Когда простым и нежным взором
Ласкаешь ты меня, мой друг,
Необычайным, цветным узором
Земля и небо вспыхивают вдруг.
Веселья час и боль разлуки
Хочу делить с тобой всегда.
Давай пожмём друг другу руки
И в дальний путь на долгие года.
Мы так близки, что слов не нужно
Чтоб повторять друг другу вновь,
Что наша нежность и наша дружба
Сильнее страсти, больше чем любовь.
Веселья час придёт к нам снова
Вернёшься ты и вот тогда,
Тогда дадим друг другу слово,
Что будем вместе, вместе навсегда.
Веселья час и боль разлуки
Хочу делить с тобой всегда.
Давай пожмём друг другу руки
И в дальний путь на долгие года.

О великом чувстве, объединяющим людей, дружбе, сложено немало песен: тут и «Дружба крепкая, не сломается…», и «Если друг оказался вдруг…», и «Если рядом друг — и беда не беда», и бесчисленное множество поэтическо-музыкальных аллюзий, метафор и прямых указаний на эту тему. Вот и сегодня мы поговорим об одной такой песне под незатейливым названием "Дружба", которую прекрасно знают и любят люди старшего поколения.

Впервые песню "Дружба" я услышал в отрочестве, в замечательном фильме Карена Георгиевича Шахназарова «Зимний вечер в Гаграх» — ну, красивая песня, — думал я тогда, — написанная к хорошему и доброму фильму, запоминающаяся мелодия и моментально осевшие в памяти слова: «Когда простым и нежным взором…». К слову, в фильме присутствует немало красивых музыкальных номеров — быть может, и до них у меня руки когда-нибудь дойдут. Кстати, «Зимний вечер в Гаграх» был совсем даже не первый фильм, в котором прозвучала песня "Дружба" — как минимум, в 1971 году она была использована в картине «Пристань на том берегу».

Вадим Козин

Относительно песни "Дружба", только в армии я узнал, что история этого произведения насчитывает несколько десятков лет, а уж правда о её создателях и вовсе пока является тайной.

В старых, да и не очень, нотных сборниках можно увидеть имена авторов — поэт Андрей Петрович Шмульян и композитор Владимир Алексеевич Сидоров. К примеру, именно с этими данными в 1977 году вышла пластинка фирмы «Мелодия» «Песни Владимира Сидорова». На редкость некомпетентные борцы за пресловутое «авторское право» из одноимённого российского общества с этим мнением полностью солидарны. Да и один из первых исполнителей песни, прекрасный лирический тенор 20-го века, Вадим Алексеевич Козин вспоминал:



«Однажды, это было в 1934 году во Владивостоке, после концерта мы собрались в моём номере вместе с музыкантами, чтобы отметить мой день рождения. И вот за рояль садится наш пианист Володя Сидоров, а рядом с ним становится с бумажкой в руке конферансье Андрей Шмульян, и они вдвоем исполнили для меня песню. Песня мне понравилась, и мне тут же вручили и текст, и ноты с музыкой этой песни в качестве подарка к моему дню рождения. В тот день мне исполнился 31 год. Этим подарком стала знаменитая в дальнейшем песня „Дружба“, которую с тех пор пою, а уж потом, значительно позже, стали петь и Шульженко, и Утёсов, и многие другие».

Взглянув на пластинки Вадима Козина, выпущенные в 1938 году Московскими фирмами грамзаписи, убеждаемся в правоте выдвинутого постулата: «Дружба, песня (В. Сидоров, аранж. Б. И. Бокру-Крупышев, слова А. Шмульян)».



