Цитата сообщения Richard_Arden В колонках играет - Lacuna Coil
Настроение сейчас - Да!

ПОСЛЕ...


После тонкого ядовитого разговора с Мертвой Принцессой Пустынник вышел на порог Дома и задумался. "Кем стать бы мне сегодня?" - подумал он. И теплая пряная ночь вне миров охватила его, и, потащив за собой трупы своих страхов, он ринулся по звездной дороге на запад, если есть запад в небесном хаосе. По крайней мере, компас показывал, что запад есть в том направлении, куда бежал Пустынник. Вытащив из-за спины кроваво-красные крылья, он на ходу закинул их на спину. Через мгновение крылья вросли в обнаженную спину и подняли его над сверкающими жемчужными чудесами. "Ищу ли я чего-то? - спросил себя Пустынник. - Нет, я просто бегу за Судьбой. Только любовь к Ней греет мое сердце. А вне миров меня никогда не щемило, не клинило. Я слишком привык... Может даже я здесь умру и окажу этим честь богам, создавшим меня." Так думал Пустынник, несомый своими крыльями на Запад, которого не было.

За ним шел Мастер Плюшевый Медвежонок. Почесывая между стальными острыми когтями, он размышлял о том насколько вкусной будет кровь Пустынника и какие его будущие спутники придутся ему ко двору. Рабы нужны всегда. Медвежонок загоготал в голос, и обнажились эбонитово-черные прямые, слишком искусственные по представлениям людей зубы. Стеклянные глаза тупо поглядели вперед, и синий огонек зажегся в их равнодушной глубине. Медвежонок заранее знал: у таких, как Пустынник, не бывает спутников. Никогда. И кровь обычно бывает безвкусной - ведь это кровь спасенного...
А Пустынник уже видел впереди предсказанный Мертвой Принцессой замок Психопатической. Психо - тайна вне миров. Никто не знает кто она и чего ей надо. Никто не видел ее не мертвой. Никто не видел ее... "И никто никогда не увидит, - усмехнулся про себя Пустынник, - по крайней мере, после нашей встречи." Он всегда заметал за собой следы. Всегда.
Ворота растворились, будто бы их и не было. Пустырник влетел на огромную круглую площадь, мощеную булыжником. Просто еще одна веха. Просто место, которого он не боится. Значит, все в порядке. Пустынник сплюнул на камни и полетел ко вторым воротам. За его спиной слюна закипела. Пустынник не обернулся. Просто достал пистоль и выстрелил назад, не целясь. Визг раздражающей волной ударил но его ушам. А потом все стихло...

Медвежонок видел, как погибала Каменная Химера. Оторванная голова чудовища лежала в ста метрах от обмякшего тела. Один выстрел! Бесподобное оружие. Медвежонок коротко хмыкнул, глядя туда, куда только что вошел Пустынник. Нет, он подождет. Там не его территория. Там враг силен. И, усевшись рядом с головой Химеры, Медвежонок принялся ждать, изредка почесывая между огромными стальными когтями.


