Фандом: Original

Название: Когда я найду тебя

Автор: Stasia Kera Will

Бета: нет и не будет

Категория: гет

Рейтинг: PG-15

Жанр: romance, флафф.

Отказ: А вот обойдетесь! Все моё!

Предупреждение: Сопли. Много их. Не бечено.

Саммари: Просто мечты вроде как взрослой уже, но все еще маленькой, девочки.

***

Название: Чёрное зеркало.

Фендом: ориджинал

Автор: Nastasis

Бета: пока нет

Рейтинг: джен пока

Жанр: ангст, намёки на фемслэш

Пейринг: пока нет

Содержание: Тени воспоминаний, поступков, мыслей, надежд, иссиня чёрные и бледно серые. Их забывают, от них бегут, им лгут. И только немногие, пытаясь найти свою мечту, набираются смелости взглянуть им в лицо – в чёрное зеркало.

Состояние: в процессе

Отказ от прав: Всё принадлежит мне, незачем отказываться

Примечание: будущая автобиография

Размещение: нигде, полагаюсь на вашу честность.

 

Читать далее...

Название: Воспоминание.
Фендом: original
Автор: Nastasis
Бета: Зай, я прошу тебя. Для меня это важно.
Рейтинг: PG-15
Жанр: angst, romance, het
Содержание: Сумасшедший случай из жизни
Состояние: закончен
Размер: 2461 слов, мини
Предупреждение: Кто хоть что-то скажет о морали, чести и порядке, будет забанен навеки!
Примечание: Это не реальный случай из жизни, просто фантазия!
Размещение: нигде, я прошу вас.

Полагаюсь на вашу честную совесть и на то, что вы не утащите!

Нет, Она не желала никому зла. Впрочем, Она и добра то никому не желала. Просто Она любила Его, а Он… Кто знает? Читать далее...

Щупальца. Скользкие, липкие щупальца страха тянутся к горлу. Мне нечем дышать, мне незачем дышать - моё сердце остановилось навеки. И оно больше не в состоянии перегонять ставшую бесполезной красную жидкость по артериям.
Мои волосы. Длинные, живут собственной жизнью. Застилают глаза, ложатся на шею, опутывают запястья рук. Мне не шевельнуться. Никак. И незачем.
Боль. Пронзает всё тело. Странно, ведь игла засела только в остановившемся сердце. Так глубоко. Так безысходно. Омерзительно. И мне не помочь самой - руки потеряли суть слова «Свобода». Моё тело недвижно.
Мечты. Они навсегда останутся со мной. Верные стражи моей смерти, не отпустят никогда. Они - ад. Они - наслаждение.
Мне нельзя уходить в грёзы, мешают боль и страх. Мне нельзя помнить о счастье - меня лишили памяти о нём вместе с воздухом. Вокруг сгущается тьма.
Поцелуй, Любовь, Вдвоём - эти слова, я не помню их смысла. Я уверена, это умершие люди, которых я знала. Они умерли незадолго до меня, но, видимо, они были праведниками. Они не попали сюда. Здесь только Злоба, Боль, Отчаяние и Тьма. Мои постоянные спутники больше никогда не покинут меня. Я не одинока. Я с ними. Я счастлива?
Я счастлива. Кукловод дёргает нити, мои руки взмывают вверх. Я танцую. Я прекрасна. А рядом догорают костры моих воспоминаний. В бешеном ритме кружится вальс. Все по парам. И мы с кукловодом. Он наверху. Тьма же танцует со всеми.
Краски слились в картины. Старый пророк даёт мне последний шанс, но я не слушаю, а зачем? Мне так весело, так легко. В висках стучит кровь. Или боль? Мгновение - и я верю, что снова жива. Маскарад, костюмы, хлопушки.
Тьма злится. Она правила этим балом. Она хозяйка и она в ярости. В бешенстве она носится вокруг, срывая, разламывая, разрывая в клочья маски, весёлые золотые, как солнца, наряды. И летят неровные импровизированные конфетти, и бушуют вихри, и все умирают. Все тают. Все иллюзии. И только я одна вишу посреди зала, с раскинутыми руками. И рушится бал. И падает ось. И останавливается глупая планета. И уносит меня прочь.
Я снова здесь. Боль отрезвила меня от этого ночного кошмара. Сон. Только сон. Привиделось, приснилось. Всё прошло. Со мной снова мои спутники и стражи. Всё вернулось. Всё стало как прежде. Всё. Только не я.
И снова недвижна. И снова неслышна. Неосязаема. Теперь я исчезаю. Теперь я уползаю.
Навсегда.

