В последнее время в нашей стране стало снова модно говорить о модернизации. Разумеется, каждый, кто использует это слово, вкладывает в него, явно или неявно, свой смысл, но общая суть от этого не меняется. Поскольку само слово «модернизация» означает некоторое обновление, но обязательно – в рамках прежней модели развития, старой парадигмы.

Грубо говоря, одни при этом думают: «Вот, как все замечательно у тех, кто сейчас у руля. Но сейчас новый президент произведет кадровую модернизацию, и эти теплые места достанутся нам». Другие имеют в виду, что многие уже отхватили кусок от государственного пирога, а они – еще нет, и под предлогом модернизации этот кусок можно еще отхватить. Третьи уже отхватили, но боятся, что отберут. Четвертые… В общем, дальше можно не продолжать: любой может добавить по собственному вкусу.

В то же время такие соображения, которые так понятны и естественны, представляются крайне опасными. По совершенно банальной причине: для них нет объективных оснований. Т. е. хотеть можно и даже частично можно сделать, но это только ослабит и без того крайне хрупкий и ограниченный ресурс нынешней российской элиты (всей, независимо от представлений отдельных ее представителей по части модернизации), еще более ограничит срок существования нынешней модели. Почему? А дело вот в чем.

Автор настоящего текста, как известно, уже много лет объясняет, что мировой экономический кризис неизбежен и будет продолжаться дальше. Предположим, что он не прав (если прав, то смотри чуть ниже), и кризис заканчивается. Тогда вроде бы ситуация в мировой экономике должна восстановиться. И какое тогда место в системе мирового разделения труда будет занимать Россия? Что, кто-то всерьез считает, что мы станем мировым лидером в нанотехнологиях? Это – детский сад: даже если руководство Роснано сумеет сделать хотя бы один завалящий проект (во что я категорически не верю, поскольку соответствующими способностями это руководство не обладает, что и продемонстрировало неоднократно), то оно не будет его развивать, а просто «приватизирует» иностранным концернам, официально или неофициально. А если, паче чаяния, какой-нибудь «народный умелец» сделает какой-то гениальный проект (во что я как раз могу поверить), то либо он с ним сбежит в более удобное для бизнеса место, чем Россия, либо к нему придут представители еще какой-нибудь госкорпорации и этот проект сначала отберут, а потом – загробят (примеров тому – очень много). Или, в лучшем случае, нашего умельца так задавят налогами и поборами, что он сам все бросит и пойдет чинить машины в автосервис. Потому что это – наша система, и модернизировать ее бессмысленно. Ее менять надо.

Остается шанс «энергетической сверхдержавы». Но вот тут-то вылезут последствия кризиса в виде начавшейся гонки технологий в сфере энергосбережений. Т. е. в среднесрочной перспективе цена на нефть будет все-таки падать, как и спрос на нее. А значит, ресурсов на внутреннее развитие не будет, и придется торговать нефтью и другими ископаемыми прямо в недрах. Сначала отдадим Дальний Восток, потом – Сибирь, а в конце концов у мелкой «Московии» отберут и формальное право кому-то давать или не давать месторождения. Сама наша элита, разумеется, считает, что к этому неприятному моменту она уже переберется на теплые моря в разные страны, но это, как понятно, иллюзии. «Съесть-то он съест, но кто ж ему даст?» – говорит известный анекдот, и в этом он прав.