"Зачем ты пришел?" - прошелестел низкий мелодичный голос. Голос чуть подрагивал и будто растворялся в темноте ночи вне миров. Сакральная составляющая этого голоса заставила Пустынника несколько похолодеть, но он быстро взял себя в руки. Глядя в пустоту, абсолютное Ничто, открывшееся перед ним, после того, как он прошел через вторые врата замка Психопатической, Пустынник заговорил: "Здравствуй, шлюха вне миров. Твоя дохлая сестричка прислала меня к тебе. Я припас вопросы. Я заготовил варианты ответов. Я знаю,что ты - слепа и глуха."
"Так просто?! - саркастически ответствовал голос. - А твой враг, что ждет тебя на пороге? Или ты думаешь, я ничего не скажу ему? Ты притащил с собой мертвые страхи... Зачем? Они мертвы, а ты таскаешь их за собой! Дурак!.."
Пустынник искривил тонкие свои губы в отвратительной усмешке и достал из кармана плаща продолговатый, светящийся красноватым цветом, предмет.
"А это ты не узнаешь,Психо? - он сознательно употребил ее популярное прозвище. - Нет? А это ТВОИ страхи! То чего, ты страшишься и избегаешь. Это концентрированная свобода."
Психопатическая явилась ему внезапно. В первый раз за всю существующую существенность, отличную от просто Хаоса. Женщина, высокая и стройная, с белейшей кожей и ослепительно прекрасным лицом. Казалось, она ступает по пустоте как по обыкновенной земле, твердой и надежной. Одетая в белоснежное платье, она являлась ему как богиня истинной любви, порочность и невинность вне миров.
Пустынник сплюнул вникуда и проговорил жестким, металлическим голосом:
"Ответы. Потом я отдам тебе это, - он потряс вещичкой в руке. - Если нет - ты умрешь. Я выпущу ее." И снова он сплюнул, глядя, как она, покачивая бедрами, обходит его кругом.
Улыбка, появившаяся на губах Психопатической, была олицетворением улыбок всех блудниц мира, затягивающе-мудрой и искристой, как весенний ручей в лесу. Без предупреждения Пустынник выхватил пистоль и выстрелил Психопатической в лицо. Теперь в центре головы зияла огромная дыра, через которую проглядывала бездна позади Психо.
Прошло пять секунд, Пустынник смотрел на неподвижно стоящую Психопатическую. Потом дыра затянулась, лицо моментально восстановилось, и Психо расхохоталась.
"Да ты боишься меня, ищущий Судьбу!.. - она захлебывалась смехом. - Ты, великий Пустынник! Как? Как так могло получиться?"
Пустынник поднял повыше красноватую вещь и прохрипел:
"Психопатическая, ты ответишь - и можешь сохранить это. Можешь вечно жить как ранее. Итак, Судьба?"
Психопатическая отвела рубиновые глаза и пршептала; "Да!"
"Смерть?"
"Нет."
"Миры?"
"Да."
"Кровь?"
"Да."
"Путь?"
"Да."
"После?.."
"До."
Пустынник ухмыльнулся. Он получил все ответы. И незачем было тянуть.
"Возьми, - закричал он. - Возми, тварь!"
И швырнул ей фиал со свободой. Полет его, отмеченный красноватой дорожкой, так и не завершился. Вот уже женщина-мечта миллионов Богов протягивает из своего клубящегося Ничто руку, распахнутая ладонь готова поймать свою заточённую смерть... Грохот бьет по ее перепонкам, которых и нет вовсе. И она думает, что не бывает так, что просто вечность есть ее надежда, что все скоро утрясется - и осколки камня режут ее хаотическую плоть...

Тот момент вернул ей человеческий страх, тающее лицо выразило древнейший неосязаемый и непонятный ужас красок - и... Кристал свободы разлетелся перед ее лицом. Все рухнуло. Стены содрогнулись и начали заваливаться друг на друга, утягивая за собой крошащийся в пыль потолок. Поднялись языки пламени. Хаос застонал, и стон этот кромсал каменные статуи самой реальности. Пустынник с дичайшей из всех улыбок взлетел над замком. Рассеянный мрак тошнотворно позеленел и растекся под его ногами. И в момент апогея вспышка сверхновой вынесла его из тела. Он падал в Миры.

Медвежонок встал. Он видел все. Он понимал все. Про себя он думал: "Хорошо, что это сделал он. Я бы долго думал бы над тем, чтоб устроить такой фейрверк." Пробормотав что-то, он просочился сквозь вздыбленные и крошашиеся камни площади перед замком Психопатической. Он должен был уничтожить гниль. И он последует за этим ее осколком даже в Миры.

В небе вспыхнул невиданный дотоле свет. Кто-то принял его за северное сияние, кто-то - за начало ядерной войны.
А потом на Землю упал метеорит...


