Еще одна захватывающая статья от Irina-knit

Источник

Благодаря многим исследованиям цивилизация инков стала самой известной из всех доиспанских культур Южной Америки. Их предшественники жили в Андах еще за три тысячи лет до них. Изначально инки были маленькой родовой группой в долине Куско, Перу, как и почти сто других групп, говорящих на разных языках и диалектах. Многие из этих сообществ были высоко цивилизованными к моменту их завоевания инками, начавшими в 12-м веке расширять свои территории.

По древней легенде, само солнце, Инти, послало на землю своего сына, Инку, чтобы принести людям цивилизацию, закон, порядок и знания. «Сын Солнца», Инка должен был научить мужчин возделывать землю и выращивать животных, а его жена — обучить женщин ткачеству и другим ремеслам. Изначально Инкой назывался только сам верховный правитель, и только с легкой руки испанских завоевателей позже начали называть инками всех жителей империи. Инки поклонялись солнцу как божеству и ради этого культа строили многочисленные Храмы Солнца, в которых широко использовали для украшения золото.

Все ритуальные предметы, сосуды, чаши, скульптуры были золотыми. Оно не было средством платежа и предметом стяжательства, оно было воплощением Инти на земле.

Инки говорили на языке кечуа, большого и сильного племени, завоеванного ими. Они называли этот язык Runa simi, или «язык людей», и насаждали его на все захваченные территории. Долгое время считалось, что инки не имели своей письменности, однако многие исследователи считают ею как узоры токапу на тканях инков, так и некоторые виды кипу. Токапу — роскошная одежда, цветная накидка из полотна ручной выделки, сплошь затканная квадратами с геометрическими фигурами внутри. Такие накидки носили верховные жрецы или люди высшего сословия. 

 

 

Уже давно ученые заметили, что отдельные изображения и их последовательности повторяются на разных предметах, что и позволило предположить, что это пример идеографического письма, т.е. знаки обозначают целые слова. К такому же типу относятся древнеегипетская и другие древние системы письма. Испанский хронист ордена иезуитов Блас Валера Перес попытался составить словарь знаков токапу. Но, хотя многие современные исследователи занимаются расшифровкой этих посланий, они до сих пор не разгаданы.

Помимо токапу, украшавших церемониальную одежду, были токапу, вставленные в золотые рамы и хранившиеся в храмах инков в качестве священных архивов. По свидетельствам испанцев, инки считали, что на них записана вся история происхождения и расцвета империи сынов Солнца. Эти токапу представляли собой большую историческую и культурную ценность, но, к сожалению, во время разграбления храмов испанцами были безвозвратно утеряны.

Другим примером древней письменности считают кипу, или «узелковое письмо». Оно представляет из себя веревку-основу, к которой привязаны множество других веревок разных цветов с узлами на них, расположенных группами на разном расстоянии друг от друга. 

Это письмо особого рода. С помощью кипу вели статистический учет доходов и расходов в хранилищах пищи и одежды, подсчитывали численность населения и его возрастной и социальный состав, вычисляли, сколько продукции уже произвели и сколько могли еще произвести, а также использовали в качестве календаря и собрания топографических данных. Как свидетельствовали первые испанские завоеватели, с помощью кипу инки учитывали абсолютно все, «вся империя инков управлялась посредством кипу». 

 

По всему миру сохранилось более восьмисот кипу, ученые продолжают исследовать их. Самое древнее датируется примерно 3000 годом до нашей эры, а уже в наше время, в 1994 г. ученые, проводившие исследования в одной перуанской деревне, обнаружили, что здесь до сих пор используют кипу для официального местного управленческого ведения записей.

В завоеванных регионах инки отличались политической и социальной организацией, строительством дорог и архитектурой, а также высоким развитием инженерии, камнеобработки, ткачества и гончарного дела.

К 16-му веку влияние инков распространилось на территории современных Перу и Эквадора, а также большую часть Боливии, Чили, Аргентины и Колумбии. Они стали могущественной империей, насаждавшей на завоеванных территориях свой язык, обычаи и законы. Инкское право известно нам из источников испанских колонистов, которые характеризовали его как строгое, но справедливое. В большинстве случаев нарушение законов каралось смертной казнью, в то же время практически отсутствовали многие виды преступлений, что весьма удивляло испанских солдат и чиновников.

С другой стороны, наряду со строгостью обеспечивалась и своеобразная социальная защита. Вся земля принадлежала Инке, но предоставлялась семьям в необходимом количестве, в зависимости от количества членов. Обрабатывали землю коллективно, при этом здоровые должны были обработать также и наделы больных, немощных и вдов. Больные и старики освобождались от полевых работ, но должны были выполнять другую посильную работу. Лень и безделье считались грехом, наравне и кражей и убийством, за это строго наказывали, поэтому привилегии праздности не имел никто, даже высшие классы. Сам главный Инка начинал все сельскохозяйственные работы, прокладывая первую борозду своим золотым плугом.

