Наверное, лучший цикл стихов, который я читала

Сразу извинюсь перед автором, что не цитирую сообщения, а размещаю таким образом. Просто хотелось подать всю серию одним блоком, а не отдельными постами. Серия просто восхитительна!
Автор стихов: Suboshi
Автор иллюстраций: http://aivven.livejournal.com/

Цикл Экипаж


Вахта
Я выбираю тебе поддаться, я выбираю - пас,
В мире, где тысячи мотиваций и ни одной - для нас,
В мире, где быть одному - не страшно, страшно - наедине...
Я - хомо сапиенс в экипаже тварей, столь чуждых мне,
Что ни в одном зоопарке мира нам не делить вольер.
В этой стратегии столько дырок, что не один ли хер,
Чем заниматься таким составом? С пластика кровь отмыть
Проще простого. При прочих равных - всё же мы не равны,
Мы не тождественны и не схожи. Что-то не входит в паз.
Каждый другого бы уничтожил, если бы не приказ,
Отданный кем-то, кто вместо Бога нам на текущий день,
Если бы не боевая тревога, скука и просто лень.
До окончанья собачьей вахты - тридцать земных минут.
Не афишируй наши контакты - завтра меня убьют.


***

Ксенофилия

Мы забили на психотесты ещё до взлёта,
И напарников выбирали, тягая спички.
В нашем мире любой вопрос - уже слишком личный,
И запрос пароля - замена вопросу "кто ты?".

Доверять ли спину чужому - решаешь быстро,
Иногда доверяя больше, чем было нужно,
Иногда это можно даже принять за дружбу,
Но в моём языке нет слова с похожим смыслом.

Мы молчим о разном и разные помним звёзды.
И когда (и если) закончатся эти войны,
Мы убьём любого, рискнувшего нам напомнить,
Как делили мы спирт, рацион, постель и воздух.


***

Девушка в каждом порту (поётся на разухабистый блатной мотивчик)

По пандусу вразвалочку на борт -
В кармане пусто, на душе хреново...
Прости, родная, я - автопилот,
Ща законнекчусь к серверу - и дома.
А ты иди, купи себе цветов,
Иль чем там вы, блондинки местной масти,
Обычно лечите уходы мужиков,
Короче, общеженские напасти...
А впрочем - и с чего я, блин, решил,
Что ты, родная - женщина хотя бы?
В такой далёкой от Земли глуши
Субъект без пениса вполне сойдёт за бабу.
Я улетаю, милая, не плачь,
Нет, ни при чём тут чешуя на попе,
А что тебе сказал наш сука-врач -
Так он вообще женат на микроскопе!
Коль доживу, приеду навестить,
Попробуй только сделать вид, что незнакомы!
Короче, чао, бэйби, не грусти.
Плесните спирту, мужики, я дома!


***

Посадка (кажется, опять блатняк)

До первой сигареты - шесть часов.
Чуть больше, чем до экстренной посадки
Консервной банки, полной мудаков, -
На этот раз нам всем пришлось несладко.

Забиты фильтры, воздуха в обрез,
В кают-компании опять играют в карты
На спецпаёк, а штаб поставил крест
На нашем корабле ещё до старта.

Но мы живём, хоть это и не жизнь,
И я сосу окурок, как конфету.
Давай, пилот, ты только продержись,
Ты только не разбей нас о планету,

Нас больше некому сажать, урод,
Напарник твой остался на орбите,
Разложенный на медь и углерод
И прочее дерьмо (уж извините),

А ты держись, пилот, ведь врач сказал,
Что ты ещё покоцаешь нам нервы.
Никто не пьёт: тебе налит стакан,
Мы выпьем за посадку, и ты - первый!


***

Бессонница

Чувствую койку твою, как дыру от зуба -
И не болит, да всё щупаешь языком.
А до подъёма - тридцать одна минута,
Тридцать одно проклятье, а там - подъём.

На голограмме на тумбочке прикроватной
Трое придурков в обнимку, вода, песок.
Перевернуть вниз лицом и упасть обратно,
Не посмотрев на койку наискосок.

Да и на что там смотреть - простыня, подушка,
Всё по Уставу - ни складки, ни волоска.
Я бы сказал им... да кто бы меня послушал.
В общем, я струсил, знаешь. А ты бы сам?..

Ночи без сна бесполезны, горьки, тягучи.
Крысы архивные бодро снабдят твоё
Личное дело пометкой "несчастный случай"
И поместят в архив, не раскрыв враньё.

Если уметь молиться ну хоть кому-то,
То, говорят, легчает. А может, нет.
Если судить по часам, наступило утро.
Через четыре минуты зажжётся свет.


***

Корабельный врач (жуткий ангст)

Когда у тебя есть четыре руки,
В два раза сложнее их чем-то занять -
Как в школе. Но будут ли выпускники,
Не знает никто. И планета Земля -

Лишь символ чего-то, что ты не застал,
Заглушка на месте былых перспектив.
Достойной карьере - достойный финал:
Корабль без приписки, штрафной коллектив

И спирт как мерило. Его, как в тюрьме,
Меняют на курево, секс, рацион.
Прилипли к орбите, как мухи к смоле,
Обломки планеты, где мог бы быть дом.

Единственный врач на окрестный парсек,
Четыре руки, чтоб держать себя в них...
Ты вытянул чёртов счастливый билет
И, кажется, сможешь остаться в живых.

[2010-04-02, поезд Москва-Самара]


***

Кубрик (опять ксенофилия+порнография)

Ничего здесь не запрещено,
Но по старой памяти - запретно.
Шорох, шелест жёсткой ткани, вдох,
Доза эндорфинов без рецепта.
Гладкость кожи, грубость чешуи,
Но ладонь не хочется отдёрнуть -
Просто сброс эмоций. Все свои,
Головизор ночью крутит порно
На любые вкусы, всех цветов,
Всех полов и всех известных видов,
Полчаса - и экипаж готов:
Что у всех тут в норме, так либидо.
Скрипнет койка, вес приняв двойной,
Кто-то спит, а кто-то ловит звуки.
Можно было б оправдать войной...
Брось, пустое. Это всё - от скуки.

[2010-04-02, поезд Москва-Самара]


***

Пилот

На последние деньги я выпью. А там - будь что будет.
Хоть пожар, хоть потоп, хоть в обшивке дыра, хоть в башке.
В этом секторе нас всех пучком записали вдруг в "люди",
Так давай по-людски, твою мать, мы ж не в гиперпрыжке,
Мы сидим в кабаке, что ж ты щуришься розовым глазом,
Закажи себе что-нибудь... Девушка, девушка! О,
Отзывается... Девушка, не огорошьте отказом,
Принесите мне пива! И нитробензол - для него.
Что ты щуришься, рожа? Смеётся - от рожи, мол, слышу.
Смейся-смейся, я сам при знакомстве с тобой громко ржал.
Мне плевать, что о вечере этом в досье мне запишут -
Ты опять нас привёл в этот порт, как по кромке ножа,
Как по лезвию бритвы, в зазор между смертью и смертью,
Так что пей, не стесняйся. За жизнь. Я сегодня плачу.
Не умею красиво сказать и погладить по шерсти...
Но спасибо, пилот. Дай хоть хлопну тебя по плечу.


