Страничка Архивариуса № 99
Перебивая все другие заголовки материалов «Ускорителя» № 43/99 за 21 декабря1990 года, буквально в шапке газеты значится:
«Срочно в номер! Поздравляем Юрия Дмитриевича Прокошкина с избранием действительным членом (академиком) Академии наук СССР!»
Так в Институте физики высоких энергий и в городе Протвино появился второй академик – вслед за Анатолием Алексеевичем Логуновым, который звание академика получил значительно раньше – в 1972 году. Это действительно было большое событие в научной жизни Института. Для сравнения, в следующий раз подобное научное признание пришло к следующему нашему физику – к главному научному сотруднику Отдела теоретической физики Семёну Соломоновичу Герштейну, - только в 2003 году. Экcтраполируя даты с точки зрения отвлечённой математики, можно ожидать, что следующий академик у нас может появиться уже в ближайшие годы...
Далее в газете вся первая полоса занята тоже сугубо научным материалом под заголовком «А смена кто?», который хотелось бы привести почти полностью – для того, чтобы сравнить с нынешней ситуацией в ИФВЭ. Итак, (цитирую в сокр. изл.):
«О проблемах научной молодежи ИФВЭ» - так можно назвать доклад, с которым выступил на последнем заседании НТС профессор Б.А. Арбузов. Тема доклада стала и темой беседы председателя комиссии НТС № 8 Б. А. Арбузова с нашим корреспондентом А. Васяниным.
Вопрос: Борис Андреевич, я хотел бы предложить Вам начать с самого начала. Кого сегодня принято называть научной молодежью?
Ответ: Формально такой возраст определен точно - до 33 лет присуждаются премии для молодых ученых. Молодых ученых у нас всего насчитывается человек 200, из них кандидатов наук от силы 15. Раньше это соотношение было более приемлемым. А рост среднего возраста сотрудников и среднего возраста зашиты кандидатских диссертаций - плохой признак. Это признак старения коллектива.
Вопрос: Оправдан ли Ваш пессимизм, Борис Андреевич?
Ответ: Когда ИФВЭ только создавался, многие ученые перешли сюда работать из Дубны в возрасте до 35 лет и встали во главе многих направлений. Прошло время, а они и сегодня возглавляют почти всё: и на ускорителе, и в эксперименте, и в теории. У нас вообще так: люди приходят, занимают место - и никуда с него не уходят, разве что перемещаются повыше…Такому положению дел виной сложившаяся в наших научных институтах кадровая система, предполагающая мало мобильности.
Вопрос: Извините, Борис Андреевич, мне кажется, Вы не совсем правы. Ученый, руководитель может быть и не молодым, но при этом потенциал как ученого и руководителя еще высок...
Ответ: ... то нет никаких оснований менять его. Да, вы правы, так бывает. Но не всегда. А если говорить про каждый конкретный случай, то, говорят - этот вот хорошо работает, хотя и не молод. Вопрос же таков - а если бы на его месте был другой, помоложе, не пошло бы и дело по-иному, и лучше? Речь идёт о системе контрактов, которая есть на Западе и о которой пошёл, наконец, разговор у нас.
Вопрос: А есть ли те, что завтра будут готовы прийти им на смену? Я говорю о способных студентах.
Ответ: Конечно, есть. Но если говорить о студентах, общее мнение таково, что уровень всё же понижается. Это со многими причинами связано, с материальными и духовными. Молодежь сейчас больше тянется к гуманитарным наукам (это, кстати, происходит повсюду в мире). Когда мы начинали, на физфаке был высокий конкурс, сейчас не так.
Вопрос: Борис Андреевич, в Вашем отчете НТС есть такая фраза: «Необходимо отметить, что молодые сотрудники считают себя брошенными, в каком-то смысле, на произвол судьбы». Как вы думаете, такая ситуация сложилась в целом по стране или она свойственна только ИФВЭ?
Ответ: В нашем Институте это, возможно, просто ярче проявляется. По нескольким причинам, и первая - УНК. На это дело у руководства, и не только у него, уходит очень много сил и времени, и ни на что другое их почти не остается. Считается, видимо, что всё остальное само собой образуется, главное же сделать эти сверхпроводящиемагниты, выкопать тоннель, там всё расставить как надо, а те, кто будут работать на всём этом - найдутся. Ускорительщиков набирать будут, ибо без них ускоритель не сделать, а вот многим физикам придётся, может быть, подождать со своей работой. Как бы это всё не привело ещё к одному разрыву в несколько, а то и в десяток лет, в поколение. Вот одна причина владеющего многими ощущения брошенности: все силы направлены в одну сторону, другим, в том числе тем, о ком мы говорим, - то, что остаётся.
