Прежде, чем продолжать, решил капитально переделать и улучшить две предыдущие части.

ПЛУТОНКИ

108

В среду у Мамея запершило в горле. Тонзиллит. Он не ходил в школу до конца недели и следующую. В субботу произошло, что ещё никогда не случалось: его проведали - Вита Разилина (Разилинда) и Лукреция Индурцева (Лу). Под предлогом, что Вите нужна ещё книжка.

Лу изложила события:

-Я поэму сочинила, Гелька сделала пальмовые юбки, а Разилинда — сисикандр. И ещё что-то. Она в секрете держит. Может, тебе можно сходить к ней, посмотреть?

Разилинда сделала предложение неотразимым:

-Папа в Москву уехал за оборудованием. Вероника заходит, присматривает. Но она сама всё говорит «пригласи того мальчика из кружка». С тобой она и гараж разрешит, а то жмётся...

Он ринулся на кухню, где мать варила суп:

-Мам, можно с ними? По театру. Там такое! Есть не хочу, честно.

-Сначала горло прополощи. И не десять секунд!

-Пятнадцать можно? - спросила Разилинда.

Он полоскал, она отсчитывала секунды.

Мамей выбрал ей книжку покруче, но она запротестовала:

-А русской нету? Веронике говорит, «чего не русскую-то дал?»

-Про войну и пионеров нет, - сухо ответил он. - Наша... вот.

И сунул ей «Плутонию» Обручева.

***

На улице Марка (Марина) изучала увядший георгин на их палисаднике. Постеснялась зайти - не то из-за заикания, не то потому что была в физформе.

-Ска-ка-ка-азали? - она кивнула на парня.

-Не надо ему, - отмахнулась Лу.

-Без секретов не могут! - простонал Мамей.

-В смысле «не надо»? Как без него? Пусть даст честное слово, что не побежит Венере докладывать, - (Разилинда).

-Дай честное слово, что никому не скажешь. Особенно Венере, - вздохнула Лу.

Он дал, чтоб отвязались.

-Помнишь, Венера говорила, «нечего мне тут тайные общества устраивать»? «из-за вас меня посадят»?

-Ну. Когда вы что-то затеяли...

-А сейчас сделали. Только ей не говорим. Должно же быть у капиталистов что-то, как у нас пионерия. Не для хорошего, конечно, а... э.... а...

-Для мерзогадостей, - (Марка).

-Я об этом думал, - кивнул Мамей. - Уже какую-нибудь мерзогадость придумали?

-Не пугай носорогов, - (Лу). -Злодей-профессор хочет островитян распустить и облентяить. Чтоб только умниген сдавали. И своих на это насобачивает. Показывает на ком-то, что делать с островитянами.

Мамей почесал переносицу:

-Так все жантерески. На ком хочешь.

-Интереснее на одной. Ответственной...

-Типа, староста, - вставила Марка.

Он понял, куда ветер дует:

-«Староста»?? Опять эти глупости!

-Почему «глупости»? Она ге-ге-рой! Ка-ка-капиталистического труда, - (Марка).

-Или наглядное пособие. О!- и Лу срифмовала, - Буду всем я инвентарь, если мне дадут медаль!

-Без фигни вы не можете. Представляю, как клуб назвали...

Лу-Лу поправила очки на переносице. Кашлянула.

-Вы, профессор Шмяксель, теперь генеральный грубилянт. А клуб мы назвали... сначала «Гладе...» «Гваделупа».

-Ч-ч-чего? Нет!! Ну, всё! Вы какие-то... какие-то... Одна ерунда на уме!

-А потом «Тарапуньки»...

Тут он психанул:

-Да идите вы!

-Мы это не придумали... - пыталась оправдаться Разилинда.

-Больше с вами не играю! Я вам сказку сочинил, а вы что из неё делаете? Всё. Пошёл.

И он побрёл прочь. Девочки смотрели... смотрели... Лу-Лу догнала, тронула за плечо и что-то сказала. Он остановился... Развернулся обратно.

-Ладно, - произнёс он горько. - Делайте со мной что хотите. Хоть трусы с себя снимайте.

(-Пообещала ему карту Зеландии? - шепнула Разилинда на ухо Марке.

-Однозначно, - ответила подруга.)

 

109

Почти до подъезда Разилиных он молчал. Там не выдержал:

-Что делаете в этом... клубе?

Лу-Лу собралась с духом и сурово заявила:

-Бессовестные свершения. Тарапунькаем!

