Хочу пройтись по первому снежку,
Ведь день сегодня настоящий, зимний,
В мир выхожу я, как отшельник — схимник,
Шаги ложатся как стежок к стежку.

Дышу прохладной, радуюсь зиме,
Так много света с появленьем снега,
И сердце полнит благодать и нега,
Стремится небо будто бы к земле.

Смешалось все и снег и облака,
Единый мир, преображенный светом,
Закат смешался будто бы с рассветом,
Прозрачен день и поступь так легка.

Он словно древний оберег
Землю заботою окутал 
Так рано выпал первый снег
Быть может что то перепутал

Нет он конечно не мешает
И ветки славно облепил
Вот только очень быстро тает
Не встретил а уж проводил

Местами нет местами редкий
Своей он силы не набрал
Такой пушистый и не крепкий
С чистых небес на землю пал

За ним метель придёт и ветер
Но только он лишь совершенный
Не так красив второй и третий
Как снег нежданный как снег первый

"Все будет хорошо! Я узнавала" -
Гласила надпись на асфальте мелом.
Я долго в умилении стояла
И уходить, признаюсь, не хотела.
Кто написал и для кого - не знаю,
Но эти строчки душу мне согрели,
Как незабудки в середине мая,
Как белые подснежники апреля,
Простая и коротенькая фраза,
На первый взгляд - немудрая такая,
Но сколько оптимизма дарит сразу,
И радостных улыбок зажигает,
Все будет хорошо??? Конечно, будет,
И хочется поверить в это смело.
Как здорово дарить надежду людям..,
Пусть даже просто на асфальте мелом...

    Писатель Евгений Петров имел странное и редкое хобби: всю жизнь коллекционировал конверты… от своих же писем! Делал он это так — отправлял письмо в какую-нибудь страну. Все, кроме названия государства, он выдумывал — город, улицу, номер дома, имя адресата, поэтому через месяц-полтора конверт возвращался к Петрову, но уже украшенный разноцветными иностранными штемпелями, главным из которых был: “Адресат неверен”.
Но в апреле 1939-го писатель решил потревожить почтовое ведомство Новой Зеландии. Он придумал город под названием “Хайдбердвилл”, улицу “Райтбич”, дом “7″ и адресата “Мерилла Оджина Уэйзли”. В самом письме Петров написал по-английски: “Дорогой Мерилл! Прими искренние соболезнования в связи с кончиной дяди Пита. Крепись, старина. Прости, что долго не писал. Надеюсь, что с Ингрид все в порядке. Целуй дочку от меня. Она, наверное, уже совсем большая. Твой Евгений”. Прошло более двух месяцев, но письмо с соответствующей пометкой не возвращалось. Решив, что оно затерялось, Евгений Петров начал забывать о нем. Но вот наступил август, и он дождался… ответного письма. Поначалу Петров решил, что кто-то над ним подшутил в его же духе. Но когда он прочитал обратный адрес, ему стало не до шуток. На конверте было написано: “Новая Зеландия, Хайдбердвилл, Райтбич, 7, Мерилл Оджин Уэйзли”.
И все это подтверждалось синим штемпелем “Новая Зеландия, почта Хайдбердвилл”. Текст письма гласил: “Дорогой Евгений! Спасибо за соболезнования. Нелепая смерть дяди Пита выбила нас из колеи на полгода. Надеюсь, ты простишь за задержку письма. Мы с Ингрид часто вспоминаем те два дня, что ты был с нами. Глория совсем большая и осенью пойдет во 2-й класс. Она до сих пор хранит мишку, которого ты ей привез из России”. Петров никогда не ездил в Новую Зеландию, и поэтому он был тем более поражен, увидев на фотографии крепкого сложения мужчину, который обнимал… его самого, Петрова! На обратной стороне снимка было написано: “9 октября 1938 года”. Тут писателю чуть плохо не сделалось — ведь именно в тот день он попал в больницу в бессознательном состоянии с тяжелейшим воспалением легких. Тогда в течение нескольких дней врачи боролись за его жизнь, не скрывая от родных, что шансов выжить у него почти нет. 

Чтобы разобраться с этими то ли недоразумением, то ли мистикой, Петров написал еще одно письмо в Новую Зеландию, но ответа уже не дождался: началась вторая мировая война. Е. Петров с первых дней войны стал военным корреспондентом “Правды” и “Информбюро”. Коллеги его не узнавали — он стал замкнутым, задумчивым, а шутить вообще перестал.
В 1942 году самолет, на котором он летел в район боевых действий, пропал, скорее всего, был сбит над вражеской территорией. А в день получения известия об исчезновении самолета на московский адрес Петрова поступило письмо от Мерилла Уэйзли. Уэйзли восхищался мужеством советских людей и выражал беспокойство за жизнь самого Евгения. В частности, он писал: “Я испугался, когда ты стал купаться в озере. Вода была очень холодной. Но ты сказал, что тебе суждено разбиться в самолете, а не утонуть. Прошу тебя, будь аккуратнее — летай по возможности меньше”.