Пустынник огляделся. Лес. В мире, куда его занесло, пахло сырой древесиной и протухшими тенями. И еще, втянув воздух в себя и задержав, просмаковав его, он ощутил знакомый до боли, пряно-хлористый запах. Судьба.
Аккуратно ступая по шелестящим, влажно-зеленоватым листьям, Пустынник прошел несколько метров и снова остановился. Это место неуловимо напомнило ему дом."Живет ли здесь кто-нибудь? - спрашивал себя он. - Разумны ли те, кто населяют эту сферу? Найден ли их душами покой? Возможно, они все сошли с ума и перебили друг друга. Возможно, и нет." Пустынник сорвал с дерева листочек и засунул его в рот. Пожевал. Лист оказался травянисто-горьковатым. Но не неприятным.
Неожиданно Пустынник отстегнул от пояса карабинчик, который крепил веревочку, на конце которой болтался мечочек с его страхами. Сейчас он валялся перед ним на листьях, и Пустыннику так хотелось бросить его здесь, позади. То были мертвые страхи, страхи прошлого, уродство и наивность настоящего. Но нельзя... Вдруг кто подберет, развяжет, и они будут гнить здесь, в этом таком прекрасном, радостном мире, пока не разрушат его до основания. Этого Пустыннику не хотелось.

Медвежонок рухнул в какую-то зловонную кучу отбросов посреди некоего огромного замка, населяемого исключительным количеством похожих на его нынешнюю цель существ. Он успел разглядеть в полете только это, а потом влетел в отвратный ящик с отбросами. "Даже на ноги не приземлился!" - со злостью подумал Мастер. Настроение было отвратительным, и Медвежонку захотелось крови. "Никуда ты, лорд Пустынник от меня не денешься. А пока я подкреплюсь." Медвежонок выпрыгнул из мусорного бака и, почесав меж когтями, неторопливою походкой направился к выходу из почти неосвещенного городского переулка. Глаза его горели синим цветом. Он был похож на некоего сказочного демона. Но для некоторых он сказкой не показался. Странно как устроен этот глупый мир.

Пустынник брел по лесу. Он почти не издавал звуков, и лесные твари потихоньку начали интересоваться его персоной. Угрозы с его стороны они не чувствовали. Пистоль спокойно лежал в кобуре на поясе, страхи в мешочке при каждом шаге упруго ударялись о его бедро. Он шел за запахом. Судьба была его мечтой, жизненной энергией, слабостью и властью. Она была всем, что он помнил с того момента, когда миры для него перестали быть домом. Когда он ушел во внемировую пелену. Зеленый цвет. Он видел эти прекрасные растения, которые были живы. Живы по настоящему, без бутафории.. Свет падал на его широкие плечи сквозь отверстия в кронах деревьев. Влажно, тепло и уютно. Пустыннику хотелось отдохнуть. Но позже... После того, как он закончит то, что начал. Принц вне миров. Так назвала его Мертвая Принцесса. Но от нее было мало толку. Она была озабочена лишь властью и сексуальным влечением. Она искренне считала, что он - ее. И только поэтому он не стал заметать этот след. Расстрогался. А жаль. Пустынник с удовольствием посмотрел бы на личико Принцессы, когда она будет умирать во второй раз. Хотя нет, он же убил ее! "Память, ты слишком много выпускаешь. Тебя нужно подлатать... Как-нибудь." Но позже. Лес сгустился, и стало темновато. Пустынник подумал - а не включить ли фонарь, но потом решил, что это ни к чему. Глаза его видели великолепно, он же был из внемирья. Он же был Принцем. Пустынник громко расхохотался. Вспугнутые его смехом, огромные бабочки заверещали и улетели прочь, глухо хлопая фосфоресцирующими крыльями. Пустынник побежал вперед. На запах.

