к завтрашней проповеди
О фарисеях опасно рассуждать. Отвлеченно – менторство, приближённо к объективной действительности – сам в фарисейство скатиться можешь.
Но все же есть два вида фарисейства, о которых грех не поговорить, и которые всегда «популярны».
Первое – политическое.
Мы в обществе живем, и сколь о горнем не думай, в горисполкоме или муниципалитете, а также в пенсионном фонде без нас не обойдутся, как и мы без них. Сформированы же данные «организации» по политическим предпочтениям дня нынешнего.
Чем больше у государственного человека пафоса в громогласных рассуждениях, чем чаще спрягается и склоняется в его речи слова «народу нужно», «народ требует» и прочее с «народом», тем яснее фарисейская тога.
Данную категорию фарисеев Леонид Филатов во всей полноте показал: «Утром мажу бутерброд – Сразу мысль: а как народ? И икра не лезет в горло, И компот не льётся в рот»! Хотя народ видит, что лезет в рот бутерброд, и хорошо лезет.
Церковное (обычное, приходское) фарисейство - это, прежде всего, «вычисление» грехов иных, рядом с тобой молящихся. Это набор личных правил, которые, как выясняется, всем поголовно  необходимо исполнять. Фарисей и тот, кто, подымая указательный палец вверх, обличает в храмах неправильно одетых, густо накрашенных, «не так» крестящихся, не любящих царя или читающих не те книги…
Бесконечное слово «должен» в проповедях некоторых священников, тоже зачастую с фарисейской закваской. Вообще нашей поповской братии, как по мне, надобно поменьше эту глагольную форму «должен» употреблять. Чем чаще ее повторяешь, тем меньше тебя слушают.
Церковное фарисейство имеет своё последовательное финальное завершение:
- «обличаем» рядом молящихся грешников;
- указываем на ошибки священников;
- поправляем «неправильности» архиерейские;
- подсказываем Патриарху и Синоду, как надобно поступать.
Положим руку на сердце и признаемся: фарисейством пронизано все. Мы хотим не быть, а выглядеть.
Эта притча фундаментальна, так как она о нас самех...
Так что попробуем в скоро грядущий сорокадневный праздник Поста добиться синергии собственной души с внешними поступками. И даже если хорошенькая дрянь выйдет, то и это будет положительный результат.
Еще хотелось бы слова архимандрита Мелхиседека (Артюхина) добавить к сказанному: "Весь парадокс нашей жизни заключается в том, что все мы, включая и меня,— мы хуже фарисея и хуже мытаря, потому что мы не то и не другое. Это было бы для нас слишком похвально: фарисей или мытарь. Фарисей исполнял заповеди Божьи, но при этом он гордился. А мы заповеди не исполняем, пальцем о палец не ударяем, но фарисейская гордыня есть в каждом из нас! Мытарь был сборщиком налогов. Он бессовестно и бесчестно обирал людей и выжимал из них последние соки, то есть пользовался другими людьми. Но когда до него это дошло, он образумился и осудил всю свою жизнь. Мы же, как мытарь, пользуемся другими людьми, но при этом отнюдь не восходим в покаяние мытаря..."- И чего делать то? – спросите вы.
Отвечу:
- Это не коронавирус. Есть микстура.
Вот она: Боже, милостивъ буди мнѣ́ грѣ́шнику.

Слишком часто утверждают ныне, что Христос был равнодушен к неправде общественных отношений, безразличен к существовавшей при Нем власти. Аргумент один «Кесарю – кесарево, Богу – Богово». И на этом аргументе пытаются аксиому выдумать, мол «Церковь вне политики».

Не проходит данный аргумент.

Вспомните патриарха Алексия II и его отношения и позицию, хотя бы в югославских событиях или во время августовского путча...

Вот, что писал по этому поводу свят. Лука (Войно-Ясенецкий):

«Никто с такой огромной глубиной, как Он, не чувствовал этой неправды, никто так горячо не хотел искоренить ее. Но знал Он, что есть для этого одно средство – исправление человеческого сердца».

Завтрашнее Евангелие о иерихонском слепце Лк.18:35-43, на первый взгляд, ничего о общественной «неправде» не говорит, но четко рассказывает, что услышать могут, когда не будешь обращать внимание на тех, кто «заставляли его молчать» но «еще громче кричать: Сын Давидов! помилуй меня».

