О.
Где-то реки заблудились, где-то дождики повисли, и на самых горьких окнах заиграли огоньки: пролетев, остановились и заёрзали по выси, обнажив, как зубы, рокот - коридорные шаги. Рьяно прыгая колонной, разрезают воздух листья - улетая, улетают и уходят, уходя - и оранжевым поклоном, с хитрецою взглядом лисьим нас встречает Золотая, вновь закат разбередя. Очаровывает нежный и такой неотразимый (ни в одном из чистых утром гладко выбритых зеркал), не похожий ни на вешний, ни на летний, ни на зимний, аромат, что мир окутал дымкой, томною слегка.
Разбудить её боялись, потревожить не хотели, но она сама проснулась - ожидание не в счёт - колокольни засмеялись, и браслеты зазвенели, и по кромке серых улиц растеклась она ручьём. Небо, ставшее свинцовым, опустилось на ресницы, накрутилось облаками на дерев веретено; влагой воздух облицован; разноцветные зарницы, как живые, замелькали за простуженным окном.
Разъярился ветер грозный, разлетелся, разметался по холодному пространству, как сорвавшийся с цепи, и шелками дивной розы, вязко пахнущей и красной, заманил прохожих в царство, сам которое слепил из мягчайшей тёплой глины цвета хмурости и охры, когда было очень скучно, и, разжав свою ладонь, он впускает в душу львиный, дико яркий, блёкло мокрый выстрел из закатных пушек.
Осень - то же, что - Огонь.
