотя внутренняя настороженность всё же не отпускала, грызла и терзала, - и что же ты предлагаешь мне делать, если ты не хочешь замуж за того человека? Может не хочешь тратиться на киллера и послать к своему будущему жениху меня, чтобы я его прибил и загремел в каталажку? – он усмехнулся, косо взглянув на девушку.

- Как ты о таких вещах можешь говорить! – снова всхлипнула обиженная Кааса, - Как ты можешь… ты что, мне не доверяешь?!

- Я теперь уже не знаю, кому мне верить, Кааса… - парень немного нервно, раскатисто хохотнул, отпустив девушку, рухнув на подушку, - я знаю, как по-настоящему вы все ко мне относитесь. Как вы всегда ко мне относились. Одного только понять не могу, зачем вы меня взяли к себе, если так ненавидите…

- Юу… - девушка склонилась над ним, умоляюще заглянув прямо в глаза.

Тот фыркнул, повернувшись на другой бок, закрыв глаза. «Юу», «Юу», постоянно только «Юу». «Юу» сделает это, сделает то… и всё равно так или иначе «Юу» будет одурачен из-за своей доброты и из-за того, что привык доверять только этим людям. А теперь… а теперь он снова не знает, кому доверять и во что верить. И не знает, что вообще думать. Запутался, потерялся.

- Оставь меня, Кааса… у меня нет ни малейшего желания тебе помогать.

- Но… я ведь не такая как они… - девушка удручённо понурила голову, - они говорили мне, что я не должна с тобой общаться, что я должна тебя избегать… и я не поступала так, сначала им наперекор, потому что была непослушной капризной. Но…потом я поняла, что ты вовсе не такой плохой, каким они хотели, чтобы я тебя видела, пускай всегда их слушала и верила их россказням, что ты злой, что ты демон…

- Отчего же теперь не веришь? – хмыкнул Югри, повернув к девушке голову, - Может быть, я какой-нибудь там Тёмный Властелин или что похлеще…

- Ты не можешь им быть, - девушка помотала головой, сказав это так уверенно, словно бы видела Юу насквозь и знала всю его родословную наизусть.

Югри коротко хохотнул, как-то безумно, устало, расстроено, так, что Кааса даже испуганно вздрогнула. Знала бы эта девчонка, знала бы она о том, что он видел тогда, в ванной, в своём отражении.

- И мне всё равно кто ты! Ты понимаешь, мне всё равно, даже если ты демон! – неожиданно сорвалась на крик девушка, - Мне без разницы! Я лишь хочу, чтобы ты забрал меня отсюда, забрал от этих гадких и несправедливых людей! Я хочу, чтобы ты всегда был рядом!

Югри даже вскочил посмотрев на заливающуюся слёзами девушку как-то непонимающе, неверяще, желая ущипнуть себя, чтобы окончательно удостовериться в том, что это вовсе не сон. Слишком уж всё хорошо, чтобы быть реальностью.

- Я не могу быть с тем человеком, Юу! Не только потому, что он ужасен, но… потому что ты… потому что для меня очень важен и нужен мне! Потому что ты мне дорог и я тебя не могу бросить!

- Обманываешь… - расстроено выдохнул парень, покачав головой.

- Нет, это правда! Почему ты мне не веришь?! – опять смотрит так забито, отчаянно, загнанно, снова собираясь заплакать, только уже по другому поводу. Из-за того, что этот Югри её обидел, не разделил её чувств, отказался ей помочь и отдал «на поругание» какому-то злому мужику, которого она не любит.

Юу только вздохнул, помотав головой. Не верит ведь потому, что не понимает, а потому, что боится верить, не хочет снова быть преданным и обманутым, брошенным умирать где-то в сточной яме. Да и не слишком ли поздно опомнилась Кааса?

А пожалуй… лучше поздно, чем никогда. Пожалуй можно поверить, купиться на добрые слова и поддаться влечению.

Только если это самый последний раз, когда он доверяет кому-либо. Только если это первый и последний шанс, который он даёт Каасе.

