Цитата сообщения Автор_этой_любви За кулисами...



P.S. Из старенького...


Я влюбилась в Него! Он посмотрел, и мое сердце выпрыгнуло из груди на встречу этому человеку. Все случилось так неожиданно, что мысли спутались в липкий комок, а разум отказался подчиниться. Взгляд синих глаз приковал к сидению кресла, обитого бархатом. Занавес давно опустился, и объявили антракт, а я смотрела в одну точку, пытаясь понять, что же сейчас произошло.
- Красавчик! – Олеська восторженно всплеснула руками, - божественно красив!
Подруга дернула меня за платье:
- Ты разглядела его?
Разглядела ли я Его?! Я не то, что разглядела и услышала, я ощутила Его! Такое со мной случилось впервые. Мы остались сидеть на своих местах, ожидая второго действия.
- Бред какой-то, - я посмотрела на Олесю, - он мне понравился, очень!
- И мне! – девушка развернула конфету в хрустящей обертке, - и не вижу в этом бреда.
- Ты меня не поняла. Он мне понравился не только, как актер, но и как мужчина. Понимаешь о чем я?
- Да поняла я тебя, мне тоже! – подруга засунула конфету в рот и облизнула пухленький пальчик.
- Ты знаешь, как это называется? Стать фанаткой, кажется, - я рассмеялась.
- И что с того? Во-первых, не фанаткой, а поклонницей, во-вторых, давай возьмем у него автограф и посмотрим какой он на расстоянии вытянутой руки.
- Не удобно! – покраснев, как вареный рак я отвернулась.
В зале выключили свет.
- Тебе не удобно, зато мне удобно! – Олеська заерзала на своем месте, чем вызвала неудовольствие соседей, сидящих сзади.
Когда закончился спектакль, подруга вскочила и быстренько, протиснувшись сквозь гудящую толпу, побежала по ступенькам вверх, которые вели на сцену. Я успела лишь уцепить ее за подол юбки, пытаясь стянуть вниз, но не тут-то было. Она лишь хмыкнула и, увернувшись, убежала за занавес. Мой взгляд уже блуждал десять минут по изображениям актеров на стенах в холле, как справа открылась дверь с надписью: «Посторонним вход запрещен» и подруга собственной персоной выплыла довольная и счастливая. В ее руках глянцем блеснула фотография нашего кумира:
- Он подарил мне свою фотографию и автограф, - Олеся гордо вскинула подбородок и посмотрела на меня.
Зависть подобралась тихими шажками.
- Тебе тоже поставили автограф, но на билете, держи, - девушка протянула мне потрепанный билетик, по которому мы прошли в театр, на нем оказалось всего лишь несколько слов, написанные размашистым подчерком с причудливыми закорючками: «С любовью, Евгении. Андрей С.»
Прижав билет к груди, хотелось разреветься: «Вот дура, докатилась». И все-таки я была счастлива. Мы шли домой и подружка без умолку болтала о том, как он на нее посмотрел, как говорил, какой у него голос и что в близи он еще красивее. Не хотелось ничего слушать. Мне было хорошо оттого, что в моей жизни появился этот человек, пусть картинный герой, но он стал моей МЕЧТОЙ, имя которой «Андрей».
- Ты должна мне помочь написать ему стихи.
Я плавно вернулась в реальность:
- Что сделать?
- Написать стихи, - девушка нетерпеливо поджала губы, – ну так как? Это ты у нас учишься в театральном училище, тебе будет по силам!
- Напишу.
- Отлично, - подруга улыбнулась и чмокнула меня в щеку.
Стихи я написала той же ночью, в основном восхваляя Его актерский талант. А получил он их через две недели, когда мы с Олесей пошли на очередной спектакль. В этот раз я запаслась цветами. Ирисы на длинной изящной ножке в размере пятнадцати штук жгли руки. Меня глодал стыд от одной мысли, что все будут смотреть на меня во все глаза, когда вручу свой скромный букет. И я не вручила. Струсила. Спряталась, как страус в песок. Передала ирисы своей бойкой подруге, которая проторенным путем убежала и вернулась через ту же заветную дверь:
- Тебя попросили поблагодарить за цветы, – на этот раз Олеська не была так рада.
- Что случилось?
- Он был занят, – девушка передернула плечами, - не люблю когда так! У него что, звездная болезнь? – весь ее пыл куда-то испарился.
- Перестань, скорее всего, действительно занят. Он проделал большую работу, сыграв в спектакле. Устал.
