Третья часть - 21 (с конспектом)

Вторая часть -   1   2  3  4  5 6  7  8  9 10  11  12  13  14  15 (с конспектом) 16  17 18  19  20  21 22 23  24   25 26  27  Первая часть - http://antipatriot.ru/post460850971/

 

 

 

Лиля заявила:

-Ты слишком много думаешь!.

-Чего? - возмутился Мамей.

-Сначала котлетные деревья, потом Мпуаку....русалку, бурбуляцию, умниген! Выдумываешь, выдумываешь!

-И что?

-Так ничего не сделаешь. Скачем, скачем!

Где-то она была права. Нация хваталась то за кукурузу, то за стандартизацию. Прыгал и кружок. Бухгалтерша опасалась равномерного и прямолинейного роста — ещё дорастёшь...

-Так ведь интересно. Придумаешь одно, а потом ещё интереснее. Что, не думать, что ли? - растерялся Мамей.

-Нет!

-Не думать даже девчонки не умеют.

-Да ладно тебе, - заступилась Лу-Лу. - Лучше уж скакать, чем про войну и колхозы. Он правильно сказал: не думать — это в хоре. Интересно до посинения!

-Да знаем, что там им интересно,- фыркнула Абрикоска. - Едва отвернись, с кукол трусы стаскивают. Или с малышни. Знаете, что он больше всего хочет? Лучик изобрести.Ччтоб напустил — и девочка пошевелиться не может.

-Изобрети, Мамей, изобрети, - сказала Лу-Лу. - Будешь стареньким профессором, борода до земли. Как раз изобретёшь.

-...и наконец дорвётся трусы с девочек спускать! - завершила Абрикоска.

Седовласый профессор, дорвавшийся до трусов, вызвал бурное веселье.

-Я, может, уже изобрёл, - сказал Мамей, что бы хоть что-то сказать. -Венера Антеевна в бочке не шевелилась и никак было не разбудить. Вот.

-Волшебным фонариком посветил? - Абрикоска была в ударе.

-А может, в человеке есть кнопка, что он выключается? И я её нашёл?

-Давай, нажми на мне. А я буду щелбаны давать. Если не дала, значит это кнопка!

Тут уже засмеялся сам Мамей.

И всё-таки он кое-что вспомнил. Прижал палец к губам:

-Венера Антеевна говорила, что тётя — это как телега. Дядя к ней подлизывается, обнимает - будто эту телегу в гору толкает. Если до самого верха дотолкает, тётя может оттуда покатиться. Вот. И захотеть всякие бессовестные вещи.

Девочек интересовало, какие именно бессовестные вещи, но этого он не знал. Лу-Лу, будто между прочим, сказала невзначай:

-Кошка своих котят за шиворот таскает. А они не шевелятся.

-Мамей, тащи меня за шиворот, -Абрикоска тут же изобразила сдохшую.

 

93

На следующий день поэтессу отпустили делать стенгазету с двух последних уроков. Творили вдвоём с художницей. Прозвище к Марине Маркеловой — «Марка» - прилипло ещё в колыбели. Она была тщедушной, невысокой, и заикалась. Заглянув Лу-Лу через плечо, она увидела:

Не учу я упражненья

И не знаю уравненья

Мне плевать на биссектрисы

Я хочу в киноактрисы,

Путь течёт в резервуар

Да хоть перпендикуляр!

-Своё у тебя з-з-з-здорово по-получается, - оценила Марка. - А для газеты? Сколько ме-ме-места оставлять?

Лу-Лу родила. Экспромтом:

Третий «Б» немножко гол,

Ему делают укол,

Вася вроде не осёл,

Не боится даже пчёл,

Но вцепился Вася в стол:

Лучше я помою пол!

 

Союз Писак сочинял хуже, но нет пророка в своём отечестве. Марку стих не вдохновил. Она повертела пальцем у виска:

-Гол? И ва-ва-ваще, бу-бу-букв мало, а рисовать за-за-замучаешься. Ва-ва-васю, да ещё ду-ду-дурацкий класс..

Она давно добила ненавистные гвоздики и сейчас стремительно покрывала посторонними рисуночками личный альбомчик. Лу-Лу ткнула в него:

-Ну и рисуй свои титищи, а я думать буду.