Когда я была совсем еще ребенок
В городе, где редко встретишь пробки,
У меня в кармане жил слонёнок,
Маленький, ручной и очень робкий.
Если мне бывало грустно, страшно,
Больно, и отчаянно до дрожи,
Знала я - всегда в моем кармашке
Спит слонёнок, и его нельзя тревожить.
Он любил какао и ватрушку
С чуть подсохшей корочкой. И часто
Норовил нырнуть поглубже в кружку,
Превращая свои уши - в ласты.
А когда садилось солнце за домами,
И ночник бросал причудливые тени,
Мой слонёнок шевелил ушами,
И ко мне взбирался на колени...
Мой карман, с тех пор, гораздо уже
Сделался... Рукам в нем не согреться...
Где-то бегает слонёнок мой по лужам,
Унося всё дальше моё детство...

Чарующая легкость женской силы
В служении добру и простоте,
В признании, что всех уже простила
И покорилась нежной красоте.

Магическая сила женской славы
В умении смириться и любить,
Поддерживать желание быть правым
И все невзгоды с мужем разделить.

Заботливая сила женской лаской
Согреет души дочек, сыновей,
Простую жизнь наполнит доброй сказкой,
Научит их любить еще сильней.

Божественная сила с женским сердцем,
Порядок в доме и настрой души
Откроют счастью нараспашку дверцы,
Чтоб жить вдвоем в согласьи и любви.

А вы давно гуляли под дождём?
Не так, чтоб из маршрутки до подъезда
бежать, укрывшись бережно зонтом,
А чтоб сухого не осталось места!
Чтоб ручейки сползали по щекам,
а волосы, похожие на тину
прилипли паклей к шее и ушам,
и лужи громко хлюпали в ботинках.

А вы не целовались под дождём?
Не так, чтоб три секунды, для отмазки,
а чтобы затерялись вы вдвоём,
Чтоб на её лице - природы краски.
А на твоём - желание собрать
со щёчек капли тёплыми губами.
Желание по лужам танцевать,
соединившись мокрыми телами...

А дома, обмотавшись в тёплый плед,
обнявшись, посидеть за мятным чаем.

Вы так гуляли? Я пока что нет.
Хотя всю жизнь свою о том мечтаю

Пойду, схожу за счастьем на базар,
А после в супермаркет, за удачей.
И что с того, что это не товар.
Я попрошу ещё любви - на сдачу.

И взвесьте мне, пожалуйста, грамм сто,
Той совести, что с краю, полкой ниже.
Просрочена? Ну, ладно я потом,
Куплю в другом ларьке. А вижу-вижу:

По акции есть скидка для меня.
Давайте доброты, насколько хватит.
А есть у вас от злых людей броня?
Что-что? На это деньги жалко тратить?

А средство есть от жалости у вас?
Микстура от тоски, сироп от скуки?
Продайте мне ещё вот этот шанс.
И крепкую настойку от разлуки.

Уюта мне семейного - мешок,
Чтоб высший сорт, другого, мне не надо.
И красоты вон той, с пометкой «ШОК»,
Таблетки от неискреннего взгляда.

А дружбу как, поштучно иль навес,
Сегодня вы, любезно, продаёте?
Нет, не куплю, а просто – интерес,
Зачем так жить, и есть ли смысл в расчёте?

Ещё здоровья близким прикуплю
И буду им дарить на Дни Рожденья.
В продаже – зависть? Зависть не люблю.
Продайте лучше пол кило терпенья.

Доверия не нужно. В прошлый раз
Купила оптом, мне надолго хватит.
Продайте все запасы слёз из глаз,
Моя судьба вам, с радостью, заплатит.
Зачем? А чтоб не плакала душа
У тех людей, в которых много света.
Ведь жизнь тогда, добра и хороша,
Когда у вас в продаже боли нету.

Нет, счастья на базаре не купить.
Но если мы научимся делиться
Тем самым счастьем и любовь дарить,
То всё плохое просто испарится.

Ну, здравствуй, осень! Ты так печальна...
Я буду кофе... Давай со мной?
Хандра на сердце... Уже банально...
И город в мыслях совсем чужой.