Девушка не успела даже пискнуть, когда Югри подтянул её к себе, обняв, положив голову ей на плечо.

Он никогда не простит жадности и лжи Камидлана. Никогда не простит двуликости госпожи Анны. Но Каасу он простит всегда, за любые её проступки и за любые слова.

Ведь он её любит всё-таки…

- Всё хорошо. Всё уже прошло. Я верю тебе, - выдохнул он, закрыв глаза, осторожно проведя по волосам девушки.

- Юу? – та немного изумлённо на него посмотрела, непонимающе. С чего вдруг такой приступ нежности? – Ну, если это так… если это так, тогда я рада! – девушка немного смущённо и с некоторым сомнением посмотрела на красноволосого.

Югри улыбнулся в ответ, сжав Каасу в объятьях только сильнее, однако стараясь не навредить ей.

- Ты ведь теперь всегда будешь рядом, Юу? Ты меня защитишь? – она как-то по-детски наивно заглянула парню в глаза, ожидая ответа, хоть и знала, что ответ никаким кроме как положительным быть не может.

- Конечно… но взамен пообещай мне то же самое, - Югри посмотрел на девушку уже серьёзно, - будет… грустно, если ты опять оставишь меня в дураках.

- Ладно, ладно! – тут же закивала Кааса, улыбаясь, ласково взъерошив своему «Юу» волосы, как такому милому и послушному псу, любимцу, - я обещаю тебе, что я тебя не оставлю и не брошу ни за что. Ммм… и что мы всегда будем вместе! Тебя это устроит?

Тот кивнул, закрыв глаза, уткнувшись носом в плечо девушки. Конечно же, устроит. Он невообразимо счастлив слышать эти слова.

Но тогда Югри и подумать не мог, что обещание, которое они дали друг другу в тот момент, может и обернуться против них и даже погубить…

- Юу, не сжимай меня так сильно! Дышать трудно! – пискнула Кааса, освобождаясь из объятий парня, спрыгивая с кровати, поправляя задравшееся платье.

- Извини…

Поправив волосы и платье, чтобы Камидлан не стал её ни в чём подозревать, девушка, тихонько хохотнув, игривым тоном переспросила у Югри:

- Ты точно сдержишь своё обещание, Юууу?

Югри фыркнул, кивнув. Это наверное, ему стоило бы сомневаться по тому поводу, сможет ли столь ветреная девчонка как Кааса не забыть того, чего она ему наобещала.

Девушка радостно улыбнулась в ответ и как-то уж слишком поспешно покинула его комнату, вновь оставив парня одного. Тот, как только дверь захлопнулась, присел на край кровати, поправив сбившуюся простыню. Внутри стало намного теплее. Похоже Кааса стала той спасительной ниточкой, за которую он всё ещё мог держаться, чтобы не упасть во тьму и не кануть в ней, полуубитый предательством людей, которых раньше считал родными.

Да уж…страшно подумать, что будет с ним, если даже эта нить оборвётся. Наверное, если даже Кааса повернётся к нему спиной, особенно сейчас, когда он добился взаимности от неё, которую ждал почти десять лет, он сойдёт с ума.

Да и как ему жить без неё парень просто не представлял…

Может быть, если всё пройдёт гладко, если всё получится, у него получится расстроить эту подстроенную «помолвку», спутать все карты Камидлану с Анной, отомстить им за их обман и криводушность и уйти с Каасой куда-нибудь далеко-далеко из Сэвелла. А там… а там они уж разберутся что и как. В любом случае всё должно быть хорошо.

Когда-нибудь потом. Но, к сожалению, не сегодня…

Ровно через секунду девушка вновь возникла на пороге его комнаты, снова вся в слезах, со взглядом полным ужаса.

- В чём дело? Что произошло? Тебя кто-то обидел?! – обеспокоено поинтересовался Югри, вскочив с кровати, нахмурившись, вновь застав слёзы в её глазах.