Природные условия были таковы, что приходилось делать запасы. По всей территории империи находились многочисленные хранилища, в которых были необходимые продукты питания и одежда для всех жителей на несколько лет. Величественная цепь Андов, доминирующая в Перу и Боливии, разделяет территорию с запада на восток на три контрастных региона — узкую полосу пустынных берегов (Коста), громадные горы (Сьерра) и непроходимые джунгли (Сельва). Домом для жителей служат три разные зоны. Нижняя из них — умеренные горные долины, называемые кечуа. Вторая зона — Пуна или Альтиплано, огромное засушливое ветреное плато между двумя высшими уровнями Анд. Этот район расположен на высоте от 3,7 до 4,1 тысяч метров. И самая высокая зона из всех — это пустынная Пуна Брава, от 4 до 6 тысяч метров. В течение тысяч лет горцы адаптировались к жизни на такой высоте, у них увеличенные по сравнению с нормальными сердце, легкие и селезенка, а также увеличенное количество красных кровяных телец. Бесстрашные, выносливые и сильные — таковы люди, обитающие в суровых и величественных Центральных Андах.

Жизнь горцев сильно зависела от сельского хозяйства, как главного источника благосостояния, как, впрочем, и сегодня. Большинство сельскохозяйственных земель принадлежит общине, но очень мало из них пригодны для культивации.

 

Семьи часто арендуют маленькие наделы на нескольких разных высотах, что позволяет вырастить несколько видов зерновых. Горный рельеф диктует способ выращивания растений на террасах, что требует огромных трудовых затрат. Самое твердое морозоустойчивое зерно, называемое канихуа, и горький картофель выращивались на каменистых террасах на разной высоте. Немного ниже можно было вырастить ячмень, маис, стручки и зерна бобов, картофель и высокопротеиновое зерно киноа. Большую часть рациона составляли разнообразные овощи, только одного картофеля в Перу произрастает около 4000 сортов! Мы знаем еще со школы, что родина картофеля — Южная Америка, однако перуанцы считают, что его родина — именно Перу. Здесь 30 мая отмечается Национальный день картофеля, а в столице Перу Лиме находится целый музей, посвященный этому корнеплоду. 

 

 

Путем сложного процесса, альтернативного замораживанию, дроблению и сушке, из обычной картошки горцы делали чуньо. Этот сушеный холодом картофель, который выглядел как  пыльные маленькие серые камушки, мог сохраняться годами. Его варили с луком и острыми пряностями. Полученный вкусный густой суп, чупес, ели даже на завтрак, он составлял основу питания для многих горских семей. И сегодня туристам в Перу рекомендуют посетить картофельные рынки и попробовать чуньо, приготовленное по древнему рецепту.

Методы фермерства в большинстве районов не изменялись веками. Работая на земле, крестьяне использовали архаичные предметы, как лопата и мотыга.  Практиковалась ротация земель, и каждые несколько лет поля становились пастбищами для лам и альпак, которые и удобряли их. В Перу обитают четыре вида верблюдовых: лама, альпака, гуанако и викунья.

 

 

Лама и альпака были одомашнены, гуанако и викунья жили в дикой природе. Домашние животные производили шерсть, шкуры и мясо, и для многих семей были средством существования. До испанцев горцы не знали ни коров, ни лошадей, первые овцы были тоже завезены испанцами. Поэтому ламы служили еще вьючными животными, перевозящими соляные блоки, мешки с зерном и другие грузы. Их навоз использовался как топливо и удобрение.

Люди, живущие в экстремальных условиях в изолированных районах вынуждены быть максимально  самодостаточными.  Они ткали, пряли и изготавливали себе одежду, строили собственные жилища и выращивали животных. 

В ткачестве и производстве текстиля инки достигли небывалых высот. В 20-х годах прошлого века на черных рынках и в частных коллекциях в разных странах начали появляться древние текстильные изделия, которые были очень высоко оценены специалистами. Поставщиками их были так называемые «расхитители гробниц». Тогда некоторые ученые отправились в Перу, чтобы отыскать место, откуда привозили эти находки, чтобы предотвратить их потерю и порчу. В ходе этих поисков на полуострове Паракас в Перу был обнаружен крупный некрополь, относящийся к периоду с 750 по 100 г. до н.э., и названный Паракас Некрополис. Несмотря на то, что гробницы находились близко к океану, сухой горячий воздух сохранил все предметы как нельзя лучше. Было найдено несколько сотен мумий, завернутых во множество слоев разнообразных тканей, от простых хлопковых до шерстяных, искусно сотканных из тонких нитей различных цветов.

