Вот это да! Шекспир в переводе Пастернака, Маршака и современного поэта.

МЕЛЬНИК, МАЛЬЧИК И ОСЕЛ

Восточная сказка

Мельник

На ослике

Ехал Верхом.

Мальчик

За мельником

Плелся Пешком.

---

- Глянь-ка,

- Толкует

Досужий народ,

Дедушка

Едет,

А мальчик

Идет!

читать далее

Стихи Алена Александера Милна
Перевод Самуила Маршака

Джеймс Джеймс
Моррисон Моррисон,
А попросту -
Маленький Джим,
Смотрел за упрямой,
Рассеянной мамой
Лучше,
Чем мама за ним.

Джеймс Джеймс
Говорил: - Дорогая,
Помни, что ездить одна
В город
До самого
Дальнего края
Ты без меня не должна!

Но очень упряма
Была его мама
(Так люди о ней говорят.)
Упрямая мама
Надела упрямо
Свой самый
Красивый наряд.

"Поеду, поеду, -
Подумала мама, -
И буду к обеду
Назад!"

Искали-искали
Пропавшую маму,
Искали три ночи,
Три дня.
Был очень
Английский король озабочен,
И свита его,
И родня.

Английский король
Говорил королеве:
- Ну, кто же из нас виноват,
Что многие мамы
Ужасно упрямы
И ездят одни, без ребят?
 

Я знаю, -
Сказал он, -
Ту площадь в столице,
Где мой расположен дворец.
Но в нашей столице
Легко заблудиться,
Попав
В отдаленный конец!

Джеймс Джеймс
Моррисон Моррисон,
А попросту -
Маленький Джим,
Смотрел за упрямой,
Рассеянной мамой
Лучше, чем мама за ним.

Но вот отыскалась
Пропавшая мама,
С дороги
Пришла от нее телеграмма,
В которой писала она:
"Целую, здорова,
И - честное слово -
Не буду я ездить
Одна!"

1966

ЗОНА

              Тебе в обрюзгшем мире стало душно
              Пастушка Эйфелева башня о послушай стада
                                         мостов мычат послушно
              Тебе постыл и древний Рим и древняя Эллада
              Здесь и автомобиль старей чем Илиада
              И лишь религия не устарела до сих пор
              Прямолинейна как аэропорт

              В Европе только христианство современно
              Моложе Папа Пий любого супермена
              А ты сгораешь от стыда под строгим взглядом окон
              И в церковь не войдешь под их бессонным оком
              Читаешь натощак каталоги проспекты горластые
                                                афиши и буклеты
              Вот вся поэзия с утра для тех кто любит прозу есть
                                                          газеты
              Журнальчики за 25 сантимов и выпуски дешевых
                                                    детективов
              И похожденья звезд и прочее чтиво

              Я видел утром улочку не помню точно где
              На ней играло солнце как на новенькой трубе
              Там с понедельника до вечера субботы идут
                                трудяги на работу и с работы
              Директора рабочие конторские красотки спешат
                                туда-сюда четыре раза в сутки
              Три раза стонет по утрам гудок со сна
              И злобно рявкает ревун в двенадцать дня
              Пестрят на стенах объявленья и призывы
              Как попугаи ярки и крикливы
              Мне дорог этот заводской тупик затерянный
                                                   в Париже
              У Авеню де Терн к Омон-Тьевиль поближе

              Вот крошка-улица и ты еще подросток
              За ручку с мамой ходишь в курточке матросской
              Ты очень набожен с Рене Дализом в пылкой дружбе
              Вы оба влюблены в обряд церковной службы
              Тайком поднявшись в девять в спальне газ чуть
                                                         брезжит
              Вы молитесь всю ночь в часовенке коллежа
              Покуда в сумрак аметистового неба
              Плывет сияние Христова нимба
              Живая лилия людской премудрости
              Неугасимый факел рыжекудрый
              Тщедушный сын страдалицы Мадонны
              Людских молений куст вечнозеленый
              Бессмертия и жертвы воплощение
              Шестиконечная звезда священная
              Бог снятый в пятницу с креста воскресший
                                              в воскресенье
              Взмывает в небо Иисус Христос на зависть всем
                                                       пилотам
              И побивает мировой рекорд по скоростным полетам