Однако тут сразу же возникает пара противных «но». Во-первых, если брать хронологию выпущенных записей, Козин был как минимум вторым исполнителем этой песни, зафиксированным на пластинках, поскольку в 1937 в Ленинграде уже были отпечатаны пластинки Клавдии Ивановны Шульженко — при этом, вполне допускаю, что песня могла быть записана заметно позднее чьих-то первых концертных выступлений. И во-вторых, что совсем уж примечательно, на первых выпусках тех пластинок значится иной композитор: «Дружба, лирическая песня (П. Марсель, текст Шмульян)». Забавно, что выпущенная в том же году на том же заводе пластинка с той же песней утверждает, что музыку написал… Сидоров.
Изабелла Юрьева

Ещё большую сумятицу внесла было не менее знаменитая певица Изабелла Даниловна Юрьева, точнее, её пластинка с песней «О любви и дружбе», выпущенная в 1939 году. На ней значилось: «муз. А. Тургеля, обр. С. Кагана». Ничего себе, третий композитор подряд за три года… Ведь музыка-то однозначно та же, пусть и аранжированная. И если с Симоном Каганом, выдающимся пианистом-виртуозом и аккомпаниатором Изабеллы Юрьевой, всё более-менее понятно — аранжировки к её песням он писал потрясающие! — то «композитор» Александр Абрамович Тургель (на пластинках Ленинградского и Апрелевского завода стоит фамилия ТурГель — некоторые исследователи называют фамилию ТурКель) нигде, кроме этой песни, «не засветился». Да и с автором слов не всё просто оказалось. На пластинке фирмы «Мелодия» «Сердце моё» с песнями Изабеллы Юрьевой значится некто «И. Аркадьев» — это Иосиф Аркадьев, он же Иосиф Аронович Эпштейн, ленинградский юрист, муж и администратор Юрьевой, иногда писавший и стихи. Но на компакт-диске «Обаяние белой цыганки» автором слов значится уже «А. Ландау». Сложно сказать, кто действительно был автором слов песни «О любви и дружбе», но хотя бы относительно музыки немного прояснилось. Нина Тихонова в книге о жизни и творчестве Изабеллы Юрьевой «Белая цыганка», выпущенной в 2000 году издательством «АСТ, Олимп», пишет:



«В песне варьировался текст „Дружбы“ из репертуара Козина. Мелодия, конечно же, была другой, но не настолько, чтобы огорчить зрителей неузнаванием. Козин обиделся. При встрече наговорил Изабелле колкостей... Юрьева за ответом в карман не полезла:
— Подумаешь! Песенку у него не возьми. Какие мы гордые. Может быть, это романс-ответ».

Но дальше — лишь хуже. Мало нам было музыкального заимствования Тургеля, так ещё и автор «разоблачения» Нина Тихонова сама обвиняется в плагиате! Автор очень популярной книги «Эстрада ретро», выпущенной издательством «Искусство» в 1996 году, Борис Савченко, привёл в статье доказательства того, что значительная часть материала была «содрана» Тихоновой из его книги. (9) Впрочем, меня немного в сторону занесло.

Итак, вернёмся к Полю Марселю. Поль Марсель / Павел Александрович Русаков: кем он был? как жил? чем знаменит? Сразу скажу, личностью он был незаурядной.

Поль Марсель (Павел Русаков)

Всё началось где-то в 1905 году, когда в результате второй волны еврейских погромов 1905—1906 годов на юге России тридцатилетний Александр Иванович Иоселевич был вынужден эмигрировать из дорогого моей душе Таганрога в далёкую Францию. Впрочем, этому способствовала не только национальность, но и карьера профессионального большевика — интересно, что за границей некий Ананьев (партийное прозвище Иоселевича) какую-то часть времени пребывал с неким Лениным, который в представлениях не нуждается. На некоторое время семья Александра Ивановича обосновалась в Марселе, в котором в 1908 году на свет появился мальчик Павлик. Надо заметить, что старая большевистская привычка менять для конспирации фамилии при каждом удобном случае проявилась и в то время. Так, Иоселевич стал Русаковым (видимо, из-за российского происхождения, но это тоже лишь моё допущение), а Павел превратился в Поля Марселя — до сих пор не понял, зачем это было сделано подростком или для подростка.