Сохраненный сухими ветрами и песками пустыни, этот текстиль тончайшей работы дал археологам и этнологам ключ к пониманию ранних культур Южной Америки. Сейчас во многих музейных  коллекциях мира можно увидеть эти образцы.

Один из них находится в Бруклинском музее и представляет из себя накидку, которая предположительно использовалась для ритуалов или церемоний.  

 

Шедевр, раскопанный в 1925 году из могилы правителя или священника, был впервые описан Жаном  Левиллером в 1928 году. Размером 167 см на 64 см, эта накидка состоит из центральной тканой панели, обрамленной оригинальной каймой из девяноста объемных фигурок от 5 до 7 см высотой. Некоторые рассыпались от ветхости, но уцелевшие показывают тщательное внимание к деталям. Миниатюры изображают узнаваемые растения, оружие, трофейные  головы, церемониальные жезлы и другие аксессуары, фигурки богато украшены, головные уборы, лица и конечности имеют орнамент. Ламы, ягуары и змеи сопровождают некоторые персонажи.

Другой  экспонат находится в Швеции, в музее Гетеборга, который тоже имеет обширную коллекцию древнего перуанского текстиля.

 

 

Многие ученые исследовали эти находки. Данное полотно  имитирует вязание настолько хорошо, что Жан Левиллер, который изучал объемные фигуры Паракаса, называл его вязанием чулочной вязкой. В детальном анализе Лилы О.Нил оно  также названо вязанием на спицах. Позже было признано, что этот термин был ошибочным, и Рауль Харкурт назвал его вышивкой скрещенными петлями. 

Только на первый взгляд техника похожа на вязание. Объем фигуркам придает каркас, сделанный из скрученных непряденых волокон хлопка или шерсти, а покрывающее его полотно создано с помощью иголки с ниткой. Удивительно, но эта техника как две капли воды похожа на вязание с помощью иглы, называемое nalbinding, древнейшие образцы которого найдены в Египте и Северной Европе, и которое до сих пор практикуется в некоторых Скандинавских странах.

Другие образцы этого же типа были найдены в районе Наска. Среди них ряды попугаев и колибри, перемежающихся с двухсантиметровыми полосатыми кактусами, каждый из которых оканчивается цветком с четырьмя лепестками.

 

 

Как и фигурки Паракаса, маленькие птички и цветы сделаны из тонко спряденной альпаки, окрашенной в яркие тона. Немного непряденого волокна формирует каркас этих фигур. Американский археолог Джуниус Берд назвал их «вереницей разноцветных изысканных фигурок, которые нужно увидеть, чтобы поверить в их существование».

Накидка Паракаса и маленькие птички дают представление об используемой плотности — от 35 до 40 петель на дюйм (2,5 см), столько же, как и в современных промышленных футболках!

Древний перуанский обычай хоронить умерших с предметами искусства или ремесла помог реконструировать их стиль жизни. Ткачиху одевали в ее лучшую одежду и хоронили с ее ткацким станком и рабочей корзинкой, содержащей веретена, бобины, мотки и клубки хлопка и шерсти, перья, инструменты, деревянные и костяные иглы. Часто мумифицированное тело было обернуто более, чем  сотней слоев тканей, сделанных и украшенных специально для похоронного ритуала.  

 

 

Все инструменты предназначены для ткачества. Хорошая сохранность позволяет оценить их качество, а тонкость готовых нитей — умения древних ткачих. Для нарядных вещей  использовалась тонко спряденная пряжа из альпаки и швейная игла, сделанная из гуаганга или иглы кактуса. Рыбные кости или иглы, сделанные из меди, золота или серебра, использовались для  более грубой работы.

Отсутствие вязальных спиц и вязаной одежды в могилах доказывает, что вязание, как мы его знаем, не существовало в Перу и Боливии до европейского контакта. Также в древних могилах нет ничего похожего на вязальный крючок. Однако, само существование текстиля такого уровня показывает, что испанские и португальские поселенцы ввели вязание людям, которые уже отлично пряли и ткали и были хорошо знакомы с различными волокнами и манипуляциями с ними. Естественно, что они стали  превосходными вязальщиками, т.к. привнесенные знания и умения упали на благодатную почву.

Доиспанские художники по текстилю пряли и красили хлопок и/или шерсть верблюдовых, обычно альпаку, для большинства тканей. Для крашения использовали природные материалы: минералы, насекомых, кору, листья и стручки растений и другие субстанции.