Второй момент, который отмечается некоторыми молодымисотрудниками, также связан с современным развитием событий. А они принимают такой оборот, что у физиков сегодня, если они хотят по настоящему работать, остаётся только два пути - либо участвовать в программе УНК, либо ориентироваться на работу за границей. Если ученый участвует в УНК, он остаётся и работает. Если он уезжает за границу, то его основная задача сегодня - это сформировать свою команду. В неё войдут, естественно не все. Оставшимся же не позавидуешь. Они ведь все равно работают на эту программу. Им даются конкретные задачи по её подготовке с тем, чтобы выездная команда отправилась в путь во всеоружии. Они сведены до положения вспомогательной рабочей силы. Они действительно брошены - и в прямом, и в переносном смысле.
На снимке: Макет УНК. длиной 30 м. Единственный законченный объект
Вопрос: «Молодыми сотрудниками выражено желание иметь возможность более свободного выбора руководства и группы». Ещё одна цитата из Вашего доклада.
Ответ: С этим, кстати, не все так уж плохо. Но проблемы есть. Вот молодой ученый занимается какой-то тематикой и постепенно теряет к ней интерес. Во многих случаях такие дела разрешаются скандалами, порчей отношений и т. д. А ведь это все совершенно естественно: ну, поработал молодой человек здесь, у него могут измениться интересы - пусть переходит, куда хочет. У нас же сегодня руководитель ему говорит: ты уходишь, а мне нужна ставка, уходи без ставки. И возникает множество подобных этой, чисто административных проблем, а за ними ругань, скандалы, вмешательство дирекции и т. д. Смысл этой фразы в докладе заключается в том, что надо бы решать эти вопросы без лишней эмоциональной напряженности и, главное, по-деловому.
Вопрос: Имея в виду то, что мы сегодня обсуждали, хотел бы, Борис Андреевич, задать Вам последний вопрос. С оптимизмом ли Вы смотрите в будущее Института?
Ответ: Нужно, наверное, с оптимизмом смотреть. Хотя проблем много. Главное - понять и не забывать, что УНК, эта громадная машина с расставленными в ней приборами, не заработает без людей».
Она и не заработала…
А следующая публикация «Ускорителя» касалась взаимоотношений ИФВЭ и города, причём в роли «арбитра» выступил недавний главный инженер Института, а до того – «первое лицо» всего Серпуховского региона, которое определялось тогда положением в иерархии КПСС – Борис Левонович Саркисов. Мудрый, вообще говоря, был человек. И вот что он пишет:
«Размышления по поводу «Размышлений» - … не скрою, с интересом (и надеждой) раскрыл 34-й номер газеты «Ускоритель» от 12.10.00 г. со статьей председатели Совета Ю.А. Ильина «Власть и ответственность». Первое выступление и... первое разочарование. Обычно or выступлений лидеров города ждешь ответов на вполне конкретные жизненные вопросы местного масштаба и ясности в средствах их решения. Однако значительная часть статьи посвящена взглядам автора на положение в стране и причинам его выхода из КПСС. Далее, говоря о том, что «Президиум Горсовета и горисполкома спешат взять власть у ведомства», автор закладывает начало полемики между городской властью и «монополистом» ИФВЭ по вопросам, по которым надо просто сесть за «круглый стол» и, отбросив взаимные амбиции, компетентно решать их, а не спорить в газете. Так что глагол «спешат» здесь не вполне оправдан...
А вот и второе выступление Ю.А. Ильина на страницах «Ускорителя» (№ 39, 23.11.90 г.) с большой, почти в полторы газетной полосы, статьей «Размышления после 2-й сессии народных депутатов». Вторая статья и второе разочарование.
Очень хорошо, что «сегодня заложены основы нашей стратегии и тактики по главным вопросам». Очень хорошо, что «2-я сессия окончательно развеяла опасения, что депутаты будут разобщены по производственному или какому-либо политическому принципам». Однако есть небольшая деталь. Судя по приведенной автором классификации, «пятая группа депутатов, самая малочисленная, встала на путь создании напряжённости в работе Президиума и руководителей Совета».
В составе Советов прежних лет тоже были «создающие напряженность». И далеко не всегда они были не правы. Напротив, многое из того, что тогда в их выступлениях (и поведении) считалось неприемлемым и даже абсурдным, сегодня воспринимается как само собой разумеющееся.