- Хм, - подруга подняла бровь дугой и задумалась, - ладно, напишем еще чего-нибудь. Только на этот раз постарайся написать ему о моих чувствах.
- Но я не знаю твоих чувств!
- А что их знать, они у нас одинаковые, - Олеська захихикала.
И эти стихи я тоже написала. Но не для того, чтобы помочь подруге донести ее чувства, а потому что сама хотела рассказать о своих. Хотела поделиться тем, что у меня на душе. Олеся использовала меня, а я решила использовать ее, потому что мне не хватало смелости самой подойти к этому высокому красивому мужчине. Мы еще долго ходили в этот театр, но в один прекрасный день Олеське надоело:
- Все! – подруга подкручивала волосы щипцами, - он совсем не обращает ни на кого внимание, хотя надо отдать должное, забирает от меня твою писанину.
- Ну, для него это твоя писанина, начнем с этого!
- Не обижайся, – она положила щипцы на стол, – Женька, я не пойду. Да и тебе он тоже не нужен. У него этих поклонниц пруд пруди. Толпятся возле гримерки, как тараканы, пока не выгонят, а он тешит свое самолюбие.
- И все-таки. Олеся, мне кажется, ты не просто так решила туда больше не ходить.
Девушка надулась и отвернулась.
- Так что? – я нетерпеливо щелкнула пальцами.
- Он меня унизил! – подруга гневно сверкнула карими глазами.
- Как это?
- Пампушкой обозвал!
Я еле сдержала улыбку. Олеська была пышной девушкой, но всегда казалась себе худышкой.
- Ты только представь себе, прихожу я, а он мне: «Вот и пампушка с ирисами». С твоими, между прочим, ирисами и с твоими стихами.
- Но почему же сразу с моими?! – я разозлилась, - тебе когда-то они были очень нужны!
- Уже не нужны!
- Дело твое! – подхватив сумку, я развернулась к входной двери, - он конечно не должен был тебя так называть и все же это не повод подобным образом вести себя со мной, обижать, разговаривая в таком тоне. Не хочешь, не ходи туда больше никогда!
Хлопнув дверью, вылетела на лестничную площадку. Вот и все! Он больше не узнает, что я думаю, что чувствую, о чем хочу рассказать ему еще. Для него это конечно Олеськины стихи, мои лишь ирисы, которые я передавала с ней каждый раз и все же… План созрел неожиданно быстро. Не хотелось расставаться с МЕЧТОЙ! Не хотелось больше любить просто героя. Хотелось любить человека, но я не знала, что он за человек. Я любила образ вечно трогательного любовника, каким он был на сцене, но не любила его настоящего. Кто он – Андрей С.? Я поборола страх. Покрываясь испариной от волнения, дрожащей рукой набрала номер на мобильном телефоне, и на другом конце услышала старушечий голос, похожий на скрипучий паркет:
- Театр.
- Здравствуйте, скажите, есть ли у вас свободные вакансии? Я учусь в театральном училище, и мне хотелось бы приобрести любой опыт в профессиональном театре.
Старушка молчала, посапывая в трубку. От напряжения и ожидания заболела голова. Наконец она проскрипела:
- Есть вакансия костюмера.
Записав подробно, куда мне подойти, я поехала к театральной проходной. Меня встретила экстравагантная дама лет сорока пяти, с приятным лицом и прокуренным голосом:
- Если вы нам подойдете и останетесь работать, я буду вашей начальницей. Меня зовут Татьяна.
- А отчество? – я смутилась.
- Просто Татьяна, - женщина улыбнулась.
Буду ли я у них работать, если подойду?! Конечно! Я плохо соображала, когда проходила собеседование в отделе кадров. Согласилась и на выходной один раз в неделю, и на приход к четырем часам, позабыв о том, что времени между лекциями в училище и работой в театре почти не остается и придется нестись галопом. Я также позабыла, что три раза в неделю подрабатываю в клубе танцовщицей, и времени на сон у меня в эти дни не будет вообще. Я не слушала, что мне говорили. Короче я забыла про все, кроме одного - хочу быть рядом с НИМ! Меня приняли на работу в театр, в который ходила чаще, чем навещала родителей, на должность костюмера. И на следующий день окунулась в этот мир, не только со слов своего ведущего педагога курса…
Я разбирала грязные носки, чтобы замочить их в мыльной воде, как услышала смех Татьяны и тяжелые шаги, которые приближались. Женщина зашла в комнату:
- Вот, дорогой. Познакомься. Новый костюмер, работает теперь на вашей мужской половине. Женечка, обратите на нас внимание.