 

 

Эти вещества давали широчайшую цветовую гамму и были к тому же очень стойкими, судя по тому, в каком виде дошли до нас текстильные изделия, а ведь многим их них около 2000 лет!

В Перу произрастает хлопчатник, который дает волокно шести различных оттенков. Больше такой цветной хлопок не растет нигде.

 

 

Из такого хлопка делали ткани для одежды простых людей. Одежда представляла из себя обыкновенную тунику, унку, из прямоугольного куска, который сшивался по бокам. Ткань была обычно однотонной, иногда с небольшой каймой вот этих натуральных оттенков. Украшением служили разноцветные тканые пояса. Для более теплой одежды делали ткань из шерсти альпаки. Шерсть ламы гораздо грубее, поэтому она годилась только на веревки и мешки для перевозки грузов. Сам же верховный Инка носил одежду исключительно  из викуньи.

Если про альпаку мы знаем достаточно, то про викунью обязательно нужно  рассказать поподробнее. Это удивительное, чудесное существо. Отношение к диким животным было особенным. Викунью инки считали даром  богов, поэтому никто не имел права обладать ею, ее почитали, как божество. Только сам Инка мог носить одежду из ткани, сделанной из викуньи, и не случайно. Волос викуньи - самый тонкий, шелковистый и теплый из всех, существующих на земле. Тончайшие ткани для Инки ткали "невесты Солнца" —- девушки из знатных семей, живущие при дворе.

 

 

Всю одежду из викуньи Инка надевал только однажды, после чего она сжигалась, никто не имел права прикасаться к ней. Ее ценность была настолько высокой, что жители, покидая города и спасаясь от захватчиков, оставляли испанцам на разграбление все золото города, но сжигали хранилища с тканями и одеждой, чтобы они не достались врагам. Чтобы добыть это драгоценное волокно, викуний никогда не убивали, а устраивали чаку — метод коллективной бескровной охоты, которая состояла в том, что стада викуний загоняли  в специальные загоны, для того, чтобы остричь их, а затем выпускали на волю.  Этот способ используют и сегодня, как и многие столетия назад, Это целое событие, специальный ритуал и праздник.

 

 

После завоевания инков испанцами началось безжалостное массовое истребление викуний. Еще Гарсиласо де ла Вега, испанский хронист, описывал одежду из ее шерсти, как «тончайшую, великолепнейшую, изысканнейшую». Все хотели иметь такую, поэтому викуний нещадно убивали. Делать это было не трудно. Охоту на вигоней, как тогда их называли, описал Майн Рид в своей книге «Охотничий праздник». Самое главное было убить вожака. После этого стадо не разбегалось врассыпную, как можно было предположить, а возвращалось к своему убитому вождю и стояло, беззащитное, сгрудившись вокруг него, давая себя убить, вздрагивая от каждого выстрела, но не убегая, пока охотники не уничтожали за считанные минуты всех животных, одного за другим, пока не землю замертво не падал последний. Душераздирающая картина!

 

 

В результате таких варварских действий численность викуний стала стремительно сокращаться и вскоре они оказались на грани полнейшего исчезновения. Только в 1825 году, после провозглашения независимости Перу, Симон Боливар подписал Указ о защите викуньи. Она была признана патриотическим символом Перу и стала изображаться на государственном гербе, вплоть до сегодняшнего дня. 

С 1964 года викунья занесена в Красную книгу, кроме того, подписано международное Соглашение о ее сохранении. Существует специальная система торговли шерстью викуньи. Чтобы исключить браконьерство, продавцам и производителям изделий  из ее шерсти выдаются особые разрешения. Для маркировки продукции, произведенной из шерсти живых животных (а не убитых браконьерами) существуют специальные ярлыки, которые наносятся на ткани и трикотажные изделия.

 

 

На сегодняшний день крупнейший производитель и экспортер шерсти викуньи — Перу, за ним следуют Боливия, Аргентина и Чили.

Шерсть викуньи — самая редкая и дорогая в мире. Тонина ее колеблется от 10 до 16 мкм, обычно 12-13 мкм. Для сравнения: тонина кашемира составляет 15-19 мкм, мериноса — 15-23 мкм, беби-альпаки — 22 мкм, альпаки- суперфайн — 26 мкм, кид-мохера — 25 мкм, обычного мохера — 35 мкм.

Шерстяной покров состоит из мягкого подшерстка и остевых волос. Так вот после стрижки остевой волос выбирают вручную! В результате такой очистки остается половина волокна (а если очищать автоматизированно — то вдвое меньше). 