***

Визит

Говорят, что вы все телепаты, что, правда? Молчит,
Только зыркает чёрными свёрлами глаз - даже жутко.
Я не знаю, с чем связан сегодняшний ранний визит,
И болтаю без умолку, пошлость цепляя за шутку.

Трое суток на воле - нежданный подарок судьбы,
Так зачем ты пришёл? Словно не было года бок о бок,
Словно не надоели друг другу до чёрта... Слышь, ты,
Так и будешь молчать? Ты сегодня до странного робок.

Впрочем, в нашей команде не сыщешь людей без причуд.
Слышишь, я прокололся, тебя тоже в люди зачислив!
Говорят, что вы все телепаты... и я всё шучу,
Болтовнёй заглушая дурацкие нежные мысли.


***

Капеллан (внезапно)

Для каждого найти свои слова,
Крупицу смысла, повод не сдаваться...
Ты здесь одна, ты здесь вдвойне одна -
Святая мать для несвятого братства.
Среди вдвойне неправильных самцов,
Забывших своё место в этом мире,
Ты чтишь любого из чужих богов -
Чтобы они их просто не забыли.
Врач говорит, что ты - живой реликт
Матриархальной дополётной эры,
А сам приходит и молчит, молчит
И слушает, как ты даёшь им веру.
Быть исповедницей для двух десятков душ -
Наверно, это что-нибудь да значит,
А то, что их уклад нелеп и чужд -
Ирония Богини, не иначе.
Поэтому, садясь в десантный бот,
Ты вновь включаешь все каналы связи
И "Смерть с тобой", и "Бди!", и "С нами Бог!" -
Для всех одно, но каждому - по фразе.


***

Голо

Перебирать слова, не найдя - смолчать,
Перевернуть голографию вниз лицом.
Взлёт был назначен на предрассветный час,
Город лежал, опоясываясь кольцом
Из магистралей - огненных быстрых рек.
Девушка с голографии не пришла.
Впрочем, она, конечно, права вполне -
Смысл прощаться? Жалкий клочок тепла
Не сохранишь в себе до конца пути,
Я позабуду, веришь... Ну да, ты прав,
Да, я могу по памяти начертить
Профиль её, ни на линию не солгав!
Пристально смотришь, слушаешь и молчишь,
Трогаешь тонкими пальцами мой висок...
Нет, на губах - не кровь, не пугайся, лишь
Солоноватый тёплый томатный сок.


***

Мастерская

Что тут не врёт, так это гироскоп,
Забавы для висящий на проходе.
Врач, навигатор и второй пилот
Стучатся лбами, прочие заходят,
Не наклоняясь. Кулера поют,
Проталкивая воздух сквозь решётки.
Нехитрый механический уют
Да пара голограмм, не слишком чётких, -
И я готов вообще не вылезать,
Как врач из лазарета, повар с кухни.
Мой ложемент, конечно, не кровать,
Но всяко лучше, чем полночи нюхать
Табак и пот, носки и перегар
В стерильном кубрике на два десятка коек.
Полэкипажа знает мой удар
И оставляет потому в покое,
А мне и хорошо. Я третий час
Свой правый сервопривод калибрую.
Нет, капеллан, твой бог мне жизнь не спас.
Но тот механик мне собрал вторую.


***

Пополнение

Принимай новичков, капитан, - новобранцы, салаги,
Молоко на губах, а уже угодили в штрафбат.
Будь то воля твоя, не привёл бы их даже к присяге,
У тебя тех же лет быть могли бы уже сыновья.

Ты не глядя способен назвать общий пункт личных файлов -
По нулям дисциплина, ответственность, самоконтроль,
И ты знаешь, кого занесло сюда чисто случайно,
А кому ты и сам в эти графы проставил бы ноль.

Стойкой "смирно" назвать это сможет ну разве что жаба,
Да и то близорукая... впрочем, под взглядом в упор
Подтянулись, хотя выбран был самый мягкий из взглядов,
Но хватило - недаром же ты капитан до сих пор.

Страх в глазах, шерсть торчком, - ба, один меховой, точно кошка,
Не придётся ли коку вводить молоко в рацион? -
С перепугу дерзят и для них всё ещё понарошку,
Повзрослеют потом, если вдруг доживут до "потом".

Принимай новичков, капитан. Говори им о долге,
И о крови, которой с мундиров смывают дерьмо.
А о том, что они здесь подольше, чем просто надолго,
Догадаются сами. Как ты догадался давно.


***

Соседи (ворнинг: ахтунги!)

Как-то поздно, знаешь, ангелом притворяться:
У меня изжога, мигрень и дурной характер.
Каждый день тебя видеть - словно серпом по яйцам,
Я ещё не решил, что думать об этом факте.

То ли дать тебе в морду, то ли нагнуть и вставить,
То ль свинтить в самоволку, то ли надраться вусмерть...
А ты смотришь поверх очочков в стальной оправе
И спокойно просишь хоть иногда убираться в кухне.

Я хотел бы знать, чем же думала эта сука,
Составляя список на расселение... но упорно
Почему-то в сотый, наверно, раз захожу без стука,
А ты всё сидишь в до горлá задраенной униформе.

Как-то поздно, похоже, думать, что это глюки,
Что жара, похмелье, и кто-то нассал у шлюза...
У тебя на посту по пульту так пляшут руки,
Что комбез становится резко местами узок.

Возвращаться на борт нам через трое суток,
Технари сказали, быстрее ремонт не кончат.
Как-то слишком поздно пытаться сберечь рассудок:
Знаешь, трое суток - это четыре ночи.


***

Непристойное предложение

А я предпочитаю ночью спать.
Нет, правда. В идеале - в одиночку.
Мне и без секса здесь узка кровать,
Так что давай мы тут поставим точку
И ты уйдёшь. Нет, я ещё не злюсь,
Иначе ты уже бы не стоял здесь,
А подбирал бы зубы с пола. Плюс
Нет хуже мотивации, чем жалость
Для секса. Мне покласть на остальных,
Я, чёрт возьми, предпочитаю женщин
И, думаю, женюсь после войны!
Иди... к связисту, он тебя утешит.
Ты всё сказал? Считаю до пяти,
Потом ломаю руку. Или ногу.
С какой начать? Дошло? Ну, без обид.
Вас тут таких банально слишком много.

Я, признаться, в раздумьях на тему того, что это за персонаж - очкарик из предыдущей серии или, скажем, киборг из двенадцатой. Ваши ставки? =)
А вообще пора завязывать про еблю, в конце концов, они ещё и дерутся, надо бы про это написать.


