Бывает, проснешься утром сама, без будильника. А все равно с неохотой. И лежишь бодрствующая с закрытыми глазами, не можешь веки уговорить, чтоб открылись. А потом открываешь их и все равно лежишь не шелохнешься (под одеялом-то тепло), и только глазами шевелишь иногда. А так и вовсе в одну точку смотришь. И то сквозь.
Потом поднимаешь тело свое, чтобы умыть лицо и зубы почистить. И разгоняешься так, что даже чайник ставишь, кофе пьешь и глаза красишь, потому что куда-то собиралась. А когда готовая, не считая одежды, сидишь на диване – решаешь, что никуда не пойдешь. Потому что на улице дождь капает, а под одеялом тепло, и вообще, книжка вон лежит. Хорошая книжка, то ржёшь под нее, то стыдно недоумеваешь.

Бывает, чувствуешь, будто всё, что делаешь – это толкаешь вагон по земле, без рельсов и железных колес даже. И тяжело должно быть до безумия, а ты толкаешь. И удивляешься, что вагон сдвигается. То на пару сантиметров, то на пять. А идти просто все равно не возможно. И вот толкаешь вагон, толкаешь.. а потом приходит чувство… что еще раз подтолкнешь плечиком вагон, за краешек, и можно будет его обойти… и идти без вагона.

Хоть бы за ниточку тонкую за тебя зацепиться…
Притянуться поближе… с тобою слиться…
Не отпускать… не хочу… не буду…
Склею разбитую всю посуду…
Всю до кусочка. Как сердце клею
Каждый день по кусочку…

Вот оно…в мелкие крошки…разодрано…
Клеить уж нечего… слеплю новое…
Поставлю на место старого…
Только жизнь в него вдохни, пожалуйста…

Я же держусь за тебя…из последних…
Я же над пропастью… ты слышишь?
Я без тебя упаду… точно…
Я не с тобою – на дне, видишь?...

Там каньон был… сухой… помнишь?
Там река разлилась ночью.

Хоть бы увидеть в ее течении ниточки… чтоб зацепиться…

ну почему в собственный день рождения больше всего на свете скучаешь по нему, больше всего на свете желаешь быть с ним, пишешь ночью ему стихи... он тоже ночью присылает смс с любовью и пожеланием "только хорошего". Да... Я тоже тебя люблю, милый...

Один на один с собой
Мой страх, моя боль, мой бой

Последний карман – пуст
И вместо печали – грусть

Одна, и вокруг тишь
Ты где-то сейчас спишь

Лишь имя твое в бреду
К тебе я во сне приду

Хочется знаешь чего? Хочется опять расстроиться 7 марта, что уже сегодня подарили цветы. Поплакать, обидеться. С любовью поставить цветы в подходящую вазу, бросить в воду аспирина, поставить на свой стол и просидеть за ним полвечера, вдыхая ароматы и вытирая слезы. Восьмого проснуться с мыслью, что вот он праздник с исчерпанным лимитом внимания еще до его начала. Бродить половину дня в пижаме с растрепаными волосами и тихой печалью на лице. Ближе к вечеру все в той же пижаме с торчащими во все стороны волосами открыть тебе дверь и заплакатьеще раз. От удвления, умиления, неожиданного приятного известия о том, что 7 марта - это просто так, потому что любишь и хочешь, чтобы улыбалась. А сегодня, потому что уже восьмое, мой день, день твоей любимой девушки и ты не мог его пропустить.
Вот такого хочется...

'Будет лучше, ведь хуже уже было.' И завтра будет новый день, календарь похудеет еще на один лист. У календаря вечная осень, вечный листопад. Но завтра ему станет на один лист легче, значит, завтра будет лучше.
И не важно, с какой ноги я завтра встану (хотя, непременно, постараюсь с правой, жалея этом окружающих, рискующих попасть под горячую от вставания с левой ноги руку). А еще я прокручу в голове все прошедшее вечером, перед сном, придумаю планы нападений и пути отступлений, поговорю про себя с теми, кому давно хотела все высказать, на чем успокоюсь. Поэтому завтра будет лучше.
А еще завтра воскресение перед понедельником. Просто, само по себе воскресение вызывает исключительно положительные эмоции, а вот воскресение перед понедельником уже порождает сомнения во всем этом празднике жизни. Но завтра воскресение перед моим нерабочим понедельником, воскресение перед моим деньрожденьевым понедельником, поэтому завтра будет лучше.
Завтра - вообще восхитительный день, в котором уже сегодня делается куча важных дел, сбываются все добрые (по крайней мере для тебя) надежды, выполняются данные себе обещания. Только поэтому сегодня завтра кажется лучше.

Она любила его совсем честно. Ей чьи-то сплетни были неинтересны. Она мечтала ночами с закрытыми глазами, в руках с ключами от его сердца, и тихо кричала.
И ощущенье теплых пальцев на ее ладонях не оставляло ее уже совсем в покое. И не тронет все, что было до, ведь будет после. Жаль, чтослишком поздно стала думать, как взрослая.
И загорались небеса от непонятных искр. Эта полоса интриг и непонятных детских игр. Она летела, даже по земле шагая быстро.