Не нужно быть «как все» и поступать «как все» и, тем паче, преступно сложить молитвенно ручки, посыпать голову пеплом и мямлить «ангельским» голосочком, что я вне политики…

Завтра праздник удивительного святого: святителя Спиридона Тримифунтского чудотворца. Житие этого подвижника не только источник веры и пример святости, это реальное участие святителя в нашей повседневной жизни. Молитвы к нему, ходатайства и обращения приносят помощь и поддержку, они воистину благодатны.

Много написано о чудотворце, но я бы порекомендовал прочесть небольшую повесть Олеси Николаевой  "Корфу", то есть названа именем того острова, где покоятся мощи святителя. По сути, это произведение - вневременное соединение давних третьего и четвертого веков и дня нынешнего, соединение горнего и дольнего.

О святителе написано много, но мне лично нравится вот этот пример из его жизни. Слишком же он актуален:   

- Согласно увещаниям Спиридона, император Констанций освободил от податей священников, диаконов и всех клириков и служителей церковных, рассудив, что неприлично служителям Царя Бессмертного платить дань царю смертному.

Именно поэтому можно (и нужно!) взывать к святителю о вразумлении некоторых наших власть предержащих, страдающих от неуемного желания видеть налоговую инспекцию под куполами наших храмов.

Святителю Спиридоне, моли Бога о нас!

PS. И не будем забывать, что завтрашний день на Руси прозвали Спиридоновым поворотом, или просто Солнцеворотом: с этого времени ночь начинала убывать, а день — прибывать. Крестьяне говорили, что с этого дня солнце поворачивает на лето, а зима — на мороз. По поверью, Спиридон сам поворачивает светило и следит, чтобы оно не скрылось от людей. «После Спиридона хоть на воробьиный скок, да прибудет денек», — говорят в народе.

Завтра зачатие прав. Анною Пресвятой Богородицы. Была у меня давняя зарисовка, как раз к этому дню подходящая…

Звонок о беде иную тональность имеет, его как то чувствуешь. И в тот раз не ошибся. Молодой женский голос попросил о встрече.

- Вы нас венчали, батюшка. Три года назад. Помните?

- Вот увижу вас, может и вспомню. Приходите сейчас.

Они пришли вдвоем. Дождались окончания панихиды на скамеечке, возле храма. Сидели, держа друг друга за руки.

Молча.

Подошел и встретил два взгляда. Удрученных и боязливых.

Я их вспомнил. На ней была, в тот свадебный день, очень длинная фата и ее держали сзади две девочки-близняшки.

- Что случилось?

- Батюшка, мы ругаемся постоянно, - сказал муж, - Вот так доругаемся и разведемся, наверное.

«Разведемся» он уже полушепотом произнес, пугливо и с придыханием.

- И почему ругаетесь, то? – спрашиваю у молодой женщины.

- Просто так, даже непонятно почему, из-за каждой мелочи…

          Смотрю на них. Ладненькие такие, стройные, красивые, одеты прилично и на лицах отсутствие ума не просматривается.

- Ребенка родили уже?

- Нет.

- Почему?

- Да вот не получается как-то.

Пришлось переходить на индивидуальный вариант беседы. Взял парня под руку и пошли с ним по аллейке гулять, да причины выяснять. Затем с супругой его потолковали, пока муж в сторонке курил.

Все просто оказалось. Ребенок не зачинается и каждый друг в дружке вину видит, а обвинить боится…

Причем боится потому, что любит и огорчать не хочет.

Решили мы проблему эту семейную преодолеть. Без докторов, знахарей и «целителей» обойтись, к которым они уже, каждый в отдельности и в полной секретности друг от друга обращались.

Да и как не преодолеть, храм то у нас Богоотцов Иоакимы и Анны.

Вспомнил сегодня об этом случае по той хорошей причине, что не столь давно батюшка наш крестил младенца Максима, который в аккурат через неполный год, после беседы, у этого семейства родился. И еще, наверное, детки будут. Они же, счастливые и красивые, муж и жена опять в храме стояли и за руки друг дружку держали, как на том давнем уже венчании…

«Делать добро», «творить добро», «быть добрым человеком», «совершить добрый поступок»… еще много можно словосочетаний найти, где «добро» во главе стоит.