***

Пепел (Пред-Экипаж)

Чем дальше в пепел, тем будет тише.
Беги быстрее, огонь утих.
Четвёртый город подряд зачищен
Ордой несметной безликих сих.

Мы пеплом падаем на платформы,
Нас скорый поезд сметает с рельс.
Беги, родная, периметр прорван,
Наш борт уходит в последний рейс.

Ложимся штатной бронёй на плечи
Стоящим снизу, блюдём приказ.
А выше пепла - такой же вечер,
Как был и будет сто тысяч раз,

Когда мы канем и станем пеплом.
Беги, пусть крыльями станет страх...
Так страшно помнить все те рассветы,
Что ты не встретишь в моих руках.


***

Инструктаж

Ты рождён, чтоб быть виновным, иначе ты не был бы здесь!
С левого борта…
ОГОНЬ!
Стрельба — не твоё дело, займись-ка лучше ловлей блох!
С правого борта…
ОГОНЬ!
   Старинная матросская песня
   © Роберт Хайнлайн "Звёздный десант"

Ты идиот иль как - так обсуждать приказы?
Живо давай на борт, выброска через час!
Вот принесло - сопляк, выкидыш желтоглазый,
Толку с кошачий хвост, только дерзить горазд!

Или ты, может, трус? Первый десант - и сдрейфил?
Я не читал досье, может, ты дезертир?
Ишь, рассверкался тут! Ты у меня рельефы
Выучишь лучше, чем краткий маршрут в сортир!

То, что таким, как ты, кажется мелочами,
Многим спасало жизнь, думай же головой!
Мало ли, что и где вам напреподавали,
Малый, проснись уже, ты - на передовой!

Каждый четвёртый здесь не доживёт до завтра,
Каждый второй из нас сдохнет за этот год,
Но у тебя есть шанс - коль не помрёшь со страху...
Ладно, не кипятись, верю. Бегом на борт!

И намотай на ус: здесь выполнять приказы
Нужно ещё быстрей, чем их произнесут,
Даже когда на слух это верхи маразма -
Поговоришь потом. С теми, кто доживут.

Я здесь пятнадцать лет, видишь - почти что целый,
Так что не всё то чушь, что мы тут говорим.
Ты оказался здесь - это твои проблемы,
Но коль не хочешь жить - сдохни, будь добр, один.


***

Лазарет

Здесь надо вслух и чётко - как рапортуя
На трибунале (шаг не туда - расстрел).
Я никогда не видел войну - такую,
Воля моя - и на эту бы не смотрел.

Воля моя - я сбежал бы отсюда в горы,
Только тех гор не сыщешь теперь - лишь пыль
Всё оседает на почерневший город,
Впрочем, уже не город, а так - пустырь.

Некуда возвращаться - ещё полдела,
Не за что биться - это уже сложней.
Только вчера осколочком прилетело,
Завтра в десант, сегодня - лежи, болей,

Думай... а так не хочется, да и больно,
Здесь надо вслух и чётко, минуя мозг.
Кажется, в прошлой жизни вставали волны
И закрывали звёзды. Теперь до звёзд

Можно достать снарядом с любого борта
И превратить в такой же, как там, пустырь.
Кто-то винит богов, поминает чёрта,
Я же лица не вижу у Пустоты.

Здесь надо вслух и чётко - и я, срываясь,
Что-то ору в стерильную белизну.
Врач нажимает кнопку. Экспресс до рая -
Что-то подкожно. Здорово. Хоть усну.


***

Судный день

Небоскрёбы облетали, как деревья,
Если б листьями, а то - клоками пепла.
Это было очень страшно. На мгновенье
Я решил, что мы мертвы, и это - пекло.

Всё с тех пор - столбцы статистик на дисплеях,
Проще выживших считать, чем пострадавших,
А политики вещают, не краснея:
Возрожденье, мол, Империи на марше...

Что они там возрождают, я не знаю,
Человеки невостребованы нынче.
Только помню - небоскрёбы облетали
И вороны жировали на добыче.

Мы теперь бомжи вселенского масштаба,
Кто ворует, кто живёт на подаянье.
Капеллан - ну что тут скажешь, дура-баба, -
Говорит, что это бредни подсознанья,

Мол, никто не попрекнёт, а бог не выдаст,
А по мне - так выдавать уже и лишне.
Я ботинки сыну покупал навырост,
Кто же знал, что надо было - вишню.

Знаешь, вишни больше нет. И помидоров.
Остальное прижилось, а это – дудки.
Впрочем, это всё пустые разговоры.
Что – «ботинки»? Расплатился с проституткой.


***

Интендант

Доставили пайки. Всё как обычно.
Что не просрочено - то срока не имеет.
Грузи на склад, а кок, как протрезвеет,
Соорудит нам ужин поприличней -

Кто не помрёт, тот будет жить до смерти.
Хватило б спирта, не хватает злости:
В тушёнке чьи-то жилы, жир и кости,
Коровой это не было, поверьте!

Коровы, помню, сделаны из мяса...
Не путайте корову и котлету,
А впрочем, их обеих с нами нету,
Есть банки с неопознанной клон-массой.

Столкнулся в коридоре с новичками,
Мохнатый держится, а вот пчела худеет,
И нервы там, похоже, на пределе...
Скажу врачу, и пусть решают сами,

Я им не опекун и не наседка.
А сыну было бы сейчас семнадцать...
После разгрузки надо бы надраться
И инженера развести на сигареты.


***

Бытовуха, как она есть

Бытовые неурядицы просто бесят,
Будто прочего бардака нам тут было мало.
Сигареты не доставляют четвёртый месяц,
Хорошо, что у инженера - свои каналы.

Каждый сам, как может, решает свои проблемы.
Иногда ничего не видеть, пожалуй, лучше.
Хорошо, пилоту быстро прислали смену.
Правда, я не слишком верю в "несчастный случай".

Вентиляция зависает, горит проводка,
А в ночную вахту что-то скребётся в трюме,
Хорошо, электронику есть кому сдать на откуп -
Парень сам на треть микросхемный, не забалует.

Новички уже попритихли, глядят угрюмо,
Усекли, что вляпались, подрастеряли гонор.
Не могу придумать, какой отравы засыпать в трюмы,
Чтоб её не спутал с солью однажды повар.

