Настроение сейчас - странное....Хочу поделиться с Вами двумя необычными, сильными и искренними, светлыми и чистыми Рассказами про Любовь...Что бы там ни было я верю в то, что она есть...!
Я умер почти 9 лет назад. Но я пишу вам не для того, чтобы рассказать как мне тут живется. Я пишу, чтоб рассказать вам свою историю. Историю моей большой любви. И еще хочу сказать, что любовь не умирает. Даже на том свете. Даже если её пытаются убить, даже если этого захотите вы. Любовь не умирает. Никогда. Мы познакомились 31 декабря. Я собирался встречать Новый год со своей третьей женой у своих старых друзей. Моя жизнь до её появления была настолько никчемной и ненужной, что очень часто я спрашивал себя : Для чего я живу? Работа? Да, мне нравилось чем я занимался. Семья? Я очень хотел иметь детей, но у меня их не было. Теперь я понимаю, что смысл моей жизни был - в ожидании этой встречи. Я не хочу описывать её. Вернее, я просто не смогу описать её, чтоб вы действительно поняли, какая она. Потому, что каждая буква, каждая строчка моего письма пропитана любовью к ней и за каждую ресничку, упавшую с её печальных глаз, за каждую слезинку я готов был отдать все. Итак, это было 31 декабря. Я сразу понял, что пропал. Если бы она пришла одна, я бы не постеснялся своей третьей супруги и подошел бы к ней в первую минуту нашей встречи. Но она была не одна. Рядом с ней был мой лучший друг. Знакомы они были всего пару недель, но из его уст я слышал о ней очень много интересного. И вот, теперь, я увидел её. Когда пробили куранты, и были произнесены тосты я подошел к окну. От моего дыхания окно запотело и я написал: "ЛЮБЛЮ". Отошел подальше и надпись на глазах исчезла. Потом было опять застолье, тосты. К окну я вернулся через час. Я подышал на него и увидел надпись "ТВОЯ". У меня подкосились ноги, на несколько секунд остановилось дыхание... Любовь приходит только раз. И это человек понимает сразу. Все, что было в моей жизни до это дня - была мишура, сон, бред. Очень много слов есть этому явлению. Но жизнь моя началась именно в тот новогодний вечер, потому что я понял, я увидел в её глазах, что этот день - тоже первый день в её жизни. Второго января мы переехали в гостиницу, и планировали купить свой маленький уголок. У нас вошло в привычку писать друг другу на окнах записки. Я писал ей "Ты - мой сон". Она отвечала "Только не просыпайся!" Самые сокровенные желания мы оставляли на окнах в гостинице, в машине, у друзей дома. Мы были вместе ровно два месяца. Потом меня не стало.
Сейчас я прихожу к ней только когда она спит. Я сажусь к ней на кровать, я вдыхаю её запах. Я не могу плакать. Я не умею. Но я чувствую боль. Не физическую, а душевную. Все эти восемь лет она встречает Новый год одна. Она садится у окна, наливает в бокал шампанского и плачет. Еще я знаю, что она продолжает писать мне записки на окнах. Каждый день. Но я не могу их прочитать, потому что от моего дыхания окно не запотеет.
Прошлый новый год был необычным. Не хочу рассказывать вам секреты потусторонней жизни, но я заслужил одно желание. Я мечтал прочитать её последнюю надпись на стекле. И когда она заснула, я долго сидел у её кровати, я гладил её волосы, я целовал её руки... А потом подошел к окну. Я знал, что у меня получится, я знал, что смогу увидеть её послание - и я увидел. Она оставила для меня одно слово "ОТПУСТИ"
Этот Новый год будет последний, который она проведет в одиночестве. Я получил разрешение на свое последнее желание, в обмен на то, что я больше никогда не смогу к ней прийти и больше никогда её не увижу. В этот новогодний вечер, когда часы пробьют полночь, когда вокруг все будут веселиться и поздравлять друг друга, когда вся вселенная замрет в ожидании первого дыхания, первой секунды нового года, она нальет себе в бокал шампанского, пойдет к окну и увидит надпись "ОТПУСКАЮ"…
А вот предоставляю Вам прочесть и второй....
Небо было большим и светлым, словно твое сердце. Словно миллион твоих сердец. Оно было прекрасным как Далекая Радуга, как твои глаза. Небо доверчиво протягивало нам белые ладошки – облака. Невежественную сказку о том, что до Солнца – миллионы световых лет, ты разрушила одним взмахом своей белоснежной лапки. От тебя пахло смехом и детским счастьем, так похожим на аромат свежих яблок.
«Смотри, какое оно маленькое!» - воскликнула ты, держа в лапках солнечный шар. «Но ведь солнце от нас за миллион лапок, родная?» - неуверенно произнес я. «Глупый, мое солнце – у меня в сердце. Мое Солнце – это Ты, Малыш!»
Ты раскрыла лапки и частички света медленно закружились вниз и растаяли, не коснувшись земли. Вместо солнца ты взяла в лапки мои ладошки. От каждого твоего прикосновения рассвет на моей планете выжигал ее дотла. «Я люблю тебя, Малыш!» - очень серьезно сказала ты.
Я поцеловал твои лапки, твои плечи, твою шею, твои губы и щечки, твой плюшевый носик с маленькой родинкой, твои реснички и глазки. Ты улыбалась. И твоя улыбка напоминала мне теплое весеннее утро двадцать пятого мая – залитую солнечным светом маленькую лесную полянку.