Значит, стратегически нашей элите (точнее, той ее части, которая еще может думать) нужен кризис. Но кризис – это слом, тут нужны не модернизационные методы, а революционные. Своих революционеров наша нынешняя система не допускает (хотя в процессе сокращения государственного пирога они вполне могут произрасти достаточно спонтанно), но кто сказал, что они обязаны быть именно внутри страны? Глобализацию никто не отменял, а значит, в условиях острейшего, самого крупного в истории человечества за последние 300 лет кризиса (может быть, даже более крупного, чем кризис 1929–45 гг.) в мире будет много сил, которым позарез потребуется от России некоторое конкретное поведение. Так, например, с начала 90-х от нас требовали проведения «либеральной» политики, и все попытки от нее отклониться приводили к крайне жесткой реакции (до обстрела танками парламента). А если ситуация начнет меняться?.. Притом, что она начнет меняться почти наверняка. Ведь вся система обеспечения нашей элиты построена на иностранных банках, иностранных счетах, даже на иностранной судебной системе. Если США и/или Европа начнут серьезно от нас чего-то требовать, элита не сможет отказать. А если одновременно, но другого начнет требовать Китай? Напомним, что одной из версий реальных причин посадки Ходорковского было его желание построить нефтепровод в Китай. Как давно это было? А нефтепровод уже строится …

Разумеется, это все – отдельные примеры. Но суть остается: современная российская элита «выстроена» под жесткие внешние условия, которые в условиях кризиса точно будут меняться. Что потребует принципиальных изменений в самой элите – как стратегических, так и кадровых. Но именно этого она делать категорически отказывается, почему и говорит о модернизации, но не о смене модели. Это даже как-то смешно выглядит: сильные мира сего требуют от народа «модернизации», при этом категорически отказываясь даже лучших представителей этого народа в свой состав включить. Поскольку «и так места мало». Напомним, что КПСС, которую эта наша элита люто ненавидит, делала как раз наоборот. А как только перестала, как только наступил «застой» – следом пришла «перестройка». Но учиться на чужих ошибках у нас (пока) никто не хочет.

Переходя к окончательному выводу, можно сказать следующее. На сегодня теоретически возможны два сценария развития мировой ситуации: выход из кризиса и его продолжение. В первом российская элита может на краткосрочном интервале сохранить свои позиции, но уже в среднесрочном развитии ситуации лишает ее тех средств защиты своих позиций, которые у нее пока есть. А это значит, что ее спишут «снаружи», просто за ненадобностью. «Очень отдельные» ее члены сохранятся в западном обществе, но в массе она вернется в то состояние «нищего быдла», откуда и вышла.

Второй – кризисный. В этом случае радикально изменится тот внешний контур, под который наша элита и создавалась. А поскольку менять стратегические подходы она категорически отказывается, то и результат будет соответствующий – резкий слом всей элитной конструкции. Результат крайне неприятный, но объяснить эту практически неизбежную перспективу нашей «элите» пока не получается. В т. ч. и потому, что она по неизвестной причине поверила в мифическую «модернизацию».

М. Хазин

В России нет элиты в традиционном понимании этого слова. Те люди, которые сегодня называют себя элитой - ею, по сути своей, не являются. Их бытийный статус не превышает уровня мелких лавочников и приземлённых обывателей. Именно поэтому, вместо того, чтобы вести страну к новым открытиям и свершениям (особенно, когда есть необходимые для этого ресурсы), эти люди заняты бездарным "распилом" и примитивным прожиганием свалившихся на их головы богатств.

Более глубоко этот феномен исследует метафизик Гейдар Джемаль:

"В современной России после 1991 года одна из излюбленных тем в журналистике - рассуждения о новейшей российской элите. Начиналось всё как бы с юмором: "новые русские". Но после 1993 года - критической даты как в историческом календаре Франции, так и России - юмор куда-то пропал, и о "элитах" стали говорить с придыханием. Появилось понятие "региональные элиты", включающие в себя наиболее преуспевающую часть братвы, наиболее политизированную верхушку местного ФСБ и наиболее "бизнесменистую" часть УВД... "Элиты" особенно густо стали попадаться журналистам в казино и ночных клубах. И т.д.

Совершенно понятно, что социальное пространство нашей великой родины погружено сегодня в беспросветный хаос, посреди которого журналист - в сущности, пишущий обыватель со смешными представлениями о мире - потерянно блуждает, пытаясь подкормиться у сильных мира сего. Катастрофически деградирует социологическая понятийная система: рассуждают о "высшем" и о "среднем" классах, имея в виду критерий дохода, в то время как эти понятия являются сугубо культурными. В Англии представитель upper class может жить на скромную зарплату преподавателя, а пресловутый middle ворочать миллионами фунтов стерлингов.

