Когда-то я был модератором на форуме Русского клуба "Гарри Поттера". Теперь меня там нет, но мне захотелось разместить здесь свой почти детский текст. Без всяких правок и купюр, в том виде, в каком я его записал четыре года назад. Сейчас многое кажется наивным, но идея осталась.

На форуме была такая ремарка:
Вот еще один фанфик, чуть побольше. Чуть-чуть предыстории...
Его идея пришла мне минувшим летом, причем настолько явственно, как будто я его прочитал, а не выдумал, с мельчайшими подробностями. Собственно, он выражает мою идею о волшебном мире как явлении довольно точно. Просто эта дея облечена в знакомый сюжет.
Это выглядит необычно, поэтому я был бы вам очень прризнателен, если бы вы воздержались от прямых обвинений. Ладно? Договорились? Тогда - поехали...

Выпускной вечер, похоже, подходил к концу.
Уже были произнесены все торжественные речи; подняты кубки за окончание школы и за Великую Победу, за факультеты и за результаты экзаменов, за всех профессоров сразу и за каждого в отдельности…
Музыка утихла, и танцевальная площадка пустовала. Все – и преподаватели и ученики – разбились на маленькие, вяло беседующие группки. Судя по отражению неба в своде Большого Зала, снаружи приближалось утро.
В голове Гарри все слилось в какую-то радостную мешанину, сверху придавленную усталостью. Сквозь застилавшую глаза сонную пелену можно было увидеть стол профессоров, сегодня значительно расширенный – по краям разместились незнакомые волшебники - представители Министерства и гости.
За профессорским столом царила все та же дрема. Почти все волшебники сидели, бесцельно разглядывая стены или перебрасываясь с соседом по столу одинокими фразами. Только в середине стола Дамблдор о чем-то довольно оживленно спорил с профессором Макгонагалл.
Гарри перевел взгляд на места по обе стороны от себя. Рон полулежал в своем кресле, уставившись в одну точку, а Гермиона, похоже, довольно внимательно наблюдала за столом профессоров, где разворачивались уже нешуточные страсти.
Повернувшись в последний момент, Гарри успел заметить, как Дамблдор порывисто встал, а Макгонагалл довольно громко произнесла что-то типа: «Еще рано, Альбус!». Директор, по всей видимости, не внял.
Раздался звон ножа по бокалу. Впрочем, это уже было лишнее, поскольку почти все ученики – кроме откровенно спящих – уже во все глаза смотрели на директора.
- Минуту внимания, пожалуйста.
Профессор Макгонагалл уронила голову в сцепленные пальцы, лицо Снейпа неожиданно разгладилось и утратило хищное выражение.
- Итак, наш выпускной вечер подходит к концу. Приближается время для очень важного события в вашей жизни. Наступает момент Великого Пробуждения!
Гарри резко повернулся в сторону Гермионы, но по ее озадаченному виду было понятно, что ей тоже никогда ранее не приходилось об этом слышать. Это само по себе было удивительно.
- Вряд ли кто-то из вас знает о Пробуждении, - продолжал директор. – Это – величайшая тайна мира волшебников, о которой не пишут в книгах и которая не хранится в Отделе Тайн Министерства…
Пока что не было сказано ничего особенно страшного, но Гарри почувствовал неприятный холодок, по спине пробежали мурашки. Сонливости как не бывало. По сторонам от него вчерашние школьники изумленно озирались и переглядывались.
- Очень сложно объяснить само значение Пробуждения, поэтому я попробую начать издалека. Надеюсь, - в уголках глаз директора появились веселые морщинки, - что к окончанию вы все узнали девиз родной школы. Ну-ка, все вместе…
- Драко дормиенс нунквам титилландус! – прогудел нестройный хор голосов.
- Совершенно верно. А кто может мне сказать, на каком языке эта фраза, и что она означает?
Поднялось, вопреки ожиданию Гарри, довольно много рук.
- Мисс Фоссет?
- Это латынь, сэр. Переводится как «Никогда не щекочи спящего дракона».
Некоторые в зале захихикали, видимо, в первый раз услышав перевод девиза.
- Если бы вы не окончили школу, мисс Фоссет, - профессор улыбнулся, - я бы присудил вашему факультету призовые баллы. Но вряд ли они вам теперь понадобятся…
В зале поднялось некоторое оживление, выпускники переговаривались, но со следующей репликой Дамблдора вновь воцарилась тишина.
- Это не просто латынь. Это готическая латынь – язык очень сложный и запутанный. Перевести фразу на нем можно только зная ее значение…хотя бы приблизительно.
Дамблдор достал из-за рукава мантии палочку, все следили за ним с интересом. Гарри не покидало неприятное ощущение ожидания чего-то странного. Директор тем временем взмахнул волшебной палочкой высоко над собой:
- Дракоиллюзио!
В воздухе словно пронеслось дуновение ветра. Гарри не сразу понял, что произошло, но неожиданно тишина разорвалась восхищенными возгласами. Приглядевшись, трудно было удержаться от проявления эмоций.