 

 

Самый крупный покупатель шерсти викуньи — Италия, а именно компания Loro Piana. Тот, кто вяжет, хорошо знает это имя. В 2005 году на мировом рынке цена за килограмм шерсти викуньи достигала 850 долларов, тогда как, для сравнения, килограмм кашемира стоил 80 долларов, мохера — 28, беби-альпаки — 15 долларов за килограмм. Поистине, золотое руно! Отчасти это объясняется и тем, что его не так много. С одного животного за одну стрижку можно получить всего лишь 200 грамм шерсти, тогда как с альпаки — 2-4 кг, а меринос дает уже 3-6 кг в год, а лучшие породы — до 18 кг! Кроме того, шерсть викуньи растет очень медленно, так что стригут ее один раз в два года, тогда как альпаку — ежегодно. 

 

 

По данным компании Loro Piana, стоимость одного метра ткани из викуньи в 2008 году составляла от 1000 до 2000 фунтов стерлингов. Но в магазинах вы ее вряд ли увидите, ведь ее целиком скупают Дома высокой моды для своих лучших коллекций.

 

 

Та же Loro Piana предлагает трикотажную рубашку из викуньи за 5 900 фунтов стерлингов, мужскую куртку за 15 500 фунтов, женский палантин за 11 000 фунтов, пончо за 17 300 фунтов.

Шерсть викуньи обычно не красят, и не только потому, что красители могут нарушить тончайшую структуру волоса. Этот оттенок хорош сам по себе, ведь особенность викуньи — это ее теплый цвет, который хорошо знают ценители и который является знаком респектабельности на Западе.

Президент Перу вручает накидку из викуньи Папе Римскому Бенедикту в 2009 году. Принца Чарльза, думаю, представлять не нужно. Но вернемся в империю инков.

В 1527-м году император инков Уайна Капак умер от эпидемии, возможно малярии или оспы, которую на южноамериканский континент занесли европейские завоеватели. Неизвестная дотоле болезнь унесла жизни 200 000 человек. После   смерти вождя  два его сына, Атауальпа и Уаскар, начали жестокую борьбу за власть, началась гражданская война, которая длилась несколько лет.  Большая часть населения была ослаблена войной или истреблена эпидемиями.

После того, как Кортес завоевал ацтеков (современная Мексика) и привез в Европу их несметные богатства, в Европе началась «золотая лихорадка» и многие головорезы мечтали отправиться в Южную Америку с целью наживы. Одним из таких был Франсиско Писарро, необразованный, но волевой и упрямый. В 1532-м году он с солдатами, лошадьми и оружием высадился на берег в городе Тумбес на северном побережье Перу.

Его отряд в количестве 168 человек, ведомый индейскими проводниками, двинулся через обжигающие пустыни и дикие горы к месту, где находился лагерь Атауальпы, в Кайамарку. Там испанцы смогли обманом заманить Атауальпу и, убив несколько тысяч воинов, захватить его в плен. Угрожая вождю смертью, Писарро потребовал для выкупа золото. Вождь пообещал заполнить золотом целую комнату, плюс две таких же комнаты серебра. По свидетельству очевидцев, комната была площадью примерно 30 кв. м и высотой около трех метров. Сокровища были принесены. Это были изысканно сделанные изделия, украшения, статуэтки, вазы и чаши. Все это было вскоре переплавлено в слитки и отправлено в Испанию. Это — крупнейший военный трофей всех времен и народов.

Решив, что цель в виде сокровищ достигнута, Писарро, опасаясь мести Атауальпы, приказал удушить его. Для него наследие инков не представляло никакой ценности, его целью была только нажива.
Столица инков, город Куско, был варварски разграблен. Этот город, по легенде, был основан самым первым Инкой по имени

Манко Капак, который со своей женой пришел с берегов озера Титикака с целью основать город там, где его золотой жезл сможет воткнуться в землю. За многие столетия город превратился в настоящее чудо: каждый верховный правитель строил свой дворец, который был даже снаружи украшен пластинами из чистого золота. Выдающийся храм Солнца тоже, как снаружи, так и изнутри, был полностью золотым. Кроме того, здесь находился «Золотой сад», в котором росли золотые деревья в натуральную величину, золотые кустарники и цветы, на которых сидели золотые бабочки и жуки, гуляли золотые ламы, которых пасли золотые пастухи. Человек, впервые увидевший город, в буквальном смысле был ослеплен сиянием золота.

