Цитата сообщения Меира Джеймс Клуг История гарема в культурах народов мира

Это слово, которое часто используют слишком свободно, произошло от арабского «харим», означающего «то, что запрещено». «Харим» на арабском языке означает любое священное место, каким, например, в исламский период является храм в Мекке.
­­
Однако люди, принадлежащие к англоязычным национальностям, в наши дни подразумевают под «гаремами» места обитания женщин в странах, которые могут совсем не иметь арабского населения, либо быть населенными арабами лишь частично. Для выражения схожего понятия мы также используем слова «зенана», «сераль» и «пурдах».
­­
Зенана (правильный вариант «занана», от персидского «зан» — женщина) в основном упоминается в связи с Индией. Англичане, колонизировавшие эту страну, обнаружили, что местные жители часто употребляли это слово.
Слово «сераль» (от итальянского seraglio — огороженное место, зверинец) использовалось в качестве синонима «гарема» первыми европейцами, принявшими христианство. Это были итальянцы или греки, поселившиеся в Италии, которые навещали Левант, делая это обычно по торговой надобности.
Итальянцы ошибочно соединили слово «сарай» со своим собственным, похожим по звучанию словом «серрато» (serrato), означавшим «закрытый» или «запертый». Результатом этого словообразования стало слово «сераль»(seraglio),­ которое они употребляли, говоря о гареме.
«Пурдах» происходит от слова «пардах», что на языке хинди означает занавес. Поскольку в Индии женская половина обычно отделяется от остального дома занавесом из плотной ткани или шторами, это слово стало в конце концов употребляться для обозначениявсего того, что находилось за таким пардахом.

С XVI до начала XX века Турция и Европа поддерживали между собой тесные и продолжительные контакты, одним из результатов которых явилось более или менее подробное знакомство европейцев с турецкими социальными институтами, в частности с гаремом. Причем о том, что он представляет из себя в Турции, на Западе знали несравненно больше,чем об аналогичных заведениях во всех других нехристианских странах. Большая часть документов относится к собственному гарему султана, или сералю, как его вскоре стали называть ближайшие европейские соседи турков — итальянцы.
­­
В гареме жили три тысячи женщин. В это число входили молодые наложницы, женщины постарше, надзиравшие за ними, и невольницы.
Все наложницы были иностранками, некоторые стали добычей янычаров и других турецких солдат, других приобретали на невольничьем рынке, а третьи приходили сами, по своей собственной инициативе. Их всех учили играть на музыкальных инструментах, петь, танцевать и готовить.
­­
Видные сановники и военачальники, желая заслужить расположение монарха, часто дарили ему юных девственниц, которые также становились затворницами гарема. Они либо покупали их специально для этой цели, либо отбирали из числа своей челяди. Всех этих молодых женщин сразу же принуждали принимать мусульманскую веру. Для этого требовалось поднять к небесам палец и повторить традиционную формулу «Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет — пророк его» .
После обращения в ислам девушек в обязательном порядке подвергали проверке, каковая в наше время именуется тестированием. Проверялись их физические данные и умственные способности. Этим обычно занималась старшая по возрасту изнаставниц.
­­
Затем девушек размещали в различных комнатах согласно их возрасту и достоинствам, группируя вместе тех, кто находился на одном уровне развития, точно так же, как это делают в современных образовательных учреждениях. Каждая спальня была рассчитанана сто девушек и устроена таким образом, что вдоль стен размещались диваны
Центральное пространствооставал­ось свободным, как в госпитале, чтобы по нему могли ходить наставницы, каковых приходилось по одной на каждые десять наложниц. Ванные, туалеты, мануфактурные склады и кухни находились рядом с дортуарами. Днем наложниц обучали турецкому языку, рукоделию и музыке. Им предоставляли великолепные возможности для отдыха и развлечений как в самом гареме, так и снаружи, в окружавших его садах.
­­
Если не во всех деталях, то в принципе это заведение,должно быть, в значительной степени походило на привилегированную закрытую школу для девочек, какие появились в XX в. в Англии.
В таких школах резвые юные ученицы, находившиеся во всех других отношениях под строгим присмотром, прекрасно проводили время и сохраняли о своем пребывании в «альма-матер» самые добрые воспоминания даже в преклонном возрасте. Единственная ощутимая разница, помимо присутствия евнухов, заключалась в причине, которая привела в сераль всех его обитательниц.
Султан никогда не видит и не посещает этих молодых женщин, если не считать того случая, когда их ему представляют на официальной церемонии. Если же они ему вдруг понадобятся для какой-либо цели, пусть даже ему захочется всего лишь послушать их игру на турецкой флейте и пение или же посмотреть их танцы, он уведомляет об этом дежурную наставницу.
