Увидеть свою тьму, чтобы пойти к свету |
Дневник |
Отрывки из книги: "ДУХОВНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ" (Размышления перед Великим постом, Митрополит Сурожский Антоний)
"...Есть замечательное место в писаниях отца Иоанна Кронштадского, где он говорит, что Бог не раскрывает нам уродство нашей души, пока не обнаружит в нас достаточно веры и надежды, чтобы мы не были сломлены зрелищем собственных грехов.
... противостояние между нами и ближним начинается в тот момент, когда мы самоутверждаемся, потому что в этот миг мы неизбежно дистанцируемся от другого и отвергаем его. Подобное самоутверждение является признаком неуверенности, отсутствия полноты, а также мерой недостатка любви в нас, потому что любовь забывает о себе и утверждает любимых. Оно раскрывает неуверенность в устойчивости нашего бытия и нашу неспособность поверить в любовь других людей. Мы самоутверждаемся, чтобы быть уверенными, что наше существование признано, что самая наша сущность вне опасности, но при этом становимся ничтожно малыми и лишенными содержания, обыденными.
Метки: Бог душа Антоний Сурожский |
"Смотреть, с тем чтобы видеть, и слушать, с тем чтобы слышать" |
Дневник |
"...Мы должны вглядываться в человека, воспринимать его
и одновременно сознавать, что он существует не только
по отношению к нам, для нас или нам вопреки; он - реальное лицо,
если хотите, - образ Божий (но это - слишком сложный момент),
он - личность, сама по себе являющаяся красотой, которую мы
можем созерцать, и относиться так, как относятся к красоте"
.."Есть одна вещь, которой всем нам необходимо научиться, потому что она не дается легко и естественно: смотреть, с тем чтобы видеть, и слушать, с тем чтобы слышать. Нам это не удается, особенно -духовенству. Если с нами кто-нибудь говорит, мы не слушаем, а готовим ответ, если нам кто-то встречается, мы едва бросаем на него оценивающий взгляд: "О, это Иван, а это Мария, отлично", - и проходим мимо. Могу привести вам пример. Как-то (я никого не обижу, потому что это было много лет назад) меня пригласили с докладом в университетскую часовню в Оксфорде. Я говорил о том, что такое встреча, и в частности, о проблеме не-видения и не-слышания. И настоятель или капеллан мне сказал: "Как, вы полагаете, я могу запомнить все лица? Студентов слишком много!". Я его спросил:-"А несколько вы смогли бы запомнить?"-"Думаю, да". - "Вы женаты?" - "Да". -"Закройте глаза". Он закрыл. "Какого цвета глаза у вашей жены?". Он помолчал и ответил: "Не помню". Я сказал: "Вот именно. Пока вы были влюблены, вы, вероятно, сидели напротив и смотрели, смотрели, смотрели и ничего, кроме нее, не видели. Но потом вы поженились, и смотреть уже не было надобности: вы пошли по жизни вместе с ней, плечом к плечу, глядя вперед, и забыли, как она выглядит!".
Мы должны научиться видеть, - и видеть, не сводя все к себе. Знаете, в зоологическом саду мы любуемся на пантеру или тигра и говорим: "Какие красавцы!", потому что между нами решетка и мы ощущаем себя в безопасности. Если бы те же звери встретились нам на улице, мы забрались бы на фонарный столб. Нам нужно научиться смотреть на людей без боязни, но и не примеряясь, как бы ими поживиться....
Метки: личность красота Бог |
Без заголовка |
Дневник |
" Тяжелые испытания способствуют созреванию личности и нации, обретению внутренней устойчивости и способности принимать мудрые решения."
Митрополит Антоний Сурожский
Метки: испытания |
Тщеславие |
Дневник |
"Тщеславие заключается во всецелой зависимости от мнения или суда людского, но не от суда Божия. Тщеславный человек ищет похвалы, ищет одобрения, причем самое унизительное то, что он ищет похвалы и одобрения от таких людей, мнения которых он даже не уважает, - лишь бы они его хвалили. И в момент, когда кто-то начинает его хвалить или просто одобрять, хвалящий вдруг приобретает в его глазах всякие качества ума и сердца, делается в его глазах умным и справедливым судьей.
И есть в этом другая сторона: если мы начинаем надеяться, что кто-нибудь нас похвалит, то мы ищем похвалы не за самое высокое, не за самое благородное, не за то, что достойно и Бога, и нас, а за что попало. И в конечном итоге мы мельчаем, потому что ищем одобрения за что угодно, лишь бы нас одобрили; одобряют же нас безрассудные люди, которые не имеют строгого Божьего критерия для суда, суждения, и одобряют они нас, конечно, по пустякам.