Все огромное пространство Большого Зала было заполнено чем-то призрачным, что при тщательном рассмотрении оказалось исполинским, гораздо больше настоящего, телом дракона, обвившегося вокруг четырех факультетских столов. Поперек Зала протянулись колоссальных размеров крылья, а голова дракона лежала где-то около стола преподавателей. Кто-то из девчонок вскрикнул.
- Не бойтесь! – перекрывая восклицания, зазвучал голос Дамблдора, - это иллюзия; к тому же он спит.
И вправду, огромные веки дракона были сомкнуты, и тело мерно вздымалось. Монстр явно спал.
- Огромный древний дракон спит, – продолжал тем временем Дамблдор, - но приходит время, и он пробуждается, расправляет крылья и взлетает. Его ничто не может остановить. Лично я перевел бы девиз, как «Спящий дракон не должен быть разбужен»…
И действительно, по мере того, как директор говорил, чудовищные крылья поднялись вверх, дракон приподнялся на передних лапах и, отряхнувшись, взмыл вверх через своды Большого Зала. Выпускники восхищенно зашептались, кто-то зааплодировал.
- Что же касается вас, - интонации Дамблдора неуловимо изменились, и в Зале вновь наступила тишина, - то я должен сообщить вам неожиданную вещь, которая многим покажется нерадостной. По окончании нашего выпускного вечера все вы окажетесь в совсем другом мире. Мире, лишенном волшебства.
- У маглов? – спросил чей-то голос, и сердце Гарри екнуло.
- Нет, не совсем, – мягко возразил Дамблдор, - маглы являются принадлежностью нашего измерения. Хотя они сами неспособны к волшебству, в их мире оно возможно. Я же говорю о том, что принято – не слишком понятно, почему, - называть реальным миром. Он существует параллельно нашему, но в нем невозможны магия, волшебники, магические звери и турниры по квиддичу. Там не летают метлы, не действуют заклинания, и всякий волшебник, оказавшийся там, становится – увы – маглом…
В зале поднялось нечто невообразимое. Раздавались возгласы и недовольные крики; кто-то всхлипывал.
Гарри показалось, что все происходящее – сон. Дамблдор шутит. Перед глазами, словно в игрушечном калейдоскопе, завертелись и начали набирать обороты обрывки воспоминаний. Улица Прайвет Драйв, первый полет на метле, школьная оранжерея, Черный Лес… Может быть, все это тоже ему приснилось?
- Успокойтесь! Да, маглом – но ненадолго. Всего лишь до того момента, как он заснет, и в своих снах он вновь попадет в наш мир. Вы сильно удивитесь, узнав, что каждый вечер, заснув в нашем мире, любой из вас просыпается в реальном – и наоборот. Все ваши семнадцать, - Гарри показалось, что Дамблдор скользнул взглядом по Анджелине, - или восемнадцать лет вы одновременно существовали в двух мирах.
Это, как я уже сказал вам, величайшая тайна нашего с вами измерения. Она окружена огромным количеством заклятий, разрушить которые невозможно. Основные среди них – это заклинания памяти. Человек ничего не помнит о своих действиях в параллельном мире, в противном случае он рискует серьезно повредиться рассудком. Очень мало кто из магов знает эту Тайну, но никому не может рассказать о ней. И совсем уж немногим волшебникам удается осознанно существовать в обоих мирах.
- Профессор! - Гарри оглянулся и увидел Гермиону; голос ее был неузнаваем. – Но как же так? Мы же не видим во сне того, что с нами происходит в другом мире…
- Ваши сновидения не имеют никакого отношения к жизни в другом мире, - ответил Дамблдор, - они лишь отражают ваши мысли и переживания. Но некоторые следы второй жизни могут сохраняться в вашей памяти в виде обрывков воспоминаний.
Зачем я все это говорю вам, если завтра утром вы проснетесь и не вспомните даже этого разговора? Только затем, что этой ночью вам предстоит Великое Пробуждение. Дело в том, что с этого момента у вас появляется реальный шанс не вернуться.
- Как это? – Только по тому, как все обернулись, Гарри понял, что вопрос задал именно он.
- Очень просто, - ответил Дамблдор, и в его лице появилась какая-то усталость, - дело в том, что в реальном мире вы взрослеете. Никто там и не подозревает, что человек становится взрослым, только окончив Школу волшебства в нашем мире.
Отныне ваша жизнь приобретает совсем другой смысл. Попадая в реальности во взрослую жизнь, человек рискует стать слишком… как бы это сказать… слишком серьезным. Работа, семья и вообще жизнь в реальном мире овладевают им, и он утрачивает способность возвращаться в наш мир. Тогда как волшебник этот человек исчезает, перестает существовать. Сквибом не обязательно нужно родиться, им вполне можно стать. Такая возможность появляется у вас после Великого Пробуждения.
Гарри с трудом понимал, что происходит. Праздничного настроения как не бывало. Другой мир? Почему-то у него в мыслях сразу возникал образ дяди и тети, и все это сливалось в какой-то водоворот, типа Омута Памяти.