В записках чувства иссякли светом,
ты разучила меня писать.
Одни вопросы... и ноль ответов...
От слез промокла опять тетрадь.

И сны не снятся, а раньше в красках
цветных летала я до утра...
Но жизнь сломала упрямо сказку.
Жестокость смысла таит игра.

Да, ладно... Хватит... Забыла зонтик...
Простуда, кашель и боль стрелой...
Ну, здравствуй, осень... седой синоптик...
Я буду кофе... А ты со мной?

Она… словно кошка… по жизни одна.
Мечтает немножко всю ночь у окна.
И прячет подальше свои коготки
От прикосновений любимой руки.

Она любит звёзды и свет фонарей.
Она ждёт того… с кем ей будет теплей.
Она.. словно кошка… ни с кем и ничья.
Свободна...и очень боится дождя.

Дождя по асфальту...дождя по щекам.
Безумно тоскует по нежным рукам.
Изящною лапкой ступая в ночи.
Всё ищет того… кто её приручит.

Её забавляет немножко играть.
Дарить свою ласку.. а после поспать.
Свернувшись калачиком..спит рядом всю ночь.
А утром бесшумною поступью прочь.

Уходит...навстречу рассветной дали.
Её манит свет… что там.. впереди.
Пойми её просто...её не держи.
Она.. как все кошки…не знает любви.

А мы с подругой лечимся мартини,
Нечастыми походами в кабак,
Новыми чулками и бикини
И учимся порой курить табак.

А иногда мечтаем понарошку,
Что все проблемы спустим в водосток,
Порою поревём вдвоём немножко,
Устроим слёз, вином разбавленный, поток.

Поговорим о неудавшихся романах,
О том, что не срослось и не сбылось,
О тех душевных, самых тонких, шрамах,
О тех, с кем были вместе, стали врозь.

А мы с подругой вместе не скучаем,
Мы лечим души долгою беседой,
Мы платья новые с улыбкой примеряем
И смехом не даём уснуть соседям.

Кредит мы за любовь давно отдали,
Теперь (пора уж) будет всё иначе,
Мы счастья даже слишком долго ждали,
Берите нашу дурь себе на сдачу!

А мы с подругой уезжаем в сказку,
И в чемоданах платья да мартини,
Мы вам дадим всего одну подсказку - 
Лечите души свои новыми бикини!

Некоторым писателям удается в нескольких словах передать очень многое.

1. Однажды Хемингуэй поспорил, что напишет рассказ, состоящий всего из шести слов, способный растрогать любого читателя. 
Он выиграл спор: 

«Продаются детские ботиночки. Неношеные» 

2. Фредерик Браун сочинил кратчайшую страшную историю из когда-либо написанных: 

«Последний человек на Земле сидел в комнате. В дверь постучались...» 

3. О.Генри победил конкурс на самый короткий рассказ, который имеет все составляющие традиционного рассказа — завязку, кульминацию и развязку: 

«Шофёр закурил и нагнулся над бензобаком посмотреть, много ли осталось бензина. Покойнику было двадцать три года». 

4. Англичане тоже организовывали конкурс на самый краткий рассказ. Но по условиям конкурса, в нем должны быть упомянуты королева, Бог, секс, тайна. 
Первое место присудили автору такого рассказа: 

«О, Боже, — воскликнула королева, — я беременна и не знаю от кого!» 

5. B конкурсe на самую короткую автобиографию победила одна пожилая француженка, которая написала: 

«Раньше у меня было гладкое лицо и мятая юбка, а теперь — наоборот».

"Обычный офисный туалет. Закрытая кабинка. Задержки еще нет. Но что-то не то. Она знает. Тест. Трясущиеся руки. Одна яркая полоска. Облегчение. Помыла руки. Взглянула еще раз – вторая прорисовывается. Секунды стучат в висках, полоска темнеет, на глазах. 

Всхлипывание и полушепот в трубку: 
 -..Две полоски – одна ярко-красная, другая бледная…Я почитала…в нете – 99%, что залетела.. 
- Так…Малыш, расслабься.. 
- ..нарасслаблялись уже! - нервный смех в ответ. 
После работы – бегом в больницу. Удалось без записи и очереди. Холодный стул, железные инструменты, ледяные, обжигают. - Матка маленькая, в норме. Шейка не синюшная совсем. Тест редко, но может врать. Затеплилась надежда. Слабенькая. Он старался. 