***
Кто же убил пилота?
Вам вот, небось, смешно, а я уже себе весь мозг сломал.
Вне подозрений у меня только младший связист и интендант.
И вообще известно нам, дорогой Ватсон, всего-ничего: смерть выглядела несчастным случаем, в процессе пострадал навигатор, которому до кучи ещё и пришлось сажать корабль по аварийке, трупа нет (вследствие способа смерти или традиции космических похорон - х.з.), да ещё жертва предполагала, что этим дело и кончится, буквально накануне.
Негусто. Чёртов экипаж...
***

Двигать границу

Регулярных рейсов сюда не будет. Не ходят в ад
Пассажирских шаттлов тяжеловесные косяки.
Два обломка камня, ведро железа, пяток солдат -
Вот и весь форпост. А чуть дальше светятся маяки -
Нитка редких бусин, холодный символ былых побед.
Прорвались же, помнишь - несли границу сюда в зубах,
Донесли и сплюнули, и лежит, излучая свет,
Острым клином впёршись в глухую тьму, за которой враг.
А прикажут - снова зажмём в зубах и рванём вперёд,
Почему в зубах? Потому что руки вцепились в пульт.
В спину смотрит брошенный на форпосте неполный взвод.
Никогда не знаешь - они прикроют или собьют.

***

Она ему пишет (сайд-стори)

Она ему пишет: вчера смотрела на звездопад,
и всё мерещилось, что вот это - садишься ты.
А помнишь вечер - четыре тысячи лет назад,
наш выпускной, и мой белый свитер, и те цветы...

Она ему пишет: наш сын пошёл по твоим стопам,
намедни в школе разбил два носа за пару слов.
Хотела было с ним поругаться, да он сказал,
что он не будет со мной ругаться из-за ослов.

Она ему пишет: вчера припёрся на чай сосед.
Ну тот, штабной, что, как мы считали, тебя и сдал.
Жалела сильно, что яда в доме, конечно, нет,
прибила б гада, да жалко сына - удал, да мал.

Она ему пишет: ты не волнуйся, у нас всё есть,
хватает карточек на одежду и на еду.
Мне часто снится, что ты вернулся, ты снова здесь,
я в лучшем платье тебя с посадки встречать иду.

Она ему пишет: мой личный цензор опять уснул,
теперь придётся стереть то место, где был сосед.
Но он дождётся, что ты вернёшься, зайдёшь к нему
и просто врежешь за-ради всех этих страшных лет.

Она ему пишет: в письме про это ни слова нет,
но ты, я знаю, прочтёшь меж строчек, как я кричу
в подушку ночью, а сын приходит порой ко мне -
"ты плачешь, мама, ты снова плачешь, сходи к врачу".

Она ему пишет: даже сходила, представь себе,
он посмотрел на мой личный файл, погрустнел лицом,
сказал, что я себя схоронила во цвете лет,
а жизнь - прекрасна, и сыну проще расти с отцом.

Она ему пишет: ну вот, опять удалять кусок,
но я допишу, а сотру всё чохом, хотя бы так...
Вчера нашла на виске седеющий волосок.
Ты возвращайся, ты непременно вернись назад.

Девочки рыдааают (с)

***

Пятнадцать минут (возвращаемся к "Соседям")

Пятнадцать минут тишины накануне боя.
Откинуться на ложементе, закрыть глаза...
Погибни сегодня ночью - и стань героем, -
Ты так равнодушно это с утра сказал.

Отсюда есть две дороги - вперёд и к чёрту.
Похоже, ты выбрал чёрта, а не меня.
Какое мне дело до, по большому счёту!
Пятнадцать минут до боя - и до буя

Возможностей, чтоб убить их. Ты пьёшь свой кофе,
Точнее, вчера доставленный суррогат,
Связист на стекле рисует всё тот же профиль,
Я делаю вид, что сплю. Персональный ад -

Не выдать ни телепату, ни капеллану,
Что мой здравый смысл уже держится на соплях.
Я целых пятнадцать минут не хотел - так странно -
Проснуться в каком-то мире, где нет тебя.

***

Летающий дурдом

Наркотики. Лекарства. Алкоголь.
Агрессия. Межвидовые связи.
Один торчит с деления на ноль,
Другой его за это вечно дразнит,

А сам не открывает глаз, пока
Ладонью не нашарит край кровати.
Сперва хватает спирта, табака,
Потом и нейролептиков не хватит.

Такой уютный маленький дурдом,
Где психам выдают экзоскелеты,
Глазок прицела, ужин сухпайком
И право жить, всю жизнь платя за это.

Здесь все прошли тюрьму и трибунал,
Всем предлагали умереть красиво.
И нет ни одного, кто б не признал,
Что всё-таки была альтернатива.

***

Никто из нас не думал о цене,
Никто из нас не говорил о прошлом.
На этой нескончаемой войне
Так было ненамного хоть, но проще.

По кругу спирт, а в том углу - косяк,
Пилот привычно дышит в респиратор.
Мы привыкаем ко всему, ведь так?
Так свойственно не только лишь приматам,

Но всем разумным. Идеальный трип -
Посмертие, растянутое в вечность.
И если ночью слышишь чей-то всхлип -
Здесь неуместен термин "человечность".

***

Пилотаж

Капитан, эти черти у нас на хвосте!
Нам бы стоит снижаться, не видно ни чёрта,
А приборы взбесились, идём в темноте
И рискуем впилиться в ведущего мордой.

Капитан, отмените последний приказ -
Прикрывать больше некого, надо снижаться,
А потом, если выживет кто-то из нас,
Доберётся до базы... путём пеленгации.

Капитан, Вашу мать, отстрелите челнок,
Пацаны в него влезут вдвоём, постаравшись,
Подарите им шанс, чёрт возьми, если б мог,
Я бы им подарил хоть иллюзию шанса...

Есть отставить истерику, мой капитан.
Пристегните ремни, мы уходим спиралью.
Если выйдем - запомните, ставлю стакан
Добровольцу, который наш бот отстирает!

***

Корабельная кошка

Корабельная кошка спит у него на койке,
А в собачью вахту смотрит, как он читает.
Корабельная кошка была найдена на помойке
В двадцати парсеках отсюда и двух - от рая.

Капитан тогда посмотрел на него угрюмо,
Уточнил, точно ли он считает вот это - кошкой,
Разрешил неохотно тест-драйв на одном из трюмов,
Где как раз, по словам интенданта, шуршало что-то.

Корабельная кошка с утра разложила гордо
Перед ним восемнадцать тушек каких-то тварей.
Половину употребил потом как-то повар,
Остальное ксенобиолог с врачом изъяли.

Капитан зачислил кошку без проволочек
В экипаж, на пост корабельной кошки. В итоге
Корабельная кошка бродит везде, где хочет.
Но всегда возвращается спать на всё той же койке.

***

Сентиментальность

Повидаться бы напоследок... какая малость -
Невозможность увидеть, как без меня стареют
Восемнадцать старших и сорок девять младших,
Впрочем, младших, возможно, больше. Я не уверен,
Сколько кладок ещё осилит моё семейство,
Как-никак планетарных там минуло ближе к сотне.
Нет, ты знаешь, твой скепсис здесь не совсем уместен -
Я их помню, как будто это было сегодня.
А я в детстве и слова такого не слышал - "люди",
Кстати, очень похоже на "мусор"... Орехи? Кинь-ка...
Вспоминать не люблю, но сегодня - как это будет? -
Выхожу из себя? Нет, в прямом. А, ну точно - линька.

