Её относят к иркутской ветви сибирского барокко - а это настоящий феномен русской архитектуры, так как стены таких церквей украшают натурально буддийские узоры. В уцелевших барочных храмах Иркутска, как Троицкая церковь у моста через Ангару или Крестовоздвиженская на Иерусалимской горе, воображение само рисует в интерьерах (на самом деле вполне канонических) фигуры пляшущих многоруких святых.

Урикская церковь меня скорее разочаровала - о том, что её узоры буддийские, приходится себе напоминать, и они не поражают ни красотой, ни обилием.

 

 

 

Урикская слобода известна с 1677 года, причём судя по всему, первопоселенцы её потеснили отсюда тунгусов - название здешнее возводят к эвенкийскому "урикит" ("стойбище"). История Урика не богата на яркие события...

 

 

 

...но в 19 веке Урик стал, пожалуй, самым декабристским из всех декабристских сёл. В 1836-41 годах здесь жил Михаил Лунин, столь непримиримый борец с самодержавием, что отбыв свою каторгу, он почти сразу начал писать вольнодумские письма, за которые угодил в Акатуй.

Соседом его тут ненадолго стал странноватый Николай Панов, приехавший в 1839 году и в 1850 умерший в Иркутске. В 1835 году в Урик прибыл сам Никита Муравьёв с братом Александром. Вместе с Сергеем Трубецким братья Муравьёвы были одними из главных идеологов декабристского движения: втроём они создали "Зелёную книгу" (устав Союза Благоденствия), и именно Никита Муравьёв стоял у истоков Северного общества.

Помимо брата Александра, за Никитой последовала на каторгу супруга Александра, но она умерла ещё в 1832 году в Петровском Заводе, где её склеп и ныне стоит над Транссибом. Сам Никита Муравьёв тихо ушёл через 12 лет, в 1844-м. Брат пережил его, но вернуться в Европейскую часть России ему тоже не случилось - получив в 1852 году разрешение перебраться под Курск, он умер по пути в Тобольске.

Там же упокоился в 1854 году московский немец, сын аптекаря и врач Фердинанд Вольф, член Южного общества, в 1835 году прибывший в Урик вместе с Муравьёвыми, а в Тобольск переведённый как штатный медик в 1845-м. В ограде Спасской церкви сохранилась могила Никиты Муравьёва, хотя у памятника на ней какой-то очень уж позднесоветский вид - в 1930-х годах и в этом храме устроили машинно-тракторную станцию.

 

 

 

Церковь стоит меж двух школ - начальной:

 

 

 

И средней, двор которой отмечает неприметный (и мне в кадр не попавший) памятный камень жёнам декабристов. Ведь основоположницей школ тут считается Мария Волконская (в девичестве - Раевская), в 1826 году вместе с Екатериной Трубецкой приехавшая на Благодатский рудник к мужу.

В Урике они с Сергеем Волконским обосновались в 1837 году, и за нехваткой учителей Мария Николаевна, даром что была прямым потомком Ломоносова, сначала сама выучила своих детей, а затем открыла домашний класс для детей крестьянских.

 

 

 

С другой стороны от церкви - воинский мемориал:

 

 

 

В списке памятников архитектуры Иркутской области (а он тут особенно въедливый) по Урику значились десятки адресов, в том числе какие-то избы начала 19 века. Я, увы, не нашёл почти ничего - ставший частью 20-тысячной сельской агломерации, иркутского аналога Нахабина или Малаховки, за пределами церковной ограды Урик безлик и зановоделен.

 

 

 

За 30-40 минут прогулки я нашёл лишь несколько симпатичных наличников:

 

 

 

Да колоритный брошенный амбар:

 

 

 

Главный же памятник здешнего деревянного зодчества стоит теперь в центре Иркутска:

 

 

 

Герой Наполеоновских войн Сергей Волконский был классическим примером знакомого нам из школьных учебников по истории 19 века русского офицера, что по итогам Парижского похода задался вопросом, почему победитель живёт хуже побеждённых. Как действующий генерал, он готовил восстание Черниговского полка, но сам не участвовал в нём, а потому избежал казни.

Но особенно генералу повезло с женой, сочетавшей статус, богатство, энергичность и любовь к мужу. Ещё на Благодатском руднике Волконская порядком облегчила быт декабристов, а прибыв в Урик в 1837 году, обнаружила, что хороших домов в селе нет. И на свои деньги воздвигла деревянный особняк с фронтонами и эркерами, причудливый синтез забытого столичного классицизма с деревянным зодчеством сибирских старожилов.