Она не любит цветы. Весёлые жёлтые – к разлуке. Яркие красные – как её разбитая любовь, нежные, розовые – как несбывшиеся мечты о счастье, глубокие синие – как свобода, полёт птицы, о котором она грезит так долго. Тёмные бардовые напоминают ей её так и не пролившуюся кровь. Фиолетовый – цвет сумасшествия, нездоровый цвет её болезни, подвергает её в уныние. Она не любит цветы. Она не видит в них им приписываемой радости. Она разучилась ждать помощи и надежды от вещей и людей, которые не в состоянии ей фактически помочь. То есть, от всего и от всех.
Она считает, что лишь умирающие цветы достойны её внимания. Смерть, она ведь так занимательна! Цветы всегда так причудливо складываются, покрываясь тёмно-коричневыми трупными пятнами, каждый раз неповторимо, удивительно. Это и есть та причина, по которой она каждый день заказывает себе новые букеты. Она никогда не встречается с доставщиком, оставляя деньги прямо в щели двери, люди её не интересуют. Мелкие, жадные, жестокие. Единственное их положительное качество – они смертны. Но даже в смерти они уродливы. Она никогда не сравнит их с цветами.
Она не любит цветы. Живые, цветущие, пахнущие – они скучны, они недвижны. Человек тоже недвижен, всю свою жизнь. И это его единственное сходство с цветами.
Хотя движение тоже не интересует её. Больше не интересует. Она не любит цветы.
Раньше, когда-то, возможно и любила, но это было когда-то, а значит сейчас оно уже съедено прожорой-временем. Что писать о том, что было? Его уже не существует. Что помнить о том, чего нет? Это глупо, бессмысленно так по-человечески. Люди всегда стараются оставить доказательства существования событий, а зачем? Ведь их уже и в помине нет.
О увядших цветах тоже можно оставить память. Тогда теряется смысл покупать новые. Но она азартна. И не верит в прошлое. Там было столько боли, что верить в него – мазохизм. Поэтому она каждый день покупает новые цветы, и жалеет их. И завидует тем, что уже завяли. Она молит о смерти. Она ненавидит цветы.

Я хочу, чтобы дождь шёл вечно. Стирая память и убивая мысли. Я хочу помнить только тяжёлые капли, падающие на потемневший асфальт, и ничего больше. Я не хочу умирать, потому что не хочу забывать этот ливень... Но я не хочу жить, потому что новые воспоминания несомненно сотрут это сладко-горькое в своей обречённости видение...
Пар поднимается с тёплой земли, воздух влажен, трудно дышать, зелёные листья качаются и стонут под непрекращающимися тяжёлыми каплями. Деревья, трава, цветы сирени - всё потеряло привычный цвет и приобрело новый, совершенно волшебный и раньше невиданный… А ливень не перестаёт плакать над убитыми частичками жизни, умершими по его вине. Он губит их, он губит меня, я не могу и не хочу сопротивляться. Но ветра нет. Как будто он просто исчез сегодня из моей жизни и жизней всех людей, оставив после себя ощущение невосполнимой утраты.
Лужи быстро наполнялись, убегали ручейками куда-то в неизвестном направлении, непредсказуемом, как наша нищая человеческая жизнь. И только этот дождь знает, куда утечёт эта глупая, ранее чистая, но ставшая невыразимо грязной вода. Нет, я не никогда не пожелаю забыть хоть крупицу этих ценнейших воспоминаний, жемчужин в океане моей прошедшей жизни.
Тучи, моросящие капли на асфальте, как невыплаканные слёзы молодой девы, изумрудная, почти нереальная зелень деревьев, сирень, из ярко фиолетовой превратившаяся в бледно- розовую... Это моя любимая погода, мой любимый дождь.
И серое-серое небо. Ветер, нежно гладящий по плечам, аккуратно скользящий в волосах, заботливо приносящий капельки слёз неба на щёки вместо твоих собственных, наконец вернулся. Он один в этом мире по-настоящему любит тебя, один заботится, жалеет, и безбожно хлещет и режет холодом, когда взбешён. Ты принадлежишь ему без остатка, ты не смеешь смотреть на других мужчин, ты – его: вещь, игрушка, любимая. Не единственная, таких как ты много, но он жуткий собственник. И если взбесить его… Как красив его лик, когда он в ярости! И как бессмысленны твои оправдания…
Ветер не в состоянии отмыть твою душу, не в состоянии уменьшить твои страдания. Он может лишь нежно подуть на разбереженную рану, или принести забвение и более мучительную боль, такую, что твоя просто отходит на второй план. Он не всеочищающий дождь, не всеспаляющее солнце, он всего лишь ветер. И сегодня он бескрайне добр к тебе, сегодня он с тобой. И ты по-настоящему счастлива его маленьким участием в твоей богом забытой жизни.