              Зеница века зрак Христов
              Взгляд двадцати веков воздетый вверх
              И птицей как Христос взмывает в небо век
              Глазеют черти рот раскрыв из преисподней
              Они еще волхвов из Иудеи помнят
              Кричат не летчик он налетчик он и баста
              И вьются ангелы вокруг воздушного гимнаста
              Какой на небесах переполох Икар Илья-Пророк
                                                       Енох
              В почетном карауле сбились с ног
              Но расступаются с почтеньем надлежащим
              Пред иереем со святым причастьем
              Сел самолет и по земле бежит раскинув крылья
              И сотни ласточек как тучи небо скрыли
              Орлы и ястребы стрелой несутся мимо
              Из Африки летят за марабу фламинго
              А птица Рок любимица пиитов
              Играет черепом Адама и парит с ним
              Мчат из Америки гурьбой колибри-крошки
              И камнем падает с ужасным криком коршун
              Изящные пи-и из дальнего Китая
              Обнявшись кружат парами летая
              И Голубь Дух Святой скользит в струе эфира
              А рядом радужный павлин и птица-лира
              Бессмертный Феникс возродясь из пекла
              Все осыпает раскаленным пеплом
              И три сирены реют с дивным пеньем
              Покинув остров в смертоносной пене
              И хором Феникс и пи-и чья родина в Китае
              Приветствуют железного собрата в стае

              Теперь в Париже ты бредешь в толпе один сам-друг
              Стада автобусов мычат и мчат вокруг
              Тоска тебя кольцом сжимает ледяным
              Как будто никогда не будешь ты любим
              Ты б в прошлом веке мог в монастыре укрыться
              Теперь неловко нам и совестно молиться
              Смеешься над собой и смех твой адский пламень
              И жизнь твоя в огне как в золоченой раме
              Висит картина в сумрачном музее
              И ты стоишь и на нее глазеешь

              Ты вновь в Париже не забыть заката кровь
                                          на женских лицах
              Агонию любви и красоты я видел сам на
                                          площадях столицы
              Взгляд Богоматери меня испепелил в соборе Шартра
              Кровь Сердца Иисусова меня ожгла лиясь
                                          с холма Монмартра
              Я болен парой слов обмолвкой в нежном вздоре
              Страдаю от любви как от постыдной хвори
              В бреду и бдении твой лик отводит гибель
              Как боль с тобой он неразлучен где б ты ни был

              Вот ты на Средиземноморском побережье
              В тени цветущего лимона нежишься
              Тебя катают в лодке парни с юга
              Приятель из Ментоны друг из Ниццы и из
                                          Ла Турби два друга
              Ты на гигантских спрутов смотришь с дрожью
              На крабов на иконописных рыб и прочих тварей
                                                       божьих

              Ты на террасе кабачка в предместье Праги
              Ты счастлив роза пред тобой и лист бумаги
              И ты следишь забыв продолжить строчку прозы
              Как дремлет пьяный шмель пробравшись в сердце
                                                         розы

              Ты умер от тоски но ожил вновь в камнях
                                              Святого Витта
              Как Лазарь ты ослеп от солнечного света
              И стрелки на часах еврейского квартала
              Вспять поползли и прошлое настало
              В свое былое ты забрел нечаянно
              Под вечер поднимаясь на Градчаны
              В корчме поют по-чешски под сурдинку

              В Марселе средь арбузов ты идешь по рынку
              Ты в Кобленце в Отеле дю Жеан известном
                                           во всем мире

              Ты под японской мушмулой сидишь в тенечке
                                                    в Риме