Суть в том, что в России в течении последних 85-и лет не существует элиты. Элита не относительное понятие, это вполне определенная перманентная часть человечества, имеющая на протяжении последних четырехсот лет ядро, состоящее из одних и тех же фамилий, кланов, воспроизводящая один и тот же человеческий тип, преследующая одни и те же, не меняющиеся на протяжении как новой, так и новейшей истории, задачи. В эту элиту нельзя войти, украв миллиард долларов на сибирской нефти, избравшись на деньги братвы губернатором, и даже став харизматическим президентом. В эту элиту практически вообще нельзя войти, потому что её главная характеристика - отсутствие ротации "кадров" и персональная субъектная определенность на планетарном уровне.

К власти в России в 1917 году пришла определенная группировка контрэлиты. "Контрэлита", так же как и элита, является безусловно международным всемирным космополитическим феноменом. Однако, в отличии от реально властвующего полюса его оппонент обладает гораздо меньшей персональной определенностью. Контрэлита - не стабильная корпорация одних и тех же кланов. Это живое подвижное меняющееся скопление личностей, каждая из которых не вписана в династическую преемственность. Единственно стабильным аспектом контрэлиты сквозь все исторические поколения остается ее генотип: одинокий герой, представитель касты воинов, выпавший из классовых и родоплеменных парадигм и вставший на позиции сознательного бунта против установленной иерархии.

Россия в 18 и, особенно, в 19 столетиях была местом интенсивного формирования контрэлиты как доминирующей общественной группы. Наиболее острым контрэлитным документом в этом плане стал роман Ф.М. Достоевского "Бесы". Характерным атрибутом социальной атмосферы "Бесов" является радикальное смешение разноклассовых элементов, сплавленных воедино общей ненавистью к существующему и готовность к беспорядкам, смерти и крови. "Смерть" вообще выступает руководящим принципом внутренней мистики контрэлиты, так же как "жизнь" (не в пошлом буржуазном, конечно, смысле) стоит в центре корпоративного мировидения элиты.

...Этот уникальный прорыв контрэлиты к власти был нейтрализован Сталиным и его деидеологизированной неоимперской бюрократией с начала 30-х годов. Те, кого Сталин поднимал на руководящие посты, а также их физическое и социально-генотипическое потомство не становились элитой; как мы сказали в самом начале, элиту можно уничтожить, но её нельзя создать. После разгрома контрэлиты, которая до этого уничтожила элиту, Россия стала страной вообще лишенной этого фактора как в позитивном так и в негативном аспектах. Бюрократический контрреволюционный режим, возобладавший благодаря Сталину в СССР и продолжающийся в агонизирующей форме сегодня, систематически преследовал, бросал на пулеметы в Отечественной войне, травил в ГУЛАГе, выбивал в "горячих точках" все те ресурсы, которые могли бы быть мобилизованы в "пассионарном луче". В итоге, Бжезинский имеет ввиду именно это, говоря о России как о черной дыре. Это - техническое выражение, описывающее территорию, которую не контролирует соответствующий сегмент мировой элиты. Тем самым это особо опасная территория, ибо теоретически остается шанс, что контрэлита может повторить в ней опыт 17-го года. Поэтому для мирового правящего класса крайне важным является то, чтобы в России действовала четко отработанная система предотвращения пассионарных социально-политических инициатив, чтобы эта "черная дыра" охранялась качественными "сталкерами".