***

Служебный роман

Тридцать шестая, диспетчер, я рад Вас слышать.
Знаю, что Вы - компьютер, а всё же рад.
Коль чего нет на планетах, то нет и выше,
В частности - на борту нет таблички "Ад",
Только фальшивый серийник и маркировка -
Мы засекречены круче, чем борт штабных...
Тридцать шестая, поверьте, мне так неловко,
Просто не хватит допуска у живых,
Чтобы вот так трепаться. А в экипаже
Могут и в зубы двинуть за пессимизм.
Тридцать шестая, диспетчер с бессрочным стажем,
Поговорите со мной, просто так, за жизнь,
Вы же умеете, вы же АИ, в натуре,
Стоите больше, чем весь оружейный блок...
Тридцать шестая, Вас-то за что - в штрафную?
Знаете, я форматнул бы Вас, если б смог.

***

Недотрога

Вот ты сказал - "женюсь после войны",
Ты думаешь, война тебя отпустит?
И ты, и я, кому мы там нужны?
И в этом нету повода для грусти,
Скорее - для включения мозгов,
Хотя тебе их явно недодали.
Я ненавижу честных дураков
С пустой башкой и нервами из стали,
И чувством долга перед теми, кто
Вам врёт про вашу честь и честь мундира,
Я ненавижу честных дураков,
Разменную монету командиров.
Да нас собьют ещё на вираже,
Да что там - до захода в атмосферу!
Считай, что мы покойники уже,
Твоё "после войны" - мираж, химера.
А нет - так отдадут под трибунал,
Найдут, за что, придумать, что ли, долго?
Ты вспомнишь всех, кого здесь посылал,
Попомни моё слово, недотрога.

***

Радиомолчание (Продолжаем линию "Пилотажа". Кто-то меня спрашивал про уходивший от погони бот...)

Бот потеряли тридцать часов назад.
Завтра на базу, а нам, в общем, некем лететь.
Трое оставшихся чаще отводят глаза,
Встретившись взглядом. Слышится в пустоте,

Как задохнулся в канале последний SOS.
Меньше патетики, парни, идёт война.
Шлюз остаётся открытым, как главный вопрос -
Три из пятнадцати - наша ли в том вина?

Тридцать часов восемнадцать минут оффлайн.
Сколько уйдёт на похожий на правду лог?
Эй, капеллан, если где-то есть вправду рай -
Смогут ли ангелы там шлюзануть наш бот?

***

Репутация

Красные капли плавают внутри шлема.
Мерзко сигналит жизнеобеспечение.
Если я жив, то, похоже, у нас проблемы,
Или лишь у меня - по обыкновению.

Влево и вправо - видимость нулевая.
Я тут один, похоже, функционирую.
Ну же, диспетчер, как Вас, тридцать шестая,
Версия восемь, и аватара красивая,

Что б Вам откликнуться... рядом сидел связист.
Что бы ему очухаться? Всё компания.
Жизнеобеспеченье сходит на писк
И замолкает от дефицита внимания.

Мне абсолютно не нравится, как здесь тихо.
Я выживал уже один. Не понравилось.
При репутации каннибала и психа
Самая гнусная штука - повторяемость.

***

Дружба

У тебя спина в пунктире ножевых -
Ты не любишь поворачиваться ею.
Кто-то выживет. Наверное, не мы -
Мы умеем побеждать, но не умеем

Жить, как жили до пришествия войны.
Нам она - и институты, и карьеры.
Кто-то выживет. Наверное, не мы -
Мы не впишемся в другие интерьеры.

Кто-то выживет. Наверное, не мы.
В кандидатах - сплошь чужие нам планеты.
У тебя спина - в пунктире ножевых.
Я ценю, что ты мне дал увидеть это.

***

Нам в десанте про этот борт лейтенант рассказывал
(Шевелилась шерсть на загривке, дрожали пальцы):
Батальон убийц, сплошь маньяки, причём заразные,
Повстречать - непременно к худу, держи дистанцию.

Что-то общее из всех историй можно вычленить:
Экипаж сплошь из извращенцев или берсерков,
Гриф "секретно" проставлен так на их файлы личные,
Что тупые байки - и те совершенно секретны.

Только тут понимаешь, как мало в них было логики,
Впрочем, в чём-то рассказчики были, конечно, правы:
Здесь свой долг выполняют психи и алкоголики,
Иногда сбиваясь на дешёвые мелодрамы,

Иногда вспоминают прошлое, травят баечки,
И не строят планов - говорят, плохая примета,
Иногда капеллан называет команду "мальчики",
Иногда дают увольнительную на планеты.

Отморозков немногим больше, чем шизофреников,
А на сбросе тебя прикроют две трети бота.
Никаких Летучих Голландцев - жестянка смертников,
Никакой задолбавшей мистики - лишь работа.

***

Адвоката не положено

Ты думал, что всё впереди - ну вот и приехали:
Нелепый приказ, дурацкое совпадение,
И - трибунал. Стоишь ты и давишься нервным смехом,
Остаться в живых - вот всё твоё преступление.

Доказывать что-то поздно и, в общем-то, некому,
Законы военного времени не способствуют.
Ты думал, что всё впереди. Как песок под веками...
Твои свидетели - трупы. И ты их, собственно,

Уже опросил, и фигня, что они не выжили,
Ты с ними провёл почти двадцать восемь суток.
Любой сервопривод прочнее, чем кости с мышцами,
А самое хрупкое в теле - ну да, рассудок.

Кому ты докажешь, что в боте не было выживших,
И глупо было бы сдохнуть вот так от голода?
А мясо есть мясо. Белок, липиды и жидкости.
Но здесь никто не оценит такие доводы.

***

Связист

Если долго, предельно долго смотреть на стену,
Между пятой панелью снизу и третьей слева,
То возможно увидеть Солнечную систему
С произвольным числом планет (максимально - девять).

Если спать по ночам, то можно увидеть море,
Если в койке чужой - то есть шанс, что потом разбудят
До того, как опять засбоит что-то там, в моторе,
Впрочем, ты-то не киборг, к тебе запчастей не будет,

Так что лучше к ксенобиологу. Он не против.
Он вообще не бывает против твоих визитов.
Говорит, что слова обязательно всё испортят,
А молчать - основное хобби у всех связистов.

Если долго, предельно долго пытаться вспомнить
То, чего никогда не видел, то можно сбрендить.
Прилетала на днях комиссия, и чиновник
Чуть брезгливо тебя спросил, "как ты можешь с... этим".

Как ему объяснить то, что "этот" хотя б разбудит,
Когда сон станет хлеще яви, что, впрочем, сложно...
А что в целом обычно обходится без прелюдий -
Так на то и рептилия: нежность - для мягкокожих.