              Ты в Амстердаме от девицы без ума хотя она
                                           страшна как черт
              Какой-то лейденский студент с ней обручен
              За комнату почасовая такса
              Я так провел три дня и в Гауда смотался

              В Париже ты под следствием один
              Сидишь в тюрьме как жалкий вор картин

              Ты ездил видел свет успех и горе знал
              Но лжи не замечал и годы не считал
              Как в двадцать в тридцать лет ты от любви страдал
              Я как безумец жил и время промотал
              С испугом взгляд от рук отводишь ты незряче
              Над этим страхом над тобой любимая я плачу
              Ты на несчастных эмигрантов смотришь с грустью
              Мужчины молятся а матери младенцев кормят
                                                    грудью
              Во все углы вокзала Сен-Лазар впитался кислый дух
              Но как волхвы вслед за своей звездой они идут
              Мечтая в Аргентине отыскать златые горы
              И наскоро разбогатев домой вернуться гордо
              Над красным тюфяком хлопочет все семейство
                               вы так не бережете ваше сердце
              Не расстаются с бурою периной как со своей
                                              мечтой наивной
              Иные так и проживут свой век короткий
              Ютясь на Рю Декуф Рю де Розье в каморках
              Бродя по вечерам я их частенько вижу
              Стоящих на углах как пешки неподвижно
              В убогих лавочках за приоткрытой дверью
              Сидят безмолвно в париках еврейки

              Ты в грязном баре перед стойкою немытой
              Пьешь кофе за два су с каким-то горемыкой

              Ты в шумном ресторане поздней ночью

              Здесь женщины не злы их всех заботы точат
              И каждая подзаработать хочет а та что всех
                                     страшней любовника морочит
              Ее отец сержант на островочке Джерси

              А руки в цыпках длинные как жерди

              Живот бедняжки искорежен шрамом грубым

              Я содрогаюсь и ее целую в губы

              Ты вновь один уже светло на площади
              На улицах гремят бидонами молочницы

              Ночь удаляется гулящей негритянкой
              Фердиной шалой Леа оторванкой

              Ты водку пьешь и жгуч как годы алкоголь
              Жизнь залпом пьешь как спирт и жжет тебя огонь

              В Отей шатаясь ты бредешь по городу
              Упасть уснуть среди своих божков топорных
              Ты собирал их долго год за годом божков Гвинеи
                                                    или Океании
              Богов чужих надежд и чаяний

              Прощай Прощайте

              Солнцу перерезали горло

              Перевод Н. Стрижевской

Любить — это прежде всего отдавать.
Любить — значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку.
Любить — это только глаза открыть
И сразу подумать еще с зарёю:
Ну чем бы порадовать, одарить
Того, кого любишь ты всей душою?!
Любить — значит страстно вести бои
За верность и словом, и каждым взглядом,
Чтоб были сердца до конца свои
И в горе, и в радости вечно рядом.
А ждёт ли любовь? Ну конечно, ждёт!
И нежности ждёт и тепла, но только
Подсчётов бухгалтерских не ведёт:
Отдано столько-то, взято столько.
Любовь не копилка в зашкафной мгле.
Песне не свойственно замыкаться.
Любить — это с радостью откликаться
На всё хорошее на земле!
Любить — это видеть любой предмет,
Чувствуя рядом родную душу:
Вот книга — читал он её или нет?
Груша... А как ему эта груша?
Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
Порой ведь и каплею жизнь спасают.
Любовь — это счастья вишнёвый стяг,
А в счастье пустячного не бывает!
Любовь — не сплошной фейерверк страстей.
Любовь — это верные в жизни руки,
Она не страшится ни чёрных дней,
Ни обольщений и ни разлуки.
Любить — значит истину защищать,
Даже восстав против всей вселенной.
Любить — это в горе уметь прощать
Всё, кроме подлости и измены.
Любить — значит сколько угодно раз
С гордостью выдержать все лишенья,
Но никогда, даже в смертный час,
Не соглашаться на униженья!
Любовь — не весёлый бездумный бант
И не упреки, что бьют под рёбра.
Любить — это значит иметь талант,
Может быть, самый большой и добрый.
И к чёрту жалкие рассужденья:
"Все чувства уйдут, как в песок вода".
Временны только лишь увлеченья.
Любовь же, как солнце, живёт всегда!
И мне наплевать на циничный смех
Того, кому звёздных высот не мерить.
Ведь эти стихи мои лишь для тех,
Кто сердцем способен любить и верить!

