В воду речную войти попытаемся дважды:
Всё изменилось вокруг со времен Гераклита.
В польской земле существует местечко Едвабне,
Тайна кровавая в этом местечке сокрыта.
После войны на полвека умолкло местечко,
Взгляд отводили поляки, которые старше,
Но неожиданно вдруг объявилась утечка -
Жид уцелевший, в Нью-Йорке профессором ставший.
Год сорок первый, дыхание горькой полыни,
Непогребенные юных жолнеров останки.
Польские земли идут из огня да в полымя, -
То под советские, то под немецкие танки.
И возникает, над Польшею вороном рея,
Эта позорная, черная эта страница,
Как убивали в Едвабне поляки евреев,
Чтобы деньгами и скарбом чужим поживиться.
Били и мучили их, убивали не сразу,
Тех, с кем годами до этого жили в соседстве,
Не по приказу немецкому, не по приказу,
А по велению пылкого польского сердца.
Красное знамя нести заставляли раввина,
Гнали по улицам через побои и ругань.
После загнали под черные срубы овина
И запалили бензином политые срубы.
В тот же сарай запихнули совместно с жидами
Статую Ленина, сброшенную с постамента,
Так и смешались, в одной захоронены яме,
Пепел людской и обугленный гипс монумента.
Что еще вспомнится в этом пронзительном вое,
Дыме и копоти? - В общем не так уж и много:
Школьник веселый играет в футбол головою
Только вчера еще чтимого им педагога.
Дети и женщины, и старики, и калеки, -
Было их много, - не меньше полутора тысяч.
Кто их припомнить сумеет в сегодняшнем веке?
Кто имена потрудится на мраморе высечь?
Всех извели, чтобы было другим не повадно,
Чтобы от скверны очистилась Речь Посполита.
В польской земле существует местечко Едвабне,
Тайна кровавая в этом местечке сокрыта.
Я побывал там недавно со съемочной группой,
В том городке, что по-прежнему выглядит бедно.
Площадь, базар, переулки, мощеные грубо,
Старый костел прихожан призывает к обедне.
Спросишь о прошлом, - в ответ пожимают плечами
Или слова подбирают с трудом и не быстро.
Как им живется, им сладко ли спится ночами,
Внукам людей, совершавших когда-то убийства?
Мэр городка черноусый по имени Кшиштоф
Дал интервью, озираясь на окна в испуге:
Да, убивали поляки, конечно, но тише, -
Этого нынче никто не признает в округе>.
Что до прелатов - ответ их всегда одинаков:
Те и виновны, что в общей укрылись могиле, -
Сами себя и сожгли, чтобы после поляков
В том обвинять, что они никогда не творили>.
Стебли травы пробиваются из-под суглинка,
В нынешнем веке минувшее так ли уж важно?
В польской истории нету названья <Треблинка>,
В польской истории нету названья <Едвабне>.
Мир убиенным, землей безымянною ставшим,
Красным бурьяном, встающим над склоном покатым.
В русской истории нету названья <Осташков>,
В русской истории нету названия <Катынь>.
Ветер в два пальца свистит, как раскосый кочевник.
Дождик танцует по сумрачному бездорожью.
Новые школьники новый листают учебник, -
Новая кровь открывается старою ложью.
2001 г.
********************
В минувшее воскресенье в Польше отмечали 70-летие страшного преступления в селении на северо-востоке страны - Едвабне, где 10 июля 1941года, после отступления советских войск и оккупации этих территорий фашистами, поляки жестоко убили и сожгли в амбаре всех евреев (1600) этого населенного пункта.
На всех территориях, откуда ушла Красная армия и НКВД и куда пришли нацисты, местное население преследовало и убивало евреев. Своих соседей и одноклассников. Так было летом 1941 года в Польше, так было, например, в Латвии: между евреями и коммунистами ставился знак равенства. В том же Едвабне евреев заставили разрушить памятник Ленину, а когда их вели на сожжение, погромщики поставили во главе колонны местного раввина и вручили ему в руки красный флаг. (Последний сюжет в 2001 году мне рассказал внук раввина Меир Строяковский, у которого тогда погибли 17 родственников.)
Похожая история в июле 1941 года была в Дунаевцах на границе Бессарабии и Украины. Убийства прекратились только тогда, когда оставшиеся в живых евреи забаррикадировали улицу и бросили в толпу погромщиков невесть откуда добытую гранату. На следующий день в поселение вошли немцы и расстреляли выживших. Кто-нибудь проводит поминальные мероприятия в Дунаевцах? Кто-нибудь приносит за убийства соседей извинения? По иронии судьбы в июле 2001 года правительство Украины внесло Дунаевцы в число исторических мест республики, но вы нигде не прочитаете о том, что жители этого ныне райцентра убивали евреев.