Как бы то ни было, но семья кое-как жила во Франции до большого российского переполоха, вошедшего в историю как Великая Октябрьская социалистическая революция. Естественно, Александр Иванович никак не мог остаться в стороне, и, будучи вдали от Родины, умудрился сильно насолить французскому правительству, участвуя в демонстрациях протеста против интервенции в Советскую Россию и подстрекательстве к беспорядкам в среде русских матросов и солдат. Естественно, быстро загремел в тюрьму, где подружился с другой легендарной личностью — Виктором Сержем, более знакомым нам под реальным именем Виктор Львович Кибальчич, вместе с которым в Дюнкерне был обменян на пленных французских офицеров. Примечательно, что позже дочь Александра Ивановича, Любовь Русакова (или Блюма Иоселевич по факту рождения), стала женой Кибальчича. Другая его дочь, Эстер, умудрилась несколькими годами позже стать женой Даниила Хармса.

Поль Марсель (Павел Русаков)

В 1919 году семья приехала в Петроград. Спустя время, в 1932 году Поль Марсель/Павел Русаков окончил Ленинградскую консерваторию, в совершенстве освоив фортепиано и теорию композицию, и стал профессиональным музыкантом. В том же учебном заведении он подружился с Дмитрием Дмитриевичем Шостаковичем, с которым они иногда подрабатывали тапёрами в кинотеатрах, в которых ещё одна «звезда» тех лет, Сергей Александрович Есенин, читал со сцены свои стихи. По рассказам сына композитора, Саши Поль-Марселя, Павел Русаков умудрился даже отбить у Есенина женщину, на что поэт страшно рассердился, но до дуэли дело, правда, не дошло. Это не помешало композитору, ещё учась в консерватории, писать романсы на его стихи. Кроме того, Поль/Павел был автором нескольких танго, музыки к песням (в том числе, и к песне "Гренада") и ряду спектаклей, а вскоре стал музыкальным руководителем Театра Особой Дальневосточной Армии. Бурная молодость была у Русакова — что и говорить. Вполне вероятно, что кто-то когда-то познакомил Павла Александровича с Клавдией Шульженко, и некоторые музыковеды считают, что именно ей он посвятил свою песню "Дружба".

Семья Поля Марселя (Павла Русакова)

Однако, чем выше положение и больше связей, тем больше шансов было тогда попасть в жернова репрессий, которые не обошли и семью Русаковых: практически все её члены попали в лагеря. А 2 июня 1937 года арестовали и Павла Русакова за некую контрреволюционную деятельность, присовокупив в тюрьме ещё и обвинение в покушении на убийство Кирова. Светила «вышка», но, видимо, Божественное вмешательство спасло жизнь композитору — он получил 10 лет исправительно-трудовых лагерей.

Если можно так сказать, Марселю/Русакову крупно повезло, когда он как музыкант и дирижёр попал в образцовый Музыкально-драматический театр ВятЛАГа НКВД в Кировской области, где отбывал свой срок — начальник управления лагерем оказался человеком на редкость творческим и сильно любившим искусство. Павел Александрович и там умудрился проявить себя. Вот как писала газета политуправления ВятЛАГа «Лес — стране!»:



«…Музыкальная обработка композитора Поль Марселя дала блестящие результаты, — оркестр звучал прекрасно, с особенным эффектом прошла увертюра и соло на скрипке (Вязовский) к первому акту. Не диссонировало и смелое нововведение композитора — соло на гавайской гитаре.
<…>
В заключение нужно сказать, что постановка «Сильвы» есть крупный успех в работе молодого коллектива и большое достижение в культурной жизни Вятлага».

«За высокие производственные показатели» Полю Марселю сократили срок аж на 11 месяцев, и после освобождения в 1947 году он приехал в Воронеж, где до 1949 года работал на должности дирижёра в местном цирке. А с 1949 по 1956 год на той же должности, но уже в цирке «города невест» Иваново. В родном Ленинграде он смог вернуться к нормальной жизни лишь после окончательной реабилитации в 1956 году, отчасти благодаря протекции старого друга Шостаковича:

«Уважаемый Николай Иванович! (Н. И. Смирнов, в те годы председатель Ленгорисполкома — прим. моё)

Предъявитель сего композитор Русаков П. А. решением Ленинградского Городского Суда полностью реабилитирован и возвращается к месту своего постоянного жительства в г. Ленинград.