Судя по всему, девушка была чем-то очень сильно напугана, шокирована, прижавшись к своему Юу, словно бы моля его о защите от чего-то. Парень тут же сжал её в объятьях, чувствуя своим каким-то животным чутьём, что на ней остался запах смерти. Запах чужой смерти, который ныне, неуловимый для человеческого чутья, распространялся по всему особняку.

- Де-дедушка… - дрожащими губами проговорила Кааса, спрятав лицо у парня на груди.

- Что с ним? – недоумевающе переспросил парень, хотя уже в принципе, догадывался, что могло произойти со стариком.

- Дедушка умер! – выдала на одном дыхании девушка, перед тем как снова залиться слезами.

Юноша только покачал головой, вздохнув успокаивающе гладя её по волосам, говоря какие-то ласковые слова, пытаясь как-то утешить её и хоть как-нибудь отогнать от неё тень горя, накрывшую всю семью Альвирэ с той минуты.

А то, что было далее, он помнил как-то расплывчато, всё было как в тумане или же как в какой-то другой реальности…

Парень и подумать не мог, что старик доставит ему столько бед, даже будучи уже покойником.

Югри возненавидел последующие два дня. Дни, которые ему пришлось провести запертым в своей комнате, слыша, как воет, горюя, госпожа Анна, как ворчит Камидлан по поводу «лишних» расходов на похороны «старого маразматика». Голоса каких-то других персон, заявлявшихся в их дом, из-за которых-то Югри не мог никак выйти из комнаты, он слышал не реже: то были родственники, знакомые дедушки, агенты похоронного бюро да и ещё какие-то люди.

Да и единственная отрада, Кааса, навещала его лишь раз в день да и то, чтобы молча, смотря в пол, принести поднос с едой для него, молча поставить его на стол и уйти, так и не проронив ни слова. И от этого Югри было совсем нехорошо, казалось, что девушка начала избегать его после их недавнего откровенного разговора. Мысли об этом не давали покоя, мешали есть, мешали спать и изгрызали всего его изнутри. Беспокойно было у него на душе да и недавний сон, в котором они с Каасой пытались скрыться от гнавшегося за ними огромного, уродливого, багрового монстра, не то дракона, не то ещё какого ужасного демона, мучил его и навевал не самые лучшие мысли.

Ну почему же всё так резко испортилось, когда всё только-только начало улучшаться?!

Третий день Югри возненавидел больше, чем прошедшие два. Дождь, ливший в тот день, он возненавидел ещё больше, стоя на городском кладбище, держа зонтик над четой Альвирэ, стуча зубами от холода, вымокший до нитки. Лишь мысли о Каасе согревали его.

Сама же девушка, одетая в траурно-чёрное платье, с полупрозрачной кружевной шалью всё того же чёрного цвета, всхлипывая, стояла над недавно зарытой могилкой деда, возлагая венок на неё. Священник, стоявший рядом с ней, низким басистым голоском читал молитву под подвывания хора плакальщиц. Парочка старушек и древних старичков, которые и сами-то одной ногой в могиле, тихонечко вздыхали, стоя чуть позади, беспрестанно жалея покойного, повторяя, какой же хороший он был человек.

Остальные же, пришедшие на похороны, никак ни друзьями, ни знакомым деда быть не могли, если, конечно же, он не знался ни с какими секретными службами или же сектантами. А иначе этих людей и на назовешь, правда Югри они так же отчего-то напоминали ещё и солдат: в униформах, в таких серебристо-белых униформах, вооружённых, окружающих группу из четырёх человек, постоянно подозрительно косившихся на красноволосого.

Возглавлял этот «вооружённый отряд» молодой человек, как нельзя лучше подходивший под определение «странный» или даже более того, «подозрительной».

Крэй Зекел, таково было имя этого человека и он-то как раз и был предполагаемым супругом Каасы.

И этот Зекел бесил Югри. Он и его самодовольная ухмылочка на тонких бледных губах. Его униформа, идеально чистая, выглаженная, точно как у других солдафонов, окружавших его, только с какими-то особыми погонами, говорящими о том, что хоть какую-то должность в армии он да занимает. Его налаченные чёрные волосы, его противные болотно-зелёные глазёнки, поблескивающие ехидством и неприкрытой подлостью. И тот факт что своего этого противного цепкого взгляда от Каасы он ни на минуту не отрывал.

