Глава 10

Медленно открываю глаза, вижу твоё улыбающееся лицо напротив. Я уверен, если бы я не видел этого страшного сна (а сна ли?), я бы точно поверил такой твоей улыбке, не заметил бы этого грустного блеска в твоих сейчас почти серых глазах. Глупо, конечно подозревать, что ты хоть что-то мне расскажешь из увиденного мной, но я попытаюсь, правда, хотя сам не знаю, зачем.
- Соби? Что случилось?
- Ничего, Рицка. Всё в порядке.
Я ждал этих слов. Ждал и боялся, что ты опять скроешь от меня правду. Ну что ж, Соби, я понимаю, твоё стремление меня оберегать и защищать очень велико, но разве ты не осознаёшь, что они сильнее? Что у тебя не получится защитить меня в одиночку, что они просто хладнокровно убьют тебя?
- Соби! Как ты можешь мне так спокойно врать?- и всё же я сорвался на крик.
- Рицка? – твои глаза распахнуты от удивления, нечасто можно увидеть тебя таким. Ты недоумённо смотришь на меня, думаешь, наверное, что мог бы значить подобный выпад.
- Да как ты можешь накладывать на меня заклятье сна, а потом, после всего, что я видел, объяснять мне, будто всё в порядке? Ты хотя бы осознаёшь, что твоя жизнь в опасности?
- Моя жизнь не имеет значения, Рицка. Только твоё благополучие важно для меня.
Нет, честное слово, руки чешутся! Я тебя сейчас точно ударю!
- А ты хоть подумал, что со мной будет, если ты проиграешь? Что он заберёт меня? Что я потеряю тебя? Ты об этом подумал?
- Рицка, если ты будешь верить в меня, я не проиграю. К тому же, он твой брат. И не причинит тебе ничего страшного. Это наше с ним дело, я не хочу тебя вмешивать, только если ты сам не захочешь.
Ты что, сейчас просишь меня? Просишь о помощи? Беру себя в руки, я отчётливо понимаю, что тебе сейчас как никогда нужна моя поддержка.
- Я считаю, что это и меня касается тоже, как твоей жертвы. Я не брошу тебя, Соби, мы примем вызов вдвоём, слышишь?
Ты благодарно-виновато смотришь на меня. Какие он блоки поставил, что ты так ведёшь себя? Злость за твою жизнь, за столько лет твоих страданий просто не даёт мне сейчас дышать. В моей голове проносится страшная мысль о том, что я просто могу не сдержаться в бою. Мои кулаки сжимаются и разжимаются от ярости. Нет, я точно никуда с ним не пойду!
- Рицка? Ты… как много ты видел?
- Я видел всё.
Ты мрачнеешь, пододвигаешься ближе, и неожиданно обнимаешь меня за плечи, привлекаешь к себе. Я сначала сопротивляюсь немного для вида, но потом послушно обмякаю в твоих руках, послушно позволяю гладить себя по волосам, по спине, и вскоре сам прижимаюсь к твоей груди. Ты зарываешься лицом мне в макушку, исступлённо шепчешь, просишь прощения. Ах, Соби, если бы ты знал, что я давно тебя простил. За всё. И за свою прошлую потерю памяти тоже. Теперь мне более чем ясно, что это ты сотворил заклятие забвения по приказу моего родного брата, но я больше не виню тебя. Это не ты, это он виноват. И я отомщу ему за всё. Только не ври мне больше, ладно?
- Соби… - всё, что я могу вытолкнуть из себя. Руки не слушаются, я понимаю это, когда они сжимаются, чтобы ещё крепче обнять тебя. Мысли все окончательно запутались, все, кроме одной, и мне как никогда становиться ясно, что я должен сказать тебе сейчас. Я поднимаю на тебя глаза, вдыхаю твой запах, скольжу взглядом по твоему лицу, по светлым прядям, падающим плотной завесой вокруг нас, будто закрывающим сейчас от всех: от брата, этого странного Нисея, Семи Лун.
- Соби! Я хочу, чтобы ты знал: я никогда не откажусь от тебя. И будь он трижды мой брат, я всё равно буду только на твоей стороне. Пожалуйста, будь со мной!