И получается, что тщеславный человек зависит всецело от людского мнения и одобрения; для него катастрофа, когда о нем судят строго или как-то его отрицают; и вдобавок, лишь бы только заслужить похвалу, он довольствуется очень малым, самыми ничтожными вещами."
Митрополит Антоний Сурожский,
"Человек перед богом".
|
Вера в себя и вера в человека |
Дневник |
В другого человека нельзя верить, если мы не верим в себя самих.
И вот ставится вопрос: что такое вера в себя?
"...И вот получается, что для того, чтобы верить в другого человека, надо верить смело, творчески в самого себя, и что если мы не верим в самих себя, если мы не верим в эти глубины, из которых может вырасти непостижимо великое, то мы не можем также и другого одарить свободой, позволяющей ему стать самим собой, неожиданным и непостижимым человеком, который сделает новый вклад - не предписанный, а личный, собственный и творческий - в жизнь общества и в судьбу человечества.
Как я уже говорил, в другого человека нельзя верить, если мы не верим в себя самих. И вот ставится вопрос: что такое вера в себя? Профессионально, житейски большей частью люди ответят: верить в себя - это быть уверенным в том, что если напрячь свою волю, собрать все силы ума, можно добиться чего угодно - ну, в пределах возможного... Такая вера в себя где-то граничит с самоуверенностью, легко в нее переходит, и, в конечном итоге, это не вера в себя, а уверенность, что окружающее поддастся нашему усилию; в каком-то отношении это уверенность в том, что во мне хватит силы переломить и изменить окружающих меня людей или встречные обстоятельства.
|
Митрополит Антоний Сурожский о вере в себя и вере других |
Дневник |
Мы должны так верить в человека, такое ему подарить доверие, так его
вдохновить, чтобы он нашел в себе храбрость, мужество, радость,
творческую радость себя осуществлять
"...Только когда мы приступаем к изучению какой-нибудь науки, к чтению какой-нибудь книги, к какому бы то ни было делу, мы видим, сколько мы можем осуществить и где кончаются наши возможности. Но начать мы должны. И мы не должны бояться момента, когда дойдем до предела своих возможностей, потому что - и это очень важно - доверие, которое нам дается, вера, которая в нас вкладывается, относится не к тому, чтобы мы осуществили все возможное человеку вообще, а к тому, чтобы мы осуществили себя как можно более совершенно.
В этом смысл Христовой притчи о талантах. Слово “талант” приобрело за столетие специфическое значение. Все мы знаем, что такое талант по отношению к музыке, искусству, литературе; но не об этом говорил Христос. В Его время талант была денежная мера. Вот, какому-то человеку сделали вклад, и ему предложили осуществить эту денежную меру, добиться всего, на что он способен. Этот человек может приложить все усилия, и если он чрезвычайно одарен, он может удвоить, утроить тот дар, который ему был сделан. Если он менее одарен, он хоть чего-то добьется. Но он никак не имеет права сделать то, что сделал самый неодаренный из трех лиц, о которых говорит притча. Он испугался: а вдруг то, что заложено в меня, то, что мне дано, я растрачу, потеряю и буду в ответе? - и зарыл его; то есть просто отложил в сторону, закопал, завернул в платок. А когда пришло время суда, когда пришло время расчета, когда все предстали перед хозяином, оказалось, что все чего-то добились - только он не добился ничего. И он не был осужден за то, что не принес барыша, выгоды своему хозяину; он был осужден за то, что испугался и не решился ничего сделать, не решился ни на что.
Перенося эту картину на нашу обычную жизнь, мы можем, конечно, рассматривать талант, о котором говорит притча, как дар в области искусства, литературы, поэзии, но это ограниченное понимание. В основе, заложенный в нас талант - это все, на что мы способны, все богатство, все разнообразие, вся красочность нашей собственной личности. Можем ли мы ее осуществить или нет? Можем; все могут, каждый может осуществить все, на что у него хватит духа, мужества, вдохновения.
|
Без заголовка |
Дневник |
"вокруг столько всего, что стоит моего внимания! Люди есть, события есть; есть свет Божий, есть книги - глубокие, содержательные; есть столько всего, что может оживить душу, но при одном условии: перенести наше внимание на то, что мы делаем, на то, что мы видим, на то, что мы слышим, на того человека, с которым мы имеем дело, а не на самих себя, - вырваться из этого заколдованного и убийственного круга".