Я повернулась и чуть не потеряла сознание. Синие глаза посмотрели на меня в упор. Мне стало жарко. Олеська не соврала. В близи Он выглядел еще красивее, от него нельзя было оторвать взгляд:
- Хорошая девочка, - Андрей огромными шагами пересек комнату и плюхнулся в потертое кресло, - рыжуха.
- Евгения, - Татьяна засмеялась.
- Конечно Евгения, ну где там твой коньячок, Танюш, а то мне уже на репетицию. Татьяна засуетилась, вытаскивая рюмки и бутылку «Московского» коньяка.
Мужчина залпом опрокинул обжигающую жидкость:
- Ох, Танюшка, женюсь на тебе!
Женщина зарделась:
- Перестань, я тебе в мамаши гожусь!
- Да ну, - Андрей хлопнул по округлому заду костюмерши, перестань! Ты молодуха!
Я ощутила укол ревности: «Этого еще не хватало»
- А ты, рыжик, чего не пьешь? Или ты вообще не жалуешь выпивку?
- Перестань, Андрюш, девочку смущать, - Татьяна уселась на колени актеру и поцеловала в губы.
Мне стало неловко, язык вообще отказался слушаться во рту, поэтому я просто промолчала.
- Так, понятно, отстал от юной леди, – он поднял руки вверх и улыбнулся, - удаляюсь.
Когда Андрей ушел, Татьяна пристально посмотрела на меня:
- Не будь букой, он хороший мальчик, просто шалопай.
- Нет, нет, все в порядке, - я разлепила онемевшие губы и отвернулась к грязным носкам, чтобы не выдать себя с головой.
Вот так состоялось наше первое знакомство с МЕЧТОЙ.
Потекли мои дни работы в театре. Я носилась с пыльными камзолами, штанами, шляпами по коридору, гладила, стирала и ужасно хотела спать. За три недели я видела Андрея дважды и дважды опускала глаза в пол, ища на нем ромбики и кружки, чтобы не встречаться с взглядом, от которого пробегали мурашки по всему телу. Не смотря на тяжелый труд, работа приносила мне удовольствие. Я познакомилась с разными интересными людьми и обзавелась парочкой поклонников из бутафорного цеха. Гошей и Мишей, которые брали мне обеды и занимали место в столовой. Некоторые актеры – мужчины кидали в мою сторону многозначительные взгляды и подкармливали шоколадками. Но вскоре все изменилось. Громкий голос в коридоре заставил вздрогнуть:
- Евгения, зайдите ко мне!
Я расправила плечи и досчитав мысленно до десяти, осторожно зашла в святая святых - гримерку Андрея. Он встал, и комнатка стала казаться совсем маленькой:
- Проходите. Я хочу, чтобы моим костюмером на новом спектакле были вы. Нам сшили какие-то умопомрачительные костюмы с мелкими пуговками, Катюша не справляется, чем очень злит меня. Ваши пальчики тоньше, да и расторопнее ты. Можно на ты? – он провел рукой по длинным русым вьющимся волосам.
Я кивнула.
- Отлично, – Андрей сел и закрыл глаза, - вымотался. Ну что, приступим?
- К чему? – я побледнела.
- К переодеванию. У нас сегодня прогон в костюмах новых.
Он снял с вешалки шелковую рубашку, расшитую бисером и цветными камнями. Стянул с себя свитер и остался стоять в одних брюках. От его кожи веяло жаром:
- Ну, Женя, - он надел рубашку и подошел в плотную ко мне, - вот эти немыслимые пуговицы.
Я закрыла глаза и попыталась собой совладать. Хотелось покрыть поцелуями эту шею, грудь, мускулистый торс. Хотелось прижаться и ощутить щекой его тепло, но мне пришлось быстро протиснуть пуговицы в узкие петельки, забыв о своих глупых желаниях. Его ладонь легла на мою руку:
- Спасибо, Рыжик. Я думаю, ты действительно справишься.