Пока дом строился, Волконские жили в Усть-Куде, куда к тому времени отправились Александр Сутгоф, Пётр Муханов и братья Иосиф и Александр Поджио, с которым героическая женщина сблизилась до не самым красивых слухов. Здесь Волконская создала самое что ни на есть дворянское гнездо: в приречных лесах близ устья Куды до сих пор можно различить линии аллей и основания беседок Камчатника - парка, который декабристы благоустроили вокруг летнего дома Волконских.

Особняк в Урике же был готов в 1838 году, ну а дальше владельцам оставалось лишь порадоваться выбору материала: в 1844, получив разрешение отправить детей в гимназию и жить с ними, Волконские переехали в Иркутск, и особняк с собой взяли. Собран заново он был по соседству с домом Екатерины Трубецкой - в 1970-74 годах обе усадьбы занял Музей декабристов.

 

 

 

Уриком, Оёком и Усть-Кудой, где есть Казанская церковь (1805) цикл декабристских селений не исчерпывается. В Олонках ниже по Ангаре жил Владимир Раевский, в Еланке на левом берегу - Пётр Громницкий, и думаю, этот список не полон. Но в большинстве сёл о декабристах не напоминает теперь ничего, история каторги же в этих краях декабристами не ограничивается.

В 2010 году в Забайкалье прошел конкурс по выбору семи «чудес» — лучших достопримечательностей края. Одним из победителей стало удивительное место: урочище Чарские пески: песчаный массив площадью около 30 км², лежащий в одноименной котловине.

Тысячи лет назад гигантский ледник сошел с горного массива, притянув за собой миллионы тонн песка, грязи и глины. После окончания ледникового периода на этом месте образовалось древнее озеро, а там, где сходятся хребты Кодар и Удокан, потекла на север река Чара. Позже озеро исчезло, и огромная толща осадков, скопившаяся на его дне, оказалась на поверхности. Этот массив подвергся действию ветра, который сформировал из песка холмы удивительной формы.

Мы планировали поехать туда еще в прошлом году, но из-за других съемок поездка как-то не складывалась. И когда освободилось немного времени, меня послали на разведку:  посмотреть на пески в окружении зимнего пейзажа и оценить общую обстановку. Логистика путешествия выстраивалась не совсем простая: хотя в Чару летают самолеты из Читы и Иркутска, для меня дешевле всего оказалось лететь до Красноярска, а затем почти двое суток ехать до станции Новая Чара по железной дороге. Оттуда до села Чара уже близко – 20 километров. Но если авиабилеты можно было купить буквально в день вылета, то с наземным транспортом все оказалось намного сложнее: в это время года туда ходит всего один поезд в сутки, и места в нем обычно распроданы как минимум на неделю вперед. 

Вид с высоты 500 метров

Вид с Google Maps

Я смог купить билеты на начало марта. Нашел гида-водителя, Анатолия, который на своем вездеходе был готов отвезти меня и оборудование для съемок практически в любое место Чарских песков, но я не учел важный нюанс: погоду. Обычно Чарские пески остаются пустыней даже зимой: ветер или сдувает снег, или наносит поверх него новые слои песка. Но именно в ту зиму, когда я собирался приехать в Чару, прошли сильнейшие снегопады, с которыми ветер не справился, и теперь пески были покрыты высокими сугробами.

Поездка была отложена. Купленные билеты пришлось сдать, а я занялся подготовкой к следующим съемкам — в Японии. С Анатолием мы договорились, что он будет отслеживать ситуацию, и когда из-под снега снова появится песок, он сообщит мне об этом.  Также предполагалось, что после возвращения в Россию, если погода в Забайкалье будет хорошей, я могу уже сам поехать на разведку в Чарские пески.

Как ни странно, путешествие состоялось благодаря ситуации с коронавирусом. 28 марта мы с Сергеем должны были улетать на съемки в Токио, но буквально перед выездом в аэропорт мы решили отказаться от этой идеи: был большой риск либо застрять в Японии, либо попасть в двухнедельный карантин после возвращения в Россию. Токио перенесли на осень, а я взял билеты на ближайший поезд до Чары и ночным рейсом вылетел в Красноярск.

