К двадцати годам я поняла, что перечеркнуть и всё начать заново – невозможно.
«Кто не помнит, тот, не мечтает» (с)
И я такая, какая есть.
Со своими загонами, со своим собственным делением на «мы» и «они», со своим несколько странноватым чувством совести.