Обещала подруге гет. Получилось что то мрачное, совсем суицидальное, без стиля, красивой речи и эпитетов. Опять мои мысли, не хотите или боитесь за свой мозг - не читайте. ЗЫ: определённо, на крышу больше ни ногой.

И опять крыша... Она как будто манила меня. После прошлых походов туда с друзьями я начинала всё чаще думать о ней как о наркотике. Я ещё ближе подхожу к краю.
…………….
Каково чувствовать, кожей ощущать поцелуй любимого человека? Но не тебе подаренный, а другой? Каково знать, что ты, по правде, не нужна здесь? Что значит чувствовать удушающие тебя слёзы? Когда железный комок режет горло, и хочешь закричать от боли, от ярости, на саму себя, на весь мир, когда ничего не может быть желаннее, чем затяжной прыжок с шестнадцатого этажа? Я познала всё это сегодня. Познала, пропустила сквозь себя, почувствовала каждой клеточкой своего тела. Боль. Невыносимая, страшная, поедающая тебя изнутри, нескончаемая боль, которая, как бесконечный платок фокусника из чёрной шляпы, тянется у тебя из сердца. Колени подворачиваются, ты в бессилии падаешь на пол. Да, на пол, потому что этот идиотский, бессмысленный страх за свою, в одно мгновение ставшую бессмысленной, жизнь просто не даёт тебе перегнуться через нехитрые низкие перила и улететь вниз.
Да, надумала, да, нет оснований, да, это всё глупости. Я согласна с вами, со всеми, кто скажет мне эти пустые ненужные слова. Просто мне не объяснить вам, каково это, чувствовать своим, на тот момент ещё целым, сердцем этот поцелуй. И ведь не было ни одного знака, подтверждающего мои опасения. Я бы так и осталась там стоять, борясь самой собой в желании подняться на ещё один уровень этой пресловутой крыши, где сейчас находились они вдвоём на протяжении уже почти пяти минут, и желанием остаться здесь, убеждая себя в том, что это просто глупые, безмозглые домыслы вышедшей из ума.
Я выбрала второе. Что-то кольнуло у меня в груди в последний раз, оставляя там страшную пустоту.
Я не люблю, я не любила, я никогда не буду любить его – одинокая странная, подозрительно правдоподобная мысль крутилась у меня в голове. И всё казалось, ещё чуть-чуть, и я поверю, я обязательно поверю в неё. В конце концов, так всем будет легче, всем-всем. Им, кто сейчас вместе, мне, так и не открывшейся ему, моей жизни и учёбе, почему-то вспомнившимся сейчас родителям, не хотевшим влюблённости их дочери как лишней головной боли для себя. И я смирилась. Просто смирилась. Я готова услышать обвинения в собственной несостоятельности, я готова признать себя виновной в том, что слишком быстро сдалась, а что я ещё могла сделать? Только тот, кто любит, может отпустить, а, впрочем, мне-то уже зачем оправдываться.
«Сегодня» закончилось, и они вместе. Тогда, ещё на крыше, я нацепила на лицо свою вечную ухмылочку, дождалась, пока они меня позовут. Так и есть. Она, моя лучшая подруга, всегда, да и сейчас тоже, горячо любимая мной, кротко стояла, опустив глаза в пол. А он, с дрожащим от смущения и собственной значимости в тот момент, голосом, кричал мне подниматься к ним. Я пыталась отнекиваться, но он спустился и в шутку потащил меня за собой. Что я могу сказать? Что виновата в том, что не сопротивлялась? Что оставила всё так, как есть?
А потом был обычный конец дня. Нам всё равно в разные стороны, всем. Я попросила их оставить меня одну на крыше, соврала, что дома мать меня всё равно сегодня рано не ждёт, и что я хочу полюбоваться закатом. В их глазах проскользнуло удивление и… облегчение? Так или иначе, я не мог ничего сделать против них. Я люблю их по-разному, но с одинаковой силой. И продолжаю любить.
Они ушли, а я осталась наедине со своими мыслями. Хотя, по правде сказать, не совсем одна. Тут, со мной, были голуби, белые красивые птицы. Их было трое, как и нас, минут десять назад. Два голубя и голубка. Они прилетели вместе, но парочка держалась немного в стороне от бедного одинокого голубка. Он, мне казалось, как-то жалобно на них смотрел, а может, мне это только казалось. Закат и правда был красив сегодня. Любуясь им, я начинала понимать, что сейчас в моей душе не осталось ни одного желания, а в голове не было ни одной мысли. Я не хотела ничего, бездумно водила тусклым взглядом по пустой крыше. Я увидела, как парочка голубей вспорхнула и улетела по направлению к другому дому. А тот, одинокий, остался со мной, на другой стороне крыши. Я следила за ним, и была счастлива тем, что сейчас я не одна. Тут он поднял свои белоснежные крылья и упорхнул в другую от дома, куда направились те двое, сторону. Во мне что-то оборвалось безвозвратно, окончательно. Я подошла к месту, где он сидел, сделала глубокий вздох, подняла в готовности руки, ещё ближе подошла к краю, и улетела вслед за ним.

