Её относят к иркутской ветви сибирского барокко - а это настоящий феномен русской архитектуры, так как стены таких церквей украшают натурально буддийские узоры. В уцелевших барочных храмах Иркутска, как Троицкая церковь у моста через Ангару или Крестовоздвиженская на Иерусалимской горе, воображение само рисует в интерьерах (на самом деле вполне канонических) фигуры пляшущих многоруких святых.

Урикская церковь меня скорее разочаровала - о том, что её узоры буддийские, приходится себе напоминать, и они не поражают ни красотой, ни обилием.

 

 

 

Урикская слобода известна с 1677 года, причём судя по всему, первопоселенцы её потеснили отсюда тунгусов - название здешнее возводят к эвенкийскому "урикит" ("стойбище"). История Урика не богата на яркие события...

 

 

 

...но в 19 веке Урик стал, пожалуй, самым декабристским из всех декабристских сёл. В 1836-41 годах здесь жил Михаил Лунин, столь непримиримый борец с самодержавием, что отбыв свою каторгу, он почти сразу начал писать вольнодумские письма, за которые угодил в Акатуй.

Соседом его тут ненадолго стал странноватый Николай Панов, приехавший в 1839 году и в 1850 умерший в Иркутске. В 1835 году в Урик прибыл сам Никита Муравьёв с братом Александром. Вместе с Сергеем Трубецким братья Муравьёвы были одними из главных идеологов декабристского движения: втроём они создали "Зелёную книгу" (устав Союза Благоденствия), и именно Никита Муравьёв стоял у истоков Северного общества.

Помимо брата Александра, за Никитой последовала на каторгу супруга Александра, но она умерла ещё в 1832 году в Петровском Заводе, где её склеп и ныне стоит над Транссибом. Сам Никита Муравьёв тихо ушёл через 12 лет, в 1844-м. Брат пережил его, но вернуться в Европейскую часть России ему тоже не случилось - получив в 1852 году разрешение перебраться под Курск, он умер по пути в Тобольске.

Там же упокоился в 1854 году московский немец, сын аптекаря и врач Фердинанд Вольф, член Южного общества, в 1835 году прибывший в Урик вместе с Муравьёвыми, а в Тобольск переведённый как штатный медик в 1845-м. В ограде Спасской церкви сохранилась могила Никиты Муравьёва, хотя у памятника на ней какой-то очень уж позднесоветский вид - в 1930-х годах и в этом храме устроили машинно-тракторную станцию.

 

 

 

Церковь стоит меж двух школ - начальной:

 

 

 

И средней, двор которой отмечает неприметный (и мне в кадр не попавший) памятный камень жёнам декабристов. Ведь основоположницей школ тут считается Мария Волконская (в девичестве - Раевская), в 1826 году вместе с Екатериной Трубецкой приехавшая на Благодатский рудник к мужу.

В Урике они с Сергеем Волконским обосновались в 1837 году, и за нехваткой учителей Мария Николаевна, даром что была прямым потомком Ломоносова, сначала сама выучила своих детей, а затем открыла домашний класс для детей крестьянских.

 

 

 

С другой стороны от церкви - воинский мемориал:

 

 

 

В списке памятников архитектуры Иркутской области (а он тут особенно въедливый) по Урику значились десятки адресов, в том числе какие-то избы начала 19 века. Я, увы, не нашёл почти ничего - ставший частью 20-тысячной сельской агломерации, иркутского аналога Нахабина или Малаховки, за пределами церковной ограды Урик безлик и зановоделен.

 

 

 

За 30-40 минут прогулки я нашёл лишь несколько симпатичных наличников:

 

 

 

Да колоритный брошенный амбар:

 

 

 

Главный же памятник здешнего деревянного зодчества стоит теперь в центре Иркутска:

 

 

 

Герой Наполеоновских войн Сергей Волконский был классическим примером знакомого нам из школьных учебников по истории 19 века русского офицера, что по итогам Парижского похода задался вопросом, почему победитель живёт хуже побеждённых. Как действующий генерал, он готовил восстание Черниговского полка, но сам не участвовал в нём, а потому избежал казни.

Но особенно генералу повезло с женой, сочетавшей статус, богатство, энергичность и любовь к мужу. Ещё на Благодатском руднике Волконская порядком облегчила быт декабристов, а прибыв в Урик в 1837 году, обнаружила, что хороших домов в селе нет. И на свои деньги воздвигла деревянный особняк с фронтонами и эркерами, причудливый синтез забытого столичного классицизма с деревянным зодчеством сибирских старожилов.

Пока дом строился, Волконские жили в Усть-Куде, куда к тому времени отправились Александр Сутгоф, Пётр Муханов и братья Иосиф и Александр Поджио, с которым героическая женщина сблизилась до не самым красивых слухов. Здесь Волконская создала самое что ни на есть дворянское гнездо: в приречных лесах близ устья Куды до сих пор можно различить линии аллей и основания беседок Камчатника - парка, который декабристы благоустроили вокруг летнего дома Волконских.

Особняк в Урике же был готов в 1838 году, ну а дальше владельцам оставалось лишь порадоваться выбору материала: в 1844, получив разрешение отправить детей в гимназию и жить с ними, Волконские переехали в Иркутск, и особняк с собой взяли. Собран заново он был по соседству с домом Екатерины Трубецкой - в 1970-74 годах обе усадьбы занял Музей декабристов.

 

 

 

Уриком, Оёком и Усть-Кудой, где есть Казанская церковь (1805) цикл декабристских селений не исчерпывается. В Олонках ниже по Ангаре жил Владимир Раевский, в Еланке на левом берегу - Пётр Громницкий, и думаю, этот список не полон. Но в большинстве сёл о декабристах не напоминает теперь ничего, история каторги же в этих краях декабристами не ограничивается.