Синие глаза унесли меня в заоблачную даль. Как было хорошо рядом с ним! Собрав все костюмы для переодевания, я прошла за кулисы. Начался прогон спектакля. Актеры носились, как ошпаренные, ругаясь друг с другом и покрывая матом обслуживающий персонал. Гримеры сегодня отдыхали, но нам – костюмерам пришлось попотеть. В перерыве между сценами, Андрей лег на круглый стол, который стоял за занавесом:
- Все, девушки, я весь ваш! У меня ранение и я на перерыве, - он засмеялся и схватил Светлану, костюмера женской половины, повалил на себя. Девушка, как кошка растянулась на мужчине, что-то нежно промурлыкав на ухо. Я была готова провалиться сквозь землю от негодования, от душившего комка слез, застрявшего где-то в горле: «Какая распущенность!». В последствии подобные сцены приходилось наблюдать ни раз, и розовая пелена с глаз постепенно начала спадать. Я уже видела не только кумира, я стала видеть просто человека, мужчину, который любит женщин, раскрепощенного бабника. Я злилась и смотрела на него волчком, но что-то внутри меня говорило: «Я не могла так ошибиться, это всего лишь маска»…
Как-то помощник режиссера пришел очень расстроенный и присел на краешек стула в комнате гримеров:
- Ну что, бабаньки, Потапова режет меня без ножа!
Блондинка – Наташа засуетилась:
- Не виновата же она, что ногу сломала.
- Не виновата, конечно, роль небольшая, даже сказал бы маленькая, но заменить некому. Спектакль огромный, задействован практически весь состав актеров, а кто не участвует, тот в отъезде, Липова, так та вообще в роддоме с пузом. Ума не приложу, что делать. Майоров убьет меня, если я ему замену Потаповой сегодня не найду.
Георгий Александрович иногда спускался к нам из своих хором на актерский этаж, исключительно посидеть и поговорить по душам. Сегодня был именно тот день, когда он хотел излить душу. Я дула на горячий чай, у нас был перерыв. Помреж внимательно посмотрел на меня:
- А еще раз?
- Что? – я в удивлении подняла брови.
- Еще раз подуй так же!
Я дунула, как мне велели.
- Так, барышня, где учимся?
- В театральном.
- Точно! Татьяна же мне говорила. Так, - мужчина потер лоб, - спустись к Стасику, он тебе сценарий даст, там прочтешь Глафиру, слов мало, справишься, будем пробовать.
Девчонки открыли рты, я тоже:
- Но на этом спектакле я же костюмер Андрея!
- Знаю, знаю, а мы его без костюмера и не оставим. У Глафиры платье одно, переодеваться не надо, в сценках она только в небольших участвует, так что придется тебе пахать на два фронта. Да и с Андреем прорепетируешь за одно, у тебя с ним сцены.
Мое сердце застучало так громко, что казалось, его стук услышат все.
- Ну, что? Согласна? Заставить я тебя не могу.
- Да! – я чуть не крикнула, и не бросилась целовать этого «волшебника», который мне предоставил такой шанс раскрыть себя.
Режиссер одобрил мою кандидатуру, и мне пришлось уволиться из клуба, потому что теперь была занята в театре по самые уши. Но не этого ли хотела, когда поступала в театральное училище. Мои репетиции с Андреем превратились в немой, связанный невидимой нитью диалог душ. Я смотрела ему в глаза, не испытывая больше смущения. Мне не хотелось нестись от него без оглядки. Я играла бедную крестьянку, которая влюбилась в сына хозяина. Я играла, но это не было игрой. Роль оказалась маленькой, но очень динамичной, яркой. По сюжету, крестьянка добивается любви Федора, но он не видит никого кроме красавицы Елены, приехавшей из Петербурга. И лишь когда моя героиня умирает от чахотки, он вспоминает, что ему чего-то не достает в его жизни. Я выкладывалась на все сто. Маленькие сценки проходили на ура, режиссер довольно потирал руки и качал головой. Он не ожидал, что из такой маленькой роли можно столько вытянуть. Но не пришлось вытягивать, я играла саму себя, все чувства к Андрею выплеснулись на этой сцене. Премьера спектакля была ошеломительной, зал аплодировал стоя. Над моими последними сценами зрители плакали. Именно настоящие слезы и настоящий смех, делает актеров такими счастливыми. После спектакля я закрылась в костюмерной и разрыдалась. Это были слезы счастья. Я была счастлива, что благодаря своей любви к гениальному актеру – Андрею С., я тоже что-то смогла. Мне казалось я не смогу, но я смогла! Переборов страх и стыд! Все собрались за огромным столом в репетиционном зале, чтобы отметить успех. Андрей сидел напротив меня, и его взгляд стал необычайно теплым и нежным:
- Давай я тебя отвезу домой?
- Ты же выпил.
- На такси.
Сколько я могла еще бороться с чувствами к этому человеку? Ответ: ни одного дня. Я согласилась, зная, что таких, как я у него миллион. Мы вышли на улицу. Нежный теплый ветерок коснулся лба, играя рыжими кудрями. Андрей взял меня за руку и посмотрел в глаза. Его взгляд прожог насквозь:
- У меня сложилось такое впечатление, что я тебя знаю.