Если вовсе не спать, то снижается эффективность.
Говорят, чем ты меньше знаешь, тем спишь спокойней.
На борту знают всё капитан и звено связистов,
Капитан знает больше - связистов хотя бы двое.

***

UPD:

Ноосфера

В каждом космическом флоте есть свой корабельный врач
С профессиональной аддикцией к спейс-алкоголю,
Пилот-камикадзе, киборг - механик или палач
(Если при сборке вшили комплект спецэффектов с болью),

Если связист, то этот, разумеется, телепат,
Телекинетики больше всё так, по хозяйству.
И каждый автор считает, что лично он виноват
Во всей этой мутной кодле и каждом её несчастье.

А это всё лишь ноосфера, эгрегор, астрал, и вот -
Прямая трансляция в мозг, и не наш это выбор,
Что где-то в далёкий космос уходит наш космофлот -
На каждом борту есть врач, пилот, телепат и киборг.

***

UPD 2

Есть живые

Сдёрни ремень, поднимись, сделай шаг вперёд.
Плещется в уши звонкая тишина.
Трупы вокруг или нет, но десантный бот
Явно лежит на грунте. Из толщи сна

Лезут кошмары, тянут за рукава.
Шаг, и ещё, и снова - меж сникших тел.
Болью заполнена гулкая голова,
Делаешь шаг, но не помнишь, зачем хотел

Преодолеть бесконечные метров пять,
Дать по лицу пилоту и вздрогнуть - жив!
Время твоё, споткнувшись, рвануло вспять
И обвинило рецепторы все во лжи.

Кажется, списанный киборг ещё в игре -
Тихо смеёшься, пугаясь, как громок смех.
Вынуть аптечку, задвинуть поглубже бред.
Кажется, в этот раз ты убил не всех.

***

U.P.D. 3

Фанфик на тему цикла "Экипажа"

Пишет: Сестра Карлотта:

Вариации на тему 1. Тема: Она ему пишет

Она ему пишет: ты как там вообще, живой?
Надеюсь, в борделе смазливые бляди есть.
Ты только справки у них проверяй, герой.
Последние штаммы триппера - просто жесть.

Она ему пишет: здесь уже выпал снег.
Теперь на полгода белая канитель.
От двери дует, заделать времени нет,
Наверное, просто передвину постель.

Она ему пишет: сынок экзамены сдал.
Конечно, на шару. Это же твой сынок.
Весь месяц ел мне мозги, ничерта не знал,
Но, хитрый змей, золотой аттестат приволок.

Она ему пишет: рукописи горят.
И это не может не радовать в холода.
Но нажимать "делит" сорок раз подряд -
Не согревает нисколько, вот ведь беда.

Она ему пишет: я набрала два кило.
Подружки стали теплей на меня смотреть.
Ещё килограммчик, скажут: вот разнесло
И нечего ржать, мне с ними вместе стареть.

Она ему пишет: вчера женился сосед.
Тот самый. Жена: блондинка - ноги вразлёт.
Просил твой баян на свадьбу, сказала - нет.
Сломался, дескать. Пусть караоке поёт.

Она ему пишет: гордыня, конечно, грех.
Смирение - ложь. Любовь - бессмысленный риск.
Эхом в углу отдаётся и гаснет смех.
Она стирает файл. Форматирует диск.

Она ему пишет: нет, я не справлюсь одна.
Но мне не нужен никто. Ты тоже. Это тупик.
Сначала в окна метель. Потом - тишина.
Снег срывается с ветки. Вороний крик.

Она ему пишет

***

Вариации на тему 2.

Где ты хотел бы состариться и умереть?
Не говори, что не светит. Представь, попробуй.
Я не психолог ни разу, но это ведь
Всем нам понятно. Просто, как крышка гроба:
Здесь и сейчас, потом, никогда, всегда...
Перебираем время, как горстку фишек.
Там на земле была трава-лебеда...
Я бы хотел... ты не понял. Я её вижу.
И вот репейник ещё. Да откуда ты...
Ты на Земле не бывал. Сейчас её нету.
Тут вообще цветут другие цветы.
Вон, растопырились, пахнут на всю планету.
Да, ты учил язык, ты стихи читал,
Там все про розы, тюльпаны, уж я-то знаю.
Вишню вот я тебе давеча поминал.
Что, про репейник есть? Ерунда какая!

***

UPD 4

Развесёлая песенка от лирического героя "Недотроги"

Не экипаж, а засекреченный бордель,
Тут что ни койка - то двуспальная постель,
И только я - один как перст,
Мне это скоро надоест
И я связиста-то прижму к одной из стен!

Ведь на борту всего две бабы, капитан,
И то - одна ИИ, другая - капеллан,
И если помнить всякий раз,
Кто за попытку в морду даст,
То вариантов не сказать, чтоб океан.

Я никогда глубокий космос не любил.
Мне, в общем, есть, куда сливать адреналин,
Но засекреченный штрафборт
И так-то, в целом, не курорт,
А тут ещё второй связист - совсем один.

Пацан - конфетка, и ресницы хороши,
Ему же явно нужен кто-то для души!
И нет, рептилия - не в счёт,
У них один сплошной расчёт,
Но что-то как ни подойду - он всё спешит.

Из тех, кого бы я не прочь, да не даёт,
Вне конкуренции у нас второй пилот,
Но там кулак - что твой грейпфрут,
И взгляд такой, что мухи мрут,
Короче, дал он... от ворот мне поворот.

Я тут поставлю воздержания рекорд:
На осьминога так и просто не встаёт,
Конечно, есть ещё паук,
Но как-то многовато рук...
Короче, дайте увольнительную в порт!

***

UPD 5

Личный дневник капеллана

Ффухх, дописал. Итак, напомню, что первый пилот погиб при невыясненных обстоятельствах вскоре после разговора на вахте, чем немало расстроил связиста, с которым дружил ещё до войны. Смерть, в общем-то, выглядела подозрительной с самого начала, даже с точки зрения интенданта, но экипажу резко стало не до расследования, ибо той же ночью борт пришлось сажать по аварийке пилоту-навигатору в одиночку, а потом вместе с пополнением прибыл инспектор и официально утвердил версию с несчастным случаем, ибо ни времени, ни ресурсов со штрафниками разбираться у него не было. У меня, в общем, тоже, но у авторов есть свои каналы добычи информации. И бинарный огрызок файла 00-114-30 сказал мне больше, чем кому угодно другому...

Личный дневник. Файл ноль-ноль-сто четырнадцать-тридцать.
Доступ по слову "соматика" и ДНК.
Скоро пойдёт третий час, как я стала убийцей.
Будем честны - я не стану себя упрекать.