Медвежонок грыз кость. По его шерсти скатывались вниз струйки крови. Где-то вдали выли сирены. Вокруг него собралась толпа зевак. Медвежонок не обращал на них внимания. Он ел. С наслаждением безумца и счастьем влюбленного. И глаза его мерцали синим светом, будто смеясь над собравшимися поглазеть на Смерть идиотами.

Перед ним мерно колыхались и вспыхивали какие-то странные иллюзорные видения. Было темно, ветви проносились рядом, норовя ухватить за одежду. Но все же, каким-то образом деревья расступались перед ним, и он несся будто по коридору. Густой сладкий воздух рвал его ноздри, волосы неслись по ветру, на худощавом лице застыла маска блаженной верности, сдобренная жаждой. Возможно, крови или убийства. Это было не важно. И тут вдруг неслышный гром рванул его уши и застрял в барабанных перепонках. Мгновенно остановившись, Пустынник выдернул из кобуры пистоль и, не целясь, пальнул во тьму. Впереди стояли огромные деревья, не похожие на что-либо, виденное им раньше. Они окружали маленькое зеленое озерцо, над которым витало темно-зеленое сияние. Черная природная сила. Пустынник едва успес увернуться от пули, внезапно вылетевшей откуда-то спереди. Своей же пули. Он разглядел клеймо, когда, немыслимым образом изворачиваясь, пропускал ее в пяти миллиметрах от своей шеи. Воздух резанул по ней не хуже ножа, и Пустынник мысленно поблагодарил себя за скорость и хороший слух. Тут же раздался угрюмый басовитый голос:
"Иномирец, еще раз выстрелишь в дерево, и ты труп. Я отдам тебя хищным лианам, и ты будешь умирать тысячелетие. Ты будешь мучиться и страдать..."
"Пошел на хер!" - процедил Пустынник. Руки непроизвольно сжались в кулаки.
"Иномирец, я не желаю тебе зла, - произнес Лесной Дух, как про себя окрестил его Пустынник. - Но убить могу. А тебе ведь нужна та шлюха, пробегавшая здесь недавно? Так ведь? И умирать ты, небось, не хочешь?" Пустынник не мог не согласиться с логикой своего собеседника, тем более, что запах Судьбы явственно имел своим источником озеро, находящееся перед ним.
"Великолепно. Мы сможем договориться. Ты говоришь мне, куда она побежала, а я не трогаю тебя." Пустянник решил рискнуть. Давить на такую мощную сущность дорогого стоило, но разве есть цена у Цели.
"Глупый, - ласково проговорил Лесной Дух. - Она переменчивая дрянь. Она погубит тебя, Пустынник. Но это твоя боль. Не моя. Ступай в озеро. И прошу тебя, не делай глупостей."
"Откуда он знает меня? что он? Как он узнал? Или внемирье перестало быть закрытым для миров?!" Он шагнул к зеленоватой воде.
"Иди, иди, Пустынник, - голос Духа гремел словно был соткан из грома. - И запомни: здесь, в мирах, ты никогда более не будешь своим. Ты стал частью Хаоса вне миров. Иди. Прочь!" Вода, холодная как лед, облепила его со всех сторон, и зеленое свечение выжгло ему глаза. Он закричал. Из его тела начали проростать корни Древа Жизни. Упорядоченное перенесение частиц в другую область. Телепортация. И в зеленом огне безумия Пустынник рухнул в ничто.