­­
Она затем выстраивает девушек в шеренгу, и монарх инспектирует их, подобно тому, как офицер осматривает строй солдат на плацу. Однако здесь все сходство заканчивается. Ибо, когда он смотрит особенно пристально на какую-либо девушку, это вовсе не означает,что она «одета неподобающим образом» или ей нужно сделать более аккуратную прическу. Это значит, что позднее она должна будет провести с ним ночь. Иногда в таких случаях султан еще более конкретизирует свой выбор, бросая носовой платок в сторону приглянувшейся девушки.
­­
Девушку, которой улыбнулось счастье — ибо такое внимание султана может означать множество привилегий впоследствии, - готовили к свиданию с монархом со всем тщанием. Ее купали в ванне, натирали душистыми маслами, выщипывали ненужные волосы, массажировали, наряжали и украшали.
Наконец в портрете наложницы поставлен последний штрих, и несколько пожилых черных невольниц ведут ее в личные спальные покои султана, которые находятся там же в гареме.
Пара этих негритянок остается в спальне всю ночь, и каждые два-три часа им на смену приходят новые стражи женского пола. Их главной обязанностью является присмотр за двумя факелами, которые горят всю ночь.
­­
Один из этих факелов находится у двери, а другой - у подножия кровати. Утром султан встает первым и надевает чистую одежду, а не ту, в которой он пришел прошлым вечером. Эту одежду вместе со всеми деньгами, хранящимися в ее карманах и зачастую составляющими немалую сумму, он оставляет в качестве подарка спящей наложнице.
Если позднее выясняется, что эта девушка беременна, ей тут же присваивают титул «султанши года». Если у нее рождается мальчик, этот титул подтверждается пышной официальной церемонией, и счастливой наложнице на время поручается управление всем гаремом.
В ее подчинение поступают даже все наставницы.Султан мог даже в исключительных обстоятельствах жениться на ней, наделив ее, как того требует закон Пророка, приданым.
Но даже если до свадьбы дело не доходит, султанша года получает право на свиту из тридцати евнухов и соответствующего количества невольниц.
­­
Помимо наложниц, которых еще называют одалисками, от турецкого слова odal, означающего «палата», и фавориток из их числа, «кадин», которые по рангу делятся на первых, вторых и третьих, а также наставниц и невольниц, в гареме живут тетушки, сестры и дочери султана.
Если султан решает выдать кого-либо из своих родственниц замуж, то по обычаю он обязан дать за ними очень богатое приданое, в которое должны внести свой вклад все остальные обитатели гарема, в том числе евнухи и невольницы, нравится им это или нет.
Если будущий муж этой родственницы не в состоянии обеспечить свою высокую невесту достаточно многочисленной и хорошо вышколенной челядью, как того требует ее положение, или же у него нет роскошного дворца, султан дает ему таковой за счет казны.
Однако на этом финансовому везению жениха наступает конец,так как он не только сам обязан найти средства для выплаты довольно значительного выкупа, но и тратить немалые деньги на удовлетворение всяческих прихотей своей новой жены, которой он уступает в социальном смысле, независимо от должности, занимаемой им до и после этого знаменитого события. Как правило, эта леди прилагает все усилия к тому, чтобы он не забывал, какую честь она ему оказала, став его женой.
­­
Многие наложницы, естественно, так никогда и не удостаиваются чести разделить ложе с султаном. Их более удачливые товарки презирают этих несчастных девушек и издеваются над ними, делая это с чисто женской изобретательностью.­ Однако в конце концов эти страдания бывают не напрасными и в определенной степени вознаграждаются.
С течением времени девушка, на которой монарх ни разу не задержал своего взгляда, становится наставницей просто по выслуге лет и получает возможность отыграться на тех, кто ее тиранил.
Достаточно часто менее привлекательные молодые женщины оказываются самыми хитрыми и в итоге поднимаются по служебной лестнице очень высоко. Что касается женщин, родивших султану детей, то обычноон больше не спит с ними, но отсылает в другие имперские гаремы, откуда им нетрудно вырваться, еслиони находят себе достойную пару, и с согласия повелителя выходят замуж.
Однако в то время как фаворитки и «султанши года» могут приходить и уходить, одна женщина постоянно держит в своих руках бразды управления всем заведением.