Поговорок же с пословицами, с добром связанных, не счесть у народа нашего. Каждая эпоха свои создает. И хотя времена меняются, знания прибавляются, технологии улучшаются — все так же живо и непоколебимо вечное понимание, что Добро побеждает зло, как и во все века народу нашему известно, что Добрые дела и по смерти живут.

Самое простое понятие «доброго дела» в Нагорной проповеди Христа раскрывается. Помните: «Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся» (Матф.5:42)?

Когда же возникает необходимость привести пример доброго делания из истории нашей Церкви, то здесь сомнений нет — святитель Николай, Мир Ликийских чудотворец.

Есть множество свидетельств о реальном участии святителя Николая в жизни верующих, причем, не только из «преданий старины глубокой», но современных, сегодняшних. Необязательно искать примеры его удивительной помощи только в многочисленных сборниках, книжках и брошюрах о святителе, достаточно к прихожанам обратиться. Обязательно расскажут, как Никола помог, выручил или от горя и зла уберег.

Так почему же он столь почитаем и любим? Ответ один — святитель Николай есть воплощение добра. Не искал архиерей Мир Ликийских благодарности, защищая невинных и помогая обездоленным, не требовал почестей, наград и всеобщего признания, как и, наверное, не согласился бы он с поговоркой, что Добро — дело наживное, потому что творить добро, было и есть для него естественное состояние…

Каждому нравится доброе к нам отношение, но вот в собственном безоглядном творении добра особые успехи не всегда просматриваются, отсюда и иная поговорка, которую бы святитель Николай не одобрил: Бывает добро - да не всякому дано. Неверно, всем дано, поголовно. Отсутствует лишь там, где Бога нет или в тех сердцах не поселилось, которые лишь в себе источник жизни, успехов и счастья видит.

Есть еще присказка: Добро не лихо — ходит тихо. И действительно, там, где гул, гам, ликование, шумные радости и прочие веселья телесные, добро не приживается. Добрые дела тишины требуют и веры обязательной. Недаром наше повседневное вечернее богослужение, за день прошедший благодарение, с гимна «Свете Тихий» начинается.

И еще одна черта добра святителя Николая удивительна и во все века человеку полезна. Он не искал тех или того, кому помочь, Господь Сам ему указывал и подсказывал, видя его предрасположенное к милости сердце.

А у нас?

Помните фильм-сказку «Морозко»? Бегает Иван с мордой медвежьей по горам да лесам и ревет во всю глотку «Кому доброе дело сделать?» Недалеко мы, да и я тоже, ушли от Ивана. Выбираем все: этому помогу, этому не дам, а к тому вообще не подойду. Хотя ведь знаем, что говорится в народе: Делай добро и жди добра.

Может быть, я и не прав, но мне все же кажется, что знаменитое пригласительное «Добро пожаловать!» по-иному для православного звучать должно. Вот так: «Добро! Пожаловать!»

С праздником святителя Николая!

(к завтрашнему Евангелию Лк.13:10–17)

Болезнь женщины была особого рода, которую не облегчают обычные лекарства. Она была “одержима недугом от духа”, говорит евангелист. Ее “связал, сатана”, свидетельствует Господь. За грехи? Но Спаситель, исцеляя ее, не сказал “отпущаются тебе грехи твои”. Он сказал только: ты свободна от недуга твоего. Положение ее - положение Иова. Тяжкая болезнь послана ей только для испытания ее любви к Богу.

Тут вспоминается рассказ из «Оптинского патерика», как благодушно нес свою болезнь в течение 24 лет оптинский иеродиакон Мефодий.           

«В 1838 году отец Мефодий оптинский внезапно был разбит параличом: отказали ноги, левая половина онемела совершенно, правая рука тоже была бессильна почти до всего, кроме возможности творить крестное знамение да перебирать четки. Но особенно было дивно то, что язык его был связан для всего, кроме слов «Господи, помилуй», которые он произносил чисто, внятно, с живостью ума и умилением в ответ на все вопросы. В этом неподвижном состоянии отец Мефодий находился 24 года. С начала болезни в нем был заметен некий упадок духа, но по прошествии первых пяти лет и до самого конца старец с необычайным терпением и благодушием переносил свое страдальческое положение, всегда был кроток и весел, как дитя, встречая и провожая, посещавших его, обычным: «Господи, помилуй». Память имел свежую, ясно помнил события своей жизни до болезни. Молитвенные правила вычитывал ему келейный. И когда тот ошибался, отец Мефодий останавливал его, пальцем указывая ошибку, повторяя: «Господи, помилуй! Да, да». Надобно было видеть, когда в двунадесятые праздники братия из церкви заходили поздравить его и в утешение ему, как бывшему искусному регенту и певцу пели, бывало, тропарь и кондак праздника. Он исполнялся восторга, ликовал, то нежными звуками творил поющим, то, громко и ясное восклицая свое «Господи, помилуй», проливая радостные слезы, за что присутствовавшим невольно сообщалось его восторженное состояние. Посещавшие страдальца получали великую душевную пользу. Один только вид его болезненного положения, переносимого с ангельским терпением, всех назидал и трогал».