До этого же получалось. Неистовый секс и…месячные тут как тут. Конечно, если по календарику пора. Пусть соединившиеся клетки только в трубе, их должно было просто вышибить… Неделя напряжения. Ни о чем другом не думается. Лежа на животе мерещится уплотнение…Говорили. Не раз. Стандартно: КУДА СЕЙЧАС? Ну подумай. Ничего нет своего. 

Съемная квартира, платим кредит за телек. Вот встанем на ноги… Подруга позвала на ДР. Предложила химический коктейль. Дыня. «Мне не…» - начала было… Передумала. Все равно решено. Аборт. Глотнула раз. Второй. Представила каково Ему там…Или Ей?? Поставила: «Не хочу. Извини.» Всем нутром ПРОТИВ. От Любимого. Самого красивого. Самого умного. Самого здорового. Н-Е Х-О-Ч-У прерывать. Он же – категоричен. Как без Него?! На УЗИ. Полный мочевой пузырь. Сил нет терпеть. Татьяна Николаевна – чудо. Обожает все, что связано с Детьми. Смотрит, улыбается. 

Что же так тянет, долго?? Сердце разорвется вместе с пузырем. Прям сейчас! - У Вас двойня. Похожи на мальчиков, - сердце вместо разорваться – остановилось, почти. - ?!?!?! Покажите… С распечаткой двух точечек с монитора. С витамином «Е» для закрепления беременности. К Нему на работу. Без звонка. Не важно, что скажет. Я РЕШИЛА. Улыбка не сходит. Один в кабинете. Рад. Молча берет результаты УЗИ. Улыбается. - …Так…сколько у меня есть времени?? Около 8 месяцев? Чтобы заработать кучу денег… 

Кто-то из ДВОИХ, сам того не подозревая (в животике) спас обоих. Их сила в том, что их ДВОЕ. Так будет всегда. Должно быть. А Она каждый день будет разговаривать с ПУЗИКОМ. И просить прощения за первоначальные намерения… "

Я хочу быть последней женщиной
Окончательной...заключительной...
Не уболтанной, а обвенчанной
Ясным светом твоей обители...

Добрым утром.. и тихой пристанью...
И сводящим с ума желанием...
Я хочу быть...контрольным выстрелом
И последним твоим признанием...

Я хочу быть твоими крыльями...
Этим лёгким надёжным ...бременем...
Я хочу быть твоими былями...
В рамках времени...и безвременно...

Не умею я жить на меньшее...
Что ты смотришь в глаза...так пристально ?..
Я хочу быть...последней женщиной...
Просто ...женщиной... и единственной..

Любимые уходят не из дома,
Любимые уходят из души…
Проклятый телефон со зла изломан,
Ломаются в руках карандаши.

Кому звонить? Кому писать? Все тщетно.
В пустой квартире эхом бродит звук.
В углы, как в паутину, незаметно
Вползает одиночество – паук.

Ты вдруг поймешь отчаянно и странно,
Что ты один! Один среди теней.
И что в воспоминаниях вчерашних
Блуждать придется очень много дней.

До новой встречи будет путь не ближний.
Откинь скорее прошлое свое.
Бывает, не хватает целой жизни
Понять душой, что вот оно - твое!

Услышьте все, кому печаль знакома!
ЛЮБИМЫХ НЕ ТЕРЯЙТЕ НИКОГДА!!!
Любимые уходят не из дома,
Они ИЗ НАС уходят навсегда…

Что нам осталось к двадцати годам?
Исписанный блокнотик под подушкой,
Родная сердцу мягкая игрушка,
Альбом с рисунками с обложкой Нотр-Дам...
Дневник за пятый, лента с выпускного,
Тетрадь с запиской: "... а пойдём в кино?.."
Украдкой выпитое красное вино,
Глаза напротив, странные немного...
Сны о любви в эпоху пирамид,
И поцелуй наш первый... Настоящий...
А память, как безликий чёрный ящик,
Осколки радостей так бережно хранит...
Что нам осталось? Пара точных ран,
Что в дождь порой напомнят нам о прошлом,
Тоска по детству... "Нужно", "невозможно" - 
Помада, шпильки... И пустой карман.
Что нам осталось к двадцати годам?
Всё то, что в эти годы было с нами.
И за простыми, в общем, именами,
Мы в память прячем два десятка драм.
Все эти люди вечно будут здесь - 
Гасить лампады или ставить свечи.
И зря твердят что время - вправду лечит - 
Оно лишь боль не допускает до сердец...

У палаты номер первый, 
Муж белей стены сидит, 
Напрягает слух и нервы, 
Ведь жена вот-вот родит. 

Тут за дверью, еле слышно, 
Так обиженно на всех 
Кто-то пискнул, словно мышка, 
И раздался чей-то смех. 