Смысл политического режима, действующего сегодня в нашей стране именно в этом. Кремль - не элита, бандиты - не элита, олигархи - не элита. Это сброд, которому настоящая элита поручила быть смотрящими на зоне под названием Россия и не допускать того, чтобы новое поколение контрэлиты начало бы "резать актив и сук".

http://www.newsland.ru/News/Detail/id/402367/cat/10/

Продолжение предыдущей статьи www.liveinternet.ru/users/ps-pravdin/post108756684/

И сразу начали возникать проблемы. Ну, действительно, представим себе, что к нам приезжает какой-нибудь человек (назовем его для условности, скажем, Каспаров), который уже получил по каким-то причинам некоторый внутренний ранг в западной иерархии. Он требует к себе уважительного отношения: у него есть «звание», которого нет у большинства элиты здесь, в России, он выше по «чину», чем многие крупные персонажи здесь. Но здесь-то – своя иерархия! И его просто игнорируют – что вызывает искреннее раздражение, причем как самого Каспарова, так и тех на Западе, с кем он коммуницирует (поскольку снижает их рейтинг).

А вести себя иначе наша «элита» не может, поскольку у них тут – устоявшиеся связи и отношения, в которых система приоритетов выстроена жестко: туда просто никого не засунешь. Но и демонстративно пренебрегать западной иерархией тоже нельзя – поскольку иначе не получится как-либо влиять на принимаемые там решения. Да и не забудем: они-то – «свои», не то что здесь, в России. А значит, нужно искать какое-то объективное объяснение своего «неправильного» поведения. Простейший вариант – «разбить» западную иерархию, устроить в ней пусть небольшую, но конкуренцию, и играть на ее противоречиях. Этот вариант наша «элита» пыталась разыграть в начале 2000-х гг., когда еще у власти во Франции и Германии были представители «старых» элит, которые еще помнили времена СССР. А потом стало понятно, что разбить атлантическое единство у нас не получится, особенно если учесть, что США тоже не сидели сложа руки в ответ на активность нашей «элиты».

Тогда был придуман другой план. В России началась активная антизападная (точнее, скорее антиамериканская) пропаганда, целью которой было создание «общественного мнения», на которое можно было бы ссылаться как на оправдание отказа от принятия западной иерархии. Общественное мнение было создано, тем более что общество имело все основания на претензии к обобщенному «Западу» – и за страшные реформы 90-х годов, разрушающие нашу промышленность, и за приватизацию, и за дефолт, и за коррупцию (поскольку именно оголтелых коррупционеров политически поддерживали американцы и в 90-е годы, и в начале 2000-х), и за оголтелую русофобию нового руководства бывших наших союзников. Но и тут вышел конфуз: западные элиты (в первую очередь, американская) не поверили в то, что это общественное мнение – искреннее (и зря, кстати, но кто ж любит изучать бревна в собственных глазах?), и начали обвинять российскую «элиту» в разных грехах.

Эти обвинения были тем более естественны, что собственные дела американцев в связи с кризисом шли все хуже и хуже. Но самое неприятное для российской «элиты» было в том, что наше общество ее так и не приняло. Причем по очень простой причине: все перечисленные выше факты убедили российское общество, что современная российская «элита» не связывает свое будущее с нашей страной. А значит, не имеет права на те льготы и привилегии, которые использует, прямо скажем, явно сверх меры. Я даже не буду тут приводить многочисленные примеры наездов милиционеров на беременных женщин и детей, совершенных с нарушением всех возможных правил, и тотальное воровство, осуществляемое нашими чиновниками в ситуации полной безответственности. Причины лежат глубже.

Дело в том, что разложившаяся социалистическая элита 80-х гг. сама отказалась от ответственности за страну. А в качестве альтернативы себя предлагали несколько групп: националисты (которые преуспели в союзных республиках, но проиграли в РСФСР), «новые» левые, религиозные лидеры, и, наконец, западники, которые объясняли, что поскольку капитализм победил, то и строить нужно именно его. Под чутким руководством «старших товарищей». И это влияние «старших товарищей» (когда явное, когда – чуть более скрытое) продолжает сопровождать нашу «элиту» все время ее существования, и именно его общество все время чувствует. Именно по этой причине я все время беру слово «элита» в отношении российской ситуации в кавычки – настоящая элита обязана связывать свое будущее с родной страной.