Болел – не унывал, не плакал, не жаловался и умел Богу радоваться!

И по поводу «особых» дней, когда можно и когда нельзя, что-либо делать, о чем в этой же притче бурчит начальник синагоги.

Нет для Бога «дня закона» для любви, добра, дела милосердного и молитвы благодарственной, как нет и дня несчастливого и счастливого, удачного и неудачного. Каждый день – день главный, центральный, решающий и определяющий. Мы же завтраками живем повсеместно, все время чего-то ждем, да и слово «потом» стало символом лени, как обычной, так и духовной.

- Вот, когда в отпуск пойду, тогда…

- Зарплату получу, и тогда…

- Когда подрастет, тогда…

и так бесконечно.

А ведь «тогда» может не быть. Никто не волен в днях своих. Как наша прихожанка говорила: «Смерти и родИн, не ты господин».

Каждый день благоприятен для дела богоугодного. Сам Господь пример показал в этом субботнем чуде. И как же горько видеть тех, кто взвалил на себя неудобоносимый и греховный груз определения времени «хорошего», «подходящего» и сроков «неудачных».

Исцелил Господь согбенную. Распрямил, в лук согнутую спину женщины. Почему и кем согнутую, неведомо,  знаем лишь, что чудо это не только – Слава Господня, но и предупреждение нам доброе: Во всяк день твори дело Господне и тогда сам причастником той Славы стать сможешь.

Сложно? Очень. Но можно! Примеров не счесть.

Вечер. Мороз. Небольшое, наполовину заполненное кафе. Сижу с большой чашкой чая, жую пирожок с капустой и картошкой, и листаю странички соцсетей в смартфоне.  

Недалеко, в уголке за столиком, два, как мне показалось, давних друга, с высокими стаканами с пивом и сухариками на тарелочке. Становлюсь невольным свидетелем диалога:

«— Уговорили. Сходил я в церковь. Все рассмотрел, выслушал всю службу, хоть и ноги затекли. Больше двух часов пробыл.

Ну что сказать? Интересно конечно.

Поп такой величавый, седой. Лоб у него здоровый и что интересно на голове волос нету, лишь над ушами жиденькие, да реденькие еще остались, а борода густая, широкая и белая. На деда Мороза похож. Настоящего. Не на этого западного новогоднего, а на нашего, русского, обыкновенного.

Я его хорошо разглядел, когда он, из маленькой дверцы, на которой икона нарисована вышел, когда уже петь перестали.  С большим крестом и книжкой подошел к столику высокому, как у дирижера, крестился долго на иконы. Когда открестился, к нему сразу очередь выстроилась.

Спросил у бабули, которая рядом молитвы бубнила, чего они от него хотят? Бабка сказала, что поп их исповедовать будет.

А меня ведь чего в храм мать послала? Поисповедоваться, а на следующий день запричаститца. Сказала, что может хоть тогда с женой помиритесь.

Посмотрел я на очередь и решил, что и так помирюсь. Вот уже неделю вместе опять живем.

— Так тебе же Бог помог!

— С чего это?

— Так ты же к Богу в церковь сходил и сразу помирился».

БАБУШКИ

Есть великая сила у бабушек наших, особенно сельских, которые лишь о старицах да старцах книжки читают, «Евангелию» листают, «псальмы» поют, о времени нынешнем непонятном вздыхают, да о своей близкой смертушке рассуждают, перебирая в уме и в шкафу, всё ли на час тот приготовила.

Они еще и молятся. Перемешивая в уме и словах канонические молитвы со своими собственными или услышанными, "правильными и неправильными", с причитаниями и слезами...

И я абсолютно уверен, что Господь их молитвы слышит.