-И много натарапунькали? - мрачно спросил Генеральный Грубилянт.

-Ну, пока вот форму придумали...

-Опять тряпки?! Абрикоску замучаете.

-Да простейшая. Фанерки бы повесить, спереди и сзади, но нет ихней хрюк-ламы. В газеты заворачивались. А вот эта, — она ткнула Марку в плечо, - майку взяла, и на ноги натянула. Я тебе потом покажу, что в вороте видать. Если захочешь. Но я рассказала про «Трёх толстяков», и решили, что главное в капиталисте — пузо. Капиталист гордо возносит свой пуп над миром. Воздевает!

-Че? - он засмеялся.

-Зайдём...

Они уже стояли под дверью Разилиных. Вита всунула ключ, и ругнулась:

-Velnias! Уже здесь. Моется, чтоль? Сколько можно?!

-Вероника?

-Ну!

Зашли. В ванне шумела вода. Доносилось что-то русское околонародное. Разилинда развела руками:

-Ключ от гаража вот. Без её разрешения нельзя. А что я хотела показать, всё там.

Они пошли в кухню.

-Пора воздеть над миром, - объявила Лу. Задрала кофту и оттянула юбку, -Кто мечтал о длинном животе?

Мамей ковырнул её пуп.

-Да у тебя так себе.

-У других и такого нет.

-Она не выпятила. Смотри, - Марка, зайдя сзади поэтессы, упёрлась коленом в её поясницу и потянула плечи назад. - Лучше?

-Выпятилось, - подтвердил Мамей. - Можно умниген качать.

-Качать будем по-другому, - загадочно произнесла Разилинда. - Старосту только выберем.

-Да кто же захочет тарапунькаться? - он презрительно выпятил губу.

-Наоборот. В-в-все хотят, - (Марка).

-Решили, что тебе выбирать, - Лу.

Он показал язык:

-А вот хочу Лилю! С лупой на шее!

-Пупок ра-ра-разглядывать? - (Марка).

-Нету Лили,. Ушла. - (Лу) — Девочки, гляньте: мы ему недостаточно плохие!

-Вы слишком умные.

Марка пихнула поэтессу локтем:

-Глупей, срочно. Поэму собираешься нам читать?

-При Мамее не хочу. Вон как на «Тарапуньку» обиделся.

-И чем она не понравилось? - (Разилинда).- Это слово даже не придумали. Оно приснилось. Мне.

Он не верил, и Вита вдалась в подробности:

-Правда! Сон такой. Стою на линейке, а наш физрук вдруг объявляет, что я - главная тарапунька. Так и сказал, честно слово. Я салют отдаю, а он меня — шмяк! Такой сильный... мускулистый...

Она сделал движение ладонью снизу вверх. (Эх, четырнадцать лет... Самое время без памяти влюбляться в физрука.)

-Шмяк? - не понял парень.

-Ну, как по плечу похлопал...

-Но не по плечу... - уточнила Марка.

-А одежда на тебе была? - рассеянно поинтересовалась Лу-Лу.

Разилинда посмотрела сквозь неё. И сказала:

-А наутро я заболела.

-Ой, подумаешь! Сидишь дома, книжки читаешь... - ободрил знаток ОРЗ.

-У меня не горло.

-А что?

-Стыд...

-Заболел?

-Пропал!

-Нет такой болезни.

-Болезни какие хочешь бывают. Я теперь могу такие слова говорить...

-Слова?

Литовка сделала страшные глаза:

-Даже чем девочка от мальчика отличается, вот! Это историчка заразила, точно. Всё кашляет, кашляет. Микробы разносит.

-А может это у многих, только не рассказывают? - сказал Мамей. - Может даже, у всех?

-Лу-Лу, у тебя стыд не пропадал?

-Я в другую школу хожу.

-Проверить — нефиг делать, — заметила Марка. - Мальчик вот. Покажи ему кое-что, и узнаем.

-Чего сразу мне? - возмутился Мамей. - Из своего класса пусть мальчикам показывает.

-Им нельзя, - отвергла Разилинда. - А с тобой в один кружок ходим.

Нехватку логики Вита компенсировала языческой магией. Чтобы она ни предлагала, никто не возражал. Но дала задний:

-И проверять нечего. Съела конфету, «Белочка» - и никакого вкуса. Ты же говорил «всё стыдное — приятно». Значит, если не стыдно - приятно не будет. Вот. Началось. А если я теперь никогда в жизни приятное не почувствую?