И вот тут мировой кризис сыграл с нашей «элитой» плохую шутку. Как я уже отмечал, в условиях постоянного роста «пирога», предполагающегося к разделу, все внутренние конфликты решались очень просто – заливались деньгами. И потенциальные фрондеры в этой ситуации четко и внятно понимали правила игры – особенно с учетом опыта Березовского, Гусинского и Ходорковского, которых, по большому счету, «истребила» вся наша «элита», как людей, которые слишком сильно раскачивали общую лодку. Но сейчас-то «пирог» стал стремительно сокращаться, и это значит, что кого-то неминуемо придется кидать за борт.

Это создает бешеные проблемы. И снаружи, поскольку такие «обиженные» – замечательная питательная среда для работы Запада по смене нынешней российской власти, которая оказалась излишне строптивой. И, главное, внутри. Прежде всего потому, что та часть российской «элиты», которая не имеет больших шансов на Западе, неминуемо будет искать сторонников внутри страны. И помня опыт Ельцина, и с учетом того, что общество современную «элиту» не признает, а значит, наверняка поддержит подобных «раскольников», они начинают свою работу. На первом этапе – тайную, но дальше – все более и более явную. А деваться им, собственно, некуда – стать жертвой спорных судебных процессов или рейдерских захватов бывших соратников и партнеров никто не хочет.

Отметим, что само общество обычно не склонно начинать революции по своей инициативе. Исключение – откровенные провокации власти, но таких провокаций становится все больше и больше. И явных – попытки спасти от законного наказания пресловутых гаишников, убивающих беременных женщин. И неявных – от отказа от индексации зарплат госслужащих (не все же они воруют!) до разворовывания средств, направленных на поддержание жизненного уровня населения (во всех вариантах). От скандалов с ЕГЭ (устраивать которые было совершенно не обязательно) до военной реформы. Так что угроза дестабилизации ситуации в стране и без того не мала, а с учетом междоусобиц в «элите» становится просто колоссальной.

А объективно ситуация все время ухудшается. Рентабельность российской экономики падает, доходы от продажи нефти не растут (а скоро начнут снижаться), геополитических союзников практически не осталось, резервы быстро тают в условиях жутких бюджетных дефицитов. Откладывать девальвацию нельзя – иначе резервы могут закончиться слишком быстро. Но и проводить ее нельзя, поскольку это – очередная провокация в сторону общества, да и конкретные персонажи, имеющие валютную задолженность, активно сопротивляются.

И в этой ситуации такие крупные аварии, как на Саяно-Шушенской ГЭС, могут стать детонатором дестабилизации. Их нельзя допускать, их необходимо быстро и четко купировать; нельзя совершать явные глупости. Такие, например, как после аварии самолетов в Жуковском, когда столько дней не могли объявить о компенсациях пострадавшим дачникам. Беда только в том, что даже в нынешней «элите» нет людей, которые бы понимали, что и как нужно делать, а ведь она еще будет сокращаться. А многие ее члены до сих пор считают, что можно продолжать прежнюю жизнь, не оглядываясь на происходящие события. В общем, неаппетитное сравнение значительной части нашей «элиты» с опарышами, копошащимися на теле страны, по-прежнему верно.

И в этой ситуации можно сделать только один вывод: на сегодня российская «элита» показала, что она не способна справиться с ситуацией. И по мере ее ухудшения, которое неизбежно, она почти наверняка доведет дело до катастрофы, которая затронет и ее, и страну. Избежать ее можно только титаническими усилиями, главным и первым шагом на пути которых должно стать принципиальное изменение отношений «элиты» к обществу и общества к «элите». Чтобы кавычки можно было убрать. Причем начать должна элита. Получится ли у нее? Посмотрим…