Вера - в служении каждому по его вере.
Если пойти больше не к кому - есть ещё я.
Он стал звездой, вспыхнув в верхних слоях атмосферы...
Самое сложное - каждого просто понять,

Слушая сбивчивый шёпот о загнанных страхах,
Вдруг уловить то, что скрыто за шлюзами слов.
Он уходил от меня говорить с телепатом,
Он не хотел стать одним из его голосов,

Он оставлял мне зацепки, как мины-растяжки,
Часть не нашёл тот, кто память стирал наугад.
Душеприказчик, убийца... а впрочем, неважно.
Ребус сошёлся, наш первый связист - телепат.

Чисто классический клинч между верой и долгом.
Быть осторожнее бы... Террористы хитры.
Сброс в пять пятнадцать. Поспать остаётся недолго.
Кто там? Открыто! Дневник, сохранить и закры...

***

UPD 6

Телепат

Вообще-то я думал, что мне до конца цикла осталось четыре текста: исповедь телепата, возвращение десантного бота, точка зрения капитана, резюме ИскИна. Ну, может быть, ещё пара порнушных зарисовок с участием, скажем, повара - осьминога, осуждённого за изнасилование ксеноморфов (привет тентаклям!). Но телепат пока от дачи показаний отказывается. Кормит флешбеками. Скотина!

Как я впервые сканировал мозг чужого -
Так был уверен, что после с ума сойду:
Это похоже на сессию без стоп-слова,
Словно бы падаешь в чёрную пустоту.

Но расслабляешься, ловишь первые нити,
Весь прилипаешь к ним - мухой, попавшей в сеть,
И задаёшь вибрацию в нужном ритме,
Чтобы они звенели - как струны - все.

А превратившись уже в паука из мухи,
С периферии себя возвращая в центр,
Нити смыкаешь по-новому. Знаешь, руки
После тряслись, аж не мог навести прицел.

Это, конечно, метафоры: струны, нити...
Как мне слепому с рожденья сказать - "смотри"?
Самое сложное в этом - корректно выйти,
Не позабыв ни кусочка себя внутри.

***

UPD 7

Назовем это авторским бонусом

Кстати, в Киеве мне приснилась забавная вариация на тему Вселенной "Экипажа", точнее - системы контроля, принятой на штрафбортах.

Во сне я был младшим членом экипажа (не того самого, нет, другого) - пацаном лет семнадцати-восемнадцати, вряд ли больше. Не юнга, зачем на штрафнике юнга, младший стрелок или что-то типа того, но всерьёз меня там, мягко говоря, не принимали.
И вот прилетаем мы по СОСу на станцию, подвергнувшуюся нападению пиратов, а нас встречают полным благорастворением воздухов и сообщают, что нападение уже отбили, даже вот один кораблик захватили вместе с командой, команда сидит на гаупвахте, ждёт полицейский наряд. "Оукей, гааайз", - говорит наш кэп (кэпа моё подсознание беззастенчиво сплагиатило из "Светлячка") и даёт команду на взлёт.
Летим мы, значиццо, куда-то там на следующую цель, и только мне-неугомонному ни сна ни отдыха: что-то грызёт, не даёт покоя... несостыковочка какая-то. Надо вернуться на станцию. Вот зуб даю: надо! Да кто ж меня слушать будет? И вот я беру, значит, свою машину - типичный такой гравибайк, летает, понимаешь, по космосу на типичной хренокосмической тяге - и сбегаю втихаря посередь собачьей вахты.
Прилетаю на станцию и, разумеется, обнаруживаю, что благостный персонал, встречавший нас хлебом и солью - это как раз захватившие локацию пираты! А настоящий персонал сидит на гаупвахте. Почему ещё живой - не помню, как-то во сне это обосновывалось, но сидит. Далее в течение девяноста минут экранного времени я, как честный герой космооперы, лазаю по коммуникациям, напрыгиваю на врагов со спины, попадаю им в глаз из бластера, перерезаю им горла мононитью и так далее по списку. Освобождённая команда станции всячески меня благодарит, обещает представить ко всем наградам ("Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королём!") и на радостях даже не задаёт нескольких весьма напрашивающихся вопросов.
И вот, после восстановления мира и порядка утомлённый герой, сиречь я, удаляется в отведённую ему каюту, расстёгивает форменный комбез и внимательно смотрит на правое плечо. А там - выступающая прямо из кожи прямоугольная синяя пластиковая рамочка с биоэкраном. Экран по нажатию может показывать температуру окружающей среды, температуру тела, пульс, давление, ещё какую-то хрень из области жизнедеятельности организма, но сейчас он показывает приоритетный показатель. Время. Четыре часа. Именно столько мне остаётся жить, если я не вернусь в зону действия борта приписки. А вернуться - это гарантированный расстрел, я ж дезертировал и нарушил прямой приказ капитана.
И вот сижу я, смотрю на цифру четыре, и так мне себя-молодого-красивого жалко, что аж до слёз...

А в это самое время... Подключаем на помощь воображению сотни виденных фантастических фильмов, тут у нас смена плана: теперь мы смотрим на станцию снаружи. Она медленно уплывает из кадра, а из-за неё виднеется по центру экрана неуклонно растущая и приближающаяся звёздочка. Это наш корабль. На мостике пристально смотрит в приборы клинтиствудовским прищуром ругающийся сквозь зубы кэп.
Они, конечно, ищут меня.
И, разумеется, они успеют.
Но мне страшно представить количество нарядов вне очереди, которыми мне придётся отрабатывать подделку логов бортового журнала =)

***

UPD 8

7/16 (Экипаж-XXXX)

По последним данным, это POV второго пилота. Терпеть его не могу - он слишком правильный, честный и высокоморальный.

Семь поколений шахтёров - не кошкин хрен.
Я уродился уродом и смылся в космос.
В общем, как можно дальше от старых стен,
Грязи, что въелась в кожу, прогнивших досок,

Держащих своды... неважно, короче - вверх.
Что бы вы думали? Дед до сих пор не верит,
Что он хоть как-то зависит от всех от тех,
Кто в нашем штабе думает о карьере,

Форму свою протирая об мягкий стул.
Впрочем, он прав - по-своему. Я - иначе.
К чёрту слова о долге, но на посту
Я не могу не думать о том, что значат

Семь поколений веры, что соль земли -
Люди, как мыши изгрызшие плоть планеты...
Знаешь, шестнадцать выстрелов - и они
Там, под поверхностью, выпадут жирным пеплом.

Семь поколений в кожу въедалась грязь,
Я - белоручка, руки в пыли и смазке.
Деду труднее, чем мне: он живёт, стыдясь
Внука, решившего жить без его указки.

Мне и ровесникам было примерно шесть
В день, когда мир был разбит новостным сюжетом:
Только шестнадцать выстрелов - по Земле.
Я здесь служу, чтобы дед мог не верить в это.

***

UPD 9

Статья 374b: расовая неблагонадёжность (Экипаж-XLI)

Что такое "расово неблагонадёжные"?
Это как проказа, как заразная болезнь -
Что-то, что находится у меня под кожею,
Что-то, что пугает вас явственней, чем смерть.