Первый хронист, Педро Сиеза де Леон, приехавший в Перу в 1534 году, описал это в «Хрониках Перу» со слов местных жителей, видевших все это собственными глазами. Чтобы поддерживать порядок испанцы поставили нового правителя инков. Это был сводный брат убитого правителя, который стал полноправным пятнадцатым Инкой, но ему была уготована роль марионетки, прислуживающей испанцам. Началось время испанской колонизации, в результате которой некогда могущественная империя сынов Солнца была уничтожена. Тем не менее, испанские и португальские матросы привезли сюда ремесло вязания, которое до этого времени было здесь неизвестно, тогда как в вязальных гильдиях средневековой Европы традиция мужчин-вязальщиков была уже хорошо устоявшейся. Иберийские моряки научили индейцев вязать в том числе и для того, чтобы заменить износившиеся в длинных морских путешествиях носки и шапки.

Самая ранняя запись о вязаных предметах, привнесенных в Новый Свет, принадлежит хронисту по имени Арзанс и относится к концу 1600-х годов. Он писал, что «бесконечным количеством кораблей было привезено огромное разнообразие товаров, которые перевозились навьюченными ламами через Анды в имперский город Потоси, Боливия, крупный центр по добыче серебра. Это были шелка всех сортов и вязанные вещи из Гранады, чулки и сабли из Толедо, богатые льняные и вязанные вещи из Португалии».

На кораблях в Южную Америку прибыли и некоторые испанские и португальские женщины. Они вязали перчатки и кошельки для монет из тонко спряденной, мягкой и экзотической пряжи верблюдовых, и популярность вязания помогала распространяться этому ремеслу. Вполне вероятно, что они могли научить местных женщин вязанию с бусинами и ажурному вязанию, которое было модным в Европе в то время.

Широко распространенными были вязаные цветные сумочки и кошельки разных размеров и форм. Размер варьировался от крошечных семисантиметровых кошельков до больших праздничных сумок 40-55 см длиной. Обычно в них носили монеты или магические амулеты и/или листья коки. Формы, узоры и цвета варьирвались регионально. Дополнительные карманы или отделения некоторых сумок разделяли и упорядочивали содержимое. Интересно, что они располагались не внутри, а снаружи сумочек. Старинные серебряные монеты, бусины и кисточки украшали многие сумки, некоторые украшались вывязанным именем или датой. Особенно красивыми были фигурные сумки, представляющие собой трехмерных людей или животных, с расширенными сформированными ногами. Женщины в Андах носили такие фигурные сумки по меньшей мере сотню лет.

Чарлз Винер, француз, путешествующий в Перу в 1880-м году, описывал одну леди во время своего визита в Кузко: «Она принимала гостей. В руках ее был молитвослов и четки. Ее маленькая сумочка с мелкими монетами была не в кармане, а она держала ее в руках. Эти хорошенькие маленькие сумочки были связаны из шелка и украшены животными или куколками, покрупнее или помельче, в зависимости от статуса леди и ее финансов».

 

Выше изображены винтажные и современные вязаные сумочки. Фигурные считались особым шиком!

Люксовые сумки были связаны из викуньи или смеси викуньи и шелка. Необычные или особенно красивые были предметом гордости, и, как в записях Винера, держались в руках, чтобы их было видно. Они отлично подходили для хранения мелких золотых и серебряных монет, которые были в ходу в то время. Точно не известно, заимствовали ли женщины Перу фигурные сумки от испанских женщин или наоборот, но мы знаем что женщины в колонильное время вязали свои собственные кошельки. Местные перуанские женщины, возможно, продолжили традицию путем адаптации к вязанию  крошечных объемных фигурок, украшавших текстиль в некрополе Паракаса.   И сегодня на перуанских турстических рынках продают маленьких вязаных трехмерных  животных, птиц или людей.

Часто горцы вяжут сумки специально для листьев коки, ведь люди, живущие высоко в горах, жуют их почти постоянно. Это  давняя практика в Андах, и уходит корнями далеко в века. Это снимает симптомы горной болезни, позволяет сохранять активность высоко в горах, где пониженное содержание кислорода, а также притупляет чувство голода.  Обычно женщины используют вязаные сумки для листьев коки, тогда как мужчины чаще носят их в тканых сумках.

Постепенно вязание стало популярным и всеобщим ремеслом в Андах.  Вскоре перуанцы начали использовать его почти исключительно для вязания шапок, украшая их узорами, позаимствованными из тканого текстиля.   

О разновидностях древних головных уборов в Андах могут рассказать изображения на керамике и резьба по камню, а также найденный текстиль. Резные камни тысячелетнего возраста изображают трапециевидные шапки, носимые представителями культуры Черро Сечин на северном берегу Перу.

Керамические сосуды поздней культуры Мочика 100-800 г.нэ изображают воинов в разнообразных шлемах.   

Квадратные шапки с узлами чуку носили люди Хуари Тиауанако, которые жили в горах Перу в 800-1200 гг.