Знаешь, когда стоишь на краю крыши и смотришь вниз, на небольшие зелёные островки газонов с маленькими деревьями, на другие дома, на парк вдали, на бездонно серые тучи, и ощущаешь, как внутри тебя раскручивается та тугая спираль, затягивавшаяся, казалось бы, все предыдущие месяцы, ты начинаешь осознавать глупость и бессмысленность своего существования.
- Ты всё ещё жалеешь, что мы пришли сюда?
Глупый вопрос. И как ты можешь на него ответить, когда вокруг смеются, улыбаются, а на твоём лице, даже глядя на эти счастливые, беззаботные в своей юности, улыбки, от усталости не может появиться и подобия на неё.
- Да.
- Жалеешь? Но как же так?
Походу, никто действительно не понимает твоего настроения, но тебе и впрямь не кажется сейчас хоть чуточку необходимым их понимание. Ты просто стоишь и смотришь вдаль, игнорируя глупые и бесперспективные попытки расшевелить тебя. Ты просто стоишь и думаешь об одном, что этот безжалостный сильный ветрюга, немилосердно спутавший твои и без того непослушные волосы – самое прекрасное, что было в твоей однообразной, обыкновенной жизни.
А тучи серые. Глубоко, эгоистично серые. Одни накладываются на другие, и дают невозможно прекрасное ощущение многогранности этого, казалось бы, должного быть однообразным, цвета. И ветер, сильный, постоянный, непрекращающийся, как вчерашний дождь, как сегодняшний утренний ливень, оставивший после себя эти траурные облака, дует с неимоверной скоростью, и кажется, скоро сдует тебя, как пушинку, как зонтик одуванчика, с этой глупой, такой же серой, как это небо, крыши.
- Ты эгоистка, мы ведь для тебя старались, тебе ведь нравится, неужели трудно сказать «спасибо»?
Если бы они знали, насколько тебе это трудно сейчас сделать. Когда сердце от чего-то, просто так, без твоей на это воли, без видимой причины, рвётся на кусочки, на мелкие окровавленные клочочки, и спускается по этому бешеному потоку ветра. Он несётся как бурная река, сплошным, убивающим твою душу течением. Он сметает на своём пути все твои мысли, все прежние чувства, все глупые детские волнения, оставляя после себя удушающую пустоту. И тебе трудно дышать. Как же трудно дышать, когда сам ветер против того, чтобы ты сделала сейчас этот такой маленький, но жизненно важный для тебя вздох. И он хватает тебя, и несёт, и уносит далеко тебя и твои бесспорно нелепые мысли далеко от них, твоих не в меру заботливых друзей, из-за своего бессмысленного желания затащивших тебя сегодня сюда, от этого парка, дурацкого, ненужного дома и этих пустых крыш в бесконечное, бездонное, нескончаемо серое небо.