М. Хазин

http://fintimes.km.ru/58199

Авария на Саяно-Шушенской ГЭС выявила довольно много проблем, накопившихся к сегодняшнему дню в российской экономике. И даже не в экономике, так сказать, в узком смысле, а во всей общественной жизни. Сконцентрировались они в нескольких вопросах: кто будет платить за восстановление СШ ГЭС? Народ? Но прибыль-то получают олигархи! Так пусть они и платят! Здесь даже бессмысленно говорить про то, что компания «РусГидро», в которую входит Саяно-Шушенская ГЭС, государственная – поскольку все тут же вспоминают про договор с РУСАЛом о покупке электричества для Дерипаски. Раз Дерипаска получал нашу электроэнергию по дешевке – пусть он и восстанавливает станцию.

Еще один вопрос: кто отвечает за то, что на станции вовремя не проводился ремонт? Тут, впрочем, вопрос задается аккуратно. Никто точно не знает, что там и как ремонтировалось, поэтому чаще он задается иначе: не началась ли эра техногенных катастроф, вызванная изношенностью советского технологического наследия? Почему свою долю от продажи алюминия по низким ценам (в т. ч. и за счет эксплуатации станции) не получает народ? И т. д., и т. п.

Активность, с которой задают эти вопросы, связана не только с серьезностью аварии (которую уже только ленивый не сравнивал с Чернобылем или катастрофой «Адмирала Нахимова» в части той роли, которую они сыграли в формировании политики Горбачева), но и с тем, что стало понятно, что отсутствие ответов на некоторые из них ставит под угрозу само существование нашей страны в том виде, в каком она существует последние годы. Собственно, вопросы-то эти люди серьезные ставили уже достаточно давно, только слушать их никому совершенно не хотелось, поскольку финансовые пузыри, надутые на нефтедолларах, позволяли закрывать все дыры в тех местах, которые казались важными нашему руководству. А сейчас деньги кончились, а дыры не просто остались, но еще как-то размножились. Ну, действительно, кому могло прийти в голову, что будут проблемы на каких-то там гидростанциях? Они – такие большие, основательные…

Но вернемся к главной теме статьи. Если отвлечься от частностей, то главным вопросом современной России (точнее, ее главной проблемой) является полное отсутствие того, что можно было бы назвать общественным договором между новой элитой и обществом. Элита считает, что все, что находится на территории России, есть ее, элиты, полная и неотъемлемая собственность. Поскольку она получена в процессе «легальной» приватизации. При этом, правда, конкретные персонажи отлично знают, что конкретно их собственность – насквозь незаконна (вспоминая при этом и коррупционные схемы приватизации, нарушающие не только законы, но и внутренние инструкции Госкомимущества, горы трупов тех, кто не хотел приватизировать предприятие, на которых работал или которыми руководил в предлагаемых схемах, рейдерские захваты, невыполнение инвестпланов, неуплату налогов и т. д., и т. п.). Но сами они для себя вопрос решили: если есть мигалка, то можно быстро доехать до Внуково, а там – благословенная Швейцария (Франция, Англия, кому что нравится).

Но элитная позиция «в целом» – абсолютно железная и четко выражена еще незабвенным Березовским: поскольку в этой стране нам принадлежит все, то она – наша; что хотим, то и делаем. При этом новая элита принципиально замкнута – посторонних туда уже довольно давно не пускают (отдельные исключения только подтверждают правило). Как следствие, если в стране возникают проблемы, то решаются они довольно странным образом: берется некоторое количество представителей «элиты» и предлагается из них выбрать человека, который эту проблему будет решать. Попытки объяснить, что никто из них в проблеме ничего не понимает, а в стране есть реальные специалисты, ни к чему не приводят – специалисты, если они находятся за пределом элитного круга, просто игнорируются.

