В 66 году н. э. Масада была взята восставшими зелотами. В 67 году н. э. в Масаде обосновались сикарии, представители радикальной партии, возглавившей восстание против римлян, вылившееся в длительную Иудейскую войну.

В 70 году н. э., после взятия римскими легионами Иерусалима, Масада оказалась последним оплотом восставших.

Защитников крепости едва насчитывалось тысячу человек, включая женщин и детей, но они удерживали Масаду еще три года. На протяжении восстания крепость служила убежищем для всех, кому угрожала опасность быть схваченным римлянами.

В 72 г. Масада осталась единственным очагом восстания в стране, и Флавий Сильва осадил крепость силами Десятого легиона (сохранились следы восьми лагерей).
Около девяти тысяч рабов проводили дороги и носили землю для сооружения осадного вала вокруг крепости и площадок для метательных машин и тарана.

Когда римлянам удалось поджечь дополнительно выстроенную сикариями внутреннюю оборонительную стену, состоящую из деревянных балок, участь Масады была решена.
 

Не желая сдаваться римлянам, сикарии решили покончить жизнь самоубийством.

Предводитель защитников Элиэзер Бен-Яир созвал всех и взял слово.
Вот отрывки из его речи:
"Отважные и верные сторонники! Мы давно решили не служить ни римлянам, ни кому-либо другому, кроме Бога, который один истинный и справедливый властитель над нами. И теперь пришло время доказать нашу веру на деле. В такой момент мы не должны покрыть себя позором. В прошлом мы рисковали своими жизнями, но не стали рабами. Если мы попадем живыми в руки римлян, то это будет означать конец всему. Мы были первыми, кто поднял восстание, и будем последними, прекратившими борьбу. Бог даёт нам возможность умереть благородными и свободными людьми... Пусть наши жены умрут не обесчещенными, наши дети не узнают рабства. Этим мы окажем друг другу добрую услугу, сохранив, унеся в могилу, самое прекрасное - нашу свободу... Идемте! Пока наши руки свободны и могут держать меч, дайте им сделать благородное дело! Умрем не порабощенными нашими врагами и покинем этот мир с нашими женами и детьми..."
 

Элиэзер хотел еще продолжать свою речь, как они в один голос прервали его, бурно потребовали немедленного исполнения плана и разошлись. Обнимая с любовью своих жен, лаская своих детей и со слезами запечатлевая на их устах последние поцелуи, они исполняли над ними свое решение. Их утешением в этих вынужденных убийствах была мысль о тех насилиях, которые ожидали их у неприятеля. И ни один не оказался слишком слабым для этого тяжелого дела - все убивали своих ближайших родственников одного за другим.

Не будучи в состоянии перенести ужас совершенного ими дела, и сознавая, что они как бы провинятся перед убитыми, если переживут их, хотя одно мгновение, они поспешно стащили все ценное в одно место, свалили в кучу, сожгли все это, а затем избрали по жребию из своей среды десять человек, которые должны были заколоть всех остальных.

Расположившись возле своих жен и детей, обхвативши руками их тела, каждый подставлял свое горло десятерым, исполнявшим ужасную обязанность. Когда последние без содрогания пронзили мечами всех, одного за другим, они с тем же условием метали жребий между собой: тот, кому выпал жребий, должен был убить всех девятерых, а в конце самого себя. Все, таким
образом, верили друг другу, что каждый с одинаковым мужеством исполнит общее решение, как над другом, так и над собой. И действительно, девять из оставшихся подставили свое горло десятому.

Наконец оставшийся самым последним осмотрел еще кучи павших, чтобы убедиться, не остался ли при этом великом избиении кто-либо такой, которому нужна его рука, и найдя всех уже мертвыми, поджег дворец, твердой рукой вонзил в себя весь меч до рукояти и пал бок о бок возле своего семейства'.
 

Рано утром римляне, в ожидании вооруженного сопротивления, приготовились к сражению, накинули наступательные мосты на крепость и вторглись в нее. Каково же было их удивление, когда вместо ожидаемых врагов на них отовсюду повеяло неприветливой пустотой и, кроме клокотавшего внутри огня, над всей крепостью царило глубокое молчание.

Озадаченные этим явлением, они, наконец, как при открытии стрельбы, подняли боевой клик для того, чтобы этим вызвать находившихся внутри. Этот клик был услышан двумя женщинами, которые вылезли из подземелья и по порядку рассказали римлянам о всем происшедшем. В особенности одна из этих женщин сумела передать в точности обо всем, что говорилось и делалось. Римляне все-таки не обратили внимания на их рассказ, так как не верили в столь великий подвиг, а постарались потушить пожар, быстро пробили себе путь и втеснились во внутренние помещения дворца.

Увидев же здесь, в самом деле, массу убитых, они не возрадовались гибели неприятелей, а удивлялись только величию их решимости и несокрушимому презрению к смерти такого множества людей.
 

С падением крепости Масада почти на 1900 лет прерывается история независимости государства Израиль. Масада стала символом борьбы Израиля за существование.

Национальная психология всегда связана с такими историями. В России каждый знает слова политрука Василия Клочкова: "Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва!", англичане - команду лорда Нельсона в Трафальгарском бою: "Англия ожидает, что каждый солдат выполнит свой долг". В Израиле лозунг: "Масада больше не падет!" - стал общенациональным. Не случайно здесь, по окончании курса молодого бойца, принимают присягу танкисты, произнося «Масада больше не падет»!

Отсюда: https://grimnir74.livejournal.com/4491824.html