Новая траектория движения: к любви к себе, к здравому эгоизму и пофигизму на внешние недостойные внимания факторы.
Хочешь любви - люби себя! И пусть весь мир подождет! =)))

Нет. Не привычка. Не бывает из-за привычек так плохо. Не бывает из-за привычек так хорошо. Я знаю.

Не то, о чем мечтала...
Не так, как я хотела...
Без чувств. По привычке.
По привычке обида. По привычке тоска.По привычке "люблю".
Нужно избавляться от ненужных привычек. И хватит рвать душу.
Не откажусь...но душу рвать свою больше не хочу. И постараюсь не делать этого.
И будь что будет, ведь все усилия тщетны...

Не любила бы одного - истребила бы всех!
А всех хочется истребить из-за него одного.
Кажется, становлюсь фиминисткой....
На самом деле сама уже тоже не понимаю, чего хочу. Он не понимает, "думает", ведет себя как попало, и считает при этом, видимо, что я все время буду сидеть на поводке. Даже, когда отпустит его. Потом снова берет за него, то тянет, то отпускает.
А мне уже надоело!
Все эти слезы и сопли - фу, мерзость. И еще эта его уверенность. То ли в себе, то ли во мне - уж не знаю, но он уверен, видимо, что я все время ждать буду, когда определится.
А он никогда не определится! А я ему уже...не нужна по сути дела.
Мне уже даже не так больно.
Кажется, чувство усталости притупляет боль, действуя как анальгетик, расслабляет и делает ко всему безразличной.
Я устала от ненужности. Устала от неопределенности. Устала от непонимания происходящего.
Глаз "не горит". Даже сама чувствую, что уже и дыма от прошлого пожара не осталось.
Какие-то уголечки трепыхаются еще, конечно. Но это как их надо раздуть, чтобы загорелись!

Удалил. Но не из меня.
Мне пусто.
Тяжело без тебя.
Меня нет на половину.
Но не хочу больше никакой фальши.
Хочу быть с тобой. Банально и просто. Хочу с тобой быть.
Хочу иметь возможность позвонить тебе в любой момент, чтобы просто услышать любимый голос. Даже если он сообщит, что пока занят. А потом, может, даже перезвонит сам...
Хочу иметь возможность видеть тебя долго, имея право задерживать на тебе взгляд, смотреть в твои глаза...
Хочу иметь возможность касаться тебя...
Боже... без твоих рук как я теперь?!.......
Как я вообще без тебя?!........
С улыбкой на лице, придавленной снизу комом в горле....
Теперь у меня часто будут слезиться глаза...в них часто будут попадать соринки...более глупого и реального оправдания слез и красных глаз пока не придумали...
Я люблю тебя...

Удали себя из меня.
Ты слишком тяжелая болезнь, после которой не выживают.
А я всё еще хочу жить...

Ты эгоист! Да-да, эгоист. И не надо делать удивленных глаз, недоумевающего вида. Не знаю, как со всеми – ручаться не могу. Но со мной ты – эгоист.
Ты не думаешь обо мне, и это факт. Тебя мало заботит то, что я чувствую. Лишь бы на тебе это не слишком сказалось.
Я больше не спрашиваю, где ты. Ненужный вопрос для близких людей (они всегда знают друг о друге без лишних вопросов, рассказывают сами), а для чужих и подавно.
Почти 10 месяцев. А я не чувствую, что мы с тобой роднимся. Я тебя не чувствую. Люблю, скучаю, переживаю, но не чувствую. Потому что, чтобы почувствовать другого человека мало собственной инициативы.
У нас дистанция. Барьер. Между нами стена. Не знаю, какая: бумажная или железобетонная.
Мы, наверное, могли бы стать неплохими друзьями. Хорошими любовниками. Но пара из нас выходит никудышная.
Как бы это ни было прискорбно для меня. Как для тебя – не знаю. Не чувствую.

Вся на нервах.
Разводить детский сад. Сколько можно? Взрослые люди решают проблемы сами, не прибегая к помощи ос стороны.
Взять всё и бросить. Легче и труднее всего.

Мне надоело слушать веселую музыку, пытаясь поднять настроение на миллиметр. Надоело всем улыбаться, закатывая куда подальше комок в горле. За эти эмоции в кредит потом всегда расплачиваюсь подушкой, вымокшей в очередной истерике, нервами близких людей, которые беспокоятся за меня.
Думаешь, я плакса? Нет. В последнее время слезы бывают только по твоему поводу.
Думаешь, плачу, чтобы разжалобить тебя? Нет. Не льсти себе. Я прекрасно понимаю, а главное – вижу, что мои слезы не имеют ни малейшего влияния на тебя.

Не знаю, к чему я пишу всё это. Ты всё равно никогда не прочтешь. Надеюсь, что поймешь когда-нибудь, как мне было больно жить.

Прости меня за меня.

Высказалась…