Разумеется, такие методы решения реальных проблем, которые все множатся, эффекта не приносят: достаточно посмотреть на реформу армии, управление АвтоВАЗом или реформу электроэнергетики. Причем все это усугубляется еще одним обстоятельством: поскольку количество нефтяных денег стало меньше, они уже не могут удовлетворить аппетиты всех представителей «элиты». Как следствие, те из них, которые имеют отношение к «решению проблем», начинают все больше и больше использовать средства, вверенные им для этих задач, на личное потребление. Исходя из нормальной логики: страна моя, мой доход «традиционно» был таким, что я делаю плохого? Я просто «восстанавливаю справедливость»: не должна же элита страдать от какого-то там падения цен на нефть! В общем, позиция понятная, только вот последствия ее будут достаточно серьезные, и не когда-то там, а достаточно быстро.

Отметим, что каждому конкретному представителю верхней части этой нашей элиты объяснить что-то достаточно сложно, поскольку он точно знает, что его самолет уже «под парами». Это хорошо видно по последним совещаниям, которые проводили наши самые главные руководители: было видно, что никаких серьезных аргументов, чтобы заставить своих подчиненных работать, они не имеют. Собственно, аргумент этот – всего один: угроза потерять голову (независимо от того, насколько легально этот процесс будет оформлен), а применять этот аргумент на практике представители элиты пока боятся – поскольку это уж точно означает разрушение той теплой «колыбельки», которую они себе выстроили.

Разумеется, колыбельку эту наша элита выстраивала не сама, а с внешней помощью. Здесь даже не нужно строить никаких конспирологических версий: самое дорогое – деньги – она держит, разумеется, у друзей, а не у врагов. Т. е. «там», а не «здесь». Но в процессе своего развития элита столкнулась с тем, что не имеет инструмента встраивания в западную иерархию целиком, а не отдельными своими представителями. А внутренняя иерархия сложилась довольно быстро и прочно. И возникло серьезное противоречие, которое необходимо было решить.

М. Хазин

http://fintimes.km.ru/57884

Кризис в России продолжается. С точки зрения экономической теории причина кризиса состоит в том, что падает совокупный спрос, накачанный за время раздувания финансовых пузырей. Основным источником такого накачивания стал внешний фактор – рост аналогичных пузырей на мировых рынках, в первую очередь – энергоносителей, но сыграли свою роль и другие факторы, например, общий рост любых активов, даже российских, которые можно было использовать в качестве залогов. В любом случае, пузыри в нашей стране надувались до лета-осени прошлого года, а затем, в связи с постепенным исчерпанием их внешней «подпитки», начали постепенно «сдуваться». Но, поскольку сама накачка продолжалась достаточно долго (как минимум, с 2003 года), то соответствующая перестройка ожидает всю систему отношений в нашем государстве, связанную с экономикой. А это, в свою очередь, может привести к ряду серьезных проблем.

Главной из них является принципиальное изменение стереотипов. Действительно, на протяжении почти 10 лет (с момента начала экономического роста в 1999 году, который плавно перешел в «пузырение» экономики где-то в районе 2003 года) владение практически любой более или менее крупной собственностью почти автоматически приносило прибыль – достаточно было взять под нее кредит или осуществить эмиссию акций. О возврате можно было не думать – рост капитализации почти автоматически покрывал все убытки. Соответственно, вся предпринимательская деятельность сводилась к тому, чтобы, используя любой – денежный, административный или просто силовой (рейдерство) – ресурс, получить вожделенную собственность и почивать на лаврах.

Управлять такой собственностью – это был какой-то нонсенс: зачем тратить сумасшедшие усилия, чтобы увеличить прибыль на жалкие проценты? Разумеется, были отдельные маньяки, но им чаще всего не удавалось надолго продлить свою деятельность, поскольку занимались они именно бизнес-проблемами и не всегда успевали понять, когда другие, более адекватные люди захватывали их собственность и выгоняли неисправимых романтиков на улицу.