Хотя, ему это было разрешено: как же, он же избранник Каасы, её будущий муж! Это Юу ей никто, так, формальный сводный брат, которому приходится подчиняться повелениям своих «приёмных родителей»…

Югри уже успел признать в этом «женишке» своего врага, человека, посмевшего вмешаться в дела его семьи, посмевшего посягнуть на Каасу. На его Каасу! Как же всё-таки чесались кулаки, чтобы вмазать этому гаду по его смазливой морде! И, черт, какая же жалость, что сделать этого нельзя: во-первых, из-за запрета Камидлана приближаться к нему или к Каасе хотя бы на пять метров, а во-вторых, из-за почтению к памяти покойного, не хотелось тревожить его дух побоищем.

Церемония завершилась на удивление быстро. Небольшая группка людей, столпившихся рядом с надгробием старика, словно вороны рядом с падалью, стала постепенно расходиться кто куда. Госпожа Анна промокнула платочком глаза и заторопилась зачем-то к священнику, пыхтя и охая. Камидлан, над которым промокший насквозь и продрогший Югри всё так же продолжал держать зонтик, вёл вслух какие-то подсчёты…

А Кааса…она, заливаясь слезами, бросилась в объятья… к своему жениху.

Югри долго смотрел на то, как тот утешает её, гладя по волосам, обнимая, обращаясь к ней, как уже ко своей жене, как так правдоподобно убеждает её в том, что всё хорошо, и жалеет. Он смотрел и не мог понять, почему она стала просить защиты именно у него. Почему, если она говорила Югри, что не любит своего «будущего мужа»?  Разве они не собирались уйти вместе? Разве она не говорила, что хочет, чтобы только Югри был рядом, чтобы он защищал её ото всего и всех?

Так что же изменилось за эти дни? Неужто она уже позабыла о своём обещании?

А впрочем…этого стоило ожидать с самого начала. И не удивляться теперь…

Всучив Камидлану зонтик, парень с мрачным видом побрёл прочь, не обращая ни малейшего внимания ни на дождь, ни на бормотание недовольного старика, ни на рыдания Каасы. Пускай как-нибудь уж сами разбираются…без него.

Серия сообщений "Yugri Red/Огненный Югри":
Часть 1 - Yugri Red. Part 1.
Часть 2 - Yugri Red. Part 2.
Часть 3 - Yugri Red. Part 3.
Часть 4 - Yugri Red. Part 4.

Как я и обещал, прода!

По идее в этом посте я наверное должен был поздравлять парней с 23 февраля, но как-то не задалось...
Некого поздравлять... все либо оффлайн либо всё равно читать не станут...

Так что прода и Югри! =Р
Позитив к сожалению пока не выходит... всё-таки депрессия сказывается...

Приятного прочтения))

3. Кричи, кричи. Только эхо ответит тебе.

 

Открыв холодную воду посильнее, Югри фыркая и пыхтя, брызгал ею себе на лицо, умываясь. Первым делом, надо было привести себя в чувства и ещё раз всё переосмыслить. Он уже сотню раз успел пожалеть о том, что подслушал разговор Камидлана и Анны. Какой чёрт его вообще дёрнул это сделать?

А с другой стороны он бы так и оставался наивным дураком, живущим в неведении…

Читать далее

Серия сообщений "Yugri Red/Огненный Югри":
Часть 1 - Yugri Red. Part 1.
Часть 2 - Yugri Red. Part 2.
Часть 3 - Yugri Red. Part 3.
Часть 4 - Yugri Red. Part 4.

Так, я предлагаю забить на реальность и вернуться к писанине)

И сегодня у нас по программе...Югри! ^__^

Я его слегка переделал, правда...скажите мне, если где будут ошибки или неровности.