Он открыл глаза. Дрожь во всем теле раздирала его на куски. Боли не было, но это ничего не значило. Боль не могла помешать ему двигаться. Дрожь могла. "Будь проклят этот сукин сын!" Пустынник вспомнил Духа Леса. Кое-как поднялся на ноги. Усмехнулся. Он стоял на вершине желтовато-коричневой, бледной скалы, вроде бы каменной, хотя время от времени она подрагивала как кусок желе. Пустыннику уже было все равно, в какой из миров он попал, но тут он задумался, а не родина ли это? Не дом ли? И сразу отбросил эту мысль. Потому что скала была частью круга, кратера, скальной долины, и внизу плескалась вода, ровное зеркало воды. Такого не было дома. И башни из обсидиана тоже. А здесь - была. Высокая, черная, как смоль, башня возносилась к синему плывущему волнистому небу. Форма ее все время изменялась, но при этом оставаясь стройной и устремленной ввысь. Где-то он уже слышал о таком. Портал. Дрожь прошла, Пустынник распрямил спину. "Мне туда - подумал Пустынник. - Это моя цель. Это мой страх, из тех, что я не сумел упрятать в мешок на поясе. Запах. Я чувствую запах." И он достал свои красные, уже потертые крылья и , закрепив их на спине, ринулся к башне. К самому подножию. К своей Судьбе.В прозрачную, стерильно-синюю, под цвет неба, воду. И башня отозвалась на его рывок каким-то тяжелым каменным вздохом.

Пустынник завис над водой, не долетев до нее сантиметра. В последний момент нырять он передумал. Крылья трепыхались, держали его, но уже начали уставать. Тишина вокруг башни давила на воспаленное сознание Пустынника и грозила размазать его мозги по черепным костям. "Нет, так я не смогу ничего сделать, слишком тихо", - подумал Пустынник. Солнце светило ярко, котлован, в котором находилась башня, как будто впитывал тепло желтых лучей, температура росла. Становилось все хуже и хуже. Пустынник искал. Но вход в башню был надежно спрятан. Не под водой. Это очевидно с первого взгляда. Ах, вот! Пустынник подлетел к совершенно гладкой стене башни и прижался сухими потрескавшимися губами к обсидиановой, оказавшейся неожиданно холодной, поверхности. Втянул в себя воздух. Из маленькой, еле заметной даже при разглядывании в микроскоп дырочки вылетело шильце, тут же растворившееся от действия слюны Пустынника. Раздался странный протяжный звук, похожий на скрип полусотни раскачивающихся старых деревьев. Часть стены, примерно два на два метра, отъехала в сторону, буквально вплавившись в принявший "дверь" камень. Пустынник немедленно ринулся внутрь. Мгновение - и он очутился в обширном круглом зале, очень темном. Снова тишина. "Что ж, это внутренности старого дракона. Я либо дойду до его мозга, либо застряну в кишечнике, и меня высрут." Последние минуты отсчитывались в его мозгу. Сейчас все должно решиться. Запах Судьбы был очень силен. Пустынник вдыхал его, осязал, почти пил этот великолепный запах. Виктория! Сегодня, сейчас! А лестница вела наверх, к самому шпилю, к вершине. И время поработать пистолем. Потому что последняя битва не должна быть безкровной. Пустынник прошел к центру огромного зала, откуда начиналась лестница. И ступил на ступеньку...