Ты внимательно смотришь на меня, медленно склоняешься к моему лицу. Наши губы разделяют какие-то миллиметры, и я слышу твой шёпот даже не ушами – самой кожей:
- Я всегда буду рядом, Рицка, пока я нужен тебе.
- Всегда, Соби!
Я протягиваю руки, кладу их тебе на шею, и, не в силах больше терпеть эту мучительную сладкую пытку, сам накрываю твои губы своими. Я целую тебя страстно, трепетно, нежно, я так хочу, чтобы все чувства, вложенные мной в этот поцелуй, дошли прямо до твоего сердца, разбили все эти ненужные, жестокие блоки, дали тебе дышать спокойно. Ты запускаешь пальцы в мои жёсткие волосы, поглаживая затылок, прижимая к себе. Я раскрыт перед тобой, полностью, я весь у тебя в руках. Я так хочу почувствовать тебя, всего тебя, так, чтобы нас разделяла только кожа. Я шарю по твоей спине руками, везде, где могу дотянуться, прижимаюсь к тебе как сумасшедший, и целую, целую, целую. Я не могу, не хочу останавливаться, это нелепо, немыслимо для меня, кажется, весь мир просто перестанет существовать, если ты отпустишь меня сейчас. Отрываюсь от твоих губ на секунду, только на одну секунду, чтобы набрать воздуха, и снова прижимаюсь к ним. Ты скользишь ладонями по моим щекам, между лопаток, привлекая меня всё ближе, так же страстно отвечая на мои неистовые поцелуи. Я похож на маньяка, я больше не могу остановиться. Руками скольжу по твоей груди вниз, обнимаю тебя за талию, прижимаю ещё ближе, если это вообще возможно. Улыбаюсь внезапной мысли, и, не дав тебе осознать, что значит моя лукавая улыбка, заползаю руками тебе под свитер. Ты едва заметно вздрагиваешь, я чувствую, хочешь меня остановить, но это не так просто. Даже твоя железная выдержка ломается, когда я провожу ладонями вверх по твоей голой спине. Тебя всего встряхивает, и я понимаю, что означает эта твоя реакция. Ты выпускаешь мои губы, невесомо нежно касаешься лёгкими, как крыло бабочки, поцелуями подбородка, шеи, и, спускаясь всё ниже, ключиц, отводишь в сторону полы моей так и незастёгнутой рубашки, осторожно опускаешь меня на подушки.
Я откидываю голову, давая тебе простор для действий, закрываю глаза. Ты склоняешься надо мной, ласково шепчешь на ухо:
- Я не сделаю тебе больно или плохо, обещаю. Рицка, ты позволишь?
"Да" – на выдохе. Я, наверное, больше не понимаю, что со мной творится, почему моё тело так горит, почему я запускаю руки тебе в волосы, вынуждая тебя склониться надо моим лицом и подарить мне ещё один долгий, безумно долгий и нежный поцелуй, но меньше всего на свете хочу, чтобы ты остановился сейчас.
Ты спускаешься ниже, аккуратно исследуя ладонями всё моё тело, лаская каждый сантиметр кожи. Твои руки…кажется, они везде, кажется, ты обнимаешь всего меня… Мои щёки заливает багровый румянец, я просто не знаю, что делать, отдаюсь на твою волю. Мои ладони будто живут своей жизнью, они давно гладят твою спину, плечи, грудь. Я на секунду приподнимаюсь, борясь с собственным смущением, хватаю край твоего свитера вместе с нижней водолазкой, стаскиваю через голову. Ты на секунду теряешься, глаза распахиваются.
- Рицка! Зачем?
Твои волосы слегка наэлектризованы, я провожу по ним рукой, приглаживая, будто успокаивая и тебя, и себя заодно. Ладонь на секунду останавливается у тебя на щеке, и ты доверчиво тянешься за прикосновением, целуешь внутреннюю сторону.
- Мне так больше нравится. Пожалуйста, Соби, продолжай.