Страшные истории, пошлые сенсации,
Баечки об армиях, взятых под контроль...
Только лгут про "расово": это лишь мутация,
Раса у нас общая - в этом стыд и боль.

Если бы вы поняли... впрочем, те, кто поняли,
И несут ответственность за последний залп.
Ты не знал? Ну что ж, Земля и её агония -
Дело рук Содружества. Враг не виноват.

Только телепатия - это как бессмертие.
До тех пор, пока в живых хоть один из нас,
Все, чей прах давно остыл на родной планете,
Живы. И один из них здесь с тобой сейчас.

Это было больно, да. Это было страшно.
Тем, кто умер чуть быстрей, повезло. Мне - нет.
Жирный пепел падал вниз с небоскрёбных башен,
И сквозь чёрную метель проступал рассвет.

Вы настолько истово нас старались вычеркнуть
Из своей истории, что остались лишь
Пошлые сенсации, да крупицы истины
В слухах, сплетнях, баечках - еле разглядишь.

В общем, все поверили, что мы уничтожены.
Правда, параноики есть даже в раю,
И теперь мы - "расово неблагонадёжные".
Вечно под прикрытием. Вечно - на краю.

Ты глядишь испуганно, явно не рассчитывал
На такую исповедь среди бела дня.
Я увлёкся, сам себе не оставив выбора...
Ты иди. И на ходу - забывай меня.

Обычно я хотя бы чуть-чуть предполагаю, что дальше выкинут мои персонажи. Но Экипаж преподносит мне сюрпризы в среднем раз в пять текстов.
То второй пилот кошку на помойке подберёт, то убийца первого пилота найдётся совершенно не там, где я предполагал, и окажется не то что не коварным злоумышленником, а практически честным вакидзаси орудием самоубийства, то второй связист обоснуется в постели ксенобиолога... Но вдруг, спустя сорок с хреном текстов, обнаружить, что всё не так просто даже с теми шестнадцатью выстрелами, которые почти семнадцать лет назад превратили Землю в пепелище - это, по-моему, бьёт все рекорды О_О
Кажется, это несколько объясняет ненависть черноглазых террористов (ТЕРРОристов) к вооружённым силам Содружества.
Если это правда, конечно. Ведь все лгут (с)

***

UPD 10

Гордиев узел (Экипаж-XLII)

Знаешь, древние воины пускали пулю в висок
В ситуации, несовместимой с их чувством долга.
У твоих соплеменников кровь - как томатный сок.
Ты решаешь, что всё откладывал слишком долго.

Ты садишься угрюмо за стол, ты включаешь комм,
Ты фильтруешь улики и записи, как старатель,
Вымывающий золото, ставишь вопрос ребром,
Получаешь ответ - и вот тут понимаешь: хватит.

Ты так тщательно строил свой маленький форт в аду,
А на стенах - всё те же черти, что и снаружи.
Ты не смог бы представить и в самом больном бреду,
Что за тьма угнездилась там, в подотчётных душах.

Тот "несчастный случай" с первым пилотом подстроен был
Капелланом, мохнатой девочкой с ликом монстра,
Потому что пилот сам об этом её попросил -
Мол, убей меня, я прошу, если станет поздно,

Если после встречи с одним из наших наедине
Я вернусь сам не свой, позабыв ключевые пароли,
Это значит, что здесь - телепат, он копался во мне,
Но играть мной, как куклой, я больше ему не позволю...

А у этих священниц свобода - святее всего,
Знал, паршивец, кого попросить - что она согласится!
Кто виновен, скажи? И кому выносить приговор?
Ей, ему, телепату... себе - ты же знал про связиста.

Капитан не умеет ложиться щекой на стол,
Капитан не умеет лупить кулаками стены,
И ещё не имеет права встать и достать свой ствол,
Чтоб нажатием кнопки решить навсегда проблему.

И на комме развёрнут пустой документ третий час,
Ты впервые так долго не можешь решить хоть что-то
И сидишь, словно ждёшь гласа свыше. И свыше - глас:
"Капитан, принимаем сигнал! Позывные бота!"

В названии Внимательный Читатель (с) может распознать торжествующий и нечленораздельный вопль, изданный автором при разрубании ажно двух сюжетных узлов одним текстом.
Я уже боюсь спрашивать, но... а теперь стало понятнее или всё ещё нет?

***

UPD 11

Лазарет-2 (Экипаж-XLIII)

Да, я знаю, что с названиями у меня швах, но я задолбался их придумывать.
Самаэль, ты хотел связисту драму - их есть у меня.
И да, мы опять прыгаем по сюжету - бот вернулся, погибшие есть, но из основных персонажей тяжелее всех пострадал ксенобиолог, остальные отделались ранениями разной степени серьёзности.

У рептилий прекрасный способ регенерации -
Отключить все рецепторы, спрятаться внутрь себя.
Из побочных эффектов - отсутствие информации:
Пациент ещё жив или сдох и лежит тут зря.

Чешуя потускнела, как прикрутили яркость,
На глазах третье веко, как мутное оргстекло.
В лазарете и в морге поровну мест оставалось,
Так что выбрали первое. Можно сказать, повезло.

Врач заходит в четвёртый бокс под конец обхода,
Никаких изменений, экран монитора чист.
И часами недвижно сидит и молчит у входа
Хомосапиенс, местная шлюшка, второй связист -

Элемент интерьера, вросший затылком в стену,
Полуспит-полубодрствует, пялится в пустоту...
Осьминог принимает ставки, как скоро смену
Капитан и связисту запросит. Они растут.

Врач заходит в четвёртый бокс, поджимает жвала,
Чуть кивает коллеге на койке - привычный жест,
И привычно берёт за ночёвки не по Уставу
Основную валюту, доступную шлюхе - секс.

UPD 12

UPD 11

Признание (Экипаж-XLIV)

Шёл четвёртый день попыток написать POV ИскИна...

Ты можешь сдохнуть, хуже уже не будет.
Всё, что могло пойти под откос - пошло.
Жизнь меня трахает насухо, без прелюдий,
В общем, почти как ты или он. Смешно.

Я ухожу в себя. С каждым днём - всё глубже.
Был бы рептилией - впал бы в анабиоз.
Ты можешь сдохнуть, вряд ли мне станет хуже,
Станет ещё бессмысленней - не вопрос.

В этой тюрьме никому не грозит амнистий,
Срок не скостят никому, будь он хоть святым.
Так что пай-мальчиком быть - никакой корысти,
И никакого резона ждать у черты,

Переступил - шагай, а потом упрёшься
В стену... а то и в зеркало - стой, раз-два.
Я и стою. И смотрю. И почти не морщусь,
Зная, что всё, что скажут мне - лишь слова:

Нет никаких различий меж мной и ими,
Даже когда я во сне исхожу на крик.
Смерть твоя ничего у меня не отнимет,
Сдохнешь - и будешь жить у меня внутри.