Это мать монарха, которая носит титул Sultana Valide — валиде-султан. Ее помощницей является старшая наставница. Затем идет длинный список должностей ниже рангом, от важной леди казначейства до такой мелкой рыбешки, как хозяйка шербетов (напитков из фруктовых соков) или, например, главная подавальщица кофе.Каждая женщина, входившая в эту иерархию, например, старшая горничная, хозяйка платьев, смотрительница бань, хранительница драгоценностей, чтица Корана и старшая кладовщица, имела в своем подчинении группу учениц, из которых и назначалась ее преемница.
Турецкие женщины также часто выезжали «в свет», однако, конечно же, не в театры и не на балы. Они любили совершать прогулки, о которых уже упоминалось, потому что тогда у них появлялась возможность пофлиртовать с прохожими. Однако благодаря неизменному присутствию евнухов эти потрясающие взгляды из-под яшмака или вуали никогда не имели продолжения. На частых пикниках царило бурное веселье. Девушки танцевали и играли в салки. Обязанности евнухов сводились в основном к предотвращению попытки какого-либо зеваки, охочего до любовных приключений, завязать знакомство с наложницами, и евнухи справлялись с ними весьма эффективно.
Представление о гаремах, господствовавшее в Европе вплоть до начала XX в., неизменно связывалось с образом сладострастного старого распутника, развлекающегося среди сотен полуобнаженных юных дев. Для Турции такая сцена являлась гораздо большей редкостью, чем для Италии периода Возрождения или для крепостнической России XIX в.
Турки, как правило, имеют гораздо более серьезные взгляды на жизнь, чем,скажем, египтяне или арабы.
Турецкий гарем вовсе не был похож на дворец, где женщины скучают от безделья, ожидая, пока их позовут ублажать хозяина. Это заведение существовало скорее как маленький мирок, само по себе, и им управляла с холодной расчетливостью и дотошной внимательностью пожилая женщина, а вовсе не хозяин дома. Такой управительницей могла быть либо его жена, либо мать. У каждой обитательницы гарема имелся свой, четко очерченный круг обязанностей, которые она исполняла. Во многих отношениях подобные порядки походили на жизнь в женском монастыре.
В самом Константинополе и его окрестностях находилось свыше двадцати султанских резиденций, не считая самого сераля. Женские покои в некоторых дворцах занимали огромную площадь
Девушку, как правило, покупали в очень юном возрасте, чтобы она успела получить достаточно хорошие навыки в искусстве обольщения мужчин, прежде чем начать соревноваться со своими старшими товарками в борьбе за внимание султана.
Были там и другие девушки, не обладавшие привлекательной внешностью, например, негритянки или те, которых с детства считали«гадким утенком».
Разумеется, в роли наложниц у них не было никаких перспектив, и их с самого начала набирали в гарем для работы в качестве поварих, горничных, банной прислуги, прачек
Как правило, султан выбирал своих фавориток из девушек, которых дарят ему мать, видные сановники или же властитель какого-либо государства, естественно, восточного. Однако теоретически шанс обратить на себя внимание султана имелся у всех, даже у вышеупомянутых поварих. Его величество мог навещать свою мать, одну из матерей своих детей или же одну из своих незамужних дочерей.
Он мог заметить при этом какую-либо горничную и сделать в ее адрес комплимент. В таком случае хозяйка приказывала этой девушке подойти к монарху и поцеловать край дивана, на котором он
сидел. Затем ее освобождали от работы, поселяли в отдельной комнате и давали титул, который в переводе с турецкого означает «та, на которую посмотрели».
У нее появляется неплохая перспектива стать «икбаль» или временной фавориткой. Если впоследствии результатом внимания, проявленного султаном к «икбаль», становилось рождение у нее ребенка мужского или даже женского пола, она переходила в разряд «кадин» или главной фаворитки, что влекло за собой ряд дополнительных привилегий, в том числе выплату регулярного денежного пособия, свои собственные апартаменты и свиту из невольниц и евнухов.
Когда девушка надоедала монарху, ей выделяли приданое, кое-какую обстановку, назначали небольшую пенсию и находили мужа из числа государственных чиновников. Однако если ей случалось пережить своего повелителя, она никогда больше не выходила замуж и оставалась вдовой до самой смерти, как в Индии.
­­
После того как на трон вступал новый султан, гарем покойного монарха переводили в другой дворец, обычно старый и обветшавший. Один из принципов прежней турецкой конституции гласил, что влияние султанской семьи на политику должно быть сведено к минимуму. Именно по этой причине султан теоретически никогда не должен был жениться, так как это было обусловлено законом. Его так называемые жены с точки зрения закона оставались невольницами, какими они были, когда впервые переступили порог гарема, и титул султанши, несмотря на свою пышность, мало что значил.
