Новое от
lazuri.livejournal.com/
Боль ведет себя как злодеи в блокбастерах, посмотрите сами:
Отстает на шаг, наступает с силой на пятки,
Но ты успеваешь вывернуться, оттолкнуться двумя руками.
Боль прекрасный игрок, как в шахматы, так и в прядки.
И не знаешь, куда бежать, чтобы там с ней не повстречаться,
Забываешь - она выпрыгивает из-за угла и рожи строит, одна другой гаже.
И стоишь, и смотришь, как она тебя рвет на части.
И гадаешь, где, ну, какой-нибудь Дауни младший?..
***
Однажды, когда ты не станешь смотреть назад...
Когда ты поймешь, как легко отдавать, не плача,
Не пряча в карманы руки, не закрывая глаза,
Когда на отдачу ты будешь смотреть иначе.
Когда все те камни, что с разных срывались гор,
Достигнут предела, укрыв тебя с головой,
Когда, в сотый раз, расстреляют тебя в упор,
И тень оторвется, и станет бесцветной боль,
Когда ты восстанешь из пепла, из пыли слов,
Из морока правил, из липких пальцев страстей,
Когда не сломаешься - станешь тогда готов
К тому чтобы быть собой. Просто. Без затей.
***
Милый, это как спазм - по телу, нельзя смолчать,
Ты сгибаешься пополам, ты зовешь его, как врача,
Раздеваешься, не дыша от боли и от стыда.
А читатель заглядывает и зовет подмогу - айда, сюда.
Здесь должно быть весело зимними вечерами.
Дай вам бог, чтобы вас никогда вот так не читали.
***
Назовешь кресс-салат острым -
Он не станет менее горьким.
Так что можем с тобой, просто
Этот морок не звать любовью.
Если так для других проще,
Пусть считают. Хоть травою.
Назови это как хочешь.
Я уже согласна с тобою.
***
Если ты в бронежилете, это не значит,
Что тебя можно без потерь расстрелять в упор.
Я понятия не имею, как будет дальше.
Но уж точно не так, как
было до сих пор.
***
..на краю весны,
перед часом Быка...(c)
Пусть история эта не лучше любой другой,
Только надо ее записать от конца к началу.
У какой-то девочки пышно цвела любовь.
Даже две. И она как палочки их считала.
Раз - один ее поднимал без проблем к верхам,
Научил перепрыгивать с подоконника прямо к ветру на гриву.
А другой подстилал подушки помягче там,
Где упасть ей, и украшал соломкой красиво.
Два - один учил ее смелости и стрелял
Прямо в сердце, легко улыбаясь - подумаешь, мол, пневматика.
А другой потом по кускам ее собирал,
И как вазу склеивал ночь напролет, внимательно.
Три - с одним она полночи могла играть,
Понарошку строить дворцы, королей создавать, принцесс и простой народ.
А потом второй относил на руках в кровать,
И, чтоб успокоилась, давал молоко и мед.
Вы, возможно, спросите, как ей хватало сил,
Или, может быть, двое были одним лицом?
Нет, отнюдь, один про другого и знать забыл,
А другой был с первым слишком давно знаком.
Я оставлю открытым финал, угадайте сами развязку,
В математике первого класса, мы знаем, силен любой.
Но с одним у нее зеленели глаза и она превращалась в героиню забытой сказки.
А с другим - она становилась снова - собой.
***
Не волнуйся, тебе ничего не придется делать.
Не меняй распорядок дня, пусть идет по плану.
Не крестись, не читай молитвы, не пачкай мелом
Дома чистый паркет. Не надо тревожить маму.
Все равно ничего не поможет. Играй в свой дьябла,
Набирай свой код, бутерброды ешь с колбасой.
Почта скоро доставит повестку. Поздно ли. Рано.
Поздравляем. Теперь вы в книге!
Привет, герой.
***
И продолжаем с LLLYTNIK
http://lllytnik.livejournal.com
Дети уходят из города
к чертовой матери.
Дети уходят из города каждый март.
Бросив дома с компьютерами, кроватями,
в ранцы закинув Диккенсов и Дюма.
Будто всегда не хватало колючек и кочек им,
дети крадутся оврагами,
прут сквозь лес,
пишут родителям письма кошмарным почерком
на промокашках, вымазанных в земле.
Пишет Виталик:
«Ваши манипуляции,
ваши амбиции, акции напоказ
можете сунуть в...
я решил податься
в вольные пастухи.
Не вернусь. Пока».
Пишет Кристина:
«Сами учитесь пакостям,
сами играйте в свой сериальный мир.
Стану гадалкой, ведьмой, буду шептать костям
тайны чужие, травы в котле томить».
Пишет Вадим:
«Сами любуйтесь закатом
с мостиков города.
Я же уйду за борт.
Буду бродячим уличным музыкантом.
Нашел учителя флейты:
играет, как бог».
Взрослые
дорожат бетонными сотами,
бредят дедлайнами, спят, считают рубли.
Дети уходят из города.
В марте.
Сотнями.
Ни одного сбежавшего
не нашли.
***
За обедом он говорит:
надевай нарядное, мы идём на концерт.
Будет квартет, пианист-виртуоз в конце.
Бросай своё макраме, я купил билет.
Она говорит: Нет.
Ты только представь себе:
начнется пожар,
посыплются стены, асфальт поплывет, дрожа,
а я в легком платье, в бусах и без ножа,
на каблуках,
в шелках,
в кружевах манжет --
как же я буду бежать?
Он думает: вот-те на, нас опять догнала война.
Варвара совсем плоха,
едва зацветает черёмуха,
начинается вся эта чепуха.
А я ведь тоже видел немало,
над головой три года свистело и грохотало.
Досадует: вот ведь, взяла манеру
пугаться каждого звука.
Тогда завели бы сына, сейчас бы нянчили внука.
А так, конечно, отвлечься нечем,
прогулка -- история всякий раз.
Разве бы я её не укрыл?
Разве не спас?
Он доедает свой хлеб,
и кусочек откладывает
про запас.
еще и еще