Первым его противником стала змея. Около пятнадцати метров в длину, тошнотворно розового цвета. Сверху на нее упал луч прожектора. Пустынник вошел в этот луч и встал перед змеей. Бросок был неуловим и дик, огромная пасть раскрылась, готовясь заглотить вставшего перед ней человеческого сына. Выстрелы, стакатто выстрелов, бессчетное количество выстрелов. Запахло пороховым дымом, и всю нутрь башни озарил электрический свет. Словно для того, чтобы герой мог насладиться делом рук своих. Разорванная на части змея уже начала таять, и через пару мгновений на обсидиановых ступенях бурлила розовая лужа. Аккуратно перешагнув через нее, Пустынник начал подниматься дальше. Все вверх и вверх, по широкой черной лестнице, в желтоватых отсветах и блеске полупрозрачных ступеней.
Кукла. Истрескавшееся личико, мерзкая похотливая ухмылка. Огромный нож в дрожащих ручонках. Кукла метнулась к нему, и даже его сверхреакция не помогла предотвратить порез. Левую руку обожгло, закапала кровь. Пустынник завертелся в пируэте, окружив себя стеной вспышек и грохота. В разные стороны полетели пули. Но кукла не пострадала. Только проглотила пару кусочков свинца, отрыгнула их на ступени лестницы и механическим голосом проскрипела:
"Мама."
"Сука, какая же ты сука, - усмехнулся Пустынник. - Что ж ты делаешь. Я же все равно уничтожу тебя." Кукла с потрясающей скоростью ринулась вперед и взлетела в головокружительном прыжке. Нож описал дугу и врезался в шею Пустынника. Что-то звякнуло. "Ах, мама, спасибо за вшитую пластинку из
титана, - хрюкнул про себя "Принц". - Ты всегда стремилась исправить мою кривую шею, и спасибо тебе за это." Он поднял пистоль. Направил его прямо между тупых застывших глаз куклы и выстрелил. Шестеренки разлетелись в разные стороны, тельце дернулось и с душераздирающим криком "Мама!!!!" сделало несколько шагов к краю лестницы и полетело вниз. Пустынник находился в четырех оборотах от вершины.
Следующий. Его отец. Улыбаясь он шел к нему, раскинув руки для дружеского объятия. Пустынник смотрел в его глаза. Печаль. Радость. Ничего ненатурального. "Да, она научилась делать классные муляжи. Интересно, где у него иголка с каплей яда." И Пустынник выстрелил отцу в сердце. На лице отца отразилось абсолютное изумление, он так натурально, так живо изогнулся... и рухнул на ступени. Его кровь испачкала белую рубаху, которая была на нем надета, пролилась вниз, на черный камень. Пустынник обощел тело, сплюнул на него и продолжил подъем. А позади отец еще долго хрипел и повторял:
"О Господи, мальчик, это же я, я, я..."

На вершине его встретила голова. Когда он ступил в идентичный тому, что был внизу, зал, голова повернулась к нему. Изо рта обильно текла красная густая жидкость, так же как и из шеи и из раны в темечке, места, откуда вышел тонкий кол. Этот кол стоял прямо в середине зала, и голова, женская голова, была насажена на него. Когда голова заговорила, кровь потекла быстрее, лужа на полу быстро увеличилась, а Пустынник подумал: "Уборщице здесь не зватило бы и ста тазов. Скоро это будет озеро."
"Пустынник, она ждет в соседнем зале, - прохрипела голова, -но до того, как ты пойдешь к ней, ты должен освободить меня. Она так сказала." Ничего не отвечая, он молниеносно выстрелил. Ошметки мозга и костей попадали на пол. Пустынник пошел в другой зал. Это не его дело. Но освободить он ее смог. Жаль, что Она так жестока... Жаль...

Она завораживала его своим прекрасным, идеально высеченным лицом. Он любил ее. Он знал ее всю жизнь и прощал ей все. Даже это бегство. А она говорила:
"Любимый, ты прошел столько ради того, чтоб найти меня. Догнать меня. Я должна наградить тебя за это. Один поцелуй. Один."
Она подошла к нему. Он задрожал. Объятия, шелковые объятия, мягкость и податливость ее тела. Запах. Их губы соприкоснулись, и постепенно они втягивались в вихрь наслаждения. Все менее целомудренно, все более жестко они целовались. Она... Ее зубы впились в его верхнюю губу. Он вскрикнул, попытался отпрянуть, но она держалась за него, она обнимала его так крепко. Она отрывала от его лица куски кожи и мяса и то глотала, то сплевывала их. Пустынник не мог ничего сделать. Кровь заливала его с ног до головы, боль была единственным, что он чувствовал. И страх. Еще, наверное, страх...
Она отбросила его от себя. Вытерла кровь синеньким платочком и прошипела:
"Теперь наконец ты поймешь, что не надо было преследовать меня?"
Потом развернулась и зашагала прочь. А Пустынник лежал в луже собственной крови, среди частей своего лица, и стонал. Ни одной слезы не прокатилось по его лицу. Только кровь. Боль резала его трескучие нервы. Но в красной пелене и смрадном безумии он осознал одно: яростное желание поквитаться. Злоба огнем прошлась по его искалеченному сознанию, а потом наступила тьма.
И в этот же момент солнце исчезло. Башню окутал мрак. И на небе заблестели звезды.








