О неизбежности техногенного пути развития человеческой цивилизации
Андрей Геннадьевич Ваганов – заместитель главного редактора «НГ», ответственный редактор приложения «НГ-наука».
(...)
![av2003semihep (160x143, 26Kb)](//img1.liveinternet.ru/images/attach/d/2/150/914/150914531_av2003semihep.jpg)
Анализируя поистине всепроникающую способность физики и основанных на ней техники и технологий, мы можем говорить о том, что уже сама антропология дает нам основания для утверждения о безальтернативности техногенного (физикалистского) пути развития человеческой цивилизации. Или, другими словами, создание технологических систем на основе научных исследований – это антропологическое, внутренне присущее человеку свойство. Ничьей злой воли или хитроумного замысла в этом нет.
/А.Ваганов (верхний ряд) на конференции физиков в Протвино, 2003 г./
Не следует, однако, думать, что это исключительно какие-то «глобальные» тенденции, неуловимые обыденным сознанием человека и не влияющие впрямую на социальное поведение членов общества. Даже такой рафинированный, «заумный» раздел современной физики, как физика элементарных частиц, оказывает сегодня гигантское влияние на социум.
Приведу выдержку из Стратегического плана Управления науки Министерства энергетики США (февраль 2004 года). Вот что говорили составители этого документа относительно значения развития технологии ускорителей элементарных частиц для процветания американской нации:
«Ускорители поддерживают фактически каждое действие Управления науки Министерства энергетики США и все более и более научное предпринимательство в целом. От биологии до медицины, от материалов до металлургии, от элементарных частиц до космоса ускорители обеспечивают наше окно в микромир, формируя базис для научного понимания и приложений, охватывающих многочисленные области.
В течение прошлого столетия ускорители частиц изменили способ, которым мы смотрим на природу и Вселенную, где мы живем, и стали неотъемлемой частью национальной технической инфраструктуры. Например:
– в Соединенных Штатах каждый день 10 000 раковых больных проходят курс лечения электронными лучами от линейных ускорителей;
– использование ионных пучков от ускорителей, чтобы внедрить легированные уровни в полупроводники, является неотъемлемой частью для много миллиардной в долларовом исчислении промышленности полупроводников;
– рентгенолитография с интенсивными пучками рентгеновского излучения от синхротронных источников излучения используется для травления микрочипов и других полупроводниковых приборов. Ускорители также используются для точного, неразрушающего датирования археологических образцов и предметов искусства.
Поскольку мы смотрим в будущее, мы выступаем с необходимой инициативой в исследовании и развитии ускорителей, чтобы раздвинуть границы науки, расширить сотрудничество и заниматься образовательными программами».
В этом вся современная и политика, и геополитика.
![issi_nslls2s (314x203, 83Kb)](//img0.liveinternet.ru/images/attach/d/2/150/914/150914532_issi_nslls2s.jpg)
И тем не менее именно сегодня, в век, казалось бы, триумфа научно-технического знания, ставится под сомнение сама идея научной рациональности. Это похоже на чисто психологическую реакцию сопротивления новому и еще малоизвестному будущему.
Американский экономист и социолог, лауреат Нобелевской премии Алвин Тоффлер, назвал этот феномен «футурошок» (то есть «потрясение перед будущим»). Естественная защитная реакция от футурошока, возникающая в человеческом обществе, – принижение значения науки, превращение науки в одно из предприятий группы ученых, которое не имеет никакого преимущества перед другими способами познания действительности.
/Центр синхротронных исследований в Брукхэйвене, результативно работает с 2014 г./
Допустим, мы согласимся с тем, что физика как рациональный способ познания окружающей действительности оказывается в принципе порочна, и, после того как мы применяем этот способ, наступает множество негативных последствий. Но какую концепцию, помимо физической научной рациональности, помимо научного мировоззрения можно в принципе помыслить?
Например, в XVI–XVII веках, во времена Галилея и Ньютона, существовала такая альтернатива – натуральная философия. Как отмечал английский философ Джон Локк, «приобретение и усовершенствование нашего знания субстанций… исключительно через опыт… заставляет меня подозревать, что натуральную философию нельзя сделать наукой». То есть Локк никак не относил натуральную философию к науке, к science. Существовали и эзотерические учения. За этими учениями – опыт многих тысячелетий.
Но ни одна из этих концепций не смогла развиться в социальный проект, сравнимый по своему воздействию на цивилизацию с наукой. Можно, наверное, назвать это и диктаторскими функциями естествознания. Но готовы ли мы отказаться от того вещественного мира (второй природы), который создало естествознание, хотим ли мы променять техническую реальность на иллюзию?
Серия сообщений "Наука /продолжение -2/":
Часть 1 - Как всегда, в конце июня
Часть 2 - Пролить свет на тёмную составляющую
...
Часть 24 - Почему токамак - российский бренд. Как водка...
Часть 25 - К итогам выборов в РАН 14.11.2019
Часть 26 - Ускорители частиц как "двигатели прогресса"
Часть 27 - Научный пейзаж времен «прорыва» и «транзита»
Часть 28 - В ИФВЭ будет не ИССИ-4, а нейтронный источник
...
Часть 48 - "КИСИ-Курчатов" повысит свою классность
Часть 49 - Трезвый взгляд на грустные перспективы
Часть 50 - Саров протягивает руку Протвино