Было холодно. Шёл непрекращающийся дождь. Мы бежали и бежали по лужам, дул ветер, вырывая у нас из рук наш бедный зонт, капали крупные капли об асфальт. Нам надо было на автобус, но это уже было неважно, совсем неважно, ведь шёл дождь. Красивый, постоянный. И казалось, нет ничего настолько вечного, как этот дождь.
Мы забежали в какую-то подворотню.
- Зачем? – немой вопрос застыл в твоих смеющихся глазах. – Зонт у нас всего один, и мы уже насквозь промокли, нам ведь должно быть всё равно.
Молчаньем я проигнорировала твой вопрос, деликатно намекнув, что мы всё ещё в этом мире и вынуждены подчиняться его глупым правилам. Ты засмеялась на мой безмолвный ответ.
- Тогда, - блестело в твоих ярких карих глазах, - тогда я наплюю на условности по его же правилам!
Я молча согласилась. А что я ещё могла? Ведь шёл дождь.
Жёлтый дом, больной цвет, пустая арка нашего временного пристанища заиграли всеми цветами радуги. Серые тучи стали ярко синими, и тёплые дождевые брызги заискрились в непонятно откуда взявшемся свете этого странного мирского солнца. Мыльные пузыри звенели как твой весёлый смех, взмывая к сводчатому потолку этой одинокой арки. Мы стояли как у фонтана, рядом лились потоки воды, а до нас дотрагивались только незаметные грустные брызги, дотрагивались и оставляли свой след на и без того мокрой одежде. В воздухе пахло свежестью и скощенной травой. Мне казалось, в моей душе шевельнулось такое странное чувство радости, даже нежности, смешанное с грустью от безысходности нашего положения, ведь мы были уверены, что эта стена воды заперла с двух сторон нас там навеки. Но мне хотелось, чтобы дождь всё шёл и шёл, не прекращаясь ни на минуту, не спасая меня от этих странных ощущений. И только эта детская забава, твои мыльные пузыри, возвращала меня к нашей маленькой, относительной реальности.

Предыстория: Друг в агенте попросил рассказать ему сказку)) Написалось за пять минут, не судите строго.

Жили были мальчик и девочка и любили они друг друга сильно. Нет, правда любили, а не так, как обычно: он ушёл, он забыл... Нет, в моей сказке всё будет совсем по-другому. Они любили друг друга. Они думали друг о друге... Всё время... Подумай, что могло бы им помешать? Ведь в каждой сказке должна быть доля драматизма. Что будет в моей сказке? Катаклизм природы, глупость общества, расстояние, родители? Выбирай, или предлагай своё. Пожалуй, мне интересно будет подумать об этом. И всё же, наверное, глупость.
Она правит миром, и мы все об этом знаем. И догадываемся, и говорим, и пишем, но никак не можем этого принять, правда странно? Хотя это смешно - глупость, которая убила любовь, но если мы не сказали, какая именно это должна быть сказка, мы можем подумать, что она смешная, и посмеяться над ней, верно?
Ну так вот. Любили они друг друга, любили... И было радостно им и скучно любить друг друга... Просто скучно... Надоедает всё, даже счастье, ведь глупость человеческая неизмерима... И они решили подумать... Зря... Зря они начали это бессмысленное занятие, ведь так? Оно ведь только всё портит, верно? И они додумались до того, что внезапно из фразы "жить без тебя не смогу" они какими то неведомыми махинациями получили "мне и без тебя будет нормально", глупо, ведь так? Глупо... Бездумно, бессмысленно глупо... И так по человечески, ты не находишь? Ну, это неинтересно, продолжаем жить (или рассказывать?) дальше...
И думали они, думали, и сами не заметили, как судьба развела их в разные стороны... А потом они вдруг перестали думать... Тебе уже, наверное, смешно, оттого что ты примерно знаешь, что они тогда почувствовали, да?
Глупость... Глупость заключается не в том, чтобы думать. И не в том, чтобы не думать. И даже не в том, чтобы любить, как бы странно это не звучало. Просто не надо прерывать одно занятие другим... Никогда не делай два дела сразу, не получится ни одного, ни другого, такова мораль этой сказки.