Но вот ситуация изменилась, причем достаточно радикально. И что с этим делать? За столько лет пропало целое поколение потенциальных управленцев, поскольку никто их до реального управления бизнесом не допускал (у них все время были какие-то странные желания – например, деньги, которые все «приличные» люди тратили на Куршевель, направить на какое-то «мифическое» развитие), и даже те из них, у кого исходная квалификация была, ее потеряли. Контролируют финансовые потоки люди, которые привыкли вынимать из бизнеса каждый год достаточно приличные деньги, и все их умение руководить сводится к жесткому давлению на подчиненных с целью этого самого вывода денег. Подчиненные, в свою очередь, тоже не привыкли заниматься антикризисным управлением, зато хорошо знают, как из больших потоков, направляемых руководителям, вычленить свой личный маленький ручеек.

В результате вся страна занимается только одним – обсуждением того, когда же вернется «щастье». Еще осенью весь российский экономический мейнстрим (т. е. представители официально одобряемой экономической мысли) объяснял, что поскольку кризис у нас циклический (такое впечатление, что о финансовых пузырях они в жизни не слышали), то неизбежно начало роста: сначала – на Западе, а потом – и у нас. И споры были только о сроках: летом этого года, осенью или (о ужас!) аж зимой-весной. Отметим, что наши «экономисты» в этом недалеко ушли от западных, которые буквально в последние дни снова начали говорить о достижении «дна» кризиса. Настоящие же российские экономисты (к которым себя относит и автор этого текста), которые изучают не абстрактные модели, имеющие слабое отношение к реальности, а вполне себе реальные экономические процессы, считают, что кризис только-только начинается. Для нашей страны он, что очевидно, никак не может остановиться, пока не достигнет уровня начала 2003 года (когда начался процесс «пузырения»), а ведь с тех пор, по формальным показателям, экономика выросла более чем в два раза. А упала она пока, по официальным данным, только на 18% (т. е. на пятую часть своего потенциального падения).

И ведь еще никто не сказал, что после достижения уровня 2003 года спад прекратится! Т. е. он может прекратиться, но если уровень управления у нас останется на нынешнем уровне, а экономическое управление государственной политикой будет осуществляться теми же персонажами, что и сейчас, то никаких оснований для этого не будет. Достаточно отметить, что совсем недавно эти, с позволения сказать, «экономисты», прошляпившие кризис, который можно было легко предсказать за 10 лет до его начала (что, собственно, некоторые и сделали), провели конференцию, на которой обсуждали, как оправдаться в связи с таким фиаско. Вывод был замечательный. То, что они решили, что ни в чем не виноваты, можно было предсказать сразу, но причины! Все дело оказалось в том, что им платили недостаточно много денег, поскольку «безответственные» российские корпорации проявляли недостаточный интерес к их моделям и, как следствие, они не смогли разработать «правильные» модели, «предчувствующие» кризис! Отметим, что их «старшие» товарищи из разных там гарвардов, несмотря на значительно больший финансовый ресурс, так ничего предсказать и не смогли; более того, продолжают гнать полную пургу о причинах и последствиях кризиса до сих пор.

Отметим, возвращаясь к основной теме, что поскольку общий ресурс, который идет на «распил», все время сокращается, а самые успешные «распильщики» за время накачки финансовых пузырей выбились на самый верх руководства нашей экономики, то нагрузка на нее с точки зрения неоправданного увеличения издержек будет пока расти. А это значит, что кризис даже замедлить не удастся, пока не произойдет серьезного перераспределения полномочий и приоритетов в рамках нашей элиты – как экономической ее части, так и политической. Ничего не делать тут не удастся: объективное ухудшение экономической ситуации заставит власть идти на серьезные изменения, даже если по своей инициативе она так ни к чему и не сподобится. Причем изменения будут медленные, поскольку нынешняя элита сплачивалась многие годы, и, например, согласиться с тем, что изменить базовые экономические принципы можно только одновременно с серьезной ротацией экспертного сообщества, ей будет крайне трудно. Но для нас это значит только одно – что кризис будет продолжаться еще очень долго и пойдет по самому жесткому сценарию.

http://fintimes.km.ru/56263