Ты выпутываешься из рукавов, осторожно прижимаешься ко мне, тоже помогая освободить руки. Я чувствую тебя голой кожей, и всё тело будто прошибает разряд электрического тока, мне кажется, я точно сошёл с ума. Я ловлю момент, и за считанные секунды снимаю такие неуместные сейчас бинты. Ты обнимаешь меня, прижимая крепко и одновременно нежно, так, как можешь только ты. Ощущать твоё тепло просто невероятно, я утыкаюсь тебе в плечо, начинаю целовать основание шеи. Ты снова вздрагиваешь, и я понимаю, что тебе безумно нравится, когда я так делаю. Я продолжаю рисовать языком только мне известные символы на твоей теперь такой непривычно свободной от оков шее, но ты мягко, хотя и достаточно твёрдо отстраняешь меня от себя.
- Рицка. Позволь мне…
- Хорошо… - всё, что я могу ответить.
Ты снова кладёшь меня на спину, снова начинаешь исследовать всё моё тело, но на этот раз ты не ограничиваешься руками. Твои губы прослеживают линии груди, рёбра, и меня просто выгибает дугой под твоими прикосновениями. Ты не медлишь ни секунды, и, когда твои губы накрывают мой правый сосок, я сминаю в кулаках такие ненужные простыни. Ты улыбаешься, заметив мою реакцию, и опять повторяешь такую мучительную ласку. Языком и пальцами ты снова и снова касаешься меня, и я перестаю понимать, что происходит со мной. Внизу живота становится нестерпимо жарко, я будто со стороны слышу собственные вздохи, временами переходящие в беспомощные всхлипы. Боже! Я так хочу, и не могу попросить тебя об этом! Я не знаю, как донести до тебя…. Моё возбуждение уже становится болезненным, ему нужен выход и я понимаю, что не могу больше терпеть.
- Соби! Пожалуйста…
Ты тут же отзываешься, ласково проводишь ладонью по моему животу, и кладёшь руку туда, куда мне сейчас хочется больше всего. Начинаешь осторожно поглаживать, но я уже понимаю, что мне этого мало, двигаюсь в одном ритме с тобой. Ты улыбаешься, снова склоняешься надо мной, и шепчешь в самое ухо так, что по моей спине снова ползут мурашки:
- Рицка, ты такой нетерпеливый!
Ты прихватываешь мою мочку уха, слегка кусаешь, нежно тянешь на себя, лаская языком. Я просто не могу ни о чём думать, в голове осталась только одна мысль: «хочу больше, больше!», и я уже почти кричу об этом, но ты опережаешь меня. Запускаешь руки под резинку пижамных штанов, обхватываешь меня всего. Твои пальцы гибкие и ловкие, я просто не могу сдержать своих эмоций. Ты ласкаешь меня…там…и, кажется, целуешь в основание шеи. Я поворачиваю лицо к тебе, захваченный собственными ощущениями, и впиваюсь поцелуем в губы. Ты отвечаешь мне – яростно и нетерпеливо, сводя меня с ума, отметая всякую возможность здраво мыслить. Твои движения стали быстрей, унося меня за границу осознанного. Я больше не могу сдерживаться, и позволяю наслаждению накрыть меня с головой.
…………………………………….
Я вскоре отхожу, понимая, что меня бьёт сильная дрожь, что на мне больше нет штанов, и что ты лежишь рядом, бережно укрыв меня одеялом. Медленно аккуратно приподнимаешься, целуешь в уголок рта, ласково и с нежностью смотришь на меня.
- Раз ты, как я понимаю, плохо выспался сегодня, то постарайся поспать, хотя бы чуток, ладно?
- А ты? Соби, не уходи, пожалуйста! – кажется, мой мозг всё ещё отказывается воспринимать действительность.
- Я скоро вернусь. Спи, Рицка.
Ты уходишь в ванную, забрав мои штаны с собой. И вот ко мне возвращается долгожданный стыд. Мои веки, раньше слипавшиеся, теперь, кажется, вообще не закроются от ужаса. Боже! Что мы сделали? А мои ушки? Хвостик? Почему они на месте? Наверное, потому что мы не дошли до конца... А ты, Соби? Как я мог быть так эгоистичен по отношению к тебе? Боже! Я решаю всё же одеться, встаю, подхожу к шкафу привожу себя в порядок. Краем уха слышу шум душа в ванной, и мои щёки снова заливает краска от одной мысли, о том…. что ты…. Я, уже одетый, просто в бессилии сползаю на пол. Ноги, наверное, сегодня точно не будут меня слушаться. Невольно усмехаюсь про себя: «Вот тебе и «С Добрым утром», Рицка».