Могу не заметить, хотя всё вычитал х)

Надеюсь, не разочарую второй частью))

Приятного прочтения)

2. И в те моменты он напрочь забывал о том, что не всякое добро бескорыстно…

Читать далее

Серия сообщений "Yugri Red/Огненный Югри":
Часть 1 - Yugri Red. Part 1.
Часть 2 - Yugri Red. Part 2.
Часть 3 - Yugri Red. Part 3.
Часть 4 - Yugri Red. Part 4.

Хотя для меня он не такой уж и новый...

Пока ещё не определился с названием...старое не подходит, в нём нет смысла...

Если у кого-нибудь есть какие-нибудь идеи на этот счёт - пишите в комменты. Рассмотрим все предложения)

На данный момент написано около 5 глав, произвольного размера, т.е. от 1 стр до 5 стр.

Предупреждение: вышло довольно-таки жестоко, ибо писалось на фоне переживаний...

Сам знаю, надо было бы что-нибудь позитивнее написать, но пока не выходит -__-

Но в итоге всё ведь должно быть хорошо ^^

Ну чтож) Приятного прочтения) Надеюсь, я вас не разочарую.

 

1. Он не хотел никого расстраивать, пугать или злить. Просто так получилось. Родился таким…

 

С самого детства он ненавидел свои красные как кровь волосы, вечно привлекавшие слишком много внимания. Жители крохотного прибрежного городка, в котором он жил, обходя его стороной, едва слышно бурчали себе под нос: «демон, сатанинское отродье», естественно намекая на его пламенно-красные волосы - ненормальное явление в их крохотном мирке. Мальчишки во дворе также вечно дёргали его за волосы, тут же, правда отдёргивая руку с воплем «Ой, обжёгся!». У уличной шпаны эта несмешная шутка была просто наилюбимейшей и ещё ни одного раза не было, когда бы он проходил мимо них ни разу не обозванный «сыном дьявола» или же не побитый и остриженный.

Имя, данное скоропостижно скончавшимися родителями, злило его куда больше. Югри, что значило в переводе с древнего языка «пламя». Причина, по которой его так именовали, была предельно ясна – снова же этот жуткий, раздражающий цвет волос...

 

Свою семью Югри совсем не помнил, словно её не было, словно бы крохотный домишко, стоявший почти на берегу моря, раньше не принадлежал его отцу и матери, прежде чем его разграбили и разукрасили граффити, непристойными выражениями и пожеланиями  « поскорее оправиться к папочке с мамочкой в Ад». Может быть это даже хорошо, что он их не запомнил и не знает, где они похоронены: по крайней мере никто не заметит его приходящим на их могилы и не станет устраивать акты вандализма и там.

Жгучая ненависть, апатия ко всему, что сосуществует рядом с ним, ко всем тем мерзавцам, что стояли и пырились на него в сторонке, надменно фыркая и избегая его общества. Страх остаться совсем одному в скором времени, так и остаться непризнанным никем изгоем, сдохнуть где-нибудь на помойке как старое больное животное или быть убитым и брошенным гнить в грязную канаву. Боль, прожигающее насквозь чувство собственной ненужности, обида на всех, на весь белый свет, желание кричать, кричать так громко, чтобы все знали, как это больно, когда тебя разрывает от злобы изнутри, и когда прочие гнетущие чувства спутываются в разноцветный пульсирующий клубок, вот готовый разорваться яростным безумием и рыданиями. Больше Югри ничего не чувствовал, всё остальное как-то перегорело, словно бы не выдержавшие слишком сильного напряжения лампочки.

Вот только в одном слава богу всё же повезло – в самообладании и в способности скрывать свои эмоции за бездушной и неживой маской нейтральности. Лишь только взгляд из-под хмурых бровей, выдавал его растерянность, незнание как поступать и что делать, куда деваться и как жить в этом враждебном мире дальше.

Время текло долго и мучительно для него. Время изменяло его так, как ему было выгодно. Оно не принимало в расчёт какие-либо чувства Югри и его переживания по этому поводу.