Убедительно прошу Вас оказать ему всемерное содействие в получении жилплощади, учитывая, что до ареста он все время проживал в Ленинграде и в настоящее время назначается главным дирижером в Ленинградском цирке.

С глубоким уважением, Д. Шостакович»

Письма с подобным содержанием были написаны также популярными актёрами Николаем Константиновичем Черкасовым и Юрием Владимировичем Толубеевым. Всё это сыграло свою положительную роль: Марсель/Русаков смог жить и работать в практически родном городе. Сначала главным дирижёром цирка с 1956 по 1963 годы, а с 1964 по 1970 года дирижёром ансамбля «Цирк на сцене». Скончался Поль Марсель/Павел Александрович Русаков после тяжёлой болезни в 1973 году.

Рассмотрим версии и подведём итоги.

Существует версия №1 — автор Поль Марсель/Павел Русаков, который где-то по пути в лагерь для отбывания наказания, каким-то образом сблизившись с Владимиром Сидоровым, передал ему свою песню, попросив сделать аранжировку и указывать своё авторство, чтобы по устному договору чести какую-то часть гонорара с продаваемых пластинок перечислять больной матери Русакова, поскольку ярлык «врага народа» грозил полным забвением, а также грустными последствиями для всех, кто с носителем такового «титула» общался. По другим данным, история передачи песни могла быть такой. Я уже приводил цитату Вадима Козина выше о том, что он услышал песню в 1934 году во Владивостоке. Как мы помним, в те же годы неподалёку, в Хабаровске, работал в театре Павел Русаков. Имеет право на жизнь такой сценарий, когда б звёзды сложились в причудливый узор, и где-нибудь состоялась встреча Русакова с Сидоровым на Дальнем Востоке. Ведь никто пока не оспорил возможность того, что Русаков мог написать свою песню задолго до гастролей Козина по Дальнему Востоку, а Сидоров получил уже готовый шлягер либо его идею прямо из рук автора.

Существует версия №2: песню придумал Владимир Сидоров — текущий признаваемый автор. Но только тогда уже Поль Марсель, получается, сделал аранжировку для Клавдии Шульженко, что было зафиксировано на единственном ленинградском выпуске пластинок.



Итоги не такие утешительные на самом деле получаются после изучения немалого количества материала. В последнее время принято считать, что именно Поль Марсель был автором музыки к песне "Дружба". Это подтверждается первым выпуском пластинок песни в исполнении Шульженко с указанием его фамилии. Косвенно подтверждается статьёй П. Ожегина в газете «Вести» от 14.10.1994. Меня смущает здесь только то, что у Марселя/Русакова было достаточно времени после реабилитации доказать собственное авторство (ведь и в советское время авторы получали роялти — какая-никакая, но копеечка же), учитывая его дружбу с весьма уважаемыми членами культурного сообщества, но этого за многие годы так и не случилось. Кстати, в интервью газете «МК» Саша Поль-Марсель говорил, что как назло, в результате одного из ограблений некие воры умыкнули у него весь отцовский архив, в котором находились подлинники нот, в том числе, и "Дружбы". Будем надеяться на совесть жуликов — вдруг когда-нибудь всплывут те архивы и вынесут свой вердикт?

Если говорить, что автором музыки был Владимир Сидоров, то в данном случае мои сомнения вызваны не только тем, что его наследные правообладатели никак не отбиваются от нападок на авторство, но ещё и тем фактом, что фамилия Сидоров появилась на пластинках аккурат после ареста Марселя. А также то, что открыто только Козин говорил и РАО настаивает на авторстве Сидорова — документов-подлинников также ни одна из сторон не предоставила. Выпуск же пластинок и нот с указанием авторов или их отсутствием совсем ни о чём не говорит: достаточно вспомнить, что "Калинка" кое-где до сих пор считается русской «народной» песней.



