По ночам звучал надрывный кашель: старенькая женщина слегла, Много лет она в квартире нашей одиноко в комнате жила. Письма были, только очень редко, и тогда, не замечая нас, Всё ходила и шептала: « Детки, Вам ко мне собраться хоть бы раз. Ваша мать согнулась, постарела, что ж поделать - старость подошла, Как бы хорошо мы посидели рядышком у нашего стола. Вы под этот стол пешком ходили, раньше пели псалмы до зари, А теперь уехали, уплыли, улетели, вот и собери...» Заболела мать и той же ночью телеграф не уставал стучать: «Дети, срочно; дети, очень срочно приезжайте, заболела мать». Из Одессы, Таллина, Игарки, отложив на время все дела, Дети собрались, да только поздно; у постели, а не у стола... Гладили морщинистые руки, мягкую, серебрянную прядь. Отчего же дали вы разлуке так надолго между вами стать?
Я ждала вас в дождь и снегопады, в тягостной бессонице ночей. Разве ж горя дожидаться надо, чтоб приехать к матери своей? Неужели только телеграммы привели вас к скорым поездам? Слушайте, пока у вас есть мамы, приезжайте к ним без телеграмм!