Ермак сделал невероятное. В то время, пока страна воевала со Швецие, переживала не самые простые времена, он, не спросясь царя, завоевал для России Сибирь. И в Сибири остался навсегда.

До сих пор историки не могут однозначно сказать, ни где родился Ермак, ни кем он был по происхождению. Как обычно и происходит с памятью о легендарных людях, сразу несколько мест в России претендуют на то, чтобы называться родиной Ермака. Одни историки утверждают, что Ермак родился на Дону, другие - что в Перми, третьи делают Ермака уроженцем Бирка, что на Северной Двине.В одной только Архангельской области сразу несколько районов претендуют на статус родины Ермака: Виноградовский, Красноборский, Колтласский. В Красноборском и Котласском районах заявляют, что именно у них Ермак стоял станом во время того, как Строгановы снаряжали его в поход. Есть в Красноборском районе Ермакова гора, Ермакова лестница, Ермаков ручей и, конечно, Ермаков колодец, в котором, по легенде, Ермак утопил перед сибирским походом захваченные в волжских походах сокровища.В соседнем Котласском районе говорят другое: стан Ермака располагался здесь, недалеко от деревни Федотовской, тут и до Сольвычегодска ближе...

Словом, место рождения Ермака до сих пор оспаривается, хотя в последнее время исследователи все же склоняются к версии о северодвинском происхождении атамана. Об этом свидетельствуют и строки из краткого сольвычегодского летописца: "На Волге казаки, Ермак атаман, родом з Двины з Борку… разбили государеву казну, оружие и порох и с тем поднялись на Чусовую". По мнению Владиимира Николаевича Булатова, упоминаемый Борок  располагался в Виноградовском районе. Этот Борок, являясь к тому же вотчиной знаменитой новгородской Марфы-посадницы, по мнению историка Булатова, располагался в Виноградовском районе Архангельской области.

Одним из мифов, который по-прежнему существует в нашей историографии - что Ермак во время своего сибирского похода действовал по прямому указанию Ивана Грозного, и царь чуть ли не лично отправил срубы с казаками в Сибирь. Этот миф насколько устойчив, настолько же и ложен.Опровергнуть его легко. Историк Иван Скрынников приводит в своей книге о Ермаке текст царской грамоты от 1582 года, в которой черным по белому дается указание Строгановым "под страхом большой опалы" вернуть Ермака обратно и использовать его "для оберегания пермского края". У Ивана Грозного были все основания переживать, поскольку Россия находилась не в самом безопасном положении: ещё не закончилась Шведская война, с юга несли постоянную угрозу крымцы и ногайцы, то и дело восставали малые народы в Нижнем повольжье.Приобретение ещё одного врага-Кучума, было не на руку геополитическим интересам государства. Однако, время определило иначе. В то время, когда Грозный ещё писал свой указ, Ермак уже захватил столицу Кучума. То, что могло стать роковой ошибкой для России, оказалось для неё громадным приобретением.

Таким образом, можно, казалось бы, считать, что раз Ермак не был человеком Ивана IV, он был человеком Строгановых, и Сибирский поход был именно их инициативой, как думал ещё Иван IV, а спустя несколько столетий после успешного похода Ермака стали доказывать потомки Строгановых. Не всё так однозначно.Во-первых, Строгановы прекрасно знали силы Кучума. Они должны были понимать, что отправлять пять казачьих сотен против войска из нескольких тысяч воинов по меньшей мере рискованно. Соотношение сил будет однозначно неравным.Кроме того, во время отправления Ермака в Сибирский поход вотчинам Строгановым угрожали войска татарского царевича Алея. Ермак отбил их от Чусовых городков, и они устроили разгром на Соли Камской.По признаниям казаков, решение идти в Сибирь они и приняли как раз после битвы на Чусовой ( "И с тех мест, - утверждали гонцы, - учели оне, Ермак с товарыщи, мыслить и збираться как бы им дойти до Сибирской земли и (до) того царя Кучюма") - у Ермака появился реальный шанс успеть разгромить столицу Кучума Кашлык до прихода войск Алея. И эти шансы оправдались: пока Ермак шел к Кашлыку, татары погрязли в боях у Чердыни.Была ли помощь Строгановых в Сибирском походе решающей? Нет, не была. Покорение Сибири была прямым продолжением стихийного движения по освоению "дикого поля". Однако потомки Строгановых не преминули внести изменения в списки о Сибирском походе. Якобы они дали Ермаку "запасы многие", пушечки и скорострельные пищали, а кроме того, отпустили с ним своих ратных людей из пермских городков - "предобрых воинов триста человек", "литвы и немец и татар и русских".

Кем же были покорители Сибири? Известно, что в походе участвовало 540 человек. В документах Посольского приказа они все называются "волжскими казаками", однако очевидно, что состав отряда был неоднородным, это были люди с разных земель, однако к тому времени ещё не прошло окончательное обособление казаков  на "войско Донское", "войско Яицкое" и так далее.По документам Посольского приказа, который проводил допросы казаков, получается, что Сибирский поход был совместной экспедицией и терских, и волжских, и донских, и яицких казаков. Информацию о казаках могут давать и их прозвища: "Шуянин", "Темниковец", "Мещеряк" - из Шуи, из Темникова, из Мещер соответственно.Происхождение самого Ермака, как мы уже обсудили, было, вероятнее всего, с Северной Двины, но народная молва каких только "заслуг" ему ни приписала. Легенды приписывали Ермаку массу разбойных акций, а в народном сознании он стал "народным заступником" (позже на этом "посту" его заменит Степан Разин). Наиболее показательна в плане примера мифологичности народного сознания  Кунгурская летопись. В ней можно причитать о том, как Ермак грабил и разбойничал на Оке скопом в 5000 человек, затем на Волге, уже с 7000 казаков, затем хотел идти на Персию...

Смерть Ермака окутана не меньшей тайной, чем его рождение. От первоначальной версии, по которой на лагерь казаков ночью напали татары, и казаки во время отхода на струги потеряли много воинов, в том числе и Ермака, осталось только самая основа. Поздние тексты наслоили на эту, в принципе оправданную, версию много лишнего.
Так, устоявшимся мифов является кольчуга (подарок Ивана Грозного), которая якобы была на Ермаке, отчего он и не смог плыть. На самом деле, ни кольчугу, ни шубу с царского плеча Иван IV Ермаку не дарил. За службу он пожаловал атаману золотой и сукно, приказав возвращаться в Москву, когда на смену Ермаку прибудет другой воевода.