-Это Ге-ге-гера-акл! - заволновалась Марка. (Вот совсем квадратные нарисуешь эти... мускулы... — а одноклассницы такое углядят!)

-Геракла сушеная. Слушай, можешь одну штуку нарисовать? Э-э... аппарат?

-Ап-па-ппарат? - на лице Марки остались одни глаза.

-Со стрелкой — Лу-Лу вытащила рисунок, который дал Мамей. Где тётю засовывали в установку. - Только его самого, без людей.

Глаза Марки ещё расширились, хотя вроде и лицо-то кончилось.

-В размер стенгазеты.

-Могу. Для чего?

-Ну... для кружка

-Для ка-какого кружка? - не взгляд, а алмазный бур.

-Ну там... сказку разыгрывают. И есть такой аппарат, туда засовывают.

-Что за кружок? - она и заикаться перестала.

-Театральный, - Лу-Лу вздохнула. - Тебе туда нельзя... Ты же...

Марка застыла.

-Ты это... Ты чего? - запаниковала Лу-Лу. - Понимаешь, в театральном кружке... говорят. Тебе нельзя.

-В дырке человек будет?

-Девочка.

-И что с ней?

-Ну... аппарат... плохой. Ну... забирает ум. Ну... плохие потом его продают... Ну это фантастика... Это.. наши победят!

На молчунью, как цунами обрушилась ненависть. К гадскому миру, где существует кружок, в котором играют в аппарат, в который засовывают, что бы забрать ум, и его продают плохие. А ей — гвоздики, гадские гвоздики. Может, дорастёт Ленина рисовать. Как мама. Но от гвоздик ей не уйти.

Стоит сказать, что до самого конца этой страны, а может и после него, в ней не существовало художника, который бы не пил. Матери её крупно повезло - она рисовала этикетки к рыбным консервам, которые считались даже более золотым дном, чем конфетные фантики. Не веточки на досках почёта.... Собратья в творческой маяте заглядывал частенько, все с 3 р.14 коп. Дядь Толя дополнял 3.14 книжкой с картинками для Марки. На ДР принёс фантастику про Дуратрона. Однажды Марка видела в комиссионке два его пейзажа: маленький стоил семь рублей, большой- двадцать два.

...

С художницей что-то творилось.

-Погоди... чего ты...- пролепетала Лу-Лу. - Нужно спросить... это... Что рисовать. Я ... сегодня...

Марка оттолкнула краски. Стакан с водой упал и залил кусок листа.

 

94

Вечером к бухгалтерше наведалась Абрикоска. Начинали жечь листву, и в городе стоял тонкий аромат, которого нет ни в пятой, ни в двадцать пятой шанели. Они сели на лавочку. На другом конце сидела бабушка Ирэн, сеттер которой крутился веретеном, собираясь делать то главное, что осталось в его положении.

-Лу-Лу сказала, что в кружок зверь-как-хочет девочка, которая рисует стенгазеты. Но она заикается — доложила Гелька.

-Вот, - вздохнула Венера. - Вам, охламонкам, ничто не мешает, - а тот, кто хочет, не может.

-Это чего это не может? - встряла Ирэн. - В комедиях есть роли с заиканием. Короли, бароны, злодеи. Это же уморительно, когда важный господин хочет что-то приказать, и все начинают ему подсказывать всякую чушь.

-Да? - удивилась Абрикоска.

-Ну. Король говорит: «какая по-по-по-по-...» Министр подсказывает «Попка?» «Политика!». Кстати, Вы убрали поклёп на рабочий класс? - напомнила Ирэн.

-Убрали, - доложила Венера. - У нас теперь подлые империалисты из папуасов мозговую жидкость добывают.

-Отлично! - восхитилась старушенция. - Если они там у себя что и открыли, в капитализме, то только потому что чужие мозги откачали. А кто их победит?

-Ну там на остров выкинуло одного...

-Советского?

-Да. Он там опыты ставит. Папуасы считают его своим жрецом...

-Ч-ч-чего?!! - взвилась Ирэн. - С ума сошли? Это же пропаганда религии! Жрец на другой стороне должен быть, на стороне капитала. Из-за этой продажной сволочи они только и смогли папуасов на такое подбить — свои мозги продавать!