Ровно 70 лет назад, 19 ноября 1942 года Красная Армия, скрытно накопив резервы нанесла сокрушительный удар по группировке немецких войск в районе Сталинграда.
Но до этого надо было выстоять в самом Сталинграде. В нечеловеческих по жестокости уличных боях по разным данным погибло от 2 до 2 с половиной миллионов человек. Только в один день, 23 августа 1942 года на город было сброшено 7 тысяч тонн бомб. Это ровно половина мощности атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму.
Есть и другие цифры величайшего в мировой истории сражения, изменившего ход войны.
Бои только за один дом который защищали 25 человек под командованием сержанта Павлова обошлись фашистам в 4.000 убитых. Больше чем захват всей Франции, по дневниковой записи фельдмаршала Паулюса.
Средний срок жизни бойца в Сталинграде составлял 23 ч. 12 мин, меньше суток. К концу битвы Мамаев курган, непрерывно переходивший из рук в руки местами был покрыт убитыми в четыре слоя, а на каждый квадратный метр его приходилось 240 килограммов осколков.
Боеприпасы защитникам доставляла лёгкая авиация, укомплектованная женскими экипажами.
У "швейных машинок", как их называли немцы была очень трудная задача. Нужно было успеть перерезать верёвки, которыми были привязаны к крыльям ящики с боеприпасами так чтобы они упали в расположение русских войск, узкую полоску волжского берега местами не шире 100-150 метров, которую они удерживали с невероятным мужеством.
Затем второй номер, привстав, бросала рукой две маленькие бомбы весом 5 килограмм, которые она держала прямо на коленях с предельно малой высоты прямо в фашистские окопы.
На обратном пути немецкие истребители, непрерывно висевшие в воздухе чаще всего валили "рус фанер" в Волгу.
У этого самолётика не было никакой защиты, кроме пистолета у первого номера и автомата ППШ у второго.
Среднее количество вылетов на один самолёт равнялось 1.37.
Это означает, что в Сталинграде для 7 экипажей из 10 первый вылет был и последним.
Есть такая должность на аэродроме: "выпускающий". Один из них, бывший дежурным по аэродрому в Средней Ахтубе писал:
"Они знали что им почти наверняка не вернуться назад, но улыбались мне и шутили перед вылетом. Я не мог смотреть им в глаза".