Я опустила глаза.
Мы подъехали к девятиэтажному дому старинной постройки. Андрей не повез меня домой, а привез к себе. Я смущенно зашла в квартиру и остановилась в прихожей:
- Проходи, - он налил два фужера вина, - давай отметим твою первую роль.
- Давай.
Мужчина наклонился и поцеловал меня в губы:
- Ты сама нежность. Мне с тобой хорошо и тепло, - он провел рукой по моей спине, задержался на шеи, - ты сводишь меня с ума. Я не могу больше бороться. Ты как колдунья, вцепилась в мое сердце, чтобы растопить его.
- Почему растопить? - я смотрела на Андрея во все глаза.
Он отошел, сел напротив на колени, взял мои ладони в свои:
- Рыжик, мне кажется ты спасла меня!
- Я не понимаю.
- Я знаю, что ты не понимаешь, это не важно. Главное ты со мной, ты рядом. Ты тот человек который присутствовал в моем воображении последние полгода.
- Я….
- Чиии…, - он закрыл мне рот поцелуем, - не говори ничего.
Андрей начал ласкать мое тело, покрывать его поцелуями. Он был страстен и нежен одновременно. Я забыла обо всем, только помнила одно, я с НИМ! Моя мечта сбылась. Пусть это на одну ночь, но я была счастлива. И только утром узнала, что так мучило его с первой нашей встречи.
Утро постучалось в окно приветливыми лучами солнца. Я открыла глаза и не могла поверить, что все, что произошло ночью это не сон. Это не услужливое воображение, это было на самом деле. Кожа еще помнила прикосновения любимого мужчины, который лежал рядом. Я встала и потянулась. Только сейчас обратила внимание на комнату в которой нахожусь. Старинная мебель, красивые тяжелые шторы, картины, и белые листки бумаги, их было очень много, разбросанные по ковру: «Что это?» Я наклонилась и взяла один из них. Меня прошиб холодный пот, это же мои стихи! Андрей взял меня за запястье так неожиданно, что я вскрикнула. Он повернул меня себе:
- Это мне написала поклонница.
Я молчала. Мужчина потер лоб:
- Ты знаешь, эти стихи мне не дают покоя.
- Почему?
- Потому что их больше нет, этих стихов, когда они закончились, появилась ты, и мне показалось, что судьба испытывает меня.
- Я не понимаю тебя, Андрей.
Он обнял меня:
- Их написала какая-то девушка, которая бегала ко мне в гримерку. Она приносила, каждый раз стихи и цветы. Ирисы, мои самые любимые цветы. И может быть я осел, но у меня складывалось впечатление, что это не она, она не могла так написать!
- Почему? – я слушала, затаив дыхание.
- Потому что, я это чувствую, не ей все это принадлежит. В этих стихах столько глубины, столько чувств, столько всего, что они не могут принадлежать той приземленной девушки. А вчера я их достал ,перечитал еще раз и мне показалось, что я знаю ту, которой все это принадлежит, но не знаю кто она. В моей голове всегда возникал твой образ. Именно поэтому я не мог больше бороться с собой, - он отпустил меня и отвернулся, - после смерти сына все изменилось. Я не любил никогда жену, но ради Димки мы всегда жили вместе, и трагедия все перевернула в моей душе. Я не мог больше находиться с чужой мне женщиной и не хотел больше никого любить, и когда прочитал все это, - Андрей рассеянно посмотрел на разбросанные листы, - я понял, что у кого-то в сердце что-то такое есть, что очень близко мне. Извини. Я не должен был об этом рассказывать тебе. Не знаю, зачем это сделал.
- Наверное, потому что, что именно мне принадлежат эти стихи, - я не узнала своего осипшего от волнения голоса.
Он медленно повернулся, и в его глазах увидела … слезы,
- Повтори, что ты сказала!
- Андрей, это написала я…

Вот так наши мечты соприкоснулись. И пусть это похоже на сказку, на вымысел, но мы стали счастливыми! Теперь я верю в судьбу. Именно она уготовила нам этот сюрприз, этот подарок. Надо только верить, верить в себя! Я в себя верю, и еще я верю Ему! Наверное, в жизни нужно совершать дерзкие поступки. Я не знаю, что нас ждет в будущем. Он мужчина, я женщина, мы две планеты. Но точно знаю одно, я никогда не буду об этом жалеть!