 

 

Во время расцвета империи инков  были очень распостранены региональные головные уборы, и специальный декрет закрепил их ношение, как удобный метод идентифицировать разных людей империи. Обычным убором инков было лауто или лауту, тканая или плетеная полоса, обернутая несколько раз вокруг головы. Лауту Инки украшали бахрома и яркие перья птиц. . 

В 1553 году в начале испанского правления хронист Педро де Сиеза де Леон отмечал важность головных уборов в этнической идентификации. В столице инков Куско проживали сотни тысяч людей (из разных провинций всей империи), они могли легко быть опознаны по знакам на своих шапках. Сиеза, описывая обычаи индейцев аймара писал, что на голове они носили шапку формой как ступа, сделанную из шерсти, которую они называли чульо. Это самое раннее упоминание слова. Чульо имели наушники, которые были постепенно логически адаптированы для защиты от холодных ветров. Сиеза описывал множество вариаций головных уборов, они были тканые, узелковые, плетеные или петельчатые, никогда вязанные, но они находились под влиянием дизайна чульо.

Кажется естественным, что с введением вязания стало предпочтительным носить именно вязаные головные уборы. Вязаные шапки теплее и более практичны, чем полосы, закрученные вокруг головы. Вязание имело и еще одно преимущество - мобильность. Оно не требовало больших запасов и горцы могли вязать на ходу, пася лам или сплетничая на рынке.

В ходе колонизации были предприняты попытки ввести в обиход европейское платье, и аборигенов заставляли носить испанский крестьянский костюм . Посмотрев на изображения испанского костюма того времени, мы увидим помимо прочего головной убор в виде колпака. Возможно, что форма была позаимствована из испанского костюма, хотя колпаки были однотонные.

Эти литографии находятся во Франции, в Тулузе, и изображают пиренейского и испанского пастухов, вяжущих по кругу на пяти спицах. Мы помним, что вязание в Европе было мужским занятием, что и подтверждают многие изображения.

 

На литографиях музея Тулузы изображены пиренейцы-контрабандисты (вяжущие, да), а также гид  и торговка маслом. 

В отдаленных горных долинах еще продолжали носить свою домотканную этническую одежду, но те, кто хотел показать свой статус или присоединиться к новому среднему классу, следовали испанскому стилю. Как результат, местное платье сегодня состоит из смеси испанских и местных элементов.  На сегодняшний день чульо является видом древнего регионального головного убора. Иногда эти вязаные шапки — единственный остаток традиционного костюма, носимый даже под шляпу или шахтерскую каску.

 В Перу и Боливии вязаные чульо всегда были распространены повсеместно, но в последние годы они распространились почти на все популярные лыжные курорты Европы. 

Сегодня в Перу и Боливии дети учатся вязать с самого раннего детства, глядя на своих родителей. К  восьми годам мальчик вполне может связать себе собственное чульо, а к десяти — его умения достигают такого уровня, что ими можно гордиться. Вяжут одинаково хорошо как женщины, так и мужчины, а в некоторых регионах мужчины являются даже более искусными вязальщиками, тогда как женщины по древней традиции занимаются преимущественно ткачеством. Обычно отец сам вяжет ребенку его первое чульо. 

 

Те, кто пытался описать аутентичное перуанское чульо, столкнулся со следующей сложностью: формы и фасоны настоящего чульо настолько разнообразны, что невозможно свести его к какой-то единой форме. В каждом районе его вяжут по-своему. Форма может быть конической, а может быть округлой. Макушка может быть острой и заканчиваться кисточкой, а может быть с длинным узким "хвостом". Наушники тоже вяжутся десятком разных способов.

 

 

Однако, есть принципы, являющиеся обязательными для всех чульо: 

- полотно вяжется довольно плотно, обычная плотность 5-6 петель на 1 см. Используемые спицы 1-1,5. Нередко вязальщики в отдаленных горных деревнях самостоятельно мастерят себе инструмент из велосипедных спиц. 

- протяжки по изнаночной стороне делаются не слишком свободными, полотно должно быть стабильным и почти не растяжимым;

- протяжки по изнаночной стороне вплетаются, при этом изнаночная сторона получается такой же аккуратной, как и лицевая. При этом исключаются дырки в местах смены цвета. В результате получается полотно, не имеющее такой эластичности и растяжимости, которых мы ожидаем от вязаного текстиля. Шапки, связанные таким методом, настолько жесткие, что конусовидные шапки могут стоять торчком.

 

- рисунок вписан в заданную форму и рассчитан так, чтобы в местах сужений мотивы не прерывались, а оставались целыми.  При этом узоры никогда не записываются, а вяжутся из головы по памяти.