Мы шли по асфальтовой дороге, сплошь покрытой выбоинами от упавших звезд. Их ледяные осколки-сердцА мелко хрустели под лапками. У одной из ямок лежала скошенная звездой под корень роза. Она уже высохла и походила теперь на умерший закат. «Бедненькая!» - воскликнула ты и подобрала цветок с обочины. Ты держала его, а я смотрел, как роза оживает и распускается в твоих лапках. Ты опустилась на коленки и посадила ее на прежнее место.
Когда мы пошил дальше, я обнял тебя и спросил: «Мася, а если бы умер я, ты оживила бы меня так же?..»
«Совсем дурачок! – не дав мне договорить, ты приложила мне пальчик к губам. – Я ни за что и никогда не позволю тебе умереть, мальчик мой. Как же тогда я буду без тебя жить?»
Я чувствовал, как что-то внутри наполняется слезами – от бесконечной любви и Самого Прекрасного Чувства, которое не дано выразить вслух – и эти слезы часто-часто срываются с чьих-то (моих ли?) ресниц и падают на пыль дорог и обломки созвездий. «Мася, я тебя люблю, Мася…» - шептал и шептал я, а ты гладила меня по голове. Не знаю откуда, но ты знала, что это не те слезы, которые своими каплями насквозь прожигают твою душу. Я смотрел тебе в глаза и сквозь слезы видел, как в ТВОИХ небесах медленно плывут облака.
В час заката горизонт стал алым, как кровь. Но когда мы подошли ближе, оказалось, что это вовсе не кровь - а тысячи бабочек. «Давай немого побудем здесь?» - предложила ты и легла на спинку. Я опустился рядом и мы стали смотреть небо. «Оно похоже на твои глазки…» - сказал я, коснувшись губами твоего сладкого ушка. «А не наоборот?» - спросила ты, хихикнув – тебе было щекотно. «Конечно, нет! - очень серьезно ответил я. – Это небо похоже на тебя. А вон то облако похоже – едва-едва, но все-таки – на твою улыбку. Видишь?». «Какое?» - спросила ты, придвинувшись поближе. «Во-о-о-о-н то, кот…» - я не успел договорить: ты накрыла меня поцелуем. Твои губы были сладкими как мед (или мед был сладким как твои губы?), а твое сердце было так близко, что я чувствовал каждый его удар. Я неумолимо тонул, проваливался в сон от твоих нежных, сладких поцелуев. Последнее, что я помню – это твои волосы, которые укрыли меня шепотом ночного дождя… Так мы заснули, прижавшись друг к другу, а над нами кружился закат.
Мы пришли домой уже после захода солнца. В нашем маленькой – почти игрушечном – домике было тепло и уютно. Тихонько потрескивал огонь в очаге и тени от язычков пламени танцевали на стене. Мы залезли с лапками в наше любимое кресло и пили горячий шоколад. Я как всегда жутко измазался им. «Ой, Малыш! Только посмотри на себя!» - засмеялась ты. Твой смех – словно мелодия из волшебной шкатулки – наполнил каждую клеточку моего сердца. Он проник в каждый уголок нашего дома и наводнил каждую тень частичкой Прекрасного. «Иди сюда, - весело сказала ты, - я тебя вытру! – и ты стала язычком облизывать мне носик и губки. – Какой ты сладкий, м-м-м… - ты задорно улыбнулась». «Знаешь, Мася, - произнес я, - твой смех – это моя жизнь. Я сделаю все, чтобы ты улыбалась и никогда не грустила… - я хотел сказать что-то еще, но никак не мог подобрать этих самых главных, самых нужных слов». Ты обняла меня и я снова почувствовал дождь твоих волос на своей шее.
Где-то за полночь как всегда поехали автомобили. Мы подошли к окну и открыли шторы. В стекле отражались огни проезжающих машин. Они цепочкой тянулись далеко-далеко за горизонт – множество электрических светлячков. «Интересно, - сказала ты – куда они едут? И кто сидит в них?»
«Не знаю, маленькая моя, - ответил я. – Наверное, они едут искать свою любовь, свои недостающие половинки». Ты села на подоконник и взяла меня лапками за мордочку. Должно быть, в моих глазах, как в этом самом стекле, тоже отражались эти светлячки.
«Малыш, - спросила ты, глядя мне в глаза, - а что такое любовь?». Я был готов. Я улыбнулся. Я знал, что однажды ты задашь мне этот вопрос. «Любовь, Мася – это Мы. Ты и Я. Любовь – это когда Мы вместе. Любовь – это твое сердце, которое не может жить без меня. Любовь – это мое сердце, которое живо лишь твоей улыбкой и смехом, лишь тобой. Любовь…»
Я не успел продолжить (да и надо ли было продолжать?) потому что ты заплакала. Твои слезы катились по моим щекам, падали мне на грудь. Я ловил их лапками, вытирал твои щечки и целовал твои ресницы. «Всё, всё, всё, Мася… Успокойся… Родная моя… Любимая…». Я взял тебя на лапки и отнес в кровать, накрыл тебя одеялом и лег рядом. Ты обняла меня – свою любимую игрушку. Ты больше не плакала. Нам было тепло и хорошо вдвоем. ТОЛЬКО вдвоем.
«Расскажи мне сон, - попросила ты». «Тогда закрывай глазки, родная, - сказал я. – Значит вот как: небо было большим и светлым словно твое сердце. Словно миллион твоих сердец…». Когда ты уснула, я поцеловал твои закрытые глазки и прикоснулся к подушке. Я чувствовал пальцами, как она хранила тепло твоего сновидения. Это был хороший сон. Я обнял тебя так, чтобы тебе было удобнее и тоже закрыл глаза.
За окном все так же катились машины и облака медленно покидали город…