Здесь я оказался впервые. И этот день совпал с первыми объявлениями о режиме самоизоляции. Город поразил практически полным отсутствием людей на улицах. Было ощущение, что я — на съемочной площадке фильма о зомби-апокалипсисе.

Немного походив по центру и набережной Енисея, сфотографировав известный по 10-рублевой купюре Коммунальный мост, я тоже поспешил укрыться в своей гостинице. Хорошо, что на следующий день у меня уже был куплен билет на поезд. Я был последним постояльцем отеля и, по словам администратора, после моего отъезда они должны были закрыть гостиницу из-за карантинных мероприятий минимум на неделю.

Под стук колес мне предстояло преодолеть около 2000 км по Транссибу и БАМу — легендарной магистрали, по которой мне довелось проехать впервые в жизни. В пути запомнились реки, которые пересекал маршрут поезда: Енисей, Ангара, Лена, Витим. Ну и, конечно, я не смог удержаться, чтобы не сбегать на берег озера Байкал во время длительной стоянки в Северобайкальске.

Уже в пути стало известно, что из-за карантина меня не смогут поселить на станции МЧС, как планировалось. В селе Чара, самом близком к Чарским пескам населенном пункте, нет гостиниц. Дома у местных жителей небольшие, никто там туристов не ждет, поэтому вариантов съемного жилья практически нет. Ближайшая гостиница — в Новой Чаре, в 20 км. Я отверг этот вариант: помимо необоснованно высоких цен, ездить на съемки из Новой Чары крайне неудобно. Фотографы меня поймут: чем ближе живешь к точке съемки, тем больше возможностей и времени на саму съемку... Выручил меня Анатолий, предложивший остановиться в доме у родственницы. Выбора не было... 

Старый покосившийся дом требовал ремонта, но главной проблемой оказалось не это, а хозяева — вернее, негласные «хозяева», домашние животные: две кошки и собака. Они не были рады незваному гостю, а пес вдобавок проявил совершенно ненужный интерес к технике.

Чтобы спасти аппаратуру, мне пришлось построить импровизированную баррикаду из чемоданов  в дверном проеме. От собаки это работало замечательно, но, к сожалению, совершенно не спасало от кошек, которые привыкли жить на диване и воспринимали меня как захватчика. За почти две недели сосуществования наш конфликт с кошками перешел из горячей стадии (когда в середине ночи они плясали у меня на голове) в стадию вооруженного нейтралитета (залезли на диван ночью — пошли гулять на улицу). Защитников кошек прошу отнестись с пониманием: если каждый день из четырех часов в сутки, которые у вас остаются на сон, вы хотя бы полчаса будете тратить на переговоры с хвостатыми террористами — через неделю такой жизни тоже озвереете, как я. 

В борьбе с кошками и бытовыми неудобствами пролетели несколько дней непогоды. Наконец на улице выглянуло солнце, и мы с Анатолием выдвинулись на разведку в самое сердце Чарских песков. Обычные туристы по пустыне передвигаются пешком. Мне такой вариант из-за тяжести оборудования не подходил, поэтому мы поехали на вездеходе. Его нужно видеть своими глазами:  собранный на узлах от российских грузовиков и легковушек, угловатый и дребезжащий, с орущим китайским мотором... По сравнению со стандартными квадроциклами вездеход Анатолия выглядел монстром-переростком. Ехать на нем было очень некомфортно: подвеска отсутствовала, а амортизация всех неровностей дороги выполнялась только за счет огромных колес низкого давления. При всех вышеперечисленных недостатках у вездехода были и несомненные достоинства:  он действительно мог проехать ВЕЗДЕ! Болото, глубокий снег, рыхлый песок — с громким тарахтением, небыстро, но уверенно машина преодолевала любые преграды. А еще она умела плавать, поэтому мы могли выезжать на речной лед без боязни утонуть.

Не было ни обогрева водителя, ни пассажиров. Дорога от деревни до пустыни занимала около часа. На улице было -28С, поэтому до места съемки мы добрались, сильно продрогнув.  Почти все дюны были покрыты тонким слоем снега, и только их верхушки выступали коричневыми пятнами недавно оттаявшего песка. В эту первую съемку мы получили картину ранневесенней пустыни.