Вскоре стало невозможно смотреть в глаза людям, ибо глаза его так же стали какими-то нечеловеческими. Конечно же, прежний грустный голубой цвет его глаз сохранился, но теперь вместо зрачков были едва заметные чёрные щелочки, размер которых изменялся зависимости от времени дня, даруя Югри практически стопроцентное ночное зрение. И ладно, если бы на этом всё закончилось: ужасные острые зубы, схожие, наверное, только с акульими, появились заместо обычных ровно через три недели, как изменились глаза. Теперь, считай, и открыть рот нельзя в людном месте – мигом эти городские завоют, что мол, демон хочет нас всех сожрать.

Неужели они и в самом деле не ошибались на тот счёт, что он демоническое отродье? Да быть ведь такого не может, да неправда ведь…

Удавиться на месте хотелось глядя на то, как медленно изменяются даже ногти на руках. Тело разрывало от физической боли, болело всё от макушки до пят. Какой-то страшный метаморфоз должен был вот-вот произойти с ним, он чувствовал это, и догадывался, во что он в конечном итоге превратится. В демона, верно? В то, чем его обзывали. В уродливого монстра с ледяными глазами и огненной гривой, жаждущего только убийства и мести за себя и за свою семью.

Куда идти? У кого просить помощи? Если люди его найдут, если они увидят его таким, то они безо всяких размышлений его убьют, сожгут, пристрелят, как бешенного пса. Им нет никакого дела до того, что ему, может быть, нужна помощь и что ему самому страшно…

С каждым днём боль только нарастала, даже не думая утихать. Порой она достигала такого пика, при котором не возможно было не кричать, схватившись за голову, сжавшись в комок, притянув к груди колени, скуля и рыдая. Мозг и черепную коробку разрывало от криков внутри, от криков сотен нечеловеческих голосов. И так хотелось, чтобы они заглохли… но оставалось лишь кричать в унисон.

Дальше ведь смерть ждала, верно? Смерть и перерождение. В своём же теле, но уже не в человеческом облике…

Возможно, ещё пара суток, и было бы поздно. Свершилось бы – бесповоротно и неисправимо. Но всё-таки лучик света пробился сквозь плотную тьму, и его, почти бессознательного, отощавшего, ослабшего, озверевшего от боли и голода, нашли под обломками разрушенного штормом  дома его родителей. Свернувшийся калачиком, замотавшийся в старые грязные тряпки, сорвавший голос в криках «монстр» выглядел совсем жалко, болезненно, загнанно и смотрел на нашедших его людей с недоверием и со страхом, как на своих палачей, как на мучителей.

Что задумали сделать с ним? Зачем вытащили на обжигающий свет из спасительной тьмы, не дали нормально умереть? Зачем он им понадобился? Что, решили в последний раз поиздеваться над ним?  Хех…кто их, интересно только просил совать нос не в своё дело?

Но всё-таки, несмотря на то, что его приняли так поздно, спустя столько лет гонений и унижений, Югри был счастлив, что нашёлся кто-то, кому было не наплевать на его судьбу, кто вытащил его из-под того завала, под которыми он практически был похоронен. Пускай и скалил зубы на своих спасителей, норовя укусить за руки, которые к нему протягивали, чтобы погладить по голове или чтобы сменить перевязки на его теле, покрытом кровоточащими ранами.

Но всё же…

Голоса перестали кричать. Боль отпустила измученное тело. Беспроглядная тьма начинала рассеиваться, открывая столь долго скрывавшееся за ней голубое безмятежное небо. И страх медленно отступал. Вот только обида всё ещё заставляла хмуро смотреть на улыбающихся ему людей, принимая их скорее за раздражителей, чем за пресвятых доброжелателей, наверняка ожидающих, что он станет лизать им пятки за своё спасение.

Но эти люди многим отличались от тех злобных горожан, что прогоняли его с дороги и обзывали его «демоном». От них Югри не слышал ничего подобного, не чувствовал ничего похожего на ненависть или злобу в их словах, они даже ни разу не поднимали на него руку, чтобы ударить.