Медвежонок рвал уже шестидесятую глотку. Вокруг него гремели выстрелы, взрырвались гранаты, и голос, усиленный мегафоном, предлагал сдаться. "Идиоты, - думал Медвежонок, - неужели они не видят, что я неуязвим для их пуль. Я кромсаю их тела, а они даже танков еще не привезли. Идиоты." Еще один человек выскочил из-за полицейской машины и ,подняв автомат, выпустил по нему длинную очередь. Пули останосились аккурат в десяти сантиметрах от шерсти Медвежонка, сдерживаемые его заклинанием. А потом просто попадали на асфальт, залитый кровью. Красные ручейки текли в канализацию, и на поверхности канализационной жидкости, если бы кто-нибудь заглянул, мог увидеть расцветающие багрово-дерьмового цвета пятна. Медвежонок молниеносным движением когтей сорвал голову с тщедушного тела, фонтан крови облил его с ног до головы, от жидкостей заклинание не защищало. Медвежонок знал - пора заканчивать бойню и следовать своей дорогой, но очень уж давно он не развлекался. И, говоря себе, что еще парочку, и все, он продожал вспарывать животы, рассекать лица, отрезать конечности. Воздух вокруг него из черновато-ночного превращался в ярко алый. Он перевернул автомобиль, придавив спрятавшихся за ним людей. Их крики обласкали его душу мрачным теплым удовлетворением. "Да! - в экстазе мыслил он. - Да! Идите ко мне, куски мяса! Я покажу вам Рай! Да!"

Через полтора часа прибыли военные. И, после уничтожения пары танков и одного бронетранспортера, Медвежонок решил - хватит. Он подумал о Пустыннике. Он подумал о том, что не чувствует его следа. Он подумал о том, что он дурак. Да, они оказались в разных Мирах. Да, он потерял свою главную цель. Его осенило. Он чуть не вытошнил тем, что съел недавно. "Твою мать, я прошляпил такую простую вещь. Он может уйти навечно." И, расшвыряв окруживших его огнеметчиков он взлетел в небо. Во внемировую реальность. Только оттуда он мог еще отыскать Пустынника. Только оттуда.

Пустынник очнулся в полной темноте. Сквозь приоткрытые веки он различил только одну единственную звезду, светящую через тусклое огромное окно на вершине башни. Боли больше не было. Сверхрегенерация заживила раны, нанесенные зубами этой грязной суки, Судьбы. Пустынник медленно приподнялся на одной руке. Ненависть выжгла все, душа его более не могла здраво соотноситься с разумом. И потихоньку, на подсознании, подчинила разум себе. Он был готов продолжать свое путешествие. Теперь с другой целью. Отомстить. Его оголенная челюсть состроила подобие усмешки. Пустынник наклонился, нашарил выпавший из кобуры пистоль и в полной темноте отправился искать лестницу. Ему, для начала, нужно было выбраться отсюда, а потом уже строить планы на будущее.
После пяти минут поисков в кромешной тьме, где даже он не мог ничего разглядеть, Пустынник наконец спускался вниз. Вскрыв дверь в башню парой выстрелов он вывалился в холодную воду. Рядом с ним плавали расплавленные, но пока довольно цельные звезды. Опять крылья. Он чувствовал запах Судьбы, он знал, куда ему нужно идти. И, взлетая во внемирье, Пустынник думал только о той мести, которая будет ему дана в награду за прожитое. Ведь будет?! И ветер свистел, проникая в его горло сквозь оголенные зубы. "Как она смеет указывать мне, что делать?! - возмущался Пустынник. - Она - лживая убогая тварь. Просто красивое внемировое создание. И она должна умереть."
Глаза его были безумны, в них сверкала ненависть подростка, когда кто-то что-то ему запрещает или смеется над ним, только у подростков такая ненависть быстро проходит... Да, здесь, сейчас это было в нем запаяно. Он знал...