-Ужас! - закатила глаза Лу-Лу.

-Е-у-у-ресь! - сказал Мамей, как иногда говорил отец. - В стране неурожай шоколада, стали в «Белочку» горох добавлять. Ничего страшного. Гороха тоже неурожай.

-Послушайте, сколько она будет там торчать? - напомнила художница. - Утонула, что ли?

-Идея! - осенило Разилину. -Пусть он эту цацу дождётся. Скажешь ей, что мы спрашивали про гараж, и вроде она крикнула «да». На тебя не заругается. И сразу иди туда. А мы поэму послушаем.

Мамей ненавидел потери времени, и не возражал. Вита сдёрнула с крючка ключ, троица испарилась.

...

В гостях, скучая, он смотрел на книжки на полках. Здесь их было меньше, чем в вигваме тумбы-юмбы. Жёлтые, тусклые. Лишь на одной обложке лучник целился в облако. Хотел застрелить... Увы - стихи, да немецкими буквами.

-Что с Витой?

Он обернулся. Перед ним застыла Вероника Кронидовна с желтым банным полотенцем (литовское, должно быть) — испуганная и голая.

-Это... э-э... она пошла в гараж. С Маркой и Лу-Лу. Они Вам кричали в дверь.

Фу-ух. Прикрылась. Не прошло и дня!

-Да? Наверно, не расслышала. Лу-Лу — это которая рисует, а Марка...

-Не. Она стихи сочиняет. Марка рисует. Лу-Лу хотела в гараже стих прочитать.

-А здесь нельзя?

-Я услышу.

-Интере-есно, - она возмущенно упёрла руку в бедро. Полотенце скользнуло. (Вечно они моются, и полотенцами прикрываются. И когда его послали отнести заявление домуправке, и когда к училке по музыке ходил урок отменить. Та вообще подбородком держала. Шире бы их делали, края поп высовываются.)

Она поправила полотенце, и прикрыла правую грудь книжкой, со стола. Это была «Плутония». Повторила:

- Что за стишки, что Вите слушать можно, а тебе нет?

-Не знаю, - пожал он плечами. - Может, слова не те...

-Не те? А какие?

-Ну... Ну... Там...

-Ну?

-Попа... - он покраснел.

-Да-а, - протянула Вероника.

Из книги выпал тетрадный листок с рисунком. Она заинтересовалась:

-Это ты рисовал? Что за амбал?

-Неандерталец. В книжке о них есть. Книжка - Вите.

-Ты и рисовать мастер? «Плутония», - прочитала она. - Обручев какой-то... Как будто хороших писателей мало - Паустовский, Пришвин!

-Пришвин — это тоже фантаст?

-Так это фантастика?

-Конечно.
-А про что?

-Экспедиция в Ледовитом океане остров искала. Из-за плохой погоды не заметили, что спускаются куда-то. Земной шар оказался полым. Они сначала не поняли, что уже на внутренней поверхности. Ещё думают — чего это солнце тусклое? А это ядро Земли светилось. И там, внутри, были динозавры, мамонты. Всё, что Земля раньше рождала...

-Рождала?... - Кронидовна усмехнулась. - Не наоборот?

-Как наоборот?

-Ну, через эту дырку Земля из себя всех должна рождать. Как тётенька.

-Это уже другой роман бы был, - возразил он. - Тётенька? А причем тётеньки?

Кронидовна почувствовала, что сморозила глупость, но пустила в ход авторитет:

-А, ты ещё не знаешь? Ну да, маловат. У тёти снаружи вроде ничего, зато кое-что внутри. Мы все - «плутонки». Смотри... - она нарисовала под «неандертальцем» два овала — «мальчика» с пимпочкой, и «девочку» с полостью.

-Вот.

Она ожидала град вопросов, но он лишь сказал:

-Да? Интересно. Мало ли у человека дырок... Вероника Кронидовна, мне сказали быстрей приходить. Я пойду?

-Я с тобой. Послушаю-ка балладу о попе. Секунду... - Она заскочила в ванную, и появилась в халате хозяина.

110

Они пересекли двор. Дверь гаража была незакрыта. Вероника приложила палец к губам. Проскользнули внутрь. Прокрались за грузовиком с буром и по боковой лесенке перелезли в кузов под брезент. Капот «Опеля» был прямо сзади. Опершись на него, Лу-Лу то открывала, то закрывала тетрадку. Марка и Разилинда внимали...