Не хотелось бы участвовать в развернувшейся в газете полемике по вопросам, к которым вновь возвращается в своей статье Ю.А. Ильин. И не потому, что это не важные вопросы. А потому, что увлечение «ответами на ответы» с номерами «входящих» и «исходящих» может утвердить в газете ненужный, по моему мнению, жанр эпистолярной литературы. А против конфронтации есть только один способ: стороны должны придерживаться мудрого изречения И. Гёте: «В ссоре виноват тот, кто умнее». И здесь трудно не согласиться.
К долгожданным вопросам культуры обращается материал Лидии Разумовой «Новые имена»: «Благодаря инициативе Дома ученых протвинцы не так давно имели, возможность увидеть работы молодых художников города, чьи имена нам были пока неизвестны. Именно здесь нашли приют для показа своих картин художники Ирина Шапошникова и Александр Артемов. Знакомясь с выставкой, с удовлетворением отмечаешь, насколько разная в творчестве наша молодежь. Александр Артемов предпочитает писать природу, воспевать красоту средней полосы России, Ирина Шапошникова поражает многообразием своего дарования. Её имя стоит под портретами и городскими пейзажами, писанными маслом, графикой и листами, выполненными в необычной технике нитрокраски.
Ирина Шапошникова закончила Саратовское художественное училище, работала в художественной мастерской, учится в Московском (бывшем Строгановском) художественном училище, работает на заводе «Прогресс» художником-дизайнером. Александр Артемов закончил Тамбовское художественное училище, в Протвино с 1982 года, учит наших детей в художественной школе.
Как всегда после подобных выставок (что случается в Протвино крайне редко), думается, как мы богаты, раз есть среди нас такие способные, одержимые творчеством люди, но как мало мы знаем о них. Имея глаза, не видим, и, следовательно, не ценим своего же богатства. Хочется надеяться, что и у нас в Протвино можно жить по-другому, и взгляд с надеждой обращается в сторону созданной совсем недавно городской ассоциации художников. Может быть, благодаря ей войдут, наконец, в культурную жизнь Протвино и регулярные выставки, и встречи с художниками, и аукционы? Силы для этой работы у наших художников есть, но вот условий для нее, к сожалению, как не было, так и нет. Вспомните, как в прошлом году проходила выставка работ учащихся художественной школы. Разве две стены вестибюля Дома ученых – место для такой выставки? Очень хорошо, что Дом ученых, хотя и не приспособлен для этой цели, привечает художников. Спасибо ему за это. Однако, право же, стыдно и грешно нашему городу, научному центру, не иметь своего выставочного зала».
Что ж, теперь в городе есть прекрасный выставочный зал (см. фото). Дело теперь за молодыми художниками…
И в заключение: вот такое объявление: «Протвинский городской комитет Союза «Чернобыль» сообщает, что для участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, проживающих в г. Протвино, установлено время получения продовольственных заказов вмагазине «Рябинках по вторникам с 9 до 11 часов (один раз в месяц). Необходимо иметь при себе удостоверение участника ЛПА и соответствующие талоны». С одной стороны – хорошо, что публикация в «Ускорителе» две недели назад возымела действие. С другой стороны - горько это читать. В какой же, мягко говоря, "яме" мы были!
Прикоснуться снова с высот нашего нынешнего положения к реалиям того странного периода времени, когда не было ни нынешней стабильности, ни объявленной модернизации, а была только разнузданная гласность, мы сможем по следующим выпускам «Ускорителя». И нашей «Странички».
Архивариус, 21.12. 2010
Вопрос: Оправдан ли Ваш пессимизм, Борис Андреевич?
Второй момент, который отмечается некоторыми молодымисотрудниками, также связан с современным развитием событий. А они принимают такой оборот, что у физиков сегодня, если они хотят по настоящему работать, остаётся только два пути - либо участвовать в программе УНК, либо ориентироваться на работу за границей. Если ученый участвует в УНК, он остаётся и работает. Если он уезжает за границу, то его основная задача сегодня - это сформировать свою команду. В неё войдут, естественно не все. Оставшимся же не позавидуешь. Они ведь все равно работают на эту программу. Им даются конкретные задачи по её подготовке с тем, чтобы выездная команда отправилась в путь во всеоружии. Они сведены до положения вспомогательной рабочей силы. Они действительно брошены - и в прямом, и в переносном смысле.