После ознакомления с этой бытовой иерархической структурой гарема турецкого султана, нетрудно прийти к выводу, что главным занятием каждой женщины во дворце, помимо заботы о своей внешности, прогулок по магазинам и прочих вылазок, таких как пикники и посещения бань, были интриги, которые она вела, до-
биваясь выгод либо для себя, либо для своей хозяйки. В некоторых дворцах имелись свои собственные театры,балетные труппы и оркестры
Провинившиеся девушки подвергались физическим наказаниям. Обычно их секли розгами, а не били палками по пяткам, так как это традиционное турецкое наказание могло нанести непоправимый вред здоровью наложницы, то есть сделать ее калекой. Экзекуцию совершали евнухи по приказу наставниц. Вне всякого сомнения, в гаремах с менее строгими правилами такая практика приводила к определенным злоупотреблениям сексуального характера
Похоже, что сами евнухи едва ли когда-либо становились объектами подозрений со стороны турецких мужей. Последние были гораздо больше озабочены, и не без причины, проблемой лесбиянства, которое в гаремах было не таким уж редким явлением.
Такие привычки неизбежно должны были зародиться в среде страстных восточных женщин, скученных вместе и проживающих в роскошных условиях. Совершенно очевидно, что половое общение с единственным легально доступным мужчиной в силу своей эпизодичности никак не могло удовлетворять их, и они часто чувствовали себя обделенными и разочарованными.
Эти отношения поневоле приходилось сохранять в глубокой тайне, в противном случае любовниц ждало суровое наказание, которому их подвергал разгневанный муж. Следует однако сделать оговорку, что это наказание, безусловно, оказалось бы еще более суровым, если бы муж застиг жену, совокупляющейся не с любовницей, а с любовником. В любом случае такая практика лесбийской любви служила еще одной причиной ревности и интриг среди обитательниц гарема.
урецкая жена всегда полностью отдавала себе отчет в том, что ей постоянно придется делить своего мужа с другими женами или наложницами. Она не могла рассчитывать даже на самое безобидное и ординарное социальное общение с другими мужчинами, какое в Европе принимается как нечто само собой разумеющееся. Какая бы то ни было интеллектуальная или даже частная жизнь была для гаремной затворницы понятием совершенно немыслимым.и неслыханным.
Поблизости всегда находились не только ее товарки, но и евнухи. Любой европейский психолог с уверенностью скажет, что подобные жесткие правила, которые уже в то время на Западе считались крайне унизительными для человеческого достоинства, должны были неизбежно привести к формированию глубокого комплекса неполноценности, со всеми вытекающими отсюда последствиями для психического состояния личности. Иногда это означало необратимые изменения в сексуальной ориентции.
Все факты указывают на то, что турецкие женщины в дни, когда у них в стране господствовали полигамные отношения, наслаждались жизнью в такой же полной мере, как и их европейские сестры, пусть эти наслаждения и не отличались особым разнообразием. Они предавались бурному веселью как в самом гареме, так и за его пределами.
Огромное количество времени уходило у них на занятия, которым в глубине сердца преданы все женщины, даже самые суровые и аскетичные из них: утренний туалет и уход за внешностью, маникюр, педикюр, прическа, нарумянивание щек, подведение бровей и пр. Сюда же следует отнести сплетни, слухи, интриги, козни и заговоры. Кроме того, они любили пускать пыль в глаза, хвастать своими достоинствами и достижениями, иногда мнимыми, повествовать о своих любовных приключениях, прошлых и настоящих, и помыкать служанками-невольни­цами.
­­
Взгляды на турецкие гаремы, широко распространенные в Европе XIX в., в целом отличались далеко не комплиментарным характером. В Англии они основывались на сведениях, полученных от миссионеров и советников, и, разумеется, страдали тенденциозностью, что позволяло рисовать общую картину только черной краской. Набожная аудитория в ужасе ахала и, воспылав сочувствием к бедным созданиям, томящимся в неволе, принималась развязывать кошельки, щедро отсыпая пожертвования.
В подавляющем большинстве случаев белые девушки попадали в гаремы без всякого принуждения, мечтая улучшить свое материальное положение. В поселениях Кавказа, Греции и других регионов, расположенных поблизости от Леванта, из поколения в поколение передавались предания о том, какую легкую и сытую жизнь ведут девушки, которым посчастливилось стать невольницей турка — серьезного, угрюмого мужчины, — которого они почти не видят, но который заботится о том, чтобы они жили в роскоши и имели своих собственных служанок-невольниц.
http://engelion.beon.ru/2.html