- Я всегда был противником торжественных прощаний, - продолжал директор, - тем более, что завтра вы все проснетесь в своих спальнях, не подозревая о случившемся. Более того, я надеюсь, что и в вашей дальнейшей, взрослой, жизни, никто из вас не покинет наш мир. Такие случаи происходят не слишком часто, но каждый из них воспринимается как трагедия среди нас. Впрочем, - директор неожиданно улыбнулся, - бывали и случаи, когда человек исчезал в реальном мире и навсегда оставался в нашем.
- Хотел бы я, чтобы это случилось со мной, - мрачно прошептал Рон где-то сбоку.
- Кроме того, мы всегда стараемся всеми мыслимыми способами напоминать вам о нашем измерении. Например… профессор Роулинг… если можно…
Поднялась незнакомая Гарри волшебница, женщина в вишневой мантии, средних лет с мелированными волосами примерно до плеч. Все повернулись в ее сторону.
- Я обещаю вам, - голос ее сорвался, словно ей не хватило воздуха, - обещаю, что сделаю все возможное, чтобы не дать вам забыть о нашем мире. Все, что в моих силах, учитывая, что магия недоступна…- было видно, что она сильно волнуется.
- Вот, в общем-то, и все, - мягко произнес директор, - спасибо, Джоан. – Профессор села. – Теперь, если кто-то из присутствующих хочет что-нибудь сказать – прошу. Только быстро.
За профессорским столом поднялся неопределенный гул. Некоторые привстали. Хагрид с шумом высморкался в огромный клетчатый платок, профессор Макгонагалл вытирала глаза, Снейп впервые за весь вечер слабо улыбался и медленно кивал головой, словно прислушиваясь к своим мыслям.
- Увидимся завтра! – помахала рукой профессор Вектор.
- Всегда будем рады видеть вас на работе в Министерстве, - подмигнул Фадж.
- Думаю, это преждевременно, Корнелиус. - с улыбкой заметил Дамблдор, - Я уверен, что мы расстаемся ненадолго.
Остальные взрослые сидели молча либо махали рукой.
- Осталось только произнести заклинание, - объявил директор, доставая из-за рукава палочку. – Многие считают его более страшным, чем все Запретные, вместе взятые, но я предпочитаю быть менее радикальным. Итак…
- ЭКСПЕЛЛИАРМУС!
Гарри вслед за всеми резко повернулся, раздались вскрики. Невилл, бледный до желтизны, с трясущимися руками, стоял, выставив перед собой свою палочку. Конец ее дымился, как сигарета; никакого видимого действия его выпад не произвел.
- Сядь, Невилл, - несколько устало произнес директор.
Невилл затрясся еще сильнее и стал заливаться краской.
- Я - не…Я - вам – не…
- Сядь, Невилл! – в голосе Дамблдора прозвучала настойчивость, и Невилл повиновался.
- Никто не может отменить или отсрочить Великого Пробуждения. Так было всегда, и придумано это не нами. Не стоит пытаться – обращаюсь ко всем – помешать мне. Итак, заклинание…
Гарри глубоко вдохнул воздух, словно собираясь нырнуть. Все вокруг словно оцепенели.
- Фините мистиорум!
Все окружающие предметы начали расплываться и таять. Глаза слипались, и все тело мгновенно охватила дремота, как полчаса назад, даже еще сильнее. Рон рядом изумленно вертел головой из стороны в сторону. Все выпускники один за другим бессильно опускались в свои кресла и обвисали на подлокотниках. С усилием повернувшись, Гарри увидел, как за столом профессоров все, встав, махали руками…

***


Сквозь неплотно закрытые жалюзи пробивалось солнце.
Мальчик по имени Гарри Поттер открыл глаза и снова их зажмурил. Заснуть снова было невозможно, да и не хотелось…
За окном шумел утренний город. В голове роились остатки снов. Сами сны, конечно, не запомнились; было только ощущение, что сначала снилось что-то очень хорошее, а под конец – какая-то ерунда. Будто бы с огромной скоростью летел по воздуху, причем почему-то на мотоцикле. А может быть и не на мотоцикле…
Гарри приподнялся на кровати и оглядел знакомый до мельчайшей детали интерьер своей комнаты, в которой прошли почти все семнадцать лет. Футбольный мяч в углу, на столе компьютер среди всякого барахла, на стене – плакаты с фотографиями солистов любимой группы. Ничего нового.
По противоположной стене – дверь. За ней сразу направо – лестница на первый этаж, а слева - комната родителей. Они, кстати, похоже что уже встали. Их веселые голоса доносились с первого этажа, из кухни. Звякала посуда.
Гарри встал и, остановившись, прислушался. Где-то внизу монотонно бормотал телевизор:
- Очередной фильм по мотивам уже третьей части мирового бестселлера увидит свет в …
Гарри решительно подошел к двери, толкнул ее и шагнул наружу.