- убавки и прибавки делаются незаметными, почти невидимыми, форма образуется плавными кривыми;

 

- очевидно, первые вязальщики использовали мотивы с древнего текстиля: геометрические фигуры, квадраты с вписанными узорами, стилизованные птицы, кошачьи, ламы, рыбы, змеи.  С  испанской колонизацией пришли переселенцы со своими мотивами. Таким образом появились лошади с всадниками или без, а вот овцы, козы и куры оказались ничем не примечательными, не считались декоративными и никогда не вывязывались. Зато широко стали использоваться такие испанские мотивы, как львы, орлы и восьмиконечные звезды из Бургоса. Кроме этого, распространенными были цветы и растения, раличные птицы и животные. 

 

- некоторые цветовые сочетания, типичные для Альтиплано, могут показаться кричаще яркими для нас. Но давайте не забывать, что вязальщики обычно живут в коричневых домах из саманного кирпича, в окружении коричневых холмов, покрытых сухой травой и голых скал. И вязание ярких шапок является единственным способом привнести немного цвета в монотонные будни. 

 

- помимо узоров и ярких цветов, которые и сами по себе являются достаточно декоративными, перуанские вязальщики широко используют и другие украшательства. Пуговицы, бусины, кисточки, помпоны, вывязанные шишечки и зубчики, все идет в дело. Иногда используются комбинированные способы, и спицы, и крючок. 

 

- женские чульо имеют волнистые гофрированные поля, мужские же и детские всегда вяжутся с наушниками, хотя в некоторых регионах вяжут мужские чульо без наушнико. Региональные отличия наушников больше проявляются в рисунках и расцветках, чем в технике вязания наушников. 

- обычно шапка вяжется без швов по кругу, затем на двух спицах привязываются наушники прямыми и обратными рядами. Иногда петли для наушников набираются от края шапки, а иногда наушники вяжутся в первую очередь, а затем набираются петли для шапки.

 

Изначально у меня была идея рассказать, как вяжутся аутентичные чульо. Но в процессе изучения вопроса я поняла, что сделать это невозможно. Синтия Леконт в своей книге об андском вязании приводит целых 19 способов вязания наушников! Каждый вяжет, как может, и это правильно. Одно ясно: вязальщики не жалеют времени на отделку чульо, иногда отдельно вяжется зубчатая кайма и затем пришивается по краю наушников.

Я надеюсь, с помощью этих рекомендаций любой желающий сможет связать себе настоящее чульо, которое помимо декоративности является еще и очень практичным в нашем нежарком климате, и таким образом хоть немножко прикоснуться к этой загадочной цивилизации инков. 

А загадок она таит в себе немало. Например, циклопические сооружения крепости Саксайуаман в Куско, цитадель и храмовый комплекс. Огромные блоки неправильной формы настолько плотно прилегают друг к другу, что между ними невозможно вставить даже лезвие ножа. 

 

 

Еще одна загадка — гигантские изображения в пустыне Наска, которые видны только с большой высота, даже из космоса. Кто и для чего сделал их — остается неизвестным до сих пор. 

 

 

Если об изображениях Наска хорошо известно, то канделябр Паракаса известен гораздо меньше. Это гигантское изображение на песке, которое никогда не исчезает. А находится оно как раз там, где был найден текстиль Паракаса.

 

 

Особо отчаянные до сих пор ищут заброшенные города инков. Один из них, Мачу Пикчу, расположенный на высоте 2 450 м, был обнаружен только в 1911 году и до сих пор является крупным туристическим центром.

 

Кладоискатели все еще надеются отыскать золото инков, ведь по легенде последний император инков, разговаривая с испанским вельможей, высыпал на стол чашку кукурузных зерен, взял одно зернышко в руку и сказал: «Это — то золото, что вы взяли у нас. А это, — он указал на горку зерен на столе, — это — то золото, что у нас осталось».

Кстати, это золото не принесло счастья и процветания испанской короне. Все участники экспедиции вскоре умерли насильственной смертью. Несметные богатства, взятые у инков, пошли на военные расходы. Огромное количество золота, прибывшее в страну, вызвало небывалую инфляцию, разорило государство и ввергло в нищету его жителей. Вскоре за экономическим упадком наступил и политический и Испания перестала быть сильным государством на карте Европы.
Матрос, ограбивший храм Солнца и заполучивший огромный золотой диск, изображающий Бога солнца Инти, проиграл его в карты в тот же вечер. С тех пор в испанском языке существует поговорка «Проиграть солнце до рассвета», что означает «пустить по ветру, профукать».

Вот, вкратце, некоторые заметки о загадочной исчезнувшей цивилизации.