"Когда ослабел ум, одряхлела плоть, воля уже бессильна овладеть всем существом человека, все, что в человеке остается, в конечном итоге, - это живое сердце. И это живое сердце надо в себе воспитывать с очень ранних лет; надо заботиться, чтобы сердце осталось отзывчивым, несмотря на то, что отзывчивость приносит с собой не только радость общения, но и боль общения; и не только общения, но и боль разобщенности, оставленности и отверженности. Мы все рады бы иметь сердце чуткое и радостное, но нам страшно бывает, чтобы сердце наше осталось чутким, когда платишь за эту чуткость болью, которую иначе можно было бы не испытывать. И вот тут нужно очень много мужества, очень много решительности, чтобы сказать: пусть мое сердце, коль это будет нужно, раздирается болью, но я его не закрою, я его не защищу..."
Митрополит Антоний Сурожский
|
О любви. Митрополит Антоний Сурожский |
Дневник |
Мы призваны любить друг друга. Любовь начинается с момента, когда мы видим в человеке нечто такое драгоценное, такое светлое, такое дивное, что стоит забыть себя, забыть про себя, и отдать всю свою жизнь — свой ум, свое сердце на то, чтобы этому человеку было светло и радостно. Это не обязательно только обыкновенная, земная радость, это может быть нечто большее. В отношении к Богу, например, если мы говорим, что мы Его любим, мы должны поставить перед собой вопрос: является ли Он самой великой ценностью в моей жизни? Готов ли я так прожить, чтобы Он мог на меня радоваться? Способен ли я на то, чтобы отвернуться от себя для того, чтобы только о Нем думать? Это не значит не думать ни о чем другом, но думать так, чтобы Ему радость была от дум моих и от последующих действий…
По отношению к человеку, о том же говорит Евангелие: так любить человека, чтобы всю жизнь отдать за него. На войне это ясно: ты выходишь в бой, и тебя могут убить для того, чтобы другого спасти. Я вспоминаю друга своего одного, который был очень высокого роста и широкоплеч, и всегда жаловался на это, потому что это обращало внимание людей на него. А во время войны, с одного уголка фронта на другой, он мне послал записку: я теперь только понял для чего Бог меня создал таким высокорослым и широкоплечим: когда бывают обстрелы, то двое могут спрятаться за моей спиной… Это было сказано как бы с улыбкой, но сколько любви надо для того, чтобы стать между пулями и человеком, которого может быть ты даже и не знаешь, но у которого есть мать, жена, дети, которых ты можешь спасти…
И в жизни мы можем также становиться между бедой и человеком, даже не знаемым нам человеком, даже человеком, о котором мы не знаем ничего, — только что он есть и что ему нужна помощь; жить так, чтобы быть защитой для другого, чтобы никогда другого не ранить, чтобы для другого быть вдохновением, чтобы для другого быть радостью… Попробуем так прожить, в простоте, не усложняя вещей; подумаем о всех тех, которые нас окружают, о самых близких сначала, которые являются так часто жертвами нашего себялюбия, эгоизма, сосредоточенности на себе. А потом расширим свой кругозор, посмотрим на других людей, которые вокруг нас есть.
Я помню, была у нас прихожанка, которая для всех была камнем преткновения, трудным человеком; её многие не понимали, потому что не знали. Четырнадцати лет она была взята в концентрационный лагерь, вышла из него четыре года спустя, и в ней остался, если так можно выразиться, животный страх. Если кто-нибудь приближался к ней сзади, она реагировала с ужасом и криком. И я помню как мне одна благочестивая женщина сказала: Сколько времени нам ее терпеть? — И я ей ответил: Первые 25 лет будет трудно, а потом это будет радостью… И оно так и случилось. До того, как она скончалась, все ее полюбили.
Подумаем об этом, и научимся любить ценой, открытым сердцем, радостью о том, что можно любому человеку принести радость и крепость, когда есть слабость, и вдохновение, когда нет ничего в жизни ради чего можно жить. Аминь.
"Рождественский пост. О любви", Митрополит Сурожский Антоний
|
Митрополит Антоний Сурожский. Беседы в Лондонском приходе (апрель—май 1984 г.) |
Дневник |
http://www.practica.ru/Ma/13.htm
«Жизнь. Болезнь. Смерть»
«Подумайте, каков был бы каждый момент нашей жизни, если бы мы знали, что он может стать последним, что этот момент нам дан, чтобы достичь какого-то совершенства, что слова, которые мы произносим, — последние наши слова, и поэтому должны выражать всю красоту, всю мудрость, все знание, но также и в первую очередь — всю любовь, которой мы научились в течение своей жизни, коротка ли она была или длинна. Как бы мы поступали в наших взаимных отношениях, если бы настоящий миг был единственным в нашем распоряжении и если бы этот миг должен был выразить, воплотить всю нашу любовь и заботу? Мы жили бы с напряженностью и с глубиной, иначе нам недоступными. И мы редко сознаем, что такое настоящий миг. Мы переходим из прошлого в будущее и не переживаем реально и в полноте настоящий момент.»
|
Страницы: | [1] |