В истории с Изабеллой Юрьевой лично у меня вопросов практически нет: если прочитать слова, становится понятным, что это действительно романс-ответ и совсем не «исходник», а уж время его появления вообще никак не оспаривает авторство как Марселя, так и Сидорова, да и на пластинках указывается Тургель лишь для песни «О любви и дружбе» — ну и пусть часть мелодии он честно скопипастил и изменил, но ведь при этом очень даже неплохо её аранжировал. Там основные странности вылезают только при выяснении авторства слов, но это тема уже не моего исследования.

Будем следить за развитием событий, ожидая окончательного признания автором одного из уважаемых композиторов, слушая прекрасную лирическую песню "Дружба".

Текст песни и переводы

Песня "Дружба", написанная Андреем Шмульяном и исполненная Вадимом Козиным, выглядела таким образом:

Когда простым и тёплым взором
Ласкаешь ты меня, мой друг,
Необычайным цветным узором
Земля и небо вспыхивают вдруг.

Веселья час и боль разлуки
Хочу делить с тобой всегда.
Давай пожмём друг другу руки —
И в дальний путь, на долгие года.

Мы так близки, что слов не нужно,
Чтоб повторять друг другу вновь,
Что наша нежность и наша дружба
Сильнее страсти, больше, чем любовь!

Веселья час и боль разлуки
Хочу делить с тобой всегда.
Давай пожмём друг другу руки —
И в дальний путь, на долгие года.

Ну что, пожмём друг другу руки —
И в дальний путь, на долгие года.

Клавдия Шульженко спела практически тот же текст, но с небольшими изменениями.

В фильме «Зимний вечер в Гаграх» первая строчка изменилась на «Когда простым и нежным взором» и припев, исполняемый второй раз, также немного видоизменился. А в варианте Александра Могилевского исполняемый второй раз припев изменился заметно сильнее:

Веселья час придёт к нам снова,
Вернёшься ты, и вот тогда,
Давай дадим друг другу слово,
Что будем вместе, мы вместе навсегда!

Изабелла Юрьева исполнила романс-ответ «О любви и дружбе»:

Проходят годы безвозвратно,
Но продолжаю я грустить.
Я жду тебя, мой друг, обратно
В надежде нежно полюбить.

Весёлый час придёт к нам снова.
Вернёшься ты, и вот тогда,
Тогда дадим друг другу слово,
Что будем вместе навсегда.

С тобой не в силах быть в разлуке,
Я образ твой в душе ношу.
И всюду давит бремя скуки.
Забыть тебя я не могу.

Весёлый час придёт к нам снова.
Вернёшься ты, и вот тогда,
Тогда дадим друг другу слово,
Что будем вместе навсегда.

Вот пережив всю боль разлуки,
Я повторяю тебе вновь,
Что нежность та была не дружба,
А настоящая любовь.

Весёлый час придёт к нам снова.
Вернёшься ты, и вот тогда,
Тогда дадим друг другу слово,
Что будем вместе навсегда.

Свиданья день тогда настанет,
С любовью буду ждать тебя.
И снова сердце биться станет
Тобой, мой друг, тебя любя.

Популярный певец Marc Almond исполнил песню «Friendship» соответственно на английском языке:

Each time when you, my friend, caress me,
With your sincere and warming gaze
It seems that sky declares expressly
Love for the Earth and streams of sunshine rays

In times of joy, in times of sadness,
The smokes of laughter, the gleam of tears
This magic world despite its madness
I want to share with you for many years

Without words of love of passion,
We knew each moment that we live
Than our tenderness and friendship
Gives us more warmth than love can ever give

In times of joy, in times of sadness,
The smokes of laughter, the gleam of tears
This magic world with all its madness
I want to share with you for many years

И ещё один перевод на английский язык:

My friend, when you caress me
With a simple and tender look,
An uncommon colored pattern
Flashes across the ground and the sky.
I-m always ready to share the joy time
And the pain of parting with you.
Let's squeeze our hands
And set for years.