И еще одна особенность бабушек этих.

Вы в синодики их посмотрите, или послушайте, сколько там записано.

Причем это у нас: сват, да брат, да кум с кумой и дети с внуками, а у них все подряд, и правый, и неправые, и крещеные, и вообще "не нашей веры".

Все там.

Вот как, к Богу приду, а мне и скажут: в принципе не заслужил, но вот тут Федоровна, да Никандровна за тебя просили....

... И ЛИЦА ВАША НЕ ПОСТЫДЯТСЯ

Любил батюшка 33 псалом. Особенно, когда его в окончании литургии хор поет. Не торопился Дары потреблять, чтобы до конца дослушать, а не на середине прерывать, как во многих приходах принято.

Степенно Чашу омывал, тщательно ее вытирал и ждал, пока не прозвучит: «Смерть грешников люта и ненавидящие праведнаго прегрешат…»

На стихе этом вздыхал священник глубоко, слезы выступившие вытирал и выходил народ благословлять.

Осенял всех иерейским благословением, возглас положенный говоря:

- Благословение Господне на вас,

Того благодатию и человеколюбием,

всегда, ныне и присно и во веки веков…-

а сам все думал, что даже если и грешен, то все же на Господа уповает, а ведь за это Бог обещал, что «избавит души раб Своих»…

Обязательно избавит.

Как же иначе?

Ведь в глаза своих прихожан, которые сегодня Тайнам Христовым приобщились, посмотришь и, как будто, в рай заглянул.

Словом не передать.

Только и можно, что сказать:

- Приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся.

Завтра Церковь чтит память святителя Иоанна Златоуста. Епископ, пастырь, подвижник, учитель, страдалец, исповедник. Наверное, можно и еще добавить характеристик святителя, слишком всеохватывающа была его деятельность, его служение и его проповедь. Недаром его память совершается Церковью четыре раза в год, а в храмах служится чаще всего именно его литургия.

Святитель скончался по дороге во вторую свою ссылку, когда ему было около 60 лет. Причина ссылок, как бы официально они не объяснялась, была в непримиримости святителя к греху, обличение власть предержащих, как светских, так и духовных. Проповедь покаяния для всех и вся, заступничество за бедных и обездоленных, непримиримость к ереси, властный, отеческий и в тоже время безапелляционный стиль его слов и посланий вызывал ярость у владык и правителей.

Очень часто святителя упрекали в категоричности и неимения всепрощающей любви, на что он отвечал:

 «И мы ведем войну, но наша война не живых делает мертвыми, а мертвых (духовно) живыми. Не еретика преследую, а ересь, не грешника, а грех. Сколько бы ты меня не бранил, от чистого сердца говорю тебе: мир, ибо любовь Отца во мне. Тем более буду любить вас, чем менее любим буду вами».

Иоанн Златоуст исповедовал то, что проповедовал.

Вторая ссылка имела главную цель – убить святителя. Об этом свидетельствую переписка его гонителей.

После смерти Златоуста власть делала все возможное, чтобы святитель был забыт. Его имя было вычеркнуто из поминальных списков, он считался низложенным епископом. Александрийский патриарх говорил: «Если Иоанн епископ, то почему Иуда не Апостол?».

Семнадцать веков отделяют нас от того времени, когда жил, учил и проповедовал Иоанн Златоуст, но как и прежде «златоусты» раздражают, нервируют, возбуждают злобу, а то и ненависть. Проповедь любви, стояние в истине, слова правды и «милость к падшим» по сей день вызывают яростный крик: «Ату, его!».

Так что святитель Иоанн Златоуст вполне современный святой.

Святителю отче Иоанне, моли Бога о нас!

(брюзжание)

Причитания о том, как было хорошо вчера (год назад, в прошлое десятилетие или век, во времена евангельские) и как нынче все плохо, отвратительно и непутево, слышат регулярно все.
В соответствии с этими утверждением тут же делается вывод, что времена подвижников прошли, духовные подвиги очень редки, а то и невозможны, все вокруг в грязи греха, церковники обесчестились, патриархи и владыки обмельчали, попы в купе с прихожанами тупые и ничего в современной жизни не соображают и т.д.
Выводы такие, отнюдь не только по провокациям информационным определяются.
Дело в том, что те, кто обвиняет, шпыняет и критиканством занимается точки отсчета тоже в прошлом находят (за исключением, так называемых "либералов" у них «начало» из других окрестностей, оттуда, где солнце заходит).
Именно в прошлом! Так как год (десятилетие, век) назад было нравственней и спокойней.
Дети здоровались со старшими, девчата одевались в настоящие платье, в общественном транспорте выше чем "нахал" или "еще шляпу одел" не обзывали, и родители регулярно ходили на родительские собрания.
Церкви были закрыты, но вера была. Подспудная, скрытая, даже самому себе не понятная, но была!
Теперь все не так и эту объективную действительность, по мнению многих, надобно срочно исправлять, реформировать, преображать и переделать.
Не получится!
В следующем году будет еще хуже.
Посылать будут дальше, воевать чаще, оскорблять оригинальней, врать изысканней.
Не к началу мира сего, а к концу света топаем, вернее, бежим, причем со спринтерской скоростью.
Не кричу "Спасайся, кто может!", просто прошу: лучшего вокруг себя, то бишь от внешних власть предержащих, ждать не надо. Кого бы не избрали, не призвали и не назначили красивее, умнее, нравственней, человечней они не будут.
Выход один: сам, для себя и окружающих будь из того времени, которое так любишь и о котором говоришь:
"Да, были люди в наше время
Не то что нынешнее племя".
Место и время для преображения собственного и подвигов духовных найдутся даже при нынешних безобразиях и повсеместной лжи.
Да вот и Паисий Святогорец о том же рассуждает.
«Благий Бог примет во внимание и особенности нашей эпохи, и условия, в которых нам приходится жить, и спросит с нас в соответствии с этим. И если мы предпримем хотя бы малый подвиг, то увенчаемся больше, чем христиане древней эпохи»

Был у нас прихожанин, который постоянно на каждой исповеди, да в беседах на церковном дворе вздыхал и, кивая в сторону рядом с храмом расположенного кладбища, повторял: — Скоро домой. Ему никто не возражал. Соглашались. Сочувственно и горестно поддакивали и переводили разговор на иную тему. Оно и понятно, далеко не каждый о собственной смерти рассуждать любит, разве только старенькие, прожившие жизнь верующие, к подобным рассуждениям спокойно относятся.

Так бы и остался наш мужичок со своим, не опровергнутым, минорным утверждением, если бы не соседка его, годами помоложе. Услышав в очередной раз философствование о неизбежном для каждого событии с определенной вечной пропиской, она возмутилась:

— И чего это ты соседушка, все причитаешь, страдаешь и всех нас не туда поселяешь?

— Чего это не туда? – возмутился прихожанин. – Там наш дом будущий.

— Может, для тебя и дом, — тут же заявила женщина, — а для меня, да и для них, — она обвила рукою вокруг собравшихся и с интересом прислушивающихся к разговору прихожан, — вокзал!

Это простодушное народное богословие, четко и конкретно подтверждающее, как евангельское «Всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет во век» (Ин. 11:26), так и все учение Православной Церкви о участи душ верующих после смерти, постоянно вспоминается в дни поминальных суббот. Ведь в эти дни Церковь в богослужениях концентрирует внимание наше не только на тех, кто был нам близок, дорог и любим, но на всех преждепочивших православных христианах.

Поэтому и Вселенская, что всех и вся объемлющая. Недаром святитель Василий Великий говорил, что Господь именно в этот день благоволит принимать молитвы об умерших и даже о «иже во аде держимых».

Внутренняя вера в загробную жизнь и в то, что усопшие пребывают рядом с нами, не обязательно появляется только со знанием православных истин. Она практически у всех всегда присутствует. Посмотрите на контингент (уж, простите за определение), стоящий со свечами на панихиде, да и на погребениях. Многие из них никогда не были под священнической епитрахилью и вряд ли правильно прочитают даже «Отче наш».

Но ведь они пришли! Спрашивают, как свечу держать и когда ее зажигать. Неловко крестятся и очень боятся сделать что-то «не так».

Это далеко не «стадный рефлекс», не пресловутое «так положено», а внутренняя, пусть и не осознанная вера в будущую, неизвестную, оттого и страшную, новую жизнь.

Отчего столь много всяческих суеверий, примет и откровенных глупостей, связанных со смертью? Да все оттого же: хочется в веке следующем, после последнего вздоха, жить (именно жить!) правильно и счастливо, хоть это «правильно и счастливо» понимается пока лишь в земных категориях и определениях. Даже в песнопении заупокойном просьба определить нашу душу там, где: «идеже несть болезнь, печаль и воздыхание».

 За нами, прежде всего священниками, да и за верующими, лишь одна забота из забот определяется: объяснить, как практически достичь тех мест праведных, о которых каждый православный молится.

В поминальные субботы в храмах всегда многолюдно. И если внимательно всмотреться в присутствующих, то не трагичны лица. Не убитые горем взгляды, а слезы не от неудержимой тоски. Иное явственно видно и реально происходит: радость встречи, радость общения. Поэтому не удивительно, когда слышишь: «Постояла, помолилась на поминальной, как поговорила со всеми».

Еще одна особенность Вселенской субботы.

Возможность «вымолить» грешника почему-то не часто вспоминается в наших проповедях. Все больше о собственных прегрешениях, преткновениях и преступлениях думаем и рассуждаем. Может быть, это происходит потому, что мы всё прощаем тем, кто пережил самое страшное зло – смерть. Недаром на кладбищах, судя по эпитафиям, надписям и определениям все «дорогие», «любимые» и «родные».

Вселенские же субботы настойчиво напоминают, что именно твоя молитва, твоя искренняя просьба к Богу способна освободить тех, кто ушел, от нераскаянного греха. Более того, видя старание и милосердие об иных, Бог и твои немалые грехи в свое время не вспомнит. Так что по сути: молимся об усопших, а прощается и тебе.

Душа человеческая бессмертна. И кладбище для нее лишь остановка. Может быть, с пересадкой, пока грехи мы отмолим, а далее… жизнь.

Вокзал, он всегда явление временное.

(краткое изложение)

- Ежедневно изучать почву своего сердца.

- Удобрением, то есть молитвой, сердечную почву укреплять;

- прополкой, сорняков сомнения и будяков лени духовной, т.е. исповедью ее очищать.

Только тогда семена, посеянные Словом, накормят, напоят и к Нему приведут.

Для достижения цели слушаемся Шекспира в пастернаковском изложении:

«Ты поверни глаза зрачками в душу, ведь там повсюду пятна черноты».

Не ищем виновных в том, что поле души заросло тернием. Сам виноват, поэтому смотри в себя и будет с тебя.

Аминь!

Сына вдовы из Наина Господь без ее просьбы воскресил. Просто: "сжалился над нею". Экзегеты часто рассуждают, что Господь это сделал для "доказательства", что "Ибо, как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет" (Иоан.5:21). Насколько понятно из дальнейшего текста евангелиста, жителей Наина это, отнюдь, не убедило. Мессией Христа так и не признали, хотя на уровень "пророка" поставили. Так что все рассуждения и требования, чтобы если Господь Себя покажет (типа: проснулся утром, а у меня 100$ под подушкой), тогда и поверю - всего лишь слова. Знал Господь, что "если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят" (Лук.16:31). Знал. Так что, да простят меня толкователи, человеческое в Наине проявилось у Спасителя. Он просто сжалился над вдовой. Сила - Божия, а вот причина - человеческая.

Реакции на замечания всегда замечательные!

Столь замечательные, что замечания делать нет желания, даже если они и правильные, и верные, и существенные.

В лучшем случае «губы надует» или тут же в ответ огрызнется: «На себя посмотри». Это в лучшем. Обычно звучат слова более колоритные, благо язык русский богат на определения.

Нет, если заметишь и скажешь, что у тебя спина белая или шнурок развязался, то можно и благодарность дождаться, но не приведи Господь брякнуть: «Ты неправильно поступаешь (себя ведешь, думаешь, понимаешь ситуацию)» - тут же обиды, упреки и жалобы с оргвыводами вселенского масштаба.

Чего я жалуюсь?

Так замечание сделали и предложили на себя посмотреть.

Невольно вспомнилось:

Как-то приходит некий новоначальный брат к старцу и говорит:

- Авва, я одержим гневом, и хочу поколотить других братьев.

Отвечает ему старец:

- Иди, поколоти всех, и умирится помысел твой.

Брат так и сделал и потом пребывал в мире и любви до конца дней своих.

Но нет рядом со мной такого удивительного старца, поступать по принципу «Я зла не помню, я его записываю», как то несолидно, поэтому лучше все же по крыловски

«Чем кумушек считать трудиться,

Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?»