А потом сильней, и громче, 
Раскричавшись наконец 
Плачет маленький комочек, 
Плачет за стеной отец...

Он от счастья опьяневший, 
Стал счастливей всех мужчин 
Всем твердит офонаревший, 
"У меня родился сын!" 

Малыша взял осторожно, 
И склонился над лицом...
Стать отцом не так уж сложно, 
Сложно лучшим стать отцом!

Наигрался, нагулялся, мама положила спать.
Вдруг во сне я испугался! Надо маму срочно звать.
Мама сразу прискакала, убаюкала опять.
Буду спать теперь я долго, можешь, мама, тоже спать.

Только что-то тут такое началось вдруг с животом.
Мама, обними скорее, поцелуй, поспишь потом.
Мама снова прискакала, чтоб бутылочку мне дать.
Ладно, мама, засыпаю, положи меня в кровать.

Нет, в кровати не лежится, жестко, холодно мне тут.
Мне б сейчас на ручки к маме, чтоб услышать сердца стук.
Вот и снова мама скачет. Можешь, мама, не скакать.
Если буду я на ручках - буду я отлично спать.

Что со мною? Что случилось? Нос не дышит - мамы нет!!!
Мама, мама!!! Где ты, мама??? Сколько ночью всяких бед!..
Носик дышит, пузо в норме, добрый сон пришел в кровать.
Мама, спи. И я в кроватке буду очень крепко спать.

Повернуться захотелось - в бортик врезался и вот,
Cоска вдруг куда-то делась, одеяло лезет в рот...
Помоги скорее, мама, не могу уснуть опять.
Очень хочется мне, мама, перелезть к тебе в кровать.

Мама десна мне намажет, поменяет мне штаны,
Соску даст, споет и спляшет, скажет: "Люди спать должны!"
Я глазенки открываю. Что я вижу? Рассвело!
Мама, мама, просыпайся, солнышко уже взошло!

Что за тетенька с глазами как у рыбы-камбалы?
Что у тети с волосами? Все торчат как у метлы!
Смотрит тетенька безумно!.. Может маму мне позвать?..
Это - мама! Запах чую. Мамочка, давай играть!

Я, наверно, влюблён - он шептал ей вдогонку, 
Я, наверно, влюблён, я, конечно, влюблён, 
Она будет растить и нянчить ребёнка, 
Под окном, прям у дома посадим мы клён.

Будем жить, как все люди - ругаться, мириться, 
По ночам целоваться, выключать яркий свет.
И под утро заснуть, и гадать, что ей снится, 
И молить страстно Бога, чтоб избавил от бед.

Будет утренний кофе, бутерброды в дорогу, 
Поцелуй у двери, тихий шепот - люблю... 
Крикнув - "Папа, куда ты"? - сын схватит за ногу, 
Крепко на руки взяв, я его обниму.

Целый день будут мысли, дела и заботы, 
Но вернувшись под вечер в ухоженный дом, 
Ты меня будешь ждать, будет вкусное что-то, 
И, конечно же, счастье - наконец-то вдвоём. 

Будем вместе смотреть, как растут наши дети, 
Как становятся выше за окнами клён, 
Это лучше всего, что быть может на свете - 
Видеть счастье в тебе, понимая - влюблён... 

Крепко за руку взять, ощутить - ты есть рядом, 
И за всё, за тебя - восхвалить небеса, 
Ты посмотришь загадочным, пристальным взглядом, 
Как красивы напротив эти глаза. 

Я, наверно, влюблён - он шептал ей вдогонку, 
Я, наверно, влюблён, я, конечно, влюблён, 
У нас будет красивейший в мире ребёнок 
И под окнами яркий, раскидистый клён.

Женщина может быть разной:
Может скучать красиво,
Или быть однообразной,
Загадочно проходить мимо.
Может ребенком смеяться,
Гневно нахмурить брови,
Заманчиво ухмыляться,
яды пускать по крови,
Может играться вами,
Или шептать на ухо,
Может влюбить глазами,
Или уйти без звука.
Может вас вдохновлять,
Или беречь от горя,
Может и управлять,
Как кораблями в море.
Может разрезать душу,
Или разбить вам сердце,
Может сказать что нужен,
И никуда не деться.
Может быть милой стервой,
Или ругать ревниво,
Женщина будет верной,
Если любовь взаимна.
Женщина... В этом смыслов,
Точно не уловить,
Это не то, что числа,
Но их дано любить.
Может быть не навечно,
Но навсегда до дрожи,
Только понять, конечно,
Женщину невозможно!