Медвежонок летел среди сотен миров и нюхал. "Ушел, ушел, - корил себя он, - а я ни хрена не делал, я жрал как последний ублюдок. Ах, Пустынник уже мог встретиться с ней. Он не отступает. Он быстр и уже мог ее догнать." И Медвежонок с новым рвением продолжал внюхиваться в миры, в надежде уловить хоть мизерный след Пустынника.

Он уже видел ее спину. Она бежала - быстро, но недостаточно быстро, чтобы Пустынник не смог ее настичь. За ней клубился туман, скрывая движения. Тени взметали подол ее плаща, встречный ветер развевал черные длинные прямые волосы. А он шел за ней, летел за ней, взрезая глазами морок, который она разбрасывала вокруг себя. И когда до нее оставалось несколько тысяч лет, Судьба остановилась. Пустынник подошел к ней.
"Зачем?" - спросила Судьба.
Пустынник не ответил. Никаких разговоров, время ушло... Она неожиданно кинула ему меч. Серебристо-золотой, с великолепной резьбой и до безумия острым лезвием. Пустынник поймал его одной рукой, другой сжимая пистоль.
"Если ты хочешь, это единственный способ"
Ее слова пронеслись по дикому темному лесу. Гигантские сосны подпирали желто-серый небосвод, замаранный кое-где чернильными тучами. Место показалось Пустыннику знакомым. Он вспомнил почему-то, как убил Мертвую Принцессу. Просто, она ведь и так была не совсем живая. Ха!
Пустынник и Судьба стояли друг против друга с Мечами Судьбы в дрожащих руках. И скоро эти мечи скрестятся... И кто-то победит...

Тем временем Великий Медвежонок в бешенстве и волнении метался туда сюда. И вдруг... Запах устойчивый запах!
"Это он, - Медвежонок уже летел вниз, - он вернулся домой."

Клинки скрестились. Посыпались искры. Пустынник выстрелил ей в лицо. Она разрезала пулю надвое. И провела великолепный выпад. Но он среагировал. Отбил и направил косой удар ей в грудь. Снова скрещенные клинки. Снова искры. Она крутанулась в пируэте, воздух вокруг него заблестел. Ее прекрасное лицо резко контрастировало с его вырванным носом и отсутствующими губами. Сосны качались, их таскал за собой ураганный ветер. Еще удар. Она ошиблась. На секунду замешкалась. Пустынник пробил ее сердце. Тут же полыхнула молния. Лицо Судьбы стало меняться. Он увидел мать, отца. Он увидел Мертвую Принцессу, и Психопатическая тут же улыбнулась ему сухими бледными тонкими губами. А потом он узнал это место. Свой дом. Свой мир. А она упала на жирную плодородную землю...

Вокруг простиралось бескрайнее песчаное море. Ночь и солнце. Тусклое белое Солце. Ее подарок. Пустынник упал на колени, заглянул в ее безмятежное великолепное, уже не меняющееся лицо, и впервые в жизни заплакал. Рядом с ним лежал мешок со страхами. Разорванный. Из него вырвался только один единственный заключенный...

Медвежонок все видел, но сделать уже ничего не мог. Все же подлетел к Пустыннику. Посмотрел на его лицо, по которому скользили слезы. Посмотрел на мешок со страхами, посмотрел на бездыханную Судьбу. И почесал между когтями. Когда человек остается без Судьбы, из его мешка всегда вылетает всего один страх. И в том мире, где это происходит, не остается ничего, только пустыня, эквивалентная душе этого человека. Медвежонок взмыл ввысь. Он думал о том, что слишком стар уже. А внизу Пустынник проливал свои кровавые слезы и начиналась ядерная война.