Странно. Настораживало. Приходилось вскакивать каждый раз, когда в крохотную комнатушку, где его держали, практически не выпуская из постели, заходил кто-то. Напрягаться и внимательно следить приходилось за процессом перевязки. И еду, которую ему приносили, он ел только в том случае, если приносивший сам сначала всё пробовал. Не доверял всё ещё, всё ещё побаивался. Вдруг тоже предадут? Вдруг выкинут на улицу и снова начнут обзывать демоном, когда он поправится и все его раны заживут?

Трудно было вернуть доверие к людям, предавшим его. Трудно было простить их. Трудно было снова посмотреть кому-то в глаза своими нечеловеческими глазищами.

Эти люди… небольшая семья, если можно выразиться так, состоящая из главы этой семьи, грузного и довольно-таки уже пожилого монаха, его дочурки, милой девчушки примерно того же возраста, что и Югри, может даже, на год-два младше, её мачехи, тёти, так же бывшей кем-то там при храме, какой-то там сестрой, кажется, а так же дедушки-маразматика, про которого он больше слышал, чем видел его. В общем, одни монахи и священнослужители вокруг – куда не плюнь. И на что им понадобилось «дитя сатаны»? Они же, кажется, по идее должны от таких открещиваться, а не держать и выхаживать их у себя дома…

Многие раны затянулись за то время, пока за ним ухаживали. Не только физические, но и душевные, те сочащиеся кровью раны на сердце наконец-то принялись потихоньку закрываться. Может быть это благодаря терпению и опеке тех, кто о нём заботился. Но, так или иначе, с ними ему стало гораздо лучше, гораздо теплее и поэтому не избалованный ничьей добротой Югри всё-таки полюбил эту семью, этих славных людей, что вылечили его и пригрели. И даже позволил себе доверять им. Преданно смотреть в глаза. Позволять прикасаться к своим волосам, зная, что за них дёргать не станут, разве что только взъерошат ласково. И неуверенно пытаться улыбнуться в ответ, стараясь не напугать своими ужасными зубищами.

И каково же было его счастье, когда они разрешили ему остаться. Не выгнали на улицу, а приняли в свою семью, как родного и любимого сына. Неописуемо радостно, слёзно – так он воспринял их решение. И никак не мог поверить: неужели его мечта сбылась и нашлись те, кто примут его таким, какой он есть? Он просто не мог поверить тому, что это и в самом деле так. Ещё два дня он никак не мог уснуть из-за тревоживших его мыслей, что когда он проснётся, то окажется не на тёплой мягкой кровати, а снова же под тем же завалом, но уже не в облике человека, а в облике монстра, демона…

То ли в целях безопасности, то ли всё-таки из-за набожности всего семейства, Югри приходилось носить на шее тоненькую цепочку с висевшей на ней дощечкой с изображением Девы Марии с младенцем на руках. Для чего – ему было невдомёк, но как заявлял глава дома – эта маленькая дощечка спасла ему жизнь, изгнав из него демона, и потому он обязан носить её, не снимая, и молиться, дабы заслужить прощение и очиститься полностью.

Другого выбора у Югри не было, пришлось послушаться своего нового «отца» и поступить так, как он требовал. Да и кажется, прохожие и просто люди на улице, видя, что на нём, на демоне, есть что-то вроде креста, есть что-то, что делает его не таким опасным, стали относиться к нему немного по-другому… как к психу в смирительной рубашке или же как к собаке в наморднике.

А с другой стороны, пусть. Пусть думают что хотят. Ему уже перестало быть важно их мнение, с тех пор, когда он нашёл своё место, людей, которые его любят и которые ему дороги. С тех пор, как он нашёл свой свет, в лучах которого ему уютно и тепло…

...Но, когда зажигается свет, тьма не исчезает, она лишь отступает, чтобы нахлынуть сразу же, как только он погаснет…

Серия сообщений "Yugri Red/Огненный Югри":
Часть 1 - Yugri Red. Part 1.
Часть 2 - Yugri Red. Part 2.
Часть 3 - Yugri Red. Part 3.
Часть 4 - Yugri Red. Part 4.