We are so close friends
That need no words to retell to each other
That our tenderness and our friendship
Are stronger than passion
And are greater than love.
The joy time will come to us again,
You will come back,
And then we'll pledge honor to each other
To be together forever.

Да и без китайского перевода песня "Дружба" потеряла бы изрядную часть авторитета:

當你用平靜溫柔的目光
溫柔我心房，我的朋友
大地天空頓時變得
不同尋常的迷幻和美麗
離別的傷痛和快樂的時光
我將永遠和你分享

讓我們互相握握手吧
送你走上久遠的征途
我們如此親密甚至不用言語
不需要重複就明白彼此心意
我們的真情和我們的友誼
超越了激情超越了愛情

快樂的時光終將再來
等你回來我們再次相聚
那時我們再彼此盟誓
從此在一起再也不分離

快樂的時光終將再來
等你回來我們再次相聚
那時我們再彼此盟誓
從此在一起再也不分離

Нашёлся ещё один вариант, исполненный неким Александром Спиридоновым, звучавший в районе ВятЛАГа, и сочинённый по некоторым данным поэтом Алексеевым:

Я встретил вас с улыбкой тайной,
Безмерно рад увидеть вновь,
Пусть наша встреча была случайной,
Но не случайно вспыхнула любовь.

Последний час, мой час разлуки
Хочу делить с тобой, мой друг.
Давай пожмём друг другу руки —
И в дальний путь, на долгие года.

Мы так близки, что слов не надо,
Чтоб повторять друг другу вновь,
Хоть наша встреча и наша дружба
Сильнее страсти, больше, чем любовь!

Последний час, мой час разлуки
Хочу делить с тобой, мой друг.
Давай пожмём друг другу руки —
И в дальний путь, на долгие года.

Я встретил вас с улыбкой тайной,
Сердца забились наши вновь,
Хоть наша встреча и наша дружба
Сильнее страсти, больше, чем любовь!

Может быть, кому-нибудь пригодится «юбилейная» переделка песни "Дружба":

Когда простым и трезвым взглядом
Окинешь ты друзей вокруг,
Тогда поймёшь, и слов не надо,
Что собрались они сюда не вдруг.

Веселья час собрал нас вместе
За этим праздничным столом,
И под мотив знакомой песни
За юбилей бокалы мы нальём.

Мы так близки, что слов не нужно,
Чтоб повторять друг другу вновь,
Что наша нежность и наша дружба
Сильнее страсти, больше, чем любовь!

Твой юбилей нам — как награда
По 55 налить позволь,
А мы все крикнем так, как надо:
«Виват, Король! Виват, виват, Король!»

Ну, и коль пошла такая пьянка, то и песня на последний звонок на тот же мотив:

Когда простым и нежным взором
Глядят на нас учителя,
Необычайным цветным узором
Вдруг расцветает небо и земля.

Веселья час и боль разлуки
Сегодня делим мы, друзья.
Давай пожмем друг другу руки
И в дальний путь на долгие года.

Мы любим вас и слов не нужно,
Чтоб повторить все это вновь.
А нашу нежность и нашу дружбу
Мы пронесем сквозь годы, как любовь.

Ну и ещё пародия от Мурзилок International:

Когда простым и нежным словом
Подбодришь ты меня, мой друг,
Необычайным, цветным и новым
Пост президентский кажется мне вдруг.
Вопросы все «на раз» решаем,
Вдвоём нам горе не беда,
Друг другу мы не помешаем,
И будем вместе долгие года.

Мы так близки, что буду краток,
С тобой мы как одна семья,
Есть нефть и газ, в стране порядок,
И так и будет, обещаю я.
Мы на двоих все поделили
И нам по силам тот объем,
И все путем! И дружба в силе,
И мы вдвоём на выборы пойдем.

Веселья час уже так скоро,
Коль позовут, пойдешь?
Пойду!
И в бюллетени все те же снова
В две тысячи двенадцатом году.
Мы на двоих все поделили
И нам по силам тот объем,
И все путем! И дружба в силе,
И мы вдвоём на выборы пойдем.