Эдуард Асадов

***************************************

Конфета

В лужах отражаются витрины,
Лампочки блестят, как леденцы.
Покупают в модном магазине
Сытым детям сладости отцы.
На крыльце за дверью весь промокший,
Прячется мальчонка лет пяти.
Грустно он заглядывает в окна,
Только не решается войти...
А внутри сияет, словно в сказке,
Царство шоколада и конфет,
До него ж, - голодного бродяжки, -
Никому на свете дела нет...
Слёзы на ресницах мальчугана,
Он живёт на улице один.
Если бы была живая мама,
Вместе с ним вошла бы в магазин.
Широко вдруг двери распахнулись,
Вышла тут счастливая семья,
Дети свой пакетик развернули...
И конфета выпала одна.
Малыша глазёнки заблестели
И поверить в чудо он не мог...
Только яркий фантик карамели
Увидал и маленький щенок.
Хоть и мал годами был мальчишка,
Но душой всех взрослых был добрей -
Знал, как тяжело быть всюду лишним
И среди собак и средь людей...
Под дождём холодным, моросящим
В отблеске витринных ярких ламп
Человечий сын и сын собачий
Ту конфету ели... пополам.

муз. В. Петлюра, сл. И. Танч

***************************************

Загляну осторожно в душу,
Что же в ней накопилось за жизнь?
Мне придётся немало разрушить,
Чтоб душа вновь взлетела ввысь.
Мне придётся сбивать засовы,
От которых давно нет ключей.
Разобрать, что лежит бестолково,
Всё, до маленьких мелочей.
На помойку снести обиды,
Что всё время копились там,
Те мечты, что уже разбиты,
И давно превратились в хлам.
Отпускаю и одиночество...
Прижилось.., но не жаль прогнать,
Ведь когда-то должно закончиться,
Ведь должно?...но как знать...как знать...
Вот и раны любовной драмы,
Но на них у меня свой взгляд,
Хоть давно превратились в шрамы,
Всё равно иногда болят.
Выгоняю отсюда зависть,
Вместе с нею тоску и лесть,
Лишь любви своей не касаюсь,
Оставляю такой, как есть.
Лишь любовь, среди всякой скверны,
В душу свет, как могла, несла,
Без любви бы душа, наверно,
Непременно б уже сгнила.
Вот и всё... стала чистой и белой,
Словно девушка в неглиже,
Я давно собиралась сделать,
"Капитальный ремонт" в душе!

Ласточкина Надежда

Я пришла в антикварную лавку,
Там оценщик в старинном пенсне
Покупал золотую булавку,
У старухи по сходной цене...
Я ему протянула несмело,
Не цепочку, не брошь, не часы:
Свое Прошлое - золотом белым
Положила легко на весы...
Загрубевшей от времени кожей,
Он потер потускневшую сталь,
И сказал: " Вещь забавная тоже...
Только дам я немного. Мне жаль...
Понимаю, для вас оно свято,
Но цена его сущий пустяк...
Посмотрите, как жизнью измято,
Видно в прошлом все было не так...
Я не спорю с оценщиком старым,
День вчерашний - бессмысленный тлен...
-Ты возьми мое Прошлое даром,

Ничего не давая взамен...
Антикварщик насупился строго,
И придирчиво взвесив товар,
Дал на счастье любви мне немного -
Я у сердца ношу этот дар...

Источник