На следующий день, после первой вылазки в пески, опять зарядила непогода. Небо было затянуто облаками, временами шел снег, и я начал думать, что приехал на съемки слишком рано. Ничто не выматывает так сильно, как ожидание подходящих погодных условий.  Чарские пески — не очень большая пустыня. Думаю, мне было бы достаточно 2-3 дней, чтобы снять все ее основные места. 

Длина песчаного массива — 10 километров, ширина — 3-4 километра. По окраинам возвышаются узкие грядовые пески: они ориентированы по направлению ветра. А в центральной, наиболее высокой части преобладают округлые барханы, покрытые рябью. Их длина колеблется от 150 до 700 м, а вся их цепь простирается на 2,5 километра. Наветренные склоны барханов пологие (10-15°), подветренные — крутые.

В ожидании стабильной солнечной погоды я прожил в деревне почти неделю. Солнце иногда выглядывало из-за туч, но на очень непродолжительное время. Наконец прогноз выдал несколько солнечных дней подряд, и ранним морозным утром мы поехали встречать рассвет в Чарских песках. Я недооценил силу местного солнца: за время, прошедшее с прошлого визита, снег, покрывавший песчаные дюны, практически весь растаял. Сугробы остались только в лесах вокруг пустыни.

Пару дней подряд мы встречали здесь рассветы. Очень холодно, но хотя бы нет ветра. Солнце только-только приподнимается из-за горизонта — пригревать оно будет не ранее, чем часа через 3 после рассвета. Длинные тени начинают свое движение к подножию дюн. И фоном — белоснежные горы Кодара окрашиваются в нежно-розовый цвет. Это очень короткий момент: буквально 5-7 минут, за которые ты пытаешься успеть запечатлеть в объектив своей камеры всю красоту окружающего пространства...

Урочище тянется с юго-запада на северо-восток  в направлении господствующих ветров, а рядом находятся долины трех рек: Чара, Средний Сакукан и Верхний Сакукан. Эта яркая желтая пустыня, окруженная заснеженными скалистыми хребтами, дремучей лиственничной тайгой, водоемами и болотами — настоящее чудо Забайкалья!

После окончания съемок пустыни Анатолий предложил свозить меня на местный "Малый Байкал" — озеро Зарод. Дороги уже начали активно оттаивать, поэтому поездка на 20 км от деревни растянулась почти на целый день. Озеро, названное в честь одноименной скалы,  оказалось не очень большим, примерно 3 км по протяженности. Так как оно лежит внутри продуваемого ветрами ущелья, снег на льду практически не задерживается. И лед, действительно, очень похож по структуре на Байкальский, только нет огромных трещин.

И тут также очень скользко! Я имел неосторожность поскользнуться после очередного запуска дрона, когда шел к вездеходу за запасной батарейкой. Мгновение — и я стремительно падаю на спину. Удар, воздух выбило из легких, и вдобавок мне в лицо прилетает железный 1,5 килограммовый пульт управления дроном, который во время полетов всегда привязан ремнями к шее. Некоторое время я просто лежал, неспособный пошевелиться и напоминая рыбу, выброшенную на берег из воды. Глотал ртом холодный воздух и сплевывал кровь, льющуюся из разбитой губы.

Анатолий бережно отцепил от меня аппаратуру и помог подняться. Хорошо, что кроме губы в этом инциденте больше ничего не пострадало. Мы переставили вездеход в небольшой сугроб и без приключений закончили съемки озера.

В последний съемочный день мы поехали в долину реки Средний Сакукан. Летом это довольно популярный туристический маршрут для любителей горных восхождений. Я надеялся, что у нас получится подняться по ущелью, разрезающему горный массив Кодар и увидеть самые высокие пики Забайкалья.

Расстояния в здешних местах измеряются не километрами, а часами, необходимыми для преодоления пути. До гор Кодара, по словам Анатолия, нам предстояло ехать часов 5. Дальше — как повезет: дорога — одно название, а скорость передвижения — чуть быстрее пешехода. В какой-то момент Анатолий свернул с дороги, и мы оказались на замерзшем русле реки. Было очень необычно подниматься по нему вверх: мы как будто плыли по реке, но вместо лодки нас вез ревущий вездеход.

Сакукан — речка горная, с заметным перепадом высот. Подо льдом хорошо угадывались огромные валуны на порогах и перекатах. За 20 минут подъема по реке удалось сэкономить 1,5 часа пути по дороге. Такая странная математика.    

Мы начали продвигаться вглубь ущелья, но тут наше везение закончилось. В какой-то момент вездеход попал на участок, где лед и снег уже не закрывали валуны, лежащие в русле. Анатолию приходилось лавировать в лабиринте камней, временами штурмуя те из них, которые перекрывали нам путь. Вездеход жалобно скрипел и громыхал своими частями, и через пару часов такого издевательства, не выдержав экстремальной нагрузки, сломался. Хорошо, что поломка оказалась не критичной, и мы смогли потом вернуться домой.

Подняв дрон в воздух и сориентировавшись по карте, я увидел, что до самых красивых пиков еще километров 17-20. Уже не было шансов добраться туда. Что ж, будет повод вернуться в эти замечательные края еще раз! Подкрепив силы бутербродами и чаем, мы повернули в сторону Чары.

Ночью я погрузился на поезд в Красноярск. Впереди была съемка знаменитых Красноярских столбов. Но это уже совсем другая история...

Выражаем наши признательность и благодарность гиду и водителю вездехода Анатолию Маркину, а также национальному парку «Кодар» в лице его руководителя Давыдова Андрея Николаевича за помощь в проведении этих съемок.

Алла Иошпе и Стахан Рахимов — Любимый Иркутск - середина земли

Игорь Шишелов - Февральские морозы

Игорь Шишелов - Иркутская слобода

Игорь Шишелов - Дворец детского творчества

Игорь Шишелов - Знаменский монастырь

Игорь Шишелов - Свято-Троицкий храм

Игорь Шишелов - Январский вечер

Игорь Шишелов - Драмтеатр

Игорь Шишелов - Краеведческий музей

Игорь Шишелов - Зазимок

Игорь Шишелов - В вечернем свете

Игорь Шишелов - Утро уездного города

Калмыков Алексей - Плотина Иркутской ГЭС

Борис Никитин - Ангара

roditel - правобережный округ. Иркутск...

roditel - На Верхней набережной

roditel - Сквер на верхней набережной

 roditel - Правобережный округ, Иркутск.

 roditel - Морозный денёк

 roditel - Звонница

 roditel

 roditel - Рождественский Иркутск

 roditel

roditel

 roditel - Деревянный Иркутск

roditel - ЦПКиО

 roditel

 roditel

roditel - Октябрьский округ. Иркутск

 roditel

 roditel

 roditel

 roditel - Иркутский областной театр кукол

roditel

 roditel - Свидетели истории

 roditel - Взгляд со стороны

 roditel - Дом Трубецких

 roditel - Зимний вечер в переулке Волконских

 roditel - На улице Марата

Дмитрий Ступин - Иркутское утро ...

Эрхуу (Андрей) - Иркутск.Дом Европы

Анатолий Маркелов - Иркутск Купеческий

Александр Рютин - Осенний остров

Александр Рютин - Острова на Ангаре в ноябре

frostDA - Музей города

tilpich - Ночной Иркутск. Старый дом

tilpich - Иркутск. Нижняя набережная

tilpich - Иркутск. Новый мост

Куклин Дмитрий - Иркутск

Куклин Дмитрий - Иркутск

Куклин Дмитрий - Иркутск

Куклин Дмитрий - Родные крыши

Куклин Дмитрий - Старый мост

Андрей Иркутский - про остановившееся время...

Андрей Иркутский - Кружевной дом

Андрей Иркутский - Парадный подъезд...

 Андрей Иркутский - Старость - не радость

Андрей Иркутский - Второе дыхание

 Шерешков Валерий - Дом купца Шастина

Алексей Трофимов - Иркутск. Центр. 9 мая 2012

 Алексей Трофимов - Из серии "Осколки старого Иркутска"

 Алексей Трофимов - Иркутские дворики

 Gelio (Степанов Слава)-улица Байкальская

 Gelio (Степанов Слава)- Ангара На переднем плане дамба Иркутской ГЭС

 Gelio (Степанов Слава)- Микрорайон Солнечный

Памятник Гайдаю и его героям

Vlad Gerasimov - Siberian Wooden Houses 1

Vlad Gerasimov

Vlad Gerasimov

Vlad Gerasimov

Vlad Gerasimov

Дополнение (по этим ссылкам можно посмотреть ещё много замечательных фотографий Иркутска):

Vlad Gerasimov Vlad Gerasimov - Фотографии деревянных домов Иркутска (детали)

Андрей Иркутский - Серия фотографий сравнительных (старинные и 2008год)

Фотограф roditel  (много фотографий города и его окрестностей c привязкой к карте)

Город Иркутск (история, фотографии и т.д.)

 Gelio (Степанов Слава) - Иркутск с высоты (2010)

Gelio (Степанов Слава) - Иркутск с вертолета (2013)

Игорь Дрёмин - Иркутск с высоты птичьего полёта

Дореволюционная Россия на фотографиях. Иркутск. Живой журнал humus "Записки скучного человека" (много  частей)

Блог Ольги "Маленькие радости" (много по Иркутску сообщений с фотографиями)

Airpano.ru - Иркутск 360° Аэрофотопанорама

Минералогический музей им. А. В. Сидорова при ИрГТУ

Вторая часть — остров Ольхон, северная часть — здесь:https://www.tourister.ru/responses/id_30552

Третья часть — Байкал, остров Ольхон, южная часть — здесь:https://www.tourister.ru/responses/id_30561

Четвертая часть — Байкал — здесь:https://www.tourister.ru/responses/id_30583

Пятая часть — Иркутск — здесь:https://www.tourister.ru/responses/id_30597

Шестая часть - Аршан, Жемчуг, Иркутск - здесь:https://www.tourister.ru/responses/id_30612

Седьмая часть - Байкал, Листвянка, Новокузнецк - здесь: https://www.tourister.ru/responses/id_30635

Свершилось! Все началось с того, что я прочла отчеты на Туристере Галины Горшениной о поездке на зимний Байкал. Фото были такие, что не захотеть это увидеть было невозможно! Но, зима, холодно, а по снегу, я, сибирячка, вообще не соскучилась. Так что мысль осталась на уровне: «здорово, красиво, вот бы это все посмотреть, только в тепле». Прошло немного времени и я получила от своего главного компаньона — работодателя шикарный подарок — поездку в зимнюю Лапландию. Съездив, я поняла, что не холодно, и не страшно! Засевшая мысль видоизменилась: «здорово, красиво, вот бы это посмотреть, только с кем?». Дело в том, что муж, учившийся в Иркутске, от авантюры отказался сразу, ему и в Лапландии на четвертый день комбинезон надоел, а Байкал он видел многократно во все времена года. Таким образом, зимний Байкал перекочевал на доску со «списком мечт», на чем я и успокоилась. До поры, до времени.

Как-то раз, под новый год (в декабре 2018 года), приезжает ко мне в гости подружка детства из Новосибирска, Оксана, бывшая новокузнечанка, большая любительница путешествий и человек, который умеет их грамотно и бюджетно организовывать. Смотрит на доску желаний и говорит: «Ну, а здесь-то в чем проблема? Поехали!». Девчонки сказали — девчонки сделали! Как только вышли в продажу билеты родной S7, я их и купила. Вначале хотела по традиции — на свой день рождения, но оказалось, что в конце января на Байкале холодно и лед еще не устойчивый («пришлось» день рождения в Галисии справлять). Выбрали период между праздниками — мужским и женским. Позвонила своей подружке Марине, постоянной спутнице по круизам, предложила присоединиться. На вопрос: «Третьим будешь?», она долго не думая, согласилась. С четвертой все было просто — дочь Оксаны, Саша. Итак, команда была набрана — четыре города из трех стран — Новокузнецк, Новосибирск, Фрайбург и Хайфа. До поездки оставался почти год, всю организацию на себя взяла Оксана, а мы только поддакивали и говорили, что на все согласные. Время пролетело быстро, выезжать мне надо было 22 февраля. В мире уже бушует короновирус, количество поездок резко сократилось. Я решила, что лечу точно, чему быть — того не миновать. Как ни странно, муж отговаривал, убеждал, что я отвыкла от зимних российских реалий, но разве ж можно напугать женщину, которой что-то запало в голову?

В день выезда я слегка ошиблась, мой поезд уходил на 10 минут раньше, чем я предполагала, осталась без завтрака, думаю, ладно, в поезде, в ресторане поем. Провожающий супруг смотрел так, как будто на Голгофу провожает, я тоже слегка нервничала — не была в России 11 лет, а зимой — 13 лет. Багаж — под завязку, на обратном пути решила заехать на родину, соответственно — подарки, плюс